4 - Крестоносцы пустоты

— Это что — тюрьма?! — Урсула, похоже, испытывала те же чувства, что и я.

— Вроде того, — кивнул Овод, внимательно всматриваясь в окружающие заросли.

— Ой! А не подскажете, какое именно преступление требуется совершить, чтобы меня сюда упекли? Всю жизнь мечтала отдохнуть в такой вот кутузке!

— Вот намотаешь на палец нескольких крупных бизнесменов, министров и членов парламента — тогда и заработаешь себе на карцер с видом на море, — Овод обвел рукой окружающее тропическое великолепие, — Ну как, чувствуешь что-нибудь?

— Пока ничего, — девушка подобралась и закрыла глаза, вслушиваясь в ментальный эфир, — девственная чистота. Кроме вас, конечно.

— Ну да, разумеется, — не дожидаясь приглашения, Том затопал по дорожке вперед, сверяясь с показаниями планшета, — прилетели, нагадили... главный корпус вон там, чуть дальше по берегу.

Он махнул рукой вправо, указывая нам направление.

— Что ж, — Овод кивнул нам и сам зашагал следом, — все указывает на то, что наше первоначальное предположение оказалось верным. Киры здесь нет.

Мы прошли мимо выстроившихся у края посадочной площадки безмолвных служебных дроидов, готовых исполнить любое пожелание хозяина.

— У меня в голове не укладывается! — я запустил руки в волосы, удерживая свою черепушку от кажущегося неминуемым взрыва, — Как они дерзнули вызвать к себе обратно ту, что едва не пустила под откос всю их систему?! Ту, чьи феноменальные способности им практически неподконтрольны?! Ту, которой они боялись пуще атомной бомбы?! Что именно, какой немыслимый вселенский ужас заставил их так поступить?!

— Тех, кто забрался настолько высоко, можно всерьез напугать только двумя вещами — потерей денег и потерей власти, — Овод наподдал ногой валявшуюся на дорожке ветку, — Видимо, их прижало действительно серьезно. И все события последних дней, начиная с ментальных атак и заканчивая штурмом Стены, так или иначе, варятся в одной общей кастрюле. А Кира для них — последняя возможность попытаться остудить варево и не дать ему убежать.

— Скорей всего, — согласно кивнул я, — Вот знать бы еще, кто всю эту кашу заварил? И зачем?

— Увы, я пока не знаю ответа на твой вопрос, но почему-то уверен, что никому из нас он не понравится.

Потом мы еще долго бродили по острову, дивясь на те фантастически роскошные условия, что были созданы здесь для единственного заключенного. Я же помнил, что в данной тюрьме, обставленной в соответствии с самыми придирчивыми требованиями, которую многие сочли бы за курорт, всегда содержался лишь один, но исключительно важный человек. Сначала Эдуард, потом Кира...

В каком-то смысле мне было даже любопытно лично побывать в столь легендарном месте, своими руками прикоснуться к Истории. Мы осмотрели спорткомплекс с бассейном, теннисный корт, поле для гольфа, бесчисленные сады и аллеи, призванные наполнять душу умиротворением и покоем. Везде, во всех уголках, куда мы заглядывали, нас встречала идеальная чистота и выверенный до миллиметра порядок. А зная, насколько активно мы, даже сами того не желая, сеем вокруг себя бардак и хаос, с которыми не способны порой справиться даже расторопные роботы-уборщики, я делал вывод, что живые люди не наведывались сюда уже достаточно давно. О чем не преминул поделиться с Оводом.

— Очень похоже на то, — согласился он, — Можно попросить Тома вытянуть из системы служебные логи, чтобы посмотреть, когда дроиды в последний раз обслуживали постояльца, но, думаю, в этом нет необходимости.

— Почему?

— Я практически уверен, что этот момент совпадет с активизацией ментальных атак. Они подключили Киру к утилизации мешавшего им эмоционального мусора, и именно тогда всеобщий ажиотаж взлетел на новые высоты.

— Но как... в смысле, как они сумели убедить ее работать на них?! Насколько я смог понять, общаясь с ней, Кира испытывала к Лиге и Алану столь жгучую ненависть, что мне сложно придумать способ, который бы заставил бы ее изменить свои взгляды.

— Что бы там ни говорили, а против любого лома всегда найдется соответствующий прием, — вздохнул Овод, — Под страхом смерти люди, как правило, становятся куда более... податливыми.

— Ты имеешь в виду 'страховку'?

— Самый доходчивый способ, по-моему.

Он покосился на меня, и я рефлекторно потянулся рукой к небольшому бледному шраму на шее, оставшемуся с тех времен, когда мы совместно искали убийцу Георгия Саттара. Воспоминания о тех давних событиях скрывались на самом дне сундука моей памяти, погребенные под толщей поздних и куда более приятных. Пожалуй, у любого найдутся в жизни такие эпизоды, возвращаться к которым нет ни малейшего желания. Кто-то при их упоминании испытывает стыд или неловкость, кому-то они напоминают о пережитой боли, а вот у меня те страницы моих личных летописей ассоциировались с чистым, незамутненным, почти животным страхом.

Крохотный заряд, всегда готовый по нажатию кнопки разорвать сонную артерию, гарантировано и радикально меняет взгляд любого 'застрахованного' человека на мир и казавшиеся ранее незыблемыми ценности. Идеальные невидимые оковы, подавляющие волю и добивающиеся полного подчинения. Даже, пожалуй, рабы древности имели больше свободы, и их жизни не находились во власти хозяина настолько безраздельно и абсолютно.

Я знал, что подобной процедуре подвергался и Эдуард, но он как-то сумел сохранить трезвость рассудка даже в таких условиях, но вот насчет Киры я поручиться не мог. Женская психика — крайне темная тема, и ее реакция на такое давление вполне может оказаться совершенно иной, подчас разрушительной и опасной.

— Что ж, — резюмировал я, — на один вопрос мы ответ получили. Но у нас их осталась еще целая пачка. Что дальше?

— Придется трясти Алана, — Овод пожал плечами, — Других вариантов я не вижу.

— Но он категорически отказывается отвечать на наши вызовы! Как нам до него достучаться?!

— Еще не знаю, но, надеюсь, завтра мы что-нибудь придумаем, — он широко, с хрустом зевнул, чем вызвал повальный приступ зевоты и у всех остальных, — День выдался длинный, а соображать все же лучше на свежую голову.

— И на сытый желудок, — проворчала Урсула, — Томми, не подскажешь, где здесь у них кухня?

Глава 15

— Передовые группы в настоящий момент приближаются к Воронежу, — доложил Егор, остановившись у Алана за спиной.

— Заткнись, — бесцветным голосом отозвался тот, лихорадочно шаря взглядом по бегущим перед ним сводкам новостей.

Экстренное сообщение о том, что тысячные толпы мигрантов преодолели пограничные укрепления и хлынули на территорию метрополии, выдернуло его из-под одеяла ранним утром, и с того момента Алан практически неотрывно следил за новостными лентами, больше напоминавшими хронику зомби-апокалипсиса.

Происходящее чем-то походило на затопление низменностей после прорыва не выдержавшей напора старой плотины. Выше по течению, разумеется, все происходило куда динамичней и с большим драматизмом, но сейчас, растекшись по равнине, поток замедлился и поглощал территорию почти неспешно, как будто смакуя доставшееся ему угощение.

Вся, абсолютно вся современная технологическая мощь оказалась бессильна перед людским валом, обрушившимся на пограничные блокпосты. Оборонительные системы покорно задрали лапки и сами распахнули ворота крепости перед подступившими к ним дикими и полуголодными ордами.

Автоматические турели молча провожали взглядами своих телекамер заходящие на контролируемую территорию толпы, сигнализация и связь также безмолвствовали. Армейские подразделения, так и не получив приказов, остались в казармах. Боевые дроны так и не взлетели с аэродромов. Роботизированные бронемашины остались в своих ангарах. А потом дергаться было уже поздно. Высокоразвитая технологическая цивилизация безмолвно капитулировала перед босоногими голодранцами.

История, пожалуй, еще не видела более странной армады завоевателей. В их колоннах отсутствовали танки или другая бронетехника, их наступление сверху не прикрывали эскадрильи истребителей, укрепления врага не ровняли с землей тонны сыплющихся с неба бомб и залпы тяжелой артиллерии. Разношерстные легковушки, потрепанные коммерческие фургоны, дребезжащие на ходу микроавтобусы, навьюченные тюками с домашним скарбом — надвигающийся на границу вал больше напоминал исход нищих беженцев, нежели наступление грозных воинов.

Ну а оказавшись внутри, они получили в свое распоряжение все богатства Первого Мира, падавшие к их ногам, точно перезрелые сливы. Никому и в голову не пришло пытаться оказывать хоть какое-то сопротивление. Ведь падение Стены транслировалось буквально в прямом эфире, и увиденное оказало на людей столь оглушающее воздействие, что все попросту опустили руки. Размякшие и изнеженные обыватели, чья воля к борьбе и вообще любым активным действиям полностью атрофировалась в условиях расслабленного и безбедного существования, покорно сдались на волю тех, кого вела вперед пламенеющая Идея.

И точно так же, как растекающаяся по равнине вода не имеет определенной цели, у интервентов, судя по всему, не было задачи взять конкретный город или захватить власть. Они сочились по дорогам во все стороны одновременно, подминая под себя все новые и новые территории с твердым намерением поселиться здесь навсегда. Они не учиняли грабежей, разбоя или кровавых расправ над местным населением, они просто приходили и... оставались.

— Как скоро... — Алан сглотнул, поскольку слова почти царапали его иссушенную волнением глотку, — как скоро они будут здесь?

— Если темп их продвижения останется неизменным, — невозмутимо отчитался перфект, — то уже сегодня к вечеру, самое позднее завтра.

— Мы сможем защитить от них Центр?

— Все его системы полностью автономны и способны функционировать в изолированном режиме довольно долго. Однако я сомневаюсь, что нам удастся удержать под контролем всю территорию, более разумным представляется ограничить обороняемый участок непосредственно комплексом зданий, где можно организовать достаточное количество защищенных огневых позиций. Беда в том, что у нас нет необходимого количества подготовленных людей, а к автоматизированным системам теперь доверия немного. Подготовительные работы потребуют времени и материалов, и, если мы хотим успеть к приходу гостей, то начинать следует уже сейчас.

Бред! Абсурд! Полнейшая нелепость! Алан обхватил голову руками. В памяти невольно всплыли картинки из учебников истории с таранами из тяжелых бревен и защитниками, льющими кипящую смолу на головы атакующих.

Нет! Нет! Не может быть, чтобы они сейчас на полном серьезе обсуждали мероприятия по подготовке Центра Виртуальных Технологий к длительной осаде! Все эти 'огневые позиции', 'сектора обстрела' и 'минирование подходов' выглядели настолько чужеродно в окружении зеленого леса, пруда с утками и аккуратных белоснежных зданий, что Алану захотелось себя ущипнуть. Все происходящее — не более чем дурной сон, кошмар, вызванный его разгоряченной фантазией...

В кармане зачирикал коммуникатор, и он выхватил его, раздраженно крикнув:

— Да! Что там еще?!

— Я смотрю, у тебя все в полном порядке, не так ли? — низкий рокочущий голос Торбицкого было невозможно спутать с чьим-то другим.

— Все нормально, все под контролем, — Алан поспешно убавил громкость. Огрызаться на таких людей представлялось небезопасным для здоровья.

— А вот мне почему-то кажется, что ситуация пошла вразнос, и контроль над ней мы утратили практически полностью. Не пора ли сдать назад, пока еще не совсем поздно?

— Сдать назад? Вы о чем? — изображать из себя дурачка — определенно не самый удачный ход, но таким образом можно выиграть немного времени и попытаться выработать более внятную стратегию.

— Все выглядело удовлетворительно, пока голодранцы по ту сторону Стены таскали друг друга за волосы, утилизируя ту токсичную страсть, что мы им сбагривали, — Торбицкий даже не заметил жалкой попытки Алана отвертеться, — Однако с неделю назад все резко переменилось, их броуновское движение внезапно обрело направленность и цель, и они двинулись на штурм. Нас бы вполне устроила их... кхм... утилизация на пограничных рубежах, но вот полный отказ всех систем управления обороной — уже перебор! На кону стоит само существование нашей цивилизации! К данному моменту большинство членов Лиги склоняется к мысли, что балаган пора закрывать.

— Я не позволю вам повесить на меня всех собак! — зашипел Алан, — Я вам не мальчик для битья, чтобы нести ответственность за чужие промахи! Ищите простаков в другом месте!

— Вот только не надо выставлять себя невинной овечкой и мучеником за правое дело, а! Все предшествовавшие решения принимались коллегиально, и по шапке, так или иначе, достанется всем. Мы отнюдь не испытываем буйного восторга, решаясь на такой шаг. Предполагаемые издержки колоссальны, но лучше уж пожертвовать чем-то, нежели потерять все.

— 'Пожертвовать'?! 'Чем-то'?! — Алан вскочил на ноги, — 'Издержки'?! Для вас это всего лишь колонки цифр — убытки, прибыль и все тому подобное, а для меня — дело всей моей жизни! И я никому не позволю его уничтожить!

— Тогда ты рано или поздно доиграешься до того, что твое собственное детище уничтожит и тебя! Ты хоть это понимаешь?! — теперь на повышенные тона сорвался сам Торбицкий, — Мы понятия не имеем, что творится у цифрового Саттара в голове, но одно я могу утверждать с абсолютной уверенностью — на тебя ему наплевать! И он, решая свои, пока еще неясные задачи, спокойно перешагнет через твой хладный труп и пойдет дальше, даже не поблагодарив! Мы должны остановить его, пока не поздно! И, кстати, угомони свой медиаторский девичник — дополнительно раздувать разожженный под нами костер более не требуется. И без того полыхает — мама не горюй!

— Я не собираюсь плясать под вашу дудку! — Алан словно молотком вбивал каждое слово в голову собеседника, — Я буду поступать так, как считаю нужным. А на тот случай, если вам захочется попробовать решить вопрос силой, я отдал приказ открывать огонь на поражение по любой машине или любому коптеру, который приблизится к территории Центра. Я понятно изъясняюсь?

— Более чем. Но потом не жалуйся. Ты сам назначил себя на роль козла отпущения, — Торбицкий не то хмыкнул, не то хрюкнул, — Удачи!

Алан раздраженно отбросил коммуникатор в сторону. Он был зол и на Председателя Лиги и на самого себя. Ведь что ни говори, а во многом его оппонент был прав.

Безнаказанно сливать эмоциональные отходы за Стену им удавалось лишь до тех пор, пока емкость не переполнилась, и вся накопленная грязь не хлынула через край. До какого-то момента еще можно было как-то дискутировать о причинах, побудивших дикарей с той стороны сняться с насиженных мест и двинуться походом на север, но отказ всех оборонительных систем более чем прозрачно намекал, что именно этого и добивался виртуальный Саттар.

Ведь сидя внутри системы, он имел неограниченный доступ ко всем каналам связи и управления, и у Алана не оставалось ни малейших сомнений, что именно выживший из ума оцифрованный старикан отключил турели и распахнул ворота перед непрошенными гостями. Он буквально пригласил их сюда, и теперь весь цивилизованный мир корчился в мучительных судорогах, отравленный смертельной инъекцией варварства и дикости.