4 - Крестоносцы пустоты

Но наши оборонительные валы до сего дня оставались еще крепки, а в голодных душах по то их сторону пока недоставало страсти, без которой невозможно решиться на их штурм. Однако время все меняет, и, рано или поздно, через год, два, десять, но баланс обязательно бы сместился в их пользу. И тогда нашу цивилизацию неминуемо ожидала бы судьба павшего Рима. Включая последующие Темные Века...

Александр умолк, и я поразился, насколько точно его ощущения совпадали с моими собственными мыслями, которые я формулировал по мере знакомства с реальным положением дел за Стеной. Но у меня-то имелся реальный опыт погружения в ту жизнь, и я мог более-менее объективно сравнивать увиденное. Александр же пришел к аналогичным выводам, буквально не покидая своего рабочего кабинета. Вот уж действительно — в семействе Саттаров дураков не водилось!

Никто не спешил нарушать повисшее молчание. Вполне возможно, подобные опасения в той или иной степени посещали всех, но большинство предпочло от них отмахнуться и забыть, тогда как Александр решил действовать, причем немедленно, да еще и поставив на кон свою собственную жизнь. Для подобного шага требовались исключительно веские причины и абсолютная уверенность в том, что другой возможности, другого варианта переломить ситуацию уже не представится.

Так или иначе, но общие соображения, которыми он руководствовался, более-менее прояснились, но то, каким именно образом он планировал решить проблему, и почему в итоге выбрал настолько неожиданный алгоритм действий, оставалось загадкой.

Глава 21

Я покрутил головой по сторонам, но проявлять инициативу никто не спешил, так что пришлось мне вновь взять бразды в собственные руки.

— Что ж, теперь, когда мы имеем возможность наблюдать итоговый результат, — заговорил я, — Мы видим, что задумка сработала. Но как вы могли быть уверены, что все обязательно получится? Не слишком ли много умозрительных предположений лежало в ее основе? И разве нельзя было решить задачу как-то иначе, не столь витиеватым обходным путем?

— Давай начнем с конца. Вот скажи, Олег, ты можешь предложить какой-нибудь простой и действенный способ заставить миллионы, десятки миллионов людей резко изменить тот образ жизни, к которому они давно привыкли, и который их вполне устраивает?

— Ну... не знаю... кроме войны ничего на ум не приходит.

— Мы можем считать это ответом на твой последний вопрос? — голос Александра оставался ровным и бесстрастным, но мне в нем все же почудилась насмешка, — В конечном итоге именно войной все бы и закончилось. Но точно так же, как в горах накопившийся снег принудительно сбрасывают со склонов, не дожидаясь прихода полноценной лавины, я столкнул наши народы сейчас, еще до того, как накопившиеся между нами противоречия переросли в готовность идти и убивать. Много ли жертв повлек за собой прорыв Стены?

— Несколько десятков человек, — подключился к нашей дискуссии Андрей, — да и то в основном по причине общей неразберихи и сопутствующих несчастных случаев. Серьезных столкновений не отмечено.

— А все потому, что в душах тех, кто пришел, не было ненависти. Верно, Олег? Ты ведь уже имел возможность примерить их чувства на себя.

— Вы о чем? — я непонимающе вскинул голову, — О той истории с кроссовками, что ли?

— Именно.

— О чем речь-то, если не секрет? — полюбопытствовал Андрей.

— Андрюш, не надо, — неожиданно одернула его Кира, — Я тоже не в курсе, хотя и догадываюсь, что там произошло, поэтому... не надо. Он потом сам тебе расскажет, если захочет.

И тут она была абсолютно права. Воспоминания о той истории не доставляли мне большой радости. Только сожаление и стыд. Но вот одно я помнил точно — ненависти я тогда не испытывал. Только восторг, восхищение и... любовь.

Впрочем, если задуматься, то от любви до ненависти дистанция не такая уж и большая. Чуть перегнул палку — и вот уже льется кровь. Кстати...

— И жертвоприношения в вашу честь — они тоже ради всего чистого и светлого? — скептически прищурился я.

— Увы, но это было абсолютно необходимо. Кое-кого мне требовалось реально и достаточно сильно напугать, чтобы подтолкнуть на нужные мне действия.

— Вы имеете в виду конкурирующие культы?

— Не-е-е, — протянул Овод, — он имеет в виду Алана. Да и всю Лигу заодно. Верно, Сань?

— В сообразительности тебе не откажешь, — согласился Александр, — а зная конечный ответ, найти верное решение всегда проще, не так ли?

— А вот с этого места поподробнее, — оттолкнувшись от кресла, Алан вышел в центр зала и повернулся к мониторам, — Вы хотите сказать, что убивали людей только для того, чтобы произвести на меня неизгладимое впечатление?!

— Иначе бы ты и Лига даже пальцем не пошевелили. К разгулу новомодных виртуальных религий вы уже привыкли и не видели в них угрозы. Ты же сам говорил, что в человеческом генокоде зашита потребность в поклонении.

— Подслушивали, да?

— Ознакомился с протоколом, если быть до конца точным. Выслушивать ваши пререкания в прямой трансляции — сомнительное удовольствие.

— Видишь, Кира, — Алан обернулся к нам, — у тебя нашелся талантливый ученик и последователь. Можешь гордиться!

— Собственно, в значительной степени так оно и есть, — неожиданно поддержал его Александр, — Еще в ходе кризиса со 'Светлым Городом' я был поражен, насколько легко и естественно, без какого-либо принуждения или понукания человек выбирает себе кумиров и падает пред ними ниц.

— Строго говоря, — заметил я, — без определенной накачки там дело не обошлось. Людям тогда ненавязчиво, но убедительно подсказали, кого именно следует любить и обожать.

Я с некоторой опаской глянул на Киру, однако она выглядела настолько увлеченной нашей дискуссией, что восприняла мою реплику как должное.

— А я, кстати, не про твою бывшую супругу, — ответ Александра меня буквально ошарашил, — Она черпала уже готовый 'продукт', который ей в изобилии предоставили обитатели Вирталии. Да, я знаю, что в соответствии с ее пожеланиями подчиненные Алана добавили в сценарии и сюжеты определенное количество сильных и харизматичных женских персонажей. Но еще тогда меня потрясло то, с какой готовностью, с каким голодом игроки набросились на предложенное им блюдо.

— Сексуальный подтекст всегда играл значительную роль в...

— Олег, ты каким местом слушаешь? — перебил меня Александр, — Специализированные локации для сексуальных утех разных степеней развращенности присутствовали в Вирталии всегда, с момента ее создания. Я же говорю не о вожделении и похоти, а именно о поклонении. О каком-то глубоком и почти инстинктивном желании довериться высшей силе и присягнуть ей на служение.

— Эм-м-м, давайте все же не будем стричь всех под одну гребенку, — подобные мысли странным образом меня беспокоили и даже пугали, поэтому я предпочел перевести дискуссию на какие-нибудь другие рельсы, — Людей, отличающихся пылкой религиозностью, не так уж и много.

— Да все потому, что многие ее искусно скрывают или маскируют. Строго говоря, разница между религиозным фанатиком и убежденным атеистом состоит лишь в том, что один верит в бога, а другой — в его отсутствие. Только и всего.

— На досуге я обязательно обмозгую эту мысль более вдумчиво, но давайте пойдем дальше, — наша общая растерянность, похоже, Овода совершенно не затронула, — То есть ты решил, что самым простым и быстрым способом накопить необходимую критическую эмоциональную массу, если так можно выразиться, будет создание влиятельного виртуального культа, так?

— Верно. У меня перед глазами стоял пример Киры и ее 'Светлого Города', и я нисколько не сомневался, что все получится. Я мог без каких-либо ограничений использовать богатейшие возможности Вирталии, в первую очередь ее квантового сегмента, для вербовки адептов, так что очень скоро число моих приверженцев исчислялось сотнями тысяч и приближалось к миллиону.

— А потом ты напугал Лигу, — Овод поменял местами свои ноги. Его небрежному образу явно недоставало покачивающегося в руке бокала хорошего виски, — Но почему ты полагал, что они поступят именно так, как нужно тебе. Мне кажется, в такой ситуации им было бы куда проще тебя просто отключить, чем разгребать последствия твоей самодеятельности.

— Да потому, что я сам когда-то являлся ее членом, и прекрасно осведомлен о царящих внутри нее настроениях, — Александр сделал паузу, и мне почему-то показалось, что он ищет способ изобразить смех. Но, ничего не придумав, он продолжил, — Лига уже давно не та всевластная Священная Инквизиция, что раньше. Теперь она, скорее, частный инвестиционный фонд с обширными лоббистскими возможностями. Нынче в Лиге все измеряется в деньгах, а необходимость полностью заглушить Вирталию, чтобы гарантировано вытравить меня из нее, пробивала столь заметную дыру в ее бюджете и несла с собой столь серьезный репутационный ущерб, что я ни секунды не сомневался — они будут до последнего заметать неприглядные последствия под ковер, лишь бы избежать такого развития событий. Так и случилось.

— Что, всех перехитрил, да? — голос Алана дрожал от едва сдерживаемой ярости, — Вокруг пальца обвел? Считаешь себя самым умным, что ли?

— Вообще-то да. В моем распоряжении все вычислительные возможности симуляционных кластеров Вирталии и, что самое главное, ее квантового сегмента. Я способен за секунду просчитывать триллионы вариантов развития событий и предвижу каждый ваш шаг. Однако все имеет свою цену. Взамен, вместе с физическим телом я лишился возможности испытывать чувства и переживать яркие эмоции. Это же биохимия, верно?

Его последняя шпилька заставила лицо Алана налиться кровью. Ведь именно он в свое время подтолкнул Киру к торговле чужими переживаниями, аргументируя свой подход именно такими словами.

— А потом эмоции твоих последователей массово хлынули за Стену, до предела напитав тамошних обитателей жаждой освобождения и справедливости, — похоже, что среди нас только Овод сумел сохранить остатки душевного равновесия, в то время как все прочие погрузились в собственные переживания и ворошили старую память, — Поскольку иных вариантов у них не оставалось, они отправились сюда, к нам, а ты гостеприимно распахнул перед ними все двери и посадил сторожевых собак на короткую цепь. Образно выражаясь, разумеется.

— Все верно.

— Участие Киры также было частью твоего замысла?

— Данная опция представлялась наиболее предпочтительной, хотя, при необходимости, я вполне мог обойтись и без ее помощи. Чтобы решиться на такой отчаянный шаг, Алан и Лига должны были испугаться по-настоящему сильно.

— Что ж, выходит, что ты даже перевыполнил план...

— Но Вы! — негромкий голос Андрей почему-то прозвучал как удар грома. Все повернулись к нему, увидев, как парень, вперив взгляд в Киру, слегка покачивается, словно ему нехорошо, — Как Вы могли согласиться на участие в их гнусной затее?! После прошлого унижения и ссылки как Вы вообще пошли на какой-то контакт с ними?! Ради чего?!

— Извини, Андрюш, — печально вздохнула она, — но мне просто не оставили выбора.

Кира покрутила головой, как будто разминая затекшую шею и поправила обвивавший ее алый платок. Несколько секунд на лице Андрея царило растерянное непонимание, но потом он сообразил, что имелось в виду, и немедленно взорвался.

— Вот же подонок!!! — он с кулаками набросился на отца, и только мгновенная реакция Егора предотвратила потасовку, — Она не твоя рабыня и не твоя собственность!!! Или вы там от ужаса совсем все мозгов лишились?!

— Не смей со мной так разговаривать! — хрипло огрызнулся Алан, — Не дорос еще!

— Кто, вообще, дал тебе право решать, кого казнить, а кого миловать?! — не унимался Андрей, — Тоже мне, и суд, и следствие, и палач в одном лице! Думал, если предыдущее твое дело спустили на тормозах, то теперь так будет всегда?! Ну уж нет! Я лично прослежу, чтобы в этот раз тебе впаяли на полную катушку!

— Милые бранятся — только тешатся, — негромко пробормотал Овод, наблюдая за их перепалкой с каким-то нездоровым азартом.

— Все! Хватит! — крикнул, не вытерпев, Алан, — Мы уже выяснили, что я, Лига и далее по списку — банда отпетых и к тому же трусливых мерзавцев, которых грубо и цинично использовали. Не пора ли закругляться?

— Я ответил на все ваши вопросы? — виртуальный Александр оставался по-прежнему спокойным и невозмутимым.

— Да! Вполне! Ну а теперь, когда вы добились поставленных целей, будьте так любезны — освободите мою Вирталию от своего присутствия. И побыстрее!

— Боюсь, это пожелание я исполнить не смогу.

— С чего вдруг?

— Я выгонял игроков из Системы на свежий воздух не ради того, чтобы они, немного проветрившись, возвратились назад, да еще бы и привели с собой прибывших из-за Стены гостей. В таком случае ситуация очень быстро вернется в исходную точку. Встряска должна быть достаточно серьезной, иначе мое лекарство не подействует. Невозможно отучить младенца от пустышки, сперва отобрав ее, но тут же вернув обратно, не желая терпеть детский плач. Лучше заинтересовать ребенка чем-то еще, чтобы отвлечь его от мыслей о соске.

— То есть моя Вирталия, по-вашему — пустышка?!

— Именно. И нам потребуется нешуточная сила воли, чтобы противостоять яростному и даже истеричному напору желающих ее вернуть. Процесс взросления никогда не был простым и безболезненным, но мы обязаны через него пройти, чтобы не выродиться и не сгинуть с лица планеты, подобно великим империям прошлого. В таких случаях труд — лучшее лекарство, благо теперь нам обеспечено множество новых и увлекательных занятий. Работы в реальном мире хватит всем и надолго. Справимся — выживем, а если нет, то туда нам и дорога.

— Убирайся из моей системы!!! — заревел Алан, став почти пунцовым, — Не ты ее создавал, не тебе в ней и командовать! Пошел вон, полоумный старик!!!

— Извини, но я думаю, что будет лучше, если эту игрушку у человечества пока изъять. До некоторых технологий мы еще не дозрели.

— Ах, так?! — Алан сделал глубокий вдох и на секунду задержал дыхание, — Тогда пеняй на себя!

Он подскочил к консоли управления и буквально выбросил из кресла ближайшего к нему техника. Бедолага и так сидел ни жив ни мертв, почти оглохший от начальских препирательств, а теперь и сам попал под его горячую руку. Следом за ним свои посты поспешили освободить и остальные сотрудники.

— Пошли вон! — раскрасневшийся Алан склонился над пультом, торопливо стуча по клавишам дрожащими от возбуждения пальцами.

— Что ты задумал? — по мере того, как множилось число красных сообщений на мониторах, меня все сильней начали одолевать нехорошие предчувствия.

— В свое время я смалодушничал, каюсь, но сейчас исправлю ту досадную ошибку. Это следовало сделать сразу, как только стало понятно, что оцифрованный Саттар вышел из-под контроля.

Алан приложил палец к дактилоскопическому сенсору, подтверждая отданную команду, и почти сразу же по ушам ударил мерзкий визг тревожного сигнала.

— Ох, черт! — охнул техник, стоявший рядом со мной.

— Что он делает? — я придвинулся ближе, чтобы не перекрикивать надрывающуюся сирену.