Король-тень (старое название "Иной")

Линн загремел тяжелой связкой ключей, пристегнутой к поясу, пытаясь трясущимися руками найти нужный ключ. Наконец ему это удалось. Открыв замок, он толкнул дверь. Она распахнулась с жутким душераздирающим скрипом, открывая их взглядам погруженный во мрак потайной ход. Оттуда на них пахнуло застоявшимся прелым воздухом и сыростью.

— Все, дальше вы идете сами. Он тебе не понадобится, — заявил Линн, забирая из рук вора фонарь. — Ты и так можешь видеть в темноте. Думаю, твоя приятельница тоже?

Шагнув в подземный ход, Альто обернулся. Подняв фонарь, освещающий его лицо каким-то потусторонним желтоватым светом, моряк буравил скальва сумрачным и недобрым взглядом.

— Спасибо тебе Линн.

— Можешь не благодарить, — угрюмо отозвался он, поспешно захлопывая дверь.

Глава 10

Йоэль Йост сбежал по ступеням башни Костанц так стремительно, как будто за ним гнались темные твари, терроризирующие по ночам Ангеборг. Усаживаясь в паланкин, он отодвинул занавеску и, срывая дурное настроение на слугах, раздраженным тоном приказал доставить его в таверну 'Золотой дракон'.

Носилки поднялись в воздух. Их неравномерное покачивание заставило Йоэля плотнее вжаться в мягкое сиденье, обитое красным бархатом. Привычным движением он потянулся к спрятанному в складках одежды мешочку с четками. Рассеянно перебирая драгоценные бусины из плодов дерева рурхья, канцлер заново переживал встречу с магистром Хенролгом, восстанавливая в памяти неприятные подробности.

Разговора с Провидцем, успевшим по-хозяйски обустроиться в башне сразу после исчезновения архимага Рамберта, не получилось. Чрезмерная осторожность и медлительность Йоэля раздражали магистра, обладавшего кипучей, деятельной натурой. Но канцлер не был бы самим собой, если бы за годы службы при императорском дворе не сумел приобрести в интригах и закулисной борьбе поистине звериное чутье на опасность.

И сейчас шестое чувство подсказывало ему, что они балансируют на краю пропасти. Наступившее затишье — всего лишь короткая передышка перед бурей готовой разразиться в любой момент. Одно неверное движение и тщательно спланированный заговор рухнет, погребая под обломками зачинщиков, а вместе с ними и его — Йоэля Йоста. А если так... сможет ли он выпутаться из сомнительной передряги? И хватит ли ему изворотливости и удачи остаться при любом исходе дела на стороне победителя?

Опасения эти появились у него после неожиданного исчезновения архимага Рамберта, сумевшего ускользнуть у них из подноса. В постигшей их неудаче он винил магистра Хенролга, самоуверенно заявившего: что им придется еще немало потрудиться, прежде чем они сумеют выкурить старого лиса из его норы! Ох, как же он тогда ошибался!

А ведь Рамберт — сила, с которой нельзя было не считаться. Едва ли не лучше самого Йоста поднаторевший в дворцовых интригах архимаг не стал искушать судьбу, тайно покинув свою резиденцию. К тому же старик с самого начала был против переезда императора в Лэйллаин. Йоэлю даже стало казаться, что Рамберт давным-давно догадывался об их истинных намерениях.

Где он теперь? И что собирается предпринять? Все эти вопросы роились в голове канцлера, тревожа и лишая его покоя.

Разжав ладонь, он взглянул на массивный золотой перстень. Огромный рубин цвета голубиной крови призывно поблескивал в полумраке. На лице Йоста отразилась целая гамма чувств: от осторожного любопытства до стыдливой брезгливости. Поднеся руку к глазам, он всмотрелся в дорогую безделушку, словно пытаясь разглядеть в ней затаившуюся до времени змею. В ушах канцлера вновь зазвучал пробирающий до костей мертвящим холодом голос магистра:

'Ну же, Йоэль, не будьте трусом. Все что от вас требуется — подложить яд в пищу императора. И не стоит так волноваться, никому и в голову не придет подозревать вас. Прежде чем яд подействует, пройдет несколько дней и только тогда... смерть во сне быстрая и безболезненная — о чем еще можно мечтать в его возрасте?'

Забыв про четки, выскользнувшие из руки, Йоэль потянулся к лежащему на ладони кольцу. Взяв его двумя пальцами, он поднес перстень к глазам и, нажав на потайной механизм, повернул камень. Под ним оказался тайник с крохотной горошиной. Рука канцлера невольно дрогнула. Горошина, цвета испитого чая в золотом обрамлении кольца, напоминала наблюдающий за ним змеиный глаз. Нахмурившись, он поспешно возвратил камень на место.

— Лучше бы пил свое зелье. Видеть его перекошенную злобой рожу гораздо приятней, чем эту маску мертвяка, — вспомнив равнодушное лицо магистра в момент передачи перстня, прошептал канцлер, позволяя себе маленькое и полное злорадства удовольствие высказать вслух то, что никогда бы не решился сказать проклятому колдуну при встрече. Берита он искренне ненавидел и — что гораздо хуже — боялся.

— 'Как только я отравлю императора — пути назад не будет. Бедный, бедный Йоэль, ты увяз в этом деле, словно муха в смоле', — безрадостно сообщил он сам себе. Сжав кольцо в кулаке, он подложил расшитую золотой нитью атласную подушку под спину и задумался.

'А ведь не объяви тогда Ойген, что тайным регентом при принце Киллиане станет Рамберт, то ничего этого и не было бы', — размышлял он, вспоминая загоревшиеся дикой злобой глаза магистра, в тот день, когда ему одному из первых сообщили о воле императора.

Вначале их план удивительно легко удавалось претворять в жизнь. Как только императору донесли о том, что схвачен юный заговорщик из Дома Форгер и магистр Зигмар оказался не только предателем, но и одним из главных зачинщиков заговора, Берит уговорил Ойгена переехать в загородный дворец в Лэйллаине. Окруженный верными магистру Провидцами, император попался в расставленный капкан, позволив настоящим заговорщикам подготовиться к возведению на престол его сына.

Паланкин покачнулся. Пробормотав проклятие, канцлер отвлекся, потеряв нить рассуждений и его мысли приняли совершенно другое направление.

Он не сомневался, что теперь, когда их план близок к завершению, Берит приложит все усилия чтобы ослабить его позицию при дворе. Помрачнев, Йоэль закусил губу. Он мог чувствовать себя в безопасности лишь до тех пор, пока принц Киллиан будет прислушиваться к его советам.

Но до чего же непросто было повлиять на наследника отличающегося вздорным, непредсказуемым нравом. К тому же принц обладал слабым здоровьем и умом. Последнее, однако, тщательно скрывалось. Любой, кто осмелился бы усомниться в рассудке принца, рисковал бесследно исчезнуть в бездонном брюхе Нангрита. Императорская тюрьма с радостью принимала новых постояльцев, и редко кому удавалось вырваться из ее алчных объятий.

'Магистр прав — поздно отступать. Я завершу то, что начал, — он посмотрел на зажатое в кулаке кольцо. — И избавлюсь от Провидца'.

Управлять Вестмаром мог только один и он — Йоэль Йост не собирался без борьбы уступать магу власть. Приняв решение, канцлер спрятал смертельную безделушку. Вспомнив о четках, он подобрал их, заботливо уложив в мешочек с вышитыми на нем словами обращенной к Создателю молитвы.

Носилки остановились, и канцлер протянул руку к лежащему на коленях домотканому плащу из грубой шерсти. Скрыв под ним роскошный костюм, Йоэль выбрался наружу. Сопровождаемый двумя телохранителями, он подошел к неприметной двери. Отстучав условленный знак, мужчина прислушался. Дверь почти мгновенно распахнулась. На пороге показалась тучная фигура хозяина заведения.

— Прошу вас, — торопливо забормотал трактирщик, чуть ли не силой втаскивая Йоэля внутрь и оттесняя к ведущей на второй этаж лестнице. — Третья дверь... справа. Он уже ждет вас, господин Йо...

— Никаких имен, — вкладывая в пухлую руку трактирщика сребр, остановил его канцлер. — Мой визит должен остаться в тайне.

— О, не беспокойтесь, — расплываясь в деланной улыбке, заверил его толстяк. — В 'Золотом Драконе' умеют хранить чужие секреты.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Йоэль.

Поднявшись наверх, он огляделся и открыл дверь в комнату, о которой говорил ему хозяин 'Золотого дракона'. К его удивлению она оказалась пуста. Сняв перчатки и плащ, канцлер небрежно бросил их на тяжелый, покрытый резьбой сундук. Чтобы скоротать время, он подошел к стоящему в углу столику. Взяв серебряный кубок, Йоэль налил в него вина.

Вальяжно развалившись в кресле, он поднес кубок к лицу, вдохнув терпкий, мускатный аромат. В воздухе разлилось благоухание припекаемых горячим солнцем Шенора виноградников. Сделав маленький глоток, он одобрительно кивнул. Похоже, ушлый трактирщик был хорошо осведомлен о его маленьком пристрастии к винам именно из этой провинции.

Его одиночество нарушил еле слышный шорох. Одна из деревянных панелей отъехала в сторону, впуская в комнату закутанного в плащ человека.

— Вы опоздали, Гервин, — следя за ним взглядом, холодно отметил канцлер.

— Меня задержали.

Поворачиваясь к нему спиной, разбойник задвинул панель на место.

— Мое дело не займет много времени. Мне нужны жизни двух человек. И вам, Гервин, придется прервать нить их бытия, — без обиняков объявил Йоэль, делая очередной глоток и смакуя его на языке.

— Кто на этот раз? — разбойник стянул с головы капюшон и переместился на середину комнаты. Полы его плаща на мгновение распахнулись, открывая взгляду богато украшенный, зеленый сюрко.

— Манфрид Улькер — маг, обвиненный в заговоре против императора. Я хочу, чтобы он умер и чем быстрее, тем лучше.

— Как вы себе это представляете? Нангрит одна из неприступных и хорошо охраняемых цитаделей.

— Не испытывайте мое терпение, Гервин! Я прекрасно знаю, на что вы способны.

— В таком случае, оплата будет выше. Риск и все такое... — осклабился разбойник, делая замысловатый жест рукой.

— И сколько же вы хотите за это ваше 'все такое'?

— Не меньше двух сотен злат.

Йоэль чуть не поперхнулся. Его лицо скривилось в гримасе, словно его заставили проглотить кусок лимона.

— Хорошо, — поджав губы, недовольно процедил он. — Вы получите свои деньги, но дело должно быть сделано быстро!

— Как скажете. Кто второй?

— Магистр Хенролг.

Услышав имя Провидца, мужчина вздрогнул.

— Нет, — решительно заявил он, — на это дело нанимайте кого-нибудь другого. Я еще не выжил из ума.

— Перестаньте, Гервин! Хенролг не бессмертный. Он такой же человек, как и мы с вами. У него есть свои слабости и недостатки. Найдите его слабое место и ударьте по нему.

— Убить магистра Дома Орис! — Гервин в волнении зашагал по комнате. — Даже если я найду человека, который на это согласится, — начнется расследование. Никто не сможет ускользнуть от внимания Провидцев. Для них станет делом чести раскрыть убийство! Нет, так рисковать я не могу.

— Я позабочусь о том, чтобы расследованием занимались императорские следователи, а ваша забота: избавиться от исполнителя после того как он сделает свое дело.

— Риск слишком велик!

Допив вино, канцлер встал и, поставив кубок на стол, тяжело вздохнул:

— Хорошо, за него вы получите двойную оплату.

Разбойник прекратил ходить по комнате. По лицу Проныры невозможно было определить, к какому решению он склоняется. На долю секунды Йоэлю показалось, что он совершил ужасную ошибку посвятив в свои планы этого негодяя.

— Я решу вашу проблему, — наконец, заявил Гервин. — Но взамен вы решите мою. Речь идет о катакомбах. Это сборище кровососов, — он пробормотал непристойное ругательство, — императорский Совет решил их затопить и замуровать.

— Гервин, вы же не думаете, что я смогу отменить решение Совета, — услышав его ответ, облегченно рассмеялся канцлер.— Когда горожане узнают об этом — они взбунтуются. Обстановка в Ангеборге сейчас накалена до предела.

— Зачем же отменять, достаточно будет убедить Совет не затапливать катакомбы, об остальном я сам позабочусь, — темные глаза Проныры хищно сузились. В это мгновение он напомнил Йосту лучшую на его псарне гончую, застывшую в стойке. — Думаю, это хорошая сделка — катакомбы в обмен на жизнь мага.

— Ладно. Я решу этот вопрос.

— Что ж, тогда сделка, — Гервин протянул канцлеру невесть откуда взявшийся магик.

— Вы с ума сошли! — отшатываясь от него как от прокаженного, прошипел Йоэль.

— Мне нужны гарантии, — попытался настоять на своем разбойник.

— Даю вам слово.

— Ваше слово..., — Гервин не договорил, презрительно сплюнув на пол.

— Придется вам довольствоваться тем, что есть, — с каменным лицом заявил разозленный его наглостью Йост.

— Тогда не советую вам его нарушать, — дерзко глядя ему в глаза, усмехнулся Проныра и, прежде чем исчезнуть в потайном ходе, сделал выразительный жест рукой.

Йоэль невольно содрогнулся, слишком живо представив себе последствия угрозы. Лоб канцлера покрылся испариной. К горлу подкатила тошнота. На мгновение ему показалось, что его внутренности скрутились тугим узлом. Добравшись до стола, он тяжело оперся об него рукой и, налив в кубок еще вина, вернулся к креслу, неуклюже рухнув на расшитую кресельную подушку.

Пытаясь унять предательскую дрожь в руках, он с ужасом подумал о том, в какую опасную игру ему пришлось вступить. Эти убийства разожгут и без того волчий аппетит Проныры. И кто знает, что этот мерзавец потребует в следующий раз в обмен на свое молчание? Он должен все обдумать и решить, каким образом избавиться от Гервина, после того как тот выполнит свою часть сделки.

Покусывая нижнюю губу, Йоэль с силой сжал в руке серебряную ножку кубка, вспомнив начертанный на родовом гербе девиз: 'Терпение и осторожность'.

* * *

Как только дверь захлопнулась, беглецы оказались в кромешной тьме. Тишину подземелья нарушал доносившийся снаружи вой ветра смешанный с теперь уже казавшимся далеким шумом бьющихся о скалы волн. Постояв у входа, Альто развернулся и пошел вперед.

— Не нравится он мне, — прошипела горгулья, последовав за ним. — Какой-то он странный. Ты сказал: что он тебя недолюбливает. Почему?

— Это из-за игры в кости. Линн считался одним из самых заядлых игроков на всем побережье. С тех пор, как он вернулся из своего последнего плавания к землям эрридов, его словно заколдовали — никому не удавалось его обыграть. А стоило ему напиться, и он тут же начинал хвастать: что ему везет благодаря клыкам морского демона, которые он сумел выторговать на базаре в Биссиде. Видела у него серьгу в ухе?

— Да.

— Раньше их было две. Линн говорил, что они приносят своему владельцу удачу, — Альто замолчал, останавливаясь около развилки. В этом месте подземный ход расходился на две стороны. Подумав, скальв повернул направо. — Но это было до тех пор, пока он не проиграл мне один клык.

— Как же тебе это удалось?

— Мне повезло.

— Так я тебе и поверила, — хмыкнула горгулья. — Без более сильного талисмана удачи, чем у Линна, ты не смог бы этого сделать!

— У меня были волшебные кости.

— Волшебные?

— Пришлось с ними повозиться, — уловив в ее голосе недоверие, засмеялся вор. — Я залил внутрь свинец, так что при броске они все время показывали шестерку. А дальше все оказалось проще простого: во время игры, я незаметно подменял одни кости на другие и обратно, всякий раз, когда бросал Линн. Старый осел так ничего и не заметил. Жаль, что он отказался играть со мной на вторую серьгу.