Что, Говорите я в прошлом

— Красиво? — спросил Ичиго.

— Очень! — действительно, Сачио был в полном восторге.

— Идем? — спросил мужчина.

— Угу.

Двое Куросаки спустились вниз, и уже пешком отправились дальше.

— Здесь мы жить будем, — Ичиго раскрыл седзи в свой дом, и тут же чихнул.

Да, убраться бы не помешало, что подтвердил чихом и Сачио.

— Приступим? — спросил мужчина сына, на что тот только смог кивнуть. Говорить он боялся, потому что опасался безостановочно начать чихать и кашлять.

Ичиго заметил, что первые года два-три здесь все же убирались. Некоторые вещи были переставлены или убраны. А в гостиной висел портрет в обрамлении давно высохших лилий. Куросаки его заказал где-то за полгода до смерти Сорано. Видимо их служанка все же навещала дом, прибиралась и вытащила из шкафа хозяина так и не распечатанную из упаковочной бумаги картину.

— Это мама? — осторожно спросил Сачио, подходя с сзади и тоже посмотрев на красивое лицо женщины с портрета.

— Да, — ответил Ичиго. Глухая боль осколками врезалась в сердце, он все еще любил, и не был уверен, что разлюбит. Ни одна девушка у него не вызывала таких чувств.

Сачио же тихонько рассматривал в мельчайших подробностях лицо матери. Она была красавицей, мальчик гордился такой мамой. Где-то полгода назад отец рассказал Сачио правду и о матери, и о себе. Мальчик не шибко расстраивался, он не знал матери. Он ее совсем не помнил, так, только нежность ее рук и запах, запах свежего морозного утра, когда морозец пробирается по щекам, солнце так же колюче освещает лицо и игривый ветер зарывается в волосы.

Мальчик же, увидив мать, едва ли не впервые пожалел, что она все же умерла.

На плечо опустилась, всегда теплая, широкая ладонь отца, и чуть сжала плечо сына, как бы напоминая, что мальчик не один. Сачио чуть вздрогнул и обернулся на папу. Мужчина смотрел на него с высоты своего роста и мягко, невероятно тепло, улыбался Сачио.

— Продолжим уборку? — спросил Ичиго, на что мальчик только кивнул.

Слова мужчине дались очень тяжело, и застарелая боль, вроде бы оттиснутая на второй план, снова всколыхнулась. Ичиго не смог спасти мать, Ичиго не смог спасти жену. Свою Сорано... теперь он понимал, что чувствовал Иссин, оставшись аж сразу с тремя детьми на своей шее, после смерти жены. И Ичиго был невероятно благодарен своему отцу, что тот не опустил руки, жил и помогал жить своим детям.

* * *

Куросаки зевнул, и опустил голову на руку, лежащую на столе. Первый день на службе, а делать, ну, совершенно нечего. За соседним столом зевнул Гин. Юноша действительно гений, уже успел стать лейтенантом. Ичиго намекнул своему "брату", хотя скорей считал его "племянником", чтобы не парился, а разучивал банкай, и валил сдавать экзамен на капитана.

— Идите вы к Зараки-тайчо, тайчо-сан, — насмешливо и крайне лениво отозвался Гин со своего места.

Куросаки задумался, а не пойти ли и действительно подраться с Зараки. Решился, поднялся, — Сиди тут, — бросил Гину, и вышел сюмпо прямо в окно.

— А я ведь пошутил, — Гин лениво прикрыл глаза, совсем падая головой на стол.

Ичиго решил подраться, не только чтобы развеять скуку, свою и Кенпачи, а чтобы убедиться, что сила действительно вернулась.

— Кенпачи, — рыжик от души пнул задремавшего на солнышке, но под деревом, капитана 11 отряда.

— Ну и кто такой камикадзе? — буркнул Зараки.

А Ичиго задумался, разве камикадзе уже появились?

— Пошли, хм, потренируемся, — сказал рыжик, еще раз пнув мужчину, на этот раз значительно мягче.

— На драку нарываешься что ли? — уже более оживленно спросил Кенпачи.

— За драку нас Ямамото накажет, а вот за тренировку...

— Ох как я не люблю эти ваши выверты с законами, — проворчал Кенпачи, грузно поднимаясь с земли.

— Да ты какой-то ленивый, — фыркнул Ичиго, — совсем без меня заржавел.

— И не говори, — хищно оскалился Зараки, и неизвестно откуда достав занпакто, лихо рубанул нового гобантай-тайчо мечом.

— Ой как все плохо, — продолжал насмешливо причитать Куросаки, с легкостью отбил атаку своим Зангецу, так и не избавившегося от бинтов.

— Ну, погоди, рыжий. Иди сюда, буду из тебя делать шашлык, — Зараки оскалился еще шире, а Куросаки вновь удивился, откуда, вот откуда Зараки таких слов понахватался?

Не менее сонные капитаны и лейтенанты других отрядов с ухмылками наблюдали за "тренировкой" двух капитанов. Они перемещались в сюмпо по всем отрядам в самом из хаотических порядков. Двое равных постоянно сталкивались то в воздухе, то на земле, высекали искры от столкновения кликов и тут же расходились в разные стороны, чтобы схлестнуться снова. Оба скалились практически одинаково, и наблюдателям уже было сложней определиться, кто же из них Демон Битвы, или они оба такие.

Новички в ужасе смотрели на схватку капитанов, они были в полном шоке. Пришел новый капитан, и уже ввязался в драку с Зараки-тайчо. Что еще хуже, он ему не проигрывал! Знатоки даже видели, что Куросаки одерживает вверх.

Смертельная пляска клинков, реацу и тел вдруг остановилась. Куросаки смахнул влажные волосы со лба тыльной стороной ладони.

— Хорошо размялись? — спросил он.

— Неплохо, — хмыкнул Зараки и, закинув свой меч на плечо, спокойно удалился в поисках, где находится его отряд. Запрыгнувшая на спину и, черт знает как не порезавшаяся о меч, Ячиру, только сбивала капитана с пути истинного.

Вальяжно прислонившийся к стене забора Бьякуя лениво похлопал Куросаки. Конец битвы происходил буквально под окнами его кабинета, и Кучики не смог сдержать своего любопытства. Год назад он потерял жену, на которой с таким трудом ему удалось жениться, и успел стать таким, каким его помнил Ичиго по будущему. Холодного, неприступного и невозмутимого.

— Браво.

— Привет, Бьякуя, — открыто улыбнулся Ичиго, но заметив надменное выражение лица своего ученика, нахмурился, — Хисана-сан умерла?

Бровь Кучики вздернулась вверх, откуда он мог знать имя его жены. Юноша подумал и согласно смежил веки на несколько секунд.

— Ты все-таки стал таким, — с огромным сожалением сказал Куросаки.

— Мне не для кого оставаться прежним, — холодно отозвался Бьякуя.

— Есть, — Ичиго серьезно заглянул в спокойные серые глаза ученика, в которых промелькнула тень какого-то чувства.

— Я скучал, Бьякуя, — ухмыльнулся мужчина, и стремительно сблизившись с парнем, крепко обнял его, по-отечески.

Брови Кучики дрогнули, ему показалось, что именно этих объятий ему и не хватало все эти годы, и очень недоставало уверенности, что есть сильный защитник.

— Я тоже, — на грани слышимости ответил Бьякуя.

— Другое дело, — ухмыльнулся Куросаки, отстраняясь, — пойдем, потренируемся?

В глазах все еще молодого юноши промелькнула прежняя азартная искорка, и Ичиго искренне пожалел, что сейчас Бьякуя уже носит надоевший до скрипа в зубах кенсейкан. А очень захотелось стащить ленту с волос ученика. За неимением другой альтернативы, Ичиго стащил гинпаку.

— Догоняй! — послышался веселый крик рыжего капитана, уже скрывшегося в сюмпо.

Глава 21.

Предупреждаю сразу! Особо события и жизнь Сачио в Академии освещаться не будут, так как после завершения этого фика, начнеться своеобразный сиквел как раз про приключения Сачио и его друзей в Академии, а может и дальше. События этого фика и последующего будут тесно переплетаться.

Бьякуя неаристократично фыркнул и, как несколько лет назад, вспылил и погнался за наглым рыжим капитаном. Гинрей только усмехнулся в усы, также наблюдая за сценой вначале битвы Зараки и Куросаки, а затем и за встречей ученика и учителя. Старый капитан, тихо посмеиваясь и искренне радуясь тому, что нашелся хоть кто-то сумевший разбить ледяную маску внука, вернулся за свой стол, принимаясь разбирать отчеты.

Бьякуя в скором времени догнал Ичиго.

— Ты улучшил свои навыки, — насмешливо отозвался рыжий капитан, — а теперь, сможешь догнать?

Гобантай-тайчо еще ускорился, другие шинигами уже просто ничего не видели, только пыль поднятую быстрым перемещением. Учитель и ученик вихрем пронеслись по саду вначале Киораку, а затем и по берегу озера у Укитаке.

Оба капитана только загадочно улыбнулись и пригубили горячий напиток в чашках.

— Хорошо, что Ичиго-кун вернулся, — заметил Шунсуй.

— Да, — согласился со старинным другом Джууширо.

Куросаки мчался дальше, они уже вышли за пределы жилых и рабочих помещений. В этой части Сейретея был лес и руины. Возле одних из таких руин рыжик и остановился.

— А теперь отними! — воскликнул он, завязывая гинпаку на руку.

Бьякуя полыхнул острым взглядом, выглядел он очень смешно, немного растрепанный, и как умудрялся потом сохранять прическу, запыхавшийся, и очень, очень злой.

— Куросаки Ичиго, верни мне мой гинпаку.

— Ну, так неинтересно, — обиженно протянул Ичиго, — отними.

Кучики снова неаристократично фыркнул и бросился с катаной наперевес на учителя.

— Другое дело, — заухмылялся Ичиго, подставляя под удар занпакто, — а банкай уже разучил? Или тебя и этому придется учить?

— Мне не нужны твои подачки! — огрызнулся Бьякуя.

— Эх, а в детстве ты таким послушным был.

— Это было давно! — крикнул Кучики, снова атакуя, довольно бесполезно — Ичиго ушел в сюмпо.

— Ну как битва? — ехидно спросил Гин, наблюдая за восторженным Сачио, которого притащил на эту полянку Ичимару, чтобы показать, как красиво сражается папка Куросаки.

Действо действительно было красиво, завораживающе и опасно. Земля и кое-где каменная кладка плавились от выпускаемой силы шинигами, искрилась магия и реацу, высекались искры от столкновений двух клинков стали, вспыхивали сталкивающиеся заклинания кидо.

— Хадо Љ4: Бьякурай, — сказал Кучики, указывая двумя пальцами точно в правое плечо Куросаки.

— Бакудо Љ39: Энкосен, — ответил Куросаки, и перед ним появился круглый щит, о который разбилась чуть голубоватая белая молния.

А Бьякуя уже атаковал со спины.

— Не будь наивным, — проворчал Ичиго, подставляя занпакто, — я сражаюсь с тобой далеко не первый раз.

— Мне плевать! Цвети, Сенбонзакура! — скомандовал Кучики.

Сачио внизу тихо охнул, заметив как катана черноволосого юноши вдруг распался розовыми лепестками сакуры.

— Банкай, Тенса Зангецу, — Ичиго отскочил назад, чтобы не попасть под смертоносный удар шикая Бьякуи.

Юноша взмахнул рукой, в которой осталась гарда занпакто, видимо так он управлял лепестками, потому что они сплошным потоком дернулись в сторону тайчо.

Ичиго задорно ухмыльнулся и подпустил атаку слишком близко, мужчина еще не показывал ему этот прием. Сенбонзакура накрыла рыжего капитана полностью, но Бьякуя, Гин и Сачио почувствовали интенсивно выпускаемую реацу. Кучики широко распахнул глаза, сенсей просто размахивал клинком, очень-очень быстро. И он отбил все лезвия!

И Куросаки вдруг пропал из поля зрения Бьякуи, тихо звякнула цепь, и юноша почувствовал холодным металл около шеи.

— В скорости со мной может сравниться только твой банкай, а не шикай, — произнес Ичиго, без грамма насмешки.

Бьякуя дернулся.

— Тише ты, порежешься, — осадил порыв Ичиго, и опустил меч, — держи.

Куросаки-тайчо снял с плеча гинпаку, и отдал его законному владельцу.

Бьякуя тут же выпрямился и надел маску аристократа, накинул "белый шарфик" на плечи и надменно посмотрел на своего сенсея. Что крайне не вязалось с его внешним видом. Прическа еще больше растрепалась, на руках и правой щеке были тонкие порезы, ощутимая ранка на шее, потому что нечего дергаться, когда у твоей шеи приставлен клинок, виднеются подпалены на рукавах косодэ и кое-где на хакама.

— Тренируйся, и разучивай банкай, — сказал Ичиго, критично осмотрев Бьякую, юноша еле заметно дернул уголком рта в попытке улыбнуться, но быстро задавил в себе это желание.

— Это было невероятно, пап! — разнесся звонкий голос по руинам.

— Сачио, — охнул Куросаки, подхватив уже довольно тяжелого сына на руки, — ты чего здесь делаешь?

— Меня Гин привел, — бесхитростно сдал лейтенанта Ичимару мальчишка.

— Гин, значит, — нехорошо ухмыльнулся Ичиго.

— Тайчо, нам пора в расположение, а то нас искать начнут, — тут же состроил умильную рожицу Гин.

— А, менос с тобой, — махнул рукой рыжий тайчо, и, посадив сына на плечи, отправился обратно в жилую и более целую часть Сейретея.

Бьякуя, едва вся толпа вступила в часть, где был расположен Готей, тут же унесся в сюмпо в сторону своего отряда. А Ичиго и Гин направились к своему. По пути, встреченные шинигами сразу опускали головы в поклоне, многие были наслышаны о силе рыжеволосого капитана, и вызывать его гнев не собирались.

— Йо, Ичиго! — произнес чей-то женский голос, едва Куросаки и Гин появились в проеме двери.

— Йороуичи, — обреченно-обрадованно вздохнул Ичиго, — так и знал, что ты припрешься.

— Я такая предсказуемая? — захлопала длинными ресницами женщина, бесстыдно развалившись на столе капитана.

— Слезь со стола, — сказал Ичиго, подходя к названному предмету интерьера.

— А если я не хочу? — обиженно надула губки Шихоин.

— Мне тебя согнать? — бровь Куросаки раздраженно дернулась.

— А попытайся, — ухмыльнулась она.

— Иди с Бьякуей поиграй, — посоветовал гобантай-тайчо.

— С ним теперь не интересно.

— А мне-то какое до ваших отношений дело? — вскинул вопросительно бровь Ичиго.

— И ты скучный, — протянула женщина, — пойду я от вас.

— Иди-иди — тихо проворчал Куросаки, так чтобы Шихоин не услышала, а то с нее станется вернуться и доставать рыжего дальше.

Больше первый день ничем не отличился.

* * *

Прошло еще два года. Сачио совсем заскучал дома, и упросил отца отправиться в Академию. В тоже время туда поступили многие знакомые Ичиго. Ренджи, Рукия, Момо Хинамори, Кира Изуру. Хисаги и Мацумото были на последнем курсе, и скоро должны были стать полноценными рядовыми, приглашения в отряды они уже успели получить.

Бьякуя как с цепи сорвался, едва он и Куросаки пришли на посвящение первокурсников.

— Дай ей доучиться, — сказал тогда Ичиго, придерживая за локоть Бьякую.

— Но...

— Не спеши, тебе еще старейшин клана уговаривать, — остудил пыл уже главы клана Кучики гобантай-тайчо. И нового капитана шестого отряда. Гинрей, наконец, смог оставить свои посты, и вверить их своему любимому внуку. С возвращением Куросаки Бьякуя очень быстро развивался, и уже через полгода смог достичь банкая. Остальное время он улучшал навыки кидо и сюмпо. А там и экзамен на капитана, и новая должность.

Тогда Бьякуя успокоился, но едва два тайчо покинули стены Академии, как мужчина сорвался в сюмпо, прекрасно зная, что учитель его спокойно догонит. Так и получилось. Снова они сражались на каких-то дальних развалинах Сейретея. Через полчаса изнурительно боя, который с каждым разом становился все жестче и короче, Бьякуя не выдержал и расплакался, как маленький мальчик.

— Она так похожа на Хисану, — сказал он Ичиго.

— Я знаю, — мягко произнес тот, обнимая плачущего мужчину, — Рукия, там в будущем, мне рассказала вкратце, сказав, что хочет хоть с кем-то поделиться. Одной ей было тяжело. Да и твое чрезмерно гордое поведение ей давало поводов для расстройств.