— Заполучил двух поклонниц, да? Это было сильно, — пробормотала Оля, — но больно. Уже не сдерживая слез, девушка выскочила из-за стола и убежала в спальню.

Охренеть. Я тут прямым текстом в любви признаюсь...Да, это было сильно.

Я сидел на краю кровати, гладя подрагивающие плечи, с разметавшимися по ним волосам.

— И с чего ты решила, что я это устроил ради твоих пигалиц? — тихо говорил я. — Просто недавно понял, что наконец встретил девушку, с которой совершенно не хочу расставаться. Никогда... Слышишь? Никогда!

— А как же родовые браки и чистота крови? — всхлипнула в подушку знахарка.

Я фыркнул.

— Родовые браки, да кому они надо? К тому же, чистотой крови там уже давно не пахнет. Неужели ты думаешь, что какой-нибудь престарелый граф, заключивший "взаимовыгодный" матримониальный союз с молоденькой вертихвосткой — баронессой, способен оставить после себя достойное потомство? Вот и получаются великовозрастные детишки, с манерами и статью конюха, а то и любимого хозяйского жеребца.

Из подушки послышался сдавленный смех.

* * *

ПРОДА 17.03

Судя по сгущающимся сумеркам, в госпитале мне уже делать нечего. Да и вылезать из постели, оставляя одну, уткнувшуюся в плечо девушку как-то неохота...

Правду говорят, язык до Киева доведет. Шел себе, шел в госпиталь при церквушке, а попал в Академию.

Нет, до госпиталя я дошел. И даже со священником поговорил. Более того, церковь в лице отца Михаила совсем была не против моего небольшого эксперимента, особенно "коль на благо делается", но...

— Совсем маленькая заковырка, даже не стоящая внимания, — обрадовал меня отец Михаил. — Сходить в Священный Синод надо, разрешающий документ получить...

Услышав такую новость, едва креститься не научился. Не было печали.

— Это хоть в столице? — лучше сразу уточнить, а то мало ли.

— Ну да, аккурат возле Императорского дворца...

Ага, столичнее некуда, самый пуп земли.

— Сразу бы к Императору отправили, чего уж там, — проворчал я, — кто меня еще пустит туда. Это вам не за хлебом сходить, верховный управляющий орган, как-никак.

— И верно, не пустят, — задумался священник. — Туда из вашей целительской братии разве что Аслам вхож. Хотя... Ты же умершего оживлять не собираешься?

Я охреневшим взглядом уставился на батюшку. А тут и это умеют?!!!

— И что, часто оживляют, — осторожно поинтересовался я.

— Ну, оживляют или нет, не знаю, но пару раз такие разрешения давались... Ну так как?

— Нет, оживлять я точно не умею...

— Тогда это не Синодская епархия, а целительская, к ректору Академии тебе надо.

Хрен редьки не слаще.

Попасть-то туда мне не сложно, но выйти... Не выпустят меня от туда живым, ибо должен я ему как земля колхозу. На экзамены, которые благополучно завершились, недели три назад явился? "Матушкиными" наработками поделился? А кто обещал помочь разобраться с целительскими воздействиями. Ой, припомнит он мне это. И это, и чай мой животворящий. Говорят, это его под утро позвали, откачивать любвеобильного старика Шумилина.

— Может лучше в Синод? — печально переспросил я.

— Пойдем, у меня как раз тоже разговор к Асламу образовался

— Отец Михаил, а мы что, пешком туда? — решил уточнить я, когда миновав уже третий квартал, мы вышли на одну из центральных улиц. Учитывая что Академия находится немножко не в городе, а там еще от городских стен километра два, да под уже начавшим припекать солнцем...

Тот только плечами пожал.

Не так дела не делаются. Буквально через несколько минут удалось поймать пролетку.

— Лишние траты, сын мой, — посетовал священник.

Ну да, а убивать сапоги пятикилометровым марафоном не лишние, хотел уже возразить я, но вовремя обратив внимание на истертую почти до дыр обувь священника, воздержался.

И снова распахнутые створки широких резных деревянных дверей из мореного дерева и широкий коридор, устланный ковровыми дорожками. Только в этот раз коридоры оказались заполнены снующими неофитами. Видимо, набор в этом году случился богатый. Я уже решил обогнать святого отца, что бы ему не пришлось самому проталкиваться через этот муравейник, но моя помощь не понадобилась. Молодняк сам расступался, открывая нам путь. Однако, уважают тут святых людей. Только чего это у них взгляды такие удивленно-испуганные. Да и смотрят они... А куда это они смотрят. Прикинув точку внимания раздавшихся к стенам студентов, невольно оглянулся.

Ептить, ты откуда тут, касатик... Буквально в паре шагов я увидел уже знакомого "наблюдателя". Не смотря на его простецкие одежды простолюдина, никто и не думал возмущаться таким вопиющим нарушением протокола. А если и думал, стоило поймать его холодный взгляд, мнение тут же менялось. Да, с такими тылами можно о разговоре с ректором не переживать.

— О, явился... — почему-то обрадовался при виде нас хозяин кабинета, потирая руки.

Я искоса посмотрел на ректора Академии, пытаясь понять причину веселья. У меня-то цель визита не сильно радостная. Там девчонка мучается, а мне, вместо того что бы обкатывать операцию, приходится волокитой заниматься бумажной. И от этой встречи особого восторга не испытывал. Черная кошка пробежала еще в тот день, когда познакомился с мелкой голубоглазой егозой.

— Доброго дня, ваша светлость. Я к вам по делу.

— Какое совпадение, — всплеснул он руками. — И у меня к вам дело, молодой человек. Но раз уж вы изволили появиться по собственной воле, так и быть, выслушаю вас первым.

Я передернул плечами. Ишь, расщедрился.

— Мне необходим материал, для практической отработки навыков. Проще говоря, тело.

— Всего-то? — усмехнулся Аслам. — Вот откуда вы такие на мою голову... Тело ему надо... Вы несколько заигрались, юноша. К сожалению, вы так и не удосужились попытаться поступить в стены нашего учебного заведения, иначе бы знали, что целительской и прочей лечебной деятельностью имеют право заниматься исключительно выпускники академии. Поэтому я настоятельно рекомендую, прекратить искушать судьбу и по примеру остальных неофитов, заняться постижением лекарской науки. Впрочем, можете рискнуть. Но тогда пеняйте на себя. Нарушение законов Империи карается очень строго...

Блин, сходил за бумажкой. И главное, прав же, зараза, и возразить нечего...

— Ваши предложения?

В глазах ректора появилось торжествующее предложение.

— Вы поступаете в Академию и параллельно продолжаете исследования баронессы. Я даже готов закрыть глаза на вашу неявку на экзамен и зачислить заочно.

Как-то слишком все гладко, вот неспроста он в меня клещами вцепился. Не может быть, что бы весьма общие выводы исследований баронессы так его зацепили. Что-то должно быть еще...

— Благодарю за щедрое предложение, — невольно нахмурился я, но вынужден отказаться.

— Вот так, безо всяких причин? — в голосе ректора звучало искреннее недоумение.

— Почему безо всяких. Причины достаточно уважительные. Я не в состоянии оплачивать обучение ... Уважительная причина?

— Не объективная. Если только это, я готов оформить половину преподавательской ставки для вас. Этого хватит с лихвой и на обучение и на скромные подарки вашей девушке.

— А взамен?

Тот пожал плечами.

Поделитесь своими знаниями и наработками... Этот вопрос мы уже ранее обсуждали.

Мне надо подумать... — оставил я за собой последнее слово.

Барон, не составите мне компанию в прогулке до церкви? — многозначительно сказал отец Михаил, когда мы вышли за ворота забора, ограждающего территорию академии.

Да мне уже и спешить как-то некуда...

— Макс, зачем тебе все это?

— Что это?

— Заниматься делом — это то, что ненавидят люди; они любят заслуги и власть. Ты почему-то выбрал первый путь.

— Люди от природы ленивы, но жизнь человека имеет смысл лишь в той степени, насколько она ценна для других.

— Возможность жить — бесценный подарок, данный взаймы. А ангелами становятся лишь те, кто отработал долг. Там, — я ткнул пальцем в небо, — получить повторный кредит дано не каждому.

— Есть только одно важное для всех дело в жизни — улучшать свою душу. Только в этом одном деле человеку не бывает помехи, и только от этого дела человеку всегда бывает радостно, — говорит писание, только мало кто об этом помнит.

— Жизнь слишком коротка, чтобы позволить себе прожить ее ничтожно, — перефразировал я одну из заповедей бусидо. — Чем лучше человек, тем меньше он боится смерти.

— Значит, решил жить во благо других?

— Как-то так...

Остаток пути до госпиталя мы проделали молча, каждый погруженный в свои мысли.

Когда уже подошли к покосившейся церквушки, священник неожиданно возобновил разговор.

— Что делать дальше будешь.

Я тяжело вздохнул.

Боюсь, выбора мне господин ректор не оставил, а тело у меня будет независимо от моих желаний и хотений его светлости... Но жизнь то продолжается.

— Тяжел груз, да бросить нельзя. Обожди.

Возникший через минуту из церквушки отец Михаил протянул мне тонкую книгу в дорогом переплете.

— Твоя матушка считала, что даже пропитанный ядом клинок в правильных руках способен нести добро. Думаю, баронесса одобрила бы мое решение...

Я на автомате раскрыл буклет.

Опа, вторая часть дневника?

По возвращению домой меня ожидал сюрприз в виде свертка, лежащего на столе.

— Это то, что я думаю? — поинтересовался я у показавшейся со второго этажа знахарки.

— Принесли недавно.

— Внутри ткани звякнул металл. Ювелир справился даже раньше, чем обещал.

— Возникли небольшие затруднения... — начал я, когда оказался один на один с Душаном.

— Знаю, к утру все будет.

— Не стоит, думаю, справлюсь и так...

— Индюк тоже думал...

Я спокойно выдержал его пристальный взгляд. Выказывать недоверие врачу, по сути лежа на операционном столе?

— Не бери в голову. О девочке беспокоюсь.

— Передоз...

— Что? — переспросил стоящий в изголовье усыпленной девушке целитель, с интересом следящий за моими действиями. Парню было всего лет тридцать, почему Аслам прислал его? Может, решил, что тот достаточно опытен и недостаточно ценен, что бы стать овцой для заклания в случае неудачи.

Стоило провести лампасный разрез сантиметров на пятнадцать, как разошедшаяся кожа обнажила пористую структуру. Я даже потыкал скальпелем в аморфную массу, не доверяя глазам.

— Слушай, так, вроде, не должно быть...— уставился на гипертрофированную кость целитель.

-Устами ребенка глаголет истина.

Сколоть излишки легко крошащейся кости оказалось проще пареной репы. Взбесившаяся регенерация восстанавливала опорную функцию, но кальция на построение нормальной кости нахватало, вот и компенсировалось качество количеством.

— Наложив последний шов, я полюбовался своим шедевром.

— Слушай, а ты случайно не тот кадр, из-за которого ввели новую дисциплину?

— Не, не тот. Лечи, давай... А ну стоп, — спохватился я, увидев азарт, блеснувший глазах. Ну да, сила есть — ума не надо. — Буди и сними боль. Полечить найдется кому. Невеликих сил священника будет в самый раз.

Вот же ушлый тип, товарищ ректор, своего не упустит, даже изменить программу не поленился. Знает, что мне деваться некуда. Да приду я, куда мне деваться. Вот только пару вопросов утрясу, и сразу...

Утро началось суетливо. Быстро перекусив собранным Олей на скору руку завтраком, я выскочил из дома. До ранней ласточки мне, конечно, далеко. Жизнь здесь начинается с первыми лучами солнца, так что улицы давно заполонили спешащие по своим делам люди, с недоумением посматривающие на проталкивающегося в людском потоке аристократа. Шесть улиц направо, четыре прямо и я возле коморки ювелира. По сути, его услуги мне сейчас не особо то и нужны, так, всплыли в голове несколько полезных приспособлений. Вел туда совсем другой интерес. Готов поклясться, в прошлый раз заметил на его макушке любопытную конструкцию, сильно похожую на монокуляр, с учетом скидки на размеры здешних агрегатов. Монокуляр — почти микроскоп. Обрадовался. Даже улыбку смог выдавить. Правда, за информацию о чудо-мастере попробовал запросить целых десять рублей. Ну так попытка — не пытка, правда товарищ Душан.

От ювелира я направился в здешнее подобие химической лавки, откуда был послан к скорнякам. Они сами делали дубильные отвары для выделки кожи, которыми я планировал консервировать экспонаты.

Оля возилась у печи на кухне, что-то булькало и парило в кастрюлях. На столе в гостиной лежали горки рассортированных растений, а в углу, у небольшой кучки мусора, валялся березовый веник.

Это я, конечно, молодец. Свинтил по своим делам, повесив на нее заботу о немалом хозяйстве. Это не деревенский домик, где вся жилплощадь — четыре угла.

Чмокнув уставшую Олю, я потянул носом. М-мм. Тушеная картошечка с мясом... Моя любимая.

-Ай, — это мне прилетело за попытку экспроприации плавающего на верху кусочка говядины.

— Не хватай, горячо! Лучше стол накрой.

Вот почему мне в той жизни такой умницы не попалось. Глядишь, и до реанимации бы не дошло.

* * *

ПРОДА 20.03

После обеда я честно пытался взвалить на себя хозяйственные дела, даже перенеся две тарелки и кружки на кухню. Пока я размышлял, в чем и чем их помыть, вопрос решился сам. Оля извлекла из ниоткуда корытце с водой, и через несколько мгновений на столе уже лежала горка вымытой посуды. Анахронизм. Раз мы уж здесь обосновались, надо обустраивать быт. Если честно, я уже подумывал о выкупе. Тем более если поддерживать контакт с местным Корлеоне, тут вообще самое безопасное место на земле для нас будет.

-Э-ээ, пойду я, лучше полы подмету... — и вообще, не царское это дело, надо прислугу нанимать, подумал я.

С горем пополам закончив не хитрую уборку, я оставил возившуюся с травами Олю и поднялся наверх. Побродив по спальне, извлек из сделанного накануне тайника дневник...

Странно, похоже, немного ошибся с хронологией. Отдающие желтизной листы дешевой бумаги дневника с выцветшими чернилами выглядели постарше записей, обнаруженных в библиотеке, и подчерк менее аккуратный. Причину понял, перелистав пару страниц...

" Сегодня должен был быть мой пятнадцатый день рождения, но отец говорит, после похорон мамы денег почти не осталось даже на об обычную еду... Похоже, бог услышал мои молитвы. Собирая в лесу ягоды, я увидела странные светящиеся листья. Слышала, такой дар есть у травниц. Теперь бы обучиться, смогу хоть немного помогать отцу... Странный случай, сегодня папа, точа ножи, глубоко порезал руку. Но пока мы обрабатывали рану, порез буквально на глазах изчез... Не может быть!!! Я целительница. Почему??? Почему дар не появился хотя бы на год раньше, когда мама была жива." Последние слова еле разобрал, буквы распылись по бумаге попадания влаги.

Вот это новость. Похоже, матушка была из простолюдинок?