К нам подходили знакомые отца, говорили о чем-то, кто-то из них вытащил бутылку водки, предложил 'ерша', смешать пиво с водкой, отец мужественно, терзаясь искушением, отказался. После того, как выпил вторую кружку, минуту задумчиво держал ее в руках, потом решился, положил на стол и сказал мне:
— Все, пошли домой.
Понимаю, как непросто было отцу пересилить себя, но он сделал первый шаг, пусть даже под моим давлением. Ободряюще прикоснулся к его руке, он слабо улыбнулся и направился к выходу, я за ним. Дома мы застали маму, она тут же насторожилась, почуяв привычный запах, но я успокоил ее, папа выпил только пару кружек пива, сам пошел домой. Она все же высказала вслух свое опасение, обращаясь ко мне:
— Сереженька, не дай отцу снова начать, пожалуйста, проследи за ним.
— Мама, не бойся, — отвечаю ей, — папа сам решил завязать. Если будет нужно, то пойдем к наркологу, но попробуем сами. Я помогу, прослежу, все будет хорошо.
Когда мы ужинали, с улицы раздался короткий свист, повторившийся через несколько секунд. Оба родителя встревоженными взглядами посмотрели на меня, после мама осуждающим тоном выразила их беспокойство:
— Заявились, твои дружки!
А потом с надеждой спросила:
— Сереженька, ты же не будешь с ними больше дружить? Ты же обещал!
— Да, мама, не буду. Пойду, разберусь с ними.
Не торопясь, не показывая своего беспокойства, встаю из-за стола и выхожу во двор. Здесь остановился, собираю свои мысли и чувства в кулак, мне сейчас предстоит серьезное испытание. Прошлое прежнего Сергея, его окружение, дела и "подвиги" будут давить на меня, но я должен выстоять, не ломаясь под их понятия и нравы. Все встревоженные чувства подсказывают, что схватка будет трудной, даже опасной, без каких либо правил чести, надо ожидать любой подлости, подставы.
Собравшись, подхожу к воротам, вижу за ними двоих ребят моего возраста и девушку. Узнаю их из прежней жизни, Яшку Костина и Димку Ларина, моих бывших одноклассников, они и тогда слыли отпетыми хулиганами, водились с уголовниками. Видеть с ними Наташу Азарову мне странно, хорошая и серьезная девушка, я в нее одно время, в восьмом классе, был даже влюблен. Как же она оказалась в не лучшей компании, для меня загадка, но ведь и я сам, вернее, мой предшественник, тоже далеко не безупречный.
Вышел к ним на улицу, поздоровался, с ребятами за руку, Наташе кивнул головой. Яша, невысокого роста крепыш, тут же наехал на меня, требовательным тоном задавая вопрос:
— Серый, ты почему вчера не пришел на кичман? Мы разбирались с нижними, а тебя нет!
Что за кичман, кто это нижние, с чем разбирались — не представляю, в мое время подобного не было. Но что бы ни значило, мне не нужно, стараясь казаться спокойным, отвечаю:
— Ребята, я завязал с такими делами, больше на меня можете не рассчитывать.
Оба дружка вытаращились на меня круглыми от удивления глазами, потом тот же Яша, он, по-видимому, заводила, переспросил недоуменно:
— Завязал, как, почему?
— Да, совсем. Так надумал, буду своей головой жить.
— Но, Серый, ты же с нами в одной завязке, в шалмане Ваньки Резанного! Ты ему сказал?
— Нет и не собираюсь, я ему ничего не должен.
— Это ты сам ему скажи, посмотрим, какую ты ответку получишь!
— Все, ребята, я вам сказал, дальше толочь не буду. Бывайте здоровы!
Яшка и Димка, высокий и худощавый юноша, молча простоявший рядом с нами, развернулись и, не прощаясь, пошли прочь. Наташа осталась, все еще смотря на меня в упор не верящими глазами. А потом встревожено сказала:
— Сережа, я боюсь за тебя! Они же могут что угодно, даже убить!
Не совсем понимая ее беспокойство, вроде между нами прежде близких отношений не было, все же отвечаю успокаивающе:
— Не стоит. Не на такого напали, шестерить, под них ложиться не буду.
А потом спрашиваю девушку:
— Ты то как с ними здесь оказалась?
Наташа недоуменно отвечает:
— Сережа, ты же не пришел ко мне позавчера и не позвонил. Я вчера прождала, а сегодня сама пошла к тебе, здесь и встретила этих недоумков. И как ты раньше с ними водился, я тебя ведь не раз просила порвать с ними! А теперь мне страшно!
Совершенно неожиданно для меня девушка прижалась ко мне и обняла, я невольно тоже обхватил ее хрупкие плечи руками, а когда Наташа подняла голову, подставляя губы для поцелуя, прикоснулся к ним своими. Проскакивает мысль, что в этом мире мы намного ближе, но она отторжения не вызывает, напротив, чувствую влечение к симпатичной девушке, уже в полную силу прижимаю ее к себе и целую страстно, в засос. Через долгое время Наташа отталкивает меня своими ручками, проговаривая:
— Сережа, на нас смотрят! Пойдем ко мне домой, там нам не помешают!
Охваченный желанием близости, убегаю домой, быстро переодеваюсь, беру с собой пару упаковок презервативов, на кухне прихватываю коробку шоколадных конфет, на ходу говорю обеспокоенной маме: — Я к Наташе, — и выхожу к ждущей на улице девушке, зайти к нам она постеснялась. Живет моя подруга недалеко, через две улицы, вскоре мы уже заходим к ней. Дома никого, родители Наташи на смене, будут только утром, так она сказала еще по пути. У нее своя комната, небольшая, по-девичьи опрятная и уютная. Один угол занимает широкая кровать, застеленная розовым покрывалом, у окна стол с двумя стульями, дальше шкаф, телевизор на тумбочке.
Едва успеваю заметить обстановку, захваченный страстью, обнимаю девушку, как только мы зашли в ее комнату. Не знаю, сколько времени мы простояли в объятиях, самозабвенно слившись в поцелуе. А потом принялся раздевать Наташу, бережно касаясь руками и губами ее нежного тела. Полностью обнажив подругу, укладываю ее на кровать, покрываю поцелуями от глаз до ноготков ступней, девушка уже стонет, тянется ко мне всем существом. Быстро снимаю одежду, рву упаковку и надеваю на свой напряженный орган презерватив.
Едва я вошел в ее влажное лоно, девушка зашлась в оргазме, обхватив руками и ногами, чуть слышным стоном выдавая рвущиеся крики. Через минуту она обессилено обмякла, закрыла глаза, на лице светилось блаженство и покой. Я мягко, едва касаясь губами, целовал ее губы, глаза, уши, перешел к шее и высокой груди. Вскоре Наташа вновь глубоко задышала, обняла и прижала меня к себе, наслаждение обладания захватило нас, мы отдались друг другу всей юной страстью. Я уже не помнил, сколько раз мы сходились в поглощающем души соитии, только осталось, что мы дважды вставали с постели, не одеваясь, выходили на кухню пить чай с моими конфетами. Не утерпели и здесь, пока чайник закипал, еще раз повторили близость.
На улице уже настала ночь, когда мы оторвались друг от друга, на прощании условились встретиться здесь через два дня, когда у Наташиных родителей вновь будет смена. Домой я вернулся почти в полночь, родители не спали, тревожась за меня. На их обеспокоенное ворчание ответил радостным 'все хорошо', а потом долго не мог уснуть, вспоминая прошедший вечер и наслаждение близости с подругой. Назвать Наташу любимой не могу, отношение к ней невозможно сравнить с тем всепоглощающим чувством, которое я испытывал к своей жене в прежней жизни. Можно считать нежностью, мне приятно видеть и чувствовать Наташу, но не более, тоски от расставания с ней не испытываю. На этой мысли я ухожу в сон, в котором вижу призрачный образ, приближающийся ко мне, смутно различимые черты женского лица, а потом призрак тает, я пытаюсь запомнить, сохранить дорогой мне образ ... и просыпаюсь.
В доме тишина, родители спят. На улице только начинает рассветать, даже ранние пташки еще не проснулись. Лежу и пытаюсь понять, что же мне привиделось. Тот смутный облик из сна мне совершенно не знаком, никто из девушек как в прежней, так и в нынешней моей жизни не схож с ним. Но почему-то сердце замирает при мысли о странной незнакомке, приходит интуитивное ощущение, что это она — моя половинка, избранница души, которую могу никогда не встретить. Невольно приходит грусть как по несбыточной мечте, искать ее среди тысяч и тысяч окружающих просто нереально. Если судьба решит свести нас вместо, то так тому и быть, с этой утешающей мыслью вновь уплываю в сон с тайной надеждой увидеть еще раз свою прекрасную музу.
Просыпаюсь, едва мама стала будить меня, меня переполняет чувство радости, что вот сейчас или совсем скоро наступит миг волшебного исполнения сокровенной мечты и жизнь станет сказкой наяву. Придерживаю свои расшалившиеся эмоции, заставляю себя заняться рутинными делами, но предчувствие будущего счастья не уходит, только становится волнующим фоном, дающим мне бодрость и уверенность в себе. Наступивший же день прошел обычным порядком, работа с отцом, потом совместное пребывание в пивной. Отец уже легче, сам справился со своей слабостью, после двух кружек без прежних сомнений отправился со мной домой.
Вечер я просидел за учебниками, вначале просмотрел бегло физику, математику, химию и русский язык, по этим предметам предстоит сдавать вступительные экзамены. Конечно, что-то уже забылось, но в основном мне с ними трудностей не должно быть, только надо посидеть с повторением. Завтра суббота, у меня выходной, собираюсь поехать в наш университет, узнать с экзаменами и подачей документов на вечернее отделение. Так с учебниками занимался до самой ночи, родители вокруг ходили на цыпочках, как же, их чадо само решило учиться, уж на такое чудо они не рассчитывали! Пару раз прерывался, выходил во двор, размялся там на турнике. Получилось неплохо, прежний Сергей поддерживал хорошую физическую форму.
Утром после завтрака собрался, взял у мамы документы и отправился в университет. Я немало думал над тем, какую выбрать будущую профессию. В своей прежней жизни она связана была с техникой, носила узкий прикладной характер, меня же больше привлекали фундаментальные исследования, поиск новых закономерностей. Теперь именно с ними решил связать новую жизнь, выбрал "Математическое и компьютерное моделирование", новую отрасль математических дисциплин, представляющую, как мне казалось, хорошую перспективу в будущем, на стыке математики и компьютерных технологий. Специальность только недавно ввелась в программу университета, но это меня не страшило, я сам немало времени увлекался именно подобным.
В приемной комиссии пришлось выждать немалую очередь, университет пользуется популярностью у абитуриентов со многих краев страны. Когда дошла моя очередь и я передал секретарю свои документы, то она в первую очередь открыла аттестат. От моих оценок строгую даму даже перекосило, она недоуменно посмотрела на меня и снисходительным тоном проговорила:
— Молодой человек, с Вашими оценками знаний делать у нас нечего. Даже многие отличники не могут пройти конкурс, а уж троечникам и подавно. Советую идти в какой-нибудь технический ВУЗ, где конкурс поменьше, может быть, и сможете пройти.
— Извините, но я хочу поступить в университет именно на эту специальность. Если не пройду, то так тому и быть.
Недовольная, что ее советом пренебрегли, секретарь просмотрела другие документы, которые я заранее подготовил, среди них справку о моей работе. Нехотя приняла их, записала меня в журнал, а потом сказала, что экзамены на вечернее отделение пройдут в три потока и что я пойду с первым. Расписание экзаменов я узнаю в своем факультете, мне надо пройти в другой корпус. Поблагодарил недовольную секретаря и отправился в нужный корпус.
Механико-математический факультет разместился в другой стороне университетского городка, от главного корпуса пришлось идти минут десять, затем искать деканат и там узнавать график экзаменов. Первый, письменный по математике, будет уже через две недели, остальные через каждые три дня. Выписал себе в тетрадку дату и место проведения экзаменов, прошелся еще по корпусу, с любопытством разглядывая коридоры, заглядывал в открытые аудитории. Первое впечатление осталось приятное, все солидно и основательно, просторные лекционные залы, хорошо оснащенные лаборатории и кабинеты.
Дома рассказал родителям о предстоящих экзаменах, поделился своими впечатлениями об университете. Мама, правда, заметила, что может мне поступать куда-нибудь попроще, но я отговорился:
— Ничего страшного, мама. Не поступлю сейчас, пойду на следующий год в армию, а потом посмотрим.
После мы с отцом до самого вечера ремонтировали крышу дома, перестелили кровельное железо, а то уже местами стала протекать. После ужина собрался к Наташе, мои мечты о прекрасной незнакомке, не отвратили меня от плотских утех с заводной в постели девушкой, мне понравилась ее отзывчивость на мои ласки и фантазии. Предупредил маму о своем свидании и что, возможно, меня не будет всю ночь. Мама немного поворчала о нынешней молодежи, нет стыда у девушек, а потом махнула рукой, иди, мол, кобель, к своей подружке. Мама в принципе не против моих отношений с Наташей, девушка ей нравится, из хорошей семьи, дружной и работящей. Так высказалась вчера за ужином, когда аккуратно расспрашивала меня о деликатных подробностях, детей нам пока рано заводить.
На подходе к Наташиной улице из-за угла навстречу вышла группа ребят, человек семь или восемь, и обступила меня. Среди них заметил Яшку и Димку, а первым, прямо напротив, встал парень постарше, широкоплечий, среднего роста, с заметным шрамом на щеке. Ванька Резанный — вспомнил я о нем из прошлого разговора со шпаной. Он и начал разбор со мной, держа правую руку в кармане, она невольно притянула мое внимание:
— Что, Серый, отбиться от нас решил? И никто тебе не указ, никому не должен?
Заставляю себя не выдать страх, вполне понятный в такой непростой ситуации, по возможности твердым, без какого-либо сомнения, голосом отвечаю:
— Да, Иван, с вашими делами я завязал.
— Так с нами не обойдешься, Серый. Ты теперь с нами в одной связке, выйдешь только с кровью.
— Если нужна кровь, то пусть будет, посмотрим, только чья, — собрав всю выдержку, спокойно отвечаю уголовнику, сомнения в этом у меня нет.
В том момент, когда бандит выхватывает руку из кармана с раскрытым ножом, опережаю его, бью кулаком в кадык и тут же добавляю в висок. Оба удара опасные, если не рассчитать силу, то могут привести к смерти. Но я пошел на риск, если не выбить главаря сейчас, то вся свора тут же набросится и растерзает меня. Не дожидаясь, пока бандит упадет, вырываюсь из круга и встаю спиной к забору. Убегать я не стал, мне надо сейчас разобраться со всей шпаной, не откладывать на будущее эту проблему. Резанный упал на землю, захрипел и затих, как когда-то бывший собутыльник отца Петр, но за его жизнь уже ручаться не могу. Пока один из банды склонился к вожаку, другие повернулись ко мне, под крик Яшки: Бей его, — набросились на меня.
Драка шла насмерть, они били чем угодно — цепями, кастетом, палками. Я успел вырвать из рук первого из напавших штакетину, вертел ею, отбивая сыпавшиеся удары, сам наносил ответные. Мне перепало немало, но я не чувствовал боли и усталости, какая-то звериная жажда боя захватила меня. В самый трудный момент, когда двое одновременно подступили ко мне, один с ножом, другой с цепью, из моего горла самопроизвольно вырвался дикий крик, и я пошел прямо на них в исступлении, схватив и ломая руку с ножом. Шпана встала и отступила, а потом, схватив лежащего главаря, побежала от меня. Я остановился, не стал преследовать банду, главную свою задачу выполнил, победа осталась за мной. Думаю, теперь они даже если не отстанут, то прежде задумаются, стоит ли связываться со мной.
