Падение Империи. Раскол престола

— Возможно, я многого просто не знаю, но это жутко даже для меня. Приготовить из нерождённого ребёнка завтрак...

— Не переживай, Малграф Дикий, это скоро кончится.

— Эш, я просил не называть меня так. Слышал о турнире?

— Да, турнир воительниц, устраиваемый Кристофом. Довольно интересное зрелище... Кажется я здесь слишком долго. — Услышав полуденный колокол, поставил закладку и захлопнул книгу. — Пора на обед.

— Встретимся на большой дворцовой арене. — Кивнул Малграф, двинувшись между книжных полок.

Учитывая суматоху девушку уже нашли, её звали Эльвира Ринг, дочь одного из барона с востока. Жаль, конечно, хотя в целом мне уже просто безразлично. Ровно до тех пор, пока всё это не касается меня и моих близких, коих даже во дворце можно пересчитать по пальцам одной руки. Ладно...

Если завтрак во дворце был делом сугубо личным, как в принципе и ужин, то вот обед всегда проходил в малом зале исключительно для императорской семьи. Такая традиция была введена ещё первым императором и никто за века не решился её отменить... А вот нарушать традицию без достойных причин не советовалось.

Подходя к малому залу, я почувствовал, как моего разума коснулись ментальным щупом, а на это я ответил быстрым болезненным ударом, только уничтожая защиту противника и не касаясь его даже самых поверхностных мыслей.

— Эшарион, вот и ты, — тепло улыбнулась мне мать, сидя на четвёртой по левую руку от отца, — садись.

Заняв место напротив, устроившись рядом с болезненно морщащимся Кристофом, потирающим голову, после чего тепло улыбнулся Эдите, сидевшей предпоследней напротив. Император, посмотрев на нас, только кивнул и первым взялся за суп. Стоило отметить, что сегодня не подавали жареного мяса.

Овальный императорский обеденный стол всегда имел двадцать мест, при этом император всегда сидел в его главе. По правую руку от императора всегда сидели сыновья и внуки по старшинству, а по левую жены и дочери. Сейчас же за столом было занято четыре место справа и восемь мест слева от императора, при этом между жёнами и принцессами пустовало два места для принцесс, для которых были приготовлены приборы, но никто к ним не притронется...

— Жаль, сегодня на столе нет жареного мяса, — внутренне посмеиваясь, что ощущалось мной, проговорил Кристоф.

— Слышал, среди альтов не приветствуется использовать в еде мясо. — Ответил ему Вильям, — зато в постели неприхотливы.

— Вильям, Кристоф, я не хочу слышать ваши перебирания по поводу случившегося за столом, — проговорила Инесса, первая жена императора, — проявите хоть немного сочувствия к своему старшему брату. Дарнир, куда ты?..

— Простите, — поднялся из-за стола первый принц с посеревшим лицом, так и не притронувшись к еде, — я не голоден.

— Ступай, постарайся отдохнуть до совета, — кивнул ему отец.

Кивнув наследник, покинул зал, а обед же тем временем продолжился. При этом я ловил на себе взгляд Глории Рошаль, второй жены императора и матери Эдиты и Калерии.

— Интересно, что же ищет Эшарион в своих прогулках по ночам? Может симпатичную гостью? Или очередную жертву? Хотя, Эшарион у нас всё ещё маленький мальчик.

— По крайней мере, мальчик знает, кто и кого трахает в этом дворце. — Ответил на укол в свой адрес. — А легкодоступные девушки вызывают опасения, можно получить приставку "Огрызок" к своему имени.

Милена, третья и старшая из принцесс, только весело рассмеялась над не самой приличной шуткой, случившейся с одним из принцев далёкого прошлого, славящегося своими сексуальными похождениями. В ответ её мать Глория прокашлялась, девушке пришлось замолчать и скромно потупившись уткнуться в тарелку.

— Хватит лишних разговоров. — Тихо проговорил отец.

После его слов с ним говорили лишь жёны. Говорили в основном о различных приёмах и встречах с различными дворянами, что должны будут прибыть во дворец в ближайшее время.

Между жёнами тоже было противостояние, но не столь явное, но гораздо более опасное...

После обеда прогулявшись по дворцу, отметив, что тайная стража перекрыла полностью несколько проходов неподалёку от места убийства и наконец, забрала тело девушки. Прибыв по тайным ходам на большую арену, устроился на одном из балконов, откуда открывался вид на арену и просто отмечал тех, кто сегодня пришёл.

Эта арена имеет историю, у неё есть и название — "Арена Близнецов". Кажется, это была четырнадцатая или пятнадцатая династия императоров, где случилось так, что старшими наследниками оказались братья-близнецы и ни один из них не хотел уступать другому. Они сражались здесь и оба погибли. Глупость, позволившая другим наследникам занять престол.

Арену тем временем начали наполнять гости, молодые наследники дворянских домов, родители которых трудились на благо Империи во дворце и многие другие кто пришли просто посмотреть на состязание.

Наконец появился Кристоф в дорогих одеждах шитых золотом и камнями, прочитав речь о том, что сильные женщины тоже служат, проливая свою кровь на благо Империи наравне с мужчинами. Собравшиеся гости ему рукоплескали, а я даже не стал вслушиваться в речь.

— Неплохое состязание, жаль, магов не пригласили, — заметил Малграф, появившись за моей спиной, — всё стало бы гораздо веселее.

— Веселее, — согласился с учителем, — но Кристоф далеко не глуп, чтобы приводить сюда столько магов. Слишком уж неопределённая вы сила, чтобы суметь заручиться поддержкой.

— Однако во всём этом есть какая-то неправильность... — задумчиво проговорил Малграф, — посмотри, благородные женщины сражаются на арене на потеху благородной публике.

— Это называется застоем. Когда у страны нет стимула для дальнейшего развития, подобное происходит часто. Если раньше, когда Империя усиливала своё влияние, захватывая южные, восточные, западные и северные земли принцы и принцессы гибли в битвах, то сейчас они умирают от стилета в сердце.

— Считаешь, Империи нужна война?

— Нет, не война. Хоть война и самый простой способ разогнать по полям сражений этих вот юнцов, дав выход их застоявшимся силам, которые сейчас некуда приложить, кроме плетения интриг. Нужно что-то грандиозное, как скажем открытие южных островов двадцатым императором. А дальше будет только хуже.

— В твоих словах есть мудрое зерно. Ах да, чуть не забыл. Капитан просил тебе передать. — Вытащив из кармана запечатанный печатью конверт, боевой маг передал его мне.

Вскрыв его, я обнаружил в послании только два слова: "Спасибо, отплачу". После чего улыбнулся и сжёг письмо магическим огнём.

— Смотри, что-то странное с этими двумя... — привлёк моё внимание Малграф к происходящему на арене.

В этот момент на арену ступили две воительницы примерно двадцати лет облачённые в броню. Светловолосая северянка, была вооружена мечом и щитом. Черноволосая воительница с ярким южным загаром сжимала в руках меч и длинное копье, на вершине которого был герб "Чёрное солнце", герцогского дома Мальт.

— Бейтесь! — бросил Кристоф, наблюдая за боем лишь украдкой, видя разговор с прелестной юной девой.

А воительницы тем временем сошлись, прекрасно орудуя копьём, южанка не давала приблизиться воительнице с севера, закрывающейся щитом. При этом они буквально танцевали по песку арены, пытаясь осторожными ударами пытаясь обнаружить брешь в обороне противника. Миг и промахнувшись ударом копья, южанка сделала лишний шаг, и её копье оказалось к песку площадке арены, а северянка сумела отрубить большую часть, заставив упасть герб. Однако бой на этом не закончился, как оказалось копье только сдерживало её. Она решительно пошла в атаку и благодаря более лёгким доспехам и отсутствию щита, начала теснить северянку, находя уязвимые места в обороне и даже несколько раз ранить. Северная воительница, отступив, отбросила щит, бросилась на противницу. Несколько раз мечи столкнулись в жёстком блоке, позволяя воительницам отвесить друг другу несколько ударов в ближнем бою.

Быстро спустившись вниз с балкона, я оказался ближе к сражающимся воительницам и принялся искать, откуда идёт вмешательство...

Бой между тем подходил к концу, получив несколько ранений воительницы, осыпали друг друга градом ударом, но меч в руках северянки не выдержал удара и сломался и изогнутый меч, разрубив броню, ударил по плечу. Со стоном упав на песок, северянка поползла к оставленному щиту, но из-за потери крови быстро растеряла оставшиеся силы...

— Смерть! — крикнул кто-то высоким голосом, а за ним начали скандировать и остальные, — Смерть! Смерть! Смерть!

Южанка растерялась и принялась искать взглядом поддержке и обратила свой взор на третьего принца Кристофа, на что он лишь улыбнулся, остановив взмахом руки гвалт толпы, приказал:

— Смерть.

Толпа снова подхватил этот клич, и южанка двинулась к противнице...Широкий замах меча над шеей противницы, а затем, разрезая воздух, лезвие меча устремилось вниз и неожиданно для всех рассыпалось металлической пылью. А затем толпа смолкла, они увидели меня на верхних ступенях арены испускающего волны ментального страха, от которого до сих пор не придумали иной защиты, кроме тренированного разума.

Неспешно спускаясь по ступеням в гулкой тишине, я ступил на песок арены, подойдя к раненной северянке, наложил на ней целительские чары, после чего наложил их и на южанку.

— Это был прекрасный бой. Спасибо за чудесное зрелище. А сейчас целители исцелят ваши раны.

Махнув рукой, подозвал несколько слуг подбежали с носилками и унесли раненных воительниц, причём проделали это с завидной прытью, стараясь убраться от меня как можно дальше.

Выйдя на центр арены, я посмотрел на обмерших зрителей и убрал ментальное давление, после чего повернулся вокруг себя и посмотрел на принца:

— Почему честные воины Империи должны умирать на вашу потеху? Скажите мне, чем их жизни хуже или лучше ваших?

Взяв паузу, я осматривался по сторонам, выискивая взглядом хоть кого-то, кто может мне возразить, но получил в ответ лишь гробовую тишину и испуганные взгляды.

— Почему же в ответ я слышу тишину? Хорошо, вы хотите смерти, дайте мне того кто желает умереть?! А может мне выбрать самому? — недовольно оскалился я, чувствуя, как во мне разгорается ярость. — Тогда, я выберу сам. Третий принц, Кристоф. Что скажите? Жизнь или смерть?!

Над моей левой рукой начало разгораться чёрное пламя, становясь с каждый разом всё больше и больше, даже первые ряды почувствовали его нестерпимый жар и дрогнули.

— Жизнь или смерть третьему принцу?! — повторил, зажигая второе пламя над правой рукой, смотря на Кристофа. — Почему я ничего не слышу?! Где же ваше мнение, что звучало здесь недавно?!

Однако в ответ мне тоже последовала тишина, вздохнув, я затушил пламя, так как уже не мог его больше усиливать, без страха потерять контроль, а после тихо проговорил:

— Турнир окончен. Все вон!

Ряды зрителей дрогнули, но никто не рискнул уйти первым, бросая взгляды на третьего принца.

— Вон недоумки!

А после этого началась давка, благородные дамы и господа бросились к выходам с арены, причём принц был в числе первых, кто покинул арену. Лишь рыцари Чёрного дракона не шевельнулись, оставаясь на своих местах.

— Не боишься, что тебе это припомнят? — спросил Малграф, спустившись на арену.

— Словно это первый раз, когда останавливаю это безумие. — Проговорил, и, склонившись, зачерпнул горсть песка, а после разровнял его большим пальцем ладони, повернувшись к учителю, — великие королевства, императоры, все они стали подобными песку разносимому ветрами безжалостного времени. Нас это тоже ждёт. Кого-то рано, а кого-то поздно. — Подбросил песок в воздух, я посмотрел, как его разнесло порывом ветра, — всё, что мы оставить — это лишь память в умах наших потомков, но можем выбрать, какая это будет память. Идём, Мал, нас ждёт тренировка.

— Да, юный и мудрый принц. — Кивнул он без улыбки.

Мне не нужна ни эта власть, ни эта война... Время рассудит, кто достоин — памяти, а кто — забвения.

Войдя в покои своего сына, принца Кристофа, Клэр огляделась по сторонам и наконец, посмотрела на него тяжёлым взглядом.

Прекрасная женщина лет тридцати нисколько не потерявшая, в замужестве и рождении детей, природной красоты, только внимательный взгляд мог определить, что Клэр является полуальтом, что отрицалось второй императрицей с момента брака. Разумеется, часть этой красоты досталась и ей сыну, чем он и пользовался особенно для привлечения внимания противоположного пола.

— Ты понимаешь, что сделал сегодня, Кристоф?

— А что я сделал? Был турнир, который испортил Эшарион, — процедил он сквозь зубы.

— Ты ничего не понял. — Ударила ментальным хлыстом Клэр, отчего её сын тихо прорычал от боли и ничком упал на пол от боли, пытаясь блокировать воздействие своей матери. — Сколько раз мне тебе объяснять, что наши способности нельзя демонстрировать. Ты хочешь, чтобы к тебе приставили учителя, что будет следить за тобой?

— Хватит меня... — с завидным трудом поднявшись на ноги Кристоф, сделала шаг к матери, и тут же получил звонкую пощёчину.

— Эшарион тебе ясно показал сегодня, что у тебя нет союзников среди приближенных, никто из них не крикнул "Жизнь".

— Ты смотрела... И не помогла?

— Да, я наблюдала за ходом турнира. — Ответила Клэр, развернулась и опустилась в кресло, чтобы налить себе из кувшина в кубок вина и пригубить. — Тебе нельзя считать Эшариона глупцом. Когда он на своё пятнадцатилетие заявил о том, что отказывается от претензий на престол, очень многие вздохнули с облегчением. Даже я вздохнула, потому что знаю, что этот мальчишка гораздо хитрей, чем пытается казаться... Ты знаешь про ночной пожар этой ночью?

— Какой пожар? — непонимающе переспросил принц, держа ментальный удар матери.

— Сегодня ночью группа заговорщиков попыталась похитить семьи командира императорских рыцарей Чёрного дракона, однако ничего не получилось. Их ждали. А после этого запылали поместья тех, кто участвовал в этом.

— Почему ты думаешь, что здесь замешан Эшарион?

— А потому что это мог быть только он. Ты забыл, что он сказал на обеде? Он знает, кто и с кем спит во дворце. А в постели даже самые тайные замыслы становятся явными, нужно лишь приложить немного усилий.

— Даже если и так, что такого в Эшарионе? — опустив руки на подлокотники, посмотрел Кристоф в глаза матери, но тут же отступил и схватился за голову.

— А ты знал, что его до пятнадцатилетия поддерживало абсолютное большинство дворянских домов? Благодаря его магическому дару ему симпатизировало множество магов? — поднявшись, склонилась Клэр к своему сыну и повторно отвесила пощёчину, — запомни, если с его матерью или им что-то случится, северные королевства разорвут с нами все дипломатические договоры. Забудь о мести, он скоро покинет дворец. Доброй ночи, сынок.

Погладив его по голове, Клэр грустно улыбнулась и покинула его покои. Некоторое время, пролежав на полу, он с трудом сел на кресло.

— Когда-нибудь ты заплатишь за эту боль, а пока платить придётся другой. — Пробормотал Кристоф и утёр кровь из разбитой губы, а затем гулко засмеялся.