Пропаданец, первая часть романа-пикарески

Давайте, положа руку на сердце — я никогда не блистал интеллектом, я что-то вроде Шрека в человеческом обличье, и силу мышц ценю больше, чем полет ума. Хотя и не дурак, нет, особенно в сравнении с обитателями этого мира.

Ну, все рассказал, легче стало. Да-да, я знаю, что вы смотрите на меня неодобрительно, но я повторю: можете сделать лучше — вперед! Охотно обменяю свою судьбу на вашу — с условием, что меня перебросят обратно на Землю.

Матросы "Выстрела" суетились, распуская на мачтах все, что хоть как-то могло ловить квелые порывы ветра. Корабль имел по пять гребных портов в каждом борту, но какой прок от десяти весел против полусотни у галеры? Матросы их даже не касались. Я ухмыльнулся. Быть может, если вся команда с Заррагом во главе примется дуть в паруса, "Выстрел" уйдет от погони? Ха, лучше бы готовились к драке!

Словно уловив мои мысли, шкипер прекратил завывать и рявкнул пробегавшему боцману:

— Ну, ты, козья морда, хватит заниматься дребеденью! Открывай ящики и вооружай команду! На! — И кинул ему ключи от сундуков, что стояли в капитанской каюте.

На торговых судах оружие всегда хранится в ящиках в каюте капитана — так, на всякий случай. Чтобы у команды не было возможности выяснять отношения меж собой с помощью всяких ковырялок, или, если уж солнце головушку напечет — чтобы не пришла охота прирезать самого капитана.

— Хоть кто-нибудь у тебя умеет драться, морская поганка? — Я снова сплюнул за борт.

— Хр-р! — тут же раздалось в ответ. Это Зарраг озлился; с самого первого дня я подкалывал его этим прозвищем. Впрочем, правда была на моей стороне — Зарраг первым при знакомстве обозвал меня и моих людей сборищем сухопутных хомячков. — Хр-р! Я один стою десятка, и хватит об этом! — Согнув руку, он продемонстрировал громадный, но слегка дряблый бицепс. — А ты дохляк! И гвардейцы твои дохляки! И меч свой ты достал из задницы дохлого верблюда! А шлем слепил из козлиных какашек! Вот так! Съел?

Я окинул капитана заботливым взглядом:

— Какой-то ты красный, словно мухоморов объелся. Часом не солнечный удар?

— Хр-р! — На висках Заррага вздулись жилы. Он был пунцов, как рак, налитые кровью уши загадочно оттопырились.

Я нагло улыбнулся во весь рот: добавить капитану жара перед боем совсем не мешало.

— Интересные у тебя усы, растут прямо из носа! Как ты в нем ковыряешь, ума не приложу! А, подожди! Наверное, ты в нем вообще не ковыряешь! Пальцы у тебя мощные, такими только камни дробить! Ну да, конечно, в ноздрю даже мизинец не пролезет!

— Хр-р! Фхр... Пхрр...

Я встретил безумный взгляд Заррага дружелюбной улыбкой:

— Какие изысканные комплименты! Какой слог! Ты, видимо, практиковался на слонах!

— Хр-р! Ты... Я... Ух-х!.. Ты-ы-ы... солдафон чертов!

— Да уж какой есть! Но так-то я все равно круче, чем ты!

— У-у-у-у!..

— Ну все, все, ухожу! Пойду-ка гляну, как там леди Нэйта... Уреш, какой же ты красный!

Он был хороший человек, капитан, и примерно такой же могучий интеллектуал, как и я, да вдобавок, как и я — грубиян, так что, несмотря на взаимные подколки, мы испытывали друг к другу взаимную же симпатию.

Я нарочно пихнул капитана плечом и скорым шагом двинулся к кормовой надстройке. Сердце молотом бухало в груди, ни черта мне не помогла шутовская пикировка с Заррагом. С каждой секундой мне становилось все страшнее.

Охрана леди Нэйты, дочери селистианского барона Крочо, была поручена мне самим государем Селистии Барнахом Пятым, и, надо сказать, его поручение неплохо оплачивалось.

Теперь отвлечемся, и я поясню еще раз. Я — лейтенант селистианской гвардии. Правит Селистией Барнах (Пятый), сын Барнаха (Четвертого, с ним мы еще столкнемся, и ближе, чем вы могли бы подумать... Ну, не настолько близко, девчата!). У Барнаха есть вассал (он же верный соратник, чья верность обусловлена экономически), барон Крочо. У Крочо есть дочери. Одну из них он выдает замуж за принца Тендала (а у Тендала есть сестра Вандора, но о ней позже), правителя Фалгонара. Фалгонар лежит на другой стороне Срединного моря. Мы плывем в столицу Фалгонара, Талиру, но, увидев пиратов, поняли, что приплыли раньше срока. Теперь самое время сушить подштанники и стращать пиратов голым задом, а может, сразу вывесить белый флаг — который им до того самого зада, нужно признаться.

Ну, как-то вот так, а если что-то вам не ясно — не бойтесь, спрашивайте. Я ведь вижу по вашим лицам, что у вас накопилось много вопросов. Спрашивайте и не бойтесь, я не кусаюсь. Ну, так, могу куснуть пару раз.

В дальнейшем я еще много чего поясню вам — по ходу истории. Но вы, если что-то не понятно, все-таки не стесняйтесь меня спрашивать — я на расстоянии вытянутой руки и все время вас слышу (и вижу, безусловно). Только, бога ради, не бросайте в меня тухлые помидоры, иначе я разозлюсь, а в гневе я страшнее и Шрека, и Халка вместе взятых, а что касается какого-нибудь Супермена, то я подвешу его на рее за левую ногу и правое... мда... В общем, слонята, я надаю вам тумаков, как говорили в известном мультфильме, если вы будете проявлять чрезмерное любопытство.

Под моим началом — девять отчаянных рубак, лучших бойцов баронской гвардии. Главное в их работе — не слишком мелькать, когда леди Нэйта выходит на палубу подышать свежим морским воздухом и вообще поменьше напоминать о себе. Сейчас они столпились рядом с покоями Нэйты, наперебой тыча пальцами в галеру. Здоровенные парни в шрамах от многочисленных схваток (обычно казарменных схваток друг с другом, на предмет выяснить, у кого длиннее меч), они напоминали мне драчливых петухов. Самый младший, Фродик, пухлощекий юнец с мягким телячьим взглядом и бицепсами величиной с мою голову (черт его знает, от чего у него мышца перла — просто завидно: в этом мире нет гейнеров и анаболиков, так что оставалось признать за Фродиком исключительный талант к бодибилдингу или генную мутацию) переминался в одних исподниках. Я ощутил смущение и замедлил шаг. Это именно я вчера обыграл Фродика в карты. Сначала выиграл наличные, потом — жалованье на месяц вперед, а потом — гири и одежду. Стыдно, право слово.

— Лейтенант? — Ко мне повернулся Энцо — смуглый бородач с крохотными глазками. — Это чего, взаправду пираты Меркхара?

Я кивнул.

"Мы в ловушке, ребята!" — захотелось крикнуть мне.

— Многовато их, нет? — уточник Энцо.

— Дело будет жарким, — сказал я. — Может статься, что и не выживем.

— Серьезно-о? — протянул Энцо. Кажется, он не поверил.

Видали контингент? Средневековая простота... Да еще эти олухи никогда не пускались в морские странствия и не знают, сколько народа может вместить галера.

Хм, вы тоже не очень-то тритесь рядом с моими солдатами - они ребята простые и могут невзначай заехать по носу - они-то вас не замечают! Отойдите на полшага, вот так! Блин, все равно толпа, даром что невесомая. Ну, что с вами делать? Ну, стойте так, ладно.

— Их больше сотни, — сказал я, и солдаты разом притихли. Нет, они не струсили и были настроены решительно. Беда только, что это самое "решительно" сотня пиратов разнесет в прах и даже не почешется. Эх, будь под моим началом хотя бы двадцать гвардейцев!

А также пара катапульт с сотней пудовых ядер. Я хмыкнул.

Энцо присвистнул:

— Немало.

Я сказал:

— Слушать сюда! Надо готовиться к драке. Влезайте в доспехи, доставайте оружие. Потом вот что... Разбиваетесь на тройки... Так... Каждая тройка берет под начало нескольких матросов. Вояки из них еще те... Будут артачиться... Ну, врежьте им легонько, — Я показал гвардейцам здоровенный кулак (а кулаки у меня похожи на тыквы). — Теперь... Фродик, ты вот что... Дуй ко мне в каюту и забирай свои манатки. Считай их моим презентом. Чего?.. Да насовсем, насовсем! Нужны мне твои вшивые гетры... И гири свои забери; я об них сегодня коленку ушиб! — Я хлопнул в ладони перед физиономиями гвардейцев. — Шустрей, шустрей!

"Бух-хлоп-грюк-скок!" — Гвардейцы разбежались, топоча, как стадо носорогов.

Я ощупал взглядом галеру, повертелся, пытаясь уловить на лице слабые касания ветра, вздохнул и шагнул к апартаментам Нэйты. Поежился. Терпеть не могу сообщать дурные вести, особенно всяким девственницам, которые, может, не увидят завтрашнего рассвета, положив голову на мою волосатую грудь.

Вся свита Нэйты собралась в каюте девушки. Серый грибок-старикашка, мудрец Франног, что-то терпеливо втолковывал потеющему за пятерых евнуху Каруху; толстые щеки Каруха обвисли, глаза выпучились. Мамаша Тэль, вооруженная усами женщина необъятных размеров, нависла над постелью Нэйты как курица-наседка. Она обнимала девушку за плечи и что-то бормотала. Наверное, "Все будет хорошо", что же еще? Рикер, тощий и узкоплечий парень (кстати, лучший метатель ножей в Селистии), стоял, повернувшись к распахнутому окошку. Сводный брат Нэйты, он должен был передать ее принцу Тендалу из рук в руки.

Удостоив всех беглого взгляда и на секунду дольше, чем того требовали приличия, остановившись на тонком лице девушки (обычно я предпочитаю женщин постарше, но Нэйта обладала настолько мощным природным магнетизмом и вот этой вот сексуальной невинностью, когда даже выброшенная новогодняя елка встанет и заколосится, что я просто не мог не смотреть), я кивнул:

— Это меркхарские пираты.

Охнув, сполз по стенке Карух; пожилой евнух, кажется, перепугался до чертиков. Мудрец Франног ухватил себя за куцую бороденку. Мамаша Тэль судорожно сдавила плечи Нэйты и не смогла сдержать всхлипа. Рикер повернулся ко мне, дернул углом рта. Его лицо напоминало гипсовую маску.

— Скверные дела, — проронил он. — Скверные дела...

— Да уж, дела наши на мед не похожи, — сказал я, скроив отвратительную рожу.

— Это правда, то, что говорят о меркхарских пиратах? — просипел Карух с пола.

— Смотря что подразумевать под правдой, — я глазами указал на Нэйту.

— Говори как есть, моя сестра не из тех, кого легко испугать, солдат! — быстро проговорил Рик. — Говори!

Я скрипнул зубами. С некоторых пор, получив чин лейтенанта, я обижался, когда меня именовали обыкновенным солдатом, а Рик это хорошо знал. Меня он терпеть не мог — почему, я догадывался (ах, эти взгляды на восемнадцатилетнюю девственницу!), — и постоянно старался задеть. Дать бы ему в пятак, да так, чтобы зубы повыбило, да нельзя — служба!.. Я сжал кулаки.

Солдат в Селистии — это синоним дикаря и невежды, ибо страна имеет наемную армию. Так что, именуя меня солдатом, Рикер, сводный брат Нэйты, опосредованно называл меня дикарем. С другой стороны, в Селистии я имел немалый успех у женщин как раз благодаря своему дикарскому происхождению ("Ой... ой... ой... ой... О... О... Олег... А правда, ты с северного побережья? А правда, что вы нападаете на селения, и не уходите оттуда, пока не изнасилуете всех женщин? Ну почему ты остановился?"). С другой стороны, он был прав: я всем брехал, что меня привезли в Селистию с севера. Да и внешность соответствовала: высокий, широкоплечий (не даром я потел в качалке с пятнадцати лет!) бугай. Внешность тоже довольно приметная для чернявого юга: волосы желтые короткие, нос в стиле Бельмондо (перебит трижды, и похож на картофелину), глаза синие. Правда, густые почти сросшиеся брови придают взгляду некоторую мрачность, да и тяжелый подбородок агрессивно выдвинут вперед... Ну, и конечно, волосы! Это так забавляет девчонок! На голове-то они желтые (у меня смесь кровей, включая русскую, татарскую и финскую), а вот по всему телу — черные, смоляные. И на лице, и на груди, и ниже, и даже сзади, ну, в общем, девчонкам было с чем позабавиться. Вообще женщины этого мира во многом умнее земных женщин. Хотя бы в том, что не пишут в социальных сетях всякую чушь вроде (орфография оригинала, к сожалению, сохранена):

"Как жаль, что мужчины перестали делать безумные поступки ради женщин, так не хватает романтики, одумайтесь мужчины!!!!!!!"

Они умнее. Они просто берут и отдаются, не думая о романтике и безумных поступках мужчин.

А, да, я совершенно не романтичен, ну ни капельки. Я старая циничная сволочь тридцати пяти лет.

И что до манер — то они у меня за десять лет солдатчины окончательно испортились. Я могу рыгнуть во всеуслышанье, могу поковырять прилюдно в зубах кончиком кинжала или вилкой, мог выругаться при дамах. Но во хмелю я редко бываю буен и никогда не пою матерных песен! А еще знаю несколько языков (мне вложил их в мозг тот самый неведомый старик), умею читать и писать и беру уроки танцев (местные танцы — страшное зрелище, но, как и везде, это лучший способ кадрить девчонок!). Да еще я моюсь почти каждый день, что для местного мира — неслыханный прогресс.

Так что, не дикарь я, нет, совсем не дикарь.

— Времени мало, дражайший метатель ножей, — буркнул я. — Вы все, — я обвел взглядом всех, — наверняка слышали то же, что и я. Что меркхарские пираты безумно жестоки, что они никогда не берут выкупа за пленных, предпочитая делать их своими рабами или продавать в деспотии Южных Земель, что остров Меркхар, эта язва на теле Срединного моря, укреплен похлеще столицы Фалгонара; что государь селистианский Барнах Четвертый, родной отец ныне здравствующего монарха Барнаха Пятого, трижды водил объединенные флотилии Фалгонара и Селистии на его приступ, и дважды был отброшен, а на третий полностью разгромлен. Говорят, пираты взяли его в плен, привязали к мачте флагмана объединенного флота и отправили в плавание накануне шторма... С тех пор и пошла легенда, что перед штормом можно увидеть светящийся зеленым корабль, к мачте которого привязан стонущий призрак... Еще известно, что Меркхар привечает головорезов, отбросов общества и просто подлецов, которым не нашлось места в цивилизованных странах.

— Дикарей, — ввернул Рик.

Вот же падло!

— Ну... еще говорят, что пираты Меркхара поклоняются какому-то жуткому богу; приносят ему человеческие жертвы, и тогда он, якобы, нисходит... Тьфу! Короче, он человеческими жертвами питается! — Сколько бы я не пробыл вне Земли, но любимое кино помню, и могу цитировать обильно. — Об острове ходит чертова уйма баек, впрочем, вы их слышали побольше моего. Я-то в Селистии всего десять лет как обретаюсь, едва дополз до чина лейтенанта королевской гвардии... Еще как следует отметить свое лейтенантство не успел, как на тебе: приходит барон Крочо к Барнаху и слезно просит у монарха лучшего, по его, монарха, мнению, бойца для сопровождения дочери, — я кивнул в сторону Нэйты. — Чуть в ноги не кланяется... А я как раз и есть лучший из лучших. Виртуоз меча и шпаги. Лучше меня, чтобы вы знали — никого нет. Я пилкой для ногтей комара кастрирую, а слона превращу в евнуха одним ударом меча. Я поехал, чего там! Мне чин капитана по возвращении посулили. И герцог сунул торбу денег... Клянусь Драхлом, так обделаться!..