Володарь

Родумир досадливо покачал головой— как знать, если бы тогда вопросили оракул возможно Смоляничей задавили бы быстро. Может, Неждана и Ярогнеду направляли как раз беловолосые аристократы северной империи. Для них почитающих Хаос и Мрак, Царство Солнца всегда будет бельмом на глазу — как и для Пирегаста сам Бурзумхейм. И сторонников они тут себе найдут немало — много кто в Гардарике с тоской вспоминает о тех временах, когда страна была непрочным союзом княжеств и вольных городов, управляемых выборными войтами. Объединялась они все лишь под угрозой вторжения извне, а Великий князь был только главным воеводой, в мирное время не игравшим никакой заметной роли. Чуть ли не каждый его шаг был ограниченным решением Верховного Вече, собиравшегося от представителей всех княжеств и городов Гардарики. Но род Хоричей набравший силу на юго-востоке страны и заключивший союз с жрецами Хорса сломал эту традицию. Отец Пирегаста, Вуемир действуя, где подкупом, где дипломатией, а где и силой оружия установил контроль над всей страной. На Вече он был выкликнут володарем всей Гардарики. Этот титул означал, что в руках Вуемира сконцентрировалась вся власть над страной. До этого в истории Гардарики володари появлялись только несколько раз, но этот случай был особым — власть и титул володаря переходил по наследству. Пирегаст продолжил дело своего отца по укреплению власти над страной, все больше ограничивая права удельных князей и вольности городских республик. Это нравилось далеко не всем — и понятное дело, что некоторые недруги володаря могли спутаться и с черными волхвами и с ведьмами.

Родумир внимательно вглядывался в языки пламени, шепча про себя молитвы к Даждьбогу и перебирая четки из бус унтамольского янтаря. И бог услышал его молитвы — из языков пламени стало проступать какое-то изображение. Пламя словно становилось прозрачнее, изгибаясь и выдуваясь в форме большого пузыря в котором стали проступать чьи-то очертания, становящиеся все четче и разборчивей. Родумир подался вперед, дабы не упустить ничего из того, что открывает ему бог. Что он увидит сейчас — мрачные замки владык Бурзумхейма, горницу какого-то опального князя, капище Чернобога в чаще?

Пламя стало совсем прозрачным и сквозь колышущуюся пелену вдруг появилось изображение некоей местности. Родумир изумленно открыл рот, не веря своим глазам — что угодно он ожидал увидеть, только не это.

Две Луны струили на землю свет, в котором поблескивала широкая гладь большой реки. В ней волхв без труда опознал Утэл — правда он был уже, чем у Хорграда, а значит, место это было выше по течению. Легкий ветерок шелестел верхушками камышей под которыми сплетались в объятиях два соблазнительных женских тела. Родумир невольно помянул Солнцеликого, его рука цепче сжалась на медальоне на груди— с отвращением он разглядывал представшее его глазам странное и непристойное зрелище— зрелище тем постыднее, что где-то в тайных уголках души верховного волхва скользкой змеей шевельнулось дремучее вожделение. Словно завороженный он смотрел, как запрокидывает голову, черноволосая смуглая красавица, как она стонет в сладкой истоме, закрыв глаза и лаская пальцами соски полных грудей. Краем глаза волхв отметил синие узоры на коже — что-то они ему напоминали, что-то, о чем он слышал давно и вскользь.

Меж сильных бедер смуглянки ритмично двигалась светловолосая голова, принадлежащая изящной девушке с белой, словно алебастр кожей. Волхв невольно загляделся на стройную прямую спину, заманчивые округлости ягодиц, длинные стройные ноги.

-Тьфу! — волхв ожесточенно сплюнул, устыдившись своих мыслей — он вопрошает оракул о судьбе володаря, а сам пускает слюни на это противоестественное непотребство, словно мальчишка, подглядывающий за девичьим купанием. Но почему Даждьбог-Хорс показывает ему это блудилище!? Как две бесстыжие девки могут угрожать Гардарике — этого волхв не мог взять в толк. Неужели Солнцеликий прогневался на своего служителя, на володаря, на державу, неужто ему не по душе, что его просят разъяснить пророчество безумной ведьмы. Да видно так оно и есть-мятущийся дух волхва ухватился за это объяснение. Хорс гневается, что его волхвы не могут и шагу ступить без его подсказки — вот и показывает свой гнев, тем, что демонстрирует всякие непотребства. В голове Родумира даже не появилось мысли о том, что за нелепый способ выбрал бог для того, чтобы показать свое недовольство— все мысли волхва сейчас были о том, чем умилостивить разгневанное божество.

Словно почуяв мысли волхва, светловолосая девушка вдруг вскинула голову и Родумир отшатнулся в сторону, словно увидев беса. С алых губ свисали красные клейкие нити, рот был весь в крови. Лицо девушки было изумительно красивым, но Родумир едва отметил эту красоту — его поразило хищное выражение лица девушки — не дать не взять волчица, взявшая след. Голубые глаза настороженно поблескивали и, хотя волхв знал, что она не могла его видеть, он невольно отстранился. Что-то знакомое почудилось ему в этих совершенных чертах, что-то давно известное и столь же ненавистное. Но прежде, чем имя народа сорвалось с уст волхва, над его ухом раздался дикий крик:

-Аааа!!! Сгинь, пропади, ведьма, исчадие Тьмы! Хорс, великий Хорс, светлый бог— защити своего слугу от твари из Пекла.

Ошарашенный волхв обернулся на Славимира, который, оказывается, незаметно подошел сзади и заглядывал из-за плеча Родумира. Сейчас он пятился назад, белый как мел, трясясь как в падучей и делая знаки, охраняющие от нечисти. С губ его срывались бессвязные звуки, время от времени все-таки складывавшиеся в осмысленную речь.

-Она...беловолосая ведьма....отродье Бурзумхейма...погубила Богумила и князя Рогволода...твари из Пучины повинуются ей....разрушили замок Бер....пожрали людей.... светлые боги бессильны перед ее колдовством...явилась за мной тварь...даже Хорс не мог уберечь от нее...великий бог за что, за что, за чтооооо!!!?

Завывая как проклятый, Славимир метнулся к статуе Хорса, упав на колени и обхватив ноги коня руками. Родумир кинулся к нему — отдирать обезумевшего волхва от священного изваяния. Краем глаза он успел заметить, как заколебалось и растаяло в пламени изображение — но ему уже и не требовались подсказки оракула, чтобы понять, о чем предупреждал его Хорс.

Родумир тоже слышал о роке покаравшем Бер.

-Что такое? — произнесла Боадикея, недовольная прекращением ласк северянки.— Что-то случилось? — встревожено спросила туатка, видя как настороженно оглядывается по сторонам Рисса. Бурзумхеймка походила на молодого хищника, оторванного от добычи каким-то тревожным звуком и оглядывающегося в поисках опасности. Туатка тоже подобралась, собирая разбросанную одежду.

-Не знаю, Боадикея— покачала головой Рисса— не понимаю.

Рисса и впрямь была встревожена — она раз за разом мысленно "ощупывала" все вокруг, пропуская через себя мысли бесчисленных тварей бегающих в зарослях камыша или скрывающихся под толщей воды. Вроде рядом не было ничего опасного— и все же Риссу не покидало неприятное ощущение, что они здесь не одни. Она не могла понять откуда у нее взялось это чувство, но оно было— причем очень сильным. Всей своей кожей, на которой встали дыбом волоски, она чуяла, что кто-то наблюдал за ними — кто-то враждебный. Подобное чувство она испытывала и в болотах где жил Урм— но там она все-таки сразу сумела определить природу этого существа — а также сделать так , чтобы оно ее не заметило. Здесь было иначе — она только чувствовала чье-то присутствие, но не могла даже и предположить — чье?

-Не знаю даже, Боадикея — она покачала головой — что-то непонятное. Может, показалось— с надеждой добавила Рисса.

-Надо же — присвистнула туатка— а ты оказывается тоже бываешь неуверенна в себе. Ерунда все это. Иди ко мне — Боадикея вновь откинулась на спину, маня к себе северянку. Рисса потянулась было к наемнице, но вдруг замерла, пристально вглядываясь в речную гладь. Боадикея проследила за ее взглядом и увидела, как в их сторону по реке движется что-то темное и большое. Инстинктивно она напряглась, но расслабилась, увидев легкую усмешку на губах Риссы.

— Урм, хороший мальчик — промурлыкала бурзумхеймка.

Темный предмет уже был так близко, что в нем ясно угадывалась большая лодка. В ней не было ни одного человека, однако хорошо видящая в темноте Рисса заметила натянутую веревку, свисающую с носа лодки и исчезающую под водой. Время от времени веревка подергивалась — было видно, что ее кто-то тянет снизу.

-Ты грести умеешь? — спросила Рисса у Боадикеи.

-Конечно!

-Хорошо — Рисса кивнула. — Впрочем, возможно нам оно и не понадобится.

Лодка мягко ткнулась носом в песчаный берег, а позади нее уже всплывал из воды Урм— покрытое черной чешуей чудовище из ночных кошмаров. Впрочем, он, довольно быстро принял человечий облик. Привязав веревку к стволу ивы, Урм бессильно осел на песок— видимо тащить сюда лодку было тяжело даже для оборотня. Рисса насмешливо посмотрела на него, хмыкнула и подошла к воде. Встав у кромки, он устремила взгляд куда-то вдаль, беззвучно шевеля губами. Неожиданно у самых ее ног что-то плеснуло и из воды поднялось нечто напоминавшее большое черное бревно. Боадикея изумленно раскрыла глаза, увидев на конце "бревна" огромную плоскую голову с длинными усами и большую зубастую пасть — в нее бы без труда влезла голова туатки.

-Маловата рыбка— с сожалением произнесла Рисса, окидывая взглядом исполинского сома.— То ли дело наши киты-убийцы или хотя бы акулы. Но делать нечего, обойдемся тем, что есть. Урм помоги надеть хомут на эту лошадку.

Оборотень, поняв, что от него требуется, отвязал веревку от корня и, сделав большую петлю, опустил ее в воду. Рисса заставила огромную рыбину проплыть сквозь петлю, а затем они с Урмом совместными усилиями затянули веревку чуть повыше грудных плавников сома. После этого все трое взошли в лодку.

— Ну что, трогаемся — сказала Рисса, поднимая одно из весел лежащих на дне лодки.— Рыбка слабосильная, так что придется ей подсобить — добавила она, погружая весло в воду. Рядом с ней за весло взялась Боадикея. Урм улегся на корме, набираясь сил, перед тем, как взяться за весло вместо Риссы. Огромный сом плеснул хвостом, уходя на глубину, девушки разом погрузили в воду весла и лодка со своим странным экипажем сдвинулась с места.

-Я не ослышался, волхв?!— молодой правитель удивленно и раздраженно посмотрел на Родумира.— Это и есть опасность, которой грозила старая ведьма?! Две шлюхи с Запада?! Не Бурзумхейм, не Империя, не Аль-Имад, даже не княжье тоскующее по былым вольностям и снюхавшееся с черными волхвами? Две похотливые девки, что лижутся в камышах — опасность, о которой предупреждает Хорс?

Пирегаст шумно выдохнул, встал с троны и прошелся по горнице, гневно при этом зыркнув на стоящего в углу волхва. Тот негромко произнес.

-Я не знаю, кто вторая, но бурзумка — не просто девка, володарь. Там в Биармии..

-Хватит!— выкрик Пирегаста получился, похоже, громче, чем он сам рассчитывал.— Хватит с меня этой чуши! — уже спокойней добавил он — Видел я твоего Славимира — совсем видать умом тронулся в своей Биармии. Видит Хорс, после того, как северная погань будет искоренена — придется потолковать и с Буривоем. Держится за свою старину до последнего — вот и дошло до того, что волхвы тамошние с ума сходят от страха перед развратной девкой с Островов. И ты же, ты Родумир повторяешь за ними! Неужто сам Хорс карает своих служителей безумием?!

Пирегаст говорил все громче и громче, меряя быстрыми шагами горницу, затем, словно утомившись, рухнул на трон под красным стягом с золотым ликом Даждьбога. Воспользовавшись его молчанием, волхв заговорил снова.

-Славимир может и свихнулся, но я еще в своем уме, володарь. Сам верить не хотел — да вот только Хорс врать не станет. Ты не веришь, в то, что на Бере случилось, а я верю— ибо не только от людей ведаю, что там случилось. А еще знаю я, что нынешней зимой в деревне близ Кробина объявилась ведьма нездешняя. За одну зиму такими чарами деревню окутала, столько народу и скотины извела, сколько местным ворожеям и за десять лет не сотворить. Местные-то, кстати, как раз вокруг нее и стали кучковаться. Столько от нее лиха кробинцы натерпелись, что плюнули на свои вольности послали за подмогой — и в Гардарику и Унтамолу. Из нее жрец-хранитель священной рощи Перкунаса с учениками своими прибыл да три волхва наших да два отряда, наш и унтамольский. Сказали, что гнездо чародейное то разорили, а вот саму ведьму поймать не удалось.

-И ты думаешь это она?— Пирегаст недоверчиво хмыкнул.— Что, в Кробине говорили, что ведьма с Бурзумхейма?

-Говорили— кивнул волхв— те колдуны, которых поймали все рассказали— прежде, чем на костер их отправили. Говорили — она откуда-то с моря пришла, волны ее лодку на берег выбросили. Возвращалась, наверное, домой с островов, да не судьба оказалась.

Видать та еще врагиня будет, недаром сам Хорс о ней знак дал. Послушай, володарь, ты же знаешь— я зря языком чесать не буду. Не баба дурная чай, не дите малое, которое темноты боится. Со всякой нежитью в схватку вступал, с сильными ведьмами и колдунами — никто из них победить меня не мог. Но сдается мне, что из этой погани, что и посерьезней вырасти может. Убить ее надо, пока поздно не оказалось.

-Убить говоришь? — Пирегаст скептически хмыкнул — что я за девкой северной войско посылать буду? Да и куда — в Пущу? Там и без того смутьянов хватает, и волхвов черных и ведьм — ищи ее среди них, попробуй. Да и сам-то ты, без святилища Хорсова и знаков его — сможешь ее найти?

Волхв медленно покачал головой, признавая правоту володаря. Пока они доберутся до Пущи, ведьма и ее спутница тоже не будут сидеть на месте.

-Может быть я смогу помочь— раздался вкрадчивый голос от двери в покои. Правитель и волхы разом обернулись.

У дверей стоял Эль-Факих, облаченный в цветастый халат и фиолетовый тюрбан. Заметив устремленные на него взгляды, он развел руками и виновато улыбнулся.

-Прошу прощения, ваше величество и вы, мудрейший — произнес он— я как раз собирался совершить визит к володарю и случайно подслушал часть вашего разговора.

-Как ты прошел мимо стражи? — хрипло спросил Пирегаст. Эль-Факих снова развел руками.

-Ваши вои бдительны— произнес он— но видать столь незаметен я, перед взором могучего владыки, что даже и они не заметили ничтожного...

-Он колдун — прервал излияния Родумир, неприязненно глядя на имадца.— Всегда это подозревал, а теперь знаю точно. Что-то много стало чужеземных ворожеев в Гардарике.

-О нет, почтенный волхв, я не служу силам зла — заверил его Эль-Факих. — Некоторое время я обучался в Академии Иераполя, древнего города мудрецов и алхимиков, что век назад Аль-Имад захватил у Пелерума. Некоторые умения, освоенные там я уже демонстрировал владыке Пирегасту, кое-что пока не показывал. Но уверяю вас — во всем этом нет зла, нет черной магии, которой обучают колдунов Древние Боги.

Он сделал неуловимое движение рукой и вдруг в его ладони появился хрустальный шар, сияющий изнутри белым сиянием.