Металлический дракон. Часть 2 - Внутренние Области

Выполняя обязанности полевого командора, сомниари отыскал Шерий с Риланом, зашхерившихся в одну из пещерок и спавших в объятьях друг друга для согрева. Ухоронка Таримель и Тамарель была несопоставимо искуснее, а гигантские пауки разбежались по болотистой чаще, где от скверны вымерло подавляющее большинство насекомых, зверей, птиц. Варварские племена хасиндов ещё с весны двинулись к Гварену и Лесу Бресилиан, дабы не терять своих людей ещё и в стычках с горцами или пограничниками Ферелдена, "гневными" за гон к Остагару заразных животных, что в итоге реально "сориентировало" Пятый Мор строго на север. Собственно, порождения тьмы остались пировать в Остагаре, дожидаясь нового вожака, который организует сборку, починку и подгонку трофейной амуниции для новорождённых гарлоков из маток хасиндского рода. Захват пограничной крепости как сигнал к старту полномасштабного нападения на Ферелден в сбор урожая зерновых с целью раздобыть новых маток и корма для них перед зимними холодами, дабы посеять отчаянье из-за спешно бросаемых хозяйств, раздуть панику и ужас, а главное отравить природу гнилой кровью десятков тысяч гонимых на убой порождений тьмы. Чем бы не руководствовался Архитектор, он затянул время до наихудшего для людей.

Зная, что сновидения прекрасно снимают моральную усталость, Искор, сделав дело, отдался во власть собственного сна. Сперва ему приснилась женственная Солона в серебристо-сером вечернем платье. Они танцевали под луной, когда Искор передал партнёршу Алистеру, сиротливо и грустно кружившемуся с воображаемой принцессой. Молодое тело взяло-таки верх, навеяв эротическую фантазию с Элиссой, готовой хоть голышом летать на грифонах в образе брутальной воительницы. Искор попытался навеять желанный ему образ знатной наездницы на грифонах, но спящее подсознание благородной девушки переиначило образ в кроваво-красные тона войны.

Увы, обе девушки не видели в Искоре романтического партнёра, не говоря уже о любовнике — глупо ожидать приязни после устроенных вчера взбучек. Неудобная правда, но лучше быть реалистом — больше шансов добиться успеха в желаемом. Благо, что их сны отличны от кошмаров сопричастности к орде порождений тьмы — заслуга сомниари! Осталось придать их сновидениям большего толка и осмысленности.

— Ну, как, Элисса, определилась с выбором? — Осведомился Искор, ещё несколько минут назад давший знать о своём присутствии в лавке экзотических доспехов из целого Города Магазинов, снившегося воительнице вместо тошнотворной трапезы Архидемона.

— Да, определилась, Искор, — с вызовом ответила молодая женщина, буквально залипшая на этот примеренный доспех. Ершась, воспринимала всё во сне за торговый поход, пока не умея отличать Явь при всех очевидностях нахождения в Тени.

О, её вкус безупречен! Тонко выделанная шкура морского дракона, чья чешуя по-рыбьи тонка и гнётся — реставрируется лечебными заклинаниями. Портки тоже из чешуйчатой шкуры — молодого варана. Покрашено в стальной металлик под латные вставки из сильверита: богато и затейливо гравированный нагрудник, высокий ворот под перья, округлые плечи, налокотники и наколенники, наручи и поножи. Стильный шлем подстать. Чешуйчатый же плащ и рукавицы. Меч она тоже во многом сама составила: эльфийское листовидное лезвие, у гарды два рунных слота и конусовидное яблоко с третьим. Щит классического профиля с ребром посередине и элегантными чайками — чисто женская гравировка. Остальное не принципиально. Сюрко тут не одеть — потеряется весь шарм доспехов. Из орденского лишь цвет, да и то отчасти. Всё изменится, если на всех чешуях куртки выгравировать орденский символ триединства.

— Листовой сильверит, клёпки, пряжки — есть. Пример кожи морского дракона и баранья для трансформации тоже имеются. Время выкроим. Однако нашего с Алистером мастерства пока хватит лишь на ровные и матовые латные элементы — в этом случае орденский сюрко окажется вполне уместным, щит и меч тоже без изысков, — выносил вердикт командор, видоизменяя отражение в ростовом зеркале. — При удачном для нас стечении обстоятельств, Элисса, мы сможем реализовать всю эту твою мечту грядущей зимой, но с косметическими изменениями — ты же член Ордена Серых, — напомнил Искор, внося правки во втором ростовом зеркале. — Согласна?

— Согласна, — твёрдо кивнула аристократка, жаждавшая, чтобы с ней считались. Не по доброй воле она согласилась стать Стражем и нехотя выбрала Серое, при этом с отрочества готовя себя воительницей, но не с богомерзкими и заразными монстрами!

— Довольна ли твоя душенька?

— Я хочу офицерского ранга. Я училась этому, — потребовала аргументировано.

— Офицеру полагается своя команда рядовых, Элисса. Находясь в моей команде, ты можешь дослужиться до подмастерья — тот же уровень в иерархии. Когда станешь эрлессой, то соберёшь свою команду помощников и вместе с получением ранга офицера станешь командором. Устраивает?

— Да, — коротко согласилась молодая женщина, предпочитая выраженную мужественность и плохо вынося слащавый вид парня в её командирах.

— Хорошо, новик Элисса. Вот тебе моё командирское задание до самого пробуждения — выяви для себя отличия сна от яви и доложи мне завтра, — приказал Искор, с печалью во взгляде соответствуя ожиданиям воительницы относительно него. Он считал важным наладить хотя бы такие отношения, чтобы от чего-нибудь толкового отталкиваться в развитии.

В том же воображённом во сне Городе Магазинов "закупалась" и Солона. Ага, Искора и тут ждал сюрприз, но значительно более приятный. Всю жизнь росшая в Башне Магов девушка банально испугалась потерять разбегающиеся от выбора глаза, вдобавок, тот урок в Башне Ишала пошёл впрок прилежной ученице — недавняя выпускница Цитадели Кинлох осознала себя во сне и решила порезвиться. Как? Обернулась миленьким грифоном и стала играться в воздухе со светящимся сгустком магии! Да-да, именно обернулась! Ведь и сама при вступлении в Орден Серых попыталась потребовать обучить её превращать кого-то в лягушек, и потом уже будучи лягушкой вместо испуга от превращения потребовала расколдовать — в обморок свалилась из-за пса. Практически любой маг мечтает свалить из Цитадели Кинлох — лишь самые смелые грезят о полётах. Увы, для стихийного мага — несбыточная грёза.

Искор не смог отказать себе в удовольствии поиграть с Солоной в облике кошачьего грифона, обернувшись белогривым красавцем чуть больших габаритов — лихо налетел сзади и выбил "мяч" крылом. Азарт полётов увлёк обоих настолько, что спящая колдунья не сразу сообразила, кто её партнёр по играм.

— Приветствую, Искор! Твоей магии это "сонное дело, правда? — Улыбчиво осведомилась радостная Солона, обернувшись красавицей на одной из плоских крыш.

— Отчасти, Солона, — ответил ей довольный Искор, когда величаво приземлился и обернулся собой. — Это ваш совместный с Элиссой сон на заданную мной тему выбора экипировки, не ограниченной тесными рамками стандартов. Ты подобрала себе мечту?

— Ага! Это так здорово — осознавать себя во сне! Тут можно всё-всё! — Ей натерпелось взахлёб поделиться своими впечатлениями.

— Спокойней, прошу. Уже утро наступило, скоро вставать, — произнёс Искор, как бы между делом показывая Завесное окно над сладко спящим бренным телом девушки с охватом всей орденской стоянки. — Мне только увидеть твой выбор экипировки, Солона, а дальше резвись себе тут на здоровье...

— Ах, как здорово! Спасибо, спасибо, спасибо! — Солона не чмокнула ни в губы, ни в щёчку, но закружилась в своём наряде вокруг Искора. — Ты не представляешь, Искор, как давно я хотела осознать себя во сне и в Тени! — Делилась счастливая колдунья, которой только после Истязания и становления магом обещали учить осознавать себя во сне и выходить сознанием в Тень из состояния бодрствования, но не сложилось, и правильно, ведь платой за то были секс-услуги.

— Поздравляю, — искренне сказал Искор, разделяя радость собственного достижения. — Извини, что приземляю, но вот это реально можно суметь сделать в ближайшие дни.

Искор до сего момента не знал той чешуйчатой гадины, чью шкуру вообразила Солона, но как ясновидец обнаружил этих тварей в болотах Антивы. На замену мантии ради полётов девушка легко подобрала нечто вроде облегающего комбинезона. Кожаный корсет поверх, стилизованная составная юбка под эльфийские листья с боков и поверх ткань как декоративные лепестки распустившегося бутона. Наручи и налокотники с металлом. Витые голенища сапог тоже вполне реально смастерить. Лишённое капюшона сюрко вполне устраивало Солону. Женственности Солоне добавлял её собственный дизайнерский плащ с капюшоном в виде тонкой шёлковой материи пониже колен и вторым слоем чуть ниже пояса накидка более тёмного цвета — кисточки и вышивку по краю не успеть сделать. И желанный ею посох у Искора в запасе имелся, точно такой же, какой он подарил Кейли: витая классика двух целующих волшебный кристалл драконьих голов с модернизацией в виде острых гребней и спрятанных в пастях рунных слотов под камни с рунами стихий. Волшебную поясную сумочку с тремя отделениями тоже нет проблем сшить и заколдовать, только попозже. Прочие мечтания вовсе не горели, так сказать. Благодетель оставил компаньонку в самом благостном настроении.

Следующим делом Искор проскользнул внутрь самой Завесы и юркнул к Башне Ишала. Ясновидящая медитация ответила на вопрос об опасной Морриган. Заражённая скверной дочь ведьмы Флемет поначалу остереглась безумия, поджидавшего оборотня при смене облика. Молодой женщине хватило самообладания соразмерить свои силы прорваться в Башню Ишала, где скверно померла её мать. Осквернённая дикарка смекнула превратиться в морового паука, в облике которого сохранила свой рассудок и не впала в истерику при виде зомби, в которое шаман превратил труп её матери заклятьем Оживление Мертвеца. Пробравшейся потолком Морриган повезло в том, что большая часть порождений тьмы спустилась с пустого этажа — паучьи жвала перекусили шею мерзкого гарлока с первого раза. Бережно спеленав труп матери в кокон, дочь спустилась с башни по внешней стене и умчалась восвояси.

Своим домом Морриган считала старую хижину средь топей, там она и всплакнула по Флемет. Прогрессирующая зараза скверны заставила молодую женщину обыскать старуху. В обнаруженном кармане с расширением пространства Морриган нашла Чёрный Гримуар. Искор уже читал такой среди литературы, особо охраняемой Ирвингом. Поскольку Митал создавалась будущим муженьком с абсолютной памятью и не нуждалась ни в каких книгах, то логично предположить, что копии магического тома "со всеми её секретами" строчились кровью для отвода глаз. Тем не менее, Морриган нашла своё временное спасение — заклятье превращения в Рой Насекомых. Оборотень не замедлила стать растревоженным осиным ульем, довольно долго роящимся, прежде чем самые осквернённые особи совершили самоубийство. Уменьшившись вдове, рой насекомых сумел собраться обратно в молодую ведьму, взявшей дрожащей рукой приготовленную бутылку с исцеляющим зельем из эльфийского корня. Потери оказались слишком крупными — покрытая чёрными пятнами скверной гнили Морриган едва доползла до своей кровати и тут же вырубилась в долгий и тревожный сон. Её старшая сестра Явана воспользовалась тем же методом, но с большей умелостью и эффектом.

Искор отобразил четырнадцать часов ясновиденья на такой же промежуток провиденья.

Плохо выспавшаяся Морриган сообразительно отъелась до горла и вновь обратилась роем ос — единственная здоровая особь стала королевой. Повторив ополовинивание численности, ведьма после очеловечивания смогла сама себя подлечить магией, сберегая алхимию. Вновь наевшись, Морриган принялась изучать Чёрный Гримуар. Ох, какую бурю эмоций у неё вызвал ритуал с пафосным названием Бессмертие, когда мать продлевает себя в дочери. За рамками осталась сладкая ложь о том, что таким образом в их роду передаётся Сила, а имя Флемет всего лишь маска. Вот только личность дурёхи, что согласится добровольно принять наследную Силу, в любом случае перестанет существовать — та самая Сила в виде Митал сама оденет закаливаемую во времени маску Флемет. Бывшая эванурис так и хотела поступить десять лет назад, когда пластичны подростковое тело и сознание, но вылупившийся Искор спутал ей все судьбоносные расклады.

Как ни ярилась Морриган в бешенстве, она со всеми почестями и заиндевевшим лицом совершила кремацию материнского трупа и развеяла прах над трясиной, где они вдвоём погубили не один десяток храмовников и прочих охотников на Ведьму Диких Земель. Ещё одно обращение в Рой Насекомых приободрило дикарку несколькими здоровыми осами. Далее Морриган устроила в доме полнейшую ревизию.

Провидя, Искор чётко увидел точку бифуркации — это тайник с амулетом, внутри которого в стазисе и полной изоляции хранился клон молодой Флемет с духовным сосудом с эссенцией души Митал, которая неминуемо осознает себя при пробуждении бренного тела с памятью до момента убийства. Разумеется, Искор уже не раз проделывал фокус с умыканием предметов изнутри Завесы — своровал и этот амулет.

Не забыл оракул и про другую. Явана, старшая дочь Флемет, после внезапного заражения скверной поспешно оставила сбежавшего с престола короля Мэрика Тейрина одного в пещере с находящимися в вековых спячках самками драконов, чтобы слетать закупиться витаминизированной едой, зельями исцеления и лириумом для самоочистки от предсмертного "материнского подарочка". Как ни странно, Явана имела свою копию Чёрного Гримуара, полностью идентичную остальным. Она реально намеревалась опередить младшенькую сестрицу Морриган, быстрее неё избавившись от скверны и заполучив фамильную силу по другому ритуалу, предусмотренному на подобный случай. Так что Искор, отлично помня параметры поглощаемых квинтэссенций, не пожалел одной: "разбудил" свою проекцию отойти в кустики и умыкнул в Тень, чтобы состряпать фальшивку, в надёжно закупоренном виде содержащую в себе вместо Митал осквернённого демона Гордыни, посмевшего позариться на сон Фергюса, старшего брата подзащитной Элиссы Кусланд.

За четыре часа в спящем лагере отступивших из Остагара всё было тихо-мирно. Обычный для Диких Земель Коркари молочный туман и высокие горы вокруг уберегли измотавшихся и отсыпающихся людей от ярких лучей утреннего солнца, которого весь день не будет из-за мелкой и противной мороси. Для порядка сделав обход, Искор принялся переодеваться в добро, пошитое эидолоном, и следующий час уделил продуктивному труду с инкарнумом да инвестируемыми в него эссенциями с магией разного сорта. К слову, этот живой и одушевлённый продукт заклинательного ритуала Эидолон продолжал успешно батрачить в секретной лаборатории, спрятанной в так и стоящем посередь верхней залы Башни Ишала массивном и уродливом шкафу, удостоенном жрецом бога-дракона Красоты лишь брезгливого захлопывания местами обугленной дверцы, за которой Алистер мог бы обнаружить все свои поношенно-вонючие и безвременно запропастившиеся носки, предпочитаемые им нежно-мягким и вполне себе удобным портянкам.

Как Алистер трясся над своей стоячей чёлкой, так и франт Искор заботился о своём внешнем виде — от природы своих врождённых способностей, предназначенных для формирования и материализации инкарнума в носимые артефакты. Он давно усвоил, что надёжней всего применять арматуру в виде натуральных вещей, в дальнейшем пропитываемых инкарнумом для придания им нужных магических свойств и вида. Хотя Искор являлся тотемистом, но практически никогда не применял свою природную чакру по прямому назначению — превращение в монструозных бойцов со всякими иглами и хлыстами из какой-нибудь чешуйчато-костяной брони. Для дикарского ведьмака по типу брата Морриган это бы стало идеальной реализацией себя, но в обществе таких неформалов чураются, мягко говоря. Так и теперь Искор обошёлся классикой.