Металлический дракон. Часть 2 - Внутренние Области

Металлический дракон.

Автор: E ea I

Фэндом: Dragon Age, Forgotten Realms (Забытые Королевства)

Рейтинг: NC-17

Направленность: Джен

Жанры: Мифические существа, Фэнтези

Предупреждения: ОМП, ООС, Элементы гета

Статус: первая и вторая части завершена.

Примечание: отдельные части цикла в разных файлах

Аннотация: когда кажется, что мир сходит с ума и рушится в бездну, стоит постучать себя по лбу и спросить: "Кто там?". Будет скверно, если тебе ответят, а если ответят вам — это одержимость. Имеет смысл обращаться к суровому борцу со скверной и демонами, такому как металлический дракон Искор Даоин Ворелкиар.

В качестве зрелищно музыкальной темы цикла:

Skyrim (Dragonborn) — Tina Guo: https://www.youtube.com/watch?v=hJc9Fko0mf4

Часть 2 — Внутренние Области.

Персонажи: Искор, Алистер, Солона, Элисса, Бетани и другие.

Аннотация: Крепость Остагар пала перед наступлением орды Пятого Мора, порождения тьмы прорвались во внутренние области королевства Ферелден. Первые предпринятые действия предопределят ход Пятого Мора и всей кампании по борьбе с ним. Команде Ордена Серых под предводительством Искора Грея предстоит сплотиться и сплотить.

Глава 1, представительная.

— Просыпайтесь! Алистер! Солона! — Искор громко позвал соратников, присев между ними и взяв за руки для порождения чувства поддержки, приглушающего страхи.

— Э... Дракон! Берегись!.. — Алистер первым очухался, крепко вцепившись в руку побратима и подняв за неё своё защищённое доспехами туловище.

Рыжий осёкся, увидев лишь: неприглядно почерневший шкаф; пару мирно лежащих на боку осёдланных дымчато-серых грифонов, лупящих на него свои орлиные глазёнки; огромный зёв выломленного окна, вытягивающего с лестничной впадины гнилостные клубы дыма; гниющий труп старухи, лежащей на слое праха. Лишь после серебрящийся взгляд чёрных глаз Снуфлера дёрнулся к столь же мягко светящемуся и едва дымящемуся серебром синему взору Рокфора, вернувшего своему облику пепельно-стальной цвет волос и прежние черты привлекательного человеческого лица со смазливыми признаками эльфийский крови и дружеской полуулыбкой — побратавшийся кровью и магией чуял высокую напряжённость друга и явно выраженный прогресс его магических сил без какой-либо примеси скверны. Алистер в себе ощущал скверну, интуитивно полагая всего месяц ожидания отработки собственной иммунной системы по очистке от второй порции, считанные часы назад выпитой на ритуале Посвящения в Орден Серых. В Солоне скверны имелось больше, не говоря уже о порождениях тьмы, которых Снуфлер в Башне Ишала насчитал сто восемьдесят девять особей, ещё в ходе сражения обнаружив в себе грани способностей, ранее присущих лишь его побратиму — обещано.

— А-а! Архидемон!.. — Вскрикнула мгновениями погодя очнувшаяся Солона, широко распахнув свои карие очи, подсвеченные тем же серебром, свидетельствующим о принадлежности одновременно к Ордену Серых и Ордену Серых Стражей.

— Спокойно, друзья, — уверенно сказал твёрдый Искор, чуть теплее глянув на девушку и сжав её ручку, взмокшую холодным потом. — Ведьма Флемет мертва. Вас атаковал не Архидемон, а превратившаяся в дракона Флемет. Я подкараулил её и убил. Эта гадина наблюдала за всей битвой от начала, я до конца так и не понял её планов и потому имитировал свою смерть, затаившись и выждав. Извините, что вы стали живцами.

Искор удержал испуганный взгляд Солоны, поверившей и переставшей бояться, во многом благодаря командорскому амулету с глифами умиротворяющей и героической аур на вставленном в слот рунном камне. Помощь пришла, спасение осуществилось.

— А... э... — одарённая магией девушка оглянулась на труп Флемет, неизбежно зацепившись за грифонов. — Это... это грифоны?.. — отчего-то шёпотом чуть не пискнула Солона, некоторыми ночами пялившаяся на узорчатый потолок ученической казармы в Башне Магов и воображавшая себя верхом на грифонах, страницы с чьими иллюстрациями были самыми замусоленными во всех книгах из обширной библиотеки.

— Не извиню, брат, — прогундосил Алистер, до хруста сжав кисть Искора. По ордену все друг для друга братья и сёстры. — Ты завалил дракона без меня.

— Я убил старую и одержимую женщину, брат, в содеянном мной нет подвига, нельзя героизировать и гордиться смертоносной атакой исподтишка, — чуть стыдливо ответил Искор, затем и усыпивший напарников, дабы не стали свидетелями. — Остагар пал, сестра Элисса возглавила отступление офицеров с лекарями. Мы последние защитники — пора улетать.

— Мы полетим?.. Это всё на самом деле?.. — Слишком многое пережившая Солона заподозрила происки демона в Тени.

— Узрите и почувствуйте Завесу, Серые, — он с готовностью своей природной чакрой натянул оную, подсветив Завесным Огнём. — Мы со стороны дремлющей части мира. Здесь Твердь, а в Тени всё зыбко и переменчиво. Удостоверилась, Солона?

— Да... Да, вполне.

— Тогда скорее вылетаем, порождения тьмы добивают последнего из призванных мною больших огненных элементалей. Догоним своих и позже всё обсудим, — заверил Искор, покосившись на Алистера, продолжавшего сидеть мрачно-насупленным.

— Я... я не умею летать на грифонах... — пролепетала Солона, подвластная магии и потому в больше степени ощущавшая героичность Искора, чьё лицо вернуло себе былую привлекательность. Слишком близко, почти интимно.

— Это не сложнее коня, Солона, — получив телепатическую плюху, заверил Алистер, во снах с побратимом много раз тренировавшийся летать на грифонах.

— Я и на коней никогда не садилась, — ответила Солона и первая покраснела от пошлой двусмысленности. Страхи всё дальше отступали.

— Для начала надо встать, — хмыкнул Искор, поднимаясь и за руки уверенно потянув за собой двоих компаньонов. — Во-вторых, грифоны магически очарованы и потому чутко послушны наездникам. Садитесь.

— Грифонов два, — констатировала Солона, поднявшаяся и отпрянувшая, но всего на шаг.

— Выбирай первой, сестра, а я за вами полечу филином, — загадочно улыбнулся чародей, показав кисть с соответствующим кольцом. — Быстрее, ну же, — поторопил Искор, обрывая сонм вопросов. — Кстати, Солона, прицепи этот артефакт к поясу.

Искор не забыл про приготовленную и переданную поясную бляху в виде грифона с двойной совершенной руной барьера, какие он раздал другим новикам перед их перелётом на грифонах, чтобы защитить от ветра и осадков в лицо. Как было и с другой парой, Солона тоже выбрала себе грифона-самку, Алистеру достался самец. Воин смело устроился в седле и показательно вылетел: грифон с львиным телом да головой и крыльями орла пробежался мимо спихнутых в сторону осколков стекла с рамами и от самого края, мощно толкнувшись, прыгнул вперёд прямо в ночную непогоду, распахнув крылья и задействовав свои волшебные способности к левитации. Солона проявила волевые качества и смогла решиться, когда Искор на её глазах обратился крупным бело-серым филином и приглашающе повёл для неё крылом в сторону выбитого окна — сбоку уже слышалось громыханье взбегающих порождений тьмы. И всё-таки девушка не удержалась от визга, быстро переросшего в восторженное ликование.

Грифоны ориентировались на филина, сперва облетевшего развалины Остагара, где тут и там вовсю шныряли порождения тьмы, особенно большим числом у шатров короля и ненавистных им Стражей, а затем чётко полетевшего к Элиссе, бегущей с факелом по каменистому склону рядом с местным уроженцем, который вёл отступающих по известным ему горным тропкам к Двафрскому Перевалу на северо-северо-западе от Остагара и по другую сторону кряжа, вдоль которого Искор совершал вчера рейд.

Остагар полыхал огнями, но дальше... Ночной перелёт — страшен непроглядной темнотой. Солона и Алистер задрожали от нервов. Вроде бы Искор их успокоил, но после его превращения стресс резко накатил обратно, сковав сердце и разум наездников, болтающихся где-то в высоте на легендарных грифонах, которые и уронить могут — позорно трусившие ездоки вцепились в упряжь мёртвыми хватками.

Взяв фору примерно на два часа и пяток миль, филин приземлился в удобном месте на пологом склоне с реденькими ёлочками и раздваивающимся ручьём, ниспадающим в сужающемся месте ущелья меж крутых гор. Быстро успокоившийся и устыдившийся Алистер одобрил выбор, начав делать костры для готовки отступающим остаткам войска горячего ужина в показавшихся ему смутно знакомыми котлах запасливого Искора, стащившего оные из шатров аж двух орденов. Солона же с превеликим удовольствием занялась тем, что стала распрягать грифонов и вычёсывать их, оказывается, умеющих мурлыкать не хуже любой кошки! Девушка бы так и заснула втихаря, да вот беда — жор напал. Слава Творцу, Искор уже и отвар для их команды приготовил, и лапшу сварганил, и словно из печки извлечённую свежую булку хлеба нарезал, и копчёностей с сыром и зеленью настриг на невесть откуда взявшемся массивном трёхногом столе, пока Алистер выполнял задачу дровосека аж на три сдвоенных костра: для них самих, для магов с храмовниками, для армейских — под каши с салом, а кипячение воды и разлив заварки по кубкам — это минутное дело, разумеется, в порядке очереди, ибо на всех столовых приборов не прихвачено.

— Приятного аппетита, брат и сестра, — выдохнул Искор и довольный жизнью улыбнулся дорвавшимся до еды компаньонам. Высшая энергия кипела в нём.

Алистер с набитым ртом торопливо прошамкал что-то нечленораздельное, извинившись и поблагодарив телепатически — за несколько недель привык так здорово общаться с побратимом.

— Спасибо, брат Искор, тебе тоже приятного аппетита — всё очень вкусно, — прожевав, культурно сказала Солона, уже пробовавшая в Башне Магов такое блюдо, а потому умело наматывала на вилку длинную лапшу с тянущимся чеддером.

— Солона, ты владеешь Заклинание-виспом? — Искор кивнул на свою маленькую солнечно-зелёную летучую мышку, волшебно-барражирующую над их столом.

— Мгм... — и она в который раз глянула вверх на плод чужого мастерства, не только кратно более мощного, но ещё и прибавляющего колдовскую силу всем вокруг.

— Здесь водятся горные бараны, а грифоны тоже голодны — одного им хватит на пару трапез, — произнёс Искор в порядке справки, намёк вместо команды.

— Хорошо, — моргнув и наморщив лоб, поняла и приняла Солона, ненадолго отложив столовые приборы для запрошенного колдовства, отправившегося искать барана и гнать его к стоянке.

— Так они не плоды твоего теневого воображения? — Вслух озадачился Алистер.

— Нет, это не призыв, за этими грифонами надо ухаживать по-настоящему.

Зелёная чайка Солоны пригнала сверху сразу трёх баранов, и без того вспугнутых большим отрядом людей, громко и неумело наступающим с юго-востока. Так что времени на разговоры не осталось: Алистер занялся стопками дров с запасом пережить стылое утро, Солона кашеварила у всех костров, Искор сперва призвал земляных элементалей для выкапывания ванной ямы в ярд глубиной и три шириной чуть повыше места разветвления русла горной речушки, потом подготовил с их помощью ровные площадки у костров плюс для очищающего от скверны ритуала с пиявками. Вертела имелись, оставалось только призвать и подрядить спиритов-мясников, чтобы освежевали и разделали двух баранов да послужили поворотными механизмами — огненные элементиты для быстрого и надлежащего прожаривания мяса изнутри. Когда люди были менее чем сотнях ярдах, аппетитная корочка на запёкшихся тушах как раз успела образоваться, так что их сняли и водрузили на трёхногий стол, под которым уже томилась каша в котлах. Завершая приготовления к приёму, Искор бросил в костры руны огня, ранее применяемые им в посохе. Привязанные к пластинкам огненные элементали в пару ярдов ростом не только обогреют своим инфракрасным излучением круги с радиусом под тридцать футов, но и выступят в качестве отличных сторожей — в костерке для команды Серых переплелась пара малых огненных элементалей всего в ярд высотой и обогревом округа не далече пятнадцати футов.

Элисса всё правильно распознала и подбодрила беглецов скорым привалом — провожатый подтвердил наличие впереди более-менее пригодного для стоянки места. Пряные ароматы готовой еды с питьём да женственно выглядящее пламя костров отогнали страхи, приятно впечатлив всех отступивших из Остагара всё-таки меньше, чем произведшие настоящий фурор — два грифона, лениво грызших бараньи косточки.

— Внимание! Отставить отвлекающие разговоры! Элисса, из каких яселек эта малышня? Народ, стройся передо мной!!! Чем быстрее я вас зачищу от скверны, тем скорее вы утолите свой голод и отвалитесь на боковую — всё остальное после!

Повелительный голос узнанного Искора быстро превратил сумбурное прибытие в строго организованное мероприятие. Прямо на глазах безнадёга беглых превращалась в отчаянную надежду с непередаваемым облегчением — выжили! Проявление дисциплины — это наименьшая из благодарностей Серым Стражам! Сразу бы их во главу войска... Конечно, имелись злые, недовольные, огорчённые, удручённые, безразличные, прочие, но всем хотелось здоровья и жратвы, потому никто не перечил и не лез на рожон.

Маги при помощи Глифов Парализации пленили шестерых гарлоков из числа преследователей, потом занялись разливом и раздачей пайков оздоровлённым военным. Остальных порождений тьмы из преследования уничтожил Алистер при поддержке Солоны. В это время вдоль речушки к импровизированной ванной выстроилась пара колонн, дабы Искор попарно осуществлял помывку и сушку горячими водяными элементалями, всю грязь со скверной копившими на дне, дабы потом пиявки сожрали всю скверну и были уничтожены; вместо посоха он пользовался руками для жестового управления, заодно воздействуя на всех своими заклятьями Ауры Очищения и Лечебной Ауры для исцеления и бодрости. Солона ранее уже присутствовала на презентациях в армейском лагере и после боя ушла помогать греть глинтвейн — настал черёд Элиссы насмотреться на мужские причиндалы, пока Искор проводил обеззараживание скверными пиявками, в кучи которых превращал гарлоков. Алистер за время затяжного боя в Башне Ишала постиг низвержение более мощных и обширных Святых Кар, тем самым избавив побратима от своих по нему ударов праведными силами для ликвидации окружающих его пиявок и самой скверны в них — разил сразу по площади глифов.

Искор очень хотел бы сам принять горячую джакузи с шикарным расслабляющим массажем от двух умелых девиц, однако неуместна сия несусветная глупость. Как в Санатории он приветливо трудился целителем, так и тут едва ли вдавался в истории пациентов — читал по ранениям. Его задача состояла в том, чтобы справиться с потоком больных и поскорее уйти в круг приближённых особ. Справился на отлично!

Измотанность взяла верх — напившиеся и насытившиеся люди почти сразу заснули вповалку в согревающем и приглушённом свете огненных элементалей. Даже несколько выживших мабари, облаяв грифонов, отожрались бараньими костями с отчекрыженными в сочленениях конечностями да улеглись сторожить остатки еды. Команда Серых после знатных трудов побаловала себя шампурами с шашлычками, наплевав на врачебные рекомендации не нажираться и не напиваться перед сном, а после еды: Элисса продолжала исправно выполнять роль координатора, Солона о чём-то зашушукалась с магами из Башни Круга, Алистер... Если бы не боль потерь и не растущая уверенность, что Искор намеренно допустил смерть Дункана с Кайланом, то Алистер бы сейчас обожал побратима, возненавидеть которого мешала замечательная броня, оную начинающий оружейник по-хозяйски и приводил в порядок, любовно протирая и трогая многочисленные руны, достаточно прелестные и завораживающие, чтобы спасать от тоскливой скорби и выражения покруче мягкого посыла: "Искор — козёл!" Разумеется, свою колоссальную лепту вносила Героическая Аура Умиротворения.

— Солона, когда ты успела запечатлеть мабари? — Пытливо вскинул бровь Искор, когда та вернулась от Винн к их костерку вместе с каким-то счастливым псом.

— Гавр сам увязался, — сбитая с мысли, растерянно ответила Солона и устало зевнула, плюхнувшись на пятую точку. — Потом отстанет.

— Хм, его не смутил кошачий запах грифонов. Этот Гавр от тебя не отстанет, Солона, будет слюняво домогаться, так и знай, мабари ещё те проглоты, — заявил рыжий знаток, потерев щетину. — Он же потерял прошлого хозяина и заразился скверной, а ты ему помогла. Умный пёсик и верный, — насилу улыбнулся Алистер, ещё помнящий подход, чтобы безнаказанно гладить чужих мабари, обычно после предупредительного рыка цапающих за беспечную гладилку.

— Ты раньше знал этого мабари, Алистер? — Поинтересовалась Элисса, полулежавшая в обнимку со своим Мавром, спокойно отнёсшимся к более светлому и столь же породистому Гавру.

— Не-а, я просто сколько себя помню и до десяти лет жил с собаками и лошадьми в замке Редклифф, а потом меня отправили учиться в монастырь Борншир, где я тоже выполнял задачи псаря и конюха, — Алистер немного рассказал о себе, радуясь, что любимый Бутр тоже теперь рядом, стоит меж кустами в укромном закутке команды Серых у трёх сосёнок и сонно прядает ушами. Хоть чуток отвлечься! — Уа-ах...

— Солона, если ты хочешь оставить себе Гавра питомцем, то я помогу Посвятить его, как мастер Авернус помог Элиссе с Мавром, чтобы он скверной больше не болел, — предложил Искор, улыбнувшись. Ещё не хватало Равра и Вавра для полной коллекции одних из самых распространённых собачьих кличек.

— Я не знаю, — растерялась Солона. — Мы ведь будем летать на грифонах, правда? А как же тогда быть с псами?

— Покамест для перевозки мабари я буду призывать из Тени грифона с корзинками по бокам. Завтра мы совершим перелёт и заночуем в реконструирующейся крепости Зимовахтенная, другие доберутся через день-два. Когда выдастся хотя бы недельная передышка, я могу на ничейных мабари опробовать рецепт трансформации в симуранов — это магически выведенная крылатая порода собак. И для ордена получим крылатых псов, и командору Брейту оставим осеменённых сук на разведение, — произнёс Искор, с двух сторон подпираемый урчащими от его ласк грифонами.

— Брейту?

— Да-да, друг, тому самому, что нас с тобой сопроводил тогда в замок Редклифф. Сэр Брейт с первого солиса хозяйничает в развалинах крепости Зимовахтенная, командуя размещённым там трёхсотенным курсантским корпусом и толпой строителей.

— Надо же! Я рад за Брейта, он классный мужик, — чуть улыбнулся Алистер.

— А дальше мы будем постоянно летать верхом, Искор? — Тихонько уточнила Элисса, прилагавшая усилия, чтобы не заснуть в мгновение ока.

— Практически да, Элисса. Имея шерсть или перья грифонов, я могу совершать их теневой призыв, как тех пауков или бронто. Но если ты станешь кататься в обнимку с мабари, то не сможешь расстреливать из арбалета порождений тьмы, как и Солона таким образом не сможет нормально колдовать, а грифон без наездника уже меня выключит из атак как заклинателя. В принципе, я могу псов временно окрылять либо уменьшать до щенячьих размеров или ещё до этого сперва заклинать окаменением для итогового получения наладонных статуэток, но каждый раз это будет для них стрессом и выключит как бойцов до нормального отдыха, а с постоянной трансформацией они быстро свыкнуться. Можно завезти ваших мабари в Пик Солдата или отправить в замок Редклифф вместе с Бутром. Время обдумать у вас есть, сёстры. Кстати, Солона, сплюнь мне в ладонь.

Помня уговор, девушка решительно и в то же время смущённо исполнила просьбу. Доставший карту Искор сосредоточился и растёр слюни меж ладоней, засветившихся красновато. Выхватив из Тени рой белёсых виспов, засиявших над подушечками растопыренных веером пальцев, чародей поводил руками и кистями — некоторые осколки краснели в направлении "своей целостности". Солона не поняла, что сделал Искор, но вскоре все виспы налились магией и в разной степени заалели, явно указывая на множество направлений. Дело за малым — интерпретировать, сама Солона следила за волшебным действом с замиранием сердца и боялась мыслить.

— Что ж, Солона, слушай о родных... Твоих родителей нет в живых, их родителей тоже. Среди пяти живых детей ты старшая, все вы одарённые. Если я правильно сориентировался, то местонахождения такие. Второй ребёнок — брат в Кругу Магов Гислена. Третий и четвёртый ребёнок — это сёстры-близняшки, обе в Белом Шпиле. Пятый ребёнок — брат в Кругу Магов Ансбурга. Двоюродный брат старше тебя на несколько лет, Камберленд в Неварре, твоя двоюродная ровесница в стольном Кругу Магов Неварры. Примерно на пару лет младшие двоюродные братья-близнецы без одарённости магией, мм, оба в Вол Дорма, Империя Тевинтер. На шесть лет более младшая двоюродная сестрёнка в Оствике, Вольная Марка. Двоюродный дядя и его дочь в Киркволле. Двоюродная тётя сейчас в Лотеринге, мм, у неё трое детей: старший сын твой ровесник и тоже является магом, разнополые двойняшки уже наши ровесники, и девочка тоже одарённая, получается, они оба на домашнем обучении. Это значит, компаньоны, что послезавтра нам стоит прибыть в Лотеринг.

— Спасибо... — еле выговорила Солона, задушенная бурей эмоций и порывавшаяся отблагодарить объятьями, чтобы порыдать на плече, но Искор заранее занял стратегическую позицию между крупными грифонами.

Памятливый поисковик построил речь так, чтобы промолчать о том, что юноша из её троюродных двойняшек являлся одним из тех, кто попал под командование сэра Доналла и вынужден был позорно вернуться восвояси, когда рыцаря разжаловали. Карвер Хоук, так его звали, помнилось Искору, потом прибыл в составе батальона Логейна и с ним же сейчас отступал, с худшей славой предателя — благородному парню хронически не везло с солдатской долей. Опиравшаяся на ясновиденье интуиция подсказывала ещё, что это имя точно значится в списке желавших стать курсантами, но разосланные вербовщики набирали исключительно бедняков, а второй набор Карвер Хоук пропустил, уже служа под Остагаром — сумев избежать Башни Ишала.

Команда Искора удивилась такому обилию родичей-магов, а вот командир сам готовил зелья Зачатия, Потенции, Влюблённости, прекрасно зная не только о подставах в самой Церкви, но и про свержение неугодных родов знати, когда для тотального разрушения репутации вместо банальных ядов подливают приворотное зелье или лириумные стимуляторы оплодотворения с одарённостью магией. Это дорого, долго и хлопотно из-за необходимости регулярного приёма лириумного средства во время беременности, зато результат налицо — Амеллы не стали наместниками Киркволла. Соль не только в смещении конкурентов с политической арены, но в зачистке благородных фамилий от "генов магов" и в пополнении увядающих Кругов благородной и сильной кровью. Всё не столь однозначно, каким кажется на первый взгляд.

— Пожалуйста, — пожал плечами молодой полуэльф, спокойно отводя взор от Солоны к комку воды, в котором омыл руки и потом растревожил этими элементитами пару огненных элементалей, смешно подобравшихся и яростней запылавших.

— Сэр Искор, пожалуйста, давайте ненадолго залетим в Плацдарм над Перекрёстком — это нам почти по пути будет, — попросила Элисса, смутившаяся тем, как Алистер не смог стерпеть вида слёзок Солоны и подорвался поделиться платочком, чистеньким да с примечательной расцветкой в рыжие и лириумно-бирюзовые клеточки, сам он недавно сморкался в такой же, только в полосочку.

— Зачем?

— Там мой брат Фергюс должен стоять с батальоном из Хайевера. Он не успел подойти к решающему сражению за Остагар, — пояснила Элисса, успевшая в пути поговорить с полковником, владеющим подобного рода информацией.

— Тогда лучше завтра сделаем крюк к Зимовахтенной предупредить и пообедать, а заночуем у эрла Гаррика Гвинланда, — вроде как уступил Искор, до сих пор ухмылявшийся на то, как признанный бастард эрла Вулффа сочинял себе фамилию во избежание путаницы и для организации как бы нового рода из объединения Вулффов и древнейших Герринов, среди вариантов имелись Гавинланд и Вагинланд.

— Спасибо, сэр, — благодарно кивнула Элисса и упёрлась взглядом в боевитых элементалей огня, гипнотически притягательных и очищающих от мыслей с эмоциями.

— Не хочется, сёстры, но я развею часть ваших заблуждений. Порождения тьмы из Остагара наверняка хлынут в Лотеринг, вопрос лишь во времени их нападения. В худшем случае сутки для накопления и сутки на марш-бросок по Имперскому Тракту, но на нём мы их легко ликвидируем, а по бездорожью минимум неделя. После наших предупреждений путь им через Внутренние Земли перекроют у Зимовахтенной. Останется в Плацдарме решить вопрос со сдачей Лотеринга — это на тебе, Элисса.

— На мне? — Неприятно удивилась аристократка.

— Сдать? — Неодобрительно переспросил воин, обучавшийся на храмовника.

— Я тебя, вице-тейрна Элисса, уже назначил нашим контактным лицом с дворянством. Вот и доведи до них мои аргументы. Первый, распыление боеготовых войск усложнит обстановку во Внутренних Землях. Люди не порождения тьмы, поэтому батальону Хайевера придётся тут остаться зимовать, а отступившим во Внутренние Земли офицерам предстоит формировать ещё один батальон из местного ополчения и уже имеющихся магов с храмовниками да как бы не для защиты от разрозненных и агрессивных племён авваров, которых вездесущие порождения тьмы погонят с гор. Второй, отсутствие у торговой деревни укреплений для выдерживания круглосуточных атак орды. Третий, целесообразнее провести экстренную эвакуацию и сдать Лотеринг, чтобы монстры сами попытались укрепить плечо и копились там, дабы уже мы не рыскали повсюду в поисках мелких отрядов порождений тьмы, а кучно истребляли их сотнями при регулярных налётах. Кстати, Элисса, нам ещё понадобятся карты областей с указанием всех шахт и пещер, чтобы мы по-быстрому облетели их и завалили, покуда порождения тьмы массово не полезли оттуда. Понятно?

— Я поняла, сэр, — хмуро ответила Элисса, мурыжа свои пальцы.

— Ладно, всем спокойного сна, уа-ах...

— Спокойного сна, — отозвались остальные трое и постепенно устроились спать на подстилках с покрывалами, любезно-любезно прихваченных и вытащенных Алистером токмо для себя и девушек.

Всего через пять минут сидящий меж грифонами Искор остался единственным бодрствующим в сём укромном уголке, а ещё примерно через десять во всём спонтанном лагере только он не спал да огненные элементали в кострах. Настало время — магии.

Сопоставляя оси главных чакр не просто эссенции, а квинтэссенции души, тотемист постиг достижения инкарнатов — произвёл слияние инкарнума с плотью. В другом мире подобного просветления достигали монахи, когда научались делать своё бренное тело эфирным и далее трансформировались из обычных существ в магические. Искор уподобился им, целиком и полностью став эфирным существом и благополучно сместившись в Тень — оставив в дремлющем мире свою запрограммированную спать заклинательную Проекцию в фантике из инкарнума: эдакий телесный комбинезон-сосуд с инвестированной в него одной единственной квинтэссенцией, сей плод заклятья отличался начинкой из псикарнума, стабилизирующего отпечаток сознания и псевдо-плоть — муки долгих исследований и тренировок дали драгоценные всходы. Уже светало, когда Искор наконец-то цельным проник в Тень, успешно сокрыв свой прогресс за грубостью инкарнума.

Сомниари всё-таки успел совершить тур-вояж по чужим снам, поведав кое-что о произошедшем в Остагаре и рыцарю-капитану Освину Литриксу, и уже долетевшему в Пик Солдата мастеру Авернусу Литриксу, и новоявленной чародейке Кейли, и Первому Чародею Круга Магов Ферелдена Ирвингу с первым чародеем джайненовского отделения Джендриком. Очень, очень хотелось присниться командору Брейту и эрлу Гаррику с его отцом эрлом Галлахером, а также Фергюсу Кусланду, ведь слишком резонансное событие произошло этой ночью, однако таящийся сомниари не мог столь опрометчиво демаскироваться — птичья почта всё равно разнесёт недобрые вести по Ферелдену максимум за пару суток.

Непринуждённо покрыв через Тень эфемерное тут расстояние, металлический дракон в эфирном облике просочился сквозь Завесу, очутившись на мосту к древней стене, перегораживавшей Дварфский Перевал в самом узком месте. Спозаранку тут было зловеще, а главное ни одной разумной души на мили окрест — и порождений тьмы тоже. Искор больше не мог терпеть избыток обретённых сил, вот и стал тратить их в созидательной деятельности. Медленно и вдумчиво внедрив в камень свой тотем, он призвал стихийного духа земли, оживившего валун каменным элементалем. Потратив свою родную эссенцию души из прорвы имеющихся, Искор аккуратно увеличил подчинённого и приказал тому занять место порушенной оползнем части моста. Как любо-дорого смотреть на выздоровевших пациентов, так приятно было видеть срастание породы, восстанавливавшей целостность сооружения, словно так и было изначально. Ощупав места стыка пальцами и магией, Искор едва не запрыгал от ликования — получилось! С новообретёнными силами он стал способен одушевлять и оживлять даже твёрдую материю! Закономерный результат следом за многолетним развитием обращения со стихийными духами. Вскоре он оживил следующий валун.

Молодой гранд-маг не устал дивиться тому, как по его приказу девятый по счёту нырнул в кладку арки, отправившись устранять дефекты от времени и штурмов. Навострившись с относительно небольшими элементалями, Искор взялся за большие размеры в более чем полтора десятка футов высотой да сразу двух, чтобы придать им застывшую форму арок с плоским полом верхней площадки, прилегающей к скале. Напротив этой простой конструкции Искор с придыханием и восторгом оживил скальную породу при помощи квинтэссенции, одухотворив стихией в огромного элементаля более тридцати футов высотой. Несколько долгих минут металлический дракон бодался с упоротой волей камня, пытаясь придать полую форму монолитной трёхэтажной башни для заставы. Облажался! Бывает. Ублажив лириумом, Искор едва смог принудить сесть и обратиться низким цилиндром, частично вжатым в скальный бок. Следующими стали большие элементали, обработавшие стыки и обернувшиеся ведущей наверх лестницей — срастались с каменной породой после извлечения тотема с духом. За сим и творческий порыв иссяк, и внутреннее давление снизилось до комфортной лёгкости. Напоследок Искор подумал управляемым Роем Элементитов расчертить все стены мелкими канавками, точно имитируя дварфсткую кладку, в которую иголку не просунешь, однако отказался маскировать — всё равно впереди ждала легализация этого умения, начатого разрабатываться ещё в Скайхолде и далее под портом Джайнен на острове Щитовой, где возведён старинный Форт, ныне занятый школой магии.

После насущных дел Искор позволил Алистеру в Тени отколошматить себя и сам не остался в долгу. Поскольку побратим посредством киира уже пережил во сне повтор битвы в Башне Ишала, то после дружеского спарринга маг помог воину взглянуть на его сражение со своей стороны, сперва вытащив их обоих в область Фантазии с десятикратно ускоренным временем, дабы уложиться в один сон. Увы, Искор подтвердил Алистеру, что в гибели прибившихся к ним защитников башни виноват исключительно "дружеский огонь" Солоны, задевавшей их своей магией за отсутствием должного опыта боевых действий при наличии выдающейся заклинательной подготовки.

Выполняя обязанности полевого командора, сомниари отыскал Шерий с Риланом, зашхерившихся в одну из пещерок и спавших в объятьях друг друга для согрева. Ухоронка Таримель и Тамарель была несопоставимо искуснее, а гигантские пауки разбежались по болотистой чаще, где от скверны вымерло подавляющее большинство насекомых, зверей, птиц. Варварские племена хасиндов ещё с весны двинулись к Гварену и Лесу Бресилиан, дабы не терять своих людей ещё и в стычках с горцами или пограничниками Ферелдена, "гневными" за гон к Остагару заразных животных, что в итоге реально "сориентировало" Пятый Мор строго на север. Собственно, порождения тьмы остались пировать в Остагаре, дожидаясь нового вожака, который организует сборку, починку и подгонку трофейной амуниции для новорождённых гарлоков из маток хасиндского рода. Захват пограничной крепости как сигнал к старту полномасштабного нападения на Ферелден в сбор урожая зерновых с целью раздобыть новых маток и корма для них перед зимними холодами, дабы посеять отчаянье из-за спешно бросаемых хозяйств, раздуть панику и ужас, а главное отравить природу гнилой кровью десятков тысяч гонимых на убой порождений тьмы. Чем бы не руководствовался Архитектор, он затянул время до наихудшего для людей.

Зная, что сновидения прекрасно снимают моральную усталость, Искор, сделав дело, отдался во власть собственного сна. Сперва ему приснилась женственная Солона в серебристо-сером вечернем платье. Они танцевали под луной, когда Искор передал партнёршу Алистеру, сиротливо и грустно кружившемуся с воображаемой принцессой. Молодое тело взяло-таки верх, навеяв эротическую фантазию с Элиссой, готовой хоть голышом летать на грифонах в образе брутальной воительницы. Искор попытался навеять желанный ему образ знатной наездницы на грифонах, но спящее подсознание благородной девушки переиначило образ в кроваво-красные тона войны.

Увы, обе девушки не видели в Искоре романтического партнёра, не говоря уже о любовнике — глупо ожидать приязни после устроенных вчера взбучек. Неудобная правда, но лучше быть реалистом — больше шансов добиться успеха в желаемом. Благо, что их сны отличны от кошмаров сопричастности к орде порождений тьмы — заслуга сомниари! Осталось придать их сновидениям большего толка и осмысленности.

— Ну, как, Элисса, определилась с выбором? — Осведомился Искор, ещё несколько минут назад давший знать о своём присутствии в лавке экзотических доспехов из целого Города Магазинов, снившегося воительнице вместо тошнотворной трапезы Архидемона.

— Да, определилась, Искор, — с вызовом ответила молодая женщина, буквально залипшая на этот примеренный доспех. Ершась, воспринимала всё во сне за торговый поход, пока не умея отличать Явь при всех очевидностях нахождения в Тени.

О, её вкус безупречен! Тонко выделанная шкура морского дракона, чья чешуя по-рыбьи тонка и гнётся — реставрируется лечебными заклинаниями. Портки тоже из чешуйчатой шкуры — молодого варана. Покрашено в стальной металлик под латные вставки из сильверита: богато и затейливо гравированный нагрудник, высокий ворот под перья, округлые плечи, налокотники и наколенники, наручи и поножи. Стильный шлем подстать. Чешуйчатый же плащ и рукавицы. Меч она тоже во многом сама составила: эльфийское листовидное лезвие, у гарды два рунных слота и конусовидное яблоко с третьим. Щит классического профиля с ребром посередине и элегантными чайками — чисто женская гравировка. Остальное не принципиально. Сюрко тут не одеть — потеряется весь шарм доспехов. Из орденского лишь цвет, да и то отчасти. Всё изменится, если на всех чешуях куртки выгравировать орденский символ триединства.

— Листовой сильверит, клёпки, пряжки — есть. Пример кожи морского дракона и баранья для трансформации тоже имеются. Время выкроим. Однако нашего с Алистером мастерства пока хватит лишь на ровные и матовые латные элементы — в этом случае орденский сюрко окажется вполне уместным, щит и меч тоже без изысков, — выносил вердикт командор, видоизменяя отражение в ростовом зеркале. — При удачном для нас стечении обстоятельств, Элисса, мы сможем реализовать всю эту твою мечту грядущей зимой, но с косметическими изменениями — ты же член Ордена Серых, — напомнил Искор, внося правки во втором ростовом зеркале. — Согласна?

— Согласна, — твёрдо кивнула аристократка, жаждавшая, чтобы с ней считались. Не по доброй воле она согласилась стать Стражем и нехотя выбрала Серое, при этом с отрочества готовя себя воительницей, но не с богомерзкими и заразными монстрами!

— Довольна ли твоя душенька?

— Я хочу офицерского ранга. Я училась этому, — потребовала аргументировано.

— Офицеру полагается своя команда рядовых, Элисса. Находясь в моей команде, ты можешь дослужиться до подмастерья — тот же уровень в иерархии. Когда станешь эрлессой, то соберёшь свою команду помощников и вместе с получением ранга офицера станешь командором. Устраивает?

— Да, — коротко согласилась молодая женщина, предпочитая выраженную мужественность и плохо вынося слащавый вид парня в её командирах.

— Хорошо, новик Элисса. Вот тебе моё командирское задание до самого пробуждения — выяви для себя отличия сна от яви и доложи мне завтра, — приказал Искор, с печалью во взгляде соответствуя ожиданиям воительницы относительно него. Он считал важным наладить хотя бы такие отношения, чтобы от чего-нибудь толкового отталкиваться в развитии.

В том же воображённом во сне Городе Магазинов "закупалась" и Солона. Ага, Искора и тут ждал сюрприз, но значительно более приятный. Всю жизнь росшая в Башне Магов девушка банально испугалась потерять разбегающиеся от выбора глаза, вдобавок, тот урок в Башне Ишала пошёл впрок прилежной ученице — недавняя выпускница Цитадели Кинлох осознала себя во сне и решила порезвиться. Как? Обернулась миленьким грифоном и стала играться в воздухе со светящимся сгустком магии! Да-да, именно обернулась! Ведь и сама при вступлении в Орден Серых попыталась потребовать обучить её превращать кого-то в лягушек, и потом уже будучи лягушкой вместо испуга от превращения потребовала расколдовать — в обморок свалилась из-за пса. Практически любой маг мечтает свалить из Цитадели Кинлох — лишь самые смелые грезят о полётах. Увы, для стихийного мага — несбыточная грёза.

Искор не смог отказать себе в удовольствии поиграть с Солоной в облике кошачьего грифона, обернувшись белогривым красавцем чуть больших габаритов — лихо налетел сзади и выбил "мяч" крылом. Азарт полётов увлёк обоих настолько, что спящая колдунья не сразу сообразила, кто её партнёр по играм.

— Приветствую, Искор! Твоей магии это "сонное дело, правда? — Улыбчиво осведомилась радостная Солона, обернувшись красавицей на одной из плоских крыш.

— Отчасти, Солона, — ответил ей довольный Искор, когда величаво приземлился и обернулся собой. — Это ваш совместный с Элиссой сон на заданную мной тему выбора экипировки, не ограниченной тесными рамками стандартов. Ты подобрала себе мечту?

— Ага! Это так здорово — осознавать себя во сне! Тут можно всё-всё! — Ей натерпелось взахлёб поделиться своими впечатлениями.

— Спокойней, прошу. Уже утро наступило, скоро вставать, — произнёс Искор, как бы между делом показывая Завесное окно над сладко спящим бренным телом девушки с охватом всей орденской стоянки. — Мне только увидеть твой выбор экипировки, Солона, а дальше резвись себе тут на здоровье...

— Ах, как здорово! Спасибо, спасибо, спасибо! — Солона не чмокнула ни в губы, ни в щёчку, но закружилась в своём наряде вокруг Искора. — Ты не представляешь, Искор, как давно я хотела осознать себя во сне и в Тени! — Делилась счастливая колдунья, которой только после Истязания и становления магом обещали учить осознавать себя во сне и выходить сознанием в Тень из состояния бодрствования, но не сложилось, и правильно, ведь платой за то были секс-услуги.

— Поздравляю, — искренне сказал Искор, разделяя радость собственного достижения. — Извини, что приземляю, но вот это реально можно суметь сделать в ближайшие дни.

Искор до сего момента не знал той чешуйчатой гадины, чью шкуру вообразила Солона, но как ясновидец обнаружил этих тварей в болотах Антивы. На замену мантии ради полётов девушка легко подобрала нечто вроде облегающего комбинезона. Кожаный корсет поверх, стилизованная составная юбка под эльфийские листья с боков и поверх ткань как декоративные лепестки распустившегося бутона. Наручи и налокотники с металлом. Витые голенища сапог тоже вполне реально смастерить. Лишённое капюшона сюрко вполне устраивало Солону. Женственности Солоне добавлял её собственный дизайнерский плащ с капюшоном в виде тонкой шёлковой материи пониже колен и вторым слоем чуть ниже пояса накидка более тёмного цвета — кисточки и вышивку по краю не успеть сделать. И желанный ею посох у Искора в запасе имелся, точно такой же, какой он подарил Кейли: витая классика двух целующих волшебный кристалл драконьих голов с модернизацией в виде острых гребней и спрятанных в пастях рунных слотов под камни с рунами стихий. Волшебную поясную сумочку с тремя отделениями тоже нет проблем сшить и заколдовать, только попозже. Прочие мечтания вовсе не горели, так сказать. Благодетель оставил компаньонку в самом благостном настроении.

Следующим делом Искор проскользнул внутрь самой Завесы и юркнул к Башне Ишала. Ясновидящая медитация ответила на вопрос об опасной Морриган. Заражённая скверной дочь ведьмы Флемет поначалу остереглась безумия, поджидавшего оборотня при смене облика. Молодой женщине хватило самообладания соразмерить свои силы прорваться в Башню Ишала, где скверно померла её мать. Осквернённая дикарка смекнула превратиться в морового паука, в облике которого сохранила свой рассудок и не впала в истерику при виде зомби, в которое шаман превратил труп её матери заклятьем Оживление Мертвеца. Пробравшейся потолком Морриган повезло в том, что большая часть порождений тьмы спустилась с пустого этажа — паучьи жвала перекусили шею мерзкого гарлока с первого раза. Бережно спеленав труп матери в кокон, дочь спустилась с башни по внешней стене и умчалась восвояси.

Своим домом Морриган считала старую хижину средь топей, там она и всплакнула по Флемет. Прогрессирующая зараза скверны заставила молодую женщину обыскать старуху. В обнаруженном кармане с расширением пространства Морриган нашла Чёрный Гримуар. Искор уже читал такой среди литературы, особо охраняемой Ирвингом. Поскольку Митал создавалась будущим муженьком с абсолютной памятью и не нуждалась ни в каких книгах, то логично предположить, что копии магического тома "со всеми её секретами" строчились кровью для отвода глаз. Тем не менее, Морриган нашла своё временное спасение — заклятье превращения в Рой Насекомых. Оборотень не замедлила стать растревоженным осиным ульем, довольно долго роящимся, прежде чем самые осквернённые особи совершили самоубийство. Уменьшившись вдове, рой насекомых сумел собраться обратно в молодую ведьму, взявшей дрожащей рукой приготовленную бутылку с исцеляющим зельем из эльфийского корня. Потери оказались слишком крупными — покрытая чёрными пятнами скверной гнили Морриган едва доползла до своей кровати и тут же вырубилась в долгий и тревожный сон. Её старшая сестра Явана воспользовалась тем же методом, но с большей умелостью и эффектом.

Искор отобразил четырнадцать часов ясновиденья на такой же промежуток провиденья.

Плохо выспавшаяся Морриган сообразительно отъелась до горла и вновь обратилась роем ос — единственная здоровая особь стала королевой. Повторив ополовинивание численности, ведьма после очеловечивания смогла сама себя подлечить магией, сберегая алхимию. Вновь наевшись, Морриган принялась изучать Чёрный Гримуар. Ох, какую бурю эмоций у неё вызвал ритуал с пафосным названием Бессмертие, когда мать продлевает себя в дочери. За рамками осталась сладкая ложь о том, что таким образом в их роду передаётся Сила, а имя Флемет всего лишь маска. Вот только личность дурёхи, что согласится добровольно принять наследную Силу, в любом случае перестанет существовать — та самая Сила в виде Митал сама оденет закаливаемую во времени маску Флемет. Бывшая эванурис так и хотела поступить десять лет назад, когда пластичны подростковое тело и сознание, но вылупившийся Искор спутал ей все судьбоносные расклады.

Как ни ярилась Морриган в бешенстве, она со всеми почестями и заиндевевшим лицом совершила кремацию материнского трупа и развеяла прах над трясиной, где они вдвоём погубили не один десяток храмовников и прочих охотников на Ведьму Диких Земель. Ещё одно обращение в Рой Насекомых приободрило дикарку несколькими здоровыми осами. Далее Морриган устроила в доме полнейшую ревизию.

Провидя, Искор чётко увидел точку бифуркации — это тайник с амулетом, внутри которого в стазисе и полной изоляции хранился клон молодой Флемет с духовным сосудом с эссенцией души Митал, которая неминуемо осознает себя при пробуждении бренного тела с памятью до момента убийства. Разумеется, Искор уже не раз проделывал фокус с умыканием предметов изнутри Завесы — своровал и этот амулет.

Не забыл оракул и про другую. Явана, старшая дочь Флемет, после внезапного заражения скверной поспешно оставила сбежавшего с престола короля Мэрика Тейрина одного в пещере с находящимися в вековых спячках самками драконов, чтобы слетать закупиться витаминизированной едой, зельями исцеления и лириумом для самоочистки от предсмертного "материнского подарочка". Как ни странно, Явана имела свою копию Чёрного Гримуара, полностью идентичную остальным. Она реально намеревалась опередить младшенькую сестрицу Морриган, быстрее неё избавившись от скверны и заполучив фамильную силу по другому ритуалу, предусмотренному на подобный случай. Так что Искор, отлично помня параметры поглощаемых квинтэссенций, не пожалел одной: "разбудил" свою проекцию отойти в кустики и умыкнул в Тень, чтобы состряпать фальшивку, в надёжно закупоренном виде содержащую в себе вместо Митал осквернённого демона Гордыни, посмевшего позариться на сон Фергюса, старшего брата подзащитной Элиссы Кусланд.

За четыре часа в спящем лагере отступивших из Остагара всё было тихо-мирно. Обычный для Диких Земель Коркари молочный туман и высокие горы вокруг уберегли измотавшихся и отсыпающихся людей от ярких лучей утреннего солнца, которого весь день не будет из-за мелкой и противной мороси. Для порядка сделав обход, Искор принялся переодеваться в добро, пошитое эидолоном, и следующий час уделил продуктивному труду с инкарнумом да инвестируемыми в него эссенциями с магией разного сорта. К слову, этот живой и одушевлённый продукт заклинательного ритуала Эидолон продолжал успешно батрачить в секретной лаборатории, спрятанной в так и стоящем посередь верхней залы Башни Ишала массивном и уродливом шкафу, удостоенном жрецом бога-дракона Красоты лишь брезгливого захлопывания местами обугленной дверцы, за которой Алистер мог бы обнаружить все свои поношенно-вонючие и безвременно запропастившиеся носки, предпочитаемые им нежно-мягким и вполне себе удобным портянкам.

Как Алистер трясся над своей стоячей чёлкой, так и франт Искор заботился о своём внешнем виде — от природы своих врождённых способностей, предназначенных для формирования и материализации инкарнума в носимые артефакты. Он давно усвоил, что надёжней всего применять арматуру в виде натуральных вещей, в дальнейшем пропитываемых инкарнумом для придания им нужных магических свойств и вида. Хотя Искор являлся тотемистом, но практически никогда не применял свою природную чакру по прямому назначению — превращение в монструозных бойцов со всякими иглами и хлыстами из какой-нибудь чешуйчато-костяной брони. Для дикарского ведьмака по типу брата Морриган это бы стало идеальной реализацией себя, но в обществе таких неформалов чураются, мягко говоря. Так и теперь Искор обошёлся классикой.

Ещё в прошлом году доморощенный модельер пробовал разные комбинации в чёрно-серо-белой гамме, предпочитая светлые штаны, заправленные в чёрные ботфорты. Ныне же чёрный низ, белый верх, посередине серость — сплошь тонкая серебряная вышивка повторяющимися узорами. Вместо двадцати четырёх элементов теперь двадцать восемь, всё укреплено инкарнумом и несёт в каждый момент времени какую-то магическую нагрузку, способную меняться усилием мысли и вливанием эссенций-квинтэссенций. Искор совершенно отказался от рун, годных для новичков и рядовых, а настоящих ассов буквально сковывающих — тут уж надо уродиться дварфом для создания сложных рунных систем. Весь необходимый молодому гранд-магу функционал обеспечивал инкарнум с вложением в одну форму из него до семи разных эссенций с прикреплением к чакрам, до двух одновременно плюс тотемная, всего их уже стало двадцать восемь: меньшим, типа носа, ушей, языка, венца, кистей, стоп, чресл; малым, типа ног, рук, крыльев, хвоста; вящим на позвоночном столбу и дальше по воображаемой оси.

Широкие портки угольно чёрные — тонко выделанная драконья кожа, с изнанки проклеенная слоем паучьего шёлка. Смолянистого цвета ботинки, штанины на выпуск для сокрытия икроножных браслетов. Рубаха чисто белая с прячущими браслеты дутыми рукавами, из двойной шёлковой ткани, поверх коллар с орденскими символами — трилистником и грифоном как сторонами одной медали. Каменисто-серая жилетка из тонко выделанной кожи дракона, с изнанки проклеенной шёлком да прошитой под кольчугу, схожего типа плащ с капюшоном и эдаким воротом пошире плеч — с двух сторон одинакового цвета гранита. Поверх жилетки подобный подаренному Алистеру широкий пояс для обвеса сумками, флягами, склянками. Ну, и трусы.

Маленькие и едва приметные серебряные вставки в нос и мочки: пары эссенции двойной плотности да закрепление за соответствующими меньшими чакрами обеспечивают управляемость нюха собаки и слуха кита, в том числе под водой — без шанса быть оглушённым или отравленным. Тот же венец, чей двойной обод закрепляется сразу на двух чакрах — головной и глазной, летающий над головой и способный растворяться в волосах псиорб с квинтэссенцией души обеспечивает всестороннее истинное зрение дракона с полной ментальной защитой сознания да улучшением способностей помнить и сосредотачиваться — теперь ещё и мощь заклинаний повышает не хуже Заклинание-виспа. Та же любимая и модная во всём Ферелдене мужская причёска с двумя косицами от висков с переплетением вариацией галстучного узла? Нет, зачёс назад и у шеи перевязь витым серебристым шнурком. На средних пальцах непримечательные ребристые кольца из похожего на сильверит металла, пластично видоизменяющегося при помощи инкарнума, как и все браслеты, к слову. На тыльных сторонах ладоней овальные кожаные нашлёпки, словно бы приклеенные — аналог перчаток при помощи инкарнума обволакивает кисти как и когда угодно.

Кинжал тот же, вычурно-фантазийный. А вот посох подобен ранее продемонстрированному мастером Авернусом: увенчан кристаллическим шаром в пядь диаметром для легализации способностей прозревать сквозь Завесу через Тень — сквозь время и расстояния в отражениях Яви. В ходе тренировок перенятый у древнего эльфа Аэллона мистический клинок да вкупе с инкарнумом мог увенчать ростовой посох любой формой лезвия и придать метаемым энергетическим снарядам любую характеристику. Основное предназначение посоха не пуляться магией, а проводить её из Тени или окружающей природы: часть на выстрел, часть магу, часть аккумулируется в самом посохе для усиления последующего заклинания.

С удовлетворением завершив труд над своим обновлённым имиджем, Искор ещё раз неторопливо обошёл спящую стоянку, дуэтом из лечащей и рекреационной аур помогая желудкам спящих переварить всё на пользу организма: шесть часов уж прошло, позывы скоро разбудят всех самым естественным образом. Заботился, на всех имея планы и рассчитывая на отдачу. Батрачить не нанимался, а то стоит разбаловать, как сядут на шею и начнут погонять. Свою команду Искор лично растормошил и, пока они шастали по кустикам да умывались, сварганил всем лёгкий завтрак из толстых бутербродов и корзиночки с поспевшими дарами садов — мабари и грифонам больше повезло с сытным завтраком бараниной. Едва трое вгрызлись в яблоки-чемпионы, их претенциозно и на загляденье девушек приодевшийся командир принялся раздавать ценные указания:

— Нам пора вылетать, компаньоны. Солона, пожалуйста, забери из костров руны огня и оставь там дров, чтобы не погасли. Элисса, пожалуйста, попрощайся за нас с полковником и старшей чародейкой. Алистер, а нам с тобой надо срочно выдумать чересседельные корзины для мабари, раз во сне забыли их изобрести.

Через десять минут все, кто к этому времени успел проснуться, наблюдали за коротким разбегом и взлётом со склона пяти грифонов, взявших курс на запад.

Глава 2, строительство.

Примерно через час лёту Искор посадил вереницу грифонов в живописном месте у речки.

— Привал на пять минут, — белозубо улыбнулся молодой полуэльф, отлично понимая восторженность у своих компаньонов от дневных полётов. Пёстрая красота осенней природы в горах гипнотически завораживала, никого не оставляя равнодушным. Лишь Гавр поскуливал.

Пара грифонов сходу жадно присосалась к речной воде — трое призванных тварей не нуждались в еде и питье. Искор спрыгнул вслед за Алистером, с телепатической подачи побратима устроившего общую разминку, практикуемую после долгой скачки на лошадях, для наездников на грифонах она тоже отлично подходила — более рискованные полёты стоя слишком требовательны к ловкости и времени на сплачивание грифона с наездником. В спокойствии заев козинаки яблоками и запив из командирской фляжки согревающим отваром из целебных трав, передохнувшие Серые вновь расселись по грифонам, взвившимися над ущельем под не сдержанные восклицания.

На третий раз команда села на склоне горы, пронизанной горячими источниками так, что всё вокруг зеленело, словно Осень заблудилась по дороге сюда. Здесь была запруда для купания в тёплой воде и тропка к деревеньке в нескольких милях поодаль, но тут уже успели похозяйничать порождения тьмы, оставившие после себя скверну, гнилые трупы и горелые остовы. Покружив над этим скорбным свидетельством Пятого Мора и вычистив несколько мелких групп порождений тьмы в окрестностях, Серые с разными эмоциями полетели дальше.

Задумчиво летевший Искор вспомнил и на свежую голову обдумал ночную встречу, призванную сделать существенный вклад в строительство будущего Ордена Серых.

— Доброй ночи, сеньор Ирвинг.

— Доброй ночи, сеньор Искор, — радушно улыбнулся первый чародей, время ожидания встреч и часы отдохновения любивший проводить у прудов в теневом домене с лесом, обеспечивавшим магию потолочной живописи Башни Магов. — Давненько ты сюда не заглядывал, — принял он крепкое рукопожатие.

— С солиса, — поминая седьмой месяц, педантично заметила душа Искора с рождённым из яйца обликом полуэльфа, ставшего из мальчика молодым мужчиной.

— Я помню твоё письмо про осквернённость магии. Поздравляю с личной победой, прирождённый целитель Искор, — тепло улыбнулся заботливый дипломат.

— Благодарю, сеньор Ирвинг. В связи с этим я прошу вас отправить в Денерим по северной дороге группу усмирённых, старых или угасающих, для процедуры их омоложения под хозяйственные нужды орденского оплота. И в сопровождение к ним желательно отправить храмовников из списка на списание по старости или безумию от лириума, их тоже оздоровим и пристроим к делу.

— Неужто в Пик Солдата? — вопросил проницательный Ирвинг, которому хватило одного намёка. — Да-а, старые былины возрождаются... Кто их встретит по пути?

— Мастер Авернус, в своё время он тут учился.

— В своё время? — пристально глядя, переспросил Первый Чародей Ферелдена.

— Ему недавно исполнилась четверть тысячелетия. Без его исследований скверны я бы ещё долго не справился с заражением, сеньор Ирвинг.

— Хм... Из усмирённых собеседники неважнецкие, зато хозяйство ведут отлично, — трогая близкую тему, заметил мужик, погладив свою бороду. — А храмовники идейные и неблагодарные типы. Зачем они вам понадобились?

— Усмирить и тренерами, всё лучше церковной участи, — честно ответил Искор, ничуть не ухмыляясь в расширившиеся глаза.

— Понимаю, — Ирвинг глубокомысленно почесался в бороде. — Сеньор Искор, познакомишь с мастером Авернусом?

— Да, например, завтра в полночь у статуи Тирдды в Тени деревни Перекрёсток, легко согласился молодой полуэльф, ибо назрело. Пусть старики общаются — отрада.

— Я постараюсь, — обтекаемо ответил Ирвинг на то и другое.

— У меня есть ещё одна просьба, сеньор Ирвинг. Вам, наверное, известно, что у принятой в орден Солоны Амелл есть родной брат в Кругу Магов Гислена, сёстры-близняшки в Белом Шпиле и младший брат в Кругу Магов Ансбурга, а также двоюродный брат в Камберленде, старшая двоюродная сестра в стольном Кругу Магов Неварры и младшая в Кругу Магов Оствика. Вы сможете организовать их завтрашний отъезд в ферелденский Круг Магов?

— Хм, я сделаю это, полевой командор Искор Грей, — посерьёзнел старикан, первым делая уступку и тем показывая доверие, подкреплённое регулярными отчётами из отделения Круга в Джайнене. — Но сразу предупреждаю — после этого финта ушами Церковь не отдаст филактерии данных магов.

— Благодарю, Первый Чародей Ферелдена. На счёт филактерий... При моём насильственном Посвящении я через свою кровь полностью осквернил четыре хранилища. Эффект порчи крови повторим на ритуале Посвящения благородных Амеллов, — выдал секрет и намерения Искор, доверяя мудрому хитрецу и предвидя успех затеи.

— Э-э... — в голове Ирвига защёлкала стыковка фактов с шелковистостью Церкви и нервозностью Храма.

— Война Кругов с Храмом уже неизбежна, сеньор Ирвинг, однако её точно не развяжут во время Пятого Мора, иначе она перемелет саму Орлесианскую Империю. Потому я считаю, что пока нам с вами следует сосредоточиться на более насущном. Например, мои исследования Остагара и Башни Ишала доказывают её связь с Цитаделью Кинлох в контексте контроля климата над ферелденской окраиной Тедаса. В целях возвращения к нам приятной погоды следует оценить влияние ритуалов Два Колокола, Плачь Гарнольда, Страж Предела, День Бенфорда — изыскания по их сути я вам чуть позже передам. Поскольку плотина у Крествуда разрушена, то в экономических целях я предлагаю к концу месяца превратить реку Дейн в полноводную и полностью судоходную, завалив перешеек между озером Каленхад и Недремлющим Морем да обустроив исток реки во избежание разрушений от весеннего половодья. Заодно Круг Магов проветрится и улучшит своё финансовое состояние за счёт донных сокровищ. Вашим вкладом в борьбу с Пятым Мором я приму полдни с ритуалом Два Колокола в ритме противофаз к скверне.

— Всё на-гора. Амбициозные планы, сеньор Искор, других не ожидал. Я обязан предупредить о том, что экстренный перевод Амеллов приведёт к запрету Церковью многих новых учебников, в первую очередь, с любым упоминанием Завесного Огня, — сообщил Ирвинг, лёгкой улыбкой в усы извещая о своём отношении ввиду сотен экземпляров учебной программы, десятками полных наборов уже разошедшихся по всем Кругам Магов при активном содействии великой чародейки Фионы, провернувшей сие благое дело под соусом равенства возможностей обучения при постоянных препонах грузу на пути в столичный Белый Шпиль, куда гримуары дошли в последнюю очередь.

— Спасибо, сеньор Ирвинг, мне известна проблематика. Завтра к вам попуткой заедут серые стражи Ферен и Мартин, в том числе завезут рецепты зелий благословения и святилища да грамоты полевого командора за утверждающими кровью подписями констебля и командора Ордена Серых Стражей Ферелдена. У них же есть детальные указания для безопасного осквернения Завесного Огня с целью высвечивать любое присутствие скверны вместо магии. Орлесиансая Церковь совершит преступление против всего Тедаса, если запретит супротив рекомендаций к обязательности для каждого мага. Разрешающий шаг косвенно признает Пятый Мор, раз прямо не делают.

— Хорошее предложение, сеньор Искор. Я хочу узнать про "эффект порчи крови".

— Пожалуйста, — понятливо согласился Искор.

Сам он применял телепортацию, а вот мастер Авернус по горячим следам, так сказать, увлечённо создал свой алгоритм. О нём и поведал Искор, вкратце:

— Компас крови действует и в обратную сторону. Скверну можно сравнить с кровью Чёрного Города. Проще ритуал в составе объединения магов: определяются филактерии, магия контролируемо заражается, прокалывается Завеса и выдворяется в Тень осквернённый клочок плоти. Океан скверны сам находит похожие эманации и применяет передаваемую ману для прокола Завесы из Тени, далее серый маг испускает мощные импульсы своей магии, что из дырочки в Завесе взрывным образом разбрасывает скверну, ещё не успевшую материализоваться и потому проникающую сквозь преграды с зацепом за любую кровь, которая в отрыве от тела просто и быстро сгнивает без всяких последствий для донора. Я без поддержки сам не справился бы.

— Спасибо за справку. Приступим к обсуждению четырёх ритуалов Башни? — сухо спросил Ирвинг, крепко запомнив и отложив переваривание озвученных сведений.

— Разумеется...

День давно перевалил срединный рубеж, когда пять грифонов пролетели высоко над пустой заставой через Дварфский перевал. Слишком высоко, слишком внезапно и быстро промелькнуло, слишком роисты мысли в головах, слишком изобилует деталями картина мира при взгляде сверху — ночные труды Искора остались без внимания. А тут уж рядом и небольшое высокогорное плато с притулившейся к скале крепостью Зимовахтенная, звучащей активной стройкой, пока очередной ливень не зарядил. Увы и ах, эрл Гаррик предпочёл бригаду магов и дварфов целиком направить на ещё более активную стройку — подорожной крепости в глухой области Западные Предместья, принадлежащей эрлингу Редклифф и расположенной на стыке с эрлингом Западные Холмы. Ради чего? Ответный шаг за подаренный на свадьбу форт Коннор укладывался в стратегию обороны, увеличения численности населения и возделываемых земель. На какие шиши? Трудясь над Плацдармом, дварфы заинтересовались бьющим на вершине горы напротив гидротермальным источником, обеспечивающим Перекрёсток питьевой водой и ниспадающим водопадом обратно в недра через жёлоб дварфской работы. А одного из магов привлекла пещера, где молились староверы супротив официальной религии и которая оказалась замурованным входом в разработки дварфов, некогда добывавших внизу драгоценные камни, сопутствующие подземным водам. Итогом стало соглашение с Дварфской Торговой Гильдией, и от неё сотня подгорных жителей.

Так что крепость Зимовахтенная реконструировалась медленными "дедовскими" способами. Молотки, киянки, молоты, кирки, молотилки, камнедробилки — все они практически разом смолкли, стоило дозорным ударить в набат. В связи с объявлением короля Ферелдена о наступлении Пятого Мора у всех на устах был Орден Серых Стражей, чей известный символ — легендарные грифоны. Просто невозможно было не узнать этих красавцев, представленных сразу в обоих видах! Едва ли не священное оцепенение охватило людей, во все глаза да с раскрытыми ртами уставившихся в небо, где пятеро грифонов закружились над реконструирующейся крепостью.

— Эге-ге-ей! Командор Бре-ейт! Встречай вестников скорби из Остагара! — магически прокричал сверху Искор, разумеется, сразу узнанный из-за летавших над пепельной башкой сине-серебряного псиорба и сочно-зелёного Заклинания-виспа.

Всего одно слово резко привело всех к суровой реальности. Посыпались приказы, стремительно освободившие внутренний двор со стоящей посередь огромной беломраморной статуей Андрасте Заступницы.

— Серые, садимся! Первым Алистер. Солона. Элисса.

По одному грифоны свинтились вниз, во всей красе представ перед сияющими восторгом глазами — что возьмёшь с молодёжи? Правда, набор уже другой и более юный, но традиции те же. А ещё офицеры все уши прожужжали курсантам и работягам о том, как Искор жучил негодников, так что все, от мала до велика, согнулись пополам в приветствии дорогого гостя, спустившегося с небес последним и вопреки привезённым плохим новостям отметившим, как расстроились известные ему спорщики, когда всего три из пяти грифонов бесследно истаяли знакомой им дымкой теневого призыва — оба мабари тут же шмыгнули к хозяйским ногам.

— Здравия, сеньор Искор, — в четвёртый раз протянул руку сэр Брейт, опрятный да в мундире.

— Здравия, командор Брейт, — ответил он столь же крепким рукопожатием и тёплой приятельской полуулыбкой вопреки тому, что сей человек ему в отцы годился. — Скажу кратко и для всех, — во всеуслышание произнёс молодой гранд-маг. — Прошедшей ночью состоялось решающее сражение за Остагар с более чем десятью тысячами порождений тьмы, собравшимися в долине менее чем за полсуток. За полночь Остагар захватила орда Пятого Мора, отступившие за несколько дней пройдут сюда Дварфским Перевалом. Живые уступили Скверне потому, что Логейн Мак-Тир предал королевский батальон, вместо флангового удара поведя полторы тысячи в Денерим. Король Кайлан Тейрин и командор серых Дункан пали от рук порождений тьмы при героическом защите ущелья на последней волне атаки. Да пребудут в Свете все погибшие защитники Остагара! Вечная слава героям!

— Да пребудут в Свете все погибшие защитники Остагара! Вечная слава героям! Да встретит их Андрасте и сопроводит к Создателю!

За командором вся крепость дружно выкрикнула:

— Да пребудут в Свете все погибшие защитники Остагара! Вечная слава героям! Да встретит их Андрасте и сопроводит к Создателю!

Искор выдержал долгую паузу, поминая в молчании, затем продолжил с магией:

— Командор Брейт, извещаю вас так же о том, что я, Искор Грей, позавчера официально вступил в должность полевого командора Ордена Серых Стражей Ферелдена, в том числе за открытие заклятья для полного исцеления заразившихся скверной. Командор Брейт, выжившие рыцарь-капитан и старшая чародейка обязаны сделать личный доклад в Цитадель Кинлох, остальных пятьдесят семь отступающих я прошу вас взять под своё командование.

— Будет исполнено, сэр Искор, — отчеканил вояка, вытянувшись во фрунт.

— От вас мы вылетим сразу в Плацдарм, сэр Брейт, у вас есть почта туда?

— Да, сэр Искор, благодарю.

— Перед отлётом я вам укажу на магов среди рекрутов, а в числе отступающих есть рыцарь-лейтенант Ирминрик Эремон — от моего имени отправьте их в Джайнен.

— Будет исполнено, сэр Искор.

— И личная просьба, Брейт. Накормите голодных проглотов? А мы вам в стройке чуть подмагнём, — улыбнулся Искор, переставший вещать на всю крепость.

— Да, за нормальную солдатскую еду я бы попинал лентяев, — с важной физиономией заметил Алистер, улыбчиво сверкая грустными глазёнками.

— Обижаешь, Искор! Ты и твои спутники у нас желанные гости. А реконструкция Зимовахтенной идёт ударными темпами, все выкладываются. Мои ребята прямо сгорают от нетерпения и жажды поднатужиться на рекорд за хлеб и воду. Так ведь, работяги?!

— Так точно, сэр! — браво гаркнули развесившие уши курсанты и офицеры, суетливо возобновившие строительные работы.

— И всё же, Брейт, ты не против, если я с Солоной при помощи магии за полчасика сооружу вот здесь тёплую казарму под нужды пограничного полка? — Искор повёл рукой на зал перед Зимовахтенной пещерой.

Когда-то перед ней было эльфийское святилище, а потом тут возвели пять арок, перекрыв ширину в семьдесят семь футов и высоту в тридцать три фута с длинной в сто десять футов — сверху прогулочный двор с выходом из хозяйского донжона.

— Во имя Андрасте, прошу меня простить, благородные рыцари, но это место преклонения для замаливания греха перед Кающимся Мафератом.

— Прошу меня простить, светлая мать Бикки, но оглянитесь вокруг. Вот до чего довело эту грозную пограничную крепость насаждённое тут унижение мужского достоинства. И без этого велика скорбь от предательства Логейна! В крепостях не каются и молятся, уважаемая, но упражняются и готовят оружие! Так что, Брейт?

— Пожалуйста, вы нас очень обяжете, — поняв намёк, дозволил Брейт, не удивляясь заявке, а радуясь, что сомнительный зал со статуями "задумчиво сидящих персон" наконец-то прекратит смущать умы. Бикки поджала губки, смиренно смолчав.

— Да ладно, Брейт, пустяки, для отличных людей в радость постараться. Можно мне зафрахтовать вон того ржавого удальца с тележкой?

— Конечно, — согласился командор, тут же по цепочке спустив приказ.

Искор, тем временем, обратился к своим:

— Алистер, Элисса, до обеда расскажите, пожалуйста, командору Брейту о состоянии дел у отступающих, в Остагаре и королевстве в целом. Солона, идём.

— Да, сэр. — Угум.

— Эм, и это, Брейт, — Искор панибратски и достаточно громко зашептал на ухо, — будь поделикатнее с Алистером: он до сих пор не простил меня за то, что не Солона, а я прилюдно взлохматил его Чёлку Крутого Перца.

— Спасибо, обязательно учту, — тепло ухмыльнулся мужик, помнящий этого рыжего сорванца с малых лет. — Если что, мой ремень всё ещё крепок.

Смущённому Алистеру и возразить-то было нечем, и разрешить или простить будет слишком по-детски. Металлический юмор вновь оказался ему не по нутру, зато Солона кокетливо стрельнула глазками на бычару. Трое ушли в кабинет командора для плотного приватного общения — двое остались трудиться во благо.

Желая наглядно показать всю дороговизну магического мероприятия в сравнении с кратно более дешёвым строительством с его длительными сроками, Искор заранее выложил в тележку на всеобщее обозрение: десятки бутылочек малого лириумного зелья, десятки мешочков на общий вес в десять фунтов сырого лириума, стопки рун уровня новичка из тех первых своих начальных и неумелых партий — бедный юноша Тистер никогда в жизни не возил грузов в десятки соверенов и потому нервно трясся.

Священное место реально вызвало трепет души. Испорченные идолы покосились под тонкими деревцами, вопреки всему вросшими и зеленеющими под потолком с дыркой к небу. Никто из современников не покусился на шестигранные столбы, составлявшие стены пещеры, где Завеса более всего напоминала марлю.

— Солона, хорошенько прочувствуй то, что я буду делать. Твоей единственной задачей будет следующее: когда посоленный лириумной пылью камень зашевелится, применяй на него заклинание Каменный Доспех. Хорошо?

— Хорошо, — деловито кивнула девушка, мечтавшая стать великой чародейкой. — Ты будешь вызывать каменных элементалей?

— Верно. Сперва уберём идолов, укрепив ими своды священной пещеры. Потом из статуй сделаем ряды колонн, — начал прикидывать генплан прилетевший прораб.

На сей раз Искор постарался и призывал стихийного духа без тотема и не в него, а при помощи посоха сразу в белокаменного идола. Солона заворожённо и с завистью наблюдала, как внутри шара заклубилась Тень, как появился белый шарик виспа и потом окрасился стихией, проведённой в дремлющий мир. Лучшая ученица по магии стихийной школы не зазевалась: её заклятье Каменного Доспеха оформило из идола дварфа, который по команде молодого гранд-мага за минуту отыскал место в пещере и нырнул прямо в шестигранную каменную жилу, слабое сделав сильным. Намоленные энергии и сам дух слились с предтечей в глубине пня, составлявшего его тело, как лириум часть Титанов? В этом доисторическом пне каменного дерева крепко спал свой дух Древня? Искор бы с радостью принял желаемое за действительное, но он был реалистом — просто Завеса здесь тонка. Надо укрепить.

Первый этап строительства крутой казармы стоило бы начать с полной расчистки места стройки, но кое-кто рассудительно не стал замахиваться на лучшее — сдюжить бы хорошее. Поэтому сперва Искор с Солоной рассыпали жмени порошка, чтобы скатать из всей грязи большой шар, соскребя землю до голых камней. Применив Глиф Отталкивания с тягой вовнутрь и одним вектором, волшебный уборщик вместо подкидывания строго вверх — зрелищно катапультировал мусор за пределы крепости.

Первичная заливка и выравнивание пола заклинанием Грязь, напоенным стихийной магией земли при поддержке духа, помогающего быстрей и проще делать бетонную смесь из груд битых камней, как научили Солону? Опять нет. Искор специально для Солоны разместил природную чакру внутри себя, чтобы показать сотрудничество по типу спиритических целителей. Далее он выжимал из Тени эссенции для смешивания со своей истрачиваемой эссенцией души и последующего пропитывания статуй Кающегося Маферата, внутрь которых призывал стихийных духов камня. "Результаты" сами шли вперёд, чтобы под передней аркой их облачили в Каменный Доспех, сплющивая и вытягивая шестигранными колоннами в качестве рёбер жёсткости и устойчивости будущей стены. "Скормленный" элементалям лириум и простенькие двойные руны брони и защиты обеспечат сохранность и твёрдость их новых форм.

Если курсанты и хотели коситься на торжество магии, но дисциплинировано не смели, зато наёмные рабочие едва головы себе не сворачивали, пугливо дивясь диву дивному! Вскоре они вообще остановили свои работы, наблюдая, как из-под земли в середине зала поочерёдно вылазят шестнадцатифутовые гиганты, с грамотностью стихийных воплощений камня изымая породу в десятках футах под поверхностью. Очередной грузный элементаль с хрустом съел протянутый брусок сырого лириума, "брызжа" пылью на так и грозящегося обделаться Тистера, принял девичьи поглаживания по голове, выкарабкался, протопал по указке посохом в нужном направлении и встал у незавершённого участка стены, чтобы собой продолжить её.

Очередной светящийся магией кусок кварца рассыпался в мужской руке, вызвавшей конкретно кварцевого элементаля, чьи слегка прозрачные и чуток засветившиеся от лириума телеса продолжили строить стену, укреплённую барьерными рунами брони — стандартно склеенные пластинки качества новичка. Следующий, следующий, следующий... Под самым верхом арки осталась вентиляционная отдушина, отдельно был сформирован дверной косяк близь донжона вместо центра, под созданным порогом Искор оставил огненные руны качества подмастерья для создания тепловой завесы от сквозняков. Хотя стихийные духи торопливо убирались восвояси, получившийся камень было очень приятно трогать, словно он всё ещё был одушевлён.

Снаружи уже не было видно, лишь один помощник Тистер запечатлевал, как радовались залётные маги, когда им совместными усилиями удалось смешать две стихий: сжиженный большой каменный элементаль залил собой неровный пол, за ним второй, третий и так до совершенного выравнивания.

С толком избавляясь от своих подростковых наработок, Искор не просто засветил напольный Глиф Тишины для устранения эха в казарменных помещениях, а яркими точками по всему помещению обозначил ещё и места, куда чуть осмелевший Тистер стал раскладывать огненные руны новичка — это чтобы сделать пол тёплым. Оба заклинателя занялись отсыпанием магического символа лириумным порошком.

Вход в Зимовахтенную пещеру был сделан на манер запасного выхода из крепости, ведь формально она располагалась за стенами. Поэтому ответственная чистовая заливка под мрамор происходила у опускной решётки, под которой и вылезали каменные элементали, растекавшиеся массой геля, медленно покрывающего пол — получившаяся в итоге жидкостная плёнка придала ему идеальную ровность и гладкость дворцовых паркетов. Каждый элементаль привносил свои мраморные разводы, которые все вместе образовали причудливо древовидный узор от места распространения. Здесь тоже был сделан новый порог с отверстиями для прутьев решётки и огненными рунами уровня мастера для создания тепловой завесы. Поскольку сей проём легко мог быть на зиму зашторен палаточным брезентом, то остался неизменным.

Старательная и увлечённая стихийной магией Солона внутренне радовалась и восхищалась столь виртуозным применением заклинаний для полезного строительства, особенно созданием арочных окон, пропорционально уменьшающихся от середины к краям — частично прозрачный кварц стены по заданной форме словно превращался в чистый горный хрусталь! Вся мутность мастерски высасывалась через посох в Тень, а потом силовое поле выдавливало мелкую ребристость, как для красоты разложения лучей на спектр, так для невозможности толком подглядеть и ради ретуши неизбежных в будущем сколов и царапин. Только и оставалось — приделать петли и навесить створку дверей. То и другое нашлось! Причём, именно Солона точечно размягчала камень для крепежа скоб от петель. Правда, пока она маялась с этим заданием, Искор успел Роями Элементитов сделать всем окнам с обеих сторон декоративную окантовку, под которой на каждое окно тратил по два камня с барьерными рунами.

Под занавес молодой гранд-маг вылакал последние бутылочки с малыми лириумными зельями и высыпал последний мешочек волшебного порошка, чтобы поразить Солону преобразованием обычного волшебного огня в Завесный Огонь: по паре с внешней стороны наверху и внизу широкой лестницы в Зимовахтенную пещеру, одна жаровня внутри у входа со стороны внутреннего двора крепости. Искор хотел сделать серию заклинаний Антимагическая Вспышка для закаливания плодов благотворительных трудов, однако заколебался и передумал из-за небольшого шанса возможной в будущем перестройки и ради сохранения приятных ощущений внутри "живого" помещения.

Выставленная на верстаке во внутреннем дворе клепсидра отмерила получас.

— Всё точно, Брейт, как в аптеке, — показывая на последнюю каплю, подошёл Искор к компании, вернувшейся из кабинета и тихонько общавшейся меж собой, то и дело поглядывая на впечатляющие результаты магической стройки. Это они ещё не были в Империи Тевинтер! Там многое утратили, но оставшееся грандиознее здешнего.

— Ты как всегда пунктуален и педантичен, Искор, — в ответ сдержанно похвалил командор, блюдущий идеальную выправку. А сперва хотел отметить строительство.

— Голь на выдумки хитра, — отомстил Алистер, улыбнувшись во все тридцать два. Телепатически он восхищённо похвалил: "Ты крут, Рокфор, прямо как я!"

— Спасибо, Брейт. И тебе, Алистер, спасибо за поддержку, — сдержанно улыбнулся Искор, весьма уставший, но бодрящийся. Умаялось и болело не тело, а лишь ночью накануне возвысившаяся душа, перетрудившаяся почти до своего аналога грыжи. — Командор, позвольте сделать громкое замечание?

Воприку наличию эмоциональной связи Алистер недопонял побратима, а вот почуявший выволочку Брейт сделал затяжной вдох:

— Вы в своём праве, полевой командор.

— Внимание! — Обратил Искор на себя все взгляды, вновь применив магию громкоговорителя. — По вине безответственных лоботрясов, вместо своего дела зевавших на чужой труд, все наёмные строители отныне ополченцы! — объявил полевой командор, нуждавшийся в благовидном предлоге для рекрутинга в армию.

— Но как же!.. — И ещё несколько человек отчётливо возмутилось.

Искор подготовился всего к трём — ближайшие вякающие стали квакающими. Мертвенная тишина охватила весь внутренний двор крепости. Алистер отличился монументальным спокойствием, вспомнив из детства служанку, визжавшую при мышке.

— Ква-а-а!..

— Кто-нибудь ещё хочет квакать?! Нет?! Жабы вновь станут людьми от женского поцелуя. Но если бы всё на свете было так же просто! Порождения тьмы не пожалеют ни чужих жён и детей, ни ваших жён и детей, ни вас самих — никого. Мор беспощаден! Кто не желает строить укрепления от орд порождений тьмы, тот сам станет живой стеной на их пути и да совершит подвиг во имя Света, ибо иначе его душу в Тени сожрёт скопище демонов! Командор Брейт, я всех запомнил и проверю при следующем визите сюда — руководство во всех смыслах отвечает головой. Во время Мора со всех повышенный спрос! Поэтому имейте ввиду, если предателей Рендона Хоу и Логейна Мак-Тира самих не зарежут предательски, то плаха обагрится кровью этих казнённых. А теперь все приступайте к работе. Увижу хоть одного бездельника или халтурщика — всех вас отсюда сдёрну на передовую!

— Есть, сэр! — Раздался хор отовсюду. Покрасневший Брейт прямо в ухо гаркнул, аж девушки-струнки дёрнулись.

— Хорошо. Надеюсь нам накрыли по-солдатски? А то пир во время Мора да среди военных — это повод скостить бюджет и устроить ревизию.

— Э-э, это не пир, сэр Искор, а поминальная трапеза в честь погибших героев Остагара, — попытался выкрутиться командор за излишнее рвение подчинённых, слышавших диалог и смертельно побледневших.

— Понятно, — кивнул Искор. Мифриловый дракон давно как следует не провидел из-за скверны, однако это не помешало ему импровизировать, помогая командующему крепостью Зимовахтенная сохранить лицо и самому не прослыть извергом: — Тогда... Служивые строители, отбой! Раз нет возможности накрыть столы сразу для всех тут, то часть поминальной церемонии проведём здесь и сейчас, а потом мы будем вынуждены оставить вас, чтобы успеть до ночи прилететь в Плацдарм. Командор Брейт, где мне лучше установить мемориальную колонну? Или будет лучше выгравировать имена на плите приподнятого пьедестала Андрасте Заступницы?

— На плите, — ответил командор, переглянувшись с церковной матерью.

Искор прошествовал вперёд, встав перед святым ликом и дюже сосредоточившись. Вскоре по мановению посоха гигантская беломраморная фигура очистилась и глянцево заблестела чистотой, между прочим, её отлили единовременно по методике, схожей с применённой Искором для перестройки молельной галереи в просторную и тёплую казарму и с применяемой когда-то тевинтерскими магистрами при строительстве просто эпической протяжённости Имперского Тракта. Ещё чуть погодя постамент под Андрасте медленно расширился и приподнялся — сделался чёрно-гранитным. Вокруг появились ступени и глянец, выступила малахитовая чаша, в дно которой Искор вдавил особую руну и потом высыпал в неё пузатый мешочек лириумного порошка.

— Хочу сразу пояснить всем про спиритов: демонам приказывают — ангелов приглашают. Я буду перечислять и гравировать имена, приглашая души отметиться. Кто умер в Свете, тот откликнется — имя его мистически засияет белым на чёрном. Возможно, для короля Кайлана и командора серых Дункана поставят отдельные памятники, поэтому здесь и сейчас их имена я не буду упоминать. Во имя Андрасте Заступницы, прошу, мать Бикки, проведите церемонию сейчас, если это возможно.

Преисполненная значимостью момента церковница, этой весной ещё бывшая неугодной сестрой при капитане Брейте и первом курсантском созыве, объявила о молебне, требующем приостановки всех работ и общего сбора во внутреннем дворе. Подготовка отняла считанные минуты, и вскоре Бикки наизусть декламировала стихи Погребальной Песни, в положенном месте передав слово Искору как чтецу имён:

— Реёр Серый Страж Ферелдена.

Ещё до озвучивания имени от чаши с лириумом по воздуху потекла струйка бирюзового порошка, словно стило, выгравировавшая буквы королевского алфавита. После произнесения печатная надпись просияла, вызвав у всех трепет. Алистер страшно надулся из-за двух имён, которые в любом случае должны были идти первыми, но оказались вовсе пропущенными под каким-то надуманным предлогом; Солона была счастлива смакованием славы и магии; Элисса весьма одобряла будущие казни предателей и нынешнюю мемориальную плиту с контрастным оформлением постамента, но до конца не верила, что Искор без бумажки перечислит всех. Меж тем полевой командор ритмично и безостановочно продолжал поминать имена погибших:

— Ричу Серый Страж Ферелдена. Рондалл Серый Страж Ферелдена. Элоди Серый Страж Ферелдена. Трантер из Барнета. Детон из Хантспилла...

Засветилось белизной много менее двух сотен имён из более чем четырёхсот, перечисленных полевым командором Искором Греем, уместившим всех на одной грани. После последнего имени преклонявший колено лидер хлопнул в ладоши, возжигая в созданной им священной чаше подпитываемый руной — Завесный Огонь, чьё Завесное Пламя высветило плотную магию Искора, испещрённую рунами экипировку Алистера, лёгкое колдовство у снаряжения Элиссы и Солоны с яркими ореолами у амулетов и вокруг светящихся на поясах рун в слотах, по несколько артефактов у Бикки и Брейта, все офицеры имели хотя бы по одному волшебному изделию. В зелёном свете чёрный камень остался чёрным камнем — белые надписи остались белыми надписями, но со зримым сиянием пронизывающего их душевного света. Всё честь по чести.

Этот обряд был несопоставимо важнее ожидавшей жратвы. Он вселял в молодые и горячие сердца ощутимую надежду и уверенность в завтрашнем дне — наблюдение воочию за рождением легенды и подтверждением слов о вечной памяти героям. Послезавтра уже должны подтянуться офицеры королевского батальона, чтобы за кружками эля многие дни тут поминать истории каждой героической смерти и каждого подвига — пока свежи воспоминания и полно жадных да благодарных слушателей.

Строительство светлого будущего начинается с таких вот кирпичиков в основании.

Хотя повара приготовили вкусно и подали, как в ресторане, а Искор разогрел... Кроме командира, наконец-то севшие обедать Серые ели без аппетита, пребывая под тягостно-печальным впечатлением от часовой церемонии поминания и прославления — последнее находилось в самом разгаре и оттого вселяло неловкость отдельно ото всех кушавшим в почтительной роскоши. За час молебна Искор более чем оклемался душой, восстановив все ранее потраченные эссенции и квинтэссенции да неожиданно для себя воспарив от обилия устремлённой к нему доброжелательности, уважения и подобострастия, а главное надежд и чаяний, в итоге обернувшихся угрызениями совести, усиленными укоризной от Алистера, плохо понимавшего и потому тяжело принимавшего мотивы и поступки побратима, за которым клялся идти, как за собой.

Улетавших грифонов провожали земными поклонами.

Глава 3, сокращение.

Во время вечернего перелёта Искор поступил умнее, расположив грифонов перед собой, за собой, над и под собой, чтобы и не мешали друг другу в полёте, и обеспеченные эссенциями в рубахе и жилете ауры оказывали должное воздействие для перелёта в один присест. Осваиваясь с приобретёнными ночью силами, гранд-маг сосредоточился на применении одного поддерживаемого заклинания, которое раньше вынуждало его самого полностью замирать — Ускорение на треть убыстряло поток времени для окружающих его союзников. Похожие на прежние условия тренировки соблюдались — прижавшийся к шее грифона полуэльф сохранял свою неподвижность, ощущая под собой работу чужих мышц и магии левитации. Гранд-маг применял магию ускорения поэтапно, начав с двадцатой доли через десятую и пятую к третьей. Увы, там, где другие тратили ману, Искор зачастую расходовал спиритические эссенции. Не вдруг и не сразу вместо повторения эффекта заклинания он при помощи сил души капитально улучшал его действие, по крайней мере, прилагал все старания.

Внизу стремительно проплывали долинки, разбросанные меж скалистых гор, как по ним самим были разбрызганы фермерские подворья. Редко кто смотрел в хмурящееся небо, под которым летела команда Серых, после церемонии поминания вновь окунувшаяся в удручающие и болезненные воспоминания о кровавом сражении за Остагар. Алистер всё никак не мог простить Искора, явно допустившего убийство Кайлана и Дункана; киира помогала побратиму помнить отсутствие ощущений от гибели Шерий, Рилана, Таримель, Тамарель, но он свалил в кучу мёртвых всех четверых, словно не желал понимать, что ритуал Посвящения в Орден Серых даёт способности ощущать только других Серых. Искор не торопился разубеждать побратима, плохо управляющегося со своей мимикой — любой интриган прочтёт его открытой книгой. Неудобно и стыдно ощущавшая себя в мужской мантии Солона сожалела о необысканном трупе Флемет и кусала губы на то, в каком виде предстанет перед троюродными братьями и сестрой в Лотеринге. Элиссе не терпелось обнять Фергюса и пожаловаться на своего невозможного и невыносимого командира. Мавр подставил язык ветрам, Гавр поскуливал и носа не казал. Зачарованные грифоны усердно несли всадников.

Заснеженные кручи по левую руку заволокла пелена облаков, однако металлический дракон прекрасно помнил, как Морозные Горы красиво оттеняются вечерним солнцем. Если б мог, провидец считал дни до возможности летать чешуйчатым повелителем неба, да вот беда — зыбко будущее. Гадай теперь, куда повернёт интуитивно показавшаяся уместной импровизация в крепости Зимовахтенная? Своими действиями Искор только что неимоверно усилил там позиции Церкви. Вернее, её течения — Андрастианства. Вот и мучайся, выбирая между выдворением из Ферелдена, переподчинением Ферелдену, ликвидацией или реформацией Церкви в самом Орлее. Слишком срослись Создатель и Андрасте для попытки устойчивого раскола между ними.

Свинцовые тучи и поздний вечер продиктовали Искору видоизменить Заклятье-виспа на массовый вариант для прицепа по осветительному зелёному шарику к каждому грифону, дабы дозорные заметили и разглядели до стрельбы "на всякий случай, а там разберёмся", хотя для некоторых эффект получится обратным — перепугаются. По этой же причине водитель завернул грифонов сделать виток над деревней Перекрёсток да пониже Плацдарма, чтобы оттуда успели рассмотреть легендарных красавчиков. И сам полюбовался на плоды трудов своих: на уступах прямо под замковым утёсом насадили плодовые сады, радующие скромным, зато первым урожаем; из камней на бетонном растворе сделали по краю окантовочную стенку в ярд высотой в целях задержки влаги и защиты почв от выветривания. Желавшие покормиться здесь птицы сами становились кормом — лучники в замке жили пристреленные.

Сделав петлю вблизи гигантской статуи обнажённой выше пояса Тирдды Яркой Секиры, матери авваров, которую Церковь с переменным успехом пытается выдавать за Андрасте и которая втрое превышала по высоте женскую статую в Зимовахтенной, включая повышенный пьедестал, пятёрка грифонов задала вираж для подъёма, после двух спиральных витков полетев в круговую над Плацдармом, где на уже отстроенные стены высыпали десятки воинов, прекрасно помнящих, как выглядит сеньор Искор — такого венца с псиорбом больше ни у кого не было даже в исторической перспективе!

Длинная и повсюду восстановленная стена по краю горного плато обозначала крепостную часть, располагавшуюся западнее замка и давно заросшую вековыми елями, от большей части которых нынче торчали пеньки; стелам в виде мабари с барельефами корон и собак по бокам вернули на макушки огненные руны для постоянной игры факельного пламени. Ежегодные стоки талых и ливневых вод да изредка случающиеся оползни сделали полное крепостное ограждение идиотской затеей, потому недостроенная крепость людских амбиций некогда и пала от частых набегов горцев.

Полностью реконструированная замковая часть Плацдарма представляла собой классический квадрат с четырьмя башнями в углах: донжоны-близнецы у западной стены битком набились воинами, самая маленькая нависала над крутым подъёмом в гору в качестве изолированного зернохранилища и во внутреннем дворе имела коновязь, северо-восточная была повёрнута к центру парадным входом в церковную крипту первого этажа; слева от главного входа в замок притулились собачьи конуры. На место водрузили и позаботились обо всех стилизованных статуях мабари, которых тут в старину разводили, а потом питомник вынесли в Предместья, где ныне его и возрождали помаленьку. Достраивание замка происходило внутри — обустройство подземелий да отделка помещений.

Сейчас гарнизон составлял свой максимум в пару рот, оставшаяся сотня из суммарных трёхсот "остагарских" вояк входила в число тысячи — сборная трёх эрлингов и одного тэйрнира стояла палаточным лагерем на площадке утёса западнее. Судя по развевающимся штандартам, в замке присутствовал сам эрл Гаррик, его погодок и наследующий Западные Холмы кровный брат Ланнат Вулфф, тэйрн Хайевера и годом более молодой человек Фергюс Кусланд в звании полковника над тремя батальонами по три роты в каждом плюс рота тылового обеспечения.

— Это Искор Серый!

— Сеньор Искор!

— Эгей, сеньор Искор!

Прошедшие Остагар весной-летом поголовно скандировали имя молодого субчика, сейчас вовсе не испытывавшего счастья, как и сами гвардейцы уже были извещены о падении пограничной крепости. Впрочем, обе стороны пылали надеждами и чаяниями.

Вызывая восхищение, грифоны приземлились на выровненном внутреннем дворе замка, всполошив скакунов и собак, чуявших хищную кошатину. Расширенная Искором Аура Умиротворения угомонила животных и утихомирила тревоги людей. Нескольких минут полётов хватило, чтобы готовившийся ужинать эрл Гаррик вышел встречать гостей с накинувшей подбитый мехом плащ женой Хильдой: каштановая, голубоглазая, тонкобровая, широкобёдрая, на четвёртом месяце беременности. Весь пафос испортила Элисса, хныкнувшая и бросившаяся в братские объятья. Фергюс увёл сестру в свою комнату, соседствующую со спальней хозяев, пока не имевших детей, — вторую будущую детскую спальню занимал Ланнат, а в гостевых покоях сейчас размещалось высшее офицерство сборной солянки войск, планировавших завтра тронуться к Остагару.

Двое благородных ушли, зато остальные с превеликим интересом наблюдали, как Серые в первую очередь занялись двумя настоящими грифонами: Солона и Алистер распрягли и расседлали, Искор ополоснул и освежил весёленькой водяной сиськой-элементалем с дозами шампуня из крапивы с лимонным базиликом — избранным дозволили потрогать упругие опахала перьев и погладить лоснящуюся шёрстку. На удивление, Хильда вместе с мужем поодаль тоже пронаблюдали за исчезновением в клювах тушек десертных фенеков и следом ещё трёх-четырёх собачьих порций бараньих косточек.

Разумеется, усталый Искор улыбчиво обращался ко всем по именам, помня и радуя этим: малость, да сердцу радость — хоть этих людей сберёг и устроил сберегать других. После тягостной атмосферы в команде её командир банально захотел испить эмоций обожания, восхищения, гордости, и других, испытываемых благодарными курсантами, которым вместе с их семьями командор выписал дорогу в жизнь. Ясновиденье вперемешку с воспоминаниями — помогало хвалить других и самому быть прославленным. Молодёжь сама изливала душу — из их инкарнума эссенции себе.

Поскольку Плацдарм отстраивался для службы и военной базой, и ставкой эрла, то пиршественный зал растянулся теперь между угловыми башнями и вмещал всех обитателей, за вычетом постовых и патрульных. Для офицеров и хозяев замка с их почётными гостями — отдельный стол. О, Искор оборол соблазн принести соболезнования Доркас Геррин, преподобной матери Внутренних Земель, относительно печальной участи Алетты, преподобной матери Цитадели Кинлох, которую порождения тьмы захватили и осквернили, прямо под Остагаром начав её превращение в матку гарлоков вместе с другими захваченными церковницами, кроме одной из широкобёдрых сестёр в самом соку — Архитектор забрал. Искор с Доркас обошёлся традиционными приветствиями и скорбью, запоздалым поздравлением с саном и обещанием наведаться к Эамону для исцеления злой хвори.

Поминальный ужин прошёл традиционно; хотелось бы в мужском варианте, но всё равно по формуле:

— Король умер! Да здравствует королева!

Анора сама завтра предстанет в трауре, до возвращения Логейна в Денерим ни о каком его регентстве речи быть не может — оставалась мизерная вероятность приказа дочери казнить отца за предательство её мужа. Поминая добром Дункана и даже Кайлана, Алистер зря опасался — побратим абсолютно не спешил делать его знаменем следующей королевской власти Ферелдена с посадкой на трон до подхода предателя к столице. Весь пир в честь королевы Аноры рыжий снуфлер сидел, как на иголках, упрямо обижаясь да играя в молчанку — этап взросления. Искор в своё время тоже дулся на Ирвинга, на Кейли, на Джендрика, но ни с кем отношения не порвал, сведя к обоюдно приемлемому формату. Подозрения Алистера ему были понятны, но развеивать их провидец не спешил, дабы речь не зашла о женитьбе на потасканной кровным братом королеве во имя сохранения общества от гражданского раскола с усугублением Пятым Мором — весь гной в стране желательно выдавить.

Весь церемониальный ужин Искор едва ли словом обмолвился, выставляя Элиссу Кусланд лицом Ордена Серых. Благородная девушка вполне справлялась с отведённой ей ролью. Речи её не были скомканы, а тосты имели смысл, но ершистой воительнице далеко до ораторских вершин — она и сама это поняла в сравнении с тем же Фергюсом или Гарриком, поднимавших зал на ноги для пития из кубков во славу и прочее. Искор сам страстно желал вновь стать в центре внимания и получить от знавших его вояк прорву обожания, восторгов и почитания практически за святого, однако душил в себе этот порыв на благо эрла Гаррика и новика Элиссы — кукловоду место в тени.

Креплёный эль сделал Ланната с Алистером закадычными друзьями — шатуны вместе уволоклись. Искору тоже отвели место в той комнате, куда за время долгого ужина с семью переменами блюд втащили двухъярусную койку; Элиссу определили ночевать с братом, Солону хотели подселить в каморку спиритической целительницы Хорхии, но из-за мабари Гавра пришлось искать другое место.

— Элден, а может в той башне? — Искор указал на повёрнутую отщепенку.

— Господин Искор, простите, она нежилая — посвящена Андрасте... — подобострастно ответил бывший дезертир, дослужившийся до адъютанта эрла. Молодой человек после дичайшего наказания оценил и зоркость, и полный набор здоровых зубов, и чувствительность ровной длины, потому стелился перед благодетелем, но вся его верность досталась капитану Гаррику, в последствии ставшему эрлом.

— А этажом выше что?

— Совещательная зала, библиотека и кабинет, господин Искор. Из залы второй выход на восточную стену и лестница на обзорную площадку, господин Искор. Отопления нет из-за флагов и дозора, господин Искор, — перечислял бравый и подтянутый адъютант, сумевший весной на свадьбе своего эрла подсуетиться в Денериме, прикупив для себя несколько учебников.

К слову, на плоских крышах донжонов-близнецов торчали длинные печные трубы, дым из которых опускающийся с гор холодный ветер часто придавливал вниз.

— Солона, тебя ведь не стеснит наше мужское общество и ещё один сон в одежде? — Уточнил Искор у спутницы, прекрасно помнящей утренние водные процедуры с чисткой и глажкой помявшейся одежды, в которой спали под открытым небом. Одновременно он присоединил тотем с огненным духом к Заклинание-виспу, тем самым сменив цвет на огненно-рыжий и придав ему обогревающие свойства.

— Ну, а в той комнате есть ширмы, Элден?

— Конечно, сеньора Солона, три штуки, не извольте беспокоиться. Но как же...

— Элден, — перебил его Искор. — Дальше мои заботы. А сейчас проводи нас в библиотеку, пожалуйста, мы часика два-три немного посидим там перед сном.

— Как изволите, господин Искор. Прошу вас, пройдёмте. Господин Искор, эрл Гаррик сам собирался пригласить вас туда, как только вы будете устроены на ночлег.

Убранство было аскетичным — не до жиру ещё. В библиотеке тоже всего пара стендов с сиротливыми подарками развлекательного толка — всё толковое стояло в запертом хозяйском кабинете. Радовало фонарное освещение с жаровнями под угли минимального и бездымного отопления. Совещательная зала имела массивный стол, на котором так и остался рабочий беспорядок, прижатый мраморными брусками от ветра. Ну, и дежурная пара капралов, клевавших носами перед окончанием своей смены.

— Элден, мы в ходе магической практики можем сделать здесь освещение и отопление. Чтобы зря время не терять, Элден, узнай прямо сейчас: если эрл согласится на благоустройство, то пусть нам по-быстрому наберут снаружи и притащат сюда всяких камней по объёму двух-трёх вот таких сундуков.

— Конечно, господин Искор, я мигом обернусь, — поклонился Элден, ещё не до конца выучивший великосветские речи. Верноподданный и пронырливый тип в самый раз для должности адъютанта.

Когда парень умчался, маги устроились в креслах, за которыми стояла жаровня и высокие канделябры, оставленные погашенными за ненадобностью. Искор намеревался проверить ответственность своих компаньонов, честно ожидая здесь их прихода, хотя бы одного: дел невпроворот, обсудить следовало уйму вопросов. Однако... Алистер хотел расслабиться и забыться, Элисса тоже дала слабину — оба привыкли жить предсказуемо и размеренно. Одна Солона хотела приключений и получила их; из трёх напарников Искора она одна жаждала и была готова к плотному потоку впечатлений разного толка — всё лучше замкнутой на себя цитадели и пыльных книг!

— Солона, какие выводы по теме магии ты сделала после дневной стройки? — Спросил Искор, не дав себе развалиться и некультурно вытянуть ноги, как нашёптывал сытый желудок и умиротворяющая магия. Девушка тоже заставила себя подобраться, отсрочивая отдых из понятных ей соображений — дать двум напившимся парням уснуть.

— Это моя стезя. Искор, я читала труды первого чародея Джендрика. Ты показал их на практике, спасибо тебе. Теперь я поняла, как призывать стихиалей и управлять ими. Я стану элементалистом, — задумавшаяся Солона неохотно собиралась с мыслями.

— Верные выводы, Солона. Я научился контролировать элементалей, начав с обогрева и обжигания. Я учусь управлять стихиалями, от помывки до стройки. Подобными умениями возводили Имперский Тракт — на примере камня это уровень простых форм, с сильверитовым посохом я много дней возился для устойчивости всех мелких деталей, намучившись дай боже. У тебя же, Солона, дар повелевать стихиями, а значит и стихиалями, от простых элементитов и элементалей огня, воздуха, воды, камня, до селевых, магматических, песочных, паровых и прочих смесей. Подобные тебе создавали знаменитые эльфийские скульптуры и все эти гигантские статуи, как та двухсотфутовая Тирдда за окном... Кстати, Солона, ты помнишь Морриган?

— Эту сучку забудешь, — буркнула Солона, чьё настроение тут же ухнуло в подпол.

— Она такая же оборотень, как её мать Флемет. Подозреваю, Морриган ещё с нами пересечётся. Вопрос в следующем, Солона. Ты во сне превращалась в грифона. Хочешь стать оборотнем вместо стихийного мага?

— Эм, а вместе можно? — подалась вперёд заинтересованная девушка, красивая.

— Сейчас инициация направит твой крепчающий дар в сторону сил природы, в результате получатся животные с примесью стихий, ну, скажем: электрические ежи, прошибающие стены бронто, огненные лисы-поджигатели и так далее. Через год или два становление оборотнем направит тебя к оформлению стихиалей в животные формы.

— Тогда однозначно стихийная специализация, Искор, — утвердилась маг.

— Солона, тебе огненная стихия больше других нравится?

— В детстве очень нравилась, — чуть улыбнулась девушка, начинавшая с огненных заклинаний. — Сейчас я стараюсь все равномерно развивать. Мне же другие школы совершенно не даются. Ты, поди, уже знаешь это, Искор.

— Я клоню к первой специализации. Овладев праведным огнём, ты сможешь испепелять порождения тьмы, вместе с ними ликвидируя и саму скверну. Огонь и разрушает, и очищает. Его отсутствие — это холод. Он помогает закалять и созидать. Алистер у нас кузнец-оружейник, я тоже люблю творить всякие изделия. Овладев воздухом, ты сможешь сама летать, сметая врагов или низвергая молнии и громы. Овладев водой, ты сможешь всё сжижать, а также выводить наружу подземные воды, как сделано в Перекрёстке, или магически создавать водные источники, осушать болота, изменять погоду, вымывать скверну и золото. Овладев камнем, ты сможешь создавать прекрасные замки или любой булыжник превращать в самородок золота.

— Признайся, Искор, ты сам так делаешь себе золото, как с теми хрустальными окнами, — загорелась девушка. Кто же не мечтает о несметных богатствах?

— Магически созданные материалы легко отличить от натуральных, Солона. А с теми окнами я пошёл на хитрость и расходы. Вспомни, я в одной руке держал посох, а в другой — натуральные хрустальные образцы, в которых не одну неделю помещал виспов, взращивая душу хрусталя. Как помнишь, все мои камни после использования обратились в никчёмную пыль. И все сколы с тех окон искрошатся. И грани я хитро создавал выдавливанием мягкого по замысловатой форме силового поля. И я добавлял лириум, чтобы помимо души вместить в материал магию и тем укрепить форму. Ты же при соответствующей специализации сможешь получать идентичное натуральному, куда магию можно вставить без внедрения лириума. И здесь перспектива не в сбыте сырья, Солона, а в высокой стоимости ремесла ювелирной обработки под волшебные украшения — эта прибыль кратно выше доходности рунных пластин. В целом ясно?

— Ага. Всё хочу!

— С моей точки зрения, Солона, вопрос твоей специализации в расстановке приоритетов — скверна превыше обогащения. Стихии — первоосновы мира, любая так или иначе поможет справиться со скверной, но огонь в этом плане лучший инструмент. Следом идёт воздух, конкретнее звуковые волны, ещё точнее — эльфы модулированным колокольным звоном умели делать скверну нематериальной. Комбинация из двух площадных заклятий выдворит скверну в Тень, где её и так океан. Вода лучше, поскольку комбинацией из пары заклятий можно связать и изгнать инородную скверну из нашего Мира. Однако это будет так называемой магией крови во всей красе, вдобавок, скверна несёт в себе свет и тьму нашего мира, поэтому избавление от одной проблемы может вызвать ещё большие беды из соседних миров, для чего потребуется тройная комбинация для связывания, растворения оболочки и изгнания. Камень может кристаллизовать скверну во взрывное вещество, самоуничтожающееся при детонации. Взрывы можно направлять и вовнутрь, тогда получится песок с пылью, или вовне для поражения толп — это опасно для нас самих и разрушительно для окружающего в большей степени, нежели целенаправленный огонь тех же Ходячих Бомб.

— Так ты для меня уже всё определил, Искор, — надула губки Солона. — Зачем меня спрашивать тогда?

— Я привёл расклады, Солона, чтобы тебе не в слепую тыкаться. Как и люди, стихии разные — свои подходы, стратегии и тактики. Тебе выбирать. Ордену Серых любая твоя специализация пригодится.

— Но лично тебе нет, Искор. Только огонь, да?

— Для начала огонь из-за простоты его освоения, потом камень. И я не держу тебя в команде на уздечке знаний — во сне их получать эффективнее всего. Сегодня как раз будет первый визит в теневой домен Пика Солдата с лекцией о сути скверны от мастера Авернуса, исследовавшего её более двухсот лет кряду.

— Это всё из-за моей родни, да? — нахмурилась Солона, позой выпячивая бюст.

— В том числе, Солона, — Искор увильнул от полного ответа. Вино горячило...

— Но я ведь вступила в орден и признала тебя командиром, Искор, и для родственников не просила большего. Зачем ещё испытывать меня? — возмущаясь без брыканий и пользуясь арсеналом женских штучек.

Солона уважала силу и знания, понимала зависимость, пыталась ладить. Искор усмирял драконье высокомерие, питаемое тотальным превосходством — заблуждение.

— Вся жизнь — испытание. Учителя постоянно сверяются с тем, как ученики усваивают информацию. Для меня и тебя сейчас — это мышление в общем ключе и готовность подстраивать своё развитие по курсу с другими, — терпеливо объяснял Искор для сдерживающейся Солоны. — Не только я тебя буду учить, но и сам у тебя научусь Стихиям. Твоё нынешнее непонимание от незнания нюансов мистицизма. Если целителю покровительствует ангел Веры, то маг будет ощущать в других веру или неверие, то же самое касается ангелов Надежды, Сострадания и других спиритов. Спиритическому целителю с опекой ангела Веры физически неприятно находиться среди атеистов, предателей, злых... Стихийные духи нейтральны к Добру-Злу, однако из-за отсутствия стабильной материальной формы у них крен по другой шкале — Порядок-Хаос, упрямство-импульсивность. В целом же те, у кого одарённость к магической школе спиритизма, более чувствительны к душам и эмоциям. Вот, Ирвинг поделился: "Эмпатия — дар и проклятие". Поэтому мой шкурный интерес в том, Солона, чтобы моё собственное ощущение довольства и счастья совпадало и подогревалось таковыми эмоциями у окружающих меня компаньонов. Это приятность, а не жизненная необходимость. Я умею переключаться и составлять себе компанию из спиритов-подпевал. Но согласись, имея выбор между зассанной постелью с крошками и застеленной чистым и свежем бельём, все в здравом уме выберут чистое и свежее.

— Да-а... Спасибо, Искор, теперь мне реально стало многое понятнее, — искренне сказала девушка, до того мыслившая крамолу с постелью. Выпитое вино всё больше рассеивало внимание обученного мага. — Что-то там этот Элден запропастился.

— Ну, судя по взглядам жены на мужа, Хильда заняла Гаррика её утешениями. С юга порождения тьмы, с запада горцы, с востока узурпатор — в лихую годину её отправили свататься в Ферелден из Ансбурга. Ещё беременность, вот и психует.

— Из Ансбурга? — Солона вычленила главное для себя, глядя мило и доверчиво.

— Маркграфы Аурум. Нагулявший её в Ансбурге отец — Теган Геррин, соответственно, её бабушка — Марина Аурум, чья тётка Талия десятки лет правила.

— А-а... Эм, давай заниматься... стихией огня?.. — робко предложила Солона, показав на жаровню. Воспринимать более младшего за учителя диковато, но поцелуи...

— Непрактично. Скажи, почему ты за пять месяцев с момента привоза учебников из Джайнена не освоилась до стихийной карусели? — отвлекаясь от соблазнов, Искор без труда стал жонглировать над левой ладонью четырьмя элементитами.

— Так всё осело в старшей библиотеке, — с горьким негодованием и жадным вниманием. Ругательства у неё вообще редко попадали на язык, но внутри часто горели.

— Ясно. А Радугу Виспов как ты можешь исполнить? — официально ставший чародеем Круга Магов над правой ладонью закрутил разноцветные огоньки, к семи ярким добавив инфракрасный и ультрафиолетовый.

— Вот так, — сосредоточенно ответила Солона, закрутив между рук дюжину виспов четырёх стихийных оттенков.

Искор не позволил себе откровенно залюбоваться этим милым личиком с тонкими и округлыми чертами. В штанах стало тесновато от желания целовать эти губки...

— Хорошо. Как ты смотришь на то, чтобы перед элементитами поупражняться в жонглировании виспами во дворе?

— Хорошо, — ответила румянившаяся Солона, что хотела целоваться, но была не прочь и покрасоваться перед служивыми парнями, отчего-то восхищавшимися магией вместо её боязни. А ещё ей было любопытно, что за звуки такие издаёт пара грифонов во дворе, вернее, по доносившимся комментариям солдат всё и так понятно, но девушке хотелось бы самой посмотреть, как крылатые кошки занимаются Этим.

— Вот теперь твоё общество мне очень приятно, Солона, — тепло и соблазнительно улыбнулся Искор. — Спрыгнем вместе со стены, а Гавр пусть ставит всех на уши? — с хитринкой спросил молодец, почесав мабари за ухом.

— Ага... Искор, а ты можешь, э, навсегда уменьшить мабари? — Осведомилась Солона, тоже став гладить пса — матёрого и бойцовского. Касания рук почти искрили.

— Карликовый и плюшевый мабари-мопс для ношения в заплечной торбе? — уточнил парень с деловитым лицом и смеющимися глазами, в глубине сочувствующими Гавру, как-то притихшему и навострившему уши. Хозяева больше себя гладили, чем его.

— Ну, я не умею заботиться о питомцах. Но... Если бы не полёты, я бы оставила Гавра, — мялась жительница Башни Магов, путаясь в противоречивых чувствах.

— Ну, пока нас тут никто не тревожит, мы можем сварганить ему ошейник со слотом и двойной руной для уменьшения вчетверо. Для этого я его усыплю, срежу пару полос его кожи с полной регенерацией, наполню твоей кровью, активированной лириумом и четырьмя твоими виспами. Тогда в твоих руках или рядом с тобой уменьшенный Гавр не будет испытывать стресса, а если ты будешь играть только с ним маленьким, то и вовсе ему в радость станет. Заодно здесь и сейчас Посвятим его в Серые, — заговорил парень о вещах, снизивших накал неуместного эротизма.

— Да, пожалуйста, Искор. Я согласна на кровь, — бантиком губок согласилась Солона, помнившая, как маг крови Йован одним заклятьем раскидал отряд храмовников вместе с Грегором, даже Ирвинг рухнул и кричал от вскипевшей в его венах крови.

— Только как бы потом Гавр не приревновал тебя к грифонам, когда ты попоишь их лириумом для завтрашнего перелёта в один присест, — поднял он ей настроение.

Пока Солона тщательно перемешивала свою кровь с лириумом, внедряя магию, Искор снял две ленты кожи по ширине двух пальцев Солоны, проложил полоской бирюзово-светящейся шёлковой ткани и по живому срастил края. В полученную "кожаную пробирку" он залил магический раствор и зарастил "горлышко". Достав и подогнав формы, применявшиеся для прессования поясов для себя и Алистера, Искор силовыми и гравитационными полями сплющил кожу в ремень, заставив лириумную магию пропитать изделие насквозь, а смещение волшебной субстанции "вглубь" четвёртого измерения обеспечил Завесный Огонь. Получившийся результат напоминал бархатистый ремень под цвет кожи Гавра, а в магическом спектре сиял мощно — только так и можно было создавать годную основу для будущих довесков в виде бляшек со слотами или приклёпывания рунных табличек. Вообще-то Искор сделал и собирался Элиссе подарить сильверитовую пряжку в виде собачьей морды и слотом внутри, но та эгоистично предпочла общество брата. Так что теперь Гавр вместо Мавра обзавёлся идеальным ошейником. Руну Искор создал в точности, как делал в компании с Элиссой.

Дорогие напольные часы с массивным маятником и капающим на мозги тиканьем отсчитали час отсутствия Элдена — два мага вышли на замковую стену и спрыгнули в обнимку. К удовольствию Солоны, юноши, составлявшие в гарнизоне большинство, заворожённо и откровенно засматривались на неё, когда она начала жонглировать виспами. Но уже через несколько минут магия целиком завладела вниманием обучающейся: гладивший грифонов Искор, тренируя телекинез, сперва подбрасывал Солоне виспов со знакомым и никак самостоятельно не дающимся ей окрасом школы Энтропии и Созидания, а потом с левой руки стал вплетать в рисунок летающих между ними огоньков — элементитов.

Примерно через четверть часа обоюдного занятия не менее сконцентрированный Искор постепенно заменил всех виспов на элементитов. Да, начались "побеги", когда кто-либо из них двоих не удерживал аморфные огоньки, камешки, сгустки воды или мизерные грозовые тучки — это веселило не шибко трезвых и не избалованных театром наблюдателей да заставляло держаться на расстоянии исчезновения магии. Солона практически не тратила ману для манипуляций, руки тоже использовала постольку-поскольку, так что упражнения со всеми стихиями разом сменились на управление более многочисленными роями элементитов одного базиса.

Мявшийся Элден всё-таки извинился за себя и эрла. И Элисса не соизволила выйти, отыскав успокоение в братском обществе Фергюса. Алистер под шафе испытал некоторый шок: любвеобильному в отца Ланнату не был важен пол, а рыжий собутыльник слишком напоминал ему Кайлана, чтобы соблазниться и под предлогом подготовки ко сну вместе раздеться донага, правда, он поторопился облапить чужие причиндалы, так что вместо поцелуя получил трещину в ребре и множественные гематомы — из-за этого инцидента Искор даже не удержал контроля и устроил на вечернем холоде массовое обливание из-за хаотично разлетевшегося роя водяных элементитов. Внутренний двор огласил хохот Искора и смех Солоны по поводу шутки над зеваками, сквозь зубы заругавшимися и мигом разбежавшимися по насущным делам перед отбоем.

Алистер провалился в сон, не дождавшись побратима и не опасаясь эксцессов от соседа по комнате: избитый Ланнат выпил зелья здоровья и по трезвости даже извинился перед объектом домогательств, усугубив депрессию сравнением с Кайланом. Искор, досуха выжав из Солоны всю ману, с одного предложения уговорил девушку лечь спать вместе — с грифонами. Оба зверя совершенно по кошачьи подмяли под себя лапки и подогнули хвост с пушистым помпоном, а у запасливого командира имелись мягкие медвежьи шкуры в качестве спальных ковриков и бараньи одеяла с каракулевыми подушками, так что оба мага уютно устроились под крылышками жуть как приятно мурлыкавших грифонов. И пусть Элден плакался о позоре для эрла, чьи высокие гости остались ночевать на улице, но Искор в первую очередь создал сторожем каменного элементаля, лириумой пылью на его широком торсе отсыпав светящийся Глиф Тишины.

Общая встреча всего Ордена Серых в теневом домене Пик Солдата была целиком и полностью организована Авернусом. Учёный мастер не шиковал фанфарами и мишурой с лепестками роз. Сухо, деловито и неторопливо старик провёл экскурсию по крепости, делясь своими воспоминаниями о том, как было, и показывая сквозь Завесу то, что есть. Без прикрас рассказал о том, как Софию Драйден, урождённую Тейрин, победивший в борьбе за престол кузен Арланд Тейрин насильно спровадил в Орден Серых Стражей, где бывшая эрлесса быстро дослужилась до командора серых Ферелдена. Стражей считали пережитком прошлого уже в ту пору, всего спустя полтораста лет после Четвёртого Мора, однако они всё ещё составляли солидную военную силу с численностью гарнизона в сто семьдесят шесть человек, сорок одного эльфа и девятерых дварфов — скверна и регулярный опыт стычек с порождениями тьмы повышали ценность каждого до трёх, а иногда и десяти обычных воинов.

Сама по себе крепость не отличалась размерами. Постоянно больше половины членов ордена находилось в рейдах по поверхности, изредка на Глубинных Тропах, потому в Пике Солдата жилось свободно. С учётом десятины с доходов королевства, Стражи питались на убой, обеспечивали жильём, местом труда и ресурсами одних из лучших оружейников и кожевенников, члены их семей жили в праздности. Но ещё сохранились архивы, когда в первый век после постройки Пика Солдата население крепости само себя обеспечивало той же рудой из подгорных шахт, а семьи восполняли гражданские профессии. Деньги в те времена тратились на воинские школы, склады с амуницией и консервированной провизией в преддверии неизбежного Мора. И перед Четвёртым моровым поветрием Орден Серых Стражей активно вкладывался в покупку у тэйрнов Ферелдена земель в вечное пользование да строительство сети застав и аванпостов, чтобы не пропустить начало. Остагар никогда не принадлежал ордену, но вмещал его контингент, в отличие от тогда построенной и ныне полуразрушенной башни, стоящей на краю утёса между Предместьями у Перекрёстка и Зимовахтенной, или подобной же средь горных озёр Диких Земель Коркари — её тоже разрушили горцы.

Чем хороша Тень — тут можно всё представить наглядно. Исторический экскурс получился достаточно увлекательным и познавательным для новиков, а также Алистера, впитывавшего прошлое Ордена Серых Стражей ради светлой памяти Дункана и Кайлана, померших во тьме. А вот на лекции о скверне Снуфлер заскучал, став с набыченной угрюмостью коситься на Рокфора, присутствовавшего за компанию — в сторонке напряжённо мял комок из каменных элементитов. К слову, состав ордена под мастером Авернусом сейчас был почти симметричный: два дварфа, два эльфа, два полуэльфа, два человека, два мабари — плюс стайки грифонов двух пород.

Авернус подробно остановился и на щекотливой взаимосвязи никем не признанного Ордена Серых со всеми признанным Орденом Серых Стражей.

— Стражи — это косточки в яблоке Серых, — упростил Искор мудрёное объяснение про пересечения и вхождения областей. — Стражей после Мора бросают, как огрызки.

— Точный образ, — подхватил Авернус. — Потому Серым нельзя быть мякотью.

Далее старший страж-маг рассказал о простой структуре: рекрут, энсины-воины и аколиты-маги в народе просто Стражи, старший страж или страж-лейтенант в Орлее, констебль в качестве заместителя командора серых или стража-командора региона. Численность ещё при основании не предполагалась высокой, потому иерархия с учётом главенствующего над всеми Первого Стража в Вейсхаупте вполне подходящая — во время Мора силы ордена стягивались с периферии к очагу заразы. В этом плане иерархия Ордена Серых более гибкая за счёт растяжимости ранга офицер минимум на младших и старших. Для простолюдинов нет различий: Серый, Страж, Серый Страж. В связи с уже начатой дискредитацией Ордена Серых Стражей в Андерфелсе с центром в Вейсхаупте нет смысла заморачиваться соответствием, как на первых шагах ни к чему думать о разрастании на весь Тедас — рядовой Серый отовсюду почует Мор. Ради развращающих привилегий с десятиной и Правом Призыва заморачиваться бестолково. Главное ныне создать в Ферелдене личную репутацию и застолбить опорные пункты.

— Святой долг каждого в Ордене Серых — блюсти баланс между Светом и Тьмой, — пояснял Авернус. — Всякому полезно знать свои светлые и тёмные стороны, они прямо не соответствуют силе и слабости или добру и злу. Знайте это. Каждый Серый обязан хотя бы раз в месяц смотреть в лицо своим эмоциям. Для этого тут созданы Лабиринты Душ — это рождённые нашим подсознанием сновидения с проявленными в них ангелами и демонами при десятикратном ускорении потока времени. Регулярное истребление там своих эмоциональных проявлений лишено толка без реальной работы над собой, но это необходимо, иначе вас замучают кошмары и безумие скверны. О порядке доступа в Лабиринты Душ. Новики и рядовые видят только свой вход. Рядовые могут провести к себе в Лабиринт Души любого Серого — новики только вышестоящих. Офицеры Серых обязаны ежемесячно посещать Лабиринты Душ всех своих подчинённых, но за вход без сопровождения нижестоящий получает право посетить Лабиринт Души вышестоящего. Офицер без подчинённых обязан поочерёдно приглашать Серых своего уровня. Уклонение от обязанности сделает Лабиринт Души открытым любому Серому, изменение распорядка или воздержание несущественно. Каждое новолуние в теневые шахты из Лабиринтов Душ Серых ниже мастера будут прорываться сильнейшие демоны, каждое полнолуние — сильнейшие ангелы. Рано или поздно все вы научитесь контролировать своих личных ангелов и демонов — это ранг подмастерья. Признак мастерства — познание себя до уровня управления подсознанием. Лабиринт Души мастера — это учебный полигон для его подмастерьев. Теперь ваши вопросы, Серые...

Разумеется, Лабиринты Души — это крайне животрепещущая тема, интимнее секса. Главное в справедливой обоюдности между рядовым и офицером. Команда ближе семьи.

Искор честно оставался доступен для общения, а мастер Авернус предоставил всем возможность до утра свободно ходить по теневому домену. Все ринулись в свои Лабиринты Душ, хотя приказ отсутствовал — сработал эффект толпы.

— Идём, Искор? — предложил Авернус, когда они остались вдвоём.

— Да, мастер Авернус. Кстати, я прошлой ночью избавился от скверны в себе.

— Замечательно, — улыбнулся старик, ожидавший подобного от выдающегося целителя, но гораздо позже. — Готов сдать экзамен на мастерство?

— Возможно, в течение месяца, — потупился Искор, понимая, что реально ещё не готов. Не в навыках дело, а в умении грамотно их применять — Рокфор очевидно плохо справлялся с собственной командой. Всего сутки прошли: оракулу достаточно узреть тенденции, но провидение не панацея, а скорее наркотик...

Отмеривший четверть тысячелетия старик понимающе и необидно посмеялся.

— Похвально, Искор. Расскажешь, как сумел? — глубокомысленно спросил Авернус, неспешно заворачивая в один из шахтных коридоров.

— Удачно воспользовался Скверной и Уртемиэлем для убийства подставившейся Флемет, забрал себе силу без ядовитой памяти, — хитро глянул загадочный парень.

— Хм...

Полигон Авернуса представлял собой — Остагар. Искор обречённо выдохнул, мирясь с необходимостью выдать такие тайны, как отправка двух стражей-рейнджеров к Гварену для выявления и ликвидации эмиссаров с вожаками порождений тьмы да отправка двух стражей-магов в Морозные Горы для использования мелких племён горцев в качестве обрекаемых на смерть приманок, утюжимых массовыми заклятьями.

Спозаранку мерзопакостная погода дала о себе знать дождём. От промозглой влажности обоих спасал медальон, но крылья грифонов и повёрнутые мехом вовнутрь покрывала из бараньих шкур не уберегали от холодных ручейков в медвежьи подстилки. Дав Солоне вместе с грифонами сладко поспать ещё часик, Искор призвал из Тени крылатого и слетал в Перекрёсток, конкретно в вотчину дварфов, где известный ему пароль помог в считанные минуты организовать нужную встречу и сделку.

Вернувшись из вояжа, Искор заглянул на кухню, где первая смена поваров только-только приступила к готовке армейского завтрака, далее разбудил и помог нуждавшейся Солоне воспользоваться всем нравившейся водяной сиськой-элементалей.

— Солона, извини, пожалуйста, вскрылись новые обстоятельства при неучтённых факторах. Я из Тени посмотрел на Имперский Тракт от Остагара. По нему сейчас спешно отступает полк Логейна, завтра-послезавтра люди никак не минуют Лотеринг. Вблизи деревни нет пещер, а вот в Редклиффе шахты глубоки.

— Понимаю, — скривилась девушка, закусив губу. — Я согласна отложить визит, Искор.

— Разумеется, под мою ответственность, — подхватил командир, по-мужски потрепав Солону за плечо. — Спасибо.

Когда Серые вдвоём во дворе под дождём завершили короткую гимнастику на зависть мокнущим под плащами постовым с патрульными, улыбавшимися тявканью потешного мабари, при его уменьшенных габаритах используемого хозяйкой вместо гири или штанги, то побратим ощутил пробуждение Алистера от срочно запросившихся наружу пинт вчерашнего эля — ну точно пузатый снуфлер!

— Здравия, Алистер, — Искор первым поприветствовал потягивавшегося соню, вполне сумевшему в одиночку напялить на себя все свои доспехи.

— Здравия, Алистер, — Солона повторила воинское приветствие, напоминающее о военизированном характере её ордена.

— Здравия, Искор, Солона, уа-ах, — потянулся Алистер и чуть попрыгал, утрясая на себе кольчато-пластинчатый доспех на композитной основе из клеёной кожи и шёлка. Его одолевал жгучий интерес, где ночевали двое компаньонов, но тогда бы пришлось отвечать на вопрос, как ему самому спалось — стеснительно. — Спасибо...

— Вакрем, — подсказал Искор имя рядового, принёсшего поднос харчей.

— Спасибо, Вакрем.

— Приятного аппетита, Серые Стражи, — зарделся юноша, гордый и польщённый обращением по имени.

И шатен убежал готовиться подать геркулесовую кашу с маринованными груздями и яйцами — сержантам и более старшим офицерам, вскоре ожидавшимся в столовой.

— О, сержант Вотрен, здравия, — Искор помахал рукой, привлекая внимание.

— Здравия, сэр Искор, серые стражи, — браво и с улыбкой сказал подошедший вояка, отвесивший один поясной поклон и два кивка.

— Будьте любезны позвать сюда адъютанта Элдена.

— Есть, сэр! — без обсуждения Вотрен принял приказ на исполнение.

Искор испытывал лишь чуточку сожалений, ибо они яд. Потому побратим Алистер ничего такого не подозревал, пока Искор сам не высказался.

— Сэр Элден, сэр Вотрен, прошу вас засвидетельствовать для доклада вашему начальству, — суровый Искор стал говорить достаточно громко и внятно, чтобы завтракавшие погрели уши. — Алистер, Солона, за саботаж я исключаю из нашей команды Элиссу Кусланд и подчиняю её в качестве воина-новика вам, сержант Вотрен.

— Так точно, сэр полевой командор Серых Стражей! — Отчеканил зрелый мужик, игранув желваками. Вчера за ужином всем было доведено звание Искора, его значение он сам доходчиво расшифровал во внутреннем дворе, когда занимался с элементитами.

— Эта позавчерашняя Серая не исполнила приказ выявить и доложить мне отличие сна от яви. Она не выполнила поставленную ей задачу взаимодействия со знатью от лица ордена, в том числе своевременно не получила карту пещер для их оперативного замуровывания, пока оттуда не полезли орды порождений тьмы. Она нарушила приказ, обсудив его суть даже не с Серым, когда должна была самостоятельно подумать и доложить мне о вариантах выхода трёх юго-западных эрлингов из состава королевства Ферелден на случай регентства предателя Логейна. Она не донесла до преданного Хоу тэйрна Хайевера мои мягкие аргументы, потому я вынужден публично поставить ультиматум: если кто-либо из тех, кто из Хайевера прибыл на юг бороться с Мором, покинет Внутренние Земли до победы над Архидемоном, то я лично казню весь сгнивший род Кусландов до последнего младенца. Кто не против Мора — тот за него! Смерть им. Клятвопреступники Серых ликвидируются телом и душой... Сэр Вотрен, я верю в вас, вы без всяких поблажек воспитаете из личинки с именем Элисса настоящего сержанта!

— Есть, сэр! — ещё совершеннее вытянулся Вотрен, выпятив грудь колесом.

— Сэр Элден, вчера вечером эрл Гаррик поставил личное выше общественного, потому передайте долбоёбу: та тысяча соверенов, что я ему ссудил весной на покупку титула, отныне является банковским кредитом Дварфской Торговой Гильдии — его долг мне я продал туда час назад. Имейте ввиду, в том же их филиале под Перекрёстком я оставил на реализацию тысячные партии сваренных мной зелий здоровья и коагулянта скверны. И специально для тугодумов: порождения тьмы полезли тысячами из многих мест, а Серых считанные единицы, нам недосуг ждать и рассусоливать. Всё запомнили?

— Да, сэр!.. — сглотнули бледные адъютант и сержант, прекрасно помнящие металлического сеньора по суровым будням Остагара.

— Мы немедля улетаем отсюда, Серые, — непререкаемо приказал Искор. — А вам, соратники, я настоятельно советую немедля собрать все три сотни "остагарцев" в Плацдарме на молитвы к Андрасте Великомученице, — вымученно бросил уходящий командующий, зная, что предупреждённые им храмовники со своими семьями уже поднимаются из Перекрёстка для церковной службы в замковой часовне с криптой, посвящённой Каленхаду Тейрину, основателю королевства Ферелден — завоевателю.

Глава 4, прозрение.

"Искор, это уже сверх всякой меры! Элисса собиралась обсудить всё утром. На трезвую голову!" — Алистера прорвало на возмущения почти сразу, как вышедший из замка грифон сиганул с моста.

"Алистер, я целитель и вернул себе полный контроль над своей магией. Сроки выполнения отданных Элиссе приказов истекли в полночь. Я приводил ей расклады. Она сделала выбор — я никого не держу", — разочарованно ответил Искор, не смогший обуздать нотки обиды. Кусланд прошла свой Лабиринт Души быстрее Алистера, из окна поглядывала на зарядку и ждала пробуждения брательника, коротая время в роли прислуги по уборке мужской берлоги — это крайне нужно и своевременно, ага.

"Искор, блядь, ты перегнул палку с ультиматумом! Младенцев, Искор?!" — гаркнул в голове Алистер.

"Алистер, Сарим Кусланд отвоевал независимость своего баннорна от Хоу в Веке Башен. С тех пор эти две семьи каждый век режут или травят друг друга. Единственный надёжный способ разорвать раскручивание спирали мести или не допустить вовсе — уничтожить на корню", — пояснил Искор, сам бывший совсем не в восторге от подобного искоренения проблемы. Вот посидят Кусланды под этим гнётом и однозначно решатся раз и навсегда избавиться от Хоу, а то строят гуманных, ага.

"Искор, ты не уследишь за всеми сотнями", — желчно бросил Алистер, повернув голову со злобным взглядом.

"Алистер, за восемью в Плацдарме", — педантично поправил Искор, глядя только вперёд.

"Искор, лукавство тебе не к лицу", — съязвил негодующий Алистер.

"Алистер, я сегодня проснулся на час раньше всех и слетал проверить тревожное направление. За наполняющим озеро Лутий водопадом есть расщелина в полуразрушенный и заброшенный тейг Валаммар, там скопилось более четырёх тысяч порождений тьмы. Вместо рожка на завтрак люди сегодня услышат сигнал тревоги. Выживут лишь укрывшиеся в Плацдарме", — сухо и болезненно известил Искор.

"

* * *

!!!" — Алистер матерно послал побратима, резко поворачивая своего грифона, протестующе заклекотавшего на такое обращение.

"Алистер, разгром порождений тьмы под Плацдармом означает гибель рода Герринов. Мы не успеем всюду!" — проделавший полёт Искор отправил побратиму яркую мысль, сродни крику в лицо. Будет реальная переброска сил Архидемоном.

"Почему?! Как?!" — в схожей манере вопросил Алистер, рыча в затылок грифона.

Донельзя огорчённый и расстроенный Искор испытал толику облегчения от того, что Алистер безоговорочно поверил.

"Алистер, я больше не буду объясняться перед тобой — ты воспринимаешь это неадекватно. Я говорил в тот вечер кровного братания, что всегда буду знать больше тебя и что тяжёл груз моей ответственности. В данном случае ещё терпим выбор между сотнями неизвестных нам людей, явившихся сражаться с порождениями тьмы, и дорогим для тебя человеком, предательски отравленным вскоре после ухода Логейна из Лотеринга. Ещё пример: я вчера ложился спать, предполагая, что ночью порождения тьмы доберутся и уничтожат родную деревню Давета — из Тени спозаранку убедился в своей правоте. Летом все Южные Холмы были предупреждены курсантами. Алистер, я сочту твоё поведение сейчас за действия горячего и несмышлёного недоросля, а не мужчины, осмысленно преступающего братскую клятву", — с горечью передал Искор, умея отправлять телепатически единовременные и крупные образы.

Сразу после вылета Искор хотел телепатически поделиться: "Алистер, у озера Лутий я привлёк внимание рейнджеров и подзадержал атаку порождений тьмы, устроив небольшой обвал и заодно прихватив пару барашков. Заслон даст время войску прийти в боеспособное состояние. Порождения тьмы дожидались дождя, чтобы вода разнесла их заражённую кровь сразу в две долины. Маленькая доза и длительный инкубационный период позволят нам успеть исцелить заразившихся. Тут принцип, как с ополченцами, по прибытию в Остагар бросаемых в самую мясорубку, только уже для населения. Гибель полка за остановку кратно большего по численности врага, как и сдача Лотеринга, — это сакральная жертва в доказательство всем сомневающимся и для мобилизации всех сил на борьбу с Пятым Мором. Так больше жизней спасётся: кто-то побежит прочь, кто-то возьмётся за оружие; не останется ни равнодушных, ни надежд на авось. Я оставил Плацдарму достаточно слагаемых успеха, ты сам слышал. Алистер, мне важно твоё дружеское сподвижничество". Однако всё это осталось невысказанным. Искор счёл, что Алистер, когда захочет, то сам спросит. Он в том же ключе и с Элиссой поступил, когда отдал приказы и оставил их исполнение на совести исполнителя. Они — Серые, требовать со своих моветон, как и саботировать.

"Искор, а как же тогда Дункан?!" — вопросил Алистер, всё-таки развернувший грифона и пристроившийся в хвост, отчего Солона немного успокоилась от всех этих его внезапных манёвров.

Искор не ответил, слёзы навернулись из его глаз.

"Искор, я ощущал себя хуже! Мы квиты!" — заявил Алистер, пребывавший в не меньшем сердечном раздрае.

"Алистер, квитаются — мстят. Это ненависть и вражда. Пожалуйста, опомнись и повинись, побратим, я прощу", — слёзно попросил Искор.

"Искор, это ты осмысленно нарушаешь наши клятвы!!!" — проорал Алистер в сердцах, сумев смекнуть и передать смысл этого соображения: если побратим перестанет ему объяснять, что к чему, то Снуфлер всегда будет позади Рокфора.

У Искора защемило сердце и душу... Бесполезно обзывать ублюдком, сукиным сыном, неблагодарной скотиной. Что посеешь, то и пожнёшь. А ничего не посеешь, не польёшь или не прополешь, то и пеняй на себя. Минимизация влияния? Трижды ха...

"Алистер, прости за эти вырвавшиеся слова, тьма обиды ослепила меня", — поразившись, Искор без колебаний раскаялся, зажмурившись и вцепившись в поводья. Это всё подспудное желание оракула — не знать! Как Алистер кричал в монастыре Борншир от одиночества, так Искор выл от пророчеств. "Алистер, извини, что я сам поступил по-детски, эгоистично не оказав помощи и подыграв твоей молчанке. Флемет в драконьем облике следила за битвой от начала. Желай она помочь в борьбе с Мором — вмешалась бы. Я исходил из худшего и сымитировал свою смерть. Ты и Солона для меня важней Дункана и Кайлана. У меня была только одна внезапная и сокрушительная атака. Алистер, будь среди отступавших Дункан, он бы всё равно жизнь положил на убийство предателя Логейна. Кайлан правил слабо, однако не был глупцом, получал донесения и понимал, что выживи он и отступи, то неминуемо вспыхнет гражданская война, а так сильный регент из геройского стыка веков не допустит хаоса и поборется с Мором, после которого его всё равно настигнет справедливая кара за непростительное предательство. Тьма Дункана в грузе прошлого. Тьма Кайлана в непонимании того, что подлинный героизм короля не в смерти на поле брани, а в процветании его королевства. А ты, Алистер, завёлся из-за Элиссы потому, что изнутри обглодан стыдом перед кровным братом, как перед таким же Стражем, каков ты сам, но шагов к которому ты сделать не удосужился, как из собственной трусости, так из неоправдавшихся надежд и веры в моё предводительство, при котором твой кровный брат был чужим и недружественным лично мне человеком", — телепатически передал Искор, уткнувшийся в спину могучего грифона.

Только спириты были безгранично верны тотемисту. От не сложившихся отношений с замечательной Элиссой и подозрений с обидами побратима, самого дорого и близкого ему в этом мире разумного, металлический дракон познал новую глубину своего одиночества. Бросить и сбежать? Отнюдь! Ни-ни! Искор уразумел истинное одиночество "короля горы": лидер всегда впереди всех, руководитель всегда над подчинёнными, монарх бывает только один. Лишь глупец будет городить напраслину на короля Кайлана из-за его желания вырваться из столичных тенет, так сказать, сойти с горы в народ — хоть ненадолго. Искор жестоко лишил Кайлана этой отдушины. Так чего же теперь винить Алистера за то, что он по своему недомыслию отказался быть отдушиной побратима — лишил своего одобрения и поддержки? Закономерно, что запущенный Искором бумеранг в одного кровного брата, Кайлана Тейрина, вернулся к нему самому от другого кровного брата, Алистера Тейрина.

Мучительно больно разрушилась иллюзия о том, что летающий в небесах может иметь близких среди топчущих землю.

В то же время Алистер переживал собственные страдания. Искор облёк в слова-мысли его эмоции. Потери дорогих людей по вине близкого человека оказались страшнее и болезненнее страха одиночества: Алистер пожалел о своём решении кровно побрататься с непонятным незнакомцем из детства, который лишил его настоящего кровного брата и названного отца, реально не оправдав надежд и веры.

Способности и навыки откликнулись на этот порыв — очистив от уз? Лопнула струна связи по крови и магии между Искором и Алистером? Оба в этот миг были столь сильно погружены в себя и собственные переживания, что упустили этот момент из виду? А потом стало поздно возвращать и не охота — разочаровались?

Бедная Солона, не понимающая творящегося с пацанами, начинала паниковать на своём высоко летящем грифоне, да ещё в дождь, затруднявший видимость и заглушавший её заполошные выкрики. Девушка не из робкого десятка сумела взять себя в руки, чтобы не отставать от мерно машущего крыльями грифона командира.

Когда у лидера не остаётся опор из друзей, а от монарха отворачиваются сподвижники, то это повод усомниться в правильности претворяемого в жизнь курса.

Искор внезапно осознал себя теряющим смысл собственной жизни. В день своего вылупления он от невыносимого одиночества увидел своё первое видение: Алистера, сбежавшего из замка Редклифф и сиротливо горюющего у подвернувшего ногу коня Бутра. Искор тогда рванулся к нему, себя не помня. Он совершенно не знал Алистера. И никаких высоких стандартов к нему не предъявлял. Так почему же сейчас требует? И чего требует?! "Клянусь вместе идти или вести по жизни побратима Алистера, как самого себя", — Искор вспомнил свою клятву, тогда казавшуюся идеальной. "Клянусь вместе идти или следовать по жизни за побратимом Искором, как за самим собой", — вспомнил он ответ Алистера. Оба возвышенно братающихся кровью и магией проявили высший эгоизм!

"Алистер!!!" — закричал ментально провидец, сумев обратить на себя внимание побратима и не постеснявшись слезливой патетики. "Я принимаю тебя таким, каков ты есть! Вот она истина, а мы оба хотели видеть друг в друге самих себя, Алистер! Вот в чём наша с тобой роковая ошибка: мы предъявляли друг к другу требования, как к самим себе! Да и вообще к окружающим нас: ты к Солоне, я к Элиссе! Вспомни, Алистер, с чего началась наша дружба — мы же оба не хотели быть одинокими! А в итоге восторжествовал наш Эгоизм! Прошу, извини меня, Алистер! И я всё тебе прощаю, Алистер! Но ты действительно тот ещё Снуфлер, раз всерьёз счёл, что умеющий воскрешать и превращать целитель оставит любимого побратима без дорогих ему людей — ты сейчас летишь на Дункане, а Солона на Кайлане! Прости за утайку, но им обоим на самом деле стоит поумнеть и позарез нужно инкогнито переждать Пятый Мор, чтобы выдавить в Ферелдене весь гной и прижечь, оздоровив королевство!.. Я клянусь вести жизнь с побратимом Алистером, принимая его таким, каков он есть!" — радостно просиял льющий слёзы Искор, отправляя подачу побратиму из нежелания и неприятия кромешного одиночества, с которого и началась его жизнь в заклинательной зале Скайхолда в полдень Летнего Солнцестояния десять лет назад после одиннадцати лет вызревания мальчиком-полуэльфом в яйце мифрилового дракона. Лучше сопли, чем свалиться в безудержный беспредел или бессовестное безразличие.

Алистер точно так же рухнул на мощную спину летуна, интуитивно ощутив где-то там внутри грифона дорогого для себя человека и разрыдавшись в три ручья. "Искор, извини меня! Извини идиота, пожалуйста! И я тебя за всё прощаю! Я клянусь вести жизнь с побратимом Искором, принимая его таким, каков он есть!" — переживая и возрадовавшись всем сердцем, Алистер с великим облегчением повторил новую клятву, исправляя их общую прошлогоднюю ошибку юности, едва не ввергшую обоих в беспросветную пучину одиночества — едва не стоившую предательства дружбы.

Сгоравшие от стыда полуэльфы явственно засветились. Алистер вспомнил о том, что его предупреждали о многих знаниях и тайнах — он первым предал доверие. Искор корил себя за близорукую слепоту, заносчивость, гордыню, за неверие в побратима и дурную суровость, переросшую в жестокость к нему и самому себе — ко всем.

Постепенно ветер высушил слёзы — к этому времени они уже вылетели из дождевой области. И всё же у почти успокоившегося Алистера вновь защипало в глазах, когда он сориентировался с направлением полёта, вспомнил о стоявшим под Плацдармом батальоне из замка Редклифф и в тревожных мыслях об Эамоне самолично сообразил: резиденция эрла возведена на продырявленной шахтами горе, как и построенная на сдвоенных вершинах крепость Пик Солдата имеет под собой рудные выработки со спуском до Глубинных Троп, запруженных порождениями тьмы.

"Алистер, я сам догадался об этом только этой ночью, когда спускался в шахты с мастером Авернусом", — виновато поделился Искор своими мыслями, проницая о причине всплеска чувств побратима.

"Искор, я вырос в замке Редклифф и должен был первым сообразить о грозящей ему опасности! Ведь в Башне Ишала!.." — казнился Алистер, который две ночи назад воочию видел дырищу в полу и сражался подле неё с лезущими снизу порождениями тьмы.

"Алистер, мы оба хороши", — уничижительной иронией подумал побратим.

Ребятам стало стыдно ещё и за то, как позорно расклеились на виду у девушки.

— Извини, Солона, теперь всё в порядке, — произнёс Искор, отправляя фразу с воздушным элементитом, хотя изначально дыхательные упражнения были призваны успокоиться и собраться.

— Ай! Ой! Искор?!

— Не кричи, я тебя прекрасно слышу благодаря артефактам, — вновь прямо сидящий парень наклонил верхнюю часть ушной раковины, ближе к основанию которой крепилось разомкнутое кольцо.

— Что случилось? Чего это вы вдруг... того?..

— С побратимом своя телепатия, разногласия улажены, выбирай любого, — вымученно улыбнулся ей Искор, подмигнув.

— Дураки! О Создатель, я тут вся извелась, места себе не находила! Пресвятая Андрасте, а они!.. — У возмущённой Солоны не нашлось цензурных слов, одни непечатные эмоции.

"Искор, что ты ей сказал?"

"Алистер, дословно. Не кричи, я тебя прекрасно слышу благодаря артефактам. С побратимом своя телепатия, разногласия улажены, выбирай любого".

"Дурак!"

"Алистер, надо же, ты угадал её первое слово!"

— Ты серьёзно, Искор? Вы же не могли так убиваться оба, да ещё этот заполошный отлёт Алистера назад, — польщённая и смущённая Солона всё-таки решила выяснить правду.

У гранд-мага впервые получилось настроиться так, чтобы его побратим свидетельствовал диалогу без дублирования реплик Солоны и самого Искора.

— Серьёзно обоим внешне нравишься, а отлёт... — честно признался Искор, посмев полюбоваться девушкой для пущего раззадоривания зря расслабившегося побратима растущей на горизонте проблемой конкуренции и отношений с противоположным полом. — Тысячи порождений тьмы из тейга Валаммар за озером Лутий атакуют сейчас Плацдарм. Сотни порождений тьмы атакуют сейчас замок Редклифф из шахт под ним. Батальоны Герринов увёл Кусланд, сам эрл Эамон отравлен Йованом, десятилетний Коннор Геррин одержим демоном Желания, — надиктовал Искор на трёх воздушных элементитов подряд.

— Помилуй Создатель! Откуда ты знаешь?.. — Порядком удивлённая подробностями Солона цеплялась за соломинку логики и кисла от смысла сказанного.

— Как спиритический маг, сквозь Завесу через Тень, покажу по прилёту, — пообещал Искор, постучав пальцем по затуманившемуся и вновь ставшему прозрачным магическому шару на верхушке своего вычурного посоха. — У мастера Авернуса больше практики с магическим шаром.

Алистер внимал, затаив дух. Он невольно вспомнил, как в детстве подсматривал за кухаркой.

"Алистер, вот точно так же ты для меня — постоянно открытая книга. Это нормально только в отношениях между мужчиной и женщиной. Учись владеть собой. Сдерживайся. Начни с того, что ты есть душа в одежде из плоти. Твоё Эго в оболочке. Твои чувства и мысли — это плоды деятельности твоего Эго. Всё твоё внутри тебя. Это часть практики медитации для познания, когда определяется всё наносное чужим влиянием или Тенью. Когда мы в состоянии покоя, тогда нет ни чувств, ни эмоций", — нашёл он в себе силы на лекцию по случаю. Надо.

"Искор, всё это время ты постоянно подсматривал за мной?.." — Алистер постиг шок, заалев от макушки до пяток.

"Алистер, я изредка приглядывал за тобой, как друг и брат, при этом насыщенно живя своей собственной жизнью. Но в целом твои опасения оправданы, вдобавок, как Серый, ты просто обязан думать над тем, что Завеса из Тени прозрачна не только для спиритов. Некоторые оттуда постоянно наблюдают за людьми в целом и конкретно за кем-нибудь в частности от и до, некоторые навеивают всякие образы и нашёптывают что-нибудь эдакое. Я много лет учился обращаться со спиритами и продолжаю их познавать, поэтому я умею выделять сугубо своё и пропускать мимо внешнее. Период оголтелого вуайеризма я пережил годы назад, Алистер, так что не от своего побратима тебе следует беречься, а остерегаться наветов из Тени и соизмерять своих собственных ангелов и демонов. Алистер, учись владеть собой", — терпеливо талдычил Искор, откровенно устав отбиваться от нелепых подозрений.

"Искор, извини, я больше не буду, честно", — попытался пообещать Алистер, но сам не верил в это, как слишком задетый самой возможностью соглядатайства за частными аспектами его жизни. Этой теме едва ли удалось потеснить мысли о том, что он сидит верхом на грифоне-Дункане, который вчера на виду почти всего гарнизона Плацдарма трахнул грифона-Кайлана.

"Алистер, не думай о сиськах Солоны", — уныло хмыкнул Искор, заражая горячего юнца навязчивой мыслью с образом знакомых ему водяных элементалей. Уж лучше так, чем сплошное расстройство и бестолковое самобичевание.

"Искор, ты это специально сделал", — уличил красный Алистер после примерно одиннадцати минут полёта, когда так и не смог отвлечься от мыслей о девичьих прелестях и восприятия самки грифона под её аппетитной попкой за кровного брата Кайлана — всё это ломало его мозг на радость взрослеющей мигрени.

Обида восторжествовала! Искор и не подумал уязвлять Алистера "нытиком" — Снуфлер таким не был. И не вспомнил про баснословно дорогую амуницию — это был подарок от чистого сердца и без всяких обязательств. Знал больные точки и мог уязвить до новой ссоры вдрызг, но горько и неприязненно выдал сарказм:

"Алистер, конечно, специально. Я прямо днями и ночами только и грежу ощущать, как тебе тесно в штанах, и настолько жить без этого не могу, что готов сделать тебе вечный стояк и навсегда поселить тебя в отхожей яме!" — огрызнулся Искор. Он ярко пожелал напрочь закрыться от идиотского младенца, однако следом смиренно и терпеливо передал, как нерадивому ребёнку, которого клялся принимать таким, каков он есть в своей наивной детскости: "Алистер, если тебе мало своих эротических снов или хочется подглядывать за борделями, ты только намекни — я всё тебе устрою, от рукоблудия королевы Аноры в Денериме до оргий архонта Радониса в Минратосе. Ещё вспомни, как я тебе предлагал вложить девственность в ритуал усиления и заниматься сексом вчетвером — признал достижимым идеал сакрального таинства любви с торжеством духа. И да, Алистер, я нарочно превратил Кайлана в самку и прошлым вечером после ужина устроил её случку с самцом Дунканом, чтобы для ордена родились иммунные к скверне и телепатически говорливые с наездником грифоны, а твой дебильный кровный братец осознал государственную важность зачатия детей и счастье их наличия. Алистер, а хочешь совершить всемирно благе дело, став сочащейся коагулирующей скверну слизью квакшей и отложив икринки от Солоны?"

У Алистера не нашлось слов, сплошные эмоции. И скоротечно изменилось к нему отношение Искора, облившего побратима натуральным презрением, как к истерично бурлящей эмоциями вздорной бабе, которая прошлым вечером не дала себя выебать королевскому совратителю. Это разбудило в Снуфлере здоровую злость! Если бы он спросил, с чего вдруг морально усталый Искор испытал насмешливое довольство, то побратим бы грустно ответил, что кое-кто, не будем тыкать пальцем, поднабрался своего ума и воли, но вместо этого Алистер проявил рассудительность и отставил досужие разговорчики — за свинцовой вуалью мороси показался замок Редклифф.

Глава 5, замок Редклифф.

Сконцентрированный на предстоящем деле Искор заложил вираж с западной стороны замковых бастионов, первым приземлившись и отменив призыв, чтобы не мешать паре живых грифонов, залетевших на высотную площадку с боков. Наездники быстро спрыгнули и подбежали к зубцам глянуть сверху на внутренний двор.

— Мы опоздали! — горько и зло процедил Алистер, стукнув кулаком по бетону.

— Создатель пощади, сколько крови... — ужаснулась Солона, отшатнувшись от зубцов донжона и прикрыв рот рукой из-за рвотных позывов. В отличие от зоркого напарника, она не разглядела блевотину за опущенной решёткой замковых врат.

— Включи мозги, рядовой, — грубо одёрнул Искор, отвернувшись от засопевшего побратима, которого командор ставил на место. — Там открыто и есть солдатские удобства, — висящий за плечом посох гранд-мага сам собой указал на люк вниз.

Оба компаньона угукнули и открыли, но остались посмотреть, как из волшебной сумки появилась миска со светящимся глифом, после деактивации которого посуда увеличилась в таз. Далее Искор вытянул руки и словно подоил корову — при помощи тотема с духом водяной элементали отжал окружающий воздух для заполнения ёмкости. Грифоны жадно клюнули воду в тазу, смешно хлебая её. Рядом Искор из другой сумки выложил футовую статую барана, после уборки такого же глифа увеличившегося до обычных размеров. Стоило снять заклятье Окаменения, как пришёл черёд Алистеру зеленеть и поспешно бежать от вида и звуков трапезы грифонов. Спустились все.

Пока напарники пользовались солдатскими удобствами, металлический дракон как следует почесался, пытаясь унять вновь накативший кожный зуд, начавшийся сразу в нескольких местах. Воля и целительские навыки победили — временно.

— Солона, я пока не умею, как мастер Авернус, погружать в видение с точки зрения Заклятье-виспа, потому нам предстоит пялиться в шар, — позвал он, выставив посох на вытянутой руке и щелчком пальца поджигая шар изнутри Завесным Огнём.

— Я умею его делать, сэр, — девушка повторила заклинание почти в точности, вместо зелёной летучей мышки создав чайку, добавившую света в каптёрку дозорных.

— Это почка из Тени и по возвращении сразу растворится, если не укрепить спиритической магией и не привязать ею же, — что Искор и проделал, залив в плод заклятья свою эссенцию души двойной плотности, отчего зелень разбавилась сине-серебряным.

Результат отправился в магический шар, сперва целиком засветившегося под цвет посланца, а потом посеревшего и, когда яркая летучая мышь при удалении вглубь уменьшилась в центре до точки, серая хмарь резко прояснилась: нутро шара показывало троицу, пялившуюся в этот самый шар — ракурс сверху и спереди. И Солона, и Алистер, глянули по направлению стороннего взгляда, но абсолютно ничего не увидели и не ощутили в той стороне — лишь пустой крюк для лампы. Искор для себя обходился собственными способностями ясновидения, их легализация в виде инструментального заклинания для общего пользования давалась с большим трудом и высокой концентрацией на созданной внутри магического шара дырочке сквозь Завесу и на отправленной в Тень плотной эссенции своей души, которая, если зазеваться, станет лёгкой добычей всяких спиритов. Заодно он показывал Солоне преимущество дополнения в виде магического эхолота над единственным зрением волшебной чайки, когда совершавшая теневой полёт летучая мышь высвечивала тайные ходы в лишённых света простенках старинного замка, казавшегося совсем недавно брошенным.

Эамон обнаружился в своей спальне лежащим в беспамятстве. На медвежьем коврике рядом с кроватью сидела его жена Изольда: она обеими руками держала кисть мужа, тревожный сон сморил женщину, в свои сорок с титькой лет выглядевшую едва ли на тридцать. Искор "повернул" направление взгляда разведчика от Завесы, дабы показать горизонты Тени с далёкими сновидениями спящих людей, которые теневой следопыт мог бы найти с целью проникновения.

Жаркий камин в хозяйской спальне был битком набит дровами, но сделавшую это молодую служанку продолжало трясти — колотивший её страх подогревался из Тени несколькими фиарлингами, для которых людские эмоции ужаса являлись вкуснейшим мёдом. Наличие нескольких мелких демонов означало соответствующее число страхов. Сам демон Кошмара нынче ночью знатно попировал тут и отбыл в область близлежащей портовой деревни. Почему? Дальнейший облёт замка показал полное отсутствие живых.

Шевеление обнаружилось в подвале, где над дырой в полу стояли восставшие из мёртвых — грозные ревенанты из коменданта Трантера с рыцарем Доналлом да новичком, которого корчило под устрашающий хохот мальчика Коннора. Его одержимость не вызывала сомнений — горящие магией лириума глаза и полупрозрачные завитки рогов из пурпура вселившегося в него демона Желания. Втиснувшаяся в мальчика коварная стерва с извращением засовывала демона Гордыни в огра — от рождения рогатое тело порождения тьмы корёжило весьма забавно для устроительницы собственного веселья. Подвал не стал полем битвы, зато внизу была настоящая каша из скверной плоти — картина похуже внутреннего двора замка Редклифф.

Оба напарника заворожённо и неотрывно пялились в магический шар, а Искор — потреблял инкарнум. По сути, трапезничал, удовлетворяя свои драконьи аппетиты. Овеществлял инкарнум и ел эту пресную пищу, скромно утоляя потребности вместо жратвы из мясных бурёнок. Если бы не владение инкарнумом, ни о каком обучении в магическом пансионате речи не шло абсолютно. Можно считать за величайшее благо тот инцидент в первый же день в Цитадели Кинлох, когда душу Искора вышибли из тела в облике полуэльфа вместо дракона. Это надолго отсрочило и намного утяжелило принятие родительских форм мифрилового и стального драконов, зато сделало процесс питания в Тени естественным, как дыхание. А сейчас Искор банально заедал стресс, испытанный во время перелёта, хотя куда питательнее и приятнее было бы слопать десяток солдатских пайков, внутри желудка превращая их в эфирную субстанцию.

— Итак, рядовой, какова история? — озадачил командир, внося больше смысла.

— В замке уже хозяйничали демоновы мертвецы, когда этой ночью снизу ворвались роты порождений тьмы, — зло и гневно процедил Алистер, смотря в шар.

— Ведь можешь же, когда припрёт. И попрошу не забывать добавлять обращение "сэр", рядовой.

— Не время... — Алистер осёкся от "громкого" телепатического образа того, как металлический кулак Искора внезапно пробивает его пресс, выбивая воздух и выпучивая глаза вопреки всем рунам и выучке.

Для себя не только планка высокая, но и поблажки огромные. В монастыре Алистера строго воспитывали послушником. Можно сравнить с прутом, беременным в разные стороны и перенапряжённым во многих местах: пока перевоспитываешь-исправляешь один выверт, как проявится другой изгиб и перенаправит верхушку. Сейчас Искор для окончательного искоренения выявленной проблемы был вынужден вновь проявить суровость, чтобы вызвать у Алистера детскую обиду и показать всю пропасть её несостоятельности. Благородный дылда должен научиться думать о других — стать первоклассным офицером в пока ещё жиденьком Ордене Серых.

— При исполнении службы соблюдай субординацию, рядовой, фамильярностям своё место и время. Итак, новик, обрати внимание на помехи изображения в шаре. При концентрации на них виден поток магической субстанции из Тени к одержимому магу. Если присмотреться, можно заметить, как намечается второй канал доступа — из Тени к одержимому порождению тьмы. Это значит, что питавшийся Изольдой демон Гордыни в теле огра тоже сможет поднимать мертвецов, вселяя в них подчинённых ему мелких демонов. По сути, демон Желания создаёт оружие, которое за нас будет чистить шахты от порождений тьмы. Сила одержимого Коннора глушит Зов Скверны, но без неё одержимый огр обезумеет до уровня берсеркера, повально уничтожающего всех порождений тьмы — из сопротивления скверне. Порождения тьмы условно живые, потому никуда не делись с замкового острова. Однако мертвецы могут вылезти из пещеры, виднеющейся со стороны озера Каленхад, и без проблем пройти по дну к деревне. При поддержке вселённых демонов растворённый лириум вымоет скверну из трупов, но хрен редьки не слаще. Потому нам надо до ночи обследовать сеть шахтных тоннелей и блокировать пути наружу и под замок в то время, когда одержимый огр спустится ниже. Так мы разделим одержимых, а после разборок с демоном Желания мы получим отличную боевую единицу, самонаводящуюся против порождений тьмы, при условии, конечно, если сейчас дождёмся результатов демонически весёлой работы. Заодно Изольда окажется избавленной от влияния ею же взращённого демона Гордыни.

— Сэр, а по каким признакам он от эрлессы? — лаконично и пытливо спросила сдерживавшаяся Солона, с облегчением восприняв смещение обзора внутрь пещеры, подальше от омерзительных демонических развлечений и глубоких луж тёмной крови.

— Её сон тревожен из-за пышно цветущих страхов — спящие гордецы выглядят иначе. Плюс веселье одержимого Коннора — демоны Гордыни слишком звероподобны и самоуверенны для какого-либо партнёрства с демонами Желания, исключая прямое и насильственное подчинение, — спокойно говорил Искор, игнорируя Алистера.

— Сэр, а как мы будем разбираться с демоном Желания? — уточнила Солона, глянув на бледнолицего Алистера, словно только сейчас понявшего, что сам он рядовой, а его побратим командор.

— А какие тебе известны способы, новик?

— Убийство одержимого и убийство демона в Тени, но для этого ритуала надо много магов и лириума, — Солона на экзамене у Ирвинга хорошо сдала теорию.

— Ещё.

— Эм... самим стать одержимым вместо ребёнка, — в сомнениях сминая губы, произнесла Солона.

— Я слишком силён, а демон Желания слишком осторожна. Она не рискнёт соблазниться и девственным рядовым, поскольку его обучали на храмовника. А вот тебя, девственная новик, насквозь порочная демон Желания мигом сожрёт изнутри, ты и пискнуть не успеешь. Мастер Авернус сумел бы её обмануть, но лишь при физическом присутствии рядом с одержимым. Ещё варианты, Солона? — учительским тоном спрашивал Искор, являя пример хладнокровного спокойствия.

— Я не знаю больше, сэр.

— Есть вариант с убийством и воскрешением, я всё-таки элитарный целитель, однако демоны Желания так просто не выбрасывают свои игрушки, потому велик риск получить колдовского ужаса или вовсе мерзость слияния демона с душой мальчика. Есть способ на основе заклинания Изгнания, свиток с которым был найден этой весной в Остагаре и доставлен в Форт Джайнена. Эта магия имеет два вида исполнения: персональное и площадное. С последним нет никаких проблем, когда нет одержимости и нежити. Для первого необходимо хотя бы частичное проявление демона, как те рога у Коннора. Беда в том, что после простого выкидывания эта коварная стерва точно вернётся в будущем, а память обо всём сотворённом ею в теле мальчика достанется носителю — это психологическая травма на всю жизнь.

Когда пауза затянулась, Алистер угрюмо произнёс:

— Любовь родителей всё излечит, сэр, Коннор под опекой в Башне Магов...

— Надзором, — зло перебила Солона. — В Башне Магов нет опеки, там надзор похотливых храмовников за магами, грешными лишь за свою одарённость.

— Солона, можешь предположить, как Коннор стал одержимым?

— Э, вызвал демона... по наводке Йована! Ну какая же он сволочь, прямо зла не хватает! — молодая женщина впала в тихое бешенство от того, что кто-то посмел причинить столь ужасный вред невинному ребёнку, но больше от разочарования.

— Подробности, новик, сосредоточься.

— Простите, сэр. Коннор как-то призвал демона Желания и заключил сделку.

— Какую?

— Эм... Ну-у... — умная волшебница задумалась. Солона не имела эльфийского камня памяти, как Алистер, но старательно училась запоминать и развивала интеллект. — О, спасти отца же, другого мотива у Коннора нет, — поощрённая командирской улыбкой Солона сумела первой догадаться, отчего Алистер досадливо дёрнул уголком губ.

— Верно, Солона. Судя по осмотру, Эамон находится в коматозном состоянии: тело живо, душа в плену демона, однозначно обманувшего ребёнка. Если это так, то считайте, нам повезло, — загадочно изъяснился Искор, продолжая строить в уме карту шахт, исследуемых из-за Завесы его летучей мышкой, по следам скверны обнаружившей путь, которым из Глубинных Троп поднимались всё новые группы порождений тьмы.

— В чём повезло, сэр? — спросил Алистер, осунувшись.

— Ты сдался, рядовой? — выгнул бровь Искор, укоряя.

— Никак нет, сэр, — воин насуплено подтянулся, морща лоб от мыслительной натуги.

— Странен тогда вопрос. Солона, твои предположения?

— Мы можем через отца войти в Тень прямо к демону Желания или наоборот спасти его душу, пока стерва, гм, отвлечена, — сдержанно ответила Солона, готовая лично уничтожить демона Желания, олицетворявшего её собственные соблазны.

— Плохо. Вам обоим уже пора бы мыслить, как Серые. Из чего складывается серый цвет?

— Свет и Тьма! — почти гаркнул рядовой, пытаясь проявить рвение на службе.

— Точно же, ангелы, сэр, мы привлечём их на борьбу с демоном!.. — просияла новик, сообразив правильный ответ раньше рядового, ещё больше уязвлённого этим и последовавшей похвалой.

— Молодец, Солона. У самого Коннора, решившегося на неизвестную и могущественную магию, есть свой сильный ангел сыновьего долга. У его знаменитого отца Эамона есть ангелы господства, мудрости, долга и сострадания. При нашей с вами общей поддержке душа Эамона испытает необходимые и достаточные всплески надежды и веры, чтобы откликнулись и эти два ангела. Сын оплошал в попытке помочь отцу, и если именно отец в компании ангелов спасёт сына от демона, то для мальчика вместо морального вреда получится огромная воспитательная польза. Поскольку убийство демона внутри одержимого им вызовет множество разнообразных процессов, а самому Коннору ещё несколько лет до начала полового созревания, то мы можем практически напрямую воздействовать на магический дар. Десять лет назад я по незнанию помог Алистеру, сейчас же нам предстоит провести осознанный ритуал: направить магию вовнутрь праведным образом для обучения по стезе храмовника либо вовсе высосать дар — это зависит от действий самого Коннора.

— Сэр, ревенанты могут напасть во время ритуала и всё испортить, — произнёс Алистер, опередив расспросы напарницы, жаждавшей потрогать посох командора, но стеснявшейся попросить о таком.

— Дельная мысль, Алистер. Как ты их ликвидируешь, Солона?

— Применю Обледенение и разобью Каменным Кулаком, спрячусь в Ледяной Глыбе и повторю комбинацию, сэр, — чётко ответила стихийный маг, уверенная в своих силах заморозить и сломать вдребезги.

— Сэр, при всё уважении, это лучше мне поручить.

— При всём уважении, рядовой, думать лучше головой, а не головкой. Солона, почему ты, а не он?

— Э, милорд Эамон узнает вас обоих, друзья, а я для него посторонний человек, — сказала Солона, явно заметившая разлад между побратимами, что ей не нравилось.

— Сэр, а тот маг крови Йован? — угрюмо спросил вновь осунувшийся Алистер, не отворачиваясь от магического шара, где упомянутый мелькал, уткнувшись лбом в колени.

— Тупой вопрос, рядовой. У меня к вам два встречных, компаньоны. Сейчас остаётся предполагать, почему прежний Орден Серых вскоре после победы над Архидемоном Думатом выпустил вожжи и выродился в Орден Серых Стражей. Можно много хаять систему вербовки преступников из-за неискоренимых злоупотреблений Правом Призыва, но большинство пользуются этим шансом исправиться и умереть достойно. С учётом наличия препарата коагуляции скверны, когда за несколько лет ежедневного приёма любой очистится от заразы, это наказание перестаёт быть неотвратимым. Собственно, вопрос в том, считаете ли вы вступление в орден делом добровольным?

— Считаю, — твёрдо заявил Алистер. Солона ему вторила:

— Считаю, Искор.

— Как и осквернение, усмирение ошибочно считается необратимым и потому настолько пугающе.

— Оу... — Солона прикрыла рот ладошкой, поразившись откровению.

— Если думать, как Серые, то в чём смысл ритуала Усмирения? Избавить от страстей — это прямо сказано самим названием. Бесстрастный для демонов незрим, зато ангелы таких прекрасно видят. В отсутствии страстей у подсознания нет нужды в их переваривании, и высвобожденные ресурсы мозга круглосуточно тратятся на регуляцию процессов жизнедеятельности организма — отсюда постоянное бодрствование и отсутствие надобности в контакте с Тенью. Ангельское помилование в данном случае немилосердно — усмирённые разучиваются контролировать свои эмоции. Орден Храмовников узурпировал право проводить ритуал Усмирения, изначально придуманный частью практики обретения особых способностей и начинавшийся применяться на магах в качестве защиты слабейших от одержимости демонами. Собственно, вопрос в том, считаете ли вы нынешнее усмирение наказанием сродни казни?

— Считаю, сэр, — вместе заявили Алистер и Солона, осторожно переглянувшись.

— Так вот, Серые, маг крови Йован является живым доказательством злоумышления Логейна Мак-Тира против Эамона Геррина, дяди короля Кайлана Тейрина, ещё до свершения предательства монарха в Остагаре. Это политический заключённый. Поэтому пусть он сидит в антимагическом ошейнике в замковых казематах до тех пор, пока эрл Редклиффа не примет своего решения. От ордена я буду советовать наказать Йована экспериментальным усмирением, выраженным в частично остающейся связи с Тенью посредством одержимости бесстрастным духом стихии воды — это должно сохранить способность заклинать для вымывания скверны из крови заразившихся.

Компромиссное решение оказалось всеми одобрено. В наступившей тишине Искор сумел лучше сосредоточиться и зримо ускорил сканирование.

— Ц!..

— Ой! Что случилось, сэр? — Вскрикнула Солона, когда магический шар внезапно взорвался ослепительно зелёным светом.

— Самоподрыв соглядатая, на которого позарился-таки какой-то демон. По существу, дальше и не надо сканировать, — поднапрягшийся Искор построил внутри шара ветвистую структуру из светящихся нитей, обозначающихся выявленную сеть шахтных туннелей и пещерных коридоров. — Здесь, здесь и здесь. Время терпит, поэтому... Солона, удобно начертить магический круг в казематах, но разумнее изымать породу под псарней: я буду архитектурным методом призывать больших земляных элементалей и обеспечивать дальность, твоя задача в нашем магическом тандеме будет заключаться в применении заклинания Каменные Доспехи и управлении призывниками для передвижения к обозначенным местам с замуровыванием проходов их собственными телами. Солона, по ходу дела ты вполне разберёшься. С магическим кругом мы быстрее и проще доделаем подвальное помещение под охраной мабари.

— Хорошо, Искор, — тёплым голосом ответила Солона на мягкий тон командира.

— Это называется никаких фамильярностей при исполнении службы, так, да? — не выдержал Алистер, сопя в две дырки.

— Это называется вежливым флиртом. И если ты не прекратишь травить атмосферу своими негативными эмоциями, Алистер, то я тебя отправлю сколачивать собственную команду — эффективная борьба с порождениями тьмы важнее нашей истёршейся дружбы, — хмуро выдал Искор, не сдержавшись и почесав бок под рёбрами.

— Она не разбилась.

— Ты сам не веришь в свои же слова. Солона, хочешь сформировать свою команду с участием этого парня? — хладнокровно спросил Искор.

— Нет, сэр Искор. Я лучше поучусь под вашим руководством, командор Искор, — искренне ответила Солона, здраво рассудив и кокетливо стрельнув глазками.

— Ты сам не хочешь дружить, Искор, — намекнул Алистер на обидный удар, развернув к себе за плечо. Пепельноволосый устало не воспротивился рыжему.

— В отличие от тебя, я круглый сирота. Ради своего первого друга я бросил в Джайнене десятки нажитых там за восемь лет настоящих друзей, от магов до сложившихся при мне многодетных семей храмовников. За два месяца я предупредил всех в ордене о смертниках из числа закостенелых преступников, с которыми ты и года не пробыл. Сегодня ты подвёл меня к черте осознания моего детского страха одиночества. Я победил в себе этого демона, обернулся на свою жизнь и вдруг понял с горечью, что променял горсть золотых на медяк. К прискорбию, я совершенно разочаровался в нашей дружбе и более не хочу касаться этого оголённого нерва. Поэтому, рядовой Алистер, я требую от тебя соблюдения воинской субординации под угрозой изгнания из моей команды при следующем нарушении. Я ясно выражаюсь?

— Сперва лишил меня всех моих друзей, а теперь сам бросаешь? — сообразил молодой мужчина с плаксивой рожей юноши. Последнее слово Алистер неудачно подобрал, за что и поплатился:

— Солона, мне показалось, или у этого небритого индивида женская логика и ведёт он себя по-женски?

— Хватит собачиться, ребята, — Солоне оба нравились, по-разному, но так даже интереснее. По своему уразумению она попыталась остановить развал.

— Это ангел Правды, — Искор проявил спирита из тотема. — Рядовой, твоё последнее высказывание с утверждением и вопросом лживо от и до. Благодари Солону, что своим желанием мира подарила тебе последний шанс остаться с нами.

— Так точно, сэр, — ответил Алистер.

— Тогда тихонько спускаемся в псарню, — произнёс Искор для Солоны, чей уменьшенный мабари мог поднять лай.

Уже будучи на лестнице командир притормозил, обратившись к спускавшейся следом девушке:

— Новик, ты свидетель. Я сказал: "Благодари Солону, что своим желанием мира подарила тебе последний шанс остаться с нами". Он ответил: "Так точно, сэр". Не прошло и минуты, как он нарушил собственное слово, не поблагодарив. Одну я уже исключил из команды за саботаж, повлёкший за собой смерть тысячи воинов из-за несвоевременного обнаружения угрозы из тейга Валаммар. Этот лжец следующий. И дело тут не в ссоре между ребятами, новик Солона, а в попрании этим рядовым нашего орденского девиза и обетов в угоду личных мотивов. Ладно бы к одному мне, так ведь теперь рядовой распространяет своё паршивое отношение и поведение уже на новика — это ни в какие ворота не лезет. Рядовой Алистер занёс ногу над Бездной Небытия. Ангел Правды подтвердит: никаких шуток, я говорю всерьёз.

— Подтверждаю, никаких шуток, Искор Грей говорит всерьёз, — потусторонним голосом изрёк полупрозрачный спирит в ризе и с гуменцо, незнамо от чего блеснувшей при лёгком поклоне с молитвенно сложенными руками.

Оба компаньона посоперничали цветом с белёсым спиритом, а Гавр на руках заскулил. Заиндевевшему Искору было не легче от выставления другим такой же высокой планки в самодисциплине, какую он ставил себе, однако оба компаньона должны были стать костяком нынешнего Ордена Серых, для чего они обязаны иметь понимание и принятие — прогнуться под представления металлического дракона, начавшего воспитывать союзников — хватит цацкаться и расхолаживать. Главное, не перегнуть палку, ущемляя настоящее в счёт желанного будущего, в котором Алистер виделся безоговорочно верным и активным сподвижником.

Глава 6, сокровища.

У Алистера чесались кулаки. Он знавал задир, кто на его месте давно сорвался бы и врезал командиру, в кровь разбив эту слащавую и самоуверенную харю. На их спаррингах под Остагаром так бывало — зубное крошево веером разлеталось. Искор тоже бил без сдерживания, ломая суставы при выворачивании рук в хитрых захватах. Зелья исцеления и припарки под перевязками всё заживляли бесследно.

Для Алистера слишком много невероятного произошло сегодня. Он был заточен соображать в бою. Пригнуться или развернуться, чтобы отразить атаку внезапно набросившегося демона в Тени. Совершить молниеносный выпад с мечом или щитом. Крутануться на месте, защищаясь от когтей или срезая загребущие конечности. Вот и растерялся от сравнения с медяком.

Невдомёк было Алистеру, с чего Искор разочаровался в их дружбе. Всё же шло просто замечательно! Они вместе славно обсуждали группы мышц, подбирая гимнастические упражнения под боевые приёмы. Алистер всего за два месяца стал подтягиваться на семнадцать раз больше и тягать вес на десятки фунтов тяжелее. Индивидуальный комплекс реально улучшил его выносливость, силу, ловкость и рефлексы. Вместе с другом он научился осознавать себя в Тени и наведывался в отражения многих ферм Внутренних Земель и Редклиффа, чтобы слаженно уничтожать вившихся у тех мест демонов, как наяву косили порождений тьмы. Несколько изделий вместе отлили или выковали. Шастали смотреть на эротические танцы голых девиц, но особо не обсуждали их прелести из-за застенчивости рыжего. Алистер однозначно ощущал довольство Искора, терпеливого и спокойного. Никаких упрёков или претензий.

По мнению Алистера, всё было хорошо, пока Рокфор не дорвался до звания полевого командора. Был таким сокровищем, но власть мигом испортила его друга, без зазрения совести и преднамеренно жутко унизившего старшего по званию командора Дункана, а особенно короля Кайлана — кровного брата Алистера. Да, правда глаза колет. Циничный и жестокий карьерист...

Тем временем команда спустилась вниз. Чудом пока уцелевшие и одним махом усыплённые мабари шума не подняли. После перекуса примерно полчаса понадобилось магам, чтобы: отсыпать магический круг с диаметром, выровненным по линии север-юг, по строительному лекалу арки оживить горную породу под ногами и отправить в нырок более десятка больших каменных элементалей в подавляющем звуки магическом доспехе, чтобы сверхнадёжно замуровать пещерный отводок и образовать под псарней примерно соответствующее по размеру помещение. Фунт лириума ушёл на щели в стене и огораживание углов под вентиляцию нижнего помещения с его выравниванием и оживлением углубляемого пола для установки каменной лестницы вниз. Отсыпав в новой зале с арочными сводами новый магический круг, Искор с Солоной на втором подходе всего за дюжину минут соорудили длинный коридор к замковому подвалу — замуровали шахту с поеданием элементалями проржавевших рельс и вагонетки для пущей крепости. В это время Алистер набычено дулся в сторонке, не принимая участия в колдовстве — думая думу.

К этому времени насытившиеся грифоны по-кошачьи дремали, незримыми за зубцами донжона, а "доделанный" одержимый огр из великой гордыни собрал всю гнилую кровь до последней капли для поднятия своего отряда скверных мертвецов. Одержимый Коннор чистоплотно убрал безобразие во внутреннем дворе замка, склепав из всей плоти и крови мёртвых подчинённых для своих ревенантов-охранников.

В оставленном одержимыми подвале имелось достаточно места для отсыпания третьего магического чертежа, усовершенствованного под конкретный тандем магов со специализацией начертательными схемами и символами стихии земли для пущей эффективности. Поскольку пик силы демонов и порождений тьмы приходится на ночное время суток, никто в команде не сомневался, что до конца дня враги сюда не заглянут. Предварительно только и оставалось, что отодвинуть кучу мусора с досками, прикрывавшими выломанный люк, обнаружившийся под двумя наслоениями современных кладок пола, да навести марафет в виде лестницы, вентиляции, ещё одной да усиленной рунами подмастерья туннельной заглушки в сторону уже замурованных нижних уровней для пущей безопасности с того направления, стен с прямоугольными дверными проёмами да каменных факелов и наличествовавших в мусоре корзиночных жаровен с перманентным Завесным Огнём ярко-салатового цвета — одного из любимых эльфами оттенков. При активации магического круга всего за несколько минут во многих местах обваливавшийся шахтный туннель превратился в аккуратно сформированную залу с восемью нишами-кладовками, образовавшимися из-за одушевления и ухода больших каменных элементалей. Всего было истрачено двадцать с лишним разных рун и шесть фунтов лириума ядрёного сорта, известного по имени "первого" продавца — тевинтерского магистра Данариуса.

Туннели до Глубинных Троп были надёжно заделаны. Оставалось ещё одно интересное направление старинной железорудной выработки, одна из пещер которой была только что превращена в расширение склада этажом выше. В нехоженое врагами ответвление Искор и двинулся, пройдя пустой проём и замуровав его за спинами компаньонов — бережённого бог бережёт. Командир за свои годы успел навидаться заброшенных шахт, а вот Алистеру и Солоне всё было в новинку — три сгустка магии давали достаточное освещение: псиорб, простой и осквернённый Завесный Огонь.

Несколько поворотов спустя команда вышла к каменной кладке, сделанной по тому же принципу уложения камней на бетонный раствор, что применён для постройки крепости Пик Солдата. В центре находилась нержавеющая металлическая дверь с царапинами и вмятинами — её напрочь заклинило. Чем? Лириумными отложениями!

— Ух ты! Лириум поднялся так высоко из глубин... — подивилась маг.

— Солона, это обратная кристаллизация от испарений водного источника, омывающего жилу глубоко под поверхностью. Озеро Каленхад питается прорвой таких, потому основная масса талых вод синяя и толику волшебная.

— А так хотелось сказки, — понуро выдохнула Солона, кокетничая.

— Она за дверью. Сам не видел, но интуиция предвкушает, — чуток улыбнулся Искор, намекнув, что все они пялились в магический шар и помнили, как разведчик отвернул от этой двери, до которой порождения тьмы и одержимые даже не ходили.

— Там полно магии, сэр, — подчёркнуто внёс свою солдатчину Алистер.

— Мы за стенами и близко к нынешнему уровню озёрных вод, потому дальше может быть только водяной грот. Пещера с бассейном подземного источника, богатого лириумом, который после испарения вновь конденсировался в кристаллы, — проговорил Искор, стоя у двери без всяких опознавательных символов. Он водил посохом, пристально рассматривая препятствие сквозь призму магического шара.

Командир не стал вслух радоваться, что замковая канализация сливается точно не сюда, а колодцы питает другой источник, не успевший нырнуть в глубины с лириумными жилами. Вместо дальнейших слов Искор возложил руки на металл, став растопыривать пальцы веером и вновь соединять для своего рода исследования сплава, рун с внутренней стороны и выведенного из строя запорного механизма.

Через несколько минут нетерпеливых сопений за командирской спиной раздались жалобные скрипы, металлические стоны и скрежет. После нескольких громких щелчков Искор развернул растопыренные кисти, соединив в запястьях, чтобы дюже сконцентрироваться создать двойную десятичную серию Глифов Опеки, утилизировавших весь лириум и соответствующее число личных эссенций души в смеси напополам с выжатым аналогом из Тени, чтобы обереги магических взрывов навсегда внедрились для защиты двери и косяка с обеих сторон сразу. Просто ради пущей тренировки.

— Без меня не пробуйте пользоваться этой дверью. Ну-с, входим...

Солона не сдержала восторженного аханья, когда их взорам предстал естественный грот со множеством кристаллов лириума, плачущими звёздами хаотично усеивающего потолок и стены. В дальнем конце из сужающегося коридора струилось светящееся течение ручейка, собирающегося в искусственно углублённом пруду со сходнями. Сбоку от дверей обнаружилась разгадка — логово мага: пропитавшиеся и оттого сохранённые магией лириума деревянные полки с отсыревшими и попорченными кристалликами лириума книгами, пара сундуков с навесным и встроенным замком, лабораторный стол с цветасто люминесцирующей алхимией многовековой выдержки, письменный стол со стилизованным под пламенеющий череп факелом Завесного Огня. Привлекала внимание каким-то чудом живая ветка вендаля с парой желудей — в одном из креплений для подпитки через желобок отводка выше по течению ручейка. Нетрудно было догадаться, что из этого лабораторного кабинета собрались в недолгую поездку, в итоге обернувшуюся простоем до сих времён.

— Сэр, разрешите приступить к детальному осмотру, — прорвалось у Солоны, жадно осматривавшей аскетичную обстановку и желавшей дорваться до древних тайн.

— Я сам обезврежу магические ловушки. До Третьего Мора ещё умели маскировать их от высвечивания Завесным Огнём.

— Благой Создатель, это же более шести-восьми веков... — прошептала Солона, кругля карие очи.

Насупленный Алистер пытался ощутить магию методами храмовника, но мелкий лириум повсюду всё забивал. Посему, как профессионал, он внимательно следил за действиями командира-чародея, что-то непонятное делавшего с Завесой, отчего в местах скрытых рун и глифов появлялась рябь и мерцания, трещало, искрило.

Искор начал с ящиков письменного стола. В первом обнаружился гримуар с пентаграммой: Humus — почва; Spiritus — воздух; Aura — дух; Caminus — огонь; Aqua — вода. Искор ранее обнаруживал два подобных экземпляра в крепости Теринфаль и замурованной библиотеке в Форте Джайнена, куда разгромленные тевинтерцы ещё планировали вернуться. Там эту пентаграмму было принято трактовать за пять элементов — оттуда чародей подчерпнул многие аурные заклинания. Здешний гримуар оказывался древнее да написан эспруаром, каноничным для известного Искору языка элвишь! Ясновидец едва взял в руки, как понял более сакральный смысл пентаграммы, описывающей магические тайны природной жизни — актуальная тема садоводства в горных условиях. Немедля раскрывать замок на фолианте Искор не стал, сунув в подсумок для своих ночных изысканий — магия природы в основе мира.

— Это о магии природы, Солона, позже вскрою кровную защиту и дам полистать.

— Угум...

Простая бумага и переплёты в другом ящике истлели, но догадаться об их содержимом позволили — Песнь Света. Тут же церковный медальон в виде золотого солнца в серебряном круге с бриллиантами, содержащими магию светового ореола с ослепительными вспышками, и кольцо в виде золотой змейки с возможностью выпускания яда и оживления виспом с целью отправки кому-нибудь в постель для смертельного укуса. Идентифицировав и показав в действии, Искор убрал к себе.

В нижнем ящике обнаружилось три эльфийских свитка: Бросок Камня для скорых и близких перемещений сквозь землю, горную породу, стены на манер известного Искору перемещения близь Завесы, которое помогло ему нанести Флемет неотвратимый и победоносный упреждающий удар; Единение с Природой часто применяют Хранители эльфийских кланов для всевозможных манипуляций; секрет заклинания Сумрачный Плащ давно утёк к жуликам, применяющим его для групповой невидимости, вот только в подлинном исполнении мага вычислить спрятавшихся не поможет даже Завесный Огонь — заклинание Теневой Щит является жалкой попыткой ученика повторить за мастером.

— Бросок Камня я вполне сумею исполнить и тебя научу в тандеме, Солона, остальное не в твоей епархии, — прокомментировал Искор, передавая свитки в нервно трясущиеся руки девушки, мечтавшей подержать обросшую мифами древность Арлатана, на самом деле созданную в расцвет Долов.

— Угум...

В этом же ящике обнаружилась подвеска из треугольного лунного камня с запечатлённой в нём радугой — шикарный и вожделенный амулет для любого мага: повышал силу заклинаний и скорость восстановления маны при обладании её собственным внушительным запасом с пополнением путём окунания в лириумное зелье.

— Это точно тебе, Солона, только не умри от восторгов, — ухмыльнулся Искор, даря ей найденный в столе кулон из лунного лириума.

— Какая прелесть, вау!.. — волшебное изделие эльфийского ремесленника само поведало магу о своих свойствах. Солона ненадолго выпала из реальности.

Зелья со стола и разномастные склянки из сундука Искор прикарманил. А вот Солону ждал ещё один шикарный сюрприз в виде женского облачения из эльфийской ткани синего цвета с узорами тёмным серебром: ещё большая прибавка к заклинательной силе и скорости восстановления маны, волшебная броня уровня обычной кольчуги, аналог действия руны выносливости, шанс один к десяти увернуться от атак или отразить враждебную магию, морозостойкость. Не то, что мечталось во сне недавно, однако всё лучше мантии мужского кроя!

Во втором сундуке находилось оружие, от простого до трёх магических изделий. Подобно плётке гибкий позвоночник какой-то твари с удобным эфесом и заточкой граней всех позвонков, ударяющий на манер пилы. Жезл Огня в виде рогатой драконьей башки, пулявшейся своим таранно-пробивающим и взрывным подобием Огненного Шара, а ещё делавшей клубящиеся выдохи пламени. Такие игрушки Церковь века назад изъяла из боевого оборота, оставив лишь примитив как баловство для постижения азов магии. Последним представляющим интерес предметом тут являлся тонкий золотой скипетр с крупным прозрачным кристаллом, содержащим заклинательный аналог используемой храмовниками Святой Кары — смесь праведно-сакральных и огненно-стихийных сил. Продуманная Солона это сокровище и выбрала для себя в качестве идеального оружия сразу против нежити, демонов, порождений тьмы. Искор без сожалений отдал скипетр безумно счастливой девушке, зная, что позже вдосталь изучит белёсый кристалл, похожий и на псикарнум из ангельского спирита, и на кристаллизованную эссенцию святости. Гибкая пила-меч отправилась в подсумок.

— Владей, — Искор всучил жезл Алистеру, поскольку у Солоны только две руки.

— Сами им пользуйтесь, сэр, — хмуро отказался вояка, отложив на стол. — Мне не нужны подачки, сэр, чай не девица, — набычился Алистер.

Солона в это время с мечтательно-любовной улыбкой уткнулась в волшебную ткань, забыв обо всём на свете и ухом не поведя на пассаж Снуфлера.

— Рядовой, бери и применяй жезл при воздушных атаках — это оружие эффективнее плохо освоенного тобой арбалета, — распорядился Искор, закрыв тему.

— Есть, сэр, — процедил Алистер, забирая жезл.

Вскоре гранд-маг уменьшил всю имевшуюся мебель, ничего не оставив в гроте, — особо бережно была убрана живая ветвь священного для эльфов дерева вендаль.

— Напарники, у нас есть уникальная возможность улучшить силу, ловкость, телосложение, укрепить кости с зубами, значительно увеличить регенерацию плоти и удвоить резервы маны. Условия как в лаборатории. Интересует? — с провокационной беспечностью и полной уверенностью в своих словах спросил Искор. Он думал заодно справиться с чешущейся кожей, отложив сей вопрос на куда более подходящее время.

— О, Создатель, разумеется интересует, Искор! — Воскликнула Солона, глядя обожающе. В самом благостном настроении у неё снизилась критичность мышления.

— Да, сэр, — угрюмо согласился вояка, не будучи глупцом, но и не вникая в целительство. — Позвольте спросить, сэр, когда мы начнём помогать эрлу Эамону? — приземлил всех Алистер, сильно беспокоящийся о своём фактическом воспитателе.

— Ты не медяк — ты неблагодарная скотина. И всё началось ещё в детстве, когда эрл Эамон давал тебе кров и стол, а ты своровал его коня. Когда эрл Эамон обеспечил тебе привилегию полного образования Ордена Храмовников, а потом ездил к тебе в Борншир извиняться и покрывать твои закидоны. Когда эрл Эамон подарил тебе того самого коня, а ты принял это как должное и в ответ фигу. И продолжается это вопиющее непотребство до сих пор: я сегодня ради помощи эрлу Эамону бросил на погибель целый полк, а ты, сука, тут смеешь поторапливать целителя, — бесстрастно металлическим голосом произнёс отповедь командир. — Лично я направлюсь помогать эрлу Эамону, когда очищусь от негатива, чтобы суметь призывать ангелов согласно плану. Солона, идём обнажаться и в воду, вещи там оставим, — невозмутимый Искор показал рукой на выход.

— Ой... А почему нужно оголяться, сэр? — спросила заалевшая Солона, не спеша, словно уступая место пристыженному Алистеру, первым направившемуся в туннель.

— Чтобы ничего не приросло и не слиплось. Нам всем надо оставить вещи за дверью, чтобы артефакты не испортились от ритуальной мощи магических потоков и случайных выбросов, — веско заметил Искор, доставая и бросая в воду три зашипевших в ней кристалла первоклассного лириума с ногу бронто размером каждый.

— Ладно... — согласилась-таки благородная девственница, с шести лет так и не привыкшая щеголять обнажённой натурой перед часто подсматривающими храмовниками.

— Не время для стриптиза, расслабься. Я так с пациентами работал, — прокомментировал Искор появление трёх антропоморфных призраков, слишком широких и безликих.

Спиритические конструкты объяли всех трёх индивидуумов, пощекотав кожу. Искор сосредоточился, и в один момент все три призрака магически шагнули к Тени и вперёд, прихватив с собой всю амуницию и тем самым обнажив. Оставив стеснительно мяться Алистера и Солону, откровенно смеривших друг дружку взглядами, Искор без стыда прошёлся меж призраками для складывания облачений стопками. Потом командир начал вынимать и ставить на кругляш силового поля склянки, когда мог сделать так в первую очередь, не щеголяя наготой, дразня Солону сопоставлением парней.

Алистер краснел маковым цветом, но никто не прикрывался, вот и рядовой не попытался прикрыть свой предательски набухающий член, поскольку распространяющий ауру тепла жезл не дал скукожится от холода, а намеренно спровоцировавший ситуацию "знакомства" Искор ещё и начал разглагольствовать, усугубляя чужой конфуз до полноценной эрекции у пупка, куда симпатичная девушка постоянно косилась, как на её сиськам с острыми сосцами парни положили свои глаза, то и дело дёргавшиеся к бархатисто розовым половым губам — промежность ухожена кремом против роста волос.

Всё бы ничего, но бюст у Солоны не шибко соответствовал вкусу Искора. Благородную породу погубила регламентированная Кругом комплектация одежды. Врачуя сотни дев и женщин в Санатории, мистический целитель собрал внушительную статистику. Согласно ей, у деревенских краль груди более упруги. Причина в моде, которой следуют богачи и знать, заставляя дам носить корсеты и бюстгальтеры, убивающие тонус грудей. Вот и у Солоны титьки радовали приличным соблазном, но без поддержки слегка обвисали и сами по себе были мягкими — Алистер запал...

— Я применю Единение с Природой, без этого заклинания мой экспромт целителя не удастся. Секрет сохранения одноразовых эльфийских свитков — надлежащее пропитывание субстанцией из Тени или тандем... Для Солоны сперва зелье подводного дыхания. Теперь каждому одинаковое, пьём неторопливо: жидкий лириум, эликсир драконьих статей, большой эликсир смертного сосуда, восстанавливающее зелье. Заходим в воду и ныряем — спокойно и безбоязненно отдаёмся водным элементалям и моей магии без применения своей, иначе за последствия я не ручаюсь.

Борясь и подавляя назойливый зуд, Искор всё-таки не смог удержать собственную похоть и умаслил взгляд Солоны сравнением всех достоинств кавалеров, стоявших по бокам от неё — первыми прошедших в грот к пруду. Гранд-маг спиной прекрасно ощущал, что девушке был больше по нраву широкоплечий и мускулисто рельефный типаж Алистера. Они составили бы красивую и гармоничную пару, чьи дети вберут лучшее от обоих. Увы, как бы внешне Солона не была обворожительна и сексапильна, а внутри идеально зрела для беременности, металлический дракон в первую очередь оценивал её способности выносить его полноценно драконье потомство, а тут облом из-за мощи стихийного дара и выбора самой девушки в пользу его развития — насильно мил не будешь. Родись Ворелкиар не от металлических, а хроматических драконов, то лучшей кандидатки в жёны не сыскать, как и в случае, пожелай Искор своим детям быть похожими на местных драконов, но он, естественно, мечтал увидеть в своих отпрысках продолжение самого себя и отца.

Магия и кровь бурлили внутри всех троих, нырнувших в обогащённую лириумом воду. Три обещанных элементаля задержали троицу под водой — никто не испытал проблем с дыханием. Студёный гидромассаж стимулировал нервные окончания и бег крови по жилам в мышцах, перенаправив гормональные процессы из русла похоти в канву модернизации — ставшая пластичной плоть при помощи магии улучшалась на физиологическом уровне. Обещанное увеличение резервов маны происходило за счёт притягивания Искором магии всего собравшегося в гроте лириума — губил очаровательную красоту в счёт продуманного усиления союзников с целью легализации собственных сверхчеловеческих параметров и насущного увеличения магической ёмкости своих эссенций души. Десятки богатеньких молодчиков выкладывали десятки соверенов за подобного рода процедуры — недельный курс с проживанием в Санатории.

Металлический дракон не поддавался минутной слабости разорвать все отношения с побратимом, когда тот недоверчиво спросил про Эамона. Искор понимал всю импульсивность кровного братания, когда оба совсем не знали друг друга. Понимал он и свою схожесть с ведьмой, веками плётшей интриги вокруг Ферелдена. Братоубийство замаячит на горизонте без возможности познавать на эмоционально-ментальном уровне, а очистка от крови Алистера будет предательством побратима, чьей родословной Искор уже воспользовался, когда разбирался с Флемет при сражавшихся насмерть Митал и Уртемиэле. Прямо сейчас был последний шанс обернуть вспять кровное братание. Имея свои представления и тайны, Искор понимал, что у Алистера тоже есть свой кодекс поведения и собственные секретики, с которыми он не готов делиться ни с кем. В чём-то непримирим — чем-то готов поступиться, что Снуфлер доказал перед началом водных процедур. Алистер не отверг Искора, когда сегодня представилась возможность, а продолжает быть рядом и потихоньку пытается понять побратима, в свою очередь, недооценившего всю значимость Дункана и Кайлана для Алистера, между прочим, вполне способного сохранить их секрет благодаря тому ментальному блоку и той киира, что Искор сам предоставил побратиму. Ссоры и замирения — повсеместные явления. Глупо обижаться на ребёнка, который капризничает или игриво разбивает первый лёд на лужах, пачкаясь в грязи.

Все эти соображения подтолкнули Искора предложить Алистеру сокровище — душевное родство, как при совместном росте в одной утробе. Без утайки, что из-за разницы в качестве и количестве особо обмениваемых эссенций души Алистер насовсем станет младшим, а Искор старшим, как естественный ход событий приводит к поочерёдному появлению детей из материнского чрева на свет. Это помимо пользы, заключающейся в укреплении души и роста мощи приёмов храмовников.

Предварительно настроенный Алистер оценил подачу и безоговорочно вверился Искору. Металлический дракон прекрасно понял мотивы полуэльфа, унаследовавшего драконью кровь от Каленхада Тейрина, в своё время испившего из жилы великого дракона. Нарушение или освобождение клятв подрывает нерушимость собственных слов, а постоянные тёрки — это не по-мужски. Алистер наконец-то осознал родство: прошлое кровное братание они же сидели у костра плечом к плечу, сцепив порезанные руки, но потом младший вместо следования рядом отнял руку и поплёлся за спиной старшего — отсюда все беды. Теперь он сам подплыл и взялся правой за левую руку Искора, самостоятельно уразумев, что вместо углубления уз побратим мог их сейчас запросто разорвать. Эамон тоже простил...

Единство. Более глубокое и осмысленное, чем год назад. Пользуясь дозволением и физическим контактом, Искор опустошил в себя и почти вдвое расширил бассейн души Алистера до ёмкости в шесть эссенций души со вторым дном для квинтэссенции. Без жадности и сожалений, но разумно соизмеряя силы гранд-маг перелил из собственной души шесть эссенций и одну жиденькую квинтэссенцию да расформировал сию братскую ёмкость для перемешивания этих субстанций по чакрам подобно крови по жилам. Процесс напоминал плавление электрума из серебра и золота в гармоническом делении. Вот теперь побратимы действительно ощутили родственность в отношении младший Алистер и старший Искор. Доверие и прощение при наличии собственных голов на плечах и сердец в груди. Гранд-маг усыпил братца, но не в Тень отправив сознание, а во внутренний мир по аналогии с Лабиринтом Душ, только теперь, когда душа податлива, тамошние изменения сохранятся. Пусть куёт себя.

Солона ощущала и подспудно радовалась, что между конфликтовавшими побратимами установился надёжный мир. Её внимание всё больше сосредотачивалось на завораживающе гипнотическом хаосе стихий вокруг неё самой, словно она применяла наркотические средства для облегчения входа в Тень. Лёгкость, безмятежность, блаженство — расслабление перед метаморфозами, учитывающими её желание кое-где и кое-что подправить во внешности.

Владея инкарнумом, ведущий ритуал с его помощью вытянул саму душу грота, выжав магию с эссенциями и заполнив внутри себя свободное место. Пользуясь доступностью, Искор отплыл от младшего брата в сторону висящей в воде Солоны, взялся правой рукой за её левую и выжал из одарённой повелительницы стихий эссенцию души, до отказа наполненную её магией. От одной такой Солона не обеднела, зато из образовавшейся у неё в душе пустоте гранд-маг сформировал ёмкий бассейн на восемь, беззастенчиво запечатлевая девушку на себя с Алистером вливанием по паре эссенций от обоих, уже имевшихся внутри него, а затем при помощи смены стихийных духов в тотеме он отжал четыре стихийных эссенции и по-особому залил их в душу Солоны, улучшая её сродство с этой магией тем же путём расформирования бассейна для перемешивания субстанции души. Причём, младшему брату старший не стал вливать девичью эссенцию души, дабы избежать того пророческого сна, а то наверняка станет однолюбом и весь исстрадается от ревности. Искор точно так же отправил Солону в её внутренний мир, дабы сама себя долепила, пока душа пластична.

Пока два других участника висели в воде, естественным образом переваривая полученное сокровище, гранд-маг тщательно перемешивал содержимое своего двойного бассейна и лично для себя провёл заклинательный ритуал настройки на окружающие энергии, на что так облизывались Шерий с Риланом, но которые ещё не скоро вытянут подобное. Пока Алистер и Солона плавали в эйфорической прострации, металлический дракон в облике полуэльфа укрылся в мифриловом яйце, чтобы обновить свою душу и тело, превратившись в эфир и расформировав собственный двойной бассейн души — эволюционно переродившись.

Искор Даоин Ворелкиар испытал собственный эйфорический экстаз, перестав ощущать себя бурдюком. Он теперь в любой миг мог где угодно внутри себя сформировать полости с эссенциями или квинтэссенциями своей души, хоть вложенные друг в друга, хоть губчатые. Однако вместо трат своей души на манер маны Искор теперь мог с присущей прежнему опыту лёгкостью получать спиритические эссенции из окружающего пространства и облучать-заряжать их своей энергией, проецируя-отпечатывая в них свою суть. Фактически, это было равносильно удвоению объёмов эссенций и квинтэссенций за счёт притяжения и облачения в них снаружи — дополнительно к растворённым внутри. Практически, Искор сам себя упаковал в сосуд, став фрикаделькой в бассейне, когда внешние слои души, её плотское воплощение и материальное облачение — все эти слои из инкарнума. О, нет, отнюдь не банальной одеждой — нечто сродни дополнительных слоёв кожи или натурального комплекса аурных полей. Или просто фундаментально другой уровень восприятия того же самого, что имелось прежде — ещё в прошлом году немыслимое владение собственным телом и душой! Примерно, так же себя ощущала Митал во Флемет, но эванурису не хватило первобытной драконьей сути для перехода на данную стадию существования, альтернативную её прежней жизни в утончённом состоянии эльфа. Искор запоздало сообразил, что ведьма удила в Ферелдене — древнюю драконью душу Уртемиэля! Что ж, убитая в междоусобице эльфийская правительница сама стала драконьей добычей.

Искор не стал исключением, ради единства и следования собственному кредо погрузившись в свой внутренний мир.

Серебристые клубы тумана живо напоминали Астрал, каков он есть в другом мире. Повсюду воспоминания: безликие из прошлого и живописные из современного. Всё смешалось в аморфное нечто, тем не менее, имевшее фрактальную структуру, как в микромире, так и в макромире, окружающие точку фокуса клубы тумана тоже вариативно изменялись по общему для этого места правилу. Полиморфизм или адаптация?..

Вылупившись полным поглощением скорлупы, заново родившийся Искор чуть не захлебнулся новыми мироощущениями! Плеск задыхающегося от ликующего восторга? Скорее колкое чувство стыда за умерщвление окружающей природы — лишь полнящийся лириумом ручеёк одиноко тёк из где-то дальше фонтанирующего источника. Бездушное для Искора было тождественно безжизненному. Защищённые Спутники ещё проходили своё преображение в водяных коконах, полнящихся жизненным калейдоскопом самонастраивающихся организмов.

Собравшись, неуютно ощущавший себя Искор принялся аккуратно доить теневой инкарнум вперемешку с магией — этой субстанцией он заново одушевил воду, воздух, камень. Осваиваясь с продвинутыми возможностями, гранд-маг с осторожностью применил свои знания и навыки для укрепления основательно потрёпанной здесь Завесы. Искору хотелось выразиться творческой жилкой, но ещё более интересным и приятном оказалось любование Солоной, чья магия сочно переливалась стихийными оттенками, а бюст стал подтянутым. Плавая вокруг да около, целитель не вмешивался, созерцая поступательное совершенствование, хотя он был не прочь насладиться ещё и видами обнажённой натуры Солоны, чьи длинные волосы колыхались в воде под ритм массажных вибраций, развивавших выносливость, мускульную силу и реакцию при сохранении внешней мягкости телосложения необременённой физическими нагрузками обитательницы Башни Круга — умещение года воинских тренировок в один час. У Искора подымалось не грубое плотское вожделение, а желание целований и ласк, трогательных поглаживаний и нежных щупаний, томящих до изнеможения. Сдержался...

Всплыв, полуэльф вольготно разлёгся в холодной и пресной воде, сделав её рядом с собой плотнее, чем в ванне лечебных солей, эдакая водяная постель. Повесив под сводом пылающий сгусток Завесного Огня, Искор в ожидании спутников принялся воображать преобразование грота в термальные купальни. Сомниари раньше сеял идеи в подсознания спящих, сейчас же перешёл к следующему этапу своего развития — решил опробовать создание собирательного образа из копящихся в Тени осколков мыслей и видений спящего населения Тедаса. Пусть поначалу получится мозаичная мешанина — это удобрение почвы для проращивания завершённого творения. Будет, с чем сравнить собственные фантазии на эту тему. Искору требовалось отвлечься от насущных бед и суровых решений во благо.

Своих подопечных целитель плавно и вовремя поднял к поверхности для возобновления нормального дыхания и выполнения завершающих штрихов обновления. К сожалению, Солона ещё новик, потому её нельзя было избавлять от скверны, но привить стойкость — пожалуйста. Алистера тоже рано — его развитая и ныне усовершенствованная иммунная система сама должна до конца этого месяца справиться с последствиями недавнего ритуала Посвящения в Орден Серых. В определённый срок оба спутника Искора постепенно и почти синхронно вынырнули из блаженной дремоты и волн приятного массажа, даримого водяными элементалями, снижавших интенсивность воздействий под чутким и бдительным надзором. Образовался трилистник ногами к центру.

Очнувшись, Солона разомлела в воде, недолго сожалея об исчезнувшей красоте грота — нашла интерес в созерцании прямо перед ней слегка светящегося лириумом ручейка, живо журчащего и несущего магию, причудливого распространявшуюся в объёме воды. Она видела обоих парней, симпатичных и нравящихся ей по-разному, но в равной мере — больше окружающего мира. Карие очи стали напоминать метроном.

Обращая ноль внимания на холод, Алистер тоже молчал, стараясь ни о чём не думать по данному ещё в полёте совету теперь уже точно и навсегда старшего брата. Получалось относительно легко. Он выковал из себя оружие старшего брата и ждал его действий. Так велел ему долг, монастырское воспитание и устав ордена. Алистер видел Солону, разумеется. Девушка ему очень нравилась. Он знал, что Искору она тоже весьма симпатична, и видел, что сама Солона приветлива к обоим. Алистер был готов делить и хоть сейчас втроём предаться плотским утехам — буде на то воля старшего брата, а без оной и не вожделел даже, так, любовался обнажённой натурой в ожидании действий Искора по спасению семьи Эамона Геррина, почитаемого им за отца. Постепенно думы от девушки перетекли к предстоящей встрече с эрлом. Задача была озвучена и поставлена — надо готовиться. Без сомнений.

Искор мог себе позволить понежиться, но в трансе крепко задумался о грустном. Да, теперь эмоциональная атмосфера была ему приятна, относительно. Оба компаньона подстроились под него — спутники резко втянулись в его орбиту. Солона обошлась больше косметическими изменениями внешности и овладению стихиями с дотошливым вниманием к улучшению известных ей заклинаний, например, продвинув Каменный Кулак до Кулака Голема и Зимнюю Хватку до Зимнего Взрыва с поражением магией холода ближайших от жертвы врагов. Алистер в большей мере осознал и воспользовался предоставленной возможностью развиться в интересах Искора, например, наконец-то совместив в приёмах для меча и щита Праведный Удар храмовника со Спиритическим Клинком рыцаря-чародея и далее повысив свою ремесленную квалификацию от переосмысления всего накопившегося опыта и знаний оружейника-кузнеца, ради чего даже сумел изнутри себя направить почти всю магию увеличения мускульной силы на повышение своей ловкости и координации.

А ещё оракул задумался над тем, каково другим живётся рядом с провидцем. Видя будущее, он переживает его эмоционально, а когда вариация сбывается желанным образом, то испытываемые чувства другие — непонятные окружающим, наблюдающим резкое и зачастую немотивированное изменение отношения или вовсе хладнокровие. Искор наверху башни сыграл на этом с Алистером, но так легко самому запутаться и перестать отличать реальность. Если же открыться, довериться, то так легко при жизни стать пророком по типу Андрасте — этого ещё только не хватало! Ни за какие коврижки ему не нужны религиозные моления, но идиотизм отказываться от королевских почестей и богатств. Хотя, если задуматься над тем, почему способная предвидеть сомниари Флемет-Митал влачила жалкое существование в болотах, то выводы очевидны — людская зависть, неблагодарность, эгоизм и прочие пороки.

Однако это всё лирика — Солоне и Алистеру пока далеко до постигнутого Искором осознания себя как души в плотской одежде, чьи потребности низменны. Печальнее другое: гранд-маг устроил обстоятельства, обеспечил возможности, дал пищу, чтобы компаньоны сами себя изменили в угоду предводителю, вот только тому, прежнему Искору, а не преобразовавшемуся за компанию. Практически выращенный обучавшей его в первые годы тевинтерской провидицей Зиновией оракул обратил внимание на символизм: Редклифф во второй раз в его жизни стал поворотной вехой, можно сказать, обернувшей в прежнюю сторону, вернее, тогда его направили в Башню Круга, а сейчас он сам вернулся к истокам, эх, у источника с толикой лириума...

Вода пришла в движение, соединив на глубине мизинцы ног человека и двух полуэльфов, протянувших друг к другу руки до сцепления в запястьях сторонами треугольника. Дружеская дистанция вместо интима тесных объятий бок о бок.

— Поздравляю, брат, сестра. Каждый из нас последовал орденскому девизу, мы стали лучше себя прежних. Как вы себя ощущаете?

— Превосходно! Как никогда в жизни... — с придыхание выпалила сияющая Солона. Одновременно с ней торжественно заговорил Алистер:

— Отлично, брат.

— Отрадно, — благодушно улыбнулся Искор, глядя в глаза брату вместо Солоны, мудро понявшей момент и осёкшейся без обиды и ревности, наоборот, чуть огладила пальцами руки молодых мужчин, ответивших ей тем же с одновременными улыбками. — Но есть ещё, над чем призадуматься. Всем важно уметь признавать свои ошибки, извиняться и работать над исправлением. Солона, стыдна не обнажённая натура, но похоть. Пожалуйста, извини нас с Алистером за срам перед началом ритуала.

— Пожалуйста, прости нас, — следом попросил алеющий ушками Алистер, ощущая правильность принесения извинений и облегчение от груза этой уступки распутству Искора, в Кругу Магов Джайнена управлявшего ритуальными оргиями для производства магической продукции, как, например, зелий Зачатия и Потенции.

Приличное воспитание возобладало.

— Ну, что вы, конечно... — девушка смутилась и взволновалась от недопонимания. Мыслей у неё становилось всё больше, а их роение повышало свою интенсивность.

— Мы — команда, друзья. У Алистера получилось донести до меня истину: любовные и семейные отношения естественны между одним мужчиной и одной женщиной, а остальное порок. Сокровищем этого грота являются вовсе не материальные или спиритические ценности, а истина о единстве мужчины и женщины. Поэтому, как старший брат, я благословляю ваш союз, Алистер и Солона, — жизнеутверждающе изрёк Искор, сводя свои руки, чтобы соединить их ладони и поверх прижать собственными.

На круглых лицах отразилась трогательная растерянность вкупе с робостью, сменившейся румяной застенчивостью, когда благословлённые глянули друг на друга, всецело доверяя и не ставя под сомнение слова и действия старшего по ордену, а принимая с благодарностью. Всех троих сейчас обнимал синевато-серебристый ореол, подобный пламени ритуала Посвящения, потому они вольготным образом ощущали эмоции друг друга, осознавая отсутствие фальши и сакральную возвышенность происходящего. Недвусмысленное пожелание стального свата да искренняя симпатия рыжего жениха склонили чашу колеблющихся весов Солоны в сторону Алистера.

— Будьте счастливы, брат и сестра, любите друг друга, — мягко улыбнулся Искор. Он ещё хотел добавить: "Поэты во все времена заслуженно воспевают пору романтики, брат и сестра, а спешка нужна только при ловле блох". Однако сам к себе такой совет применить не смог бы...

Оба спутника неопределённо мыкнули и смущённо прервали свой зрительный контакт, глянув на Искора и следом опустив свой взор на сведённые ладони — что тут скажешь? Он делом признал, что ранее чересчур спешил и давил на компаньонов, по собственной вине и предвзятости потеряв Элиссу и едва не лишившись первого в этой жизни друга, ставшего братом по крови и душе. Команда отнюдь не взвод, но и не балаган.

— Ладно, Серые, ступаем облачаться. Эрл Эамон в Тени скорее узнает и поверит мне одному, как известному чародею, поэтому вы вместе займётесь ликвидацией ревенантов и дипломатической задержкой одержимого Коннора.

— Хорошо, брат, — согласно выдохнула Солона, потупившись с трепетом в сердце по отношению к рыжему бастарду короля Мэрика.

— Спасибо, Искор, — воодушевился Алистер, благодарно кивнув без всяких нюней или мимических дрожаний.

Искор никогда бы не подумал раньше, какое праздничное удовольствие может доставить — одевание. Натуральные вещи высшего качества сами по себе приятны на ощупь, а уж когда сделаны с любовью! Алистер свежим взглядом наконец-то по достоинству оценил весь тот труд, что Искор вложил в подаренную побратиму магическую одежду и броню, летом всученную впопыхах да быстро ставшую удобной до полной незаметности, словно нечто само собой разумеющееся. Солона едва не пищала от счастливого восторга по поводу обретения и примерки крутого облачения для мага-женщины, необычность позабытого старинного дизайна стала ей милее прежней фантазии — по-дружески выстиранные Искором предметы женского гардероба свидетельствовали об имевшихся у их бывшей владелицы навыках наездницы на ещё весьма распространённых в ту эпоху грифонах, бывших не только у Серых Стражей.

— Позаботьтесь о жене и сыне, когда демон будет сражён.

— Хорошо, Искор.

Пока внезапно помолвленная парочка пробиралась через подвал, Искор испытал на себе заклинательный аналог способностей каменных элементалей: напитал эльфийский свиток Бросок Камня теневыми эссенциями и эфиром, нацелился при помощи ясновиденья и переместился в свой новодел под псарней — дальше привычными методами сокрытия и тайными ходами пробрался в спальню эрла.

Проводя первый год в тесном общежитии цитадели Кинлох тотемист был вынужден сдерживать свои способности, в итоге он стал применять тотем ошибочным образом. Тотемная чакра сродни руке: её можно и нужно контролировать при разучивании финтов, а потом просто пользоваться ею, но повелевать — несусветная чушь! А Искор пытался научиться именно повелевать, вместо того, чтобы преспокойно пользоваться. Если уж удалось сделать тотем осьминога и соединить с плащом из инкарнума, то освой и пользуйся дополнительными конечностями с присосками, как собственными.

Обновившийся Искор с некоторым трепетом создал водяной тотем, вытащил коматозного Эамона из постели и пижамы, облёк в кокон из воды. Гранд-маг пока ещё помогал себе жестами и словами, без всякой брезгливости по-новому совершив очистку организма, поголовную практику которой он сам ввёл в Санатории Форта Джайнен и до самого выпуска не ленился делать. Избавившись от грязи, признанный целитель вновь с превеликим внимание выжал эфир из Тени и создал в обхвате своих рук второй водяной шар, который облёк Эамона, подвешенного в сфере Силового Поля.

Крепко сложенный мужик сорока семи лет отроду из-за рано поседевшей бороды и волос смотрелся стариком за шестьдесят. Душу Эамона пленил демон Желания, поддерживавший жизнь в теле подобно тому, как это делали эльфийские старейшины во время собственной ритуальной спячки Утенера. Потратив несколько минут на диагностику и кратно больше на анализ состояния своего пациента, Искор в итоге утвердился во мнении, что Йован сам спелся с каким-то демоном Желания: уж слишком изобретательна была применённая отступником болезнетворная отрава, не говоря уже про инициацию и обучение пресловутой магии крови.

Прочистив несопротивляющийся организм, дипломированный чародей-целитель влил из особой фляжки питательно-витаминного бульона, а также весь тот набор волшебных жидкостей, что давал Солоне в гроте. Призванная элементаль воды объяла Эамона и принялась по давно наработанной в Санатории схеме стимулировать нервную деятельность и кровообращение, а Искор достал несколько редчайших и дорогих медикаментов, комбинация которых обеспечит излечение плоти.

Завершив одно дело, гранд-маг положил левую руку на мужской торс в области сердца пациента, влил свою эссенцию души и по прекрасно теперь различимой связи тела с душой спроецировал своё сознание в Тень, щедро вливая ману. В тумане уродского домена Искор посредством своей проекции увидел целый выводок примитивных спиритических отпечатков душ мальчика и взрослого, которые не замечали друг друга, даже проходя насквозь.

— Отец! Где ты?! — Настойчиво, требовательно, панически.

— Это ты, Коннор? Я тебя слышу! Иду! — Удивление. Радость. Убеждённость.

— Папа, папочка, ну пожалуйста! Я же только хочу тебе помочь! — Кричал ангельски выглядящий слепок с души Коннора, продавшегося демону во спасение отца.

— Ну что это такое? Здесь так холодно! Хочу домой! — Вещала очередная белёсая тень мальчишеской души.

— Благословенны те, на коих пал взор Создателя, — помолился один из фантомов Эамона.

Демон Желания расстарался, растрачивая Свет в захваченных душах на клепание таких вот проекций. Каждый раз, когда Коннор или Эамон подрывались на поиски друг друга, коварная стерва изымала этот светлый порыв души, возвращая пленников с толикой своей тлетворно-ядовитой силы внутри них — подавляя сопротивление и готовя себе пищу.

Искор ранее с Эленай Зиновией и самостоятельно изучал подобного рода мороки. Жертва на самом деле находится в отведённом ей месте, однако мнится ей, что где надо бродит и что надо делает, но почему-то не получается. Зацикленный сон, с каждым витком доящий захваченную душу, постепенно превращающуюся в фарш подобно куску бараньей ляжки в мясорубке.

Душа Эамона обнаружилась в кривом подобии его спальни, даже без стен и потолка. Это так "воздушная среда" Тени проявляла некоторые значимые части из демонического морока, захватившего человеческое сознание в выдумку фамильного замка Редклифф.

— Эй, ты! Видел моего сына? Я... я всё слышу его, но никак не могу отыскать. Совсем заплутал в этом демонском тумане!.. — чуть оживился Эамон, увидев гостя, остановившегося в паре шагов от замороченной души.

— Эрл Эамон, вашу душу сюда затащил демон. Это Тень, — спокойно и уверенно произнёс Искор, понимая все затруднения жертвы демона Желания, в данный момент отвлечённого в реальность. Он сам хотел бы научиться морокам, но пока недосуг.

— Это... что? Ничего не понимаю. Коннор здесь или нет? — душа Эамона прилагала усилия, чтобы сосредоточиться на собеседнике вместо демонических иллюзий.

— Да, он здесь, потому что в него вселился демон.

— Что? Вселился демон? Тогда мы... должны помочь ему! Ты за... за этим сюда пришёл? — спрашивал Эамон, зная плачевные примеры и надеясь на лучшее.

— Да, эрл Эамон. Я здесь, чтобы помочь вам спасти Коннора. Вы должны верить мне, эрл Эамон, как вы поверили мне при нашей первой встрече во дворе, — убеждал Искор, почесавшись левой рукой за ухом. Его проекция была одета в стандартную мантию чародея Круга да с приметным наручем, крепко запомнившимся эрлу Редклиффа.

— Ты Искор... — наконец-то узнал его Эамон. Морщинки на лбу разгладились, глаза просветлели. — Да, я верю тебе. Мы... должны помочь моему сыну. Но...

— Всё хорошо, эрл Эамон, с моей помощью вы однозначно справитесь со спасением своего сына Коннора. Позвольте ваши руки, мы вместе вызовем на подмогу ангелов, воины Света победят гнусных демонов! — вселял уверенность Искор.

Имея контакт с телом и душой, целитель передал через пуповину эссенцию, уже достаточно поляризовавшуюся кровью Эамона — прибыток сил для него стал железным обоснованием для объединения усилий. Проекция Искора начала описывать достоинства и благодетели Эамона, а оригинал принялся по одной пересылать новые эссенции души, для лучшего и скоростного усвоения пропитывая сутью крови самого пациента.

Первым прибыл ангел сострадания, достаточно слабый, но вполне себе поляризовавший своей гранью человеческого бытия новую и ещё неусвоенную эссенцию в иссушенной демоном душе Эамона. При следующей передачи собственной эссенции души с толикой жизненной энергии тела Эамона гранд-маг помог душе эрла призвать немногим более сильного ангела надежды — этот спирит оказал чуть большее влияние. Затем в отряд вошли ангелы Веры, Мудрости, Справедливости, Доблести, Господства, Долга. Очерёдность появления оказывала существенное влияние на личность Эамона, которого Искор собирался протестировать на лояльность и самоотверженность.

Всецело сконцентрировавшись на своей проекции в Тени, Искор для Эамона сформировал из инкарнума латный доспех с башенным гербом Редклиффа, шлём, щит, меч, в которые влил теневые эссенции для придания действенных магических свойств против заклятий демона. Напоследок Искор оставил от своей гуманоидной проекции — мабари-ищейку для различения демонов от души Коннор и контроля за ситуацией.

Ангельский взвод Эамона браво и целеустремлённо ринулся в теневой портал, приведший в соседнюю область домена Тени, подконтрольного демону Желания, куролесившей в замке Редклифф. Не бой, а избиение. И следующий раз. Без потерь уничтожив двух приспешниц, притворявшихся Коннором и призывавших демонов гнева для своей защиты, мабари вывел девятерых на самого главного здесь демона Желания.

Никаких переговоров — ангелы сразу набросились! Коварная бестия в центре своей силы была способна виртуозно разделяться-проецироваться, чтобы с восьми сторон атаковать магией. Как раз восемь ангелов разобрали цели, когда мабари указал Эамону на "подлинную версию" демона Желания — праведно сияющий меч разрезал вторую титьку спиритического воплощения человеческого порока.

Собравшись и появившись в стороне, бестия успешно применила заклинание Вытягивание Жизни из Эамона, а потом раскидала от себя набежавших ангелов Глифом Отталкивания, защитившись от вероятных атакующих заклинаний соответствующим щитом. Вот только ангел Господства правильно распределил роли в ангельском взводе, так что ангел Мудрости вместо атаки развеял глиф, а ангелы Справедливости и Веры выстрелили из луков. А вот вражеское заклятье Ужаса сработало моментом, демоническая магия подействовала на слабых ангелов сострадания и надежды — остолбенели, — но провалилось на Эамоне, как предыдущие попытки навести на его душу слабость и порчу. Ангел Господства на пару с ангелом Долга на себя отвлекли демона Желания, выпустившего из руки молниевидный веер электрического заклятья Шок, а когтями второй отбившейся от меча Эамона, в ответ толкнувшего её щитом.

Сбитая с ног демон Желания вновь размножилась, исчезнув и появившись на восьми волшебных площадках. Эамон вспорол живот оригиналу, но рогатая бестия опять появилась в стороне и выпила ещё порцию чужих сил, залечив свою рану. Увы, сколь ни сильна и опытна была демон Желания, против ангельского взвода ей было не тягаться. Ангел Мудрости успел развеять очередное заклятье Глифа Отталкивания, а потому пронзённая двумя стрелами, двумя мечами и копьём ангела Доблести — она лишилась башки от меча боевитого Эамона.

Едва демонический контролёр был ликвидирован, душа и сознание наблюдавшего сражение Коннора полностью выдернулись из Тени в его бодрствующее тело, покачнувшееся и тут же подхваченное на руки стремительно подскочившим Алистером, мгновениями спустя скривившимся от того, как безутешная Изольда собственнически отобрала своего ненаглядного сыночка, слезливо запричитав. По совету Солоны, приведшей в чувство вусмерть перепугавшуюся служанку Валену, они впятером из каминного зала отправились на кухню — кормить-поить измождённого мальчишку, навзрыд ревевшему на материнской груди.

Эамон пришёл в себя, лёжа в собственной постели, чистой и пахнущей грозовой свежестью. С краю сидел тот самый молодой полуэльф, мягко и печально улыбавшийся, а ещё синеглазый вместо прежде чёрных глаз, металлический перелив пепельных волос, совсем иначе одетый и распространявший вокруг себя практически осязаемую ауру властного могущества, при этом, тёплого и умиротворяющего. Страж-чародей.

— Здравствуйте, эрл Эамон. С Коннором сейчас его мать и Алистер с подругой, они все на кухне. Как вы сами себя чувствуете? — Вежливо уточнил целитель, не касаясь и видимо не применяя заклинаний.

— Здравствуй Искор! Слава Создателю, мой сын спасён! Благодарю вас, сэр Искор! — Эамон сел в постели и своими двумя граблями крепко пожал руку целителя, как было известно эрлу, из-за короля Правом Призыва взятого в Орден Серых Стражей.

— Простите, что столь резко спускаю с небес на землю, милорд Эамон, но я требую справедливости.

— Будет награда! Выбирайте, что хотите, сэр Искор, я вам за себя и сына обязан по гроб жизни, — твёрдо заявил спасённый, пропитанный ангельскими силами.

— Извините, эрл Эамон, дело не в моей награде. Пожалуйста, приводя себя в должный вид, соберитесь с мыслями и чувствами. Разговор предстоит нелицеприятный.

Взволнованный Эамон не стал рассиживаться, поспешив переодеться из пижамы в подобающий наряд. Из признательности он закрыл глаза на многие формальности.

— Прошу, сэр Искор, присаживайтесь. Раз вы здесь, Остагар пал? — Хмуро спросил дворянин, одевшийся излишне цветасто и модно для коренного ферелденца, что примечательно, в паучьи шелка, ещё в прошлом году считавшиеся тканью ведьм.

— Спасибо. Я копну глубоко, мужайтесь. Ваша жена родилась в Ферелдене от орлейца и местной уроженки, однако воспитание получила оккупантское. Именно ваша жена решила в вас влюбиться и в рвении заполучить не погнушалась спеться с Хоу, перед королём и вами изящно опорочившим даму: Рендону расположение Тейрина — Изольде в мужья Геррина. Именно ваша жена из-за своей беременности потворствовала придворным слухам о вашем "настоящем" сыне, а потом лично и грубо подставила десятилетнего Алистера, по-детски сбежавшего на уже осёдланном Бутре. Именно ваша жена скрыла от вас и свою родословную с магами, и свой латентный дар, и растущую одарённость вашего сына от неё. Именно она наняла отступника, по воспитанной в ней с пелёнок орлесианской дурости подставив тем второго десятилетнего мальчика. Именно ваша жена вместо писем или гонцов к целителям в Башне Круга или Санатории Форта Джайнен разослала ваших рыцарей искать пресловутую Урну Священного Праха Андрасте. И одержимый демоном убил в этом замке всех, кроме родителей, служанки и отступника. К слову, Алистер прямо перед моим приходом к вам в Тень разрубил всех оживлённых мертвецов. Именно её служанка Велена шпионит тут на предателя Логейна Мак-Тира, подославшего мага крови Йована отравить вас и позволившего Рендону Хоу захватить власть в тэйрнире Хайевер предательским убийством Элеаноры и Брайса Кусланд. В итоге верная Короне знать не помешала "тактично" бросить короля Кайлана и Орден Серых Стражей умирать в Остагарском ущелье с примерно шестьюстами защитниками против десятитысячной с лишним орды порождений тьмы. Как документально подтверждаемый серый страж в звании полевого командора, я требую этим же вечером в здании деревенской Церкви провести суд над Изольдой, Веленой, сидящим тут в казематах Йованом и потом где-то в деревне Редклифф остающимся связным, — ровно и спокойно изрёк Искор, печалясь о суровости выбора во благо.

— Я удовлетворю ваше требование, полевой командор, — хрипло ответил Эамон, не усомнившись ни в одном слове и твёрдо держа прямой взгляд. — Какие наказания вы считаете справедливыми? — вымучил вопрос дипломатичный политик, попавший из огня да в полымя. Неоспоримы властные полномочия Искора, но сердцу плевать.

Эамон помнил первое предательство Изольды, совершённое ею по отношению к родне из безответной любви к юноше, боровшемуся за право быть эрлом на фамильной земле. Эамон вступился за даму на пиру, перед словесно напавшим Рендоном Хоу предложив заклёванной Изольде стать эрлессой Редклиффа, где она родилась и выросла — помогала вернуть законную власть. Эамон не делал расчётливого политического шага, когда женился на красивой Изольде, уступив её влюблённости и постфактум учтя происхождение от ферелденки и главы орлесианского рода, правящего в Редклиффе во время имперской оккупации. Эамон долго уживался с ней...

— Связной и служанка меня не интересуют. Йована я прямо после суда усмирю и отправлю в осаждённый порождениями тьмы Плацдарм. Коннор счёл себя достаточно взрослым, чтобы лезть в чужую комнату и заключать сделку с демоном, поэтому я в течении ближайшего часа проведу ритуал его инициации на храмовника вместо мага. Его репутация всё равно уже навсегда подмочена и вашим наследником ему не бывать. Сам мальчик невиновен — всё приключившееся является попустительством или недоглядом взрослых. С дурной орлесианкой Изольдой развод и пожизненная ссылка в монастырь с лишением любых прав наследования; весь её гардероб и украшения, исключая личное — пожертвованиями Андрасте Заступнице. В деревне я видел сэра Перта, его отряду я рекомендую завтра после траурной церемонии сопроводить Изольду и Коннора в Борншир, куда вами уже наезжена дорога к приёмному сыну.

— Кхм, это справедливые требования, — сглотнул Эамон, боявшийся казней. Отец загорелся от стыда за свой недосмотр, повлёкший все эти демонические беды. Эрл не спешил отвечать на жест поддержки от сопляка Искора, жизни не видавшего.

— День уже клонится к вечеру, милорд Эамон, а я с командой покину Редклифф завтра поутру и неизвестно, когда вновь сюда, поэтому прошу сейчас выслушать мои соображения, дабы в следующую встречу поговорить обстоятельно и результативно.

— Пожалуйста, излагайте, — позволил удручённый мужчина с осанкой витязя.

— Обвинения против Логейна советую строить из тех соображений, что через несколько дней его заставят отрезать от Ферелдена кусок с Цитаделью Кинлох. Под это дело трём юго-западным эрлингам стоит отделиться от королевства и создать Остагарский Союз, вероятно, включающий и Башню Круга со всем озером Каленхад, откуда и началась династия Тейринов. Однако имейте ввиду, пожалуйста, что Алистер на трон никогда не сядет, я тоже не одену корону. Стране нужен умудрённый жизнью управленец вместо безвестных слюнтяев, росших в питомниках Церкви Орлея.

— Вы противоречите себе, командор Искор, предлагая отделиться и возглавить.

— Отделение как способ сплотить земли вокруг, союз как способ смены формы правления для включения в единое государство дварфского Орзаммара и эльфийского Бресилиана. Вы зрелый политик, эрл Эамон, вам виднее, как лучше поступить, но знайте, что Серые проигнорируют любое Собрание Земель или армейские сборы при любом живом урождённом Хоу или Мак-Тир, дабы по канонам Ордена Серых Стражей Андерфелса явиться на чужое пепелище и добить оставшихся там порождений тьмы. Публично высказанная и непримиримая позиция ордена в моём лице — казнь родов изменников Хоу и Мак-Тир, но не ценой гражданской войны в период Пятого Мора.

— Чего вы хотите от меня? — Недоумевал Эамон, честно пытавшийся отрешиться от текущего своего положения и вникнуть в будущее. Долг жизни vs долг отчизне...

— Определения курса, которым мы все с вами направимся. Я обеспечу вам разностороннюю поддержку, от долголетнего здравия до строительства. К слову, для закупорки старинных шахт под замковой горой мы изъяли каменную породу под вашей псарней, соорудив новое помещение и соединив его с расширенным вглубь складом. От эрлингов Редклифф, Западные Холмы и Внутренние Земли я как полевой командор жду самозащиты и расселения беженцев, — ровным тоном вещал Искор важные вещи.

— Я... я приму это к сведенью, командор Искор, — пыхтел дядя короля Кайлана, не прерывая зрительный контакт с молодцем, мягко стелющим, да жёстко спать.

— И ещё пара важных моментов, эрл Эамон. В замке остались привидения, выловим всё ворьё и шпионов на живца, так сказать, для чего предлагаю всем нам этой ночью заночевать в деревне Редклифф. Поутру после прощания вам с братом Теганом и преподобной матерью Ханной стоит пройтись и освятить весь замок Редклифф вот этим древним Талисманом Солнца Создателя (найден мной в подземном гроте за пределами стен), — Искор извлёк и вручил оный артефакт умеренно набожному эрлу. — Во-вторых, демон Желания из-за своей сделки с Коннором прошедшей ночью перебила порождений тьмы. Шахтные туннели на Глубинные Тропы уже замурованы мной на пару с Солоной Амелл, а с завтрашнего полдня Башня Магов наконец-то снова во всеуслышание и регулярно зазвучит эльфийским колоколом — это избавит всё озеро от скверны и прогонит всех порождений тьмы минимум на милю от волшебных вод.

— Во имя Создателя, пусть так и будет, — твёрдо изрёк обнадёженный Эамон, с остаточной силой ангелов ощущавший святость и светлость подаренного ему талисмана, дошедшего из времён процветания эльфийского жречества верховного эвануриса Эльгарнана, чья символика обрела предательскую реинкарнацию в Церкви Андрасте в качестве её гербового знака — шестнадцати-лучевого Светила Создателя.

— Милорд, целебная магия и лекарственные препараты продержат вас в тонусе ещё около часа, во избежание нападения жора и сонливости ешьте и пейте помаленьку ежечасно до девяти вечера, завтра можно привычно. За своё спасённое сокровище не беспокойтесь: утешающий ангел сыновьего долга избавит его от психологической травмы и терзаний, а мой ритуал инициации сделает ветошь крепче. Коннор скоро проревётся на мамкиной груди и порвётся сюда рыдать в отцовских объятьях. Вы позволите, я напишу для отрока сопроводительное письмо в монастырь Борншир?

— Благодарю, сэр Искор, располагайся и пользуйся, — произнёс хозяин замка, пытаясь понять, каким же вырос тот сорванец, которого он летом десять лет назад приветил и отправил в Цитадель Кинлох, между прочим, тоже с сопроводительным письмом, предопределившим судьбу Искора как члена Ордена Серых Стражей.

Эамон всё правильно понял — роковой бумеранг вернулся к нему самому в лице сына в том же возрасте десяти лет. На удивление разума, сердце не испытало горечи, наоборот, интуиция чуяла хорошее в предложениях юнца, дробящего королевство... Прежде Эамон видел от Искора только хорошее: регулярные поставки зелий из Джайнена на протяжении семи прошлых лет, инвестиции во Внутренние Земли с привлечением рыцарей из Редклиффа и прочее. Однако сейчас Искор поставил Эамона перед выбором между двумя сокровищами — сыном и эрлингом. Опытному мужчине хватило ума и мудрости узреть символизм развода в семье и размежевания в королевстве.

— Сэр Искор, я прощаю Изольду. Этот жестокий урок изменил всю мою семью...

— Прощение и ангельский свет от ранее одержимого сына укорит мать до глубины души, набожная дворянка сама решится посвятить себя Церкви. Я не искалечу отрока лишением одарённости к магии, но сменю вектор. Послушница Изольда только в Борншире сможет быть рядом с Коннором. Там он не вырастет маменькиным сыночком, а ваша репутация только улучшится. Хорошо, если суд предварит соответствующее объявление, а ваша бывшая жена даст свидетельские показания без скандала.

— Этот суд слишком скор, сэр Искор. Зачем так спешить? — Эамон попытался выгадать время, чтобы не пороть горячку.

— Чтобы пятки Логейна засверкали в столицу, безостановочно минуя Лотеринг, куда он завтра прибежит по Имперскому Тракту от Остагара. В спешке он потеряет тысячу ополченцев, которые разнесут по весям свои истории. Милорд, вы весной бывали в Денериме, неужто не заметили степени разложения столичного общества? Многие болезни лечатся ядами, профессия аптекаря заключается в их отмеривании, — произнёс Искор, глядя в бородатое и седовласое лицо и одновременно строча письмо. — Вы настойчиво хотите время на вдумчивые размышления, милорд?

— Буду благодарен, сэр. Сгоряча дрова ломаются.

— Это наш с вами упреждающий удар, пока нас с вами не оболгали так, что попытки отмыться только размажут грязь, — командор зашёл с другой стороны.

— Это... орлесианское поведение. Мне сложно представить, что герой отечественной войны уподобиться захватчикам, — эрл попытался вразумить своего самоуверенного спасителя, заодно выгадывая себе время на сбор новостей с весей.

— Точно так все будут думать, а он воспользуется этим доверием. Мне легко представить, что объявит заблудший Логейн по прибытию во вне враждебный Лотеринг. Во-первых, что это Элисса Кусланд при поддержке Стражей убила своих родителей, решивших хитростью женить её на любовнике-соблазнителе Даиррене. Во-вторых, что это вы предали короля, не выставив войск, хотя на деле ждали Кусландов из обиды за то, что золочёный петух по переданному мной через Дункана приказу распустил подразделение сэра Доналла, подставившего меня перед королём и командором серых до применения Права Призыва. В-третьих, что это я вас отравил, а Йован героически спасал. В-четвёртых, что это Стражи предложили использовать Башню Ишала в качестве сигнальной для подкрепления, но якобы реально призвали этим Архидемона. На самом деле драконом была ведьма Флемет, которая атаковала Алистера и Солону, последними в Остагаре сражавшимися с порождениями тьмы, а я в ответ её убил. Милорд Эамон, я вас предупредил. Если вы готовы на себя взять всю эту ответственность, то я умываю руки.

— Так будет правильно, полевой командор Искор, — ответственно заявил Эамон, скептично отнёсшийся к убийству Флемет и скорее подвергший сомнению приукрашенные слова известного целителя, нежели репутацию задолго до Искора прославившегося Логейна, а также все предыдущие заявления встали под вопрос. У эрла спала эйфория спасения вместе с сыном и рассудительно возобладал долг блюсти целостность и благо королевства Ферелден.

— Хорошо, отныне вся эта ответственность ваша, — дописывал Искор, прерывая зрительный контакт.

Металлический дракон не собирался жить за этого человека, примерно в четыре раза дольше ведущего сознательную жизнь, чем сам Искор. Вообще ни за кого. Подобных Эамону отговаривать себе дороже — сомнения их доконают и отравят. Сами с усами, как говорится, и вот ещё поговорка есть о том, что по усам текло, да в рот не попало. Время покажет...

— Позволите мне с командой пообедать стряпней Велены, милорд Эамон? А через час мы сориентируемся по карте эрлинга с известными вам пещерами и шахтами да отправимся заделывать их, чтобы здесь попусту время не терять — порождения тьмы полезли из всех щелей вдоль восточных подножий Морозных Гор.

— Разумеется, сэр Искор, будьте моим гостем и чувствуйте себя, как дома.

— Спасибо. И я прошу всё-таки чётко вслух обозначить вашу отцовскую позицию относительно будущего вашего сына Коннора — Круг Магов либо Орден Храмовников?

— Орден Храмовников, — без колебаний решил Эамон, оборачиваясь к дверям в спальню.

Тут заплаканный мальчуган и ворвался в отцовскую спальню и радостно бросился на шею Эамону, всеми конечностями крепко обняв любимого отца. Следом вбежала Изольда, слезливо всхлипнула и тоже присоединилась к объятьям — иллюзия любви к супруге увядала в беспощадном Свете. Эамон заметил Алистера с мнущейся у него за плечом круглолицей красоткой, с прослезившимися глазами мужик кивнул с благодарностью и переключил всё внимание на сына. Трое Серых застенчиво покинули спальню, чтобы подготовить ритуал в каминном зале. Ничего сложного в том, чтобы отсыпать лириумным порошком Глиф Нейтрализации да выставить в центре колбу с жидким лириумом для пития, дабы магия заполнила тело и была насильно извлечена, видоизменяя дар с высвобождения магии на её втягивание-рассеивание. Ну, и зелья бычьей силы да медвежьей выносливости перед началом ходьбы испытуемого от края магического рисунка к его центру, чтобы протащенная изнутри алхимия подстегнула развитие худощавого отрока по двум данным направлениям.

Глава 7, бойни.

— Конус Холода, — хрипловато выпалила Солона, в очередной раз предупреждая о применяемой магии и словами помогая себе высвободить заклинание.

Алистер сию секунду отработанным образом отступил вправо, прикрыв свой левый бок Щитом Снуфлера. Голубовато-белая волна магии прокатилась вперёд, отзеркалив влажные стены пещерного туннеля. С кряхтеньем и скрежетом девять порождений тьмы замерли обледенелыми. Два удара сердца, и мужественный воин таранным приёмом разбивает ряд омерзительных ледышек, продвигаясь вперёд ещё на полтора десятка шагов и щитовым штурмом сметая трёх порождений тьмы ещё на пяток шагов дальше — телекинетический толчок из морды артефакта вмял троицу коренастых гарлоков в двоицу щуплых генлоков с треском их луков.

— Зимний Удар, — скороговоркой оповещает Солона, используя магию совершенно иначе, нежели учили в Круге. Вместо создания холода она при помощи посоха изъяла тепло в свой скипетр, за тот же объём маны получив два убойных эффекта.

Пятеро замораживаются, чтобы очередной таранный бросок расколол их. Алистер взмахнул своим сияющим оружием, заливая небольшое расширение праведностью Святой Кары. Одновременно за его спиной меркнет яркий солнечный свет — это Искор снял разожжённую Солоной магию скипетра и преобразовал в свой Серебряный Огонь, бездымно испепеливший обломки порождений тьмы вместе с ликвидацией самой скверны в них, иначе бы давно уже текли тошнотворные ручьи гнилой крови, а так прах.

Едва осела молочная пена от разъеденной скверны, Алистер бросился вперёд, наконец-то развернувшись с ударами направо и налево. Солона не стала предупреждать, подняв посох к потолку и поверх рубаки пустив Молнию вдаль. Одновременно из запылавшего пурпуром магического шара наверху посоха Искора вылетело три самонаводящихся сгустка, насмерть обжёгших трёх порождений тьмы. Пока Алистер каждым взмахом своего всячески усиленного оружия разрезал пополам всё напиравших врагов, Солона пришибла парочку и посекла каменным осколками ещё нескольких, когда заклятьем Кулака Голема сверзила сталагнат. Искор же повторил тройной Магический Снаряд, с первого попадания повергший ещё трёх генлоков.

— Ледяная Глыба, — провозгласила Солона, пленением генлока перегораживая туннель немногим дальше тридцати шагов впереди. Проход не полностью зарос, и смрадная воздушная тяга засвистела под потолком, выдувая прах в безгубые морды.

Алистер всё верно смекнул, отойдя назад и встав боком, чтобы вспышка Серебряного Огня зачистила расширение пещерного коридора. Вместе с Солоной он воспользовался протянутой Искором фляжкой с приятно согревающим отваром из облепихи с добавлением липового мёда — передышка под рычанья и свисты.

— Спасибо, брат, — вслух поблагодарил Алистер. Ещё по выходу из грота он предпочёл забыть ссору, считая виноватыми обоих, и сейчас благодарил без задней мысли. — Забористо освежает, Солона, что доктор прописал, — парень подбадривающе улыбнулся устало осунувшейся девушке, передавая питьё. Вот подмигнуть — забыл.

За ним повторила усталая Солона, в очередной раз передёрнув плечиками от нечленораздельных криков порождений тьмы и смутно воспринимаемого ею эха их аналога телепатии, зловеще и неразборчиво шепчущего на краю сознания. Переводя дух перед очередным рывком, девушка заметила, как от левых ног парней почти одновременно заструились змейки, примёрзшие к закрывавшей ход глыбе. Официально зарегистрированная маг перевела круглые глаза на хитро ухмылявшегося чародея, тоже официально зарегистрированного в Круге Магов Ферелдена.

— Что? Это мизерная элементаль воды, просто к элементиту добавь виспа и раздуй маной, — посоветовал более опытный, специально смущая парочку.

— Эм... вот так? — нужда и гордость мага заставляли принимать меры. Солона была старше Алистера и мнила себя выше подростковых стеснений, тем более, в казарме Цитадели Кинлох некоторые храмовники откровенно караулили и пялились, а этот смущающийся недоучка такой смешной и милый в своей правильности...

Солона со стороны не видела своей "рожицы сконфуженного сосредоточения", а Искор хихикал про себя, заводя Алистера на поворот головы и косой взгляд, быстро отведённый обратно в смущении, словно подглядывал за женской кабинкой туалета.

— Да. Тут главное не превратить в губку, а воспользоваться ртом мордашки, тогда получится сосуд, и после слива не останется следов.

Молодая женщина густо покраснела, пристраивая к нужному месту живую пинту воды. Искор не смутился и даже не устыдился мысли, что вместо металлического дракона он похож на эмоционального вампира, впрочем, вместо высасывания ставящего в поток лопасти мельницы. И польза, и забава — кредо затейника.

— Я вижу, ты догадалась о дополнительном применении, а вот у Алистера уже более двух месяцев есть пряжка подобного призыва, но он до сих пор занимается рукоблудием. Ну не ретроград ли? — весело хмыкнул Искор, получив в ответ неопределённое мычание от переминавшейся красавицы в интересном положении.

Носопырка Снуфлера не смогла посостязаться со свистом пещерного воздуха за право быть услышанной Солоной, сумевшей удержать контроль над водяным созданием, в итоге уползшим третьей змейкой. Какая уж тут пещерная романтика?

— Ну, правда, здорово? И нужду справила, и экзамен на контроль магии сдала, и муторное от бойни настроение исправилось, — подмигнул Искор так, что у Солоны ещё сильнее разжёгся жар в паху.

— Мгм... — согласилась девушка, отвлечённая от расчленёнки и мерзости впереди.

— Так вот он какой приставучий зверёк флирт, ну-ну, — протянул Алистер.

— Это были цветочки, друзья, теперь ягодки, — посерьёзнел Искор. — Встаньте впереди плечом к плечу и обеими руками возьмите и вытяните перед собой фаллические символы, — сказал молодец деловым тоном и довольной улыбкой, словно в тире.

— Вот так? — Разумеется, пунцовый Алистер первым догадался, об чём речь, и показал пример для алеющей Солоны, слишком легко поддающейся эмоциям.

С шутками и прибаутками, но командир отдал приказ на исполнение.

— Да. Жезл и скипетр сделаны эльфийскими мастерами. Этим высококлассным инструментом легко пользоваться, достаточно просто направить ману через него, а дальше он сам потянет магию из источника, дабы вы сформировали свою вариацию заклинания из встроенного шаблона. Для этого сосредоточьтесь на своём паху, тяните свой жар оттуда и направляйте его в магическое оружие, используйте лишние эмоции как топливо: и стыд, и гнев, и страх, и омерзение. Атакуйте после меня.

Выждав немного, когда артефакты засияют магией, Искор над плечами выставил верхушку своего посоха и применил заклинание Поле Отталкивания узким сектором. Лёд с оглушительным треском разлетелся на осколки и насмерть спрессовал группу порождений тьмы за глыбой. Рогатая драконья башка из огня полетела в пылающем луче, врезавшись с ещё большим треском и шипением испаряющегося льда. Задувающий с поверхности ветер огрел ревущим пламенем следующих за свалкой монстров.

— Внимание, а теперь я показательно соберу вашу же энергию и направлю её в оружие, приготовились, — сурово сказал Искор, подойдя сзади сунув руки им между ног, дабы физическим контактом облегчить себе доступ к нижней чакре с грубой силой, распаляющей иначе и не хуже, чем заклинание Магическая Мощь.

Острый приступ вожделения вылился огненной башкой во весь проход и ослепительным лучом огромной мощи — камень лопался и плавился на протяжении более двух сотен футов более-менее прямого пещерного туннеля.

— Чувствуете? Всё телесное возбуждение ушло вместе с грубой энергией половых инстинктов и животной агрессии. Как научитесь изымать, так по велению разума сможете и разжигать костёр сексуальной страсти, и тушить его. Считайте, друзья, что вам повезло с инструментарием, я этому контролю учился допотопными методами, — признался дружелюбный Искор, похлопав по плечам, словно на обычной прогулке.

— Спасибо, брат, — вновь первым поблагодарил Алистер, широко раскрытыми глазами зря чадящий туннель. Не семяизвержение, но отходняк приятный и разруха впечатляющая.

Глубоко впечатлённая Солона лишь угукнула, постепенно переставая бояться монстров и скверны да обрастая пиететом перед командиром, кажущимся всезнайкой.

Раскалённые газы сменили направление потока воздуха. Солона не успела опомнится, как ощутила колыхание Завесы, которую Искор проколол внутри магического шара своего посоха и сформировал из теневой эссенции подобие своей растопыренной пятерни: подкрученное заклинание Обескураживающего Завесного Удара пронеслось со зримыми клубами призрачно-зелёного цвета, вбиравшими в себя зловонную гарь. Рикошет на высветившимся вдали повороте поверг оземь ещё одну группу порождений тьмы, настырно лезущих вперёд для изматывания и познания врага.

— Солона, не зевай, давай конус холода. Алистер, подтолкни её магию щитом.

— Ага! — тут же и выпустив мороз, при протаскивании телекинезом остудивший пролазу до самого поворота.

— Последний рывок, друзья, будьте начеку. Перед замуровыванием я демонизирую порождений тьмы, — предупредил Искор, — выгадайте мне время.

Была некогда воздушная расщелина. Там завал, здесь завал, и вот естественная вентиляция дварфов заработала на "вдох". Побежали воды, задули морозы — лёд за считанные века продолбил достаточно широкие проходы. Рукотворный выход в древний тейг был надёжно перекрыт механизмами с рунной магией, однако рядом образовался другой — им и лезли. В некоторых местах троице приключенцев приходилось двигаться извилистым путём и корячиться по глинистой грязи, впрочем, предварительно замораживаемой, а порождений тьмы так вовсе не смущавшей — перед влезанием под землю несколько сотен монстров было убито в зловещей Роще Мёртвого Барана на самой окраине эрлинга Редклифф близь более южного района Западных Предместий.

Если торговый тейг Валаммар построили почти у самой поверхности и оттого даже обрушились своды его главной каверны, то здешнее поселение дварфов располагалось внутри горы на уровне в сотнях ярдах под поверхностью при горном входе в сотнях же ярдах над ней. Хорошо сохранившаяся кладка приёмных залов запечатанного входа сама по себе свидетельствовала о том, что ещё лет триста назад тут всё жило, а в прошлом веке ещё и культисты похозяйничали. Собственно, ясновидение Искора дало ответ — тейг потерян тринадцать поколений назад. Как раз ещё несколько накинуть сверху, и получится тот источник оружия и металлов, что снабжал ферелденского завоевателя Каленхада, крипта которого в руинах замка Каленхадский Плацдарм была давно заброшена потомками.

Согласно видению, тейг Валаммар торговал ещё с империей на месте нынешнего Ферелдена, тогда ею правил тот самый Маферат, пробывший императором десять лет, пока народ не прознал про его сделку с Империей Тевинтер, когда он ради перемирия сдал Владычицу Андрасте, сожжённую архонтом Гессарианом перед войском аламарри. Если бы не эта подлость в конце заведомо проигрышной военной кампании, то занимавшая практически весь Тедас и сумевшая пережить Первый Мор Империя Тевинтер нанесла бы ответный удар посмевшей восстать южной провинции. Впрочем, архонт и так отомстил, в преддверии золотой эпохи Ферелдена сдав Маферата, которого свои же растерзали и сами вверглись в хаос, распавшись на будущий Орлей, Вольную Марку и Неварру. Империя Ферелден не состоялась, но ощипанной Империи Тевинтер это не помогло вернуть отколовшиеся провинции, закусившие удила свободы. Кстати, крыша тейга Валаммар обвалилась не сама по себе, а по причине гнева тевинтерского архонта за помощь, оказанную здешними дварфами восставшим аламарри.

Зачем команде Серых понадобилось соваться вглубь земли вместо создания пробки? Освоиться. С окружающей обстановкой. Со своими навыками, умениями, способностями — в непривычной боевой среде. С соратниками для выработки общих тактик сражения. А ещё проредить моровую орду. Конечно, в узких отнорках это делать крайне неэффективно, однако вся суть в конце.

Команда героев проделала весьма извилистый путь, прежде чем вышла к отвалу посередь внушительного зала, терявшегося в сумраке светящихся мхов и местами всё ещё работающих лириумных светильников. Там их уже поджидала многочисленная орда порождений тьмы с ограми, эмиссарами и шаманами, готовящимися атаковать. Увы, последние десятки шагов остались незавершёнными. Комбинация из Глифа Парализации и Глифа Отталкивания массово зафиксировала мясо. Солона над башками бросила склянку с огненными эссенциями и сконцентрировалась на стихии огня для удержания Огненной Бури, созданной ею на самом выходе в тейг, отчего напрягались орденские амулеты. Алистер дюже усилил сестринскую магию, скомбинировав со своей Святой Карой и тем защитив от нескоординированных заклятий Антимагических Вспышек, круто распаливших большого огненного элементаля, призванного Искором в центре пламени и спущенного с поводка в сторону порождений тьмы.

Призвав сразу трёх больших каменных элементалей, расширивших узкий проход нырком в родную среду, Искор прошёлся вдоль ряда порождений тьмы, в каждого монстра тыкая чёрно-красным шаром посоха — поочерёдно превращал в скверных слепней-кровопийц и распихивал тупоголовых демонов Гнева по осквернённым оболочкам генлоков и гарлоков. Он как раз успел у самого выхода сформировать тучу мух и первый взвод Заразных Ходячих Бомб, когда сдерживающий врагов огонь спал от слаженной атаки эмиссаров, справившихся с рассеиванием и убийством элементаля, проредившего монстров. Некоторые хитрости и Аура Умиротворения исключили Искора из целей атаки, а через несколько мгновений мириады скверных слепней жужжащими роями накрыли порождений тьмы, зачётно отвлекая строй от колдовства и стрельбы.

Повторив последовательность, гранд-маг сформировал три взвода. Одержимые демонами и взрывающиеся бомбами порождения тьмы внесли сущий в хаос в ряды монстров, заражающихся взрывным заклятьем. Поставившая серию Огненных Стен и Огненную Мину заклинательница Солона, тем временем, уже не удивляясь тому, что Серые защищены от безумия Песни Камня в лириуме, скормила трём каменным призывникам футовые обломки кристаллов и споила флаконы зелья праведности, но применила на них Каменные Доспехи только после того, как Искор её скипетром выгравировал у них на боках руны брони и барьера, засветившиеся белой праведностью от Алистера, справившегося с задачей при помощи старшего брата, а также когда командир нанёс увальням на спины рунические символы Камня, тем самым создавая якорь для стихийных духов в материальном мире для сопротивляемости попыткам взлома стены магией и скверной. За этими тремя последовала ещё дюжина больших каменных элементалей, просто распластывавшихся стенами с рёбрами жёсткости, а последний прислонился спиной и обвалил перед собой своды пещерного туннеля.

Вместо тотального бетонирования лаза Искор на обратном пути в самых узких местах сделал несколько глухих пробок. С облегчением выбежавшие в ночь напарники долго стояли под струями ночного дождя, не привыкши к депрессивной узости и неровностям естественных глинистых пещер. Пока парочка подчинённых приходила в себя и отмывалась, командир организовал достаточно просторную и сухую пещеру с козырьком от дождя, приподнятым и довольно ровным полом, с костровой ямой, нишами и ступенями-скамьями — целому взводу можно устроится тут на ночлег. Вскоре Солона занялась поддержкой малой огненной элементали, над пламенем которой Алистер повесил котелки для чайного отвара и похлёбки по рецептам из монастыря Борншир.

— Извиняй, брат, я не ресторанный шеф-повар, — Алистер протянул тарелку своей овощной смеси на сале. Расстарался так, что даже ничего не испортил.

— Спасибо. Я знаю, — принял Искор поздний ужин, оставшись сидеть на мешке с листьями, прислонившись к удобно выгнутому камню стены и вытянув ноги.

Алистер во вторую очередь обслужил Солону, желавшей думать о командирской порции. Со своей дымящейся плошкой рыжий плюхнулся рядом с пепельным вместо названной сестры по ордену, с некоторым любопытством подувшей и попробовавшей первую ложку очень жирной и сытной пищи настоящих Стражей.

— Тогда чего такой тоскливо грустный? — обеспокоился Снуфлер, не под маской угодливости, а по дружбе, которую расценивал выше отношений с непонятными женщинами, оставившими ему далеко не самые приятные воспоминания, начиная с раннего детства.

— Проняло? А теперь представь, каково мне было... — упадническим тоном пробубнил Искор и хлебнул первую ложку. Он устал излучать дружелюбие.

— Что было, то прошло. Угадай с трёх раз, чьи это слова, — сказал Алистер.

Дальше ели молча. Слопав двойные порции, оба так же в тишине наблюдали, как две призрачные руки мага наливаются водой, беря грязную посуду и почти сразу возвращая чистую. Однако Алистер всё-таки поднялся, чтобы остатки в котелке разбавить кипячёной водой и засыпать пшёнку на завтрак — за ночь каша разопреет.

— Решил поиграть в молчанку, а за авторское право налог не заплатил? — сыпля цитатами, насуплено осведомился младший, устроившись рядом и пихнув старшего локтем. Алистер пытался загладить вину и поднять настроение, шутливо общаясь, как Искор это делал по мере тяжёлого спуска к осквернённому тейгу.

— Солона ещё не научилась применять телепатические способности, даруемые ритуалом Посвящения в Орден Серых, — пояснил Искор, соорудив себе из волос подголовник и глядя в потолок. Уши упомянутой навострились.

— Значит, тоскуешь по Элиссе и готов прочесть лекцию неофитам. Ну, колись, — милостиво разрешил Алистер, верно интерпретировав и попытавшись ободрить друга, больше интересующегося лицезрением его романтических ухаживаний за Солоной, оторванной от себя в поисках идеала, вроде бы достижимого в череде обстоятельств.

— Не по Элиссе, а в общем по второй половинке. И не лекцию в назидание прочитать, а поделиться своими соображениями и ощутить ваш отклик, как это всё со стороны... — пространно произнёс Искор, неопределённо поведя рукой.

Командир подождал, пока Солона, искавшая место, куда бы приткнуться, не пристроилась слева от Алистера — болван совсем не догадался приобнять девушку.

— Эм, ну, меня заразили идеей равенства полов. На этой почве я заранее отчаялся отыскать равную себе половинку, настраиваясь на нечто вроде договорного брака с отношениями стерпится-слюбится и разделением областей профессионального интереса. С этих позиций Элисса — идеальная кандидатура. Благородна и без магии. Однако... Характерами не сошлись...

Искор повздыхал, вертя веточку меж пальцев.

— Мужчины и женщины отличаются физиологически. Не только разными органами, но и строением имеющихся. Так при прочих равных условиях женщине не сравниться силой с мужчиной. И мозг женщины приспособлен держать в уме множество мелочей и сиюминутных целей — это тактика, а мозг мужчины более логичен и дальновиден — это стратегия. Сентиментальность и аналитика. Как и мускулы, мозг тренируем. Как дерево с ростка можно направить расти нужным образом, так и воспитание во многом определяет поведение и образ мышления, стереотипы и фобии...

Морально уставший и вымотавшийся Рокфор растекался плавленым сыром.

— Любящие друг друга отдают себя половинке: жена обустраивает семейный быт и уют из множества мелочей, муж ведёт семью к достатку и процветанию — успешность стратегии и тактики. Взаимное дополнение двух начал — это объединение в целое, заложенный в мироустройстве принцип развития индивидуумов.

Сломавшая веточка была ловко поймана и жадно раскушена малым элементалем огня в костре.

— Возвращаясь к Элиссе... Породистый норов на фоне отличного образования и выдержки. Мы с ней более чем могли бы дополнить друг друга. Однако я потребовал от неё службу, как с мужчины, а потом сделал уступку, как женщине. Пацанка дала слабину и сдулась в бабу, юркнувшую за спину родного мужика, под которого с детства косила при попустительстве родителей. С моей стороны ревность, спору нет, разочарование и отторжение...

Искор промочил горло, сделав несколько глотков своего любимого глинтвейна и пустив фляжку по рукам.

— Ты вот, Алистер, жалеешь её, однако Элисса даже выглядеть старается по-мужски и ведёт себя, как мужчина, и добивается от окружающих соответствующего к себе отношения. Женщинам позволительны слабости, но раз ты женщина, то и веди себя по-женски, а не строй из себя дюжего мужика, обманывая и обманываясь. Единственная промашка, думаешь ты, Солона, но это как лакмусовая бумажка — сошлись и разбежались без мучительного устраивания друг для друга "невыносимо сладкой" жизни. На ошибках учатся, желательно на чужих, а я гримуары изучал вместо чтения романов... — слукавил Искор.

— Хороший посыл заражения грусть-печалью, эффективный, — выдохнул Алистер, тоже не ливший слезы над страницами любовных трагедий и счастливых эпилогов.

— На, — Искор откуда-то достал еловую шишку.

— Спасибо, — Алистер кинул её в огонь. — Полегчало, — не смог не признать.

— Мне бы так... — позавидовала Солона умиротворению обоих мужчин и заискивая перед ними в желании зацепиться и удержать своё женское счастье, ибо сегодняшний день чётко показал ей пределы достижимого в магии по сравнению с Искором.

— Не вопрос, — следующая шишка перекочевала из рук в руки и потом вспыхнула в огне.

— Какие забористые шишки у вас, ребята, — невольно улыбнулась и Солона, в отличие от Алистера, видевшая не язычки пламени, а элементитов, смешной гурьбой набросившихся на еду.

— Знай наших, — ударил себя в грудь Алистер с шальной полуулыбкой на устах. Это командор Дункан поделился с новичком мудростью о том, что огонь сжигает...

— Ладно, пора на боковую. Солона, вот руна огня для привязки роя элементитов в качестве нашего обогревающего ночника, а я поставлю каменного сторожа.

— Хорошо, Искор, — согласилась маг решить задачку перед сном.

— Так и быть, я постелю кроватки, — без язвы дурачился Алистер.

Спать под крылышком у грифонов настолько понравилось, что теперь все трое так улеглись, поместив Солону в центр между парой приятно мурчащих тел — Гаврик незнамо как пролез туда же и пожелал спокойной ночи слюнявым облизыванием.

Обидевшаяся на ультиматум Элисса не явилась в теневой домен Пика Солдата, дожидаясь, пока магия Созыва не соберёт всех Серых для обязательных отчётов и докладов с учёбой — каждую третью ночь с привязкой к лунному календарю. Зато все остальные прекрасно провели время, учась пилотировать грифонов, методично обстреливаемых Середой и Фареном со стреломётов и стационарных арбалетов, мастером Авернусом установленных на башнях и мосту теневой версии крепости. В отличии от хозяйки, Мавр явился в Тень и спелся с Гавром, досаждавшим дварфам в качестве десантников. Вопреки длительным кровопролитным боям тренировочных сражений, у Серых получилось весело провести время за игрой в осаду крепости, каждый раунд охраняемой частично меняющимся составом. Леви с Микаэлем Драйден тоже участвовали, к слову, с куда большей серьёзностью относясь к репетициям.

Главной "изюминкой" встречи в теневом Пике Солдата стал учебный сбор на арке ворот с целью группового просмотра кошмара, общего для всех Посвящённых скверной. Возбуждённый Архидемон бешено носился по гигантской расселине, давя неосторожных порождений тьмы. И отпущенные из Остагара две пары Стражей, и собравшаяся в Тени горстка Серых — наблюдали калейдоскоп образов зверств атакующих людские деревни банд порождений тьмы, чьими зенками осквернённый Уртемиэль пялился на мир в ночи. Зрелище не для слабонервных, однако в компании вполне терпимо. Долго за просмотром не задержались, набравшись впечатлений для осознания степени угрозы Мора. Одна Элисса огребла по полной.

В Ферелдене если не ветер и тучи, то дующая пасмурность. Очередное утро не стало исключением из правил. А Роща Мёртвого Барана для пущего накала авантюризма наводила жути от веками поднимающихся с глубин эманаций мученической и массовой смерти дварфов и скопища носителей скверны. Ни настроения для утренней зарядки, ни времени на неё. Потому, наверное, Искор с особым цинизмом сровнял с землёй очередную стелу Кающегося Маферата под взлётно-посадочную площадку для грифонов, силовым полем выдавив огромный по площади и не выше двух пальцев барельеф оного по образу на своём примелькавшемся в Остагаре плаще, не забыв сперва отсыпать лириумной пылью в качестве блёсток для фосфоресценции символа трёхлистным гербом.

— Солона, кидай Инферно на мои Края Бездны и облучай шаманов. Алистер, пронзай её огонь столпом Святой Кары и забодай огров, — нашептал ветру командир, приближаясь к пограничной стройке, с двух сторон осаждённой порождениями тьмы.

Искор направил посох почти в самую гущу отвратных монстров. Инвертированное заклятье кинетического взрыва устроило кучу-малу из десятков монстров, на которых сверху ударил огненный смерч, ярко сверкнувший и вспенившийся у основания.

Эльфийский Жезл Драконьего Огня в виде рогатой башки оной рептилии на чешуйчатой шее оказался скорострельнее арбалета да с самонаведением по цели — огр по западную сторону от фортификации рухнул навзничь и в считанные мгновения сгорел дотла. Магическим образом пламенеющий луч света из напитанного скипетра в руках Солоны не оставил мокрого места от оживлявшего трупы эмиссара порождений тьмы и ближайших к нему монстров. Искор же сбоку ткнул посохом вниз и выкрутил Завесу, зрелищно обрушив Огненный Шторм из почти сотни пылающих головёшек.

Заложив вираж, на котором командир подновил оборонительные оболочки для защиты от лучников, почти хвост в хвост летевшая команда Серых повторила ту же последовательность атак, но теперь с запада на восток. На третий раз Алистер прицельно обрушил Святую Кару на осаждающих решётку врат. Солона с посоха бросила Вьюгу, а со скипетра пару мгновений спустя и по другую сторону фортификации низвергла Солнечную Бурю. Искор сконцентрировано жахнул Молотом Создателя, телекинетически давлением собранного в пучок света буквально расплющив генлока в блин и захрустев всеми вокруг него в радиусе примерно сорока девяти футов, а по другую сторону пролетевший под грифоном фортификации схожим точечным импульсом он устроил Телекинетический Взрыв, разбросавший монстров, как кегли.

Изнурённая длительной осадой крепость воспряла духом и огрызнулась Огненными Шарами да простыми Молниями с одной Цепной от магов, доселе попеременно помогавших рубакам отражать беспрерывные натиски всё прибывающих монстров.

— Солона, запад. Алистер, восток. Осаждённые, внимание! Всех заражённых на юг, всех раненных на север, — громогласно объявил Искор на очередном пролёте, когда просто четырежды стрельнул тройками пурпурно пламенеющих Магических Снарядов, подпаливших дюжину приметных порождений тьмы — арбалетчики подстрелили.

С восточной стороны ещё со вчерашнего вечера прекратилась подпитка порождениями тьмы, потому орда этой ночью вообще конкретно осадила подорожную крепость между эрлингами и потому Искор направил Алистера именно туда, дабы жезлом, мечом и когтями грифона добил немногочисленные остатки. Расшвырявшей площадные заклинания Солоне тоже много времени не понадобилось — направлявшиеся в подкрепления порождения тьмы порскнули мелкими группами.

— Осаждённые, внимание! Я полевой командор Серых Стражей Искор Грей! Пленённых мной генлоков и гарлоков не убивать! — С грифона гаркнул Искор, телекинезом перебрасывая вовнутрь следующих двух парализованных силовыми полями особей, а потом привлекая ещё двух. — Двор для посадки освободить!

Ещё бы легендарного Стража посмели ослушаться!

С превеликим удовольствием и удовлетворением мистический целитель, приземлившись во внутреннем дворе отстраиваемой фортификации и отмахнувшись от объяснений, по-хозяйски взялся за лечение искалеченных людей и дварфов, которым обычное заклинание Лечение не могло отрастить отрубленные пальцы или выколотые глаза. С ужасом и трепетом беспрекословно подчинившиеся пережили исцеление скверными пиявками, которых Алистер круто навострился уничтожать.

Управившись за получас и напоследок оставив кучи скверных червей выедать впитавшуюся в землю гнилую скверной кровь, прославившиеся герои без промедления полетели на запад по следам порождений тьмы до самой норы, из которой они лезли. Собственно, то оказался другой вход-выход того же самого тейга дварфов, только по другую сторону горной хребтины — тут более простые ворота долго пропитывали скверной и потому легко взломали искорёженный-проеденный материал. Но это Искор обозрел целенаправленным ясновиденьем, что не помешало ему с соратниками применить Землетрясение и Молот Создателя по пещерному входу, до которого сделанная из огня рогатая башка дракона не долетела, взорвавшись на манер огненного шара от лобового столкновения со встречной Волшебной Стрелой, а луч из скипетра оказался целиком поглощён выставленным Заклинательным Щитом.

Повторение предыдущей схемы оказалось невозможным из-за более чем тысячного и при этом разрозненного скопления с сотнями лучников — Искору пришлось проявить чудеса магической ловкости для вынимания стрел из грифонов с одновременным лечением до начала неуправляемого падения. Вдобавок, Архидемон после бесящего поражения у крепости уже приказал здешним порождениям тьмы разбегаться мелкими бандами вместо удара единым кулаком по укреплениям — на горизонте уже виднелись чадящие дымом бойни порождений тьмы с деревенскими жителями. То были передовые сотни, а основная масса порождений тьмы этой ночью боролась с диверсантами.

В итоге по приказу командира Серых грифоны пристроились на высоком горном выступе, а наездники, обняв с боков наездницу вместе с заливающимся лаем Гавром, спрыгнули вниз, плавно приземлившись неподалёку от пещеры в плотном мареве многослойных защит, сдюживших несколько заклинаний и тучку стрел. Завязалась жаркая схватка — Солона во всех смыслах отжигала с жезлом и скипетром в руках. Алистер всенаправленное Очищение Магии научился применять секторами, однако те же электрические разряды слишком молниеносны для отражения. Впрочем, Искор, годами учившийся на мистического целителя, сноровисто и почти мгновенно снимал проклятья и контратаковал через Завесу, не забыв сделать сильный огненный тотем для кипячения гнилой крови у рвущихся в ближний бой и поддержки Солоны.

Гранд-маг наконец-то смог развернуться. Арканное Поле регулярными волнами поражало всех монстров вокруг, различные способы подпитки от Завесы и Воронка Смерти возвращали изрядную долю потраченной магии, удалённое Вытягивание Маны лишало оной шаманов, Групповая Рекреация каждый удар сердца восполняла бодрость и ману, а вместо Лечения постфактум применялась элегантная энергетическая защита, оборачивающая всю троицу мерцающим магическим рисунком, принимающим весь урон на себя и одновременно бодрящим для всё того же ускорения восстановления маны и выносливости высасыванием энергий из Тени.

Алистер поймал ритм боя, более не гонясь за числом поверженных монстров, а сосредотачиваясь на защите Солоны, являвшейся сейчас главной атакующей силой. Молодая женщина приобретала долгожданный боевой опыт магических схваток, когда её Инферно и Огненные Бури, Вьюги и Грозы развеивались прямо на глазах, как таяли Ледяные Стены и гасились Огненные Стены, как ещё в полёте обезвреживались Огненные Шары. Зато её Пламенные Вспышки исправно испепеляли жертв, поджигая ближайших порождений тьмы. И мощные Конусы Холода да Зимние Удары задавали такого морозу, что орденские амулеты едва справлялись. После нескольких минут схватки Солона уразумела, что против заклинателей надо совершать сдвоенные атаки с одолженного у Алистера жезла и её скипетра — это подавляло чужие защиты. А ещё маг, позорно запнувшись и клюнув носом в мерзкую харю дохлого порождения тьмы, по случаю своей вынужденной передышки выпила ещё одно большое лириумное зелье и начала целенаправленно испепелять порубленные неутомимым Алистером трупы, дабы они не мешались под ногами и не становились потом объектами оживления, неожиданно втыкающих меч в бедро.

— Солона! — засветив Глиф Отталкивания, одёрнул командир сбрендившую девушку, после очередного опустошения резервов маны решившую отдышаться и откровенно залюбовавшуюся тем, как отточено скупые движения Алистера рисуют завораживающе грациозный танец смерти в брызгах крови.

— Гавр! — поддакнул персональный защитник девушки, набрасываясь на генлока, посмевшего рыпаться после магии кипячения крови. Три ранения у пса и хоть бы хны.

Поскольку скверные слепни-кровопийцы без непосредственного управления предпочитали сажаться на трупы порождений тьмы, то Искор отказался от этого приёма, при этом продолжая целенаправленно ярить Архидемона, замечая драконьи взгляды и удалённо превращая этих соглядатаев в кучи скверных червей. Также командир занимался тем, что ежеминутно выхватывал к своему посоху ещё здоровых гарлоков или генлоков. Ненасытные утробы Серых уже переварили завтрак, потому гранд-магу не составляло труда призывать демонов Голода сразу в осквернённые тела, превращая порождений тьмы в одержимых — эдаких идеальных ищеек по ликвидации сородичей. Создав из врага очередного демонического союзника, Искор телекинезом же отшвырнул его: травмировавшийся монстр накинулся на потянувшегося за стрелой гарлока-лучника и вгрызся в него для собственного оздоровления и попытки насытить вечный демонический голод; дохлый труп перестал интересовать одержимого генлока, набросившегося и повалившего следующего свояка, не пытавшегося атаковать засланного под прикрытием, пока не стало слишком поздно.

Искор шёл на осознанный риск, десятками отправляя одержимых демоном Голода порождений тьмы вниз по склону горы, дабы те преследовали разбегающиеся банды. Ясновидец знал, что три вчерашних взвода подобных же демонических союзников знатно проредили собравшуюся в тейге Зигмунт орду, даже добрались и зарубили одну из маток, пока вожак с эмиссарами не создал заслон из оживлённых мертвецов для ликвидации угрозы — это стало причиной сегодняшней смены призыва демонов Гнева на демонов Голода с их неутолимой страстью к свежатине.

Тактика взятия на измор абсолютно провалилась против троицы Серых, двигавшихся вбок туда-сюда вместо влезания в пещеру с её узкими лестницами и обвалами приёмных залов — устроивших бойню для самой орды порождений тьмы.

Эмиссар-вожак обладал высоким интеллектом, выдающимися магическими способностями и защитами, он уже наскоро изучил восточную заглушку и прекрасно понимал, что западный выход тоже будет надёжно заперт, лишив орду возможности всего за час выбрасывать на поверхность тысячные контингенты. Завершался уже час битвы, а перемолоть всего трёх Серых Стражей, как он считал, всё никак не удавалось. Решившись, эмиссар-вожак прихватил резервы и сам вышел сражаться, подзуживаемый Архидемоном, знавшим в лицо своего предприимчивого противника.

— Кажись, босс подымается! — воскликнул Искор, одновременно меняя Арканное Поле на впервые в этом сражении применённое Поле Отталкивания, сферической волной отбросившее всех порождений тьмы и их трупы в радиусе примерно полусотни шагов. Так стало виднее, как из пещеры полезли порождения тьмы в дорогих и ухоженных комплектах доспехов какого-то ныне забытого лорда.

— Какой же он скверный копуша! — выдал Алистер, встав в защитную стойку и ртом задышав полной грудью. Мазь в носу едва справлялась с блокировкой гнилостного смрада, как и руны его доспеха не защитили от всех брызг крови и попавших по нему ударов клейморами, копьями, моргенштернами и прочим разномастным оружием.

— Ох, — перепачканная Солона поспешила забулькать большим лириумным зельем.

— Дуэль, ваша свита, без ограничений, — коротко уронил Искор, сам потребивший великое лириумное зелье для пополнения запасов маны.

— Целых четыре огра мне, я тебя люблю, — непонятно к кому обращаясь, залихватски юморил Алистер, помня рассказы выживших офицеров и Элиссы, заметивших, что именно огр убил короля Кайлана, а потом сам пал от меча и кинжала Дункана. Снуфлер уже валил одного наверху Башни Ишала, потому нападение сразу четырёх счёл серьёзнейшим вызовом его мастерству!

— Закуём всех в Цепи Молний, — храбрилась Солона, ощутившая смену незримо присутствовавшего духа огня на столь же мощного представителя воздушной стихии.

— Гавр-гавр-гавр! — боевито рявкал мабари, угрожая перегрызть всем глотки.

Она уже не шарахалась от шуршащих рядом с ней и звякавших под ногами стрел, отклоняемых или принимаемых на себя слоёной защитой от Искора. Кожа молодой женщины была гранитно-серой из-за продвинутого заклинания Гранитный Доспех, а теперь она могла себе позволить вместе с местами уже подранным одеянием покрыться магически-эластичной ледяной коркой соответствующего заклинания брони — вчерашняя процедура в гроте капитально помогла стихийному магу!

Искор не стал тратиться, проверяя прочность силового барьера, воздвигшегося общими усилиями вражеских заклинателей перед выходом из пещеры для распределения широкой дугой целого батальона порождений тьмы с семнадцатью генлоками-эмиссарами и гарлоками-эмиссарами, шаманами-некромантами и магами энтропии. Ещё в строю имелось целых шестеро эмиссаров — это овладевшие магией крикуны с явно выраженной эльфийской внешностью и игольчатыми когтями по длине самих пальцев для лучшего плетения заклинаний. Эмиссар-вожак — это высший эмиссар, верховодящий от природы самой скверны! Однако Искор усматривал главную опасность не в нём, а в станковых арбалетах дварфов с веером зарядов, между прочим, болтов с теми самыми магическими наконечниками, что мастер Аурикс годами и ваннами производил для Варрика Тетраса.

Подавляющая мощь была призвана доказательно выявить способности провидца, без которых выстоять тут просто нереально. Либо вскрыть истинную натуру главного врага Архидемона, ярящегося от червивых приветов и неспособности противостоять демонам в шкуре порождений тьмы — привносимые ими страсти пагубно влияли на общие связи орды и подтачивали логическое мышление самого осквернённого Уртемиэля. Либо в очередной раз наткнуться на вёрткость ушлого умельца с превосходным инструментарием и богатым арсеналом заклинаний, а это довольно известное обстоятельство.

Порождения тьмы не мигом вылезли и построились. Искору более чем хватило времени не просто в очередной раз пустить на разведку свою зелёную летучую мышку Заклинания-виспа, а предварительно вызвать из Тени стайку её квази-реальных товарок, первыми залетевших в пещеру визжащим облачком. Следом и Солона трансформировала свой огонёк в привычную чайку, юркнувшую над порождениями тьмы в компании псиорба, отлетевшего от венца Искора.

— Ого, там среди порождений тьмы есть эльфы-маги! — первой воскликнула Солона, делясь впечатлениями. — Они сильные, да? — уточнила та, что вчерашним чародейским приёмом спалила сегодня свои страхи, но не мозги.

— Сейчас узнаем. Я их ещё вчера заметил в тейге, но они держались поодаль, — сообщил Искор свои наблюдения. — Там ещё тащат стреломёты и арбалеты. Беритесь оба за мой посох, — приказал храбрый командир, отставив свой инструмент.

Угукнув, соратники заняли позиции: Алистер слева под прикрытием щита, понятливая Солона встала за Снуфлером.

— Авернус ещё не рассказывал всем, но порождений тьмы эльфов-магов называют эмиссарами или крикунами-эмиссарами, они точно сильнее прочих заклинателей, часто заточенных лишь поднимать мертвецов.

— И такая же орда вылезла из тейга Валаммар, — утвердительно заявил Алистер, скорее озабоченным тоном нежели обвинительным. А вот его желудок заурчал крайне требовательно! Это всё виновата снимающая утомление магия, сжигавшая калории и жир до падения веса с десяток и более фунтов за бой — вчера Снуфлер поджарился на шесть и едва отъел этот вес.

— Тысячами полегла и разделила остатки на блокаду форта и замка, — с улыбкой добавил Искор, телепатически успокоив брата тем, что ещё в начале лета туда и сюда переселились храмовники, выпестованные им в Форте Джайнен. — Учтите, поддержание заклинаний Мистическое Отрицание и Грависфера выключает меня из атакующих.

— А жезлом? — предложила Солона, не знавшая, куда деть одолженный артефакт.

— Спасибо, — искренне улыбнулся Искор, даже не подумавший о подобном, поскольку никогда не тренировался с прутами, палочками, жезлами, скипетрами, а посох сейчас задействовал для сочетания, казалось бы, несочетаемого.

— Рокфор, логичнее мне сделать рывок к эмиссару-вожаку, — предложил Алистер.

— Ты прав, с виду логичнее, но тогда все эти монстры разбегутся по сёлам, — ответил Искор наставительно и поощрительно, радуясь, что Алистер пытается стать умнее и активнее, как положено офицеру. — Я потому и придерживал Поле Отталкивания, чтобы эти агрессивные тупицы скопом на нас набрасывались.

Дальнейший разговор посередь поля битвы был нагло прерван порождениями тьмы. Солона с круглыми глазами наблюдала, как копейные снаряды и арбалетные болты сюрреалистично замедляются по мере попадания в чудодейственную область магии и приближения к посоху в центре. Алистеру пришлось помахать и щитом, и ногами, чтобы сбить довольно меткие выстрелы. Солона тоже посшибала кое-что, свободно орудуя длинным посохом. Искор же правой рукой успешно махал взятым эльфийским жезлом, довольно увесистым, между прочим!

Истекла всего минута непрерывного обстрела, как стало совершенно очевидно о патовой ситуации. Как порождения тьмы при эмиссаре-вожаке не спешили лезть в область замедления для бестолковой гибели, а их заклинатели сообща развеивали площадные потуги Солоны, чьи Молнии прошибали по нескольких монстров подряд, так и все вредоносные для троицы заклинания пропадали пропадом в поле Мистического Отрицания при невозможности команды Серых сдвинуться с места. Мана утекала как вода в песок — время играло на руку порождениям тьмы.

Даже Алистер додумался, что орда в более выгодном положении — блокада Серых даст основным силам порождений тьмы успешно сбежать, чтобы распределиться и разорять эрлинг Западные Холмы. Однако именно Солоне удалось догадаться о козыре Искора, но и у неё дрогнули коленки, когда командир картинно прикоснулся к своему венцу: с крутого горного склона над зевом пещеры спрыгнула — большущая каменная лягушка с габаритами крестьянской избы и прихваченными со склона кустиками с травой! Элементаль земли раздавил своими массивными телесами десятки элитных порождений тьмы вместе с охраняемым ими эмиссаром, а потом его гибкий язык вытянулся — лягушка схавала вожака! Не спеша хрумкать добычей, призывник прыгнул обратно на отвес, однако вместо пропадания в каменной толще элементаль стал энергично перебирать лапами, порождая лавину убийственных булыжников.

Более десятка заклинаний атаковало огромную каменную лягушку, слишком живучую и почти непрошибаемую — обычные стрелы так вообще отскакивали. Из-за камней, летящих в самих Серых, Искор прозевал, как эмиссар-вожак сумел укокошить элементаля, да только вот гад сам угробился после этого — покатившиеся вместе с ним камни переломали худосочное порождение тьмы, как голодные зубы вафлю.

Едва проводник воли Архидемона скопытился, как выжившие порождения тьмы бросились врассыпную, напрочь перестав атаковать. Камнепад прекратился, поэтому Искор благополучно остановил поддержку всех заклинаний.

— Право-лево! — гаркнул командир опешившим напарникам, круглившим глаза на очередной выкрутас главкома.

Солона поняла приказ, бросив налево снежную Вьюгу и за ней электрическую Бурю направо, тем самым сперва перекрывая области отступления, а затем перетряхивая центр заклинанием Землетрясение. Искор даже не думал о тавтологии, когда на свой правый край разбегающегося строя бросил телекинетическое заклинание Край Бездны, а выжившего и почти очухавшегося эмиссара расплющил Молотом Создателя. Алистер же сделал небольшую пробежку и зрелищно отчекрыжил рогатую башку огра, до того дезориентированного булыжником по затылку, а по лежачему оглушающе вдарил световым столпом Святой Кары, запрыгнул на грудину и вонзил светящейся меч прямо в скверное сердце рогатого порождения тьмы.

Бойня завершилась... нет, бойня продолжилась! На сей раз с толстыми бутербродами и мочёными в вине яблоками — всполоснулись и отлетели на грифонах к одному из удобных для них насестов. Фляжка с головокружительным глинтвейном согрела внутри и выветрила волнения из головы, дабы не зацикливались на реках крови и горах гнилого мяса, порубленного, поджаренного, сваренного...

Не знавшая родни Солона вполне удовлетворилась показанными в магическом шаре высотными видами Лотеринга с прибывшей туда конницей Логейна и устанавливаемыми шатрами для его пехоты, найденной на Имперском Тракте в поте лица бегущей трусцой при полной боевой выкладке — измождённо падавших бросали. Каждый Серый прекрасно понимал орденский долг, а потому до самого вечера грифоны метались в радиусе десятка миль от выхода из тейга, устраивая маленькие бойни для групп монстров, сколачивавшихся вокруг сбежавших прочь эмиссаров и шаманов. Обратно тем же маршрутом по выжженным кругам, дабы превратить в червей вороватых порождений тьмы и забрать хабар. И только к ночи пробил час излюбленной скрягой — бойни за максимальное число трофеев с поля боя у пещерного входа в тейг.

— Э-э, это наги, да? — поразился Алистер тому, в кого Искор превратил трупы порождения тьмы, только что очищенные от скверны Святым Возмездием, более мощной версией Святой Кары.

— Фу, Гавр! — Солона тут же одёрнула пса от коричневого зверька, тогда как распространённые на Глубинных Тропах особи сплошь с розовой кожей и слепенькие.

— Наземные наги, я дал им иммунитет к скверне и особую шкуру. Подземными питаются матки порождений тьмы, потому так легко далась трансформация их плодов.

— Искор, ты всех собрался?.. А, понял, селяне их мясом прокормятся. Круто!

— Буэ... — нежная психика Солоны не поддержала восторгов.

— Действительно есть, чем гордиться, ведь для одушевления я разъял всеядного демона Голода, так что хлюпики быстро наберут массу, — похвастался содеянным целитель, помогая слабонервной девушке справиться с рвотными позывами.

— Стадо демонических наг мне уже не кажется крутым.

— Креплёного эля? — хитро и насмешливо глянул Искор, поддерживавший воздушного элементаля, прекрасно очищавшего и освежавшего воздух от смрада.

— Не-не, спасибо, — стушевался Алистер, с Плацдарма подхвативший стойкую антипатию к этому напитку.

Заночевали в этом же кряже, неподалёку от скакавшего сверху ручейка талых вод создав удобную пещеру изъятием породы — рядышком организовали взлётно-посадочную площадку для грифонов. Слишком много крови и скверны пролилось сегодня, молчаливый ужин едва влез в глотки и получился мрачным и скучным. Отход на боковую не замедлил себя ждать. Искор расстроился — его так и не спросили историю бойни за это нажье заклинание. А ещё Искор посчитал, что доставшееся даром не нужно: без конкурентной бойни уступленная Солона оказалась Алистеру слабо интересной даже в плане проявления дружеской заботы, он едва не чурался невесты. Так что ясновидцу пришлось побороть усталость и начать выуживать из прошлого разговоры королевского бастарда с Дунканом о бесплодии Стражей как благословении Андрасте блудить без риска наплодить. Вот ещё одна причина, почему после той бойни под Остагаром король и командор были превращены в бессловесных тварей.

Глава 8, Хоннлит.

Алистеру было очень стеснительно и волнительно, когда Искор показывал ему и Солоне, как правильно перевязывать женский бюст для интенсивных занятий физкультурой. Все эти растяжки и наклоны в одних набедренных повязках дико возбуждали молодые организмы, отчего рядовому и новику под контролем командора приходилось несколько раз брать в руки скипетр для передачи накала.

Далее Алистер был на высоте, во всех смыслах. Он знал, что старший брат учёл желание младшего рубиться с порождениями тьмы, когда составлял тактику налёта на группы монстров: стягивание в кучу, заморозка, крушение приземляющимся грифоном и добивание. Сохраняя трофейную амуницию, Алистер рубил головы, которые потом смешно ускакивали коричневыми нагами, когда Искор снимал заряд с обжигающе светящегося скипетра, из рук Солоны передававшегося несостоявшемуся храмовнику для улучшения очищающих от скверны свойств Святой Кары.

Помимо полётов команда иногда устраивала кроссы до другой банды в одной-двух милях поодаль от только что ликвидированной. Командор выслеживал и устранял свои вчерашние произведения искусства — одержимые порождения тьмы загорались очищающими от скверны серебряными кострами и потом весело разбегались десятками коричневых нагов. Одного такого зверька Искор специально приготовил на обед — весьма недурно! Если не знать происхождение. И всё же голодные Серые умяли обед подчистую, причём, после пресловутого нага, одушевлённого куском демона Голода, аппетит ощутимо возрос, да так, что компаньоны с округлившимися пузами устроили себе сиесту, всласть подремав вместе с мурчащими грифонами.

Распорядок дня устраивал Алистера, а полёты — полюбились. Снуфлер даже непроизвольно менял осанку, когда грифоны пролетали над фермами или сёлами, предупреждаемыми полевым командором о разгуле порождений тьмы. В ходе дня Алистер перестал тосковать о доверенном другим людям коне Бутре, с которым пробыл дюжину лет, и вынужденно смирился с тем, что восседает на грифоне, где внутри спрятан командор Дункан. Как бы то ни было, лётная команда охватывала многократно большую территорию, чем конная, тем более пешая. Алистер не испытывал напряжения или физической усталости, однако ему куда больше нравилось по-настоящему сражаться на земле — воспоминания о зарубке у входа в тейг делали его безмерно счастливым и гордым.

Ещё весной Алистер кривился от крови, а нынче воспринимал как неизбежность воинской стези. Младший не задумывался, что это старший незаметно привил ему тягу к сражениям во время их походов в Тени и примирил с видом крови во время их спаррингов в полный контакт, когда у обоих случались открытые переломы. И вечером, когда в пещере у Солоны замирало сердце, Алистер думал вовсе не об отбрасываемых им тенях или крови из рассечённой брови, а о победе над Искором, кружившим да подныривавшим под кулачные выпады, чтобы в один прекрасный момент едва разминуться носом с коленом — мощный пинок отбросил проигравшего в стену. Братья за лето привыкли таким образом отрабатывать техничность приёмов рукопашного боя, оказание первой помощи и самолечение. Для Солоны сей спарринг показался дикостью и вызвал нешуточные переживания, причём, за восхищавшего её Алистера, что ему было весьма приятно осознавать и подталкивало показать всё, на что он способен. С толком и неосознанно пока ещё направляемая энергия из нижней чакры возбуждала мужественность вместо чресл, прикрытых лишь набедренной повязкой.

Будь воля Алистера, он бы все дни проводил в сегодняшнем режиме, однако его удел — служение под началом Искора. Поэтому пришлось выполнять приказ обмотать женскую грудь и начать обучать Солону простейшим приёмам рукопашной борьбы под присмотром целителя, изучавшего жезл со скипетром и в перерывах лечащего для приучения девушки: терпеть боль от ссадин и ушибов, распалять нижнюю чакру на главной оси энергетических узлов организма, выживать в выпивающем всю магию Глифе Нейтрализации. Тяжело в учении — легко в бою! Слабое утешение, когда приходится дубасить и валять истерящую девушку, вколачиванием навыков самозащиты вышибая глупую импульсивность, затмевающую разум и губящую в критических ситуациях.

Потратив утро второго дня на муторное выслеживание и монотонную ликвидацию мелких групп порождений тьмы, измотанная команда Серых после обеда направилась прямиком в одну из крупных деревень эрлинга, пока ещё не подвергшуюся нападению порождений тьмы. Не только ночлег и рассказы о примечательной статуе влекли Искора в Хоннлит, но и видение кошки, одержимой демоном Желания, при свершившимся нападении орды угрожающей одиннадцатилетней девочке с латентным даром к магии — всё-таки внучка прославившегося в отечественную войну чародея Вильгельма.

Десятки миль после последнего разгромленного бандформирования порождений тьмы грифоны трёх Серых мчались с попутным ветром под низкими облаками. С высоты двух-трёх птичьих полётов панорамы открывались потрясающе изумительные! Поддерживание ставшей для него простой магии без проблем давалось подкрепившемуся Искору, помимо замечательных видов наслаждавшемуся ещё и тем, что со внутренним хихиканьем подлавливал летящего позади Алистера за его взглядами украдкой на счастливо-восторженную Солону, до глубины души влюбившуюся в грифонов и полёты, открывающие как ландшафтную живопись матушки Природы, так и роскошную попку самой наездницы, прильнувшей к пернатой шее для лучшего обзора без помех в виде крыльев. Вчера вечером эту попку знатно отбили вместе со спиной, боками и грудью, когда Алистер на спортивных матах учил девушку правильно падать и перекатываться, чересчур жалея неумеху, попутно учившуюся направлять эмоции.

Тишина, красота, умиротворение — моральный дух команды высоко поднялся. Все трое совершивших подвиг компаньонов преисполнились решимости защищать земли от опустынивания из-за скверны. Они не могли успеть всюду и спасти всех, но своими действиями мирного и боевого толка повышали шансы выжить для большинства — процветать и здравствовать. Люди, эльфы, дварфы... Спасти Тедас от Скверны! По сравнению с этим всякие человеческие дрязги и конфликты — тлен и прах.

Преисполнившийся пафоса позавчерашней героической победы Искор даже посмаковал прилетевшую к нему идею скомпоновать вещий и жизнеутверждающий сон о прошедших бойнях и миролюбивом полёте над богатым осенней пестротой эрлингом Западные Холмы. Версию пополнее для всего состава Ордена Серых, Освина Литрикса, Шерий с Риланом, Тамарель с Таримель, а урезанный вариант для тэйрна Фергюса, эрлов Эамона и Гаррика, теперь уже командора Брейта, церковных матерей Бикки и Зилакии с преподобной матерью Доркас Геррин, для Кейли, Лолоу, Афрон, Винн, Ульдреда, Джендрика, Ирвинга с Грегором, а также Стоброма и других поселившихся во Внутренних Землях храмовников из Форта Джайнен — хороших друзей Искора, позорно оставленных им без вестей о себе и вежливого интереса к их жизни.

"Искор, так и быть, я тебе подкую тапочки, только скажи, что ты там такое эдакое придумал?" — не выдержал Алистер, полюбопытствовав.

"Алистер, не стану лишать тебя удовольствия всплакнуть в подушку", — как всегда загадочно ответил мистический индивид.

"Искор, разреши идиоту младшему ответить девчачьим бе-бе-бе", — вспомнил он детство, притворно надувшись от своих неудачных попытках развести или подколоть старшего. Алистер не скрывал, но и не выпячивал тёплые братские чувства в своём тихом счастье обретения родича, плюя на то, что у двух полуэльфов всё ни как у людей. Лучше грифон под жопой, чем дракон над башкой.

"Алистер, туше", — ответил старший, смеясь.

"Эй, так нечестно, Искор! Я победил!" — возмутился жизнерадостный Алистер.

"Да", — согласился старший, всё время маячащие рядышком печали о вероятных в будущем невзгодах отгоняя согревающим светом счастливой мысли о родной братской душе. Как приятно жить на свете! Ещё бы ложиться и просыпаться со своей девушкой...

— Мы скоро прилетим, компаньоны, — нашептал ветру Искор, настроившись так, чтобы и Алистер воспринимал его речь для спутницы. — Алистер, возьмёшь на себя деревенского шерифа и банна Хоннлита, после ужина мы с тобой из трофеев подберём доспехи и оружие для ополченцев в счёт будущих поставок продовольствия для ордена. Солона, тебе поручаю собрать мужиков для ликвидации прорех окружной стены. Пусть одни таскают и укладывают камни на обвалившиеся части, другие в вёдрах готовят им в качестве цементирующего раствора обычную глинистую грязь. Солона, твои строительные задачи таковы. Первое. Создаёшь в поданных вёдрах каменных элементитов, затем высыпаешь ладошку выданного мною лириумного порошка и всё тщательно перемешиваешь, мелочёвку оставляешь без отзыва. Второе. Мужики должны делать кладку частями не шире размаха твоих рук. Солона, после израсходования каждого ведра применяй на эту кладку заклинание Каменный Доспех, на сложенную стенку после четвёртого ведра применяй заклинание Окаменение. Солона, сколько успеешь до ужина. По приземлению я сам расседлаю грифонов — отпустим порезвиться.

— Хорошо, Искор, — ответили оба соратника, радуя сурового командира своей послушностью.

Глядя сверху на искомую деревню, не только один Искор заподозрил, что название Хоннлит является игрой слов с переводом Достопочтенная Натура. Крепкие хозяйства на обносящих погреба каменных фундаментах расположились наверху сдвоенного всхолмия — женские груди отчётливо просматривались. Многие десятки дворов деревни получались окантовкой эдакого женского лифчика. Парни друг на друга свалили всю вину за озабоченность.

Сделав круг в вышине, грифоны стали плавно спускаться по спирали. Зоркие детишки первыми узрели и подняли шум — почти все жители высыпали на улицу.

— Здравствуйте, Хоннлит! — с высоты сосёнки громогласно поприветствовал всех сказочный герой на легендарном грифоне. — Я полевой командор Ордена Серых Стражей и целитель Искор Грей! Семьи ополченцев на борьбу с Пятым Мором лечу бесплатно! Скупаю всю провизию за серебро! Кто не успел, тот опоздал! Приземление и приём у Великолепного Изваяния на сосце южной груди Достопочтенной Натуры, — известил наездник, обманув чаяния и зайдя на посадку дальше галдящего народа.

Довольный произведённым эффектом, Искор первым совершил посадку на клумбу, развеяв своего грифона и отойдя почти вплотную к голему, походя махнув посохом для вызова водяной элементали, до блеска отмывшей каменную бедняжку от птичьего помёта и тем обозначившей интерес дипломированного чародея — меценатская реконструкция деревенского ограждения за приобретение "скульптуры".

— Грифоны, — обратился гранд-маг к двум севшим следом и сразу же к нему шмыгнувшим зверям. — Для вас тут любезно раскормили птичек, мои дорогие Ла и Ан. Накушайтесь птичками досыта, полюбитесь и возвращайтесь, — огладил он грозные клювы, подпитывая приручённых духов, ставших клетками для Кайлана и Дункана, воспринимавших всё происходящее через данную призму без возможности влиять.

— Кхм-кхм-кхм! — закашлялся Алистер, знавший тайну, но возражать и заступаться за них не посмевший.

— Спасибо тебе, Ла, ты такая душка, моя милая Ла, лети кушать, лапочка Ла, поохоться на птичек, — ворковала Солона, поглаживая холку и смотря, как сами собой расстёгиваются ремни.

Ошалело пучившие глазёнки селяне громко сбегались ко второй площади вместо лобного места напротив въезда. Обалдевшие дозорные запоздало ударили в набат.

— Маттиас, ты всё такой же прилизанный. Привет! — игнорируя прочих, окликнул Искор знакомого, приезжавшего в Остагар с провизией в обмен на саженцы, реально уже давшие первый урожай. Его дом был как раз фасадом к вершине холма.

— Сэр Искор, рад приветствовать! — просиявший от встречи мужчина приветливо ответил крепким рукопожатием, уловив новое звание и применив точное обращение "сэр" вместо "сеньор". — Позвольте представить мою жену Ханну и дочку Амалию.

— Здравствуйте, сэр Искор...

— Здравствуйте, милые девушки, — подольстился красавчик к обеим. — А это мой побратим Алистер и его подруга Солона, мы все Серые, — в свою очередь, представил Искор напарников, лучившихся гордостью за свои серые сюрко и грифонов.

— Здравствуйте.

— Позволишь нам воспользоваться вашим гостеприимством на ночь, Маттиас?

— Пожалуйста, Стражи, будьте нашими гостями, — тут же согласился Маттиас, раздувшийся от оказанной его дому чести на виду у всех односельчан и банна.

Тут уж и деревенские шишки взяли слово. В отсутствие грифонов народ и не думал расходиться, хотя попытку загомонить Искор сурово подавил, в буквальном смысле одним жестом зарастив рот одной неугомонной толстушке в испачканном прогорклым маслом переднике.

— Я сказал тихо! — гаркнул командор. — Живо тащите сюда урожай на продажу, селяне, иначе потом у вас всё бесплатно реквизируют на нужды армии. И кто ту склочную бабу поцелует, тот её и расколдует. В следующий раз в жабу превращу.

Достав из подсумка и увеличив нужную мебель да разложив на трёхногом столе медицинские принадлежности с препаратами, мистический целитель без жадности тратился и без стеснения показывал свои лекарские умения, чаще играя на публику и оправдывая ожидания для сокрытия подлинных чудес регенерации. О, мобильная клиника имени Искора Грея могла похвастаться парой младших спиритов в качестве справочников услуг и цен, парой ангелов Сострадания в качестве диагностов, парой ангелов Господства для организации обслуживания — простолюдины реально и коленопреклонённо молились на эти воплощения Света!

Искор буквально за минуту возвращая воевавшим дедам пальцы или целиком отрубленные кисти, исправлял хромоту и горбатость, восстанавливал и отбеливал все зубы, убирал целлюлит и обвислость сисек — за ширмами. Естественно, мальчишки облюбовали крыши, а вахтенные чуть ли не свешивались с башни банна, глазея на летающих грифонов и то, как пациенты одним махом оголялись и омывались, как руки целителя мнут и лепят сиськи да залазят в промежность. Профессионал тратил всего лишь до пяти минут максимум — полные впечатлений пациентки обеспечили аншлаг.

По прошествии примерно часа припугнутые люди ответственно собрали телеги всевозможной снеди: от свёклы и сельдерея до мёда и маринадов. Искор расплачивался без сдачи медяками, спокойно тратя сундук с тевинтерским серебром за проданных в рабство храмовников — никто в накладе не остался! А уж как все пучили глазёнки, когда Искор расстелил квадраты замысловато вышитых по краям кожаных ковриков с чёрными дырами посередь! В один карман складского подпространства мешки и ящики, в другой бочонки и банки. Причём, всё раскладывали три пары призрачно-зелёных магических рук, словно бы не ощущавших веса репы или бочковых огурцов. Весьма завораживающий спектакль запомнится на всю жизнь! Как и набитый серебром сундук, из которого Искор расплачивался с щедростью городских рынков.

Скупку сложно назвать торговлей. Зато потраченное время дало возможность сплетникам "допросить" излеченных, так что в вечерних сумерках Искор приступил ко второй очереди желающих медицинских услуг, оставив Алистера учиться молоть языком с баннами и шерифами. Получилось отобрать ополченцев на три взвода — часть Искор забраковал, к банну их. Накопилась и горсточка соверенов и всяких украшений строго по прейскуранту Санатория Форта Джайнен — провизия шла отдельной статьёй.

Простой деревенский быт да домашняя стряпня в по-семейному тёплой атмосфере с мирным застольным трёпом о погоде и урожае — как бальзам на душу. Лекарство для воинов и железное оправдание непримиримой войны с порождениями тьмы. Алистер и Солона наедались домашней кухни, словно до того месяц жили впроголодь, впрочем, бутербродный Искор не отставал, уплетая за обе щёки, аж за ушами хрустело — на радость домочадцам.

Деревенская кузня уже была любезно приготовлена к оккупации. Искор достал другой "дырявый коврик" и без зазрения совести мухлевал: доил Завесу на теневые субстанции и прямо во тьме пространственного кармана из откровенного дерьма наскоро при добавлении эфира с инкарнумом делал приемлемый ширпотреб. Алистеру с местным седоусым тружеником оставалось только обернуть рукояти, заточить, сменить ремешки или заново проклепать, выправить погнутое, запаять или спаять. Солоне было поручено поддерживать жар в печи да освящать осквернённый металл из скипетра. Командиру вполне удалось организовать приятную рабочую обстановку целой группы лиц, помогающей снаряжать новоявленных ополченцев.

Пока троица Серых "прохлаждалась" в кузнице, а грифоны лихо летали в округе за жирными голубями, деревня Хоннлит бурлила, самозабвенно готовясь к вечерней церемонии. Вообще Церковь Орлея веками стращает население демонами и малефикары неустанно поддерживают реноме — у всех рыльце в пушку для взаимодействия с ангелами. Можно пересчитать по пальцам одной руки, когда святые души показывались народу. И тут вдруг нате — глядите и общайтесь! И от кого? Не церковь или круг, а представитель издыхающего Ордена Серых Стражей, двести с лишним лет запрещённого в Ферелдене. Более того: не отбирает еду, а щедро скупает; не силой сгоняет в ополчение, а бесплатно лечит и снаряжает; за "убийцу чародеев" стену ремонтирует...

Ночной костёр на лобном месте, торжественное построение с факелами, сколь можно нарядные одежды простых жителей и горящие глаза ребятишек, некоторых из сорванцов уже выдрали ремнями за подсматривание. Присутствовала вся деревня и трое Серых вместе с парой грифонов, внушающих священного трепета всё же поменьше, чем белоснежно сияющий ангел Долга, воплощающий светлую эмоцию и заражающий ею впечатлительную толпу деревенщин от мала до велика. Воинский церемониал никак нельзя было упустить, иначе не вселить воинский дух, а он всем мужчинам понадобится для защиты родной деревни. Генлоги и гарлоки будут тревожить, а вот огров и эмиссаров в этом месяце точно можно не ждать, поскольку с северо-востока их покромсала команда Искора, а с юго-запада действовали Шерий с Риланом, отвлекая силы порождений тьмы на поселения авваров, истребляемых в наказание за всё былое.

— Клянусь... — начал приносить присягу первый рядовой, сняв подогнанный шлем и встав на колено перед ангелом Долга, за плечами которого стояли банн с щерифом Хоннлита и полевой командор с бравой командой, а сбоку дрожала церковница, сегодня только истинно уверовавшая в Создателя и невесту его Андрасте.

— Да благословит Создатель... — с молитвой окропила присягнувшего ополченца деревенская мать, пока одна из служивших в церковном приходе сестёр окуривала всех кадилом, заправленным травяным сбором Искора, по весне испробовавшего множество составов.

— Сражайся отважно... — напутствовал банн.

— Светом озарённый, Олаф, стойко борись с порождениями тьмы и демонами, — добавлял своё полевой командор, облучая серебристым светом из посоха, словно выжигая свои слова.

Ангел Долга сурово кивнул, заглянув в самую душу человека и одобряя порыв.

Просветлённые юноши и мужчины под женские вздохи и ахи отходили к гвардейцам из немногочисленной охраны местного дворянина, который после всех сам поклялся командору быть верным союзником в борьбе с Пятым Мором и в мирной жизни.

После торжественной церемонии Искор с чистой совестью забрал себе голема: соорудил лесенку из силового поля, отлил смесь первоклассного лириума и вывел Глиф Уменьшения спереди под испещрённым погасшими рунами воротом, где у людей ключицы. Пусть это был одушевлённый камень, но всё же не плоть, потому после активации магии громада в восемь футов благополучно стала ростом в один фут. Улыбаясь до ушей, Искор сцапал игрушку.

— Искор, ты, чаем, не влюбился в этого голема? Так тискаешь... — подколол Алистер по пути к коттеджу Вильгельма, где они гостили на ночлег, отказав банну.

— Ничего ты не понимаешь, Алистер, а завидуешь. Ты только посмотри, какой это милый пупсик, и послушай, как она прикольно хрустит, — Искор помял каменную ручку, словно плюшевую. Очередная его эссенция души залилась внутрь голема.

— Эм, Искор, а голем так не сломается? — полюбопытствовала Солона.

— Что ты, Солона, я же вправляю ей косточки — это должно быть очень приятно, — он надавил на живот, заскрежетавший, как рюмка в мукомольных жерновах.

— А кажется, будто ломаешь стекло и перетираешь кишки в песок...

— Во-во. Солона, тебе не кажется, что к нашему боссу подкатывает скверно-лириумное безумие? — Алистер громко прошептал подруге, пользуясь случаем взять за руку и наклониться поближе.

— Ой, да ладно тебе, Снуфлер. Как говорится, любовь зла, полюбишь и козла, ну или голема, — добавила кокетливо улыбавшаяся молодка, с семи лет начитавшаяся уйму книг в самой большой в Ферелдене библиотеке. Ни с кем ссорится не хотела.

— Понял, кто ты, Алистер? Ко-зёл. Аха-ха! — весело и открыто засмеялся Искор, поскольку селяне ещё только-только вернулись в свои дома с церемонии на лобном месте, а ещё сколько времени трындеть и хряпать будут на завалинках?

— Ой, извини, Алистер, я не это хотела сказать, честно слово. Прости, ну пожалуйста, — мило повинилась Солона, прижавшись и состроив очаровательную рожицу.

"Щёчку подставь, идиот, и пальцем в неё ткни!" — громко подумал Искор, телепатически передавая мысль младшему брату.

Не будь снуфлером, Алистер последовал доброму совету — Солона впервые чмокнула своего мужчину. Оба зарделись, как подростки — предовольные!

Водрузив големчика на скрипнувшую и прогнувшуюся от веса тумбочку в гостевой комнате, Искор произнёс:

— Ты отдыхаешь стоя, пупсик, и я отдыхаю стоя, но вот почему у Алистера стояк? Спокойной ночи! — пожелал Искор и скоропалительно ретировался. Прилетевшая подушка его даже не пошатнула.

Сновидение-отчёт Искора крепко запомнилось всем лицезревшим его, заставив серьёзно задуматься...

Примерно за шесть ночных часов обставивший все свои дела Искор "проснулся" следом за хозяйкой дома, пробудившейся раньше петухов по заведённому будильнику дорогих настенных часов с кукушкой, чтобы успеть попотчевать дорогих гостей перед их отлётом. Ханна была под большим впечатлением, когда ей на подмогу прибыл сам полевой командор и три пары призрачных рук с ним — готовить впрок под приглядом опытной поварихи-тёщи.

Теневой домен Пика Солдата обеспечивал высыпание за шесть часов, потому позже лёгшие Алистер и Солона и проснулись чуть погодя, когда "пик кулинара" был позади. И если молодая женщина после яркого сна испытывала неоднозначную гамму эмоций по поводу того, как побратимы пялились на её пятую точку, пока она засматривалась земными красотами, то молодой мужчина действительно, как и предсказывалось, пролил скупую слезу... за мир во всём мире.

— Доброе утро, Серые, — заспанный хозяин дома спустился почти сразу за роскошной шатенкой, при помощи магии восстановившей красоту локонов да чисто по-женски вертевшей попкой для двух зрителей и одного неучтённого позади.

Тапочки, портки, рубаха. Простецкая домашняя одежда из льна без окраски, но с вышивкой, констатировала с богатством Серых, ещё не успевших обзавестись гардеробом, но в доме не смущавших военщиной.

— Доброе утро, Маттиас, — на разные голоса поприветствовали собравшиеся в общем зале, совмещённом с кухней.

— Желаешь присоединиться к нашей утренней зарядке? — спросил Искор, ещё вчера договорившийся о спуске в подвал. На кухне он уже все измельчил и отбил.

— Благодарю, сэр Грей, с удовольствием, уах, — зевнул почти такой же пепельноволосый мужчина, как сам полуэльф.

И они действительно, раздевшись до исподнего, вчетвером провели разминку, пока зажиточный крестьянин не сдулся раньше всех — Искор вызвал для него другого белёсого спирита с менее напряжённой программой. В конце занятия водяной элементаль в виде прославленной сиськи смыл пот и освежил участников — Маттиас в который раз поразился лёгкости бытового применения магии.

— Желаете глянуть на палаты моего отца, почтенные? — угодливо спросил Маттиас, сам тайком баловавшийся магией.

— Спрашиваешь, — за всех хмыкнул Искор, предвкушая маленькое приключение.

За собственно подвальным складом находился созданный отцом Маттиаса при помощи магии и голема рабочий кабинет, где на полках ещё стояло приличное для деревни собрание книг о магии, на стенах нашлись картины с видами родной для Вильгельма Цитадели Кинлох, шахматная доска хранила недавнюю партию с тестем. Поставив свечки у статуи Андрасте Воительницы, любопытные персоны двинулись вглубь подземелья.

Рабочая палата мага порадовала Искора и Солону шикарным лабораторным столом и гигантской каменной столешницей из тронутого лириумом мрамора для опытов — сверху висела лосиная башка, привезённая Маттиасом из Остагара. Искор единственным в команде приметил большое количество скрытых механизмов, пребывавших в деактивированном состоянии. Однако самое любопытное — это военные трофеи Вильгельма: приделанных к стенам пары рунических светильников с магическо-силовым экраном между ними для блокировки доступа и защиты от заклинаний.

— Попробуйте пробить чем-нибудь — замаетесь! — с гордостью предложил хозяин, кратко рассказывавший о вотчине своего знаменитого отца, которого король Мэрик сделал своим советником для отмазки от Круга, в столицу ни разу и не вызывал.

— Ух ты, потрясающе, — Солона оценила, безрезультатно шарахнув молнией.

— Сама лаборатория дальше, но там крайне опасно из-за отцовских ловушек. Я до сих пор не рисковал туда соваться, но очень хочется, конечно, — выдал свой мотив сын чародея, погибшего от рук того самого голема, оставшегося деревенской статуей на месте своего преступления. — Само собой, с меня золотой, — хмыкнул Маттиас на знакомый ему по Остагару прищур Искора. Молодёжь не зазнавалась перед состоявшимся человеком с женой и дочерью, с садом и виноградными плантациями.

— Плачу за те сбойные у дверей по факелу негасимого Завесного Огня и три закалённые в нём руны огня уровня мастера для обогревающего освещения и по рукам, — предложил взамен Искор.

— Пять.

— Одна.

— Две руны и два факела за каждый светильник. Помимо бочонка отменного вина и непыльной для вас работёнки, — махнул рукой Маттиас в сторону закрытой двери.

— По рукам!

— По рукам!

Довольный покупатель тут же рассчитался своими поделками, аккуратно снял приобретения и спрятал в подсумок. Оказав помощь брату с облачением в доспех, всегда находившийся при нём в волшебной сумке, мужчины подождали Солону и только тогда отправились вниз по заросшему корнями и частично обрушившемуся коридору.

— Два демона, Завеса истончена до вероятности прорыва других, — уведомил впередиидущий Искор, глядевший в магический шар.

— Справлюсь, — взял на себя Алистер. — Ловушки видишь?

— Не все. Я пущу вперёд каменного элементаля, — сообщил Искор, из каменного обвала сбоку создавая оного, похожего на обнимающего посох големчика, только без символов.

Солона улыбнулась, Алистер выразительно хмыкнул и взял щит с мечом на изготовку, следовавший в хвосте заказчик смирял любопытство, чтобы не мешать. Всё тут имело смысл для Маттиаса, вспоминавшего своё детство...

Расправа над монстрами прошла в два счёта, ошеломлённый мастерством Маттиас даже присвистнул, по-новому взглянув на храброго парня в шлеме с конским хвостом.

Самая нижняя зала, надёжно отделённая собственным экранным барьером, обладала странным механизмом, а также другими трофеями Вильгельма, которые для него таскал голем. В частности, Искора заинтересовала эльфийская статуя, изображавшая представителя вымершей расы с непропорциональными людям конечностями и крыльями, похожими на разрезанный пополам плащ.

— Ого, что это такое? — вслух озадачился Маттиас, вместе со всеми глядя на огненные конфорки, расположенные пятнашками для проведения дуги магического пламени от одной дюзы до другой. Сюда отец никогда не пускал отпрыска.

— Пятнашки Вильгельма? — в шутку предположил Алистер.

— Магический ребус, — задумчиво сказала Солона, гладя маленького мабари. — Что такое Гавр? — спросила она у своего порыкивающего и напряжённого пса.

— А вот... — Искор применил жест, выпуская спектральную руку за дальнюю колонну.

— Мяу!

— Гавр-гавр!..

— Отпустите, это очень грубое обращение! — Звонко заговорила поднятая за шкирку полосато-рыжая кошка со светящимся знакомым пурпуром глазами. Вполне себе живая спустя десятки лет после смерти "смастерившего" её чародея.

— Гавр-гавр-гавр! — пёс выбрался из рук и увеличился до нормальных размеров.

— Милостивая Андрасте!..

— Солона? — Выразительно приподнял бровь Искор, встряхнув кошку, зашипевшую и засветившуюся силой пленённого в ней демона Желания.

— Э, извините, сейчас, — догадалась маг о сути просьбы.

Одержимая демоном Желания кошка ещё что-то хотела взвыть с засветившимися фиолетово зенками, ей даже удалось развеять державшую за шкирку кисть, но подхватил телекинез, а вылетевший из скипетра пламенеющий луч праведного света не оставил от задёргавшегося тела и души никаких следов, кроме искрящегося облака пыли. Сиявший позади барьер тут же сменил цвет с красноватого на зеленоватый.

— Занятный эксперимент Вильгельма. Был, — жёстко произнёс Искор.

— Угум... — осунулся потенциальный отступник.

— Маттиас, имей ввиду, у твоей дочери спящий дар к магии, он точно пробудится от стресса или через год-два с началом пубертатного периода. Решать тебе, но помни, что в Школе Джайнена родительские дни есть каждую неделю — посещение свободное. А за ликвидацию одержимой кошки позволишь взять все эти статуи?

— Да, конечно, и благодарю, сэр Искор, сэр Алистер, сеньора Солона, — проявил вежество грамотный селянин. — Да благословит вас Андрасте, Серые.

— Спасибо. Друзья, не хотите себе редкостные статуэтки?

— Спасибо, мне Гавра потискать вполне хватает, — поскромничала Солона.

— Пожалуй... обойдусь, спасибо, — замялся Алистер, оставив пошлость при себе.

— Как знаете, стартовая цена каждого из этих произведений на аукционах в Вал Руаё — сто роялей, — заметил Искор, упомянув имперскую золотую монету.

Маттиас громко присвистнул, по-новому взглянув на отданную им отцовскую коллекцию из разграбленных особняков оккупантов, изгнанных из Ферелдена. Впрочем, на обратном пути Искор сам предложил использовать истончение Завесы в качестве превосходной "теплицы" для волшебного рода растений, приносящих высокий доход.

— Здорово, сэр Искор, я согласен с вашим предложением, — ободрился Маттиас.

Пропуская часть магии через голема на посохе, гранд-маг довольно легко и непринуждённо организовал каменные вазоны и поддоны. В одну из грядок Искор засыпал остагарской земельки, сыпанул семян и прорастил чёрные эмбриумы до раскрывшихся бутонов с бархатисто чёрными листьями вокруг красной сердцевины, а под потолком вместе с командой рассадил другое редкое и магически-целебное растение под названием "борода вурдалака". Коридоры были приведены в порядок и укреплены. Корни дикого и многовекового вендаля в роще близь деревни троица вместо срезки и уборки обмазала лечебной мазью с примесью спор глубинных грибов, после применения заклинания завораживающим образом разросшихся светящимися гифами по поверхности древесины и камня — эдакие пульсирующие жилы. Вызвавшись быть единственным скупщиком, Искор повесил в воздухе идею обратиться в Башню Круга для обустройства в этом "логове" группы усмирённых магов под предлогом прибыльных занятий магическим садоводством и алхимией, поскольку инициатива в этом деле является прерогативой владельца подземелий: именно Маттиасу предстоит обустраивать быт и кормить их, раскручивая на знания для себя и дочки да припахивая к виноделию и ведению бухгалтерии всего его фермерского хозяйства.

— Маттиас, если за месяц решишься завести четыре пары усмирённых, то мы к зиме соорудим тебе винный погреб, сауну и холодильник, а ежели всю дюжину, тогда ещё поднимем твой коттедж на пару этажей и вдесятеро расширим твою грибную ферму помещениями под съестные шампиньоны. Удовлетворение твоего прошения я обеспечу.

Пепельный хозяин потёр шершавый подбородок и неуверенно кивнул пепельному гостю, предлагавшему без навязывания. Искор хотел испытать поставщика, по понятным причинам не шибко рвавшегося привлекать к себе внимание магов. Риск оправдается сторицей, а при отказе Маттиас ничего не потеряет из имеющегося.

К тому времени, как участники маленького приключения поднялись наверх, брюнетка Ханна накрыла шикарный стол, памятуя про зверский аппетит всех Серых. Салатик из свежих даров сада, жаркое, разогретая рулька, десертные блинчики с творожно-медовой начинкой в угоду вкусу Искора и сельдью по вкусу Солоны, свежие пирожки с луком и маринованными яйцами от хлебосольной соседки по вкусу Алистера.

— Пожалуйте к столу, дорогие гости. Приятного вам аппетита, — улыбнулась хозяюшка, вполне успевшая прихорошиться и тактично не заметившая боевой выкладки.

Сварливая тёща воздержалась от колкостей, вместо неё тесть соловьём разлился. На завтрак даже Амалия спустилась, а ещё одна соседка принесла колбаски в тесте — Стражам на дорожку. Над грифонами тоже "сжалились", скормив кабанчика к добавке из назначенных им в диету голубей.

Чинное поедание блюд способствует не только их смакованию, но и умещению в желудке. Некоторые домочадцы рады были устроить за столом трёп про окружающие деревушки, где, так послушать, живут сплошь шалавы да сволочи, распоследние.

Уже перед самым уходом Ханна с подачи матери вручила миленькие подарочки, которые с любовью готовила летом для мужа: Солоне вязаный шарф в жёлто-серебряную полоску, Искору варежки в тон, растроганному Алистеру гольфы из того же комплекта — женщина поутру заметила его босые ноги в тапочках.

— Хочешь, поменяемся, брат? — добросердечно предложил Алистер, ощутив обиду и грусть Искора.

— Прости меня, брат... Мне пора признаться, что это я тырил твои носки. Я тебе сшил и подарил императорские портянки, а ты их не носил, мне стало обидно, вот и... — виновато глядя в пол, Искор при всех открыл одну из граней правды.

У Амалии даже рот приоткрылся от удивления, а взрослые постарались не издать смешков.

— Ты!!! А ведь я тебя много раз спрашивал, не видел ли ты моих носков?! А ты всё говорил: "Уползли, не видел"! Ох, Пресвятая Андрасте, какой же ты Врун!

— Я правду говорил! — протестуя, Искор вытащил из какого-то кармана утренний улов. — Они все действительно уползли, и больше я их не видел! — улика вылезла из подсумка и выпала на пол, надулась и живо поползла, как гусеница, смешно выгибаясь пяткой вверх и дыша трубой хвоста. А то, что их видел эидолон в том шкафу, так это же не лично, значит, не считается.

— А это тогда что, я тебя спрашиваю? — указующий перст ткнулся в носок.

— А это магия в носке, который ты забыл под тумбочкой и ничего о нём не спрашивал! Я ещё сам тебя спросил: "Ты ничего не забыл?" А ты такой ответил: "Нет, ничего не забыл", — в лицах ответил командор, намеренно являя людям житейскую ситуацию, а то ещё начнут иконы рисовать с ликами святой троицы.

— Семьдесят семь носков, Рокфор. Семьдесят шесть... — поправился комичный Алистер, когда доползший носок потёрся носочком о нос сапога.

— Андрасте Сберегающая, сколько же ты всего пар приобрёл, крохобор? Уму непостижимо, всего две портянки, научиться заматывать всего две портянки... — сокрушался Искор, не обращая внимание на давящихся смехом. Рыжий покраснел и надулся. — Ох, Андрасте Путеводная, так по Ферелдену упорно ходят слухи об армии под Остагаром лишь потому, что это ты, Снуфлер, закупил у интенданта тысячу пар офицерских носков?! — идя в наступление, помянул он вчерашние сплетни селян.

— Триста шестьдесят пять, — оправдываясь, для порядка буркнул помидор.

— А, ну да, железная логика, ещё себе и трусы, поди, одноразовые приобрёл на год вперёд, как пить дать, — наиграно надулся Искор, гипертрофировав свою обиду. — Кстати, говорят, орлейская императрица Селина никогда не одевает бельё дважды. Только не говори, что ты клюнул и купил у Феддиков поношенные кружева?..

От такого вопиющего поклёпа потрескавшаяся маска сурового воителя окончательно спала, открыв прежнюю физиономию с живейшей мимикой и палитрой. Отчасти знавшая подоплёку Солона не выдержала и заливисто захохотала, опёршись о свой посох и схватившись за набитый живот. За ней и хозяева дома больше не тужились сдерживаться, открыто засмеявшись. Казалось, у Алистера даже ногти сгорели от стыдобы, однако по-доброму заразительное веселье скоро передалось и обоим побратимам — над собой полезно поржать...

Глава 9, победоносный.

Солона рассеянно смотрела вдаль с высоты птичьего полёта. Горы, холмы, трава, жилые фермерские постройки встречались едва ли не чаще развалин. Узница Башни Магов, вырвавшись на волю, с удивлением обнаружила, что мир не ограничивается магией. Ей было реально обидно и жутко от правдивости слов наставников о сборе всей магии в Кругах. Во время вчерашних работ деревенские мужики смотрели на неё, как на прокажённую, вопреки принадлежности к ордену борцов с Мором. Простолюдины чурались магии и одновременно алкали чудес — это сбивало с толку и пугало Солону до мурашек по спине. Особенно в сравнении с тем, что её командира народ почитал за святого героя, не падая на колени лишь из-за его собственных суровых методов, как со ртом той болтушки.

Гавр обслюнявил ладонь, побуждая чесать его интенсивнее — успокаивать его ревность по отношению к затисканной каменюке на передовом грифоне.

Мысли молодой девушки опять перескочили на ребят. Солона всю сознательную жизнь росла в окружении храмовников, которые её презирали, опасались, ненавидели. Взглядами раздевали, желая унизительно попользоваться. Солона честно не понимала Кейли, с бесстыдным удовольствием делавшей минеты двум за раз, пока третий наяривал сзади. Йован и другие маги домогались её без толики любви, просто из эгоистичного желания обладать фигуристой красоткой. Искор тоже вожделел её, но не раздевал взглядом, а восхищался зримым. Кейли заверяла, что он мастер ублажать девушек. Солоне хотелось отдаться Искору ради высшего наслаждения... Лишь во взгляде Алистера отсутствовала похоть, покамест. Солона в очередной раз вспомнила его нагую и возбуждённую натуру, но то слабость тела при смущённо-виноватом взгляде робкого девственника, пошедшего на поводу у братца. Данное отличие выгодно выпячивало Алистера на фоне остальных мужчин, особенно с учётом его рельефного телосложения и симпатичного личика, которое хотелось зацеловать. И после сновидения от лица Искора молодой женщине захотелось, дабы ею любовались оба напарника, а они во вчерашнем полёте в Хоннлит именно любовались ею и желали приукрасить вместо того, чтобы немедля пристроиться к выпяченной попке и трахнуть...

Солона вспомнила горящие щёки и уши Алистера, стоявшего почти вплотную и обматывающего её бюст перед тренировкой. Это так волнительно... А вот саму тренировку девушка возненавидела — упражнения с собственной энергетикой превращали её в психованную дуру. На виду у Алистера! Правда, толк был — на зарядке сегодня утром она продержалась дольше зрелого мужчины. И приязненный взгляд Алистера по-прежнему лип к её фигурке. К сожалению, плотный график дел мешал задушевным беседам, Солоне хотелось часик побыть с робким ухажёром наедине.

— Внимание, компаньоны, групповая атака, — вклинился голос Искора в скачущие мысли Солоны.

Новик только сейчас поняла, что больше не испытывает раздражающего ощущения "компаса порождений тьмы". Да, по-прежнему чувствует, но лишь когда сконцентрируется на этом — началось после ритуала в том гроте близь замка Редклифф. Солона едва дотянулась до оставшейся позади кучи монстров, образованной командирским заклятьем. И не отказала себе в удовольствии самой полюбоваться за тем, как развернувшийся в седле Алистер машет назад ярко светящимся мечом, отправляя праведный свет с клинка в центр её скульптурных изваяний, а потом совершает лихой налёт, кроша обледенелых гарлоков и генлоков. У Солоны от вида бравого воина приятно заныло внизу живота — она кокетливо стрельнула в парня глазками. Орудовавший мечом Алистер ощутил взор и улыбнулся ей, подтверждая, что совсем не испорчен и не увидел пошлого подтекста в их магической комбинации. А вот Искор узрел!..

На очередной банде Солона вновь с трудом всплыла из сумбура мыслей о подносе бутербродов с ветчиной и укропом, о сложившимся у Алистера впечатлении о её нижнем белье в горошек, о золотой диадеме в комплекте с янтарным ожерельем и серьгами, о корзиночке песочного печенья с маком, о поцелуях под сенью того раскидистого дуба, об узоре для тесьмы на ошейник Гавра, о преимуществах сапожек перед полусапожками, о игривой беготне в той берёзовой рощице и валянии с Алистером в ворохе осенних листьев, о крестьянских крынках свежего коровьего и козьего молока в сравнении с кумысом от банна, о заклинании вызова малой водяной элементали... Молодая женщина вновь увидела разворот плечистого Алистера, мило взволновавшегося её задержкой. Но уже через несколько мгновений покосившегося на что-то там телепатически приколовшего Искора, опять потешающегося над бедненьким Алистером!..

Стыд и гнев объяли витавшую в облаках Солону, когда её Ла болезненно вскрикнула и резко дёрнулась от попадания стрелы — команда вторую петлю нарезала вокруг мелкой группы из семи порождений тьмы. Маг даже не думала, как направила ману в скипетр, желая уничтожить монстров — широкий луч поджарил сразу всех. Увы, волдыри — это не смертельно. Солона торопливо жахнула Цепью Молний, доделавшей начатое ею. Оба парня показали ей большие пальцы — командир посмотрел на её просчёт сквозь пальцы. Пока ребята собирали трофеи, Солона лепетала извинения своей ненаглядной Ла, а потом подморозила фенека, поджарила и угостила грифона.

После этого инцидента новик заставила себя сосредоточиться на полёте и порождениях тьмы, разбегающихся по эрлингу из всяких дыр, а также о своей молнии, которая вместо классики с разлетающимися электрическими сгустками получилась у неё по-настоящему Цепной: извилистый разряд перескочил от первой цели к ближайшему порождению тьмы и так до последнего, всех сковав цепью — нарисовав замысловатый символ подобно писарю, выведшему слово без отрыва пера от листа. Маны ушло столько же, как на классику, зато весь вредоносный эффект достался конкретно семерым вместо разветвления ещё и по отсутствующему окружению.

— Перекус, — объявил командир, кидая вниз комбинацию из глифов, парализовавших девятерых мирно пасшихся баранов, без хозяйских меток.

Молодая женщина испытала огромную признательность за понимающий взгляд Искора, обошедшегося без выволочек. А ещё Солона заметила какое-то совершенно странное выражение лица Алистера, обратившего внимание на то, как его побратим-целитель погладил замурлыкавшую Ла сразу за обоими ушками и чмокнул в лобик, нашёптывая ей хвалебные эпитеты.

Природа Западных Холмов завораживала сочетанием поросших зеленью пригорков со скалами и речками. Вот только щемило сердце у Солоны от вида одиноких фермерских хозяйств, рано или поздно обречённых быть сожжёнными порождениями тьмы. Покидать живописное местечко не хотелось никому из команды, но долг звал вперёд.

По прямой от Хоннлита до Лотеринга они пролетели над той самой позавчера спасённой ими подорожной крепостью, названия которой Солона не смогла припомнить, зато в лицо узнала трубадура с козлиной бородкой, всё строившего ей тогда голубые глазки, а теперь сыгравшего королевское приветствие. На душе у мага сразу потеплело — отнюдь не все боялись одарённых магией! А в голове возникло воспоминание, как этот солдатик, в числе прочих избавленный пиявками от скверны, не спешил одеваться и вопреки осенней прохладе позволял ей пялиться на его большие и отвислые яйца. Солона рассердилась на себя и прогнала вызываемый седлом эротический настрой — картинами голых порождений тьмы, ниспадающих тошнотворными кучами мерзких пиявок. Пролетели без остановок, хотя их ждали и приглашали.

Примерно в одно и то же время Солона увидела и своим скверным нутром почувствовала скопление порождений тьмы, блокирующих Форт Коннор, однако ещё раньше она умом поняла их наличие, видя чёрные пятна и дымы сожжённых фермерских хозяйств. Всего несколько сотен монстров, как в Западных Предместьях, вспомнила она название этой области. Разреженные позиции чётко обозначали шахматный порядок эмиссаров с шаманами, пытавшимися изнурить храмовников на крепких стенах.

— Перестроение. Цельтесь по заклинателям, я начинаю и заканчиваю, — прошептал ветерок командирским голосом, предупреждавшим за пару миль до позиций.

Орлиный грифон Искора грациозно нырнул вниз на высоту стен фортификации, оба кошачьих выровнялись всего в дюжине футов над ним — спереди Алистер и сзади Солона. Маг ощутила волну лёгкого покалывания от заклинания Барьер, распространявшегося от чародея, за следующую половину минуты замерцавшего и расплывшегося многослойной защитой для выдерживания всяких атак. Звук боевого рожка одновременно привёл в движение обе стороны: стены и верхушки башен стали заполняться человеческими стрелками, порождения тьмы наоборот стали рассосредотачиваться для нивелирования сокрушительной силы площадных атак магов.

Пока грифоны преодолевали оставшееся расстояние, Солона с азартом прикидывала, как её кумир начнёт и закончит. Её догадки строились на классических схемах из множества книг и оправдались на все сто процентов: заклинание Антимагической Вспышки сорвало все защиты с ушастого эмиссара, огрызнувшегося Силовым Полем по грифону с Искором; пролетевшие дальше Алистер и Солона попали рогатой огненной головой с жезла и вырвавшимся из скипетра лучом; пойманный заклятьем Искор принял на свои щиты Каменный Кулак от эмиссара и пару Молний с боков, чтобы контратаковать Коллизией Маны — собственный запас маны эмиссара спалил худого изнутри.

На стенах Форта Коннор обрадованно заулюлюкали сказочной подмоге! Храмовник Стобром узнал Искора и громко скандировал его имя.

Освободившись из плена и догнав соратников, Искор повторил схему налёта на второго эмиссара-крикуна, потом точно так же пали девятеро эмиссаров-генлоков и эмиссаров-гарлоков, в промежутках между которыми кумир Солоны несколько раз вдарил заклинанием Камнелом — призванные из Тени булыжники нокаутировали огров попаданием прямо в головы и взорвались для добивания и серьёзного ранения ближайших к ним монстров помельче.

После устранения магической поддержки началось развлечение для грифонов: догнать бегущего, насмерть клюнуть в незащищённую тыковку или заехать по шлему когтистой лапой, а их наездники со скоростью лучников стреляли магией из жезла, посоха, скипетра, раздавая с рук разномастные персональные заклинания. Военные не стали отсиживаться за железными воротами и высыпали повзводно для участия в зачистке поля от ненавистных порождений тьмы.

Солона не могла не заметить, как на лице Алистера промелькнули нехорошие эмоции, когда радостный Искор счастливо и крепко обнялся с много лет знакомым храмовником Стобромом, повышенным до звания рыцаря-капитана Форта Коннор. Мужик столь же дружелюбно приветствовал командора, на его глазах выросшего из худосочного сопливыша в поджарого чародея, что без всякой магии даст фору многим мечникам. Для воспитанницы Башни Магов такое братание было дико видеть — столь крепкая дружба между магом и храмовником явление уникальное и обычно наказуемое.

На сей раз Амелл преодолела искушение присутствовать на стриптизе, тем более среди заражённых скверной в достатке имелся и женский пол, так что Солона увела от врачующего Искора — и пасмурного Алистера, и заговорившего с ним капитана Пакдалла, уже отдавшего зычным голосом приказ организовать знатный обед прилетевшим спасителям, включая грифонов и мабари, успевшего загрызть четверых гарлоков, быть дважды продырявленным их отравленными стрелами да получить ломающий рёбра пинок от обутого в латные сапоги генлока.

Молодая женщина совсем не прислушивалась к передаваемым Алистером новостям, на её памяти повторяющимся уже по третьему кругу. Общество жениха Солона предпочла болтовню с несколькими знакомцами из Цитадели Кинлох, как и она, растратившими всю ману и отказавшимися лишний раз пить ценные лириумные зелья. Правда, после одного из вопросов Солона невольно задумалась над тем, что ещё месяц назад мечтала сама распоряжаться мужчинами, а теперь была довольна подчинённостью им. Как так вышло? В перебор попало и воспоминание о недавнем монологе Искора перед сном. Солона с удивлением для себя поняла, что ей действительно легко и свободно от того, что теперь забота о её будущем лежала на мужских плечах — стратегическое планирование реально тяготило и нервировало её. Увы, толком пообщаться не вышло — льстиво угодничавших магов форта живо интересовали новости.

— Э, Солона?.. — Алистер недоумённо уставился на беспричинно засмеявшуюся и закружившуюся девицу.

— А? Форт спасён, надо праздновать, а вы всё бу-бу-бу да бу-бу-бу, — нашлась Солона и ветрено рассмеялась, поддавшись влиянию воздушного духа забавы ради.

— Ты хочешь остаться на праздник? — уточнил Алистер, умилив Солону.

— Очень, но ещё сильнее хочу повидаться с роднёй, — посерьёзнела она, взгрустнув и найдя полное понимание в лице такого же сироты. Солона сама застолбила клёвого мужлана, встав под ручку на зависть знакомцам в дурацких мантиях — и как она раньше о таких тряпках могла мечтать?!

Мужчины заговорили быстро и рублено, торопясь объять необъятное. Солона же задумалась об Искоре, как о командире предусмотрительном и суровом до жестокости, который гнёт свою линию не мытьём, так катаньем. Давил? Безусловно. Доминировал? Отнюдь. Искор не стремился к власти и спихивал с себя неприятные обязанности. Например, общению с власть имущими командир предпочёл благотворительность и блистание среди черни, добровольно жертвовавшей все свои украшения и монеты в посвящённой Андрасте часовне, чтобы заправлявшая там церковная мать потратила позже всё это и ещё немного на оптовое приобретение зелья здоровья и коагулянта скверны по рыночным ценам — без скидок "для своих".

Из желания быть нужной и полезной в благодарность за всё хорошее Солона решила последовать неприкрытым намёкам Искора думать о мелочах в заботе о двух своих напарниках.

— Сэр Пакдалл, а у вас можно закупиться пряжками с грифонами? — встряла девица в мужской разговор, мило улыбнувшись в качестве извинений. — С драконами? А кожными клёпками? И чего-то там ещё Алистеру не хватало для его оружейного дела, — сказала она, не став поддевать насупившегося было жениха, хотя и поняла, ради чего побратим подтрунивает над ним, но интуитивно осознавала, что с её стороны такой номер не пройдёт, вдобавок, благодарность и одобрение Алистера были куда милее и приятнее. Победоносная Солона потупилась вместо вздёргивания носа — совет из старой книги о служанке юного эрла, оказавшейся сбежавшей из дворца принцессой.

— Что-нибудь обязательно сыщем, сеньора Солона. Сэр Алистер, предлагаю продолжить разговор по пути к нашему кузнецу Конраду...

Кокетливо улыбнувшись, Солона смекнула, что вот оно — женское управление бестолковыми мужчинами! А потом она враз погрустнела, увидев ещё одну знакомую рожу лизоблюда из Башни, и погневалась на Круг, где многое шиворот-на-выворот. Слава Андрасте, общее внимание привлекли крики и клёкот грифонов. Глянув на улицу, Солона с облегчением увидела Ла и Ан, а в воздухе летала пара с птичьими передними лапами: командорские призывники катали Стоброма и его грудастую жену, держащих перед собой своих маленьких детей, тогда как двое их отроков-погодков ликовали на третьем грифоне, плавно облетавшим донжон; Искор же счастливо держал на руках свёрток с агукающим младенцем месяцев восьми-десяти отроду и старшим его на год братиком, плюс пушистым зелёненьким котёнком присматривая за примерно трёхлетней и четырёхлетней девочками, с довольным писком лазившими по урчащим кошачьим грифонам вместе с другими маленькими детьми из привеченных семей храмовников — виспы морочили фермерских малышей для недвусмысленного ограждения своих от чужих.

Вся компания приостановилась посмотреть на грацию грифонов. Солона обняла себя и едва не растаяла от нового для себя удовольствия, когда Алистер с трогательной робостью обнял её сзади, заключив в свои нежные объятья и боясь прильнуть в этот их первый раз — сердца обоих молодых словно готовились выпрыгнуть из грудных клеток. Эмоциональный подъём без всяких признаков пошлого вожделения! Романтика... Капитан Пакдалл тактично подождал в сторонке, проникшись жизнеутверждающей картиной вместе с простолюдинами и солдатами, собиравшими трофеи с порождений тьмы, дабы их успели отмыть от скверны до отлёта Серых.

— Прости, у нас мало времени, — печально и тяжело выдохнул Алистер, нехотя отстраняясь. Солона без труда догадалась о телепатическом понукании Искора, за которым она признала заслуженное право отдохнуть в компании верных друзей по Джайнену. — Надо успеть закупиться до обеда. Сэр Пакдалл, у вас есть травник?..

После сытной трапезы наравне с офицерами, но с добавочными порциями, при поедании которых Солона витала в розовых облаках, команда Серых вместе с лейтенантами форта собралась в капитанском кабинете, сгрудившись у выставленного Искором посоха с магическим шаром. Солона даже с большей заворожённостью, чем мужчины, всматривалась через кристалл в серую хмарь Тени и зелень Завесы, через которую показывались виды удалённой реальности. Сперва военачальники глянули на тейг Валаммар, где копились новые тысячи порождений тьмы под предводительством стерегущегося вожака. Затем фокус переместился к Плацдарму, где велась вялая перестрелка за нехваткой сил у обеих непримиримых сторон. Крепость по западную сторону от Форта Коннор активно достраивалась. Остагар вызвал горечь поражения и сильнейшую ненависть к порождениям тьмы. Крепость Зимовахтенная вселила в наблюдателей гордость и надежду. Лотеринг вызвал тревогу, хотя только там царила ясная погода.

— Солона, приложи ладонь к верху магического шара, — спокойно произнёс чуткий Искор.

Амелл с готовностью повиновалась. Отлетевшая поодаль точка зрения дёрнулась к деревне Лотеринг, сверху казавшейся обезлюженной. Изображение затуманилось.

— Твои ещё там. Вероятно, Логейн произвёл принудительную эвакуацию жителей. Проверим Имперский Тракт.

Изображения в шаре стали меняться скачкообразно, от одной перспективы до другой. Батальон из тэйрнира Гварен во главе с самим тэйрном Мак-Тиром обнаружился быстро, но это было только около пятисот — встал вопрос с остальной численностью. Искор проверил южную ветку дороги, от Лотеринга до самого Остагара — беженцы и бандиты без признаков заградительных рот или наступления порождений тьмы.

Стараясь мыслить в деловом ключе, одна из тысяч выпускниц Цитадели Кинлох не понимала, почему первый выпускник Форта Джайнен делится с посторонними неодарёнными своими возможностями, особенно такими чудесными и важными, как неслыханное наблюдение сквозь расстояния. Солона видела нездоровый блеск в глазах офицеров, которым доставало ума оценить преимущества и перспективы. Правда, она сама же себе ответила, вспомнив про замалчиваемые чародейские путешествия в Тени с теми же разведывательными целями. И её ум занялся другой загадкой — движение по тракту вдоль озёрного берега от Лотеринга до истока реки Дейн показало чёткую границу между ясным и облачным небом строго по контурам. На этой дороге тоже были беженцы и бандиты, ни следа тысячи ополченцев и эвакуированного населения.

Единственное оставшееся, западное, направление от Лотеринга быстро показало верность — легко обнаружилась стихийная стоянка на ночлег, потом вторая. Солона прикрыла рот ладонью, когда вильнувший ракурс зрения показал канаву с трупом старика, младенца и трёх затраханных до смерти баб. Дальнейшие скачки привели к деревне Редклифф. Ручей измождённых переселенцев дотекал к колодцу, всевозможные телеги и возы содержали в себе лишь немощных с узелками самых необходимых вещей — это чтобы создать дополнительные сложности эрлу Эамону. От Остагара марш-броском изнурённые и злые солдаты по-хозяйски выставляли караулы на мосту к занятому ими замку. Магическая точка зрения как раз приблизилась к распахнутым настежь дверям во внутреннем дворе, как оттуда конвоировали связанных братьев Геррин, за которыми шёл важничавший полковник, рядом с которым вился и плакался о чём-то Йован, только что выпущенный из казематов и ещё весь грязный да вонючий — то и дело потирающий свободную шею. Когда напряжённого и всё ещё шокированного происходящим эрла провели мимо разведывательного виспа, то в магическом шаре промелькнула разновеликая пара спиритов.

Офицеры мало удивились скорости эвакуации гражданских лиц, отметив высокую дисциплину в полку без году неделя королевских солдат, вчерашних ополченцев из отрепья баннорнов. Солона заметила, как Искор приободрился тем, что остальные заговорили не о шаре, а о показанных в нём картинках, железно принятых за явь.

— Нам надо срочно спасать эрла Эамона, — заявил Алистер, сжимая кулаки до белых костяшек.

— Мы его уже спасали, а мародёры уже стекаются к Лотерингу со спрятавшимися от произвола Логейна родичами Солоны, — спокойно отказал Искор.

— Мы должны, — настаивал Алистер.

Офицеры Форта Джайнен почувствовали себя неуютно от напряжённости в победоносной команде Серых с запутанными взаимоотношениями.

— Я ничего ему уже не должен — сполна рассчитался. С первого и до последнего месяца в Форте Джайнене отправил ему более тысячи пинт своих зелий. Помог спасти его сына от одержимости демоном Желания и вылечил его самого, дал советы и предупредил о Логейне и лжи, что он станет по логике распространять. Он взял всю ответственность на себя, но не внял моим словам, — произнёс Искор металлическим голосом, от которого у Солоны и прочих присутствующих затопали мураши.

— Его же повесят... — как и все, Алистер увидел приготовления к скорому суду. — Брат, ты же знаешь, Эамон вырастил меня, он мне как отец...

— Эта казнь для него станет актом милосердия. Ты не узнал промелькнувших спиритов? Это души Изольды и Коннора, — фокус зрения сместился от происходящего за Завесой на область Тени перед ней.

Солона ахнула. Мать и ей десятилетний сын умерли от сексуального насилия.

— Их убили менее трёх суток назад, потому спириты пока ещё похожи на свои трупы, — стальным тоном пояснил Искор для всех. — Их воспоминания свежи и окружают их, оглянемся на Тень с хронологией событий.

Среди туманного марева серебристый огонёк отыскал смутный образ, раскрывшийся панорамой внутреннего двора замка от лица Изольды.

— Как видно, Эамон по моему совету предлагал в сопровождение сэра Перта, но вместо настаивания позволил жене выбрать какого-то мутного дварфа-торговца. Я говорил про пожертвования в церковь, но всё шмотьё погружено в дорогу. Как видите, она приказала вознице каретного экипажа гнать на запад вместо восточной дороги в монастырь Борншир. А вот быстрый и опасный Сулкеров Перевал в Орлей...

Дальше и без слов было понятно, что дварф догадывался о разбойниках и о спрятанных в подполе кареты драгоценностях: выкупая себя и своих подручных, он кинул благородных пассажиров, высадив вместе с багажом и умчавшись в ночь; выпотрошив сундуки и саквояжи с бабским тряпьём, обманутые бандиты выместили пьяную злобу на живом товаре, изнасиловав мать и сына на глазах друг и друга.

— Выродки!.. — зажмурился Алистер, еле сдержав словцо покрепче.

— Командор Искор, этому отрепью нельзя позволить казнить эрла Редклиффа. Развяжется гражданская война, — сдержанно и обходительно выговорил капитан Пакдалл, облизнув пересохшие губы. Отличный офицер радел за покровителя.

— Петля одна. Я говорил ему, что изменник Логейн наверняка оболжёт Стражей и его самого, обвинив в неявке под Остагар и предательстве короля, павшего от рук огра. Новость о судьбе Изольды и Коннора окончательно сломает Эамона, а вместе с потерявшим смысл жизни эрлом весь эрлинг морально сдастся и вымрет. Прилюдная казнь воссоединит его с душами близких и сделает из него мученика, подняв всё население, сперва на борьбу с Мором, потом на свержение изменника.

— Эамон не заслужил такой участи... — прошептал Алистер, не сдаваясь.

— Искор, а... как бы ты мог спасти?.. — Солона попыталась сгладить очередную конфликтную ситуацию, вклинивавшуюся между побратимами.

— Опосредованно, дав двум заинтересованным душам энергии на переход через Завесу.

— Из двух зол не стоит выбирать, — горько прокомментировал Стобром, как семьянин, представлявший, что испытает Эамон при виде...

— Искор, я верю в Эамона. Он сдюжит, — заявил Алистер. Не с плаксивым лицом, но мужественно твёрдым, отыскавшим корректную линию поведения.

— Будешь для него горевестником?

— Да...

— Солона?

— В Редклифф. Успеем долететь? — закусила она губу, переживая за всех.

— До казни нет. До воскрешения да, если душа захочет вернуться.

— Зачем тогда спрашивал?.. — заступилась молодая женщина за своего жениха.

— А ты? Капитан Пакдалл, я так понял, вам такое подкрепление не нужно?

— Не нужно, командор Искор, из местных уже набираем батальон ополченцев.

— Ну что ж... Все за стол и не отсвечивать, — на резком выдохе коротко бросил командор, словно рубанул мечом.

Возражавших не нашлось. Солона первая догадалась, что Искор приказал вовсе не в переносном смысле, а в самом что ни на есть буквальном! Пространство перед дверью в кабинет зарябило, откуда-то пролился потусторонний свет, Завеса разверзлась с рвотным звуком и дымно-фиолетовыми клубами.

— Гр-ра-ау-у! — протянул рогатый и шипастый демон, скрежетнувший о потолок. — Какая любопытная гр-ру-уп-па-а. Потешить Гор-рдо-ость, магистр-р-р?..

— За душу и тело малефикара Йована раздуть Гордыню у полковника Джонсона до исполнения смертного приговора Эамону Геррину в деревне Редклифф перед всеми гражданскими и его полком в полном составе, — выдал задачу бледный Искор.

— Заманчивое пр-редложение... для пр-ривидений, — многочисленные буркала демона гордо взирали на микробов, спешно соображая, куда угодил и что делать. Демон Гордыни предпочитал обставлять всё терпеливо и основательно, без спешки; он совершенно не ожидал вызова, тем более в сие место и этим типом.

Солона не заметила ни единого шевеления со стороны "Архонта Искора", однако псиорб над венцом внезапно погас, а псевдо-воплощённый демон в тот же миг превратился в осклизлую груду острозубых пиявок чернильно-фиолетового цвета. Не успели они расползтись, как перед призвавшим демона появился явственный прокол Завесы и начал стремительно вращаться вокруг червивой массы, тошнотворно засасывая обратно в Тень всех до единой расползающихся особей и просто крайних да сваливающихся с вершины. Не теряя времени, Искор оставил посох стоять вертикально, стремительно достал пару алхимических колб и выверенными круговыми движениями извлёк откуда-то из-под кучи чистые стихийные эссенции огня и мороза, просочившихся через множество пиявок, словно дым через мох. Около минуты Солона боялась сделать выдох, пока вместе со всеми за столом не сжала лёгочные мешки, когда из вдвое уменьшившейся груды пиявок отвратным образом собрался всё тот же демон Гордыни, только габаритами значительно сокращённый.

— Мне продолжить делать из тебя привидение, демон Гордыни? — бесстрастно обронил напряжённый Искор стальным голосом.

— Я согласен за душу и тело малефикара Йована раздуть Гордыню у полковника Джонсона до исполнения смертного приговора Эамону Геррину в деревне Редклифф перед всеми гражданскими и его полком в полном составе, — изрёк подчинившийся демон, тая адскую злобу за унижение, ослабление и грабёж средь бела дня.

— Возгордись служением, и я закрою глаза на пару суток твоего переселения в Орлесианскую Империю через Сулкеров Перевал. Поспеши, демон, — повелел Искор, пренебрежительно двинув посохом для отсылки служки обратно в Тень. — Прошу прощения, уважаемые, мы покидаем Форт Коннор немедля. Алистер, бери Солону в руки и выпрыгивай из окна к грифонам. До встречи.

Упомянутая ахнула от молниеносной скорости исполнения приказа, испуганно обняв парня за шею.

— До встречи, — первым очухался Стобром, попрощавшись с грифоном на плаще. Рыцарь-капитан без промедления применил по месту призыва демона удар Святой Карой и далее воспользовался всенаправленным Очищением Магии, не оценив жертвы Искора ради рыжего болвана с его волчицей в овечьей шкуре с розовыми сопельками. — Помолимся Андрасте Светоносной, господа офицеры...

Солона не запомнила, как садилась на грифона и как Ла взлетала. Глубоко впечатлённая сделкой с демоном, маг далеко не сразу определила магическое ускорение с подталкиванием в спину от трёх больших воздушных элементалей. Но и после этого думы Солоны вернулись к демоническому вертелу. Она, обучавшаяся в Башне Круга почти восемнадцать лет да недавно посещавшая свой Лабиринт Души, до сего момента не осознавала всей величины и степени влияния спиритов из Тени на разумную жизнь в Тедасе. Это же сколько поступков совершено по наущению извне?! К талантливой стихийной чародейке закралась крамольная мысль о её неправильной специализации — командование стихиями жалко по сравнению с командованием людьми. Дальше больше — каких ангелов и демонов Искор посылал для дёргания за её ниточки?!

Воспоминания об орденских заветах и таинствах успокоило Солону. Их уже начали знакомить с собственными ангелами и демонами. Отсутствовали причины сомневаться в исполнении обещаний научить справляться с собственными Светом и Тьмой — блюсти Баланс. Действия победоносного Искора яркая тому иллюстрация — лечит при поддержке ангелов и убивает при содействии демонов, использует спиритов по прямому назначению, как он сам выразился в теневом домене. Солона поняла, что её одарённость к управлению стихиями не исключает движение по иерархии Ордена Серых — не исключает обучение контролю над спиритами человеческих аспектов бытия.

Форт Коннор располагался ближе к деревне Редклифф, чем замок Плацдарм. С учётом дополнительных мер грифоны затратили на перелёт менее получаса.

Завидев донжон, ставший гербом всего эрлинга, Солона посочувствовала Алистеру, чьи вести сломают Эамона. Интуитивно она поняла, что и внутри самого парня что-то обязательно оборвётся из-за развенчания глубоко засевшего образа из детства. Наверняка Алистер мальчиком ревел на плече у Эамона, теперь случится наоборот — без сомнений. Солона испугалась прогневить победоносного Искора...

Внезапно грифоны резко подались вниз — на перехват одинокого всадника.

— Прощай, человек Йован, — услышала Солона единственную фразу Искора, прежде чем тот наставил посох на что-то там залопотавшего малефикара.

Грязный отступник свалился усыплённым, чтобы через несколько мгновений "поплыть" превращением в колдовского ужаса, оказавшегося не столь богомерзким, как на иллюстрациях в церковных талмудах.

— Привет, демон Йован. За старания возвращаю, — кинул склянки с эссенциями.

— Я Горд службой Вам, Искор Грей, — чуть склонилась высокая и худощавая фигура с вытянутым черепом-дыней и в преобразившихся лохмотьях Йована. Воплотившийся демон ловко поймал и тут же выпил содержимое, явно придавшее сил.

— Я передавал предупреждение не лезть в Ферелден для Фелассана Анаруса, эльфийского сомниари из числа поддержки в ритуале эвануриса Фен'Харела по Созданию Завесы. Это волос с головы его современного сына с именем Алим Сурана, — металлическим голосом изрёк командир, при помощи телекинеза отправляя с ладони упомянутый волосок, светившийся от магии. — Предупреждаю, демон Йован, пока не трогаешь Ферелден прямо или косвенно, ты в Орлее на свободе.

— Я Горд службой Вам, Искор Грей, — как мантру повторил колдовской ужас, собственнически зажав в кулаке эльфийский волос. Не прошло и минуты, как жутко извращённая под демона лошадка помчалась галопом к Сулкеровому Перевалу.

Маг Солона едва не сверзилась с грифона от услышанных сведений. Храмовник Алистер проникался отчаянностью мер, принимаемых его старшим ради спасения дорогого для младшего человека. Напарники не обсуждали действия их командира, даже не переглянулись между собой.

— Солона, просекла? — холодно обратился командир к новику.

— Ч-чего? — заикнулась пришибленная девушка.

— Как он потребил стихийные эссенции не для усиления конкретного заклинания, а для постоянного улучшения своей магии в целом.

— Нет... — растерялась Солона, даже не думавшая о чём-то таком.

— Твоя печаль. В следующий раз я ещё посмотрю на твои заслуги. Вперёд.

Грифоны вновь взлетели, лишь чтобы перемахнуть ветхую арку заставы перед спуском в деревню.

— Приветствую, Редклифф! Я полевой командор Ордена Серых Стражей Ферелдена Искор Грей! — Громогласно заговорил командир, совершив вираж и приземлившись на небольшом пяточке между судьями и виселицей. Его транспортное средство исчезло в клубах Тени, а пара кошачьих осталась кружить в небе из-за нехватки места и ради невмешательства ездоков. — Башня Магов вновь начала бить в Два Колокола! По этой причине в озере Каленхад и на его берегах больше нет и не будет ни скверны, ни порождений тьмы! В связи с этим, полковник Джонсон, я приказываю вам немедля выдвигаться на борьбу с Мором, иначе я приму жестокие меры принуждения за ваше дезертирство из Остагара!

— Приказ отступить дал тэйрн Логейн Мак-Тир, я тут!.. — попытался вякать высший офицер.

— Изменник рода людского!!!

Миг тишины воцарился, когда человек по мановению посоха превратился в червивую груду доспехов. Громкий и властный голос продолжил магически вещать:

— Мор никого не щадит. Кто не против Мора, тот за него. Изменник Мак-Тир спас около полутысячи жителей Лотеринга ценой всего населения Южных Холмов, по которому через павший Остагар уже разбежалось более двадцати тысяч порождений тьмы и ежечасно продолжают поступать десятки монстров. До дезертирства резервов с поля боя за Остагар деревне Лотеринг ничего не угрожало, а сейчас изменник фактически сдал перекрёсток дорог орде Пятого Мора вместе со всем юго-западом королевства Ферелден, которое тридцать лет назад сам же и спас из оккупации людьми... Люди меняются, но Мор неизменно оставляет от жизни осквернённую и безжизненную пустошь, как Безмолвные Равнины, некогда бывшие житницей Империи Тевинтер, или орлейская пустыня Западный Предел, или проклятые воды величайшей на Тедасе реки Минантер, или ныне пустынный Андерфелс с заболоченной смрадом Антивой. Пятый Мор разразился у нас! Жестокие времена требуют решительных мер во имя Жизни и Света на Тедасе! Лейтенант Бартон, я назначаю вас полковником!

— Так точно, полевой командор Искор Грей! — вытянулся во фрунт зрелый мужик с опытом службы в королевской армии. Он превосходно помнил свой месяц в Остагаре.

— Приказываю вам занять и защищать Иджхолл, полковник Бартон. Тамошние банны даже в Мор не могут избрать себе голову, поэтому берите титул эрла Иджхолла и вместо грызунов назначьте баннами своих офицеров.

— Так точно, полевой командор Искор Грей! — гаркнул исполнительный военный, пока толпа народа и строй обтекал от смысла происходящего, то и дело косясь на кружащихся и бросающих тени грифонов — ожившего символа Ордена Серых Стражей.

— Граждане Редклиффа и Лотеринга, кто знает путь до крепости Иджхолл? — Искор развернулся на пятках, обратившись к толпе зрителей. — Ну?!

Поднялось несколько трясущихся рук и раздались вяканья. Страшный Серый... Солона же косилась на того, с кем вроде как помолвилась, и гадала, чего он медлит со спасением Эамона, о котором так пёкся, а по прибытию к месту приведения приговора к исполнению то ли ожидает братской отмашки, то ли боится приземлиться и освободить из петли по собственному желанию. Меж тем, внизу продолжался театр одного актёра:

— Ты, хочешь стать адъютантом полковника Бартона? — указал Искор пальцем на одного из откликнувшихся, отчего-то показавшегося ему наиболее подходящим.

— Д-да, с-сэр... — заикаясь, закивал юноша.

— Так выходи и становись им, бегом! Полковник, а вы чего телитесь?! Я отдал приказ немедля выдвигать полк в Иджхолл!

— Так точно, полевой командор Искор Грей! Простите, полевой командор Искор Грей, но как быть с решением полковника Джонсона о казни?..

— Я три дня назад спас эрла Редклиффа и привёл ему расклады, он взял всю ответственность на себя и нарушил данное мне обещание. Вдобавок, я вижу рядом с ним души зверски убитых Изольды и Коннора, ранее спасённого от одержимости демоном Желания по вине воспитанной орлесианцами матери. Больше я с эрлом Эамоном Геррином словом не обмолвлюсь, мне нет до него дела... — однако ж Искор махнул посохом во второй раз, превращая палача в ещё одну кучу червей. Эамон так и остался стоять на цыпочках с петлёй на шее, ему достаточно было сделать собственный шаг для самоубийства. — Я приказывал немедля выдвигаться, а не делать что-то другое!

— По-олк!!! Разворот на выхо-од! Ать-два!..

Солона пристально глянула на профиль Алистера, только что избавленного от горькой участи горевестника — старший брат взял всю ответственность на себя. "Почему не обрезает верёвку?!" — билась одинаковая мысль в головах лётчиков.

— Граждане Редклиффа, среди вас есть рыбаки?! — продолжил громогласно вещать командор, легко перекрывая гавканье офицеров, разворачивающих полковое построение, только-только понадеявшееся на еду и отдых. — Немедля соберите все приманки для рыб, гарантирую крупный поклёв на этих червей — это поможет вам прокормить беженцев. Я подтверждаю приказ об эвакуации Лотеринга! Банн Теган Геррин, я приказываю вам немедля организовать сбор обозов для выдвигающегося сейчас полка борцов с порождениями тьмы, вы лично и вся ваша гвардия с ополчением вашего баннорна Рейнесфир отправляетесь противостоять Мору под командованием полковника Бартона. Исполнять!

— Есть, сэр, — вымучил младший брат эрла, освобождённый от пут и не рискнувший броситься помогать старшему брату.

— Полковник Бартон, прошу минутку вашего внимания. Этот ангел Правды будет слушаться и сопровождать вас в течение суток. На месте ночёвки полка я видел канаву с трупами старика, младенца и трёх изнасилованных женщин. Срубите головы виновным и кастрируйте всех причастных. Оскотинившиеся люди — хуже монстров!

— Будет исполнено, полевой командор Искор Грей!

— Но ежели свершившие эти преступления солдаты сами здесь и сейчас встанут на колени, то оставим их живыми и целыми ради борьбы с Пятым Мором! — стальным голосом возвестил милость Искор, ударом пяткой посоха о брусчатку засветив решёткой серию Глифов Парализации всего в ярд диаметром, тем самым обозначив, что ему известна численность, как минимум.

Впечатлённые и запуганные виновники подорвались молить и каяться. Ангел Правды подтверждал... Они сами снимали шлемы, кто имел, потому Искор только выпрямлял их да запрокидывал головы для своего удобства.

— Этот раскаялся?

— Нет.

— Этот раскаялся?

— Да.

Глиф под этим погас, мужчина согнулся, содрогаясь. А вот лоб следующего ладонь не миновала, оставив на переносице созданный на кости из кожи и лириума церковный символ в виде солнышка с шестнадцатью волнистыми лучами — в рамке рунного обода. Призрачная магическая рука отсыпала следующую порцию порошка.

— Преподобная мать Ханна, я прошу вас принять послушниками двух раскаявшихся и взять на поруки Церкви отряд Усмирённых.

— Создатель Милосердный, смилуйся над душами грешников... — напевно подала голос седовласая женщине не старше шестидесяти.

— Не хотите, как хотите, только прямо говорите, орлесианская церковница, продавшаяся за священный амулет арлатанских эльфов с шеи ферелденского эрла, — обвинил Искор грешную бабу, одевшую артефакт под искушающим влиянием извне.

Демон Гордыни расстарался, сыграв на струнах человеческой души, вполне порядочной и уважаемой в деревне Редклифф более десятка лет. Сей прокол пустил всю её карьеру насмарку — народ отшатнулся как от прокажённой. Последствия скоропалительного обвинения Эамона в святотатстве стократно вернулись к самой Ханне. Меж тем Искор отвернулся от мертвенно бледной жрицы и властно приказал:

— Раскаявшиеся преступники и Усмирённые преступники, отныне вы подчиняйтесь во всём своему непосредственному командиру — сержанту Тегану Геррину. Бегом марш к нему!

— Есть, сэр! — взахлёб возрадовались первые. Упомянутый сильнее погрустнел.

— Так точно, полевой командор Искор Грей, — без всяких эмоций ответили вторые, доказательно поражая всех и вся верностью догадок о том, что произошло то самое Усмирение, применяемое храмовниками для магов, а тут к простолюдинам!..

— Помните, народ, Завеса из Тени прозрачна для спиритов!

Напряжённый Искор сделал глубокомысленую паузу, чтобы народ прочувствовал сказанное. А ещё он, держа посох на плече, поворачивался кругом так, что его плащ с грифоном всё время раздувался и колыхался у него за спиной, добавляя величественности и веса его персоне. Солона так точно была впечатлена по самое не балуйся — ангел Правды зримо подтверждал слова венценосного командора Серых (для Церкви правда была чрезвычайно неудобной, потому таких спиритов нет ни в одном их перечне). Тоже кружившийся на грифоне Алистер высматривал только Эамона, в унижении так и стоящего на цыпочках с петлёй на шее, словно всеми забытый повод собраться. Искор продолжил низвергать власть и авторитет орлесианской Церкви:

— Души после смерти бренной плоти затягиваются в Тень. Кто-то пристаёт к своим близким или убийцам. Кто-то бесследно растворяется в Тени. Кого-то съедают демоны. Кто-то во Тьме падает в Бездну. Кто-то в Свете уносится ввысь. Это данность бытия, как ночь и день. Как правда в том, что во времена Андрасте народ аламарри веровал в Творца. Как правда в том, что создатель Андрасте выгуливал её войско по пепелищам Первого Мора с руинами тевинтерского поклонения драконам, осквернённым и пробуждаемым Архидемонами их же собственными жрецами-магистрами, алчущими божественного всемогущества. Как правда в том, что тевинтерские магистры умели насылать сны и до Первого Мора управляли таким образом населением своих провинций. Как правда в том, что героиня Андрасте была в рабстве у тевинтерского магистра, продолжившего хитро управлять своим магом после её продажи Маферату. Как правда в том, что тевинтерские магистры ничем не гнушаются в борьбе за личную власть. Как правда в том, что Скверна родом из иного мира и губила наш с вами Тедас задолго до вторжения жрецов-магистров в Осквернённый Город эванурисов и даже ещё до создания Завесы одиозным эванурисом Фен'Харелом, божественно предавшим всех эльфов и весь материк в целом. Как правда в том, что подавляющему большинству живых важнее стол и кров. Такова сермяжная правда жизни. Она не изменится от вашего молчания или бездумного озвучивания лживых виршей — лучше занимайтесь делом! Хотя бы поставьте свечи за упокой или выгравируйте памятные таблички с именами воинов Редклиффа, уведённых тэйрном Кусландом и утром три дня назад поголовно полёгшим при героической обороне Плацдарма от орды порождений тьмы из тейга Валаммар.

Возвестил Искор печальную новость — всё вышесказанное подтверждено ангелом Правды. Игнорируя приговорённого эрла, испытываемого на силу духа вместе с выпячивающим натуру тестом его окружения, Искор с военной выправкой подошёл к знакомому лицу, продолжив вещать во всеуслышание, не оглушающе и уже без металла в голосе:

— Староста Мердок, здравствуйте, я рад вас видеть живым и невредимым.

— Здравствуйте, сэр Искор, — протянутую руку мужик пожал крепко.

— К несчастью, обстоятельства печальны и времени мало, как-нибудь позже мы пообщаемся за кубками сбитня. Сейчас я готов передать вам эти два магически переносных склада со вчера закупленной мной в Хоннлите провизией, а взамен вы к календарной зиме битком набьёте их обработанным уловом из озера Каленхад. Принимаете, староста Мердок? В противном случае я буду вынужден всех мужчин деревни Редклифф от пятнадцати до пятидесяти вместо тылового обеспечения армии рекрутировать в ополчение по борьбе с порождениями тьмы, осадившими Плацдарм.

— Принимаю, полевой командор Искор Грей. Будет исполнено... — взяв рулоны под мышку, ответил Мердок, знакомый Искору с детства — вместе с Пертом десять лет назад на паруснике отвозил мальчишку в Башню Круга на северной оконечности озера.

— Надеюсь. Староста Мердок, разрешите нам на той отмели, что тонет вёснами, установить перенесённые из закромов чародея Вильгельма в Хоннлите статуи в виде монумента в честь героев отечественных войн?

— Конечно, сэр Искор, — не моргнув глазом, согласился он, стоя у виселицы.

— Благодарю, — поспешил произнести Искор, предотвращая поток ненужных слов от старосты, чтившего право командора распоряжаться, но ещё больше беспокоящегося об эрле, при котором вырос из пацана в мужа и старосту. — Имейте ввиду, уважаемый Мердок, колокольный звон возведённой эльфами башни касается всех обитателей озера Каленхад. Самых крупных проще ловить в полдень. А теперь прошу меня простить, надо выполнить обещанное и с напарниками полететь в Лотеринг для поимки, усмирения и рекрутинга разбойников с их сбором в замке Редклифф. Полагаю, у вас тоже есть насущные дела. До встречи.

— До встречи, — попрощался тяжеловес Мердок, понявший намёк быстрым взглядом в сторону эрла, из последних сил державшегося на цыпочках.

Больше ни на что и ни на кого не реагируя, победоносный Искор призвал из Тени грифона и взлетел — посуровевший Алистер на лету срезал верёвку у виселицы. Всё-таки Снуфлер увидел долгожданный пример для подражания: младший брат Теган бросился к старшему брату Эамону вместе с деревенским старостой Мердоком.

Солона не ведала, что ещё неделю назад и даже триместр до этого Искор бы нипочём не взялся сооружать ничего апофеозного, однако нынче всё сильнее входил во вкус эпицентра внимания толпы, управляемой им от икоты до рукоплесканий, как до того во время тренировки сама Солона оказалась во власти своих эмоций.

Умная новик верно догадалась, примерно что и как произойдёт дальше, потому без понукания приземлилась на отмели с домом на сваях, настраиваясь на магию. Искор поставил свой посох с висящим у верхушки каменным големом — Солона встала напротив и взялась под мужскими руками, закрыв глаза и сосредоточившись на Стихии Земли. Она не обратила внимание на развернувшийся под ногами магический символ в виде раскручивающейся спирали с разными стрелками-векторами для распределения магии в объёме каменной породы. Солона, как маг, благоговела перед живым камнем голема, сделанного дварфами и пристроенного Искором себе на посох. С учётом однозначно женского пола уменьшенного существа, человеческой женщине получилось более полно ощутить нужного рода магию и значительно повысить объёмы проводимой из Тени субстанции — аж сама засветилась и волосы зашевелились.

Тем временем, озадачив напарницу, командир вытащил статуэтку Андрасте и щитоносца, с разрешения Маттиаса взятых из подземелья чародея Вильгельма. Он выставил их спина к спине на каменном кубике. По как-то переданному Искором образу и воле самой талантливой Солоны лица воплощённых в камне и осовремененных фигур приняли почти живые очертания молодого короля Мэрика Тейрина и его более юной жены Роуэн Геррин. Щит воина опустился к ноге, приобрёл узнаваемую форму дварфкого ростового щита с гербовой выпуклостью, на поверхности которой изобразился рельеф раскрывшего крылья грифона, несущего на шее медальон с трилистником Ордена Серых. На женской шее повис образ талисмана, который Джонсон отобрал у Эамона и купил за него у преподобной матери Ханны обвинительный вердикт Церкви. Символики Тейринов и Герринов с Ферелденом и Редклиффом тоже были учтены. Мужчина смотрел в закат, женщина на восход. Со стороны озера полуторный меч и венок, явственно совпадающий с гербом Рода Кусланд, при взгляде из деревни щит и... Вместо двуручного меча Роуэн держалась за толстенький росток молодого деревца, увенчанного священным для эльфов листом вендаля с той самой многовековой веточки, найденной в гроте замкового острова.

Пока сурово настроенный Алистер опорожнял "дырявый рулон" с тысячами фунтов крупных кристаллов обычного лириума и по телепатическим указаниям выкладывал из кулька классические соты скрупулёзно подобранных в полёте рунных камней. Солона в стихийную энергию преобразовывала проводимую через посох магию Тени. Искор внутрь кубика пьедестала вставил двойные совершенные руны барьера, доспеха, защиты, невосприимчивости, а на дне выгравировал Камень. Затем он в качестве дополнительной иллюминации и защиты, а также функциональности, при помощи тут же сварганенных на рунных пластинках арканных глифов создал у всё ещё уменьшенных фигурок Героическую и Целительскую Ауры, поддержав их вечность плотными спиритическими эссенциями с одушевлением статуэток ангелами Доблести и Веры — по известному примеру Эленай Зиновии. Спиритов полно в Тени, вычитание двух незаметно, точнее, их добровольный уход в бренный мир для заботы о грешных людях.

Когда минуты предварительных приготовлений завершились, а вездесущие зеваки сбежались к пристаням поглазеть, венценосный чародей отразил заклятье уменьшения в восьмикратное увеличение, недостающую породу на сдвоенную статую и высокий пьедестал под фигурами изъяв с озёрного дна, заодно углубив его и облагородив выступавшую на север часть островка для променада и швартовки высокобортных судов — Солона на пределе сил направляла и стабилизировала. Вписанным в квадрат шестиугольником наверху пьедестала появились шестиугольные же каменные чаши: две с боков стоп, по одной у ног фигур, — они навечно запылали кострами Завесного Огня в два и три ярда высотой соответственно. Всё было сооружено в едином процессе роста, продлившимся считанные на пальцах мгновения, словно на самом деле Искор всего лишь в уменьшенном виде перенёс чужой труд. Солона каким-то интуитивным образом знала, что этим святым статуям станут поклоняться, значит, будет расти и сила аурных заклинаний, покамест действующих на одну восьмую.

Грандиозный памятник!

Искор в совокупности потратил сорок своих эссенций души и ещё через природную чакру влил квинтэссенцию для одушевления кубического постамента стихийным духом огромного каменного элементаля: ради пущего укрепления и устойчивости, применимости рунных табличек на весь мемориал, а также для подъёма над озёрными водами половины островка с созданием диагонального креста глубоководных причалов и сторонами террас с боковыми лестничными спусками в воду, которая к зиме поднимется минимум на ярд, а весной ещё на полтора, так что сейчас всё великанское сооружение значительно возвышалось над великим озером Каленхад.

Совершив величественно монументальное чудо, победоносная команда Серых на грифонах совершила пафосный круг почёта, обозрев деревню, замок, народ и полк, собиравшийся у арки врат на перевале и глазевший на огромный памятник героям. Испытывавшая суеверный трепет Солона думала, что толпа деревенщин замотивирована по самое не балуйся, однако не тут-то было! Перед полётом в Лотеринг кое-кем был импульсивно сделан финальный штрих, как контрольный выстрел:

— Молю о Песне за Серых Стражей и Остагар!

Кружась и куражась от направленных эмоций толпы, Искор замахнулся на святое, самолично обеспечив магию звука и через тотем проводя из глубин времён и Тени неземной женский голос, то ли Анрасте, то ли Роуэн, на всю бухту проникновенно запевшей загадочные строфы...

(Примечание: Наргиз — Верните память!

https://www.youtube.com/watch?v=9f6VgTkmnr8

)

Помянем, братья, тех, кто мир собой закрыл;

Про личный свой успех, для нас навек забыл.

Помянем их мольбой, чтобы простили те,

Кто нас не взял с собой, оставив на земле.

Помянем их стократ — и рюмкой, и слезой;

И горечью наград за их прощальный бой.

Помянем, стоя все, склонившись над травой —

Они ушли там, где свет прячется за мглой.

Верните память, вернитесь сами!

Я отмолю вас всех слезами!

Земля и небо, слились навечно —

Как это больно, бесчеловечно.

Протянем руки к тем, глаза чьи слёз полны;

Чей дом осиротел от ужаса беды.

Помянем их, прошу, помянем миром их —

Погибших за Страну, за честь и за своих.

Глава 10, рекрутинг.

Едва деревня Редклифф скрылась за выдающимся в озеро горным гребешком, как Искор устало развалился на спине грифона, при помощи инкарнума подстроив крепления под спокойный лежачий полёт, когда даже думать лениво. В очередной раз ему удалось в заботе о благе ближних провериться на стрессоустойчивость и серьёзно экзаменоваться, поступательно развиваясь на успешном выполнении трудных задач. Внутри бурлили направленные на него и уловленные эмоции порядка двух тысяч людей с вкраплениями эльфов и дварфов, с трудом приведённые к общему знаменателю и теперь с перевариваемые в эссенции: излишки незаметно кристаллизовались под плащом и прятались в подсумке про запас, медитация избавила от навеянного бреда.

Он чувствовал, как привычный к масштабным выходкам Алистер испытывал благодарность за великое воплощение в камне похожего на него отцовского облика и одновременно осуждал за поведение с Эамоном, споря сам с собой в трусливом нежелании брать на себя высокую ответственность — крепко вдолблённое монастырское воспитание и явленные чудеса уже побудили Алистера к безоговорочному служению Искору. Сам же старший был рад хотя бы такому пониманию дружбы и эмоционально поощрил поступок младшего, исподволь напоминая о жестокости самого Эамона по отношению к фактически прогоняемому им мальчику, изжитому эрлессой Изольдой. Самой главной эмоциональной составляющей Алистера сейчас, по мнению Искора, была его гордость за вклад в создание величайшего во всём Тедасе монумента королю Мэрику и королеве Роуэн именно в Редклиффе, где королевский бастард почти беззаботно рос до отрочества. Не решаясь путаться в словах, Снуфлер телепатически помалкивал, а потом и вовсе призадумался о мотивах Искора поступить именно так, а не иначе. Старший счёл это отличным признаком, что младший скоро сам собой прекратит отождествлять себя с оружием, потому эмоционально и доходчиво похвалил размышления. Прогресс налицо, а терпения металлическому дракону не занимать...

Он видел, как Солона недолго пребывала тихой мышкой верхом на кошке, вскоре переключившись со священного трепета на предвкушение встречи с дальними родичами. Искор лучше самой девушки знал, что у неё оторванное от реальности книжное понимание династий и родов. Зато новик прекрасно осознавала, что она рекомендует и просит, но не приглашает в орден. Довлеющим же чувством у Солоны стала зависть к троюродным братьям и сестре, выросшим в полной семье; эту эмоцию сластило её отменное магическое образование и дорогостоящая раритетная амуниция, а также воочию наблюдаемое влияние зрелищных магических действий на необразованную толпу, попадавшую на колени и взмолившуюся Творцу и Андрасте вместо былого Создателя.

Он переживал, как аукнутся его импровизации с колдовским ужасом и деревней Редклифф. С одной стороны, получилось замутить "воды прорицания" и сбить очевидные расклады. С другой стороны, хаос нужен и опасен потерей инициативы. С третьей, пылкое желание сражаться уведёт за полком многих редклиффцев. С четвёртой, исполнение приказов полевого командира в эрлинге Редклифф отныне будет безоговорочным, как и в двух соседних эрлингах. А ещё с пятой и десятой...

Он гадал, как дварфского голема активировать. У Искора отсутствовал управляющий жезл, содержащий системный набор рун, дополняющих те, что имелись на изделии. Беда в том, что даваемого ясновиденьем внешнего вида мало, поскольку жезл представлял собой стержень с гравированной рунами пластиной металла, свёрнутого на манер бумажного свитка. Возраст голема превышал тысячу лет, заглядывать так далеко в прошлое Искор всё ещё не мог без поддержки качественного и мощного магического круга — вековую планку покорил! Гадание гаданием, а организовать будущее стечение обстоятельств надо бы уже этой ночью — об этом лениво думал Искор, тиская камень с душой дварфа. Не сказать, что он хотел сделать голема гуттаперчевым, просто крошил кристаллизовавшийся лириум для его равномерного распределения внутри, что прибавит ловкости и регенерации, а подпитка стихийными и спиритическими эссенциями усилит до возможностей не только привносить магию в более мощные физические атаки, но и кидаться заклинаниями Каменного Кулака да покрываться Каменным Доспехом, в том числе с целью косметических изменений внешности, ценимых женской натурой.

Искор не ускорял полёт и не следил за временем, когда скалистая береговая линия вогнулась бухтой, похожей на Редклиффскую. Тут команда сделала привал для роздыха грифонам и перекуса. Купание голышом приятно отвлекло всех троих от Редклиффа на взаимоотношения, мужское занятие боксом прошло одновременно с закаливающей отработкой падений — по колено в воде на пропесоченном бережку.

— Интересно, улитка без раковины голая или бездомная? — философски озадачился Алистер, достав из-под пятки хрустнувшую бедняжку.

— Без раковины она съедобна и прикольно шевелится в желудке, когда проглотишь целиком, — поделился опытом Искор.

— Как личинки из касу марцу? — Снуфлер сощурил правый глаз.

— Вкуснее. Хочешь изобрести новый сыр, посадив улиток в дыры маасдама?

— Э-э, если только улиток пожарить или отварить...

— Ребята, что-то случилось? — окликнула их Солона.

— Улитка всмятку, — хмыкнул Искор. — Как думаешь, фрикаделька из неё будет голым пельмешком или бездомным пельмешком?

— Дураки, — буркнула девица, разогревавшая готовый обед из Хоннлита.

Дальше озеро Каленхад загибалось почти строго на север, а по пути прямо на восток раскинулась Долина Леди Шайны. В этой некогда священной для эльфов местности со множеством шестигранных останцев люди вели добычу драгоценных и полудрагоценных камней — даже жадюги-дварфы почитали здешние места священными сверху донизу. Лесные и подгорные жители никогда не вели тут никакой добычи, а вот заселившиеся люди понатыкали шахтных вышек с лебёдками, не опускавшимися даже четверть до уровня Глубинных Троп и не имевшими туда выходов, слава Андрасте. Сюда по воде не добраться из-за окружающих гор, а по суше вёл всего один узкий проход с названием Овраг Мятежной Королевы. Пока здесь была относительно безопасная область, к сожалению для металлического дракона, слишком прибыльная, дабы её оставили подобру-поздорову. Необычная красота отвлекла от дум и спутников Искора, в любопытстве закрутивших головами.

За Долиной Леди Шайны лежало озеро Слизня, чьи скалистые берега были негодны для заселения и чья вода перетекала в озеро Каленхад. История умалчивает автора сего названия, но ходят басенки о некоем подслеповатом банне, усмотревшем на карте слизняка, а оказалось — это озеро. Сюда впадала река Драккон, начинавшаяся с горы Пик Дракона, чья верхушка виднелась из самого Денерима. Хотя эта водная жила самая длинная в Ферелдене, она слишком норовиста и порожиста для судоходной артерии, и потому речная деревня Лотеринг просто торговая, а не портовая. Озеро Слизень оказалось гораздо теплее озера Каленхад — очередная остановка по той же схеме будоражащего купания обнажёнными с последующим наслаждением подогретыми пирожками и блинчиками да горячим чаем из тут же собранных Искором трав.

Смеркалось, когда Искор дважды воспользовался эффектом неожиданности. Сперва в клубах развеявшегося грифона превратился в сероватого филина, чуть не задевшего крыльями древесную крону. Это чтобы низколетящие напарники вспомнили про ранее наблюдаемых в магическом шаре разбойников. Собственно, во-вторых, крупная птицы приземлилась за спинами шайки бандитов, устроившихся прямо на тракте за спешно созданной баррикадой для обирания всех слабосильных, бегущих с юга от Мора. Трупов пока не образовалось, но кого-то разбойники уже ограбили.

Пока двое Серых таились за низким полётом над лесочком, их командир хлопнул в ладоши, с двух рук применяя классическую комбинацию из Глифов Парализации и Отталкивания, при наложении порождающих волну, подобную заклинанию Массового Удержания Персон, которое металлический дракон хранил в своей памяти о предыдущей жизни в другом мире, оставшейся при нём после перерождения на Тедасе. Далее импровизация: две Руки Мага сыпали в подставленные ладошки щепоти лириумного песка, две пары Рук Мага стаскивали шапки со шлемами, телекинетические захваты дёргали парализованных бандитов прямо лбами в подставленные руки, пропечатывавшие у них чуть выше переносиц символы производимого — Усмирения. При облёте Лотеринга вкруговую ещё трижды Искор повторял сей сценарий: притаившихся близь мельницы, разворовывающих урожай одной из ферм, пивших и трахавшихся на прикрытом холмом речном берегу. В итоге набралась рота мужчин с несколькими бабами, по Имперскому Тракту они все вместе потопали в замок Редклифф — усмирённые не спят в принципе.

— Солона, поухаживаешь за Ла и Ан? — осведомился Искор, передавая поводья.

— А... да, конечно, — согласилась Солона, догадавшись о том, что двум парням будет неловко и сиротливо при её встрече с родственниками, устроившимися в добротном домишке у самого тракта, пусть и с внешней стороны деревенской стены.

— Мы посидим в Убежище Дейна — это местный трактир, — сказал Алистер, махнув рукой в ту сторону, где они сверху видели в окнах горящий свет, в то время как большинство хибар стояло тёмными и бездымными. Он был тут ранее со Стражами.

— Да, Солона, я вспомнил твоего младшего троюродного брата. Карвер Хоук его имя. Вербовщики в курсантов внесли его в список на следующий созыв, однако он прибыл в Остагар под командованием сэра Доналла и после роспуска его подразделения вернулся уже в составе полка Логейна...

— Знатно упорный парень, — заметил Алистер, одобряя.

— Спасибо, Искор, я... я никогда не забуду этого... — у Солоны заблестели глаза.

Правда, момент испортил Гавр, первым начавший лаяться с мабари Хоуков.

— Эй, я Солона Амелл, ваша троюродная родственница... — послышалось за спинами ребят, почти с одинаковыми чувствами не ставших оборачиваться.

Алистер ободряюще потрепал по плечу круглого сироту Искора. Оба прибавили шагу, ступая в ногу с осеней ночью, надвигающейся на почти безлюдный Лотеринг, бывший в разы больше Хоннлита, но выглядящий гораздо беднее и плохо ухоженным. Едва друзья вошли в единственный трактир, уже заполненный семьями беженцев, как со стула с грохотом вскочил чернявый мужик в дорогом пластинчатом доспехе и громко заговорил:

— Так-так! Ну-ка, ребята, посмотрим, что тут у нас? Похоже, нам здорово повезло! — офицер ухмыльнулся, получив зеркальный ответ. Рядовой же обомлел.

— О-о, солдаты Логейна...

— Даже искать не надо, — вторил первому курносый, одоспешенный менее круто. Он успел нахлобучить шлем быстрее подчинённых, начавших покидать столики с пойлом и остатками сушёных рыб к нему. А третий за этим столиком прилип к стулу.

"Искор, ты только глянь на эту кралю..." — громко подумал Алистер, завидев жгуче рыжую девицу в одеяниях жрицы с притороченным мечом. Милое орлесианское личико обрамлялось строгими линиями причёски до линии подбородка, косичка слева кокетливо свисала от пробора. Она сидела у самого камина и подорвалась с места едва ли не раньше аккуратной бородки напротив дверей. Сиськи у неё были специально выпячены подкладками, но смотрелось натуралистично — привлекательный размер Солоны.

— Господа, вам незачем беспокоиться! Это, без сомнения, всего лишь несчастные беженцы! — восклицала молодая женщина, привлекая к себе внимание.

"Алистер, сделаешь ставку на количество лжи из этих прелестно напомаженных губок?" — внутренне улыбнулся Искор, совершенно на считая угрозой гвардейцев и точно зная, что этих наглых рож не было при Остагаре, кроме одного для опознания.

"Искор, слабо её поцеловать?" — не остался в долгу младший, пытаясь за шуткой завуалировать своё желание посмотреть и посочувствовать процессу, отчего у него даже румянец на щеках появился. Вот тебе и Солона — навидался голой.

— Вовсе они не беженцы, — забалтывал старший офицер, дабы его боязливые подчинённые приготовились и заняли выгодные места. — Отойди, сестра. Будешь защищать этих изменников, и сама огребёшь.

— Сказал изменник, — ощерился Искор.

— Демон подери... — ругнулся солдат, рассказывавший про Остагар "небылицы".

— Тэйрн Логейн утверждает, что Серые Стражи предали короля. Вы что, не слышали об этом? — тянула время церковница, стреляя глазками по оружию Серых.

— Хватит болтать! Стражей арестовать. Монахиню и всякого, кто захочет вам помешать, убить! — приказал офицер своим, оглянувшись на стойку с полутора мужиками из числа деревенских — трактирщик да вдрызг пьяный фермер из стремящегося к нулю числа зажиточных селян. Беженцы с криками шарахнулись подальше от места кровопролитной стычки.

— Правильно, хватит мешкать! — Искор нагло украл фразу младшего офицера.

Громкий и резкий хлопок в ладоши произвёл вспышку света, разошедшегося паралитической волной — весь трактир застыл, включая толстую повариху за стенкой.

— В военное время за дезертирство и разбойничество выносится смертный приговор. Однако Мор и так убивает Жизнь без разбора, чтобы мы ещё сами имели роскошь резать друг друга. Поэтому я, Рокфор, как полевой командор ордена Серых Стражей Ферелдена приговариваю вас к Усмирению здесь и сейчас.

Извещая, Искор производил манипуляции заклятьем Руки Мага, обратно снимая напяленные шлемы. И ещё более десятка раз был отработан телекинетический захват, наваливший кучу солдат под ногами сурового лица, совершенно не стеснявшегося множества беженцев, испуганно вытаращивших глаза и местами обделавшихся... едва ли не сковородками.

— Встать, усмирённые. Объявите в деревне комендантский час до рассвета, нарушителей захватывайте живёхонькими, за отказ вам подчиняться можете ранить и калечить. Ты, ты и ты останьтесь, прочие в патруль на охрану Лотеринга до моего следующего распоряжения, — властно приказал Искор.

— Так точно, полевой командор Рокфор, — без эмоций ответили солдаты, послушно выходя, пока все остальные в трактире оставались в параличе. Усмирение едва ли сильно поменяло поведение вышколенных рядовых, а вот офицеры...

— Целая бандитская рота за вечер, а ещё ночь впереди. Недельку полетаем, Рокфор, вот и соберём армию на борьбу с Мором, — мрачно пошутил воин, проводив тяжёлым взглядом последнего солдата, навсегда наказанного за приказы предателей.

— Слишком мелкая рыбёшка. Так народ, кто будет громко базарить или шалить — превращу в жабу. Дэнал! — Усевшийся за свободный и чистый столик Искор щёлкнул пальцами, освобождая от магического плена, и другим щелчком призывая под потолок маленький торнадо в качестве освежителя воздуха. — Неси нам весь заказ этих, у них водная диета.

— Будет исполнено, сэр, — роскошные усы едва не шаркнули по стойке. Трактирщик поспешил лично пройти за стенку, где сытный солдатский заказ был почти сготовлен.

— Простите, что вмешалась, но я не могла просто сидеть и не помочь, — смело подошла обомлевшая девушка, скромно потупившись, чтобы не выдать своего глубокого впечатления от Усмирения, вовсе не такого ритуального и ужасного, как ей баяли.

— И кто же, собственно, ты такая? — осведомился сидевший Искор, вертя перстень с грифоном, чтобы не дать ничего прочесть по его лицу и взгляду.

— Позвольте представиться. Я — Лелиана, послушница церкви в Лотеринге. Вернее, бывшая.

— Красивое имя для красивой девушки, — сделал комплимент Искор, не став зазря сотрясать воздух представлением имён, известных обеим сторонам.

— Вы ведь будете биться с порождениями тьмы, да? Ведь Серые Стражи этим занимаются? — мялась девушка, только что же слышавшая диалог, но переспросившая.

— Да, и другим тоже, — ровно ответил правдолюб, загадочно улыбаясь перстню, пока Алистер пялился на сиськи почти перед его носом. У Солоны меньше.

— Я знаю, что после всего случившегося вам понадобится вся возможная помощь. Потому-то я и пришла, решила присоединиться к вам в борьбе с Пятым Мором, — убеждала Лелиана, завораживая рядового тем, как поднимается и опускается её бюст.

Её бардовский голос успокаивал беженцев, некоторые из которых с позором ретировались из трактирного зала, а другие с ужасом вероятной вербовки в армию.

— Чем же именно ты сможешь нам помочь? — в том же тоне и позе спросил командор, невежливо игнорируя девичье лицо, явно напрашивающееся в компанию.

— Создатель велел мне присоединиться к вам. Не сделал бы Он так без веской причины, — с лукавой верой заявила Лелиана.

— Не могла бы ты... уточнить, — сделал лёгкий акцент Искор, обычными методами проверяя степень мотивации прилипнуть и глубину той ямы, что она сама для себя сейчас роет. Целитель явственно чередовал благотворные аурные воздействия.

— Я... я понимаю, это звучит как... как бред, но это правда! У меня был сон... видение! — попыталась оправдываться девушка, в свою очередь, заворожённая шариком, летавшим вокруг волшебного головного обруча на молниевидных ниточках, а также подмечающая волны целебной магии, подлечивавшей оставшихся храбрецов.

— Правда или ложь — вот в чём вопрос, — с металлом в голосе произнёс Искор, наконец-то подняв лицо. — Всё смешано в голове. А главное — готова ли ты помимо громких слов на самом деле пройти ритуал Посвящения, Лелиана?

— Да! Получить такой шанс — честь для меня. Я не подведу вас, — горячо и нервно заверила девушка, давшая трактирщику Дэналу возможность беспрепятственно поставить поднос с курящимися плошками харчей, лучших из возможных.

— Тогда иди, жди приглашения, — сдержанно улыбнулся Искор, — а то мы зверски проголодались после перелёта.

— Ой, прошу прощения, конечно, я подожду, сэр Рокфор! А... вы вправду их, э, усмирили? Ну, как магов... — не стерпела Лелиана, запомнив "оговорку" про перелёт.

— Да, по-настоящему. Их учили воевать, но гнусь вместо насущных сражений с порождениями тьмы устроила засаду на целителя и борца со скверной. Теперь они реально воины без страха и упрёка. И ежели шибко ушлые беженцы не отнесут в храм сворованное из лотерингских домов, завтра их ждёт та же участь Усмирения с уходом воевать. Церкви давно пора распространить эту практику на преступную шваль, а не безнаказанно кошмарить безвинных магов из зависти к дару Творца.

— Мгм, — невразумительно ответила Лелиана, едва сдержавшись про Создателя.

Походкой от бедра послушница отошла за свой столик у огня. Искор безошибочно сделал вывод о том, что тот, кто запудрил мозги Лелианы, счёл командора Дункана на самом деле погибшим — унёсшим с собой в Тень секретный рецепт зелья Посвящения.

"Искор, зачем нам нужна эта фанатично сумасшедшая?" — полюбопытствовал Алистер после утоления первого голода. Прочее он принял, что радовало побратима, более циничного и чёрствого к судьбам простолюдинов, оступившихся в лихую годину.

"Алистер, это хорошо огранённый, но пока неотшлифованный бриллиант. Грех не присвоить для завершающей обработки", — ухмыльнулся Искор, аристократично доедая третью куриную ножку.

"Искор, тогда почему тебе тошно? И противно", — спросил Алистер, чей аппетит настолько испортили братские эмоции и сложившиеся в трактире обстоятельства, что он даже отказался от порции третьего солдата, вовсе не из соображений наличия гостеприимства у родичей Солоны — просто он ещё не хаживал по гостям.

"Алистер, лучше думай, сверимся во сне", — отложил объяснение Искор, не став прямо сейчас намекать на свои слова народу и колдовскому ужасу.

"Искор, но ты ещё и радуешься. Неужели тому, что не пришлось целовать помаду?" — озадачился брат, то и дело косившийся на фигуристую девку в богатых сестринских одеждах из паучьего шёлка, тогда как старший сидел спиной к ней. Парень оценивал её стати под церковной мантией в сравнении с таковыми у Солоны. От взгляда опытного воина не укрылись хищное изящество и плавность движений, присущие жуликоватым персонажам.

"Алистер, всё взаимосвязано", — навёл загадочности Искор, боящийся, что рыбонька сорвётся с крючка до заглатывания в самые потроха. Примечательно, что сама рыбка-удильщица тоже сочла поклёвку успешной и тоже боялась сглазить удачу.

Насытившись, друзья неторопливо распотрошили кладезь слухов. Трактирщик, чей дед оказался из Стражей, за отсутствием платёжеспособных клиентов спокойно трепал языком, благодарный за оплату заказа — золотом из военного кармана. Увы, родословная Дэнала только уверила его в версии Логейна о том, что Орден Серых Стражей поклоняется Архидемону и нарочно призвал его, чтобы самим воцариться в Ферелдене. При этом покладистый усач выразительно косился на головной обруч Искора и смиренно застывших людей, оставленных героическим тэйрном для ловли не этого самого Стража, но его рыжего напарника, вдруг оказавшегося не с девицей.

Рядовой, сержант, лейтенант. Сухие доклады офицеров мало отличались, а вот рядовой язык развязал, да ещё как! Все отступавшие видели дракона, летавшего вокруг огня наверху Башни Ишала. Всех так нещадно гнали по Имперскому Тракту, что не до разговорчиков. Многие поверили в ложь Логейна, в том числе обвинившего Серых Стражей в превращении всех хасиндов из Диких Земель Коркари в порождений тьмы. Даже Алистер обратил внимание на уверенность в том, что на днях или раньше Серый Страж по кличке Снуфлер обязательно заявится в Лотеринге да в компании с девицей. Причём, экспресс-допрос вёлся на слуху Дэнала, то и дело поводящего усами и бровями, всё больше веря тем фантастическим слухам о некоем Искоре, что стекались к нему с этой весны из Остагара, а до того аж из Джайнена. Из своих соображений командир не стал трепаться о Флемет и вообще развенчивать поклёпы.

Фанатично настроенная и привычно развесившая уши Лелиана вроде как для самой себя шептала про проведение Создателя, дескать, Стражи делают то, что им назначено делать Создателем, которому неугоден хаос и тьма, — всё по воле Создателя, вообще всё...

Кружки неразбавленного пива свежей варки да солёненькая рыбка под соусом из остро-проперчённого часа времени способствовали съедению добавки, а остальное Искор под любопытными взглядами сложил в отсек своей магической сумки, специально предназначенный для долгосрочного хранения скоропортящихся продуктов. Туда же отправились свёртки сырных булочек, свежеиспечённых женой трактирщика, а также хреновина её производства и перекрученные в икру кабачки с баклажанами — удобно намазывать на бутерброды для вкусноты. Оставив на утро авансом оплаченный заказ, конкретно загрузивший трактир и включавший в себя караваи с десятками сырных конвертиков из слоёного теста с медово-маковыми полумесяцами, друзья отправились на выход — как раз сквозь окно влетела зелёная фигурка чайки Заклинание-виспа от Солоны, отправившей магию вместо родственника.

— Сэр Рокфор? — подала голос прилежно скучавшая у камина Лелиана.

— Мы не одни прилетели в Лотеринг и не за тобой, но ритуал Посвящения будет общим. Этот магический спирит тебя проводит, Лелиана, если не заснёшь к тому времени, — произнёс обернувшийся Искор, с чьей ладони слетел грифончик, маленький, зелёный, пушисто-пламенный, светящийся, издающий клёкот и мурлыканье.

— Я не подведу... Ой, какая лапуся...

Заняв киску крылатой кошечкой, командор вышел наружу вслед за своим рядовым, ничуть не сомневаясь в шпионском воспитании и гадая по другому вопросу — отчего любопытной Лелиане на базаре нос не оторвали? Не прошло и пяти минут, как вертихвостка с прикрытым платочком огоньком шмыгнула через задний двор трактира и без труда заметила световое пятно, удалявшееся в сторону выхода из деревни.

— Ка-ар! Кар-р! — Внезапно раздалось под самым ухом соглядатайки, отчего пригретый и прикрытый грифончик сбежал с ладони, демаскировав её своим светом.

— Вот ё

* * *

сучка, прости Создатель, — втихаря ругнулась Лелиана, которую эта чёрная ворона доставала вторые сутки, прицелившись на её сверкающий кулон.

Перехваченный у лужи платочек оказался бесполезен для вытирания "наградной медальки" с затылка — только мытьё волос! По счастью, командор Рокфор то ли не услышал мерзкого карканья, то ли не соизволил обернуться, хотя оба зачем-то приостанавливались и странно переминались у кустиков. Обгаженная птицей девица всё-таки проследила двоих до самого дома Хоуков, где складную подзорную трубочку орлесианской разведчицы ждало целых два суперсюрприза с шерстью и перьями.

— Добро пожаловать в дом Хоуков, гости дорогие, — вежливо произнёс открывший дверь молодой человек, всклокоченный, но с ухоженной бородой. Он сразу попал под действие Героической Ауры Умиротворения, как и прочие домочадцы.

— Благодарю. — Спасибо.

Дверь из тамбура в гостиную уже была распахнута, веяло теплом и уютом домашней кухни. Общая комната в доме являла зажиточный простор от стены до стены с камином посередь и кухонной печью. Обстановка отличалась скромностью, подчёркнутой глубоким чувством стиля. Никаких шкур и лосиных рогов, как в Убежище Дэйна или в коттедже Вильгельма. Дощатый пол без щелей, в зоне отдыха домотканые половицы с художественной покраской, на стенах узорчатые рамки с пейзажами Лотеринга — всё сделано обитателями дома. Вчерашний букетик цветов у иконы с Андрасте Защитницей. Стол с резными ножками укрывала белая скатёрка, соломенная вазочка с посыпанным маком песочным печеньем и такая же с садовыми яблоками, ароматом мёда дымился носик заварного чайничка из сервиза, изготовленного местной гончарной мастерской. В качестве основного блюда ночного перекуса предлагалась наскоро сварганенная в духовке пицца, румянившаяся помидорами и сыром поверх салатной стружки — на закрытый пирог не хватило теста из остатков от дневной выпечки в семейный запас. Тихий домик, хотя обострённый слух выхватывал квохтанье разбуженных кур, парочку из которых уже скормили ненасытным грифонам.

— Сэр Искор, позвольте вам представить Лиандру Хоук, — собранно и немного нервно взяла слово Солона, которую выдавал белок глаз, чуть красноватый из-за полопавшихся сосудиков. Плакала...

— Здравствуйте, сэр Искор.

— Здравствуйте, мисс Лиандра, — вошедший молодец протянул руку и показал знание заморского этикета, галантно поцеловав женскую кисть, пахнущую крапивно-душистым крем-мылом домашнего производства. — Позвольте вам представить брата Алистера, просторечно Снуфлер.

Дама благородного происхождения тепло улыбнулась. Закрытое платье удобного кроя скрадывало особенности фигуры Лиандры, но лицо говорило — хороша: строгое, без мимических морщин и помарок, тонкие брови, высокие скулы, чувственные губы. Каштановые волосы рано шагнули к седине под серый цвет глаз. Оробевший Алистер повторил целование поданной руки.

Далее Солона представила своего более старшего погодка Гаррета — первенец Лиандры открывал им дверь. Его младшая сестра Бетани вместе с ним пошла в отца — более мягкие и округлые черты лица при сочно янтарных глазах с ястребиным размахом бровей над ними. Двойняшка Карвер наоборот более походил на мать: голубые глаза и чёрная копна при мужественной версии черт лица Лиандры. Внешность Хоуков не вызывала сомнений в наличии родства с Солоной Амелл.

Ритуал с любезностями завершился приглашением за накрытый стол переговоров: Лиандра во главе, по левую руку от неё сыновья и дочь в конце, по правую Серые в порядке своего старшинства. Конечно, сперва челюсти поработали на пережёвывании изысканной и простой вкуснотищи — под треск за ушами и в камине. Когда лёгкая трапеза и похвальбы на её счёт завершились, хозяйка стала плавно менять тему:

— Я ещё раз выражаю вам благодарность за поиск наших родственников, сэр Искор, — произнесла Лиандра, награждая приветливой полуулыбкой под пронзительным взором.

— Право слово, не стоит, мисс Лиандра, посильная забота о новиках Серых — это часть службы офицера Серых, — скупо улыбнулся Искор, положив руки на стол и соединив кончики пальцев.

— Похвально, сэр Искор. Думаю, мы готовы вас выслушать, — мать мельком окинула взглядом свой выводок, помалкивавший при разговоре глав, так сказать.

— Думаю, сложилось недопонимание. У меня есть дела к рекрутам, и перед ними я готов распинаться. Одна кандидатура уже ждёт ритуала Посвящения. Извините, дом Хоуков гостеприимен, но пора и честь знать, — стал закругляться Искор, неторопливо расцепив руки и взявшись за край стола, обозначив подъём.

— Пожалуйста, обождите, сэр Искор. У нас действительно сложилось досадное недопонимание. Я прошу лично вас, сэр Искор, оказать возмездную услугу по поиску наших родственников по линии моего почившего мужа, Малькольма Хоука.

— Пожалуйста. Полагаю, это в счёт ночёвки, кормёжек и пользования уединённой защищённостью вашего домашнего подземелья для проведения орденского ритуала Посвящения, — предложил Искор, словив острые взгляды домочадцев, практиковавших там магию и прятавшихся внизу во время эвакуационного рейда Логейна.

— Договорились, — вежливо улыбнулась Лиандра, проглотив знание чужаком секретных особенностей усадьбы, а вот её дети живо напряглись. — Спустимся в зал для занятия магией?

— Не вижу смысла в лишних телодвижениях. Для ориентирования по векторам на карте мне хватит плевка первенца. Могу показать в магическом шаре, но для не Серого это потребует чайной ложки крови и по соверену за каждого родича.

— Простите, сэр Искор, что вы имеете ввиду под словом — показать? — уточнила заинтересовавшаяся Лиандра. Её дети хотели чуда, по крайней мере, Карвер пылал лояльностью к Искору.

— Вот это, — произнёс Искор, восьмикратно уменьшая древко посоха, чтобы поставить на стол перед собой. Разумеется, прежде он отцепил голема, притулив футовую статуэтку на углу стола — шар отнял у Шейлы почти весь интерес.

Одно касание — прозрачный кристалл туманится. Второе касание — дымка зеленеет и проясняется изображением знакомой тут всем Лелианы, которая навела на окошко с кружевной занавеской свою складную подзорную трубочку; точка зрения начала медленно оборачиваться вокруг шпионки, заодно в зеленоватом свете чётко отображая ночное окружение. Гаррет невесело хмыкнул, свысока глянув на зардевшихся двойняшек, водивших дружбу с этой послушницей; Лиандра грозно выдохнула, а потом приметила маленького зелёного грифончика и смекнула, но высказать догадку не успела:

— Ваш выбор?

— Показ. Карвер, убери со стола. Бетхани, монеты. Гаррет, нацедишь?

— Да, мам.

— О, не стоит беспокоиться, — тут же откликнулся Искор, круговым жестом смазав образ в шаре и резко отведя руку в сторону.

Комплексное заклинание Водяные Руки Мага в две пары ловко прибрались со стола, а третья подставилась ладошкой и заострилась коготком.

— Спасибо, — буркнул Карвер, глянув на сестру, сбегавшую к полке с по-детски аляповатым горшочком, внутри которого лежала заначка из соверенов.

— Вот он каков, Золотой Сервис Целителя Санатория Джайнена, — хмыкнул Гаррет, безрадостно глядя на бесследно исчезнувшую ранку. Его желваки играли по скончавшемуся от болезни отцу, ибо отступникам туда вход заказан.

— Пожалуйста, сэр Искор, покажите нам только ближайших родичей Малькольма Хоука и моего брата в Киркволле, Гамлена Амелла, — попросила Лиандра из ограниченности финансов.

— Хорошо, мисс Лиандра. Я начну с ранее мною определённого дяди по матери, затем по линии отца. Устраивает?

— Будьте так добры, — согласилась женщина слегка за сорок. Она ловко выудила видавший виды соверен.

Искор кивнул. Единственная оставшаяся призрачная рука мага подлетела к выставленному на середине стола шару. Карвер подсел ближе, стоявшая Бетани склонилась у угла, сияя глазами, восторженными чудесами магии. Кровь Гаррета растеклась тонким слоем по всему шару под действием магии: призрачная рука оделась на шар подобно шапочке, а потом сжалась и вжалась вовнутрь вместе с кровью, превратившейся в красно-зелёную точку, расцветившую серую хмарь.

Мигнуло, и появилось изображение.

Жалкая лачуга бедняка, оный прямо в одежде лежал на замызганной кровати и блевал с неё на грязный пол. Синеглазый и пепельно-выцветший, небритый, челюсть более квадратная, чем у сестры.

— Гамлен, ох, Гамлен, — ошеломлённая зрелищем Лиандра прикрыла рот.

— Карвер, да ты у нас весь в дядю, — выдал Гаррет, припомнив утро после попойки, устроенной Карвером, знатно бухнувшим от впечатлений с Остагара и бегства оттуда в Лотеринг с его дезертирством из полка ополченцев.

— Заткнись, — в ответ пихнулся младший, стыдясь перед полевым командором.

— Не ссорьтесь, мальчики, — сестра привычно скопировала мать, встрепав старшего брата, над плечом которого нависла, во все глаза пялясь в магический шар и пытаясь ощутить творящуюся магию всеми фибрами своего дара. Бетани сделала это так свободно, словно не при гостях, тоже затаивших дыхание и притиснувшихся поближе к зрелищу.

— А... его дочь? — сглотнула Лиандра с болью в голосе и тоской по золоту.

— Сейчас.

Точка зрения поднялась с отъездом назад, чтобы лачуга оставалась в угле обзора, между прочим, одинакового для всех, кто и с какой бы стороны не смотрел в магический шар, в чём Бетани и убедилась, пока ракурс смещался в более приличный район Киркволла.

— Хартлинги, — с долей облегчения сказала Лиандра. — Некогда известный и богатый род купцов, — прокомментировала она символику дома, где русоволосая девушка допоздна зачиталась, с ногами забравшись в огромное кресло у камина.

— Какие у неё красивые локоны, — протянула Бетани, засмотревшись.

— У тебя лучше, Бета, — заверил Гаррет, вернув подачу и взлохматив сестру.

Искор улыбнулся, довольный располагающим действием своей Героической Ауры Умиротворения — комплекс из двух заклинаний полевой разновидности.

— Ох, Гамлен, Гамлен, говорили же тебе перестать играть... — посокрушалась Лиандра, доставая ещё один соверен. Ей было безумно жаль семейного поместья!

— Теперь по линии Малькольма... К сожалению, бабушек и дедушек нет в живых, дядь и тёть тоже, а вот двоюродный брат с дочерью...

Магический шар показал... Муж с женой занимались страстным сексом.

— О, Маттиас с Ханной! — Искор смотрел без стыда и совести. Определённое сходство имелось, янтарные глаза и черты лица угадывались в Карвере. Гранд-маг не стал дожидаться просьбы убрать порно. — А это Амалия, — точка зрения сместилась в детскую со сладко спящей девочкой. — Мы только этим утром распрощались с ними после ночёвки. Коттедж Вильгельма, деревня Хоннлит, эрлинг Западные Холмы, — за сим показ завершился. — Из родни по линии бабушки все долийские эльфы, две троюродных сестры со своими детьми сейчас на окраинах Арборской Глуши, — сообщил Искор, облапив магический шар. — Отец Малькольма Ястреба однозначно был Серым Стражем от Думата, родня по его линии в Андерфелсе: и далёкая, и скверна туманит.

— Благодарим, сэр Искор, мы вам весьма признательны, — серьёзно произнесла чуть смущённая Лиандра, строго глянув на своих румяных детей, чьё целомудрие мать блюла и по одной реакции безошибочно узнала подтверждение своим догадкам, что старшенький уже далеко не девственник. Чёрной бороде не удалось полностью скрыть пунцовый цвет щёк.

На белой скатёрке у ног големчика заблестело в сумме четыре золотых монеты, телекинезом вставших на ребро и споро скатившихся точно в кошель на командорском поясе. Вот только янтарные пары глаз не обратили на это мини-представление никакого внимания, с придыханием и вожделением приклеившись к погасшему магическому шару — королевской мечте всех шпионов и вуайеристов!

— Спасибо, Искор, — тепло произнесла Солона, ещё ранее воспользовавшаяся шансом обнять руку алеющего Алистера и нечаянно вызвавшая у него мощную эрекцию своей ручкой, невзначай положенной на мужское бедро.

— Пожалуйста. Ладно, позвольте мне тогда пригласить рекрута и сквозь землю переместиться в коридор к Зале Магии для закрытого ритуала Посвящения, — сказал Искор, испытующе пройдясь своим с недавних пор синим взглядом по молодым лицам напротив себя и остановившись на хозяйке дома. — Попутно посмотрим, какую себе подземную норку отгрохал младший брат Малькольм в сравнении со старшим братом Вильгельмом. Кстати, в начале века чародея случайно убил вот этот голем, за этой милой крошкой туда и летали, — Искор огладил каменную фигуру, водружённую обратно к верхушке вновь ставшего полноразмерным посоха. — Жаль, жезла активации нет.

— Да что вы говорите? В прошлом месяце через Лотеринг проезжал орлейский торговец, Феликс, он всё пытался впарить жезл управления големом, — припомнил Гаррет, едва не купившийся на разводку. Бородач с интересом пронаблюдал, как каменная "игрушка" занимает прежнее место у верхушки мирного магического посоха.

— Спасибо, Гаррет, — важно кивнул Искор, оправдывая надежды перекатом золотой монеты. — А фамилию не припомните?

— Кажется, де Гробуа, — почесался он в затылке, передав соверен матери. — Его ещё в трактире обворовали... — глубокомысленно добавил Гаррет, покосившись на алоухого братика.

Искор благодарно кивнул и уже начал вставать, когда его остановили.

— Прошу вас, командор Искор, присядьте, — произнесла железная леди, продолжавшая сидеть во главе стола. — Как вы понимаете, двое моих детей выросли магами вне Круга, а третий мечтает реализоваться в воинском деле. Карвер нам рассказывал, сэр Искор, каким видел вас в Остагаре до и после Посвящения в Серые Стражи. Мой младший сын на себе испытал действие вашего препарата и наблюдал ваши быстротечные пиявочные исцеления от скверны. Сейчас вы перед нами во здравии. Я правильно понимаю, целитель Искор, что вы полностью победили скверну в себе и соратниках? — очень серьёзным тоном осведомилась мать в заботе о благополучии своих детей вместо пиетета перед историческим свершением по исцелению морового поветрия. Карвер, например, хотел бы вступить, но не решался.

— С точек зрения заразы и пагубности нынешняя скверна побеждена, мисс Лиандра, — в тон ответил Искор, уважительно смотря глаза в глаза.

— В Киркволле есть отделение Ордена Серых Стражей, трое неопытных заменят там троих ветеранов под ваше командование, сэр Искор, — предложила Лиандра, витиевато завуалировав желание всей семьёй удрать от Мора за море.

— В качестве посланцев отправленные командором серых Дунканом двое Стражей уже переплывают на корабле Недремлющее Море. Несомненно, в Ферелдене у нас велик кадровый голод, поэтому жизненно важен каждый. В случае вашего вступления у меня для всех Хоуков найдётся дело, — убеждённо и убедительно произнёс Искор, пока остальные внимательно следили за ходом переговоров, затрагивающим их судьбы.

Дети безмерно любили и уважали мать — на зависть выросших сиротами Алистера и Солоны. И в то же время все трое тяготились авторитарной заботой родительницы.

— Простите, я правильно вас поняла, сэр Искор, что вы и меня имеете ввиду? — нахмурилась Лиандра, глядя колко и пронзительно. Руки сцепила в крепкий замок.

— Не буду скрывать свои предложения. Замок Редклифф практически опустел. Он в прибрежной зоне озера Каленхад, на котором колокольный звон Цитадели Кинлох обеспечивает защиту от скверны и порождений тьмы, заодно осаждая тучи. Замку Редклифф экстренно нужна управляющая, мисс Лиандра, и только вы сможете уговорить клир Лотеринга эвакуироваться вместе с вами — преподобная мать в деревне Редклифф позорно проштрафилась. Гаррету положено вступить в наследство в Киркволле, заодно по моему поручению будет выявлять заразных скверной среди беженцев получше Стражей старой закалки. Карверу ещё надо подучиться в гнездовье грифонов. Бетани я бы взял хозяйкой оплота, камергер и секретарь, — расписал Искор привлекательные роли для всех Хоуков, не отрывая взгляда от решающей тут Лиандры. — Насколько я понимаю, вы дальше Мора не заглядываете и забываете о Тени, мисс Лиандра, ничего не зная про общение во снах. Разумеется, всё имеет свою плату. Не безумие и краткость жизни, но орденская дисциплина и опека. Решайтесь, я приглашаю Хоуков только сейчас.

— Я рекомендую, очень-очень, — искренне и запальчиво добавила Солона.

— Сэр Искор, что значит от Думата? — выцепил Гаррет, спохватившись. Он был практичного склада ума, громкие имена и ожившие легенды не затмили разум.

— Это секрет ордена. В реалиях Андерфелса означает принадлежность к древним родам от Серых Стражей времён Первого Мора. И это сулит большие проблемы. Как вижу, мисс Лиандра, муж вам что-то рассказывал, а детей вы не посвятили.

— Малькольм действительно испугался своего внезапно объявившегося отца родом из Андерфелса, но никогда не упоминал, что он из Ордена Серых Стражей. Дети, я позже с вами поговорю об этом... — вынужденно согласилась Лиандра, жгучим взглядом одарив информированного юнца.

— Извините, Хоук, вы принимаете моё приглашение либо нет? Время не ждёт.

— Сперва раскройте этот секрет, сэр Искор, он и наш тоже, — потребовал Гаррет, своей репликой опередив мать. Он хотел, чтобы с Хоук считались на равных.

— Отчасти. Кровь, мясо, кости — плоть драконов является компонентом зелья Посвящения, как и скверна. Чем сильнее была особь, тем сильнее становится посвящённый и дольше живёт. Вкусившие Архидемона помимо обретения потенциала к уникальным магическим способностям живут во здравости рассудка и тела более тридцати лет после ритуала. Их прямые потомки всегда выживают при посвящении и обладают как минимум латентным даром к магии, а у Малькольма он был дополнительно усилен эльфийской кровью. Полагаю, ваш отец прозрел об уготованной ему участи и вовремя сбежал, из Киркволла и из жизни. Наследию придёт время.

— Мой отец умер от быстротечной болезни, сэр Искор, — процедил Гаррет, задетый намёком на самоубийство и пинком младшего.

— Порчей себя отсрочил Пятый Мор да облегчил его. Эта древняя тайна. Я планировал вплотную заняться ею через год-два, а оно вон как вышло. Не обессудьте, но всему своё время. Кто-то из детей Малькольма или Вильгельма в любом случае будет задействован, произойдёт это втёмную или открыто — вам выпал шанс сейчас решить, — полным металла голосом изрёк командор.

— Это шантаж! — не повышая голоса, умудрилась воскликнуть Лиандра. Два стальных взгляда едва не заискрились, как при соударении мечей.

Искор уже знал, что Вильгельм активно изучал способ борьбы с одержимостью, но перестарался и умер в четвёртом году Века Дракона от казавшегося нереальным влияния демона Желания в кошке Китти на голема Шейлу. И та поддержка, которую чародей имел, и то место, где он осел, и та тема, которую он разрабатывал — это идея заточить Корифея в каменном големе. Ясновиденье показало, что Малькольм сбежал из Киркволла год спустя после смерти своего старшего брата, выросшего в Цитадели Кинлох и занимавшегося там секретным изучением статуи тевинтерской провидицы Эленай Зиновии. Далёкий предок Вильгельма и Малькольма собственной кровью запечатал Корифея в теле своего родного брата. Ныне мёртвый дед Гаррета после подновления печатей хотел переместить душу всё никак не дохнущего высшего жреца Думата в тело новорождённого внука, раз провалился первый проект с редчайшим и баснословно дорогим каменным големом. Всё на алтарь благой цели по избавлению Тедаса от древней проблемы — с чего-то вдруг спустя тысячу лет после её купирования. Увы, Корифей требовался Искору, например, чтобы опорочить Вейсхаупт и его преступных детищ: попытаться оздоровить или, на худой конец, ликвидировать Орден Серых Стражей в его нынешнем уродстве.

Только в этот момент ясновидец чётко узнал: как некий тевинтерский магистр основал Орден Серых, а после его победы над Думатом другие магистры стаей слетелись, обезглавили орденскую структуру и создали из трупа химеру, до сих пор пляшущую марионеткой Архонта! Эленай Зиновия застала конец Первого Мора и была женой победившего правителя Тевинтера! Она знает всё это наверняка, если не сама участвовала! И ведь мыслью даже не обмолвилась, сучка драная!..

— Отказ решать тоже выбор — принято, — справившись с собой, жёстко утвердил Искор в затянувшейся паузе. — Солона, будешь нянькаться с родичами?

— Я с Алистером, — выбрала молодая женщина, отчего её мужчина пуще зарделся.

— Повезло малышу, — Искор улыбнулся и встрепал брата после того, как телепатически сказал ему: "Алистер, учись владеть собой. Покажу доходчивее".

За пару сердцебиений кровь отлила от лица и паха Снуфлера, явственно ощутившего вытяжку магии, а ранее подаренный побратимом эльфийский камень памяти идеально зафиксировал приём. "Искор, спасибо. По ком или по чём горечь?" — спросил побледневший молодец, сочувствуя брату. Ответ ему: "Алистер, сложилась часть мозаики прошлого. Изначальный Орден Серых уничтожен магистрами Тевинтера почти сразу после Первого Мора при участии провидицы Эленай Зиновии, жены архонта Валериауса, матери архонта Гессариана, моей первой учительницы в Цитадели Кинлох. Сегодня же разберусь с ней, доигралась в прятки". Пророчество самой Эленай касательно её стояния при похождения в Тедасе эвануриса Фен'Харела исполнится вполне — про одухотворённость статуи речи не шло. Сейчас Искор уверился, что внутри окаменелости он наконец-то сможет из киира вырастить телкиира в качестве вместилища для всей памяти Эленай Зиновии, хранящей ниточки ко многим нынешним мировым заморочкам, а эссенции и квинтэссенция души оракула восполнят траты мифрилового дракона на монумент в Редклиффе и усилят его собственные способности. "Хотела стать богиней? Да уподобишься Митал!" — про себя подумал дракон.

— Эй-эй! Мы всё-таки здесь, а не где-нибудь там, — поваландав левой рукой, Гаррет со своей стороны тоже попытался разрядить накалившуюся обстановку.

Правой рукой старший сын накрыл на столе кисти матери, щурившейся и поджимавшей губы. Лиандра сейчас осознавала, что время курицы-наседки завершилось — её выросшим птенцам пора уж заводить своих детей: до сих пор девственные двойняшки нынче старше того возраста, когда она сама родила первенца. Хоук сейчас больше волновалась за собственную семью, нежели о предавшем её роде Амелл, и не обращала внимание на подсказки интуиции о том, что заявившие к ней в дом молодчики выросли без семьи и сейчас завидовали. Вдобавок, Лиандра привыкла к магии муже и детей, не осознавая всех возможностей и знаний волшебства у посторонних.

— За детей решают взрослые, за рядовых — офицеры, — резковато припечатал командир, начав концентрировать волю и магию перед оформлением в интуитивную импровизацию.

— Когда я вступлю к вам в орден, сэр Искор, вы мне всё расскажите?

— Касательно всего положенного новобранцу, Карвер, — уважительно кивнул Искор, точно так же без отрыва взгляда от взявшего слово собеседника, с пинка Солоны под столом нашедшего в себе решимость вступиться за себя и семью.

— Я об отцовском наследии, сэр Искор, пожалуйста, — засопел младший Хоук.

— Постфактум наверняка введу в курс дела или однозначно по достижению моей нынешней ступени в иерархии, — непререкаемо известил командор. — Наследие это не только ваше и затрагивает множество судеб, а вы за себя с трудом ответственны, — металлическим тоном констатировал Искор. — Тем более, конкретно ваше материнское наследие ещё свежо.

— Что за инсинуации, сэр Искор? — напряжённо вскинулась Лиандра.

— Вы же не набожная и должны понимать, что это ж неспроста всё ваше поколение Амеллов обзавелось одарёнными детьми, — спокойно и самоуверенно посмотрев в лицо.

— У моего сына Карвера нет дара, и та племянница из Хартлингов...

— У Карвера врождённые задатки храмовника в противоположность двойняшке-магу, а у той племянницы дар вовремя вправлен с генерирования и высвобождения на поглощение и рассеивание — у девиц это делается с целью высасывания у детей одарённости магией прямо в утробе. Снуфлер, из чего была перевёрнутая страница?

— Э, нажий пергамент, — сходу ответил наблюдательный Алистер при поддержке киира. — Из него делают учебники по специализации храмовников, — умно добавил.

— Прошлой ночью я для Солоны успел навести справки в Тени. Династия Амеллов претендовала на трон наместников Киркволла вместо Перрина Тренхолда, но в итоге репутация дома убита, имущество и средства шулерски проиграны, все старшие и почти все средние члены ликвидированы, младшие распылены по миру, а титул достался церковной марионетке Марлоу Думару. Низвержение неугодного рода началось с визита орлейской великой герцогини Флорианны де Шалон, на балу у которой вы Лиандра, уж простите за прямоту, выпили лишнего и полюбились с незнакомцем, понеся от него и тем закрепив обоюдное очарование. Зелья соответствующего толка я лично улучшал и налаживал их массовое производство, покупая привилегии в Форте Джайнен.

Огорошив и подавив принятой на веру осведомлённостью, Искор резко поднялся, ярко засветив грифончика за окном и убрав из своей ауры умиротворяющую магию:

— Довольно лишних слов, отправляемся в ритуальный зал.

Претворяя в жизнь самоуправство, Искор ударил посохом об пол, вызывая семь стихийных духов для заклинания Массового Броска Камня: первой провалилась в подпол стоявшая Бетани, за ней вскочивший Гаррет, далее Карвер, Лиандра, Солона, Алистер, на седьмую вдалеке указал посох — Лелиана с треском ухнула под землю и пережила незабываемо лихие мгновения транспортировки. Впечатлений выше крыши! Явив свою решительность и мощь сомневающимся, сосредоточенный заклинатель переместился последним, погасив все огни в доме с закрытыми ставнями и запертыми дверьми под охраной мабари и грифонов.

Хоуки с первого взгляда узнали квадрат своей залы для занятий магией, расположенный прямо под массивом фундамента Имперского Тракта. Алистер с первого взгляда распознал качественно выложенную на полу мозаику Глифа Нейтрализации, которым пользовались и храмовники, и маги. Солона с первого взгляда узнала стандарт, по которому делалась и много раз подновлялась каменная кладка стен, испещрённых подпалинами, царапинами, трещинами и сколами. Лелиана с первого взгляда узнала стащенные у церкви факелы с обычным волшебным огнём рыжего цвета.

— Лиандра, Гаррет, Бетани, Карвер, как говорится, насильно мил не будешь, — с долей иронии и серьёзным видом произнёс командор Искор для тех, кто только что красочно прочувствовал эту народную мудрость. Следовало соблюсти формальности, сохранив иллюзию выбора вместо насилия Правом Призыва, якобы оправдывающего халтуру и прочие пакости. — Я вас прямо и недвусмысленно спрашиваю — вы принимаете приглашение в орден, участвуя в ритуале Посвящения в Серые? Отвечать "да" либо "нет".

— Да, — сразу подтвердил своё решение Карвер в попытке обрести самостоятельность и получить надлежащую его мечтам воинскую выучку. Стражи всяко лучше храмовников, но при условии свершившейся победы над скверной, а в королевской армии юноша разочаровался раз и навсегда.

— Да, — рискнула его сестра Бетани, которой понравились и грифоны, и предложение быть хозяйкой оплота, и смазливый командир...

— Да, — пошёл за наследством Гаррет, по-братски похлопав младшего по плечу и одобряюще сжав руку матери, проявляя свою ответственность за семью.

— Да, — согласилась прокисшая Лиандра с тем, что должность мажордома в защищённом от скверны замке Редклифф гораздо лучше нищенского существования в Киркволле, откуда Амеллов выжили коварно и нравоучительно для остальной знати.

Раскрытая Лелиана хлопала пушистыми ресницами и старалась не отсвечивать.

— Благодарю. Пройдёмте к кругу, — повёл рукой гранд-маг, создавая в центре силовую плоскость с гербовым трилистником.

— А что за дракон у нас будет в меню, сэр Искор? — с внешней бесшабашностью полюбопытствовал Гаррет, в котором Алистер увидел толику самого себя и хмыкнул, с разрешения брата воспользовавшись правом представить, так сказать:

— Великая Йридажниосжув из потомков нынешнего Архидемона Уртемиэля, её кровь испил Каленхад Тейрин. Такой дракон устроит или полом не угодила? — глянувший на бородатого чисто бритый Снуфлер прищурил глаз, как только он умел.

— О, чур мне рёбрышко!

— Зацените правое нижнее, — расплылся в улыбке Алистер, реально дававший разрешение использовать обломок кости из грудины, когда ещё летом в одном из снов вне теневого домена Пик Солдата обсуждал с побратимом ритуал Посвящения в Серые.

— Становимся, рекруты. От меня по правым рукам: Лелиана, Карвер, Лиандра, Гаррет, Бетани. За моим правым плечом Алистер, слева Солона, — произнёс Искор, ощутив на плече сперва руку старшего брата, затем повторившей за ним подруги, оба взялись за руки.

Выложив священные предметы, Искор для всех рекрутов привёл порядок ритуальных действий. После краткого инструктажа начался сакральный обряд, опрокинувший у участников очередное заблуждение:

— Минуту тишины, пожалуйста, соберёмся и почтим память всех рекрутов Серых Стражей, предательски погубленных Первыми Стражами со ставкой в Вейсхаупте.

Искор не вдавался в подробности, в какой именно орден идёт приём, а там уже стало поздно. Продолжил девизом:

— Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития.

Первой Лелиана с постно-бледным лицом порезала себе ладонь, накапала крови в кубок и размешала эликсир этим же ножом, безболезненно и бесследно заживившим рану. Поставленный голос менестреля внятно повторил девиз:

— Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития.

Будучи младше Солоны более чем на полтора года, Лелиана чего только не навидалась в жизни, однако в кровавом обряде участвовала впервые да исключительно из знания историй трактирщика, книг, баллад. Морщась, она выпила кубок до дна, не забыв совет опереться о силовую плоскость, поскольку ноги подкосились от того, как эликсир практически молниеносно протёк от входа до самого выхода, не для промывки, но ради трансформирования всех доступных веществ на пользу организму с его настройкой выводить излишки скверны естественным образом.

Провидец воочию, так сказать, лицезрел изменение узора Дорог Судьбы. Сверкающий каменьями кулон Круг Искателя был подарен Лелиане преподобной матерью Доротеей, якобы спасшей девку от Маржолайн — одной из матрон общества орлесианских бардов, столь же искусных в музыке, как в шпионаже, интриганстве, воровстве, убийствах. Подарок слишком явно говорил о причастности Ордена Искателей Истины к вербовке Лелианы, взращённой орлесианскими бардами и способной защитить Церковь от излюбленной Игры имперского дворянства в Вал Руаё. Отныне Лелиане не бывать почитательницей Создателя — в подземельях крепости Пик Солдата до сих пор хранится компромат на церковные структуры в виде похищенных из крепости Теринфаль архивов и улик. И приметно голубоглазой Лелиане тоже больше не бывать: зелень Завесы преднамеренно отпечаталась в её очах из-за повешенного Искором над центром импровизированного стола пылающего шара Завесного Огня и оказанного им влияния через тотемную чакру для устранения всех памятных шрамов и придания рыжим волосам большей сочности в тёмно-алом спектре — перешагивание через жизненный рубеж с подновлённой внешностью для пущего разграничения.

Магическая столешница повернулась. Карвер решительно резанул себя до кости, не ощутив боли от волшебства ритуального ножа. Ой, не зря у него ёкало сердце, когда первой так сделала соседка. Хотя ритуальный кубок очистился от всех следов предыдущего применения, Искору это не помешало ни в первый раз добавить каплю крови Карвера к Лелиане, ни во второй раз тайком примешать уже к Карверу кровь Лелианы, чтобы на крови и скверне запечатлеть их сексуальное влечение — не оставляя на волю случая образование данной семейной связи. Оба давно знакомы и думали друг о друге, так что есть почва для завязи отношений без подозрений, а беременность окончательно выключит Лелиану из орлейских раскладов.

Когда круг завершился и взялся за руки, Заклинательный Огонь охватил фигуру ведущего и стоящей за ним команды, слаженно заговоривший на три голоса:

— Присоединяйтесь к Ордену Серых, сотрудники и соратники. В единстве — сила.

Призрачно-синеватый огонь посвящения в единство побежал по рукам, стремительно охватывая новиков.

- Объединяйтесь сознаниями в познаниях, братья и сёстры. В силе единства — успех.

Круг замкнулся и запылал в едином ритме, порождая волнообразные языки.

— Мы возлагаем на себя обязательства выявлять и уничтожать врагов мира, балансируя Серыми между Светом и Тьмой.

Огонь от мужчин стёк к обращённым к ним углам трилистника, женское пламя растеклось по прошивающему их кругу.

— Мы служим по совести, живя с надеждой, верой, любовью.

В трёх четырёхугольниках символичной фигуры зажглись свечки зелёного, синего и красного пламени.

— Мы образуем в содружестве связи и память.

В центре целиком загоревшегося символа воспылал серебряный факел.

— Да Здравствует Орден Серых!

"Да Здравствует Орден Серых!" — торжественно возвестил хор мыслей-голосов в восьми головах, восторженных сакральным действом и сопричастностью к общности, возликовавшей от присоединения: каждый новообращённый ощутил местонахождение орденского оплота, а также одиночек Леви и Элиссу, разбросанных по Ферелдену. Уже по факту знания от ведущего ритуал Искора всеобъемлюще передались его ведомым — слова про связь следует понимать буквально: развиваемая способность чувствовать друг друга и общаться без слов подобно таковой способности у порождений тьмы при обострённых возможностях чуять скверну, но без неотвратимой пагубности Зова Скверны и порождаемого ею безумия и страданий от ночных кошмаров.

Алистер и Солона влились в круг, подхватив руки Лелианы и Бетани, чтобы сохранить целостность, когда Искор прошёл вовнутрь, уменьшив всё ещё горящий символ триединства до помещения на своём орденском медальоне.

— Поздравляю, сестра Лелиана, отныне ты новик Ордена Серых и энсин Ордена Серых Стражей, — торжественно произнёс Искор, встав перед возвышенно впечатлённой Лелианой.

Лелиана по настроенной связи поняла и не испытала сожалений по той причине, что вроде как сама ушла из церкви и вступила в другую организацию. Новик склонила голову перед командором, снявшим кулон в виде инкрустированного каменьями обода на цепочке и одевшим ей на шею Амулет Серых, знания о свойствах которого точно так же посредством телепатической связи появились в головах у всех посвящаемых. Искор прямо тут же превратил ободок памятного кулона в брошь, вставив круглую зеленоватую руну защиты и припаяв в её центр нарезной шип для крепежа, на лицевой стороне пролил слой лириумного клея закрепил руну удачи, засветившуюся серебром от энергии эссенции души Искора, дабы ей везло только в контексте ордена. Подарок получил величайшее одобрение Лелианы, зардевшийся в тот же миг, когда завершился мысленный обмен — довольно улыбнувшийся Искор прикрепил брошь к воротнику. Само действо одобрила Лиандра, зря волновавшаяся за дочку.

— Поздравляю, брат Карвер, отныне ты новик Ордена Серых, — торжественно произнёс Искор, переходя к нему, дабы тоже одновременно с одеванием Амулета Серых установить в памяти ментальный блок для сохранности орденских тайн.

Ритуал Посвящения опрокинул все представления его непосредственных участников. И продолжение тоже захватывало дух — во всех смыслах. Искор первым застыл "сонной статуей", чтобы дать остальным переброситься репликами перед тем, как лечь на расстилаемые Алистером шкуры. Лелиана едва устроилась, как сон смежил её веки и выровнял дыхание тела, а вынутая душа была соединена с орденским доменом снов в Тени — вышла из Портала Душ на месте крепостных врат (похожий имелся на испытательном полигоне в Тени Цитадели Кинлох). Она испытала настоящее потрясение души от осознанного сна, как бывало с "Создателем", чья лживость разрушила мировоззрение — крах личности Лелианы предотвратил предупреждённый мастер Авернус. А новик Солона стала экскурсоводом для Хоуков, рядовой Алистер давал новобранцам вводные знания. Сам же Искор отметился и отбыл исполнять свой приговор для Эленай Зиновии, тем самым малодушно сбегая от общения с неприятной Элиссой.

Глава 11, метаморфозы.

Осквернённые тела и сами за ночь пропотели, и внушили проснувшимся желание хорошенько помыться, так что семь водяных сисек-элементалей не только помыли и постирали, но тонизировали пузырьками и приняли мочевину, сконфузив шестерых. Разумеется, Лиандре как бы невместно делать гимнастику с молодёжью — её утренняя зарядка за плитой. Не фартук, но орденское сюрко с грифонами было выданы каждому (как и амулеты, их изготовил эидолон Искора, работавший в шкафу в Башне Ишала).

Едва леди ушла готовить завтрак для почтившего её дом королевского бастарда, как Искор в приказном порядке устроил занятие в нижнем белье — ему с Алистером было, чем пристыдить Гаррета с Карвером. Собственно, все три Хоука сдулись раньше Солоны, чрезвычайно возгордившейся этой победой, хотя через пару жимов и она повалилась без сил и в поту, чтобы позавидовать Лелиане, впрочем, долго не продержавшейся в ещё больше взвинченном темпе простых упражнений. Далее пятеро с замиранием сердца и восхищением смотрели, как размявшиеся Снуфлер и Рокфор расцвечиваются гематомами от активного бокса без махов ногами. Победила дружба, в конце оба хлопнули друг друга в ладоши, и магия целителя в пару двойных щелчков массово залечила и взбодрила "гимнастов".

Искор прекрасно обозревал весь зал. Потому заметил задумчивые взгляды Алистера и запоздало сообразил, что вчера Снуфлер пялился на Лелиану — подражая побратиму! Типа присмотреться так и эдак, примерить так и сяк, а потом по широте душевной совершить акт дарения с господского плеча, дескать, сам бы взял в жёны, но так уж и быть, благословляю ваш союз. Однако сегодня уже не клеилось: к вящей старательности Карвер активно поглядывал на индифферентную Лелиану, а сам Искор то и дело косился на фигурку Бетани, более плюшевую, самую низенькую и слабую.

Тихая Лелиана от мастера Авернуса уже знала, чем будет заниматься весь день — ухаживать за грифонами: искупать, заточить и обмазать коготки, помыть клювы и почистить зубы, обработать шерсть и перья против вшей с клещами, а также выгулять и поохотиться вместе с ними. Это ох как славно отвлекало от крушения веры в Создателя и его невесту Андрасте, на самом деле чудовищно обманутую тевинтерским магистром, управлявшим своей бывшей рабыней через сновидения в Тени ради так и не выгоревшего свержения архонта Гессариана. Подлость, раздутая в ложную веру!

Все остальные после вкусного и сытного завтрака тоже занялись делом. Искор преподавал Гаррету приёмы боевой магии, поскольку Малькольм хорошо научил сына направлять магию внутрь себя. Алистер стал учить Карвера специальным приёмам храмовника. Девочки больше болтали о своём, о женском, чем тренировались со Стихийным и Завесным Огнями. Бетани отец тоже учил усиливать себя, но это не её стезя. Вместо боевого чародея ей больше подходили занятия силовыми полями да телекинезом с другими ветвями спиритической школы, однако Искор смекнул лучшее решение — совместить с умением рейнджера Таримеля призывать из Тени одного или группу животных для большего разнообразия существ в арсенале и на поле боя.

Разумеется, Искор мог бы славно потешиться и насладиться, когда поздним утром устроил бы речное купание грифонов и молодёжи — голышом. Фигуристая и подтянутая Лелиана первая бы обнажилась, практически рефлекторно двигаясь эротично. В общем, пикантного удовольствия всем бы досталось! Искор не преминул бы взлохматить четверых местных новичков, изымая немного инкарнума и магии, чтобы обучающим образом погасить возбуждение и наполнить каменного голема жизненной силой с эмоциями. Разумеется, Искор не стал устраивать никакие кроссы и купание.

Вместо потери времени на столь желанные развлечения, Искор направил Солону напитывать голема магией камня. Это и самому стихийному магу поможет вникнуть в суть одушевления материи, и разнообразит эмоциональный фон сознательной сущности голема, и аккумулирует энергию для подвигов. Карвер остался один в поте лица повторять упражнения, а Алистер занялся мягкотелым Гарретом — оба легко поладили и подружившись. Сам же Искор — променял весёлые развлечения в компании на чувственные удовольствия с одной Бетани.

О, да! Бетани обладала дивными локонами, обрамлявшими чудесное личико, сияющее доброжелательностью и милосердием. Элисса была поджарой, с мускулатурой, достаточно красиво развитой, рельефной и твёрдой, по натуре лидер. А вот Бетани выглядела более женственно, мягко и сглажено. Элисса сама была бы горазда помять и покататься, а вот Бетани будет таять и отдаваться. Собственно, Искор приподнял из пола камень, чтобы ученица, достававшая ему макушкой до подбородка, встала вровень. Если Гаррету он дышал в затылок, то к Бетани позволил себе нежно прижаться, почти соприкоснувшись ушами и накрыв женские руки своими. Обладавший природной чакрой и натренировавший телепатию, Искор представлял собой идеального учителя, составлявшего с ведомым совершенный магический тандем, чтобы чутко воспринимать действия и доходчиво объяснять — чтобы покорять девушку!

Малькольм обучался в Кругу Магов и проходил обязательное Истязание, калечившее мага пробиванием канала в Тень. Вся система обучения в Башнях создана вокруг этого изуверства. Гаррет и Бетани не были Истерзаны. Хотя отец старался учить хорошо, он попросту не знал, как должно — как учат будущих магистров в Тевинтере. Поэтому Искор споро взялся исправлять огрехи — стал учить создавать каналы в Тень, как для восполнения собственной маны, так и для прямой подпитки заклинаний, многие из которых настолько энергоёмки, что заклинатель-неумеха просто-напросто рискует сжечь себя или свой дар. Естественно, лишние манипуляции отнимают время, особо драгоценное в боевых условиях. Тут либо собственные огромные резервы, либо какой-нибудь канал в Тень для постоянного восполнения маны.

Искор воочию наблюдал превращение мага Йована в одержимого демоном колдовского ужаса — процесс образования канала из Тени в бренное тело был отчасти зеркален Истязанию. Собственно, из-за наличия "дырки" демоны столь падки на истерзанных магов — их канал легко рассверлить для расширения в энергетическую воронку с естественным потоком магии из Тени в занимаемое демоном тело. Потому колдовские ужасы и иже с ними столь грозны — они быстрее, чаще и дольше колдуют.

С удовольствием обучая Гаррета, а Бетани ещё и с огромным наслаждением, Искор сам образовывался. Например, он смекнул давно зревшую идею не просто оставлять в Завесе зарастающие проколы, а совать туда спиритическую прокладку в качестве постоянного шланга для непрерывной откачки из Тени сырца инкарнума и магии. Здесь и сейчас он не стал развивать эту идею, как отложил на потом мысль о спирите-фамильяре для постоянной и сообразительной подпитки из Тени — дополнительно к проводящим возможностям магического посоха. Почему Искор отсрочивал? Потому что он банально млел от близости с Бетани, безгранично счастливой от призыва в руки сущих милашек — спиритов фенеков.

После второго перекуса Искор сжалился над умаявшимися учиться ударными темпами и после выхода из подземелья во двор вызвал из Тени недостающих грифонов для того, чтобы весело полетать и покуражиться над Лотерингом — в качестве решающего аргумента Лиандры Хоук для упрямящейся преподобной матери, так и не рискнувшей сунуть руку в чёрную дыру "переносного склада" для всей церковной утвари, книг, пожитков. Лотерингский храм был весьма просторен и богат — просто жалко без боя отдавать обихоженное здание во власть порождений тьмы.

Вообще торговая деревня с южной стороны пристроилась к "косточке" Имперского Тракта, раздаивающегося с запада и востока в нескольких милях от Лотеринга. С юга же виляла река Драккон, от течения которой был сделан искусственный отводок под водяное колесо и постройку жилья вдоль канала. Неводы полнились рыбой, поля густели пшеницей, в огородах созревали поздние сорта капусты, в старых и молодых садах зрел осенний урожай яблок — так было всего неделю назад.

Искора интересовала конкретно перемычка Имперского Тракта. Давным-давно "местные корольки" решили сделать обязательным въезд в Лотеринг для всех и каждого, путешествующего по тевинтерской дороге. Для этого аж в двух местах повредили сооружение, как раз со сходнями на север, в сторону озера Слизняк. Полевого командора такая ситуация не устраивала, требовалось восстановить непрерывность транспортной артерии Ферелдена, доставшейся в наследство от Тевинтерской Империи. Реконструировать Имперский Тракт вообще желательно повсеместно, всё-таки порядком обветшал за более чем тысячу лет без обслуживания. Это ещё и продуманное заявление о себе — умные поймут, своевременный сигнал для северных и западных соседей о смене парадигмы магического прикрытия Ферелдена.

После полётов компания Серых приступила к выполнению плана Искора, хотя прямое участие принимали только одарённые. Приземлившись на давно нехоженый участок, гран-маг сперва голему возвратил рост, потом под колкости Гаррета с Алистером и зардевшихся девиц с Карвером — шаром к Шейле был приставлен посох: ближе к голему встали Гаррет и Бетани, рядом с ними Искор и Солона. Из-за пошлых комментариев Снуфлера магам долго не получалось настроиться — энергетические выбросы из кончика посоха действительно напоминали мужские извержения. Но в итоге удалось создать стабильный и широкий канал из Тени для стихийной энергии земли, чтобы "пустить струю" магии для вызова огромного элементаля в тридцать два фута ростом и управления им как реконструктором участка Имперского Тракта и сходней с него по имперскому стандарту. Искор не зря переполнил Шейлу инкарнумом и магией, в конце действа он отжал из голема спиритическую квинтэссенцию и влил в элементаля — плюс по одной эссенции души от каждого участника-мага да несколько кристаллов лириума с человеческую ногу размером. Воплощённый дух стихии стал долговечным ремонтником, нырнувшим в дорожное полотно для починки Имперского Тракта до самого Орзаммара и далее вокруг озера Каленхад с последующим "заплывом" до Остагара — это была его зона постоянной ответственности со смыслом жизни в реконструкции.

Второй обрушенный пролёт Имперского Тракта ещё играл роль запруды для водного канала Лотеринга. Команде магов на этом участке удалось настроиться всего за минуту: Гаррет с Бетани исполняли задачи насосов магии, Солона выравнивала сам поток и его стихийную характеристику, Искор управлял струёй для оживления обливаемого камня — аморфным телом каменного элементаля. На месте ремонтных работ была сделана и нормальная запруда, и отводное русло, и перпендикулярный съезд, и удобная лестница сходней. Второму магическому ремонтнику Искор задал обслуживать огромную кольцевую дорогу вокруг житницы Ферелдена — Баннорнов.

Само собой разумеется, оба воплощённых элементаля были клеймены трилистником из трёх колец с заданием заменить на этот знак всю тевинтерскую символику. Конечно же, Искор отправил второго не по пятам Логейна к Денериму, а на север — с умыслом побыстрее восстановить прямое дорожное сообщение с Цитаделью Кинлох.

Серые возвращались на обед в дом Хоуков, преисполненные пафоса прилюдно свершённого деяния — под соусом помощи беженцам да лёгкости переброски армейских подразделений они совершили великое дело. Вместо примерно пятиста жителей Лотеринга на диво дивное сбежались посмотреть все оставшиеся десятки да почти вдвое большее число успевших скопиться беженцев. Какие бы слова Логейн не вещал, но живые грифоны из легенд да явленная мощь группы магов, двое из которых около десяти лет прожили в деревне обычными селянами... Пересуды погасли втуне, поскольку полевой командор Искор Грей прямо при всём честном народе совершил исцеления и акт Усмирения бандитов и мародёров, пойманных патрульными за ночь и утро, а теперь безропотно отправившихся по домам класть чужие пожитки в карманы, только не собственные, а пространственные. Собственно, Серые так пешком и совершили обеденный моцион с одной окраины деревни до другой, по пути заглянув в Убежище Дейна, чтобы забрать утренний заказ снеди, оплатить новые блюда и разрешить плотно отобедать, поужинать и позавтракать в этом трактире всем усмирённым патрульным, имевшим достаточно денег при себе — Логейн расщедрился на аванс.

— Болотная ведьма! — предостерегающе выкрикнула Солона, когда все восемь Серых, два грифона и два мабари подходили к дому Хоуков, из подзаборной тени которого вышла экзотичная женщина. Гавр тут же залаял, псина Хоуков поддержала.

— Заражённая скверной, — задумчиво добавил более тренированный Алистер.

— Смелая бедняжка пришла за помощью, — скорее констатировала, чем пожалела её Лелиана, легко определив болезнь по внешнему виду — серой коже с чёрными венами.

— И как только прознала, — неприязненно буркнула Лиандра, крайне недовольная, что всякие ошиваются возле её дома, который она вынуждена покинуть. Да ещё общение с преподобной матерью и односельчанами вымотало ей все нервы.

— Да просто мы сегодня вмиг прославились до самых болот, — хмыкнул Гаррет, почему-то заалев ушами и привычно взлохматив себя.

— Я поговорю с ней, — известил командор, выходя в лидеры.

— Серых Стражей приветствую я, Морриган из Диких Земель Коркари, порождениями тьмы наводнённых, — надтреснутым голосом произнесла ведьма, гордо стоя и взирая свысока. — Договоры ваши древние вот, нужны для борьбы с Мором они вам, — предложила Морриган, протягивая связку ветхих свитков.

— Приветствую, я полевой командор Искор Грей. Правители бумажками подтираются. Нам это без надобности, тем более со сломанными печатями на крови, — ответил Искор, остановившись в семи шагах от ведьмы, остальные в трёх-пяти позади его плаща. — Что-нибудь ещё, Морриган?

— Известен ритуал мне тёмный во спасение жизни убийцы Архидемона, — напрягшись, выложила она свой козырь.

— Тоже мимо — я целитель. Чего тебе надобно, Морриган?

— От скверны исцеление, Искор Грей, меня видишь ты.

— Ты представлялась дочерью Флемет, а ей приписывают оборотничество. Ты обучена магическому искусству обращения в животных, Морриган? — спросил Искор, наперёд зная ответ. Металлический дракон не просто хотел создать надёжную легенду для наличия способностей к превращению у себя, а пустить в народ заклинание.

— Да. Обязаться платой за своё исцеление этому обучить готова я, — процедила ведьма, драконьим взглядом усмирив собак до поджатых хвостов.

— Не играй словами — чему этому?

— Копированию душ животных для превращения в них.

— Прошу прощения, Морриган, одну минутку.

Повернувшись к своим, Искор глянул на двух магов Хоук и сказал:

— Солона специализируется на Стихиях, ей пока рано становиться оборотнем. А вам, Гаррет и Бетани, как обученным сдерживаться и прятать магию внутри, специализация превращений будет наоборот в самый раз в параллель оговорённого развития. Разумеется, первой формой — орлиный грифон. Хотите?

— Да, — почти одновременно ответили брат и сестра, полнившиеся свежими впечатлениями от полётов на призванных Искором грифонах — символах ордена и рода!

— Хорошо. Продолжим, Морриган. У меня есть киира для копирования памяти и есть артефакты для призыва душ животных с дальнейшим превращением в них, — Искор поднял руки, показывая перстень с грифоном и кольцо с филином. — Это составные части заклинания Полиморфизм, которое мы хотим освоить. Для нашей инициации от тебя, Морриган, потребуется до ритуала заполнить киира воспоминаниями череды превращений с полётами птицей и во время ритуала ещё раз совершить превращение в качестве образца процесса. Скверна в тебе поможет нам. Потом ты будешь излечена.

— Гарантии? — лаконично спросила гордая ведьма в безвыходном положении. Как ни странно, рядом с командором ей было проще сдерживаться, как она интуитивно предположила, из-за излучаемой им странной магии.

— Репутация. Во-вторых, церковный полусекретный Орден Искателей Истины скрывает от созданных ими храмовников специализацию — паладин. Их особенность в лечении наложением рук. Посвящённые справятся и со скверной, Морриган, я на твоём примере в ходе магического транса помогу Снуфлеру и Карверу обучиться использовать праведную силу для сакрального исцеления. А дальше, Морриган, ты сама с превеликой радостью уберёшься из Ферелдена раз и навсегда, правда?

— Чистая. Согласна я, сюда давай свою киира, — потребовала Морриган.

О, ведьма впервые поняла выражение — зла не хватает! До сего момента она не представляла, как цинично её можно использовать — в качестве учебного пособия! Вытерпеть подобное отношение позволяло лишь понимание собственного бессилия. После успешных попыток с превращением в осиный рой и самоубийством самых заражённых Морриган поняла, что с каждым разом магически обессиливает — что вместе со скверной уничтожает часть собственной мощи и самой себя. Умная ведьма без проблем сообразила про нехватку ресурсов на полное преодоление моровой заразы — великий риск лишится собственного дара к магии пугал до дрожи в коленях. Перед обращением Морриган приготовилась дорого продать свою гордость, однако ж её соблазнительным телом заинтересовались вовсе не как вожделенной добычей для плотских утех, но как учебным пособием — зла не хватает!!!

— Встретимся здесь же через час, Морриган, — спокойно потребовал стальной дракон в облике полуэльфа. Сверкающая кристаллическая половинка шарика по размеру глазного яблока перелетела из рук в руки. — Не забудь съесть две-три обеденных порции, иначе останешься без исцеления скверных последствий заразы.

Издать нечто нечленораздельное Морриган помешали ощущения от того, как приставленная ко лбу киира растворялась эфиром у неё в мозгах, обостряя ум и проясняя память. Вторую половинку шара цельной киира Искор создал прошедшей ночью для Гаррета, чтобы тот никак не оплошал в Киркволле.

— Зачем цацкаться с этой... с этой ведьмой, сэр Искор? — Солона была переполнена искренним возмущением.

— Солона, цветочки плохо растут без навоза, а коровы любят кушать цветочки. Орден Серых блюдёт баланс, — наставительно изрёк Искор, заслужив внимательный взгляд от опытной Лиандры.

— Ну вот, как же я теперь буду собирать цветочки? — сокрушённо выдал Алистер. Почти одновременно с ним заговорил Гаррет:

— Мама, за что же ты нас так жестоко наказываешь, посылая на клумбы?

— Подурачься мне ещё тут, балбес, и будешь сдавать на мои клумбы весь свой грифоний помёт, — пригрозила Лиандра, оставившая все горести за порогом. Мать внутри ужаснулась возможным превращениям, но дети загорелись — она уступила.

— Мастер Авернус его очень рекомендовал садоводам, — поддакнула Лелиана, более-менее проветрившаяся и утвердившаяся во мнении, что благородный Орден Серых станет ей родным домом, служба в котором поспособствует Миру Во Всем Мире.

Прыснувший Карвер не заткнулся даже после братского подзатыльника.

Искор испытал гордость за то, что не просто сумел уловить в семьях Маттиаса и Лиандры нужные эмоциональные нотки, но и смог настроить свою ауру для создания в окружении тёплой семейной атмосферы, которой так не хватало ему самому, Алистеру, Солоне, Лелиане тоже было приятно и уютно. И суток не знакомы, а уже ведут себя, как давние друзья, словно и нет никакого Мора. И пусть в этом комплексном воздействии присутствовала толика сладкого демонического морока — яды в малых дозах лекарственны.

Кушали неторопливо, наслаждаясь пищей. Так что Морриган не только испытала на себе Бросок Камня в заклинательную залу Хоуков, но и пронаблюдала, как три пары Рук Магов отсыпали лириумом магический глиф в виде трилистника. Показав свой артефакт в мгновенном действии, Искор в крайних позициях схемы разместил киира, свой грифоний перстень и сосуд с дюжиной классических спиритических эссенций высшего сорта. Трое участников — в четырёхугольники. Сдержанно-послушная Морриган встала в маленький кружок в самом центре построения — лицом к Искору. Поскольку превращение заново открываемым заклинанием Полиморфизма носило преимущественно магический характер вместо физиологического, то Искор преднамеренно осложнил ритуал, оставшись в пропитанных инкарнумом и эссенциях натуральных одеждах да скомандовав Гаррету и Бетани тоже применить известную им классическую тройку защитных заклинаний: Каменный Доспех, Арканный и Заклинательный Щиты. Впрочем, свой посох с магическим шаром и уменьшенным големом командор временно всучил Алистеру.

Все остальные Серые расположились на безопасном пятачке. Зрителям предстало завораживающее магическое действо. Сперва поочерёдно засветились контуры кончиков лепестков трилистника. Когда засиял внутренний круг глифа, Морриган начала колдовать, за несколько ударов сердца сформировав копию вороньей души и в клубах теневых энергий моментально превратившись в крупную ворону, мигом узнанную Лелианой, поперхнувшейся от возмущений и прочих нелицеприятных эмоций. Едва на месте Морриган образовалась ворона, как поток магии волной устремился из круга в центр по переплетению линий глифа — сразу после мигания полной активации трое участников превратились в орлиных грифонов. Командор отличился белыми манжетами и воротником, подчёркивавшим благородную величавость.

Как договаривались, Морриган при появлении грифонов отменила свою воронью форму, вновь став человеком и познав опыт чужого превращения применительно к её птичьему облику — это проявили себя растворившаяся в глифе киира и спирит грифона из перстня. Сияние глифа изменилось волной от центра до самых кончиков, расколдовавшей грифонов, потом магия накатила обратно. Потрясённая свалившимися озарениями ведьма не сопротивлялась превращению в ворону — это изменило состояние глифа с порождением следующей волны, чуть иначе превратившей троицу Серых в тех же самых грифонов.

Когда магия внутри схемы устаканилась, Искор первым вернул себе облик полуэльфа, теперь уже от него, словно круги по воде, разошлась волна. Далее Гаррет и Бетани в течении долгой минуты сумели-таки самостоятельно вернуться в человеческое обличье — память магического круга пополнилась новым опытом превращений. Ровное свечение стало сигналом для Морриган, по сути, воссоздававшей заклинание Полиморфизма, опосредованно копируемое в головы к трём другим участникам.

Финальное превращение ведьмы снизило яркость свечения схемы. Когда магия прекратила колыхаться, Искор вновь первым произвёл самостоятельное превращение, после него Гаррет и последней Бетани. Магический иссушенный глиф потускнел, однако окончательно исчез только тогда, когда сразу после появления Морриган практически одновременно появились и трое других участников, вобрав в себя остатки магии — раздробленная киира зафиксировала в сознаниях обретённые навыки волшебного превращения готовым заклинанием. Увы ведьме, ей в подарок не достался облик волшебного существа грифона, а вот трое Серых для закрепления свободно обернулись простыми чёрными воронами, только покрупнее своих диких сородичей.

По восторженно-счастливым выражениям лиц своих детей Лиандра вновь убедилась, что не прогадала с рискованно стремительным вступлением в Орден Серых. Именно поэтому она молча наблюдала, как её Карвер становится цвета свёклы от подтрунивания окружающих — ему предстояло с завязанными глазами в прямом смысле накладывать руки на обнажённое женское тело, умасливать и проминать его. Лиандре оставалось только гадать, как Морриган стерпела объяснения сути процедуры её лечения, а потом у всех на виду разделась донага и улеглась на кушетку. Зато вставший у её изголовья Искор не скупился на объяснения, что и как должны ощущать и делать паладины. Вскоре Лиандра сама захотела лечь под мужские руки, синхронно проминавшие стопы, икры, бёдра. Специально никто не ласкал интимные зоны Морриган, но оба девственника так или иначе залезали в лоно светящимися пальцами...

— Морриган, хочешь драконью форму? — голосом Искора провокационно спросил ведьму каменный элементаль, перенёсший её сквозь землю по другую сторону Имперского Тракта

— Отрицать глупо, — свысока выдохнула ведьма, после исцеляющего массажа чувствовавшая себя заново родившейся. По её мнению, всё сполна окупилось.

— В Морозных Горах немногим севернее Иджхолла поселилась морозница. Изучи, приручи, покори, изведи.

— Аха-ха, ну конечно, иначе как. Прощай... — чёрная ворона взмыла в небо.

Искор предвидел, что Ульдред, как он и договаривался с мастером Ауриксом, уведёт своих прихлебателей в Скайхолд над Сулкеровым перевалом. К началу нового года осторожная болотная ведьма и первый чародей Гильдии Магов встретятся и как-нибудь меж собой договорятся для передачи заклинания Полиморфизма и драконьей формы, а там первое начнёт распространяться среди младшего руководящего состава, второе среди маститых и верховодящих, дабы ультимативно отстаивать независимость новообразованной структуры, свободной от гнёта Церкви. Разумеется, накрученная Морриган сумеет понять и превратиться в дышащего морозом дракона после этапа его изучения, так что у Искора будет повод предъявлять ей претензию, а у Скайхолда появится дракон-сторож. Главное, ведьма точно не сунется в древний храм, рядом с которым Флемет поселила разбуженную её старшей дочерью морозницу, а единогласно возведённого в ранг гильдейского магистра Ульдреда заживо похоронят в ворохе проблем и хлопот на месяцы вперёд, если не на годы. Безусловны и неизбежны издержки, с которыми Гильдия Магов должна справляться самостоятельно, доказывая своё право на жизнь, иначе затравят и задушат. Впереди полно подводных камней, течений, хищников...

Если кто и подумал расхолаживаться после заклинательного ритуала, то жестоко ошибся. Пока Лиандра с Лелианой готовили жратву и упаковывали вещи, Искор нещадно гонял молодь, в полной мере познавшую, что значит тренироваться в компании с целителем, возвращавшим бодрость в счёт роста аппетита и таяния жировых отложений. Для магов отработка заклинаний чередовалась с боевыми приёмами по обращению с посохами, как увесистой палкой с крушащим или режущим набалдашником, так что мана вполне успевала восстановиться за время физических нагрузок.

Осипший Алистер вплотную занимался с Карвером, редко отвлекаясь на других, но охотно — в сшибках всех новиков против одного рядового он неизменно побеждал. Основное занятие Солоны — наполнение колб стихийными элементитами и эссенциями. Искор беспощадно вдалбливал в Гаррета и Бетани единый базис: заклинание Вытягивание Маны из противника или из самой Тени, заклинание Барьер для обволакивания себя и ближайших союзников магией поглощения вредоносных воздействий. Для молодого человека в тесных условиях города будет нужно себе и соратникам придавать Кошачью Грацию, Бычью Силу, Медвежью Выносливость, а для девушки на природных просторах будет нужно Призвать Кошек, Быков, Медведей. При помощи командного транса управляя Гарретом и Бетани, как до того Алистером и Каревром, Искор также поведал и показал для них перспективные заклинания, с которыми они со следующего месяца будут активно упражняться в Тени и дремлющем мире: Умиротворяющая Аура, Спирит-Опекун, Развеяние, Взрыв Разума, Возрождение, Иссушающая Аура, Поле Отталкивания и Силовое Поле, а со следующего года план — Мерцающий Щит, Теневой Покров, Щит Тени.

Ещё никогда в жизни Хоуки не плелись на вечернюю службу в церковь с такой радостью — это же целый час отдыха! Присутствие полевого командора являлось насущной необходимостью, дабы в Редклифф отправились вообще все жители Лотеринга, включая трактирщика и вновь набившихся в его заведение беженцев с юга.

— Уэсли? Уэсли Валлон? — обрадованно позвал Алистер, заметив дружеское лицо, своей чёрной причёской подражавшее рыжей стойке. Он отделился от группы Серых, чинно идущих ставить свечи у главного алтаря храма у белой статуи Андрасте.

— Дружище Куифф?! — не менее радостно обернулся рыцарь-капрал, назвав монастырскую кличку в переводе "Чёлка". — Какими судьбами?

Служивший в башне Уэсли узнал и Солону с Искором, но поздороваться не успел, как его на пару лет более младший друг по Борнширу крепко обнял, звучно звякнули доспехи. Группа Серых тихонечко прошествовала дальше, обострённый слух Искора уловил весь разговор:

— Спасаю Мир от порождений тьмы! А ты, Уэс? — Алистер был счастлив встретить одного из немногочисленных друзей-храмовников, пусть более старшего и раньше выпустившегося — три года не виделись. Прямо как сам Искор и Стобром.

— Жену ищу. Слушай, ты же Страж, Алистер? Был под Остагаром? Авелин служила солдатом в королевском полку...

— Авелин? Такая строгая блондинка в латах? — наморщил лоб друг, готовый помочь. Киира напрягла память, выдавшую верную информацию.

— Да-да, она самая. Ты её видел?.. — с замиранием сердца спросил горбоносый брюнет, схватившись за алистеровские плечи, раздавшиеся шире его собственных.

— Ага, она спаслась вместе с полковыми офицерами. Мы оставили их на пути к Дварфскому Перевалу, командор Искор приказал им служить пограничниками в крепости Зимовахтенная, — рыжая чёлка с радостью осчастливила чёрную чёлку.

— Ох, хвала Создателю, спасибо, дружище Куифф! Спасибо!

— Я ещё не всё сказал, Уэс. Мы завтра как раз вылетаем туда, хочешь с нами?

— Вылетаем? Так это правда про грифонов?!

— А то! Знай наших! — сиял Алистер в лучах древней славы.

— Благой Создатель... — у Уэсли не нашлось слов. Храмовник-капрал даже ещё раз окинул друга взглядом с головы до ног, подмечая богатство и новизну шикарной амуниции.

— А хочешь к нам в Серые? Вместе с женой возьмём, а то как же! Брат Искор — прирождённый целитель, он победил заражение скверной, друг, так что волноваться не о чем, — убеждённо заявлял Алистер, по уши счастливый от нежданной встречи, которой Искор не удивился — его сюрприз удался в полной мере и даже сверх того.

— Ух ты, так и победил?

— Ага, всё благодаря мне, — самодовольно прихвастнул Алистер.

— Заманчиво, друг. Мне надо посоветоваться с женой, эх... Помолимся?

— Помолимся, — согласно выдохнул Алистер совсем без желания этого делать, но прекрасно помня и поддержав Уэсли, начавшего воздавать почести и благодарности Создателю и Андрасте, что уберегли жену Авелин и вновь свели с другом Алистером.

Надо ли говорить, что две чёлки и борода до полуночи чесали языки в комнате Гаррета, базаря не хуже щебета трёх девиц по другую сторону от лестницы на первый этаж, а "сонная статуя" Искора с крепко обнимавшей его посох Шейлой бездвижно укоряли пододеяльное рукоблудие Карвера, из-за непрекращающегося девичьего бубнёжа за стенкой не раз и не два припоминавшего, как его руки впервые гладили и мяли женские прелести, уничтожая скверну в сексапильном теле Морриган — на виду у всех! Если бы не свободный сюрко...

Шести часов сна всем Серым более чем хватило на отдых. Вот только проснулись новики шёлковыми — под впечатлением от сражения со своими ангелами и демонами в собственном Лабиринте Души. А вот храмовнику Уэсли дали поспать лишний час, но он всё равно вовсю зевал и потягивался, не выспавшись от того, что допоздна языком трепал, а до того во весь опор гнал в Лотеринг, едва узнав о разгроме королевских войск под Остагаром, когда остановился в придорожной деревеньке, куда от Первого Чародея Ирвинга прилетел голубь — десятки птиц разлетелись тогда из Цитадели Кинлох.

О, мабари Уэсли обожал, а вот грифонов побаивался и не разделял тех странных чувств, что питал Алистер к Ла и Ан, которых сообща готовили к вылету. Заразившись грустью от Хоуков, капитально заколачивавших свой дом, Валлон вспомнил друзей и приятелей из Борншира, большей частью распределённых в орлейские отделения Ордена Храмовников. Косился молодой человек и на командора Искора, спокойно и привычно призвавшего из Тени двух орлиных грифонов воплоти, а не призрачных, какие могли бы быть на классическом Ритуале Призыва в Башне Круга. Примерно с четверть часа, не стесняясь храмовника Уэсли, фактический глава Ордена Серых Стражей Ферелдена занимался магией — Искор вливал в каждого призывника по дюжине своих эссенций души и по дюжине теневых по одной на час материального существования ради их гарантированного перелёта в один присест от Лотеринга до Пика Солдата над рваной облачностью ненастного дня.

Уэсли видел, как Искор напутственно шепчется с Гарретом и передаёт ему какой-то мешочек. Но ни кандидату, ни новику Серых не положено было знать всё об амулете Флемет, который командор поручил по его сигналу доставить к эльфийскому алтарю на вершине Расколотой Горы близь Киркволла, дабы ведьма восстала из мёртвых и характерным для себя образом замутила воды прорицаний. Искор осознавал, на что шёл. Так Митал начнёт по новой собирать эссенции души с божественными свойствами для выжимки утраченной квинтэссенции эвануриса, а сама жизнедеятельность Флемет оградит Тедас от досрочного появления зловредных сил, опасающихся эльфийских божеств. И Архидемон Уртемиэль сделает стойку на вожделенную добычей противницу, которой будет не до свершения мести вороватому убийце. Предусмотрительный Искор запасся в изолированных тайниках как скверной плотью и кристаллами псикарнума с эссенциями души Флемет, так и её дочери, пока Морриган дрыхла в первую ночь после заражения и пока здоровой млела на кушетке последние минуты массажной процедуры.

Валлон вспомнил, как в детстве горевал, расставаясь с родителями, потому слегка недоумевал, отчего именно старший Гаррет пролил скупую мужскую слезу, на прощанье обнимая мать, тогда как последовавший за ним Карвер лишь смущённо залился краской и как-то поспешно отстранился под непередаваемое выражение Лиандры. А вот дальше Уэсли некультурно раззявил рот, когда с виду такой благонадёжный юноша в хорошо подогнанных кожаных доспехах да при кинжале вдруг вернулся из сарая с посохом мага и обернулся — чёрным вороном! Так с отвисшей челюстью храмовник и пронаблюдал, как птица лихо покружилась вокруг двух степенно ввинчивавшихся в небо грифонов да отправилась строго на север. В чувство брюнета привёл внезапный смешок Алистера, звонко припечатавшего своей латной пятернёй по спине друга.

— Пора в седло, Уэс, только смотри, не провоняй!

— Он... он улетел! — только и смог выговорить до глубины души поражённый храмовник, хорошо наученный бороться с малефикарами, но сейчас даже как-то по-детски обиженный, что его цель вот так вот просто взяла и упорхнула. А ведь вчера они так славно пообщались!

— Ну, не ножками же ему топать в Киркволл? Так носков не напасёшься, — весело пошутил Алистер, довольный жизнью в портянках.

— Нет, ты это видел? Он же превратился в птицу и улетел, Куифф! — с негодующей гримасой Уэсли едва ли не проорал... в жизнерадостное лицо Алистера.

— О, поверь, Уэс, лучше самому превратиться в птицу, чем тебя превратят в груду червей или лягушку, бр-р! — Алистер по-дружески потрепал передёрнувшееся от ужаса плечо и озорно подмигнул в расширившиеся глаза приятеля.

— Ты это серьёзно?! — опешивший храмовник не мог взять в толк такое попрание клятв и присяг, которые он торжественно давал при посвящении в Орден Храмовников. Незарегистрированного мага следовало убить, ну, или изловить и доставить в Башню Круга на Истязание либо Усмирение, но никак не отпускать! Если бы не рыжий друг юности и приглашение к Стражам вместе с женой, то Уэсли бы точно сейчас сорвался.

— Конечно! Брат Искор так вылечивает от скверны — превращает гарлоков в кучу пиявок, которые облепляют болезных и целуют, целуют, целуют, хе-хе, напрочь выпивая скверну, — наконец-то у Снуфлера появился тот, над кем он мог потешаться, как над ним это делал Рокфор — Уэсли так смешно позеленел! — Ты сам всё увидишь по пути и когда мы задержимся в Перекрёстке, если не свалишься на вираже или не потеряешься в облаках, — "обрадовал" Алистер монастырского приятеля, много раз защищавшего Куиффа в казарме и даже дравшегося вместе с ним против команды зазнавшихся сынков равнинных баннов, спихнувших с себя младших спиногрызов.

Впрочем, все мысли выветрились из головы Уэсли, когда душа ухнула в пятки при взлёте его грифона. Весы недолго колебались — молодой и храбрый мужчина испытал восторг полётом, влюбившись сразу и по уши и перестав корчить из себя воплощение строгой суровости. Так что храмовник в своём орденском облачении сиял новеньким совереном, когда группа грифонов, покружившись над опустевшей деревней, приземлилась на рыночную площадь, некогда сплошь занятую торговцами. Вот только приподнятое настроение Уэсли ухнуло в Бездну Мрака, когда Искор Грей при всём сборище беженцев — вылечил и безжалостно усмирил пойманных бандитов и мародёров!

Храмовник Уэсли Валлон в позапрошлом году, как только поступивший на службу новичок, присутствовал во время проведения ритуала Усмирения провинившегося мага — это было болезненно долго и мучительно для жертвы. А тут р-раз и готово, только ладонью с щепоткой лириума припечатать лоб. Пусть милостиво быстро и безболезненно, однако прилюдно и для простолюдинов! А Уэсли вдалбливали, что усмиряют только магов, чтобы избавить их от опасности стать одержимыми. Валлон обернулся посмотреть на суровое лицо Алистера, видевшего такое не в первый раз. Тут Уэсли припомнил вчерашние шепотки, воспринятые им за дурацкие бредни безграмотных селян. Прописные истины для мировоззрения действующего рыцаря-капрала из Ордена Храмовников стремительно претерпевали метаморфозы, оборачиваясь с ног на голову. Корча гримасы, огорошенный младший офицер стыдливо прикрылся субординацией, не посмев рыпаться на полевого командора. Уэсли даже не запомнил, как садился в седло грифона и кружил вместе со всеми над вереницей людей, эвакуирующихся из Лотеринга в Редклифф по чудесным образом реставрированному Имперскому Тракту.

— Внимание, лётчики! — повелительный голос командора вывел смятенного Уэсли из созерцания проплывающих внизу красочных холмов, рощ и полей. — По курсу две группировки порождений тьмы. Объясняю схему для новеньких: я скучиваю, следом храмовник Уэсли ниспускает Святую Кару, через миг после него маг Бетани бросает Огненный Шар. Призванные грифоны сами подлетят удобным для атаки образом. Первыми отрабатывают атаку Алистер и Солона. Кто промахнётся, тот будет раздевать трупы. Приготовились! — только к концу речи храмовник сообразил, что ему на ухо все это прошептал не просто ветер, а новомодный воздушный элементаль, которыми в Кинлох всякие хулиганы "сквозили" латы и совершали прочие плохие выходки.

От одной мысли о его участи в воздушном бою у Уэсли случился щедрый выплеск адреналина в кровь. Он звание капрала получил за боевое овладение приёмом Очищение Магии, а Святую Кару для лейтенантских нашивок ещё только начал отрабатывать для рефлекторного применения в бою. Каким бы славным или грешным чародеем не являлся Искор, он был действующим командором легендарного ордена, которым грезят многие мальчишки, — подчиняться такому герою небывалая честь! Уэсли сноровисто вынул из ножен меч и засветил клинок праведной силой для подготовки удара.

Строй разбился, пары грифонов разлетелись к целям. Пялясь вбок, Уэсли в смятении и с замиранием сердца пронаблюдал, как слаженно сработали трое Серых, свысока вдарив по заметавшейся группе порождений тьмы, силой какой-то магии реально скученных, чтобы сверху на замороженных упал высокий и толстый столп света Святой Кары — немногим более старшего и действительного храмовника аж зависть взяла.

Грифон под Уэсли резко издал клёкот, привлекая внимание наездника к совершаемому манёвру пикирования. Пропустив удар сердца, молодец постарался исполнить приказ в точности: его рука чуть не вылетела из сустава, когда он, чтобы не задеть крылья, в пол оборота ударил сбоку по отвратно шевелящейся груде гарлоков и генлоков — от неудачного маха храмовник сам выпустил меч из рук из-за риска поранить грифона и сверзиться вниз. От догнавшего Уэсли свистящего звука взрыва Огненного Шара по его спине потопталась толпа мурашей с бронто размером. На крутом вираже едва удержавшийся мужчина увидел победные результаты... Вот у первых получилась солидная куча обломков порождений тьмы, а разбросанные огненным шаром — истошно визжали и активно шевелились.

Уэсли уже трогал алистеровский жезл в виде драконьей головы, а теперь увидел его в действии, как и волшебным образом пламенеющий луч из того скипетра, что висел на поясе подруги, с которой Алистер вроде как недавно помолвился. Из шара на верху посоха командора вылетели три пурпурных сгустка, вытянувшихся дротиками по разбегающимся монстрам, а из-за спины Уэсли жахнул гром от сверкнувшей молнии — пара выстрелов из магического посоха Бетани добила одного из гарлоков. Грифон же самого Валлона резким ударом когтистой лапы по лицу насмерть попал в глаз подпалённому порождению тьмы, а уродливо-кряжистому генлоку лихо проломил клювом череп — благо наездник успел намертво вцепиться в удобную для этого упряжь!

Через несколько манёвров над и между деревьями все порождения тьмы полегли.

— Поздравляю Бетани Хоук и Уэсли Валлона с воздушно-боевым крещением! Теперь дадим грифонам роздых, соберём трофеи, поодаль перекусим и продолжим полёт, — подробно оповестил командир Искор посредством такого же игриво-живого ветерка, напоследок пощекотавшего шею за шиворотом.

Состоявшийся храмовник думал, что его дразнят, когда Искор собирал в кучу подгорелых и порубленных порождений тьмы, но потом Уэсли испытал колоссальный стыд и шок от совершённого Алистером удара Святой Карой на пару с чем-то массовым от целителя — скверна в гнилой крови была уничтожена! И да, один из пойманных Силовым Полем генлоков был показательно превращён в груду скверных червей, бодро расползшихся к пятнам крови на жухлой осенней траве. Серые не просто уничтожили порождений тьмы, а ещё предотвратили появление гиблого места с моровой заразой!

Для еды приземлились за пределами видимости чёрных пятен. Уэсли сам от себя не ожидал, что ему понравится компания столь же молодых и энергичных Серых с юмором. Валлон, разумеется, приметил, что для примерно девятнадцатилетней Бетани это был вообще первый настоящий бой в жизни, а также прекрасно слышал, как командор непринуждённо подобрал слова и успокоил девушку, переставшую нервно трястись и давшую усадить себя на колени, правда, взяв сырную булочку, она тут же опомнилась и в смущении соскочила — лишь для попадания в оборот заботливой троюродной сестры Солоны. Уэсли сам невольно улыбнулся, когда неслышно подошедший к нему Алистер с серьёзным видом взлохматил его короткие чёрные волосы.

— И почему всех так тянет делать это? Не понимаю, — честно произнёс Алистер.

— Идиот, — буркнул Уэсли, приглаживая растрёпанную причёску. Кто бы знал, каких мук ему стоило отступиться от линии поведения рыцаря-капрала. Детскость!

— Мм, бутерброды с рокфором — налетай, пока есть, — раздался зазывный голос Искора, перед которым в воздухе висел резной поднос с квадратом кружевной салфетки, на которой лежала аккуратная горка многослойных бутербродов, аппетитных даже на вид.

При дальнейшем полёте Уэсли не позволял себе расслабляться. Как бы не были для него священны обеты, принесённые в Ордене Храмовников, милосердно простое усмирение разбойников для пополнения рядов бойцов с Мором заставляло задуматься о кардинальной смене жизненной позиции, вдобавок, Искор лично заверил, что Валлон у Серых будут служить вместе и что при вступлении сейчас они в следующем году получат для выращивания себе в верховые пару новорождённых грифончиков. Как бы не был молодой капрал предубеждён относительно магии и магов, он воочию наблюдал её чрезвычайную эффективность в бою, а после пары разорённых порождениями тьмы деревушек Уэсли уверился в необходимости применения магии для борьбы с Мором. А там уж стало созревать допущение самовольного перехода из одного ордена в другой. Причём, рыцарь-капрал по долгу службы имел некоторый доступ к информации и потому знал о Праве Призыва по отношению к Искору. Высота полёта способствовала думам Уэсли о горизонтах его собственной жизни.

Из-за виляний и остановок по одной-две в час наездники на грифонах достигли деревни Перекрёсток около полудня. Если бы не обгорелые и ещё догорающие остовы деревенских домов, душа храмовника запела бы от щемящего вида самой гигантской в Ферелдене статуи святой Андрасте, которую местные упорно кличут Тирддой. Капрал примерно учился на офицера, потому быстро сообразил, что жители успели покинуть Перекрёсток до нашествия орды порождений тьмы — осталось разбойничать около сотни монстров. Когда грифоны совершали обзорный виток, Уэсли мельком обратил внимание на солдат осаждённого замка Плацдарм, высыпавших на стены, махавших и что-то пытавшихся кричать.

— Алистер с Бетани, Уэсли с Солоной, я с грифонами, — донёс ветерок распоряжение командира.

Уэсли утром уже испытал на себе действие водяной сиськи-элементаля и знал про победу над моровой заразой, потому проявлял смелость и не боялся испачкаться в гнилой крови порождений тьмы. К своему удивлению, храмовник после нескольких порубленных им гарлоков осознал, что ему комфортно сражаться с магом за спиной. Солона грамотно применяла магию, сжигая с щитовой руки, морозя передних под удар мечом, камнями отшибая монстров с правого фланга и молниями разя подбегавших спереди. Правда, Уэсли с несопоставимо большим удовольствием сражался бы на пару с Авелин, как при их первом знакомстве, случившимся при движении с торговым караваном по дороге через Баннорны, где на них решила напасть крупная банда...

Порождения тьмы как-то быстро кончились, хотя задыхавшийся Уэсли весь вспотел от напряжённого боя и обзавёлся на латах множеством царапин, несколькими вмятинами и рваными дырами от магически осквернённых стрел и копья, а главное весь был уделан гнилой кровью, фонтанировавшей их отрубленных конечностей и шей обезглавленных туловищ. Главнее другое — полное моральное удовлетворение. Никакой дилеммы плохой или хороший маг — он с чистой совестью уничтожал врагов всего живого на Тедасе! Создатель там их послал или нет, отвратительные порождения тьмы являлись безусловными врагами, более ловкими, сильными, выносливыми, чем люди, эльфы, дварфы. Сослуживцы-храмовники назвали бы Уэсли психом, увидь они, как он улыбается, забрызганный скверной кровью да с валяющимися вокруг богомерзкими мертвецами. И напарница на него плевала — Солона с переживанием смотрела на всё ещё продолжающееся сражение Алистера с быстро выдохшейся за ним Бетани, у которой посох в руках ходил ходуном, попадая лишь благодаря направлявшим заряды виспам. Бежать на помощь не потребовалось: Искор зачистил западную окраину Перекрёстка, направляемые им грифоны совершили хищный налёт и слаженно покромсали оставшихся монстров.

Таскать трупы в кучи не пришлось — грифоны и телекинез. На сей раз вместо рыжего огня столп Святой Кары — серебрился пламенем, оставлявшим в целости кожаные элементы вполне себе добротных доспехов порождений тьмы, сжигаемых в прах. Сбор трофеев — это святое! Собственно, Уэсли после магической помывки был Алистером "приголублен" Святой Карой, натурально вспенившейся и во многих местах словно бы прострелившей его иголками — на тренировках ощущения всегда были совсем другими!

Всё-таки далеко не все успели вовремя спрятаться в укрытии. Словно мало Уэсли нахватался впечатлений, как случилось обещанное — чародей Искор стал превращать в червей гарлоков и генлоков, ранее пойманных им в долгосрочные Силовые Поля. Молодчика точно стошнило бы вслед за кем-нибудь, однако рядом с троюродной сестрой стояла Солона, а рыжая Чёлка щурил своё чёрное око на брюнета — как тут можно оплошать? Даже не пёрднул! В отличие от множества зевак из простолюдинов, наблюдавших за исцелениями селян, которым не хватило денег на препарат коагуляции скверны.

И вот вереница грифонов витками спирали вокруг высоченной статуи Андрасте взлетела выше замка Плацдарм. Уэсли не понимал, почему это вдруг порождения тьмы бросились врассыпную от своих осадных машин и укреплений? Вряд ли они испугались той роты бойцов, что стройными рядами выбегала с замкового моста. Предположения Уэсли оправдались, в очередной раз поразив его могуществом магии — Искор устроил настоящий метеоритный дождь из сотни докрасна раскалённых булыжников в форме кулаков голема! Большинство вместо прямого попадания нанесли воспламеняющий и осколочный вред. Главное заключалось в ликвидации осадной башни; одну катапульту повалила и подожгла рогатая драконья башка взрывного огня из жезла в руке Алистера — вторую сломал большой Кулак Голема, сверзившийся по цели с рук Солоны.

Уэсли ещё не бывал во Внутренних Землях, потому величественный водопад за озером Лутий да ещё с высоты птичьего полёта впечатлил молодого мужчину, не меньше и Бетани залюбовалась радугой и осенними красками. Если бы ещё отсутствовали порождения тьмы да вместо развалин стояли архитектурные изыски! Зато Уэсли бывал в Орзаммаре и потому спокойно пережил залёт в гигантскую каверну тейга Валаммар. На сей раз Искор направил Метеоритный Дождь узким потоком в центр моста, ведущего к тайному выходу за водопадом. Солона достала две каких-то колбы из волшебного подсумка на поясе и создала Кулачище Голема с толщиной запястья в собственную талию. Алистер тоже как-то особенно воспользовался жезлом, добавив рыжему огню белёсо-голубой ореол. И Бетани присовокупила свой Огненный Шар.

Дварфский мост оглушительно обрушился.

Конечно, в грифонов стреляли и даже попали, однако целитель Искор сработал оперативно — всё выдернул телекинезом да вылечил на лету. Чародей покидал тейг последним, запустив широким веером ещё один Метеоритный Дождь, зрелищным и сокрушительным возмездием обрушившийся на копошащихся монстров.

На следующей остановке угрюмо стоявший Уэсли заподозрил, что чародей Искор намеренно дразнит действующего храмовника и давит демонстрацией своего крутого могущества, совершенно отличного от тех талантов целителя, которые он показывал на протяжении всего обучения. "Сколько же ещё магов скрывают свои истинные силы?" — всерьёз задумался рыцарь-капрал. Повод имелся на загляденье, но главное и беспокоящее в другом — Алистер тоже участвовал в сём странном магическом ритуале!

Четверо Серых держались за посох, приставленный шаром к восьмифутовому голему и пяткой направленный в дозорную башню, от которой только часть стен осталась. Из посоха вырывалась дымчатая струйка не толще мизинца. Игнорируя направление древка, срывавшийся поток магически-теневой субстанции опрыскивал блоки оставшихся целыми стен — вещество прямо на глазах впитывалось в камень. Более четверти часа ничего более не происходило, кроме обильно льющегося пота с лиц напряжённых участников. Затем струя начала заливать пол. Не прошло и пяти минут, как из центра стал расти — стебель, только каменный. Вымахав более пятидесяти футов высотой, стебель оказался ножкой гриба, начавшего растить шляпку, увеличивавшуюся до диаметра основания башни, ранее сужавшейся кверху.

Когда каменный гриб вырос, на его ножке появилось три выпуклости. Вместо ожидаемых юбок они сверху раскрылись цветочными бутонами — каменные лепестки срослись плитами пола трёх этажей в дюжину футов высотой каждый, дюймовые наплывы и рельеф сохранили на потолках иллюзию раскрывшегося цветка. Четвёртый такой сказочно зрелищным образом раскрылся на несколько футов ниже уровня бывшего пола, каменная порода которого пошла на рост причудливой грибовидно-цветочной архитектуры, словно на самом деле живой!

Третья четверть часа ушла на обливание камней вокруг башни. И, о чудо, обломки и скальная порода стали буквально стекаться к стенам, напомнив мрачно сопящему Уэсли о бамбуке, стволы которого применялись в качестве дорогих заморских тубусов. Толстостенный монолитный цилиндр вскоре дорос до шляпки гриба, слившись с ней.

Дальше Уэсли принялся молчаливо помогать высвободившемуся Алистеру готовить нормальный обед и не видел, как Искор вместе с Солоной и Бетани выбирает каменную породу на колодец в подвале и спуск в погреб под плацом — витком за витком растя внутренний винт лестницы и наружный воротник с перилами. Как строятся каменные элементали, поднимаясь из расположившегося внизу колодца подводящего воду канала и верхнего отводка наружу, дабы имелась проточность колодца. Как потом с семи других сторон изнутри башни рёбрами жёсткости растут три трубы воздуховодов, по паре канализационных и каминных с коробушками очагов и плитой. Как оживляемые части внешних стен образуют стрельчатые бойницы и арочные оконные проёмы — этот камень шёл коркой на экспериментально вспененные внутренние перегородки. Зато Уэсли видел, как горб шляпки гриба расплылся башенной короной зубцов с клыками труб и флагштоками над крыльцом. Осталось только вставить окна да навесить двери — и можно заселяться гарнизону из полусотни солдат.

Строгая красота симметрии и геометрическая простота линий впечатляли сами по себе, не говоря уже о литой каменной фактуре.

Самое поразительное — возведение прошло без всякого лириума!!!

Развалины башни претерпели такие серьёзные метаморфозы, что и не узнать теперь, какой она была раньше и что вообще здесь стояло нечто иное, а не монолитный цилиндр на идеально ровной площадке с лёгким уклоном и жёлобом для стока дождевых вод поверх канализационных прямо в узкое ущелье, над которым и возвышалась Дозорная Башня, охраняя тут удобный перевал в один из районов, пока ещё свободный от порождений тьмы, хотя ближе всех был к захваченному Остагару.

— Слышь, дружище, я сегодня реально устал удивляться. Ты представляешь? — хмуро пожаловался наевшийся до отвала Уэсли, глядя, как Солона с визгом катается на вызванном ею воздушном элементале, а Искор и Бетани то чёрными воронами удирают от неё, то в облике грифонов сами гоняют её вокруг башни и громким клёкотом высказывают всё, что они думают о трусихе, залетающей вовнутрь через большие окна верхнего этажа.

— Да забей на чудеса, друг, жизнь сама по себе чудо из чудес, — улыбнулся Алистер, гордый тем впечатлением, какое оказала приведённая им цитата Искора.

— Вау, Куифф стал умнее Клиффа? — сострил Уэсли, играя созвучными словами Чёлка и Холм, иногда так же применявшегося в значении титьки. Его рыжий друг юности был расслаблен и доволен — это оказалось заразно.

— Это я ещё не в ударе. Ещё сыру?

— О Создатель, зачем ты изобрёл сыр?..

— Дурень, ничего вкусней на свете нету! Благодарю за сыр, о Создатель!

— Нет на тебя матушки Фростинии, — укорил Уэсли за поминание бога всуе.

— Сам козёл.

Оба посмеялись и наконец-то соизволили поднять свои храмовые задницы для осёдлывания двух грифонов, гораздых подремать днём и ночью — только дай волю.

Следующий перелёт состоялся мимо реконструирующейся крепости Зимовахтенная, где точно заметили грифонов ещё на подлёте. Уэсли верно предвкушал бой с порождениями тьмы, как оказалось, атаковавшими фортификацию, перекрывавшую Дварфский Перевал. Несколько десятков защитников вели ожесточённый бой против группировки в две-три сотни монстров, наползавших с примитивными лестницами и героически отбрасываемых со стен защитниками, в тылу которых трудился спиритический целитель, возвращая раненных в строй, как сами порождения тьмы оттаскивали трупы своих собратьев к шаманам, воскрешавшим их для отправки впереди гарлоков и генлоков для прикрытия ловких крикунов, которым из-за бдительных храмовников не удавалось перебраться незамеченными.

Грифон Уэсли резко спикировал к куче-мала на месте одного из шаманов. Готовый к манёвру рыцарь-капрал на сей раз не избавился от меча, сумев махнуть без риска отчекрыжить хвост грифона — белизна Святой Кары разнеслась взрывом Огненного Шара. Позади у начала моста с рёвом засиял и засвистел огненный смерч Инферно, более могучий из-за применения Солоной двух склянок с огненными элементитами и эссенцией. А дальше душа Уэсли ушла в пятки от того, что подстреленный под ним грифон рассеялся дымным облачком, а сам мужчина оказался в захвате Силового Поля — бездвижно завис на высоте сосновой кроны. Летевшую следом за ним Бетани тоже выбили из седла — пойманная на высоте волшебница обмочилась от испуга и потом со злости или в истерике жахнула ответной Молнией по гарлоку-эмиссару, морозное заклятье которого успешно нивелировалось Заклинательным Щитом девушки.

Все стрелы достались первым, грифоны с Алистером и Солоной успешно пролетели и развернулись для пикирующей атаки. Сиявший многослойной защитой Искор сам развеял своего призывника и плавно приземлился посередь кровавой каши, получившейся после удара ещё более улучшенного им заклинания — Каменный Молот Создателя. Далее чародей уровня магистра призвал трёх шестнадцатифутовых водяных элементалей, обагрившихся чернотой от впитывания гнилой крови. Один из них подставил ещё чистую руку, расплескавшуюся о притянутую Искором соратницу — омыл Бетани от конфуза. Следом ноги Уэсли встали на твёрдую почву — в его щит незамедлительно ударился дротик генлока, метившего в командорскую спину. Правда, ответить мечник не успел из-за багряно-чёрной копьевидной струи, хлынувшей из руки водяного увальня и почти что взорвавшей порождение тьмы, чья кольчужная броня расщепила режущий поток воды, таким образом нанёсшей больше урона.

"Шок — это по-нашему!" — вот о каком девизе для Серых подумал Уэсли, когда Искор на его глазах сделал одержимым демоном Гнева одного из генлоков, характерно засветившегося огнём в жилах и с рыком набросившегося на соседнего монстра. Ещё раз скидав кучу порождений тьмы под огненный шар Бетани, командир притянул к себе одного из гарлоков для засовывания в это скверное тело демона Голода, телекинезом же отброшенного в гарлока-эмиссара и с чавканьем впившегося в его шею.

И десяти минут не прошло от вступления в бой команды Серых, как уцелевшие порождения тьмы дали дёру, преследуемые несколькими своими одержимыми. Нежить добили солдаты, воодушевлённые подмогой. Естественно, как Уэсли в глубине души и ожидал от прославленного Искора, целитель вместо сбора трофеев первым делом нагрянул к раненным, так что черноволосый молодой человек и зардевшая брюнетка смогли от и до пронаблюдать, как один из пойманных гарлоков превращается в кучу скверных пиявок, высасывающих моровую заразу из обнажённых юношей — святой удар в исполнении Алистера уничтожил пиявок в прах. Уэсли даже стыдно стало, что он не стал отнекиваться, когда восторженная молодёжь возраста Бетани приняла рыцаря-капрала за новенького Серого — прилетел же на грифоне!

— Эй, храмовники! — раздался голос Искора, отвлекая Уэсли и его собратьев от передачи вожделенной дозы лириума. У гранд-мага имелся превосходящий их численность запас фиалов великого лириумного зелья, чтобы предложить: — Хотите, я избавлю вас от лириумной зависимости с пользой для вашей стези рыцарей?

— Да!!! — без раздумий согласились матёрые мужики, готовые душу продать либо за дозу "церковных наркотиков", либо за избавление от пагубной тяги к ним.

Уэсли лишь растерялся и так столбом простоял, пока братья по ордену охотно поочерёдно вставали в отсыпаемый на земле магический символ, в котором узнавали вывернутый наизнанку Глиф Нейтрализации. Куда уж храмовникам было разбираться в тонкостях чародейского искусства, тратившего весь лириум в их костях на инициацию у них же полноценного магического дара? Вот позже выйдет сюрприз так сюрприз!..

Пожатие рук, похлопывание по плечам, и вот уже Искор скорым шагом идёт за трофеями, после сноровистого сбора которых командор призывает пять грифонов, чтобы улететь в Зимовахтенную вместе с измотанными лекарями погранзаставы, которой выдался спокойный вечер и ночка. Мрачного Уэсли такие скорости принятия решений и действий поражали — пепельноволосый пострел везде поспел.

Грифонов Серых в крепости встречали по-королевски. Приказав немедля собирать стройотряд в дозорную башню, Искор прямо перед ликом Андрасте устроил избавление храмовников от лириумной зависимости — едва поцеловавшийся с женой Уэсли тоже испытал на себе непередаваемые ощущения блаженства от обретения некой внутренней гармонии, сделавшей окружающий мир ярче. Уэсли и Авелин вновь у всех на виду слились в поцелуе, надолго забыв обо всём на свете, впрочем, они, как и все в Зимовахтенной, пронаблюдали за очередным магическим действом во внутреннем дворе крепости, когда собранные в круг маги-лекари от вспышки разрушенного кольца превратились в зимних филинов, внешне полностью идентичными облику участвовавшей в ритуале Бетани и самого Искора. Завершив ритуал, командор до всех довёл простую истину — маги в облике зорких и остро слышащих филинов смогут вести разведку и быстро перемещаться между опорными пунктами обороны для лечения раненных. Уэсли с кривой ухмылкой глянул на глубоко шокированные лица своих собратьев по Ордену Храмовников — бывших. Себя он уже не причислял к ним.

— Авелин, пойдём в Серые? Командор Искор пригласил нас обоих... — выпалил он, в конце неловко сглотнув. Это были бесчестные и преступные слова по отношению к Ордену Храмовников, просто Уэсли устал унижаться перед командором Грегором, прося о переводе в подразделение поближе к горячо любимой жене, а Орден Серых Стражей древнее и почётнее да остро нуждается в толковых офицерах, как говорил бесхитростный Алистер. Рыцарь-капрал утвердился во мнении, что предательство — это как раз-таки следование обязанностям храмовника, когда лютует Мор.

— Идём, Уэсли, — без раздумий согласилась его жена. Мужеподобная воительница прекрасно помнила и решающую битву за Остагар, и ту лагерную стоянку опосля, и восторженные отклики за кружками пива. Авелин разглядела в Искоре своего лидера.

Через полчаса в закрытом помещении в торжественной обстановке Искор провёл ритуал Посвящения в Орден Серых. Поутру улетевшие в Пик Солдата новики Валлон уже не видели, каким изменениям подверглась крепость. Искор сперва расширил её кузнечным цехом за счёт оврага между донжоном и отдельно стоящей башней, и самой высокой, и построенной на возвышении. Собственно, следом именно эти развалины, к которым ещё даже не подступались для ремонта, были магическим образом за пару часов выстроены в Грифонью Башню. Лишь ночью в теневом домене Уэсли узнал от Бетани подробности того, каким метаморфозам в кузнице подверглись осквернённые мечи и шлемы, когда все четверо из команды командора замысловато перековывали их в модернизированную классику сильверитового посоха магистра с двумя вившимися змеями — это был не единственный изготовленный за день подарок для Бетани Хоук. Так что поутру Уэсли сам пришёл к Микаэлю Драйдену с просьбой стать наставником в оружейно-кузнечном деле — крутой пример Алистера заразил его друга по Борнширу.

Глава 12, по пути к оплоту.

Бабье лето порадовало Внутренние Земли погожим днём. Ясный полдень, тёплый северный ветерок. Пропесоченный пляж и берег, за пять шагов скрывавший в воде по пояс, ещё через пять — с головой. В нескольких милях поодаль бурчал водопад, шептались золотистые кроны, редкие птицы подавали голоса. Троица водяных элементалей обеспечивала приятную температуру и кристальную прозрачность выделенного участка озера Лутий, кишащего скверными пиявками из генлоков, гарлоков, крикунов, каждого вида по два для тотальной очистки от пролитой скверны.

Искор вновь потешил своё самолюбие, поднявшись с песочка и постояв на виду у спутниц. С шальным взглядом на сиськи Алистер встал следом, в достаточной мере борясь с демоном желания и тоже красуясь своими обнажёнными статями перед выставляющейся Солоной и стесняющейся Бетани, принявшими приглашение вновь искупаться: поплавать, побрызгаться, понырять так и с мужских рук. Да, мужское самолюбие тешилось от восхищённо-вожделеющих женских взглядов, острых сосцов у налитых грудей и сочного блеска половых губ, откровенно возбуждавших мужской интерес.

Дракону хотелось поваляться и поплавать в чешуйчатой ипостаси, но и в облике полуэльфа он вполне наслаждался пикантным букетом эмоций в воде и на берегу, где порезвившаяся команда продолжила загорать, словно нет ни полного порождений тьмы тейга Валаммар, ни очухивающегося после осады замка Плацдарм. Для Искора особенный смак — Бетани. Книжная бабочка ещё при жизни в Баннорнах, когда была ребёнком, поплатилась за то, что с подружкой Эбрин прокралась подглядывать за моющейся в речке группой наёмников — нападение сторожевого мабари вызвало первый выплеск магии, слава Андрасте, всего лишь усыпившей пса. С тех пор Бетани почти всё время сидела дома, как порядочная и целомудренная девочка. Поэтому сейчас у брюнетки был потрясающие переливы чувств, милый румянец и безудержные робкие взгляды на обнажённую натуру ребят. Бесстыжий блондин открыто любовался восхитительными прелестями возбуждённых девиц, пытающихся загорать. Это на тёплом севере было принято совместно купаться в неглиже, а холод юга да городская культура с Церковью насаждали стеснение обнажённых тел. Правда, в глухих деревеньках слишком роскошно топить бани для раздельного пользования, а знать в империях моют слуги-эльфы. Целитель Искор не собирался отказываться от некоторых своих привычек, наоборот, навязывал их другим, как вот сейчас, например.

Около полудня выходного дня всех четверых сморила дремота. Увы, Искор был вынужден сократить для себя приятную негу. Оставив на своём месте псевдо-живого клона из инкарнума с наполнением квинтэссенцией души, гранд-маг сместился внутрь Завесы и телепортировался к Аэллону Литриксу. Поприветствовав друг друга, заговорщики пронаблюдали завершение подготовки к ритуалу.

Озеро Каленхад. Башня Круга Магов Ферелдена. Главный заклинательный зал на верхушке. Десятки магов и чародеев выстроились по системе напольной магической схемы — под присмотром втрое большего числа храмовников в полной амуниции. Старший чародей Ульдред верховодил сегодняшним ритуальным мероприятием Два Колокола. Велась хитрожопая партия!

Первый звоночек для Ирвинга прозвенел ещё вчера, когда из отделения в Джайнене прибыл торговый караван, перед визитом которого Имперский Тракт сам собой реконструировался до самого порога цитадели — это вызвало шоковый ступор и суетный переполох среди всех обитателей Цитадели Кинлох. Командор Грегор в то утро блокировал башню, не дав магам броситься изучать явление, но и сам остерёгся предпринимать активные противодействия волшебной реконструкции, пока мост полностью не восстановился — пока по нему не проехались телеги. Отвлекающий манёвр не смутил Ирвинга, обратившего внимание на то, что именно клика в тот же день вернувшегося Ульдреда не поскупилась на выкуп всех десятков магических сумок с расширением пространства.

Первый звоночек для рыцаря-командора Грегора прозвенел этим утром, когда понеслись доклады о сборах многими магами своих личных вещей, полагавшихся им зелий и прочих ресурсов под всякими надуманными предлогами и бумажкой с подписью Логейна Мак-Тира. Одно дело, когда неведомым образом восстанавливается мост, давным-давно разрушенный в ходе боестолкновений между магами и храмовниками в Век Башен — тогда же утвердилось название Цитадель Кинлох. Совсем другое дело, когда на следующий же день после восстановления дорожного сообщения острова с берегом происходят подозрительные сборы пожитков сразу у десятков магов.

Что-то назревало, совершенно непонятное Ирвингу и Грегору — двум родным братьям, волею судеб оказавшихся в одной цитадели. И невдомёк им было, что ритуал Два Колокола попал под запрет не из простой прихоти или перестраховки. Зато оба напряглись тотчас же, как хищно расслабился Ульдред, вороново кольцо которого зажглось зелёным взором, подарившим мятежному старшему чародею лёгкость наблюдения Тени сквозь Завесу — крайне полезно для выявления с первого взгляда всяких одержимых или заключивших сделки с демонами, присматривающими за своими контрактниками. К счастью, будущий магистр Гильдии Магов своим умом допёр перестраховаться с несколькими ретивыми сторонниками, ещё вчера убедив всех и утром сослав группу заниматься мобильными паучьими фермами, во избежание проблем.

Ритуальное колдовство началось чётко по астрономическому времени.

Малиновый звон всколыхнул Завесу, встряхнув заговорщиков, а за ними и воды озера Каленхад, редкие облачка над которым тут же слились ливнями, на толщину детского мизинца приподняв уровень вод, за прошлые разы уже выросший на целую длину пальца! Готовые к этой стадии Искор и Аэллон сохранили концентрацию и сосредоточенность, чтобы в точно выверенный момент сделать магическую инъекцию, не просто внёсшую в мелодию дополнительный тембр и обертон, а прописавшую это в характеристики верхнего колокола башни на постоянной основе, как цветение магических рисунков на потолке.

Крохотное вмешательство привело к адскому результату! Для конкретной категории лиц.

Лириум — кристаллизованная магия. Молекулярная решётка подвержена разрушительному резонансу с определённой частотой вибрации. Разняться отклики у сырого лириума и у того, что выращивался в костях внутри человеческого тела. Вот для последнего двумя заговорщиками и была подобрана высокочастотная вибрация, вызывавшая дрожь микрокристалликов — в шагах от разрушительного резонанса.

Ломота в отдельных костях ничто по сравнению с ломотой в скелете и зубовной болью при задевании нерва. Сказать, что все храмовники в башне чудовищно взвыли от дикой боли, значит, ничего не сказать. Большинство потеряло сознание в первые же мгновения — все храмовники вышли из строя, словно играющий с оловянных солдатиков мальчишка встряхнул стол с разыгрываемой баталией.

Лишь потому, что для самих участников ритуала и руководившего ими Ульдреда адские вопли и падёж храмовников стали тоже полной неожиданностью, Ирвинг и его команда воздержались от атаки первыми, а потому потеряли инициативу. Вынутый из волшебной сумки эльфийский свиток отработал в точности, как было обещано при его передаче, как слаженно отработали и люди, объединённые магическим кругом и по сигналу (извлечение свитка) отгородившиеся барьерной стеной, выгадавшей целую минуту времени. Пользуясь выходом на опоясывающий этаж балкон, клика Ульдреда ликующе сбежала из опостылевшей Цитадели Кинлох — прямо по воздуху!

Первому Чародею Ферелдена было не до удивлений и преследования беглецов — дикие мучения храмовников не прекращались и после дерзкого побега "магов-зэков". Ирвинг доказал право занимать своё место, приказав милосердно оглушать и стаскивать штапелями на вчера только реконструировавшийся мост, где те сами очухивались и помогали своим собратьям по ордену, поскольку на удалении в сотню футов от башни звук быстро развеивался, прекращая своё болезненно-пагубное воздействие на лириум в костях.

Клика Ирвинга хоть и питала собственную ненависть к надзирающим храмовникам, но всё-таки подчинилась Первому Чародею Ферелдена и оперативно избавила башню от ордена без смертоубийства. Поступившие в этом году храмовники-новички избежали болевого шока, они ударились в панику, усугубив истерию церковниц. Ох, как же они драпали, наступая на своих же, путавшихся в юбках и падавших, разбивая носы в кровь! Послушницы, сёстры, матери — всё побросали и бросились наутёк. Цитадель Кинлох перешла в полное и безраздельное владение Круга. Ах, как возликовали маги — до слёз и плясок! Когда радости полные штаны, то не до разбора полётов...

И разверзлась бы Бездна, не случись старшей чародейки Винн, прискакавшей к негодующей толпе злых храмовников с Верой Сияющей Целительной Аурой Умиротворения, излечившей ушибы и ставшей заложницей для ведения переговоров. Однако пока ещё незримая катастрофа всё же разразилась: бешено дрыгающиеся храмовники практически сами перебили все бутылки в Хранилище Крови, потеряли сознания и окоченели от усилившегося мороза, убившего и церковных братьев с сёстрами, вламываться и вызволить которых никто не стал, — души всех этих людей пожрали тупые демоны Гнева и Голода. За сим Искор оставил цитадель, вернувшись к сонной команде в самом благодушном настроении и ещё около получаса праздно позагорав в неглиже — со множества ракурсов налюбовавшись обнажёнными девушками. Ему хотелось передёрнуть маленького дружочка, но побратим подавал пример Алистеру, сдерживаясь и смиряя похоть.

— Подъём, лежебоки, пора заняться делом, — произнёс Искор, встав и сладко потянувшись.

— Ах... — Бетани не смогла сразу зажмуриться от представшего перед ней вида поджарого красавчика с лёгким загаром.

— Будем есть рокфор с ореховой булочкой или напичканной изюмом? — уточнил Алистер, не спеша подниматься с живота из-за непобеждённой эрекции.

— Будем строить островную башню.

— Цитадельку Рокфора? — пошутила Солона, эротично сев и томно потянувшись для Алистера, ещё пуще зардевшегося и заворожённо уставившегося на женский стан.

— Башню в подарок Кусландам, пока они не передрались с Гвинландами, — пояснил командор, лучше других ощущавший, что Элисса наконец-то уговорила вояк выдвинуться к Серым, несколько часов ощущаемых ею на одно месте. Даже бег трусцой займёт у её отряда минимум ещё один час — этого вполне достаточно.

— Всё так серьёзно, что прям вынь да положь? — сказал Алистер, пытаясь совладать с собой.

— Вставай, наш лучший насос, — ухмылявшийся Искор ногой попинал его булку, исподволь помогая унять возбуждение и заодно восстанавливая траты на вылазку. Приёмы храмовника наилучшим образом подходили для вытягивания теневых субстанций.

— Слабо голема в засос? — нашёлся Алистер с ответом, смущённо поднимаясь.

— А пяткой в нос?

— Вот как научишь, так и получишь.

— Все слышали? Ловлю на слове, — произнёс Искор, чтобы Алистер не отвертелся от практики спаррингов на виду у женского общества. Так больше азарта и стимулов выложиться на полную.

— Какой же наш командир бесстыжий, правда? — насупился Алистер, глянув на попки девушек, окунавшихся из-за налипшего песка.

— Смотря как посмотреть, — подмигнула Солона, проказливо покрутив бёдрами.

Ей всё лучше удавалось "ловить волну", так сказать, пользуясь подаренными скверной способностями и магической связью, установленной на ритуале Посвящения. И в казарме цитадели она с детства привыкла одеваться под раздевающими взглядами храмовников, потому сейчас вела себя гораздо свободнее мило комплексующей сестры.

— Бетани, а ты чего не уела Алистера? Вливайся.

— Мне... стеснительно... — промямлила самая младшая и приличная в команде.

— Во-от! — наставительно произнёс Искор. — Поэтому запоминай урок, Бетани. Ты давно умеешь вызывать виспов. Теперь постой и прочувствуй, — сказал лукавый полуэльф, беззастенчиво подойдя со спины и сунув руку в промежность, приложившись поверх только что возвращённой одёжки, а второй рукой он коснулся солнечного сплетения, поверх ткани.

Девушка пискнула, задохнувшись. Пропустив удар, сердце ринулось, было, вскачь, но разогнаться ему не дали. Искор оформил её магические ощущения в слова:

— Скармливаешь виспу свои страсти. Он вырастает в спирита, естественным образом вытягивая нужную ему субстанцию из Тени. Далее ты выжимаешь из него спиритическую эссенцию, а жмых оставляешь себе для эмоционального послевкусия и чтобы не стать бесчувственной людиной. Эссенцию спирита проще всего влить в посох, а оттуда в подходящего качества руну, жемчуг или костяные изделия, драгоценные камни, металлы. Аналог лириума, в чём-то лучше или хуже, но точно доступнее и знамо почему под запретом Церкви. Освоишь этот приём, Бетани, будет проще избегать соблазнов на раутах и перегибов при дознаниях. И это, компаньоны, целителей не стесняются. По крайней мере, я следую профессиональному этикету и не позволяю лишнего, — спокойно сказал Искор, намекая на только что упущенную возможность потискать титьки и напомнив про опосредованный массаж Морриган.

— Спасибо, Искор, — тихонько выговорила девушка, не посмевшая перечить.

— И сколько ты нацедил, провоцируя нас? — задал закономерный вопрос Алистер. Это сейчас он был для него закономерный, а месяца два бы назад...

— Хех, для башни хватит. И гордись, Алистер, это твоё увлечение сыром подсказало мне сию очевидную идею.

— Кру-уто. А каким образом? — недоумевал Алистер, ещё летом бы подозрительно прищурившийся.

— Ну, сыр притягивает к себе кусок хлеба. А если есть сыр и батон, то как же без масла? А там буженина, зелень. Или вот тесто для булочки. И ты никогда не давишься сыром втихаря ото всех, значит, он притягивает компанию. Так и висп притягивает к себе субстанцию для роста своего спиритического тела, из которого и выжимаются эссенции на манер сока из помидора, если по-простому объяснить.

— Я ещё десять лет назад с первого взгляда поняла, Искор, что ты тот ещё извращенец, — вынесла вердикт Солона, реально удивлённая вывертом ума чародея.

— Неужто целители все такие бесстыжие извращенцы? — подколол друг, поддерживая свою подругу.

— Наш точно наглый до неприличия, — внесла свою лепту Бетани, тихо возмущавшаяся бесцеремонности проведённого урока.

— И красивый до безобразия, — покивал Искор, соглашаясь с данной ему характеристикой и одобряя прямое высказывание сорванным с другого берега цветком.

— Сам себя не похвалишь — никто тебя не похвалит, правда? — поддел Алистер его же цитатой, очень вовремя вставленной.

— Конечно! Себя я похвалил, теперь вы нахваливайте меня, — парировал Искор.

— Бесстыже неприлично наглый извращенец, — победно уела Солона под робкий смешок младшей сестры, чуть-чуть потеплевшей от жёлтой купавы зверобоя.

— Ха-ха, дай пять! — улыбающиеся Алистер и Солона ударили в ладоши.

— Бетани-и, а чего они меня обижа-ают, — плаксиво насупился Искор, открыто рассмешив остальных.

— Паяц похуже братца Гаррета, — слегка улыбнулась Бетани, смилостивившись.

— И уж точно пошляк получше него, — скабрёзно подмигнул Искор.

— Угум...

— И выдумщик тот ещё — это надо додуматься подарить девушке зверобой.

— Солона, сейчас в тебе явно проревел зверь ревности, убей его, — серьёзно глянул командир

Водяные элементали не просто хорошо охраняли пляж и сам остров, никак не меньше четверти мили в ширину и половину длинной, но и постепенно насобирали со дна кучу хабара — как символическую оплату строительного подряда Ордена Серых. Рассмотрев и собрав донные сокровища, команда приступила к магии строительства.

По той же схеме цветочного гриба с колосом-стеблем в качестве наружных стен получилось вырастить быстрее первого раза, в качестве внешнего декора башни с подачи Бетани были сделаны волнистые наплывы в подражание ряби на воде озера Лутий. Вместо окружающих стен просто саму башню возвели на пьедестале в двадцать четыре фута высотой, сравняв пригорок и опустив его подножья. Лестница получилась крутая да с востока при крыльце со входом с севера, поскольку со стороны озера труднее простреливать. В тепле и сухости громадного зала-подковы внутри пьедестала можно было разместить полусотню гарнизона, пока верхние апартаменты сквозят за отсутствием окон и дверей.

Когда отряд с Элиссой вышел к берегу озера и оторопел от вида воздвигнутой на острове башни, собранная команда Искора взошла на крышу: двое улетели на грифонах, двое сами упорхнули грифонами — везя на себе разнополую пару усмирённых магов из числа самых достойных помощников войсковых лекарей-магов, приказом полевого командора Стражей приписанных к Зимовахтенной. К слову, эти двое клеймённых храмовниками людей сортировали добычу элементалей воды, сготовили ланч и приняли участие в строительном ритуале в качестве отличных стабилизаторов магической энергии, что помогло Искору соорудить трубы и перепонки стен внутренних помещений без лишних телодвижений.

Залетев в Форт Коннор для полноценного обеда, за сверкой с картами и ради врачевания, команда Искора, сперва ликвидировав одну из лазеек порождений тьмы, нападающих на фермы эрлинга Редклифф, почти повторила эту программу при визите в подорожную фортификацию Западного Предместья. Солянке здешнего командования Искор не доверял, потому четвёрка Серых уединялась в кабинете, чтобы в магическом шаре ещё раз свериться с обстановкой в деревеньках Западных Холмов. А дальше гранд-маг безжалостно поверг бригаду дварфов в падучее умопомрачение, когда вместе со спутниками и при помощи голема стал оживлять камни десятками копий Шейлы, которые бегом отправлялись встраиваться в архитектуру и доделали всю бетонную часть фортификации менее чем за час, заодно в скальном массиве с юга появилась удобная площадка для взлёта-посадки грифонов да сводчатая каверна со стопками почти прозрачных кварцевых кирпичиков в окна. Короткая писулька гласила про натуральную оплату услуг стройбригады дварфов в эрлинге Иджхолл...

К ночи удалось уничтожить несколько бандформирований общей численностью в двести девять порождений тьмы, а также облететь три деревни, которых застращали мелкие группы монстров, копящиеся к ночи. Так что Бетани за упражнениями с крутым посохом входила во вкус уничтожения порождений тьмы, Солона отрабатывала атаки малыми огненными элементалями и небольшими роями элементитов стихии огня, Алистер получал моральное удовлетворение от славной рубки и ликвидации скверны, Искор точно так же чувствовал себя счастливым и на своём месте во время безвозмездного оказания лекарской помощи пострадавшим селянам, прося лишь об одном — разносить просьбу о срочной доставке всех заразившихся скверной в Перекрёсток.

— Алистер, ты прямо светишься ярче костра, — кокетливо произнесла Солона, как более старшая, первой преодолев неловкость.

— Славный выдался денёк, — открыто улыбнулся Алистер, как и все остальные, сидевший у ночного костерка, на сырых полешках которого смешно копошились огненные элементиты — игра пламени завораживала.

Искор не стал приземлять, говоря, что это работа для команды из Карвера, Лелианы, Уэсли, Авелин, подготовка которых в Пике Солдата уже велась ударными темпами. На подбор для них уже есть орденская амуниция и боекомплекты, обкатываемые грифоны-подростки, готовые наборы зелий с аптечками и переносные склады с провизией.

— Костёр, костёр, а звёздное небо лучше, — сказал венценосный, ложась на тёплый и мягкий ворс медвежьей шкуры.

— Да-а, оно такое манящее и загадочное... — согласилась Бетани, тоже пристроив спину на шкуру медведя, выделенную и ей подстилкой для сна на открытом воздухе под покрывалом из оленьей шкуры да в тепле небольшого пятачка вокруг роящихся у костра элементитов огня.

— Мечтатели. А мне приятнее смотреть на огонь... и его отсветы на лице Солоны, — Алистер сам сообразил и сочинил ответный комплимент. Он помнил её ритуал Посвящения и надеялся, пытаясь поверить, что всё у них с Солоной образуется к взаимной любви и счастью.

— Смотрите, до утра не проворкуйте. Всем спокойной ночи, — Искор улыбнулся небу и укрылся шкурой вместе с положенной рядом с подушкой каменной "куколкой", собираясь поспать самым обычным образом, чтобы проверить самонастройку своего организма, хотя главное в возможности задействовать силу вещих снов для предсказания веера последствий дневных событий в Башне Круга и поиска жезла управления приобретённым големом, а также в эротическом сновидении под утро, чтобы поллюцией спустить излишний пар.

— Гляди, до обеда не проспи, — буркнул пунцовый Алистер, правильно поняв посыл ложиться всем спать и оставив последнее слово за собой. — Спокойной ночи.

— Всем спокойной ночи, — почти хором пожелали по-разному трогательные голоски троюродных сестёр, в тусклом свете ночного костра ещё более очаровательно милых, чем загорающие днём.

Чередование мальчик-девочка по сторонам света предотвратило перешёптывания, чтобы засыпать в приятной неге дремоты. Грифонам давалась воля ночных охотников и сторожей в компанию к двум сидящим в сторонке усмирённым, тихонько занимавшимся сортировкой трофеев Искора после проведённого перед ужином традиционного при Дункане ритуала Посвящения в Орден Серых Стражей Ферелдена — по совету Авернуса посаженные в их души элементиты воды по мере роста от магического ядра должны будут постепенно восстановить эмоции и связь с Тенью да вымыть всю скверну из организмов. Ночными сторожами остался Гавр, воздушный и каменный элементали.

Пока одни спали или работали, положенная куколкой голем негодовала. О, да, Шейла была зла, слов нет, как. Её же затискали, как детскую игрушку! Такое себе не позволял даже её прошлый хозяин, надругавшийся над ней при помощи зубила, приуменьшив ради сохранностей дверных косяков в своём коттедже в Хоннлите. Новый владелец вообще сократил восьмикратно и повесил болтаться на своём посохе! Правда, все эти тисканья и поглаживания оказывались приятны, а пропускания так называемых эссенций приносили удовольствие похлеще ливней, отмывавших от птичьего помёта и надолго прогонявших самих пернатых демонов. Впрочем, эмоции довольно быстро улеглись, и Шейла сосредоточилась на новой для себе теме. Раньше она видела лишь край неба, очень редко свободного от облаков. Теперь же ей представилось всю ночь наблюдать звёздный купол. Удивительно медленное движение звёзд с росчерками их падений оказало на злую каменную пленницу умиротворяющее воздействие. Шейла впервые в жизни залюбовалась созвездиями и месяцем, вальяжно выплывшим из-за кроны сосны, словно тяня за собой рассветные сумерки. Или не впервые? Голем не помнила свою жизнь, лишь череду жутких случаев с управлявшим ею чародеем Вильгельмом да ужасную бытность деревенской статуей...

Следующий день прошёл в позитивном ключе. Сперва вихляния перелёта и облёт окрестностей деревни Хоннлит, успешно отбившейся прошедшей ночью от банды из семнадцати порождений тьмы. После расшаркиваний и словоблудия, сеансов лечения и перекуса в гостеприимном доме у Маттиаса, вместо приглашения усмирённых поселившего в подвал знакомых беженцев, команда Серых отработанным приёмом на виду у всех жителей начала магическим образом возводить Башню Серого Ястреба близь дома Олафа, где имелся незастроенный участок — для подъезда к доходному дому в солидном башенном корпусе. Прилюдное созидательное применение магии улучшало к ней отношение — воспитываемых церковью овечек.

Поднаторевшие строители расстарались, сумев выложиться вместо отвлечения внимания. Для доходного дома роскошь тратить место на коридоры, зато важно было всем обеспечить тепло, потому в каменные цветы вливалось по четыре эссенции огня — достаточно для лёгкого подогрева пола. Винтовые лестницы выросли по бокам донжона двумя башенками из огромных каменных элементалей, накормленных несколькими фунтами порошка теневого лириума и перед застыванием пронзённых Алистером столпами света Святой Кары, в том числе для обеспечения постоянного освещения флюоресценцией.

Из девяти уровней: весь минус второй этаж под склад; минус первый тоже без окон и предназначен для коморок дварфов; частенько заезжающих в Хоннлит торговаться, с третьего по шестой включительно для людей и эльфов, тут обе винтовые лестницы по бокам башни выводили в коридорчики с парами дверей в два санузла, пара однокомнатных номеров и две просторные двушки с гостиным холлом, кладовой, гардеробной, печным камином. Наверху занимающие целый этаж апартаменты для представителей Ордена Серых (дело за меблировкой). Простейший козырёк крыльца и арочный проём в холл с магическим освещением и большим камином, подле которого приятно предаваться настольным играм — карты или кости. На втором этаже две казармы и соседствующие с ними комнаты администрации в лице пары усмирённых.

Управлять гостиницей куда проще, чем трактиром, тем более деревенский кабак принадлежал банну — зачем ссориться из-за никому не нужной конкуренции? Потомственный вельможа успешно решил проблему деревенского подворья с конюшней, собрав милостивых сто соверенов на воротную арку с площадкой для стрелков и дугу стены к дорожному изгибу, прирезавшую кусок к деревне. Каменные элементали под эти нужды выходили из нарождающегося оврага для сточных вод. В качестве эксперимента Искор с Солоной накормили лириумом маленьких каменных элементалей, вспенили их роями воздушных элементитов и укрепили Каменным Доспехом — получались хорошие двери!

Искор заодно учил напарниц рунописи. Сил и опыта хватило на воплощение — стеклянных элементалей, из которых изготовили толстые окна. Также все вместе Серые в местной кузнице на глазах у ещё с прошлого раза ошалелого владельца переплавили трофейную дрянь из Остагара, чтобы при активном применении магической формовки изготовить петли, крючки, задвижки и прочие штуки.

Рядом с внимательным командиром у компаньонов всё спорилось — ляпота! Успехи творческого созидания приносили пользу и радость самовыражения — сплачивали. Эмоциональный и духовный подъём помогал справляться со скверной.

Деревенский обед напоминал королевское застолье — ещё бы для Серых не расстарались всем миром!

Вторую половину дня Бетани пребывала в коттедже для знакомства со своими родичами, семьёй Маттиаса. Алистер продолжил заниматься в кузнице, участвуя в подготовке амуниции для четвёртого взвода ополченцев. Искор и Солона доделывали доходную башню Серого Ястреба, что называется "под ключ", ибо более защищённая деревня Хоннлит уже стала притягивать семьи окружающих фермеров вместе с их скарбом. Посвящённая в орден пара усмирённых оформляла все документы на имущество и бизнес в деревне, где им самим предстояло жить и трудиться.

— Здорово получилось. Правда, ведь, здорово, друзья?

— Эм, мне одному кажется странным, что наш Великий и Могучий изваял в камне... каменного голема?.. — вежливо так уточнил Алистер, якобы внимательно присматривавшийся к только что вылезшему из-под земли элементалю, принявшему знакомый вид.

— Эм, это такой модернизм, а может постмодернизм, — Бетани присоединилась к команде позже, а потому видела уже слегка отглаженного голема, а тут стоил весь выщербленный и угловатый, хотя поза радовала — счастливое ликование и торжество.

— Это натуралистичность эпохи ренессанса, — заметила Солона с уголками губ, дрожащими от сдерживаемого смеха, по большей части над деревенскими олухами.

— Эх, моя прелесть, не обижайся на завистниц из эпохи дракона. Ты чудесно получилась, ещё бы кристалликов... А они просто не заметили, как натуралистично мы с тобой изваяли их на том пляжу, — Искор лаково огладил спинку Шейлы, второй раз проведя пальцем вдоль линии позвоночника для вливания спиритической эссенции.

— А?.. — Бетани ахнула, став милее помидорчика.

— Ч-что-о?! Да как ты мог оставить там наши голые статуи?! — почти зашипела рассерженная Солона, пока зрители с затаённым дыханием ловили каждое слово нынче популярных персон. Благо жители толпились на верандах и детвору держали при себе.

— Я и здесь могу их точно так же оставить. Хотите? — с серьёзным выражением лица и весельем в синеве глаз.

— Нет!!! — хором воскликнули девицы, ещё пуще зардевшись от смешков селян.

— Ой, зря, получится прекрасная композиция, — заверил Искор, важно покивав.

— Этот смазливый хмырь опять провоцирует. Те фигуры из песка, — прищурился Алистер, подлизываясь к девчонкам и выдавая им "тайну века".

— А вот и не угадал, подхалим! — самодовольно улыбнулся Искор. — Мраморные.

— Мы немедля летим на озеро Лутий! — Солона так разгневалась, что под влиянием тотема огня Искора её волосы натурально запылали, а она и не заметила.

— О, а тебе шикарно идёт!

— Ай, Солона, твои волосы горят!

— Пустяки, — отмахнулась колдунья, проведя рукой по волосам и собрав всё пламя в кулак, задушив втуне. Такое иногда случалось с ней в подростковом возрасте. — Ну?!

— Хорошо-хорошо. Вот, представь, что эта клумба — озеро Лутий. Опля, и немедля прилетели! — прыгнул дурачившийся Искор.

Эффект получился сногсшибательным. Перед големом из камня вылезли женские руки и ноги — по локти и колени. И всё.

— А там на пляже песок. И тоже выглядит так, словно кого-то живого зарыли. Натуралистично, да...

— Это ты так Элиссу решил подразнить? И как тебе только не стыдно издеваться над бедными девушками, Рокфор? — укорил Алистер, тоже впечатлённый торжеством голема над заживо похороненными... из розовато-бежевого мрамора.

— Бедняжка стала вице-тэйриной Хайевера. Надо будет обязательно расспросить Элиссу, как солдаты спасали песчаных пленниц и куда потом дели те конечности.

— Дурак! Сущий ребёнок, а ещё полевой командор, называется! Фу, позорище! — сердито надулась Солона, как и солидарная с сестрой Бетани, которой было непривычно и боязно находиться в центре внимания.

— Ну да, полевой. Вон, гляньте, там тоже стоит полевой. И там ещё в полях были командоры над армиями зрелых колосьев, — махнул рукой Искор в сторону пугал.

— Тот-то и видно, что у тебя мозги соломенные, — Солона ещё лучше сжала губки куриной жопкой.

— Ничего вы не понимаете — мозги колоссальные! Вот, здорово придумано, правда? — Искор присел на каменную стопу.

— О, так бы сразу и сказал, Рокфор, что тебе охота колоссального пенделя! Подходи, не поскуплюсь на командирский! — сходу пообещала Солона, сообразив раньше Алистера, думавшего о том же под мысленный хохот собрата.

— Между прочим, Солона, это нога Бетани, — педантично заметил Искор, поёрзав и шутливо подмигнув. — Ладно, друзья, посмеялись и хватит, возвращаемся к благому делу.

— У-у, какой хитренький: чуть что, сразу "сэр" включаешь, — уличил Алистер.

— Моя привилегия, — раздулся от гордости Искор, выпятив грудь колесом.

— Я потом тоже где-нибудь и чего-нибудь изваяю, — пообещала Солона.

— А... Извините, сэр Рокфор, а это изваяние так и останется? — спросил деревенский шериф, переминаясь. Обходительный помнил выкрутасы Вильгельма.

— Аутентично, — важно изрёк Искор, погладив порадованную Шейлу и влив в неё ещё одну чистейшую спиритическую эссенцию. — И знаменито. Могу прорастить цветы погуще или подсолнухи взрастить. И ещё имейте ввиду: наши грифоны сегодня доедят последних сорок — вдруг покакают с них второй бриллиантовой серёжкой?..

После успеха эксперимента Искор помог Бетани вызвать духа ястреба, а Солона при помощи распространяемой тотетом камня ауры сродства со стихией смогла почти самостоятельно стилизовать внешний вид серой башни под присевшую и сложившую крылья птицу — Завесный Огонь запылал в глазных нишах и на стилизованных кончиках-когтях при входе в доходный дом. Такое же освещение серые маги сделали в холле, в коридорчиках и прочих местах без естественного доступа солнечного света.

Вечером легко выставив кузнеца из его модернизированной вотчины, четверо Серых принялись за таинство создания орденских амулетов для рядового состава. Сперва две репетиции, чтобы в сумерках зари не облажаться. Ответственная командная работа увеличивала количество изделий и сокращала сроки изготовления до заката и рассвета. Новики испытывали трепет от того, что их допустили до священнодействия, подспудно проникаясь надобностью выучиться и сдать экзамен на повышение своего ранга.

А к ночи деревенские жители после торжественного пафоса присяги устроили ещё один пир и народные гуляния с музыкой, песнями и плясками, с гарантий командора Серых не беспокоясь о возможном вторжении порождений тьмы в ближайшие сутки — людям требовалось сбросить стресс и выкарабкаться из депрессии. И команде тоже хотелось развлечений: Искор и более-менее раскрепощённая им Бетани свободно кружились в танцах, а Солона веселилась с Алистером, ноги не отдавливавшим и все движения таки схватывавшим, но так неловко и стеснительно, что девушка умилялась и веселилась от души, а парень и рад был угодить.

Ночевали полупьяные Серые уже на своём плюс седьмом этаже в доходной башне Серого Ястреба. Правда, Искор как-то совсем не запасся громадами мебели, ни простой, ни антикварной, потому в мужской и женской спальных комнатах постелили верные шкуры медведей. Оракул решил устроить себе аж два вещих сна подряд, но только со значительно более простыми задачами — поиск жезла управления големом Шейла и наиболее вероятные вехи судьбы для следующего полугода деревни Хоннлит. Кстати, саму каменную бабу Искор в полный рост положил на верхней площадке, дабы она вновь полюбовалась ясным звёздным небом, сдутым с озера Каленхад.

Деятельный гранд-маг не раз сетовал о нехватке часов в сутках, как многажды нахваливал себя за продуктивную деятельность супротив сомниари Фелассана — у долгожителя сложилась своя психология взвешенности подходов с катастрофическим отставанием от выросшего средь быстро живущих людей металлического дракона. Зато у Искора имелся эидолон, который отчасти компенсировал время. Правда, на сей раз во второй части ночи их тандем, телепортировавшись из Башни Ишала к безопасным развалинам в Диких Землях Коркари, разрабатывал модификации классики и некоторые новые заклинания, трижды спустив всю ману в ноль и дважды в перерывах смахнувшись врукопашную и с захваченными в плен да кое-как заморачиваемыми разбойниками для проверки экспериментальных рецептов микстур и мазей из низшего ценового диапазона с целью распространения средь простолюдинов через аптечную сеть. Какой-нибудь коновал воспринимал бы пленников за мешки с мясом, но не целитель Искор, в буквальном смысле сочувствующий жертвам своего произвола, как для изучения строения и реакции организма с психикой, так и для воплощение ярких эмоций с последующим отжимом негативных спиритических эссенций, более пригодных для атакующих заклинаний, чем стерильные аналоги. Как бы то ни было, в ходе исследований всех отловленных ублюдков ожидала смерть тела и души — это дело будущего, не первые и не последние подопытные. Перед уходом Искор как обычно погрузил пленников в анабиоз, внутри подсознания запирая ментальную проекцию сознания, обычно отправляющуюся в Тень и видящую там сны, — минус шанс раскрытия.

Поутру Искор не замедлил воспользоваться плодами ночных успехов. После финальной стадии обработки амулетов в кузнице, серые маги для защиты здания с воздуха вместо крыш на лестничных башенках не просто оформили больших каменных элементалей в виде натуралистичных статуй ястребов, а предварительно накормили теневым лириумом, напитали теневыми эссенциями, внедрили ястребиных спиритов и дали проглотить таблички с электрическими рунами и глифами для очистки, устрашения, воспламенения. Ещё сделали капиллярные проколы в Тень, годные лишь для пролаза воздушных элементитов, не только в качестве мётел и ёршиков трубочистов, но и для улучшения работы местной ветряной мельницы, и для атаки моровых птиц, которые склюют нескольких озорных крох и тем спровоцируют нападения всего наличного роя. Вход в башню обзавёлся декоративной парой птичьих статуй. Основная цель вещего сна была в рунах воды, которые бы генерировали питьевую воду по аналогии с тем, как руны огня продуцируют пламя для света и жара. А также в решении загвоздки с перманентным закреплением месторождения водяных элементалей-сисек с дополнительными ролями пожарных и полотёров. Так что непритязательные санузлы в Сером Ястребе были обеспечены барским шиком тёплых протоков и обслуги.

Пафосно толкнув речь перед деревенскими солдатами про отбор лучших и заселив в башню взводы рекрутов, полевой командор направил грифонов мимо резиденции эрла Вуллфа, так, чтобы помахать крылом, шапочно знакомясь с любвеобильным отцом, чья юная доченька сдуру решила влюбиться в горца и сбежала, плевав на Мор и всё такое прочее. Замковая гвардия вполне справилась с разрозненными группами порождений тьмы, пока особой помощи солдатам не потребовалось, кроме — воодушевления.

Пролетая вдоль берега озера Каленхад в форме ястреба вместе с Бетани Хоук, Искор обратил внимание на облачную аномалию над Морозными Горами. Перекидываться для точного выяснения ему не захотелось: скорее всего это было просто погодное явление из-за возросшего климатического влияния Цитадели Кинлох, а не проделки Шерий с Риланом или Морриган с морозницей. Искор наслаждался полётом в птичьем облике, согласившись и с другим телепатически переданным логическим выводом Снуфлера о том, что это прилежный полковник Бартон вычистил свой путь от разбойников. Алистер вообще старался сегодня варить своим котелком из усиленного желания угодить Рокфору, направившему команду к Сулкеровому Перевалу, где разбойники изнасиловали Изольду и Коннора Герринов, убили и сбросили в овраг; их трупы валялись там по сей день — магический шар показал их точное месторасположение. Искор считал не фартом, но закономерностью, что по земле к Ульдреду в Скайхолд перешло большинство членов Сообщества Магов уже на следующий день, а в качестве грубой рабочей силы эти тайно организованные отступники поработили ту самую разбойничью банду, чем крайне враждебно настроили против себя жителей Убежища. А может быть, что как раз-таки повезло, только не им, а удачливому торговцу Феликсу де Гробуа, бегущему от Пятого Мора в Ферелдене назад в Орлей — везущему с собой жезл управления конкретным големом из Хоннлита.

"Алистер, сами тут справляйтесь, в крайнем случае я помогу Бетани вызвать гигантских ястребов для переправки в замок Редклифф", — передал Искор, не желая оказывать лишнюю услугу Эамону Геррину, погубившему такой замечательный проект отделения юго-западных эрлингов от королевства.

И Алистер с Солоной справились. Не только жезл управления големом получили задарма, но нашли сбежавшего от торговца мула и отправившегося за ним помощника. Расчувствовавшийся и разболтавшийся Алистер стал находкой для проныры. Феликс смекнул кое-чего, взял за доставку трупов две золотые монеты и даже исхитрился на бумаге обзавестись мужскими каракулями с просьбой выделить взвод усмирённых охранников: знай себе, корми да ремонтируй амуницию, никакого пьянства и проституток, круглосуточная работа без лишних затрат — мечта любого купца! И вот мул рискового торгаша с облегчением потащил возок дальше по дороге вместо гор, пугающих животное.

— Куда дальше, командир? — бодро спросил бравый Алистер, проводив сухим взглядом удаляющуюся "посылку".

— Послезавтра праздник Осеннего Равноденствия. Мы на пути к Пику Солдата, — пространно ответил командир, провидя, как благородный вдовец будет убиваться по погибшим, когда увидит их состояние и позже во время траурной церемонии кремации. Это должно тронуть сердце благородной вдовушки, а залётное винцо обеспечит им здоровую двойню и свадьбу по принципу стерпится-слюбится.

— А ты разве не применишь жезл к голему? — подала голос Солона, глядя, как переданный ею предмет пропадает в недрах одной из волшебных сумок на поясе Искора.

— А ты разве ходишь голенькой? Вот и каменной сокрушительнице надо сперва соорудить приличный доспех, — поделился мудростью Искор без лишней пошлости.

— Может, мне пока приготовить обед? — проявляя служебное рвение, предложил Алистер. Девушки синхронно скривились — подгорелая мясная пища не по их талиям.

— Давай вместе состряпаем чего-нибудь, — решил Искор проявить себя в кулинарном деле, а то деревенские вкуснятины знатно посрамили его потуги. Тратить купленную и надаренную снедь не хотелось — лучше сберечь для лакомства в более стеснённых условиях.

— А не рано ли вы собрались обжираться? — строго глянула Солона, после хохмы про голых статуй озаботившаяся точёностью своей фигуры. Всё-таки после двух подряд ритуальных осквернений она теперь съедала в полтора раза больше прежнего — озаботилась с подачи Бетани, после вчерашнего пиршества поутру несколько минут крутившаяся у ледяного зеркала производства Солоны.

— Ну, ветер с северо-востока. Пожалуй, перелетим к реке Дейн и поусмиряем там разбойников, если найдём. Как раз убьём время до полудня — хочется посмотреть на результат проводимого в Цитадели Кинлох ритуала Два Колокола. В озере и над ним находиться не стоит, да и попадание под стену ливня удовольствие не для всех.

— Там ещё бродят банды порождений тьмы, — предупредил Снуфлер, боровшийся с ними по весне. — И перекусить всё равно надо, — настаивал прожорливый Алистер.

— Только аппетит портить, — буркнула Солона своё мнение.

— Выставь щитом перед собой спиритический клинок и лузгай семки, — дельно посоветовал Искор.

— Только зубы портить, — буркнул Алистер своё мнение.

— Когда свадьба? — мило поинтересовалась Бетани, весело сверкая глазами. В этой команде ей было приятно, но до семейного комфорта далековато.

— В следующем году, — за всех ответил Искор, не став гнать лошадей подмигиванием. — А сейчас летим на тот берег и чистим вдоль Имперского Тракта, — отдал приказ Рокфор, превращаясь в великолепного грифона-вожака.

— Пф, позёр, — проворчала Солона, завидуя ему и сестре, тоже превратившейся.

— Зато ты умеешь зажигать волосы, — робко попытался ободрить её Алистер, симпатизировавшей ей и внутренне простивший за первоначальный порыв выпускницы Цитадели Кинлох захомутать королевского бастарда кровавым ритуалом при лишении девственности.

Улыбчиво фыркнув, молодая женщина запрыгнула в седло, подхватила щеночка-Гавра и любяще попросила Ла взлетать. Матёрый самец Ан вскоре обогнал её, но вновь приотстал, чтобы наездник мог полюбоваться пылающей шевелюрой стихийной чародейки, решившей по примеру Искора совмещать приятное с полезным.

Масштабность последствий ритуала Два Колокола впечатляла. Сперва все волны на озёрной поверхности приобрели узорчатую направленность и размерность. Затем появилось марево испарений и калейдоскоп миражей окружающих территорий. Далее переменная облачность зрелищно рухнула практически стенами воды, открыв красоту ясного дня над взбаламученными водами озера Каленхад, куда жёсткие струи ливней смыли очередную часть береговых почв, которые осядут илом и будут зачерпнуты мозговитым населением в качестве отличных удобрений для выращивания луковичных реагентов для возгонки и раскрытия волшебных свойств ингредиентов по рецептам большинства зелий и эликсиров по всему Тедасу, при всём при этом, сам производитель и поставщик, эрлинг Иджхолл, влачит жалкое существование.

Трёх осквернённых Серых пробрала приятная дрожь от звуковой волны, напрочь изгоняющей скверну лишь в разливах гнилой крови или трупах да крайне болезненной для порождений тьмы — вплоть до нарушения их коммуникаций с ордой. Выпадение осадков и прямые солнечные лучи устроили ветряной хаос — самое время внутри грота сготовить обед и покушать в ожидании, когда небесная канцелярия наведёт видимость порядка.

Безграмотный народ вусмерть пугался столь грандиозных явлений и магии в целом, а потому сразу после полудня вдоль тракта и на нём самом — ни людей, ни порождений тьмы. Словно пытаясь расквитаться за пустоту на дороге в сторону юга, в одном из её участков образовалась пробка и столпотворение, злое за тотальное промокание вторые сутки подряд. Стоящий галдёж легко и непринуждённо перекрыл клёкот грифонов, неожиданно вылетевших из-за непролазных крон Крествуда, что раскинулся чащобой восточнее древнего строения.

Да, воочию оживающие сказки роняют челюсти оземь! Хотя руководство из донесений уже знало о том, кто выжил под Остагаром и кто летает верхом на грифонах.

— Здравия! Я полевой командор ордена Серых Стражей Искор! — вещал венценосный магически громогласно, что звук легко проникал в уши и множеству магов на террасах цитадели. — И я со всей ответственностью заявляю вам, что Пятый Мор наступает на Ферелден с Диких Земель Коркари!

Завернул вираж к захваченному офицерством храмовников и матерями трактиру Избалованная Принцесса, ставшую местом приземления из-за близости командного состава. Искор легко спрыгнул вниз, оставив своего грифона, над которым после обеда трудился около четверти часа.

— О, смотрите-ка, кто вернулся! Теперь мы настоящие Серые Стражи, да? Мне доносили о вашей гибели, — достаточно громко, без приветствий, зло. Сигнальный жест рукой послужил всем приказом на изготовку.

— Ложь от Изменника. Командор Ордена Храмовников Грегор, я требую вашего незамедлительно выдвижения в эрлинг Южный Предел для борьбы с Пятым Мором.

— У нас свой служебный долг и свои трудности, Серый Страж. Мы ждём из Денерима подкрепления и Право Уничтожения. Цитадель Кинлох будет стёрта с лица Тедаса, — заявлял Грегор, пока его солдаты окружали трактир и заряжали арбалеты. Слишком сердиты и злы на магов, чтобы бояться и трястись перед чародеем, всё обучение в Джайнене прикидывавшимся целителем, а потом отжигавшим в Остагаре.

Полевой командор Искор окинул картину маслом, задержавшись на посаженных в клетки пленниках, мычавших с кляпами во рту, холодные, голодные, мокрые и грязные от испражнений, своих и чужих. Исцелениями Винн все были живы, а вот сама старшая чародейка пережила убийство и воскрешение от ангела Веры, однократно помогшее променять жизни заложников на вынос личных вещей храмовников несколькими новичками, слабо подверженными болезненной агонии.

— Орден Серых Стражей древнее Ордена Храмовников, ещё на этапе своей организации обязавшегося всецело помогать во время Моров, как в том же самом нам клялись основоположники беспощадной Инквизиции, созданной после Первого Мора и после присоединения к Церкви в начале Второго Мора разделившейся на Орден Искателей Истины и Орден Храмовников.

Искор давил без повышения тона, максимально стараясь влиять тембром голоса, мимикой, позой, хотя особых дипломатических навыков не имел, заменяя их магией, применение которой само по себе провокационно. Его голос перекрывал команды и возгласы, доносясь до самого острова с цитаделью.

— Нынче примерно каждое двадцатое порождение тьмы колдует. Мы помогли деревне Хоннлит пережить атаку одной из банд порождений тьмы, но ещё четыре поселения за то время стали пепелищем. Нас мало, чтобы всюду поспеть. Я не хочу применять Право Призыва, командор Грегор, поэтому предлагаю исцеление от навязанной лириумной зависимости для всех добровольцев, кто немедля отпросится у вас на помощь эрлу Вулффу в борьбе с Пятым Мором.

Искор вещал, зная, что среди храмовников есть Каллен Резерфорд родом из оной деревни. Вдобавок, Грегору приходилось мучиться с кормёжкой сотен рыл, поскольку все припасы остались в блокированной башне, не готовой сдаваться без боя и точно не собирающейся передавать запасы лириума на вожделенные дозы. Зависимость от церковных поставок лириума, уже отправленного из Орзаммара по срочному запросу, предопределила горький выбор Грегора.

— Громкое заявление, — ещё сильнее напрягся и разнервничался Грегор от давления на больную мозоль всех храмовников да ещё на виду церковных деятельниц. При других обстоятельствах он бы с готовностью сплавил Стражу две трети состава.

— Все храмовники в Зимовахтенной уже исцелены мною по их собственному желанию. Кстати, сэр Грегор, я там же провёл обряд Посвящения в орден для четы Валлон, сэр Уэсли более не является храмовником.

— Клятвопреступники... — это было едва ли не единственным культурным словом из числа просыпавшихся из-под забрал его бывших собратьев.

Каллен не решился выступить вперёд, внутренне терзаясь.

— Так что, сэр Грегор, вы отпустите добровольцев для борьбы с Пятым Мором?

— Я повторяю, мы ждём подмогу для Уничтожения Цитадели Кинлох. У меня каждый рыцарь на счету, — процедил Грегор, радевший за тех своих, кто дежурил в Хранилище Крови и наверняка уже мёртв.

При церковницах командор оказался недоговороспособным. Погрустневший Искор не стал тратить слов и прибёг к насильственному варианту, который честно попытался избежать, но увы. Мысль всегда быстрее движений, магия всегда быстрее мышц.

— Динь-дон! — раздался звон колокольчика, создавшегося над головой Искора из псиорба, из-за квинтэссенции воздействовавшего тонким звуком на милю окрест, правда, каждый импульс тратил эссенцию души, так что раз в пять ударов сердца.

Все храмовники промахнулись, повалившись с дикими криками, а главное не смолкающими — оставались в сознании. Церковницы и иже с ними вусмерть перепугались и поголовно обгадились, кто интуитивно, а кто по уму понял весь кромешный ужас того, если вдруг подобное заклинание распространиться по всему Тедасу. Возликовали маги в поддержке надругательства над Церковью. Но даже поспеши они по мосту для истребления ненавистных "маговладельцев", то не уложились бы в минуты, которых Искору вполне хватило, как для примерного наказания, так и для экзекуции: отработанным образом скоропалительно усмирил десятки людей, в том числе посмевших атаковать — подчинившихся приказу. И для следующих спичей:

— Солона, хватит ворон считать, освобождай магов! Своего брата с его любовницей на грифонов! Остальным пленникам я приказываю сматываться в цитадель!

— Динь-дон! — умышленно в непререкаемом тоне и заглушая ответ звоном магии.

— Не считая командора Грегора, из присутствующих я по Праву Призыва усмирил в рекруты Стражей всех животных, кто посмел атаковать Стражей и кто был причастен к подложным усмирениям!

— Динь-дон! — нарочно умасливал магов и шёл на конфликт с блядской Церковью.

— Усмирённые, я приказываю вам в течение часа собраться и выступить в эрлинг Западные Холмы, двигаясь по Имперскому Тракту с севера на юг вдоль Морозных Гор!

— Динь-дон! — специально вводил в войска усмирённых и показывал их народу.

— Усмирённые, я приказываю вам прекратить всякий приём лириума и поступить под непосредственное командование эрла Вулффа! После официального объявления о прекращении Пятого Мора каждый из выживших усмирённых сам определит свою судьбу!

— Динь-дон! — намеренно сулил свободу для пока безвольных и безропотных.

— Бросить оружие! Всем отбросить оружие и замереть! Или я усмирю всех предателей рода человеческого и отправлю убойным мясом затыкать павший Остагар! Эльфов, дварфов и полукровок это тоже касается!

Громоподобно гаркнув, гранд-маг сумел добиться покорности храмовников, рухнувших в Бездну превращения их преимущества в абсолютную уязвимость и полную беспомощность перед заклинателем, обладающим властью причинять им Боль и легко обернувшим устрашающее магов усмирение против самих сторожей-угнетателей.

— Я предлагаю исцеление от лириумной зависимости для всех уроженцев Внутренних Земель, Редклиффа, Западных Холмов при условии вашей добровольной и немедленной отправки на защиту своей Родины и Семей от осквернения порождениями тьмы. Есть смелые? — провоцировал Искор лежачих, униженных, озлобленных мужиков, дабы потом круто окоротить.

Однако не последовало никаких оскорблений и насмешек, какие сыпались со стороны башни. Никто не пытался набрасываться или бежать — пытались отдышаться.

— Есть, — наконец-то откликнулся Каллен. Не мог не откликнуться.

— Да... — начало раздаваться со всех сторон.

— Разрешаю вам подняться и построиться в круг. Алистер, Бетани, помогите мне провести вторую стадию сакрального эльфийского ритуала инициации паладинов. А лжецы достойны усмирения, — обронил суровый Искор, ставя очередное клеймо.

На сей раз Искор вместо траты собственных сил взял время и накачал в глиф теневых энергий, дабы одним резким импульсом растворить микрокристаллики лириума в скелетах сразу многих храмовников — вместо обработки тотемом гранд-маг прибёг к помощи Аэллона Литрикса из Тени для формирования магических средоточий у инициируемых паладинов. Искор применил принцип "разделяй и властвуй" по отношению к самим храмовникам, напрочь убивая их орденское единство, как Церковь дробила Круг, разделил на группы и посеял завистливый раздор, чтобы пересадить его во все отделения и головные структуры Ордена Храмовников.

— Всем паладинам приказываю прибыть в замок Редклифф для распределения вместе с солдатами. В доказательство вашего избавления от церковного хомута...

— Динь-дон! — назло Церкви хлестнул болью Храм, язвительно повергая магией.

Взвыли все, кроме излеченных, так и стоящих кружком молчаливой угрюмости, воспринимающей окружающий мир полнее и ярче прежнего, как доступно одарённым.

— Командор Грегор из Ордена Храмовников, я теперь не требую. Как полевой командор Ордена Серых Стражей я приказываю сегодня же отправиться в эрлинг Южный Предел для борьбы с Пятым Мором вам лично и всему вашему наличному составу, за исключением паладинов и усмирённых. Вы поняли меня? — авторитарно испросил Искор.

— Будет исполнено, полевой командор Ордена Серых Стражей Искор.

Мёртвая тишина опустилась на берег. Никаких воплей или шушуканий.

Грегор повиновался почти охотно и точно облегчённо. На самом деле командор не желал уничтожать Башню Магов, где прожил всю жизнь после орденской присяги в восемнадцатилетнем возрасте. Хотя дом этот ему опостылел не меньше магов, запертых тут надзирателями-храмовниками... Мужик привык честно исполнять свои обязанности, но долг Жизни по борьбе с Мором действительно превышал все прочие клятвы и присяги, делая их при проигрыше абсолютно никчёмными, правда, упёртые жрицы так не считали. Потенциальная угроза от одержимых и магии крови меркла в сравнении с Пятым Мором, однако это мало кто понимал.

Как ни странно, бичевание болью хорошо прояснило рассудок, заглушив навязчивую Песню Камня, лившуюся из лириума, превращавшего в рабов. В любом случае, все храмовники в любом случае беспрекословно подчинились бы звонарю и будут подчиняться, сломленные нестерпимой болью: тут и там раздавались слёзные мольбы прекратить мучения — оздоровить...

Юноша с властью полевого командора и силой магистра магии вёл себя повелительно, и в то же время достойно, испытывая отвращение к принуждению болью.

— Да будет так! Сочтём, никакого постыдного принуждения не было, а все вы без колебаний согласились исполнять долг всех Живых по борьбе с Мором, как клялись основатели вашего Ордена Храмовников перед Первым Стражем Ордена Серых Стражей. Первый Чародей Круга Ирвинг! Как полевой командор Ордена Серых Стражей я с вами уже договаривался о вкладе вашего Круга в борьбу с Пятым Мором, и вы усердно его исполняете. Однако Сила в Союзе. Поэтому сейчас я смею просить вас. Пожалуйста, в течение часа предоставьте по одному магу-усмирённому к каждому храмовнику-усмирённому, по одному магу в напарники к паладинам и сколько-нибудь заклинателей в соратники к храмовникам командора Грегора.

— Выделю, сэр Искор, — раздался магически усиленный выкрик с террасы башни.

— Спасибо. Сейчас всем нам особенно нужны сплочённость и дисциплина — это ключ к победам над порождениями тьмы. Обращаюсь ко всем тупицам и глупцам! Смиритесь и уразумейте уже, мать вашу, что если победит Мор, то вымрут все люди, эльфы, дварфы, полукровки! Не будет ни Серых, ни магов, ни храмовников, ни церковниц, ни дворян и простолюдинов, рожающих и кормящих зазря грызущихся нахлебников!.. Здравия желаю всем! Вылетаем, Серые, — приказал командор, на виду у всех превращаясь в белого филина и красиво взлетая. Серые поспешили за ним на грифонах.

Двоих спасённых на скорой стоянке отмыли, накормили и после согласия вступить в Орден Серых отправили на грифонах в Пик Солдата, дабы не мешались слаженной команде метаться по Крествуду и ликвидировать банды, оставленные Архитектором и недобитые Дунканом после местного весеннего массового боестолкновения. Так что лагерь был устроен на удобной поляне уже за полночь.

— Спасибо, Искор... — вновь не нашедшая слов Солона захотела иначе выразить благодарность, обняв и порыдав у ночного костра. А при брате постеснялась слёз и вообще была не словоохотлива — отходила от шоковой терапии.

— Тю-тю-тю, я только передал само собой разумеющуюся просьбу Ирвингу, а он маме Алистера, Великой Чародейке Фионе, — замахав руками, сдал сирота второго родителя своего друга, который и должен был получать от Солоны поцелуи в губы.

— Ах...

Растерявшийся Алистер неловко приобнял припавшую ему на грудь Солону, всё лучше воспринимавшую эмоции компаньонов посредством установленных через скверну связей. Бетани умилилась и смутилась, потупив взор и внутренне ликуя от приобщения к родовитому бастарду, что с возложенной на неё ролью фасада ордена Серых сулило воплощение мечтаний о бальных нарядах и хлопотах светской львицы. Девице абсолютно не хотелось думать о дневных событиях близь пугающей Цитадели Кинлох.

— Кстати, остальные ваши братья и сестры из других Кругов Магов завтра окажутся в сборе в Джайнене, мы туда за утро долетим, — осчастливил Искор шатенку, ещё летом и не мечтавшую так быстро отыскать родных и близких, как отчаивались многие из тех, кого Церковь отбирала младенцем и кто не смог добиться положения старшего чародея или чародейки. — Предупреждаю, грузить всех буду, как Архидемон порождений.

Как ни странно, незамысловатый смех сквозь слёзы убил тягостные впечатления от наблюдения мучений сотен храмовников — спутникам Искора полегчало, все приняли суровую справедливость их заботливого командира, между прочим, и для Алистера приготовившего сюрприз из числа его хороших приятелей, с которыми тот учился в Борншире и которых капитану Освину удалось в конце лета выцарапать к себе. Так что даже Ла и Ан получили свою порцию почесушек и замурлыкали, убаюкивая друзей, засыпавших под их боком — девушки в козырном центре.

Последний рывок — он трудный самый. Для самого Искора было очень тяжело возвращаться в родные пенаты так, мимолётом. Проинструктированные во сне Джендрик и Освин уже всё и всех подготовили. Сомниари также выгадал время и зачистил ряды: затесавшаяся в сёстры орлесианская менестрель, подобная Лелиан, всадила стилет в ухо ранее внедрившегося агента Ордена Искателей Истины, тяжело ранила рыцаря-капитана и скрылась в церковном крыле, чтобы при свидетелях воткнуть тот же хитрый стилет в глаз преподобной матери и впрыснуть лириумную кислоту для предотвращения воскрешения; переплывшую пролив беглянку настигли арбалетные болты с черным оперением Антиванских Воронов — первый в спину, второй взорвал голову.

Пока оголтелые школьники вожделенно липли к мифическим грифонам, стоически терпевшим поглаживания детскими ручонками да писки девчачьих восторгов, команда Серых, шестеро их рекрутов и все чародеи собрались в главной заклинательной зале наверху фортового донжона. Для притирки и отладки взаимодействия различных групп внутри магического круга — поголовную инициацию паладинов проводили по одному. Менее чем за час прогнали весь состав, в конце ускорившись до минуты на взвод. А уж какой пафосный предлог — не будем вводить Церковь в расход! Лириум же дорог. Никто не спрашивал мнение церковных служащих на сей счёт — всех высокопоставленных сановников блокировали в фортовой часовне с последующей высылкой с полуострова.

Разумеется, вся подготовка требовалась для совершения магического подвига, даже нескольких. Бетани в объединении со старшими чародеями и троюродными родичами создавала в Тени прообраз семиэтажного здания со своим мостом на берег со своими защитными сооружениями. Алистер с Освином и новоиспечёнными паладинами-офицерами помогали тянуть теневые субстанции. Солона с несколькими своими родичами и местными чародеями преображала нейтральные энергии в стихию камня. Искор осуществлял общую координацию кружков, а также ключевую функцию — туннелировал Завесу для вытягивания магическо-спиритических субстанций Тени. Джендрик контролировал и направлял результирующее воздействие Круга Магов.

Жители и гости порта Джайнен надолго запомнили торжество магии, но особенно значимо сие действо было для подрастающего поколения самих магов — на восторженных глазах школьников некогда самого захудалого Круга во всём Тедасе творилась история их учебного заведения, баннорна, королевства... Чародей Искор помогал магам родной страны приобрести опыт сродни магистрам Тевинтера, а как полевой командор он преследовал и орденскую цель: обкатать свою команду и рекрутов перед подобного рода ритуалом для реконструкции и модернизации старинной крепости Пик Солдата.

Сперва над верхушкой донжона образовался плотный сгусток дымчато-бирюзовой магии, из которого в одну из прибрежных скал ударила струя магических субстанций — поднялся гигантский каменный элементаль о сорока восьми футах роста. Он величаво пробороздил воду и грузно прилёг к основанию форта, став надёжным фундаментом, на котором раскорячился второй такой же гигант, а третий взобрался сверху для воплощения квадратного сечения форта, примыкавшего к свободному углу школы магов. Сторона размерами втрое больше центрального донжона, в трёх углах башни с винтовыми лестницами, посередь шахта с двумя лестничными маршами и стеклянной пирамидкой крыши в общем стиле — вокруг открытая прогулочная площадка с зубцами по периметру. Просторное и благоустроенное жильё, ясли, чайная, кабак, столовая, оранжереи, кабинеты, мастерские, парикмахерская, баня, спортивные и тренажёрные залы — удобный комплекс для переезда паладинов из башен школы. По тому же принципу напротив Санатория для занятости жён возвели аптеку и ателье.

Ближайший к полуострову гребень разворотили на каменных элементалей, которых для нужд медицины воплотили тепличным комплексом с грибными фермами под ним. А у городского моста на стороне Щитового сделали постаменты, где огромные тридцатифутовые элементали застыли величественными статуями мага и паладина в нынешних лицах Ирвинга и Грегора. Не только для красоты и тайного объединения через братское родство, но и как символ могущества с предостережением всем неприятельским кораблям и прочим недругам. Напоследок столь же символично, сколь и расчётливо, изведя запасы зелий лириума, у нищенской окраины портовой половины трёхтысячного городка на противоположном острове Внутренний из гигантских элементалей с выравниваемых скал острова Щитовой воздвигли храм Церкви Андрасте для "переселённых" из Форта Джайнен с финальной отделкой за счёт церковной казны.

А вот заранее приготовленную груду слитков красной стали команда Серых одиноко и самостоятельно расплавила в фортовой кузнице, в течение часа лишь с третьей попытки сумев отлить большущий колол о дюжине футов высотой. Искор самолично заколдовал его постоянно и далеко излучать лириумный трезвон, охватывающий целый диапазон частот разрушительного резонанса. Будучи вместо шпиля водружённым на темечко купола командорской башенки, Малиновый Колокол уже через минуту приветственного мелодичного звона на весь порт умертвил более десятка храмовников, оказавшихся становиться паладинами или злонамеренно скрывавшихся в городе для доносов в ставку главнокомандующего. Отныне весь порт Джайнен стал защищён от церковных псов, что вовсе не означало победу — Церковь Орлея имела вдосталь инструментов и орудий для отстаивания и продвижения своих интересов.

После пышного обеда в фортовой столовой с площади у Санатория взлетела целая стая грифонов: два кошачьих, два перевоплощённых орлиных и семь призванных, на каждом сидело по двое и все они открыто направлялись в Пик Солдата, чтобы в праздничный день совершить знатный ритуал Посвящения и наяву почти всем составом Ордена Серых торжественно отпраздновать великий день баланса между временем дня и ночи — гармонии между Светом и Тьмой.

Разудалый праздник двадцать третьего парвулиса устроили в Кругу Магов Джайнена, в том числе радуясь официальной отмазке в виде подмахнутых вчера договоров с Орденом Серых Стражей в лице Искора Грея, а также той горе морских сокровищ, что учительским составом призванные поутру огромные водяные элементали собрали с припортового дна и доставили на площадь перед Санаторием. А правящая в баннорне семья Эремон и купленная мэрия, украсив город переданными через Круг серыми полотнищами с грифонами, устроила народные гуляния в честь и рукотворного налаживания погоды, и возведения ряда типовых домов с казарменными бараками из камня, что организовал родной Круг Магов для привлечения беженцев с юга, которым лучше восполнить дефицит рабочих рук в части родного королевства, нежели нищенски жить впроголодь у полисов Вольной Марки или трудиться задарма в захватывающем рабов Тевинтере. Мнение орлейской Церкви не спрашивали, а её жриц не приглашали, да те и сами не рвались что-либо праздновать, будучи перепуганными происходящим.