Ариана. Трудный путь

— Финеас? — Переспросила матушка. — Это тот Блэк, чья сестра вышла всё же замуж за маглорождённого? Как там его звали — Брэд, Билли? А, вспомнила — Боб. Умный малый.

— Да, и потому семья выжгла её с родового гобелена. Хорошо, что хватило ума не отсекать от Рода. Ослабляя тем самым не только девушку, но и сам Род. Если тебе, Ариана, доведётся влюбиться в маглорождённого, поделись новостью сначала с родителями, чтобы не случилось какой беды. — И отец ласково прикоснулся губами к моим волосам.

— Я буду умницей, папочка, — пролепетала я нежным детским голоском. — А куда ты ушёл так рано? — надула губы, изображая лёгкий каприз младшей любимой дочери.

— Я был у сестры, — меня легонько щёлкнули по носу, а потом аккуратно подбросили вверх. Я взвизгнула. Ну и что с того, что телу шесть лет? Летать как-то страшновато.

— У сестры? — Тихо переспросила мама. — Как там Онорина?

— Плохо. — Отец резко посерьёзнел и опустил меня на пол. Я поспешила прижаться к нему, чтобы меня не услали из комнаты. — Волнуется за дочь. Напрасно Грейс рожает так часто, хочет сына на радость мужу.

— Это не её желание, — отвернулась матушка. — Это он её заставляет...

— Что?! Почему же она мне ничего не говорила?

— Брак заключён магически по старинному обряду, сохранившемуся в их семье. И его формулировка не допускает неповиновения жены супругу. Он даже может приказать ей убить себя, и она это сделает. С трудом, но выполнит. Он приказал ей родить сына — вот она и мучается.

— А то, что дочери умирают, не прожив и месяца...?

— Он не хочет отдавать свою кровь на сторону в другой Род — вот и оставляет девочек без присмотра. Потому и выжили только две дочери. Первая — тогда у него была надежда на скорое рождение младшего Наследника. И последняя — только потому, что её сразу отдали в Род родителей Грейс по их требованию.

— Он совсем сошёл с ума! — Отец вскочил и нервно зашагал по комнате, запустив руки в волосы. — Как?! Как мне помочь родной крови?

— Успокойся. Она уже и мне пишет совсем редко — муж не разрешает ей общаться с маглорождёнными. Хранитель чистой крови, как же. Совсем зациклился на этой своей Родословной.

— Но, Кендра, — повернулся к ней отец. — Это на самом деле важно. Древний Род должен иметь Наследника.

— Даже ценой жизни твоей племянницы? Скольких девочек она похоронила? И ведь каждый раз я вижу, что она теряет силы.. Как будто...— Мама замерла. Судорожно сглотнула, Продолжила. — Как будто из неё уходят магические силы с каждым ребёнком.

Отец побледнел.

— Как же я был слеп!

— Но у него уже есть сын от первого брака. Он младше Грейс на два года.

— Так он им недоволен. Хочет держать его на коротком поводке, угрожая, что отдаст наследство второму сыну.

— Пфф.. — Ехидно фыркнула матушка. — И много ли там того наследства?

— Род. — Отец выразительно посмотрел на неё. — Многие ценят только кровь Рода. Если Кадмус отсечёт Марволо от Рода, предпочитая младшего сына — который пока ещё не родился, то изгою уже не светит выгодный брак. А он уже наделал немало долгов под будущие доходы. И его отец об этом знает.

Глава 4

Услышала знакомые имена и сразу навострила ушки. Кадмус — в памяти только один из братьев Певерелл, тот, который получил от Смерти Воскрешающий камень. Да, его потомками назывались Гонты. Да, а Марволо — был как раз Гонт. Отец Морфина и Меропы, дед Тёмного Лорда. Это что же получается? Наша двоюродная сестра Грейс — вторая жена некого Кадмуса Гонта? Мачеха этого Марволо? И у неё две дочери — наши племянницы. Интересно, а они унаследовали дар змееустов? Как бы узнать.

Занявшись размышлениями, чуть не упустила самого главного. Отец продолжал рассказывать матушке о решении дяди Бэзила переехать в Хогсмид — ему предложили должность профессора Чар и деканство над домом Рейвенкло. Потому они и хотели перебраться поближе.

— А я предложил внести свою долю в покупку дома в Хогсмиде, продав этот дом. Сами же мы переедем в дом семьи Фронсак, что они сейчас занимают в Годриковой Лощине.

— И Ариане полезно сменить место жительства. — Сразу увидела все преимущества такого переезда мама.— Там проживает больше магических семей — будет играть с другими детьми. И Аберфорт не будет таким угрюмым.

— А в Хогсмиде мы тоже сможем встречаться с нашими детьми, когда они будут на третьем курсе. И дом в Годриковой Лощине немного больше, чем этот. Ведь у Онорины и Бэзила четверо детей. Да ещё теперь и внучка на руках.

Я вскинула голову:

— И мне можно будет с ней играть? — с надеждой произнесла я.

Отец усмехнулся и погладил мои волосы.

— Она пока маленькая, Ариана. Но скоро вырастет — тогда и будете дружить. Тебе по возрасту больше подходят другие девочки и мальчики, которых будет много в Годриковой Лощине. Там и Поттеры живут, и Прюэтты, и Бэгшоты, и Лонгботтомы.

— Вам вместе учиться в Хогвартсе с разрывом в несколько лет — вот заранее и познакомитесь. — Подхватила мама.

— А они... Они не обидят меня? — Всхлипнула я и подняла глаза на родителей. — Я боюсь.

— Нет-нет, — захлопотали родители вокруг меня. — Больше ничего не случится.

И поторопились отвлечь меня от грустных мыслей обещанием прогуляться по Диагон-Аллее и сделать кое-какие покупки.

Я с радостью изобразила, что отвлеклась. А сама продолжала думать. Мысль о переезде, вчера ненавязчиво подкинутая отцу, сработала, это хорошо. Переедем в Годрикову Лощину — тоже неплохо — надеялась на это. Там ведь живёт Батильда Бэгшот с незабвенным родственником Геллертом. Можно будет с ней познакомиться заранее —

поближе и получше.

А вот как обосновать своё стремление к поиску новых знаний? Изменить какие-то привычки, что были у прежней Арианы?

Впрочем, случившееся вчера, вполне может послужить для меня оправданием. Хочу научиться постоять за себя. Хочу, чтобы никогда такого не случилось со мной или моими будущими детьми — вот и стала налегать на обучение. Закопаюсь в книгах, но не буду забывать и про полезные связи. А как лучше узнать про людей? Опять же книги и личные встречи.

И братца Аберфорта надо простимулировать на обучение — пусть будет моим верным рыцарем. А рыцарь должен многое знать и уметь. Не сомневаюсь, что братик справится.

А ещё зимой приедет на каникулы Альбус. Как-то пройдёт его встреча с изменившейся сестрёнкой?

После обеда стали собираться на прогулку, обещанную мне. Теперь уже мне не надо было изображать из себя ангелочка — удовольствовалась малым. Но настояла на головном уборе — как у мамы. Так что выглядели мы с ней очень похожими — только цвет волос разный. Но под шляпкой не видно.

Отец взял меня на руки, обнял маму и прижавшегося к ней Аберфорта и переместил всю нашу компанию на аппарационную площадку в начале Диагон-Аллеи, специально предназначенную для магов. Только маглорождённые попадают на эту улицу из "Дырявого котла", которым уже несколько столетий владеет одна и та же семья — Доддеридж.

Некоторые люди утверждают, что старейший паб в Лондоне "Белый олень" на Друри-Лейн, другие, что это "Ангел" на стене Бермонси, или "Ягненок и флаг" на Роуз-Стрит. Все эти люди маглы, и все они не правы. Старейший паб в Лондоне, и это вам скажет любой волшебник, "Дырявый котел" на Чаринг-Кросс-Роуд. Основательницей и первой хозяйкой "Дырявого котла" была Дэйзи Доддеридж. По признанию Дейзи, это было сделано для того, "...чтобы служить шлюзом между миром не-волшебников и Диагон-Аллеей". Здесь можно было снять номер, имелись также бар, несколько частных салонных номеров и большая столовая.

"Дырявый котел" был там задолго до Чаринг-Кросс-Роуд, его истинный адрес — это Косой переулок, 1, и он, как полагается, был построен где-то в начале 16 века — предположительно в 1500 году, наряду с остальными зданиями на волшебной улице. До введения Международного статута секретности около двух веков назад, "Дырявый котел" изначально был виден и маглам. Хотя паб был местом собрания ведьм и колдунов — лондонцев и приезжих на день в магазины за последними магическими ингредиентами и устройствами — маглы не чувствовали себя непрошеными гостями, хотя некоторые разговоры, не говоря уже о домашних питомцах, заставляли неосторожных посетителей оставлять медовуху недопитой.

Когда Статут секретности был принят — в 1689 году, "Дырявому котлу", великому британскому волшебному учреждению, было выдано специальное разрешение для продолжения существования как убежища и пристанища для волшебников в столице. Одно из главных испытаний ждало "Дырявый котел" совсем недавно, когда с появлением Чаринг-Кросс-Роуд было запланировано сравнять паб с землей. Тогдашний министр магии, утомительно скучный Фэрис Спавин, выступил с меланхоличной речью в Визенгамоте, объясняя, почему "Дырявый котел" в этот раз не удастся спасти. Когда Спавин уселся на место спустя семь часов, завершив свою речь, его секретарь передал ему записку. Текст этой записки чуть не заставил этого волшебника проглотить свой язык. Там говорилось, что другие волшебники именно в этот день объединились и сотворили множество заклинаний забвения (говорят, что в этот день было применено заклятие Империус на нескольких маглах-градостроителях, чего, впрочем, так и не доказали). Таким образом, "Дырявый котел" был приспособлен к пересмотренному плану новой дороги. Конечно же, маглы-архитекторы, участвовавшие в строительстве, так и не поняли, ни для чего они оставили пустое место в строительных чертежах, ни почему эта пустота оставалась невидимой невооруженному глазу.

Мы медленно двигались по улице, отец рассказывал мне и Аберфорту интересные истории о магазинах на Диагон-Аллее. Персиваль Дамблдор обладал очень красивым голосом, и я слушала его очень внимательно.

Мама зашла в магазин мантий, а мы остались на улице ждать её. Отец заговорщицки шепнул, что так больше надежды, что мама быстро вернётся с покупками.

Аберфорт вдруг вырвал руку у отца и прижался носом к ближайшей витрине.

— Это же "Нортумбрия — метла Её Величества" — мечта любого квиддичиста!!! — Он просто захлёбывался от восторга.

— Да, пока это последняя модель от 1886 года. Пришла на смену прежней — метле "Метеор Элизабет". — Отец вздохнул и пожал плечами. — Та была спроектирована в 1811 году, выжимала, дай Мерлин, всего шесть миль в час. А уж "Нортумбрия" ... — целых одиннадцать и четыре десятых мили, обеспечив нашей сборной три мировых чемпионства подряд, перед тем, как французы украли ее чертежи в своей "De pic's joie" ("Максимум радости").

Я никак не ожидала от отца такого увлечения квиддичем, поэтому только молча таращила на него удивлённые глаза.

Он смутился, отвёл нас от витрины. Присел на корточки. Шепнул нам по секрету, что в своё время тоже играл в квиддич. И как раз летал на "Метеоре" — так что имеет полное право сравнивать. И он надеется, что мы сможем поддержать его славу, когда придём в Хогвартс. Но всё же пока мы будем учиться летать только в десять лет — когда выучим парочку полезных заклинаний. Тогда папа будет совершенно спокоен за нас в воздухе. Он обещает, но и мы должны пообещать ему: не летать без присмотра взрослых. Это опасно. А он нас очень любит. И не хочет, чтобы мы рисковали жизнью Ему страшно только подумать, что он только что мог потерять нас всех. Отвернулся и явственно скрипнул зубами, сдерживая слёзы. Мужчины ведь не плачут.

Снова повернулся к нам, подхватил нас обоих и привёл... В чудеснейший мир!

Книжный магазин. Нет, не "Флориш и Блоттс", где продавались книги для ребятишек, направляющихся в Хогвартс. Нет, это была небольшая и скромная — снаружи — лавочка. Но внутри — о, там просто захватывало дух! Книжные стеллажи с книгами и свитками уходили под самый потолок довольно тёмного помещения. Я удивилась — отчего тут так темно? И тут же перед самым моим лицом повис небольшой светящийся шарик. Я испугалась и прижалась к отцу, А тот только усмехнулся и вытянул руку. Шарик присел к нему на ладонь.

— Познакомьтесь, дети, это наш волшебный помощник в этом чудесном мире книг! Надо только назвать тему, книгу по которой хотите найти, и этот шарик проводит вас к полке, где можно будет посмотреть нужную вам историю.

— Кхм. — Раздалось вдруг у нас за спиной.

Я и Аберфорт дружно подпрыгнули и рванули к отцу за спину. Так как сделали мы это одновременно и с разных сторон, то итогом стало наше столкновение и разбитый локоть у Аберфорта и шишка на лбу у меня.

Пришлось отвлекаться на лечение. После этого отец церемонно представил нас владельцу этого чуда, а по совместительству — его лучшему другу — Лаэртусу Форсайту, волшебнику, происходящему из чистокровной, но не знатной семьи. Он учился на Гриффиндоре вместе с отцом, а после школы принял на себя семейное дело — торговлю редкими и старыми книгами. Но он не просто собирал и продавал книги. Нет, он собирал, отсортировывал, классифицировал информацию. Да, и продавал её, конечно.

Несомненно, большую помощь в этом оказывал и тот факт, что его младший брат — Амброзиус — служил в архиве Министерства Магии на маленькой, но, как он любил говорить, очень важной должности — помощника заместителя второго Архивариуса. Вы можете спросить — что тут важного? И будете не совсем правы. Иногда от маленького винтика зависит движение огромной махины. Так и тут доступ Амброзиуса к документам давал ему широкие возможности, которыми он и пользовался. Делал копии, передавал их брату. А уж тот потом обменивал эти копии — на новые знания, книги, галеоны.

Нечестно — скажете вы. И опять же будете не совсем правы. Ибо настоящая, тайная информация обычно хранится настолько хорошо, что таким мелким сошкам к ней подобраться.

Вздыхаете с облегчением? Зря. Кто сказал, что эти два брата — мелкие сошки? Только не я. Мне вообще всё это стало известно гораздо позднее.

Пока что я видела перед собой высокого, гораздо выше моего отца, но очень худого мужчину. Старика с седыми волосами? Нет, просто у него такие светлые волосы, а по возрасту он ведь ровесник отца. Смуглое, словно вырезанное из дерева лицо с острыми чертами. Я бы сказала, что он похож на индейца, тот образ, что складывался под влиянием многочисленных ролей некого югославского актёра. Но нет, он чистокровный британский маг.

Я была готова простить ему наш испуг — ведь у него было так интересно. Этот огонёк провожал посетителей к полкам. Заодно показывал, есть ли кто-то в магазине. И где именно находится посетитель, так что опасность заблудиться тут никому не грозила.

Разумеется, меня интересовали все те знания, что были тут скрыты, но пока пришлось удовольствоваться малым. Мне была куплена персональная книга Чар и Заклинаний. Под этим громким названием скрывался обыкновенный блокнот для записей. Но — завязанный только на меня. Только я могла прочитать то, что сама же туда и писала. Да, я могла разрешить кому-то туда доступ, проведя такой же ритуал, которым привязывали блокнот ко мне.

Отец посоветовал мне поспрашивать у мамы, какие именно заклинания она узнала впервые в школе. И записать их. Так как он всё же был потомственным магом и уже кое-что знал до Хогвартса.