Танго с призраком. Том 2

Более того.

Синьора Луиса позаботилась обо всем. В том числе, и о своем погребении. Ей уже была проплачена некоторая сумма нотариальной конторе. Так делали одинокие старики.

Не знаешь, кто тебя похоронит? Не желаешь отягощать этим близких? Оплати услуги у нотариуса, и он позаботится о твоей церемонии. Ты сможешь оговорить все, что пожелаешь.

Это синьор Хименес и разъяснил девушке.

— Конечно, мы согласуем все с вами. Вы захотите прийти на похороны?

— Да.

— Мы все обеспечим.

— Благодарю вас, синьор.

Машина еще не приехала.

Тони шла по улице— и плакала. Сама не замечала, а слезы катились, и катились...

И так бывает. На короткое время обрести родную душу — и снова ее потерять. И снова одна...

Есть Долорес, есть синьор Хуан, есть Араконы, но... синьора Луиса была... да, если и не как мать — для Тони это было бы предательством, то как тетка — точно. Любящая и любимая...

Почему все... вот так?!

Нет ответа.

А ноги все несли и несли девушку по улице.

* * *

— Отец, нам с тобой надо поговорить!

Амадо выглядел очень решительно. Эрнесто пожал плечами.

— Слушаю.

— Ты серьезно настроен женить меня на этой... дуре?

— Которую ты едва не убил? Да.

— я против.

— Теперь я буду в курсе. Когда ты пойдешь делать ей предложение?

Амадо засверкал глазами, не хуже матери.

— Она пока в больнице!

— Ну так что же? Ты послал девушке цветы?

— Нет!

— Ничего страшного, я пошлю их от твоего имени.

Амадо топнул ногой.

— Ты... не смей, слышишь!?

— Слышу. Но не понимаю, почему должен тебя слушать?

— А я не понимаю, почему ты хочешь сломать мне жизнь!

— Сломать? Наоборот, ты будешь вполне доволен и счастлив. Паулина Аракон тебе более, чем подходит. Кстати, что об этом сказала твоя мать?

— Она довольна, — Амадо был мрачен и зол. Эрнесто угодил в болевую точку.

Да, для Барбары возможность породниться с Араконами была куда как важнее сомнительных чувств сына. В этом вопросе она мужа полностью поддерживала.

Любишь?

Ну и люби, при чем тут свадьба? Какая-то Лассара... да у нее ничего нет, кроме дурной славы! Такую только в любовницы и позвать! Но уж точно не в супруги! Это и было высказано непонятливому сыночку, в самых доходчивых выражениях.

— Тогда что ты хочешь? Согласны все, кроме тебя. Может, стоит подумать о других людях?

— Почему я должен о ком-то думать?! Мне жить с этой... этой...

— А ей жить с тобой. Равноценный размен, — оборвал его Эрнесто. — Это все?

— Нет!!!

— Еще что-то?

— Почему ты не хочешь меня понять!?

— Потому что у тебя нет аргументов. Одни капризы.

— Я не женюсь на этой дряни!!! Не женюсь!!!

— Тогда советую поискать работу.

— Что?!

— Я невнятно говорю? Советую поискать работу, потому что я выставлю тебя из дома.

— Я твой сын!

— Я тебя выучил, вырастил... я в твои годы уже состоялся, как некромант. Почему ты считаешь, что с тебя спрос меньше?

Амадо так... считал?

Да, именно так! Разве нет!?

Если отец когда-то там мерз, голодал и прочее... значит, родители у него были плохие! А у Амадо хорошие! Поэтому он и не обязан ничего делать! Изучает он своих обожаемых индейцев — и что? Правда, в жизни это не применишь, ну так дело десятое! Деньги есть...

Благодаря родителям?

Ну и что!?

Вот уж об этом Амадо никогда не задумывался. Вода мокрая, огонь горячий, деньги есть, родители его не ограничивают... и здрасте-нате! Что только отцу в голову пришло!? Глупости какие!

— Я... я ей все в глаза скажу!

— Только попробуй огорчить Паулину Аракон — и окажешься в психушке.

— ЧТО!?

— Что слышал. Я отправлю тебя на лечение. Девчонка не виновата, что ты вырос трусливой безответственной дрянью, и не будет за это расплачиваться.

— Ты... ты!!!

Задохнувшись от возмущения, Амадо вылетел из кабинета и из дома.

Р-родители!!!

* * *

Тони пришла в себя у лавки. Дверь была опечатана, но такие мелочи не могли остановить некромантку. Что там той печати — бумажка, ногтем поддеть.

Ключ у нее был.

Чуть слышно скрипнула дверь.

Тони прошла в магазин и огляделась.

Вот след от мела на полу. Здесь лежала синьора Луиса.

Вот игрушка синьора Мендоса — надо взять с собой. Тогда она была совершено не в форме, а коту тоскливо без своих игрушек.

Вот кресло...

Тони решительно развернула его так, чтобы не было видно следа, уселась — и задумалась.

Как жить?

Вечный и неизбывный вопрос. Пожалуй, по популярности с ним может поспорить только: "Что делать?". И ответ приходится искать самостоятельно.

Хорошо тем, у кого есть родные и близкие. Им могут подсказать, посоветовать, они могут обсудить ситуацию с человеком, который, пусть теоретически, но не ударит в спину, не воспользуется ей в своих интересах.

У юной некромантки ничего такого не было.

Араконы?

Кто бы спорил, они замечательные! Но... да, вот это отвратительное "но"! Для Араконов, что бы они не говорили, на первом месте интересы Араконов. Не Лассара. И доказательством тому краска на ее лице.

Тони недовольно тронула щеку.

Проклятая краска чесалась так, что хоть ты кожу сдирай... очень неудобно! Нет бы умыться перед тем, как плакать...

Побочные магические эффекты. Не смоется, но — наплачешься.

Впрочем, неважно. Вернемся к Араконам, а легкое неудобство можно и потерпеть. Для дяди и тети важнее всего их дочери. Даже если они благодарны Тони, надолго этой благодарности не хватит, слишком уж эфемерное чувство. Чего стоит уже оказанная услуга?

Ни-че-го.

Поэтому стоит подумать о себе самостоятельно. Что сделают Араконы, узнав, что их племянница стала состоятельной? Да, по столичным меркам — безусловно?

Предложат продать магазин и выйти замуж. Или оставить магазин и поскорее выйти замуж за человека, который с ним справится. Тони не хотелось ни первого, ни второго.

Откровенно говоря, она метнулась в столицу, повинуясь словам старого картежника. Тихо жить надо в глуши, а вот прятаться лучше в кипящем котле. Там, где жизнь бурлит, бьет ключом... да, в столице. Тони и приехала.

Это оправдалось. Но дальше-то как?

Справится она одна с магазином? Самостоятельно?

Синьора Луиса, положим, справлялась. Но у нее была история, были связи, были свои люди, ее знали, ее предки этим занимались... а Тони что?

А ничего.

Ноль.

Пустое место.

Будет ли с ней кто-то считаться? Девушка искренне сомневалась. Но уж очень было соблазнительно... просто представьте!

Переехать в лавку, в комнаты синьоры Луисы. Таким образом снимается сразу несколько вопросов. Лавку не надо охранять, в ней кто-то живет, опять же, синьор Мендоса здесь привык, ему тяжело у Араконов... Глупо учитывать в своих планах кота?

Тот, у кого есть коты, никогда не скажет ничего подобного. Когда вот это чудо, мягкое и пушистое,, приходит под бочок, да прижимается, да мурчит...

Просто собаки любят хозяина в принципе. А кошки только за дело. И поди, заслужи! Кошке ты можешь о своих заслугах не рассказывать, примет тебя кошка или нет, зависит только от нее.

Синьор Мендоса Тони принял, и она не хотела подвести существо, которое ей доверилось.

Смешно?

Да и наплевать!

Снимаются и другие вопросы. Тони не будет ежедневно видеть Альбу и Эудженио, не будет...

Пальцы вцепились в подлокотники.

Больно?

Очень. Видеть тебя — одна боль, не видеть — другая. Я горю, как в лихорадке, когда ты рядом, когда ты смотришь, пусть, даже мимо меня, когда я слышу твое дыхание... я веду себя, как безумная, я говорю глупости... я просто люблю!

Мне тоскливо и тошно, когда тебя нет рядом. Когда ты обнимаешь другую, когда ты улыбаешься другой... я бы убила и ее и тебя, но... я люблю тебя!

Люблю, люблю, люблю...

И без надежды на взаимность...

Тони уронила лицо в сложенные ладони. Как же это больно! Впрочем, возраст сыграл свою игру. Все время думать о боли, тем паче, в восемнадцать лет — не выйдет. Рано или поздно придут и другие мысли.

Итак, она может переехать. Вопрос!

Араконы ее отпустят?

Дадут попробовать с торговлей антиквариатом, заниматься, чем Тони пожелает... вообще — дадут ей свободу? Вот почему-то девушка в этом сомневалась!

Но что же делать, что делать?

— Может быть, ритана, я смогу вам чем-то помочь? При жизни я преуспел в решении ребусов.

Как Тони не завизжала, не бухнулась на пол, не...

Кресло помогло. Из такого сильно не упадешь, стиснуло с трех сторон, словно живое, обняло. А из стены медленно выплыл призрак. И поклонился, демонстрируя прекрасные, хотя и несколько старомодные манеры.

* * *

Тони молчала.

Призрак тоже молчал.

Некромант и его подопечный разглядывали друг друга. Что видел призрак?

Симпатичную девушку, черноволосую и светлоглазую, в платье с чужого плеча. Растрепанную, заплаканную, но все равно симпатичную. А еще — сильного некроманта. И сила ее сияла, словно черная свеча...

Что видела девушка?

Чем-то ужасно знакомого призрака.

Чем знакомого?

Хоть убивайте....

Тони приглядывалась и так, и этак, и наконец...

— Шальвен?!

И это действительно был призрак Рейнальдо Ингасио Шальвена, который поклонился еще раз.

— К вашим услугам, ритана.

— Вы?! Но... как!?

Были забыты все вопросы. Какие там философские думы о жизни, когда — ТАКОЕ!? Интересно же!!!

Рейнальдо вежливо улыбнулся, потом проплыл по воздуху и завис над креслом напротив.

— Все получилось случайно, ритана Лассара. Но не могу сказать, что я в претензии, скорее, наоборот. Я доволен, счастлив и благодарен вам за возможность продолжить свою жизнь. Пусть и в таком качестве...

— Это я вас призвала?

— Вы.

Тони задумалась, но ответ нашла быстро.

— Пещера? Конечно же, пещера!

Шальвен посмотрел с одобрением. Сам не дурак, он любил общаться с умными женщинами. Приятно же, когда тебя понимают! А то некоторым пока все разжуешь...

С ума сойдешь!

— Именно, ритана. Мои косточки оказались в зоне действия ваших сил, и я вернулся.

Тони выругалась.

В кои-то веки, вспомнив весь лексикон синьора Хуана... и заслужив задумчивый взгляд призрака. Юные ританы все же не матерятся так, что мухи на лету падают.

— И вы пришли на зов!

— Да.

— И искали Паулину?

— Вашу кузину? Могу сказать больше, именно я нашел ее. Можете расспросить, она скажет, что я просил ее молиться за Игнасио.

Тони качнула головой.

— Паула пока в больнице.

— Что-то серьезное?

— Переохлаждение плюс нервное расстройство. Полагаю, она там еще месяц-полтора пролежит, — Тони качнула головой. — А потом как? Вы ее нашли, вывели к спасателям...

В словах призрака она не сомневалась. И проверить легко, и вообще — врать некроманту глупо.

Особенно если ты ему подвластен.

— А потом вы всех отпустили, ритана, — усмехнулся призрак.

— Ну да. Но...

— Я воспользовался крохотной ловушкой. Вам надо было отправить нас на перерождение. А вы просто даровали свободу.

Тони со всей дури шлепнула себя по лбу.

— Конечно! Свободу можно трактовать, как вам больше нравится!

— в том числе и как свободу заниматься своими личными делами, все верно, ритана.

— А что привело вас сюда? Тоже личные дела?

— Нет, ритана. Личные вещи с отблеском вашей силы на них.

Тони второй раз ощутила себя дурой. Но лоб все же пожалела. Конечно, для призрака его трубка, его нож... то есть нож, которым его убили, даже с частицами его крови,, его кресло...

Неудивительно, что он здесь. А...

И тут Тони несколько истерично расхохоталась. Потому что вопрос был такой...

— Синьор призрак! То есть тан призрак! А что вы собираетесь делать дальше?

Впрочем, тут ей призрака тоже не удалось посадить в лужу. Рейнальдо пожал плечами, отчего по комнате прошла волна холода.

— Во многом, ритана, это будет зависеть и от вашего дальнейшего решения.

— Развею я вас или нет?

— не думаю, что вы меня развеете.

— Почему?

— Потому что я могу быть вам полезен.

Тони подняла брови.

— Да? И как?

— Если я правильно прочел ваше выражение лица, ритана, вы сидели здесь и думали, что делать дальше.

— Верно.

— Вы владеете этим домом?

— Да, и магазином тоже.

— Вы умеете с ними управляться?

Тони сморщилась. Проклятый призрак ударил не в бровь, а в глаз. Не умеет. Но...

— А вы? При жизни вы были не антикваром, а скорее тем, кто их ловил на нарушении закона?

— Туше, ритана. Магазином я не управлял ни разу. Но в то же время, я неплохо разбираюсь в антиквариате, у меня была богатая семья, а еще — я хорошо ориентируюсь в теневых сторонах жизни. А вам предстоит с ними столкнуться, как и всякому антиквару.

Вот с этим спорить было сложно. Тони грустно вздохнула.

— Все правильно. Я в этом не слишком хороша...

— Почему бы нам не объединить усилия? Я могу подслушать или подсмотреть то, что вам необходимо. Призраки вообще неплохо добывают информацию.

— Взамен?

В теневой жизни столицы Тони не разбиралась, но для этого вопроса не требовались никакие знания. Ты мне — я тебе. Равноценно.

Равноправно.

— Жизнь.

— Простоите, тан?

Тони подняла брови. Вот уж чего отродясь не было, так это воскрешения мертвых. Откуда бы? Это по ведомству Творца, а не некромантов.

Некроманты могли вдохнуть в тело иллюзию жизни, но оживить?

Нереально!

— Ритана, вы себе представляете, как тоскливо жить веками в подводной пещере? Без малейшей надежды, что тебя спасут? Разве что за рыбами наблюдать? Как же они мне надоели, между нами говоря! Я рыбу на века возненавижу!

Тони задумалась.

— Допустим. Но... чего вы все же хотите? Сформулируйте четко.

— Жить. В качестве призрака, но жить. Ходить среди людей, общаться, участвовать в коловращении событий и действий.

— А на перерождение уйти не хотите?

Шальвен качнул головой.

— Пока нет, ритана.

— Почему? Родитесь в новом теле, может, даже к рыбе близко подходить не будете?

Рейнальдо развел руками.

— Потому что Творец так рассудил. Что я смог дождаться, остаться... я не стану спорить с Его волей.

— Хм... Допустим.

И тут Тони сообразила такое, что аж подпрыгнула на кресле. И наплевать, что антиквариат!

— А что с вашим противником!? Он тоже... жив!?

* * *

Рейнальдо пожал плечами.

— Нет, ритана. Вы в курсе той истории?

— Когда вас убил тан Николас, а вы потом убили его? Метнув нож? Да, я в курсе.

— Там был третий. Некто...

— Хильберто Дези Сото?

— Вы подозрительно хорошо осведомлены, ритана

— Я некромант. Что вы еще хотите услышать?

— Ничего более. Все правильно, ритана, нас было трое. Я, Мединальо и Сото. Сото вытащил клинок из моего тела, Сото спихнул меня под воду, и Сото похоронил своего шефа. Как положено похоронил, денег дал, на кладбище...

— Вы в курсе?

— О, да!

Тони не удержалась от знака недоверия, но Рейнальдо и не подумал обижаться.