Когда я наконец очнулся, тушкой убитой мной змеи... я успел перегрызть ей горло... уже лакомились какие-то черви, жучки, паучки. Несколько таких тварей успело влезть мне в нос и уши. Тем хуже для них! Забыл сказать, весь мой организм всех проникших внутрь паразитов переваривает вместе с их кожурой и скорлупой. В этом он похож на желудок, который, мне кажется, способен переварить даже гвозди. Но я, по вполне понятным причинам, этого не проверял, да и не собираюсь.
Короче, "нахлебников" я отогнал, а тех, кто не был слишком резвым, попросту съел. Попробовал поверженного врага, но змеюка мне не понравилась — слишком костлявая. Пришлось сжечь её в утилизаторе.
В общем, если правы учёные, и человек в нашей части вселенной самое опасное существо, то я из людей опасней всех. А всякие там "чужие" и "хищники" нам вообще не соперники. Стоит людям только научиться их готовить, как все они немедленно попадут в Красную книгу.
К шести годам моё детство закончилось. ИскИн решил, что я достаточно крут, чтобы выйти наружу. Запасы продуктов к тому времени подошли к концу, а кислотные дожди сожрали последний фильтр. Чтобы не умереть от голода и жажды, следовало сделать новый шаг. Я проверил зарядные устройства обоих плазменных пистолетов... америкосы похожие штуковины называют бластер-П, но у нас пользоваться этим обозначением непатриотично... пистолет — оно как-то роднее. Потом, уже в который раз, я "пробежался" по зарядке запасных батарей. Подтянул съехавшие "шорты", что смастерил из ткани отцова скафа.
Стесняться на планете было некого, но каждая местная тварь так и норовила укусить меня за очень важный орган, что болтался между ног. Из всего моего тела он оказался самым уязвимым. Раны были болезненны, а ткань регенерировала хуже всего. В других местах быстрее, чем на собаке заживало, а здесь... Материал скафандра был эластичным и прочным — то, что надо.
Я дал мысленную команду открыть дверь и шагнул с рампы. М-да, это не Голливуд, это гораздо хуже. Не было ни торжественной музыки, ни надписи аршинными буквами "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД!"
Только нудный кислотный дождь. Планета Х была в своём репертуаре.
Глава 2.
Что можно рассказать хорошего о моём дальнейшем житье-бытье. Если в двух словах — война за войной и снова война.
И так постоянно. Спать ночью приходилось в полглаза, в любой момент ожидая нового нападения. Только нашествий пришлось выдержать шесть: пять из которых устроили веши и только одно — квабы. Но это совсем не значит, что саламандры менее воинственны. Просто их речные "охотничьи угодья" давно поделены, а вспышки агрессивности на моих земноводных соседей накатывают раз в год, во время нереста.
Тогда наша тихая протока буквально вскипает. Сюда приплывают ещё десятки, а, может, сотни особей. Одни мечут икру, другие выпускают молоки. Всё это сопровождается непрерывной, ожесточённой дракой. Самки дерутся между собой, за удобные места для навешивания гроздьев икринок. Таких же прозрачных янтарных, как виноград, только в три-четыре раза больше. И, ясное дело, в каждой уже сидит по микроскопическому квабу, каждому из которых ещё предстоит неимоверно долгий путь: подрасти, появиться на свет и выжить в этом филиале преисподней, именуемом "Планета Х". И только пройдя все круги ада, став большим и сильным, закалившись в этом жарком и смрадном горниле, вернуться на место своего рождения, чтобы дать жизнь новому поколению себе подобных.
Но не каждому из новорождённых суждено пройти этот тернистый путь, таящий бессчётное количество опасностей, до конца. Победу одерживает сильнейший... и хитрейший.
Другое дело веши — это вам не какие-нибудь жабы. Хотя, честно вам скажу, квабы — не лягушки. Больше всего они похожи на тупоносых крокодилов. С той лишь разницей, что у пресмыкающихся прочная шкура, а у этих зубастых тварей покрытая слизью кожа. Зато по своей смертоносности земноводные обитатели планеты Х земным крокодилам ничем не уступают. Сам видел, как один из них... не знаю, самец или самка... да какая, собственно разница... женские особи порой бывают гораздо крупнее и злее... Вот и зазевавшемуся веши, спустившемуся с дерева, чтобы стырить из кладки гроздь икры... Ох и любят приматы это дело...
Как потом узнал, не столько из-за недостатка пищи. Оказалось, что добыть у грозных соседей отложенную ими и прилежно охраняемую икру, для молодых обезьян, точнее обезьянов... потому что на промысел отправляются только молодые самцы... или правильнее сказать — мужчины?.. В общем, для юношей этот грабёж был своеобразным экзаменом на зрелось. Молодой самец брался доказать свою полезность для племени, как охотник и воин. Только после этого мужчина-веши становился полноправным членом клана и мог завести семью.
Вроде бы всё просто: сорвать "гроздь винограда" и разделить её со своими родичами, которые во время испытания прикрывают смельчака сверху, готовые в любой момент осыпать врага дротиками. Видал я эти шипы. По местным меркам — страшное оружие.
Блин, было дело, чёртовы бандерлоги буквально изрешетили мою единственную канистру. Сволочи! Она-то у меня была всего одна! Больше родители запасти не додумались. Кто ж знал, что весь остальной металл, даже хромированный и никелированный в этой атмосфере начинает ржаветь. Бронза и медь корродируют, а пластмассы... даже те, что способны выдержать космические лучи и почти абсолютный холод... превращаются в нечто невообразимое... Тот пластик, из которого я сделал ножик тут, скорее, не правило, а исключение... Аллюминий тоже покрывался золотистым налётом, но ничего, вел себя вполне терпимо. Самое идеальное, конечно, в едкой среде — стекло, но что делать такому хрупкому материалу на космических кораблях?
А эти грёбаные обезьяны, как увидели мою ёмкость для воды, так тут же решили использовать её в качестве мишени. Ясное дело, на фоне сине-фиолетовой травы её б только слепой не увидел. Вот и утыкали, гады, "иглами". Три сквозных попадания. Одно наискось сверху-вниз, и ещё два сбоку, когда многострадальная баклага упала на правый бок.
Сволочи! Ох, как я был зол! Ведь только на пару шагов отошёл, чтобы поправить ливнесток. У меня там висело что-то вроде "кармана", куда я воду собираю. Фильтрую от грязи, букашек, листьев и всякого мусора, а потом — в канистру. А тут ёкарные бандерлоги взяли мне её и расстреляли.
— Убью-ю-ю, нахрен!
Я тогда просто осатанел, выхватил оба пистолета, зрение перекинул на тепловое, иначе этих гоблинов в листве хрен заметишь, и ну палить по ним, гадам. Не помню, скольких тогда побил, наверное, не больше десятка, но и не меньше полудюжины. Конечно, не все заряды попали в цель или оказались смертельными, уж очень высоко сидели гады, почти на самых верхушках "пальм": метров тридцать пять — сорок, никак не меньше. Да ещё попробуй попади, когда оттуда, сверху в тебя мечут дротики. А это, я вам скажу, — не шутки.
Эти "иголки", почти метровой длины, растущие на местных "акациях", высохнув и затвердев, становятся, как камень. Веши научились "подгрызать" их ещё зелёными, когда те только начинают затвердевать. Дошедшие до нужной кондиции "иголки" подпиливают камнями, как можно сильнее, но не полностью, чтобы живительные соки продолжали поступать, а сам шип рос дальше, становясь длиннее и толще. Когда рост завершиться, "иглу" обламывают, и вуаля — грозное оружие... для мира разумных существ, не знающих иных материалов, кроме дерева и камня... готово.
К слову сказать, мою канистру шипы прошили насквозь, до половины длины уйдя в каменистую почву. Так что мне изрядно пришлось повозиться, чтобы выдернуть их, окончательно не искорёжив тонкий металл.
Ох, и зол был я тогда! Да ещё пришлось "поплясать", между вонзающихся то тут, то там в землю смертоносных дротиков. Ну и я не остался в долгу! Пока не разрядил в гадов обе обоймы, не успокоился. Заряд, правда, пришлось установить на самый малый, иначе мощности батарей не хватило... всё-таки мои бластеры — не штурмовая винтовка, тем более, не снайперская, а оружие ближнего боя... но и простого ранения или временной потери сознания сидящему на ветке бандерлогу будет достаточно, чтобы рухнуть вниз. А там или в воду к квабам на растерзание, или мне под ноги на расправу.
Уцелевших, тех, кто после падения с высоты ещё был жив, я даже не добивал. Не мудрствуя лукаво, покидал их всех, и живых, и мёртвых, в реку, где их вмиг разодрали и сожрали. И поделом гадам! Ну и что, что они разумны? Были б у них мозги, не изрешетили б мою канистру, не думая о последствиях!
А потом ко мне в гости пришёл старик-веши, древний, как мамонт, с редкой поседевшей шерстью, через которую просвечивались уродливые пигментные пятна. Где они только такого откопали? Видать решили, что старому не сегодня-завтра всё равно помирать, вот и послали его к воинственному соседу.
Я смотрел, как ковыляет навстречу старик, держа ладони поближе к рукоятям пистолетов, готовый выхватить их в любой момент. Прямо, как какой-то ковбой на Диком Западе, хотя, по сравнению с планетой Х, все их страсти-мордасти и яйца выеденного не стоят. Надо постоянно быть начеку, уж слишком нереальным казалось происходящее. Обезьяны и переговоры... как-то всё это в моём сознании не укладывалось. Хотя, кто их знает, меж собой они как-то уживаются? Так что ничего не оставалось, как стоять и ждать, чем же кончится дело.
Не я устроил эту встречу, о ней мне проорал с пальмы особо голосистый бандерлог. Я настолько удивился, что прежде, чем успел что-то сообразить, согласно кивнул, хотя надо бы было послать этих гадов куда подальше. Впрочем, я это всегда успею, послушаю лучше, что они мне скажут. Чтобы возобновить резню, ума много не надо.
Старик сделал ещё несколько шагов. Странно, но мне показалось, что звуки вокруг стихли. Весь окружающий мир замер, с нетерпением ожидая, чем же кончится эта встреча.
— Приветствую тебя, наш бесхвостый собрат, — проскрипел старый пень, — Мы убедились в твоих отваге и мужестве...
— Хорош трепаться, — прервал я этот поток красноречия, — по делу говори, — произнёс мой "обруч".
Дело в том, что язык местных аборигенов гораздо шире по диапазону, чем человеческий. Слышать-то его своими "локаторами" я слышу, вот только моё человеческое горло воспроизвести все эти щелчки, шипение и ультразвуковое повизгивание не в силах, поэтому я и сделал себе транслятор-переговорщик. Хитроумную штуковину, чтобы особо не напрягаясь, преобразовывать мысли в слова на чужом языке.
Как я уже говорил, у меня в голове тройка нехилых компьютеров. Один из них и был задействован на сбор, идентификацию и обработку слов местных аборигенов. По мере накопления словарного запаса я стал понимать язык дикарей и строить на нём фразы. Но чтобы их озвучить, понадобился "обруч". Его чувствительные датчики, соприкоснувшись с кожей, получали нервные импульсы, а закреплённая надо лбом "вякалка" преобразовывала их, по необходимости, в язык квабов или веши.
С помощью этой штуковины с Клавой я довольно быстро нашёл общий язык, а вот общение с бандерлогами раньше сводилось к тому, что я их на все джунгли посылал по матери. И, судя по тому, что сейчас ко мне заявились для переговоров, получалось это довольно доходчиво. Что ж, посмотрим, как эта система будет функционировать, так сказать... в приватной беседе.
Старик заткнулся, состроил рожу, которую вряд ли можно было назвать довольной, и ожёг меня злобным взглядом. Но миссия есть миссия, поэтому беззвучно пожевав губами, он продолжил:
— Ты — храбрый воин и умелый охотник. И ты очень похож на нас, хоть и бесхвостый. Поэтому неправильно, что такой...
Когда до меня дошёл смысл следующего слова, я сперва малость прих... прибалдел, а потом схватился за пистолет... Чтоб меня, да оскорбляли какие-то лохматые твари?!.. Пусть и человекоподобные, да я за такое... Потому что дословно слова старика звучали, как "длинный х... хрен".
Даже не знаю что меня удержало, будь говоривший со мной веши чуть помоложе, так бы и бабахнул гаду заряд между глаз! Не посмотрел бы, что тот безоружный! За базаром-то надо следить! Припрутся незваными тут всякие хвостатые, да ещё и оскорбляют!
Старый не на шутку струхнул, понял, что едва не расстался с жизнью. И забормотал, забормотал.
— Чего частишь, нормально говори! — оборвал я его.
Тут-то он сбивчиво, глотая слова и объяснил, что это был такой комплимент, мол "крутой чувак", на местный манер. Откуда ж мне знать, что у них, аборигенов вся крутизна х... ну-у, в общем, сами понимаете чем, измеряется... Ну что с них взять, — дикари!
Ну ладно, я и сам знаю, что крут, и это что, всё, что они хотели сказать? Как оказалось, нет.
— Ты же живёшь один? — на всякий случай уточнил старый пройдоха.
— Ну да, — кивнул я, не совсем понимая, куда он клонит.
— Вот, а для "крутого перца"... он опять использовал то же самое выражение, едва не стоившее ему жизни... это — неправильно,.. — бандерлог опять начал распинаться, вешая мне лапшу на уши.
— Ну и что? — опять не понял я, к чему вся это бодяга.
— У каждого охотника и воина должна быть семья или, хотя бы, подруга.
— А где ж я её тут возьму?
Блин! Я ж единственный человек на планете!
— Мы тут захватили двух кисок... или цыпочек... (уж не знаю, как правильнее перевести). Они такие милашки, — старикан закатил глаза и совсем по-человечески причмокнул губами. Едва слюни не пустил. Из самого, старого пня, уже песок сыплется, а всё туда же, — А какие у них симпатичные мордочки, а какие огромные глаза, а какая пушистая шёрстка, а какие у них узкие... (ну, это он к тому, что они, мол, девушки)...
А я слушаю и думаю, ну а мне-то, какая, собственно, разница, что у них там узкое, а что широкое? И тут меня этот ёкарный бабай как приложит, прямо, как пыльным мешком по кумполу:
— Любую можешь забрать себе. А если хочешь, так забирай сразу обеих.
Чего-о?! До меня даже не сразу дошёл смысл происходящего. Чтобы я с этими шапками-ушанками ходячими?!
И тут дед меня добил, да так, что окончательно выпал в осадок и оказался в полном ах... ауте:
— Если тебе не нравится, что они с хвостами, то мы можем их отрубить!
Я так и застыл с приоткрытым ртом.
Нет, я, конечно, читал фантастику, где главные герои частенько с инопланетянками... ну-у-у, того самого... Начиная с Аэлиты и кончая Эрмиолой... Может, и сейчас кто-то новую историю сочиняет... В конце концов, половина женской фантастики — это романы о любви, только принц там не на белом коне, а на лихом звездолёте, и не обязательно земном. Ну а мужчине-космолётчику сам бог велел, едва высадившись на чужую планету, встретить какую-нибудь местную красотку. А дальше неземная любовь-морковь...
Да-а-а-а. Вот только во всех этих историях непременно предполагается, что неземные принцы с принцессами являются вполне себе человекоподобными существами. Ну, может, с небольшими отличиями... Во всяком случае, не какие-то зверушки хвостатые.
А тут? Ну и что, что они все из себя глазастые и пушистые кавайные няшки. Да, коалы тоже симпатичные, но кому придёт в голову трахнуться с таким вот чудом, пусть оно хоть трижды разумное. На мой взгляд, это какой-то зоофилией попахивает.
