— Мне нужно подумать, — буркнул О'Коннор.
На том их спор с генералом и завершился.
Поскольку ни раздувать международный скандал, ни организовывать громкий судебный процесс на потеху публике никто из начальства не собирался, всё ограничилось тем, что Мару, понизив в звании до старшего сержанта, сослали "на перевоспитание" в экипаж "Уильяма Ледлоу".
По-хорошему, храброго медика надо было оправдать, а не наказывать... "голубки" сами напросились, а копам нечего было рот разевать... но О'Коннор закусил удила, решив образцово-показательно наказать виновницу происшествия, чтобы другим неповадно было. Как гласил приказ адмирала: "Дабы изжить ксенофобские настроения, пустившие мощные корни в Российском Императорском Космическом флоте".
Но по-моему, всё дело было в том, что счёт по двум "раундам" закончился "четыре — один" в нашу... в смысле России... пользу. Это не считая двух "слегка помятых" полисменов. Была бы "боевая ничья" — "один-один" или "два-два", никто бы не "возбухнул".
— Слушай, Мар, я вот, никак не пойму, как же ты стольких мужиков разделала, да ещё копов? Что они все там, дохляки что ли?
— Ха, ты не думай, Лёш, я не всегда была медиком, раньше в штурмовых подразделениях служила. А там каждый должен овладеть несколькими специальностями: и машину водить, и челнок посадить, и первую помощь оказать.
— А основная спецуха у тебя какая?
— Снайпер.
— Круто. Но ведь сейчас ты — медик?
— Что ж мне, до пенсии в засаде сидеть? Не девочка уже... Ну-ка, ответь, я похожа на невинную девочку? — закусила губу эта демоница, а глазёнки так и сверкают.
— Ну-у, если подумать,.. — я аккуратно провёл когтем над резинкой чулка, едва касаясь атласной кожи.
— Эй! Ты чего делаешь?! — вздрогнула всем телом Мара, — Лёш, полчаса ещё не прошли! — возмутилась подруга, — Разве ты не хозяин своего слова?!
— Конечно хозяин,.. — мурлыкнул в ответ, как большой кот Мастроскин, вплотную приблизившись к её губам, — захотел — дал, захотел — взял обратно! — и пресёк её возражения, запечатав уста поцелуем.
Да Мара и не спорила.
— Слушай, Лёш, а сколько кэпа уже нет? — спросила женщина, ероша левой рукой мои волосы, когда, устав от ласок, мы просто лежали на боку, глядя в глаза друг другу, — Наверное, часа четыре?
— Пять.
— У тебя что, внутрь часы встроены?
Несмотря на невинно заданный вопрос, я невольно насторожился. Пусть у нас с Марой любовь, но раскрывать все свои тайны не хотелось.
— Нет, но мне виден твой браслет, — кивнул я на столик, — только я не уверен.
— О-о, точно! Почти пять с половиной!.. Слушай, а где он может так задержаться?!
— Мало ли, — пожал я плечами, хотя из вскрытой записной книжки точно знал, куда кэп собирался зайти, — Наверняка к снабженцам и в ремонт заглянет.
— А вдруг они с адмиралом против тебя что-то замыслили? Эх, жаль, генерала нет на планете! На Землю улетел по делам.
— Разве у него нет заместителя?
— Да этот полковник Шевчук хмырь ещё тот! — воскликнула женщина, — Вот послушай...
Глава 9.
И вот я сижу в кабинете "хмыря", и мы дружно пялимся я на него, а он на меня.
А как всё хорошо начиналось: Краузе вернулся, мы с ним поговорили... Кэп, правда, был зол, как собака, но кто ж сможет сохранить душевный покой после беседы с ремонтниками и снабженцами... Иисус Христос?.. Х-м-м, не уверен.
Как выяснилось, адмирал не возражал против моей встречи с соотечественниками. Что ж, тем лучше!
На планету нас с Марой отвёз Лягардэр. Он же доставил нас на глайдере к русскому представительству, а сам отправился в квартал красных фонарей. Медик ему вслед лишь головой покачала.
Что бы я делал без неё, заявись сюда в одиночку? Со мной бы, наверное, никто и разговаривать не стал, не говоря уж о том, что я понятия не имел, куда и к кому обратиться. А так... раз, два и готово! Моя спутница подписала какие-то бумаги, вручила мне разовый пропуск и, сдав меня с рук на руки капитану Воронцову, упорхнула по своим делам.
И вот мы в приёмной полковника... Всё как положено: секретарша, мягкие кресла... Тут из кабинета начальника, красный, как варёный рак, пыхтя и отдуваясь, тря вспотевшую лысину и шею... видно ему её только что основательно намылили... пулей вылетел какой-то лысый майор и рысью рванул прочь, только пятки засверкали.
Капитан глубоко вздохнул, будто пловец, собирающийся прыгнуть с трамплина, и открыл заветную дверь.
Не-е, ну и в чём проблема? Как будто нас тут ждала расстрельная команда.
Хотя, глядя на рожу этого Шевчука, не было полной уверенности, что он её не вызовет. Крепкий такой оказался дядечка, лицо... скорее простоватое... Это, когда он широко распахивал глаза. Но стоило офицеру чуть прищуриться, как его внешность кардинально менялась. Лицо становилось жёстким, даже жестоким... во всяком случае, мне так показалось.
— А шапку вас, юноша, снимать не учили? Не в свинарник заходите! — тут же попытался нагнать на меня жути полкан.
Что ж, ему виднее, как там оно, в свинарниках. Мне-то откуда знать?
Между прочим, тонкая вязаная шапочка чёрного цвета была идеей Мары. Она мне её дала прикрыть остроконечные уши, чтобы те не бросались в глаза. Кстати, о глазах. Не мешало б туда вставить линзы, только их надо сначала подобрать. Моё глазное яблоко куда больше даже самого крупного человеческого.
В общем, всё это, посовещавшись, мы отложили на потом. Сначала нужно послушать, что скажет начальство, а уж затем действовать. В любом случае, бродить по жилым кварталам, пугая жителей, я не собирался.
Я не стал спорить, послушно стянув головной убор. Это замечание кэпа я до этого проигнорировал... не хотел "светиться" по дороге... а полковнику перечить не стоило... Во всяком случае, пока.
В следующее мгновение в комнате повисла мёртвая тишина. Ничего удивительного, даже офицерам космического флота никогда не доводилось видеть гоблинов. Вполне ожидаемо, что они застыли столбами. Зато потом события понеслись с бешеной скоростью.
Дёрнув ящик стола, Шевчук попытался выхватить бластер... Проверить мою реакцию решил или убить? Без разницы, у него не было ни шанса!
Рука полковника ещё не завершила движения, как я, крутанув кисть на излом, выхватил оружие. Пистолет уже грохнулся на пол, как следом очнулся Воронцов, лихорадочно шаря по карманам в поисках оружия. Однако тычок костяшкой среднего пальца в солнечное сплетение прервал его поиски.
Тело кэпа ещё не осело, как я вновь развернулся к полкану. Схватил левой за галстук и рванул на себя, валя брюхом на стол, тогда как в моей правой в опасной близости от его глаз материализовался электронный карандаш. Анахронизм, конечно, теперь команды обычно подаются голосом, ещё чаще — "силой мысли" через специальный преобразователь, а тут — "палка-копалка". Каменный век!
Зато как оружие...
— Бух! — глухо упало на ворсистый ковёр тело капитана.
— Сергей Семёнович, — ласково встряхнул я за галстук полковника, — вы бы со мной шуток не шутили, а то можно и прошутиться!
В ответ послышался нечленораздельный хрип, и тут только до меня дошло, что "клиент", если я его немедленно не отпущу, может и копыта откинуть.
— Хы-ы-ы! — стоило лишь выпустить "добычу", как хозяин кабинета, судорожно дёргая пальцами злополучный узел, повалился в кресло. — Ы-ы, — потянулся он было к стоящему на железном сейфе графину, но тут же без сил рухнул обратно.
Блин! Придётся помочь человеку, только его трупа мне не хватает!.. Для полного счастья.
Сунул в трясущиеся руки искомую ёмкость и тут только вспомнил про стакан. Хотел было подать, но полковник уже, схватив вожделенный сосуд обеими руками, припал к нему, как бедуин, только что пересекший пустыню Сахару.
Что ж не будем отвлекать человека от важного дела... Но стоило мне отвернуться, как...
— Ы-ы, — послышалось за спиной, полковник указал рукой на валявшегося на полу капитана.
М-да, пожалуй, это не дело. Подхватил безвольное тело и забросил в стоящее у стены кресло.
— Ы-ыв? — прохрипел Шевчук.
— Что? А-а, жив, жив.
— М-м-м.
— Привести в чувство?
Полковник энергично закивал.
— Нет проблем.
Отобрал у полкана графин с живительной влагой и набрал её полный рот.
— Пфу-у-у! — с силой выдохнул в лицо капитану, как из брандспойта окатил.
— А-а-а?! О-о-у-у! Что?! — тут же задёргался тот, глядя чумными глазами.
"Труп" мгновенно ожил. Вот что вода животворящая делает!
Выдвинул пустое кресло на середину комнаты и уселся в него, дожидаясь, пока офицеры оклемаются. А то позвали в гости, а никто из хозяев членораздельных слов выдавить не может! Правда, в этом есть и моя вина, но всё-таки...
Шевчук оклемался первым.
— Пистолет верни, — буркнул он, пока Воронцов ошарашено пялился на меня, хлопая глазами.
Я выполнил просьбу хозяина кабинета... или, скорее, приказ... Почему бы нет?
Получив в руки оружие, полковник взглянул на меня, видно прикидывая, по жизни ли я так прост или излишне самонадеян. И тут я возьми и улыбнись своей широкой белозубой улыбкой.
Полкан с перекошенным лицом дёрнулся от меня как чёрт от ладана... или вернее, как ладан от чёрта.
— Бух! — вывалившись у него из рук, бластер грохнулся на полированный стол.
Я, как ни в чём ни бывало, вернулся в своё кресло, а полковник, бросив в мою сторону несколько быстрых вороватых взглядов, поспешил убрать свою "игрушку" обратно в стол.
— Значит вы, молодой человек, утверждаете, что являетесь гражданином Российской империи?
М-да, не такой уж простой вопрос, но что-то сказать надо. Только открыл рот, чтобы ответить утвердительно, как дверь с шумом распахнулась и в помещение стали влетать один за другим десантники в бронескафах.
Не дожидаясь, пока они возьмут меня в прицел плазмомётов, я мигом перемахнул через массивный стол, спрятавшись за тумбой рядом с креслом полковника.
— Стоять! Не двигаться! Лечь на пол! Руки за голову! — посыпались команды из усилителя, аж стёкла задрожали.
— Ну что, Лёша, сдаваться не пора? — перегнувшись черев подлокотник, глядя на меня сверху вниз, почти ласково спросил Шевчук, только глаза были колючие-колючие.
— А чего это я должен сдаваться? У нас тут что, война?
— Встать! Поднять руки! — опять заорал горлопан.
Так у меня чего доброго уши заложит.
Положение было не ахти — один против пяти... не считая полкана и кэпа,.. но многочисленность противников скорее мешала им, чем помогала. Если дойдёт до стрельбы, со своими "гаубицами" в небольшой комнате им было толком не развернуться.
К счастью для меня, стол оказался не простой деревяшкой. Каждая тумба представляла собой нечто вроде сейфа — два монументальных таких куба, несгораемых и прочных. Левее, на расстоянии чуть меньше метра — стена с окном, позади другая, уже глухая. До неё было чуть больше метра. С моей стороны — тысяча двести десять миллиметров, хотя стол стоял чуть криво... Не по микрометру ж его ровняли!
"Загонщики", рассыпавшиеся веером вокруг моего укрытия, не могли взять точный прицел. Правда справа меня прикрывало лишь кресло с сидящим в нём полковником. Хлипковатая, что ни говори, преграда, но, в самом деле, не отстрелят же подчинённые задницу своему командиру. Да и ему она наверняка дорога, чтобы запросто пожертвовать.
— Так, слушай меня, юноша! — рыкнул Шевчук, — Последнее предупреждение! Ты сейчас встаёшь и поднимаешь руки! Не то...
— Что? — я тоже попытался спросить ласково...
Наверное, это у меня получилось плохо.
— Хватит гнилых базаров! — взревел полковник, — Майор, действуй, вариант "ноль три"!
— Приготовить спецсредства! — взвыл командир "броневиков" громче пароходной сирены.
Блин, едва уши не заложило!
— Куда это вы собрались? — схватив за локоть, дёрнул я обратно в кресло попытавшегося было встать Шевчука, — Хотите пропустить всё веселье? Заварили кашу, а мне одному расхлёбывать?
— Немедленно отпусти полковника! — гаркнул давешний крикун.
— А то что?
Наверное, главарь космопехов отпальцевал какую-то команду, потому что один из шайки попытался незаметно приблизиться к столу. Ну да, конечно...
Моя левая рука стремительно вылетела из-за укрытия. Рывок схваченного раструба на себя и тут же назад. Дёрнувшийся следом десантник, получив нехилый удар прикладом в грудь, улетает прочь. Грохот и ругань. Что-то сыпется на пол... Как оказалось, книжному шкафу сильно не повезло, у него бронескафа не было...
Плазмомёт на мгновение оказался у меня в руках, но я тут же его бросил. Не хочу никого убивать, не для этого сюда пришёл. Но и давать повод пристрелить себя, схватив чужое оружие, тоже не желаю.
Кто-то... по-моему, главарь космодесов... тут же смахивает плазмомёт со стола. Тот падает.
— Подбери, — звучит едва слышно...
Или это они по внутренней связи?..
Не знаю, тишина стояла мёртвая,.. мертвее не бывает.
— У тебя нет ни шанса, — вновь, как добрый дядечка... прямо отец родной... увещевает меня Шевчук.
— Да ну? И кто это сказал?!
— Неужели ты надеешься отсюда вырваться?
— Хотел, давно ушёл бы, как по Бродвею!
— И никто б тебя не остановил?
— Ха, мёртвые что ли? Вам крупно повезло, что я не хочу никого убивать! Во всяком случае, сейчас! А то б вам мало не показалось! Всей планете!
— Что, так крут? — усмехнулся один космопехов, наверное, тот самый майор.
— Да покруче тебя! Я-то — центаврианин.
— Я тоже.
— Да ну?! Можешь свободно дышать вне купола?
Ответом мне было молчание.
— То-то, а я родился не под "колпаком", а под кровавым небом Хирона, так что это вы тут у меня в гостях! Хотите померяться... силой?! Буду рад! Ну, где там ваши спецсредства? Пора начинать дискотеку!
— Слушай, шутник, мы сейчас применим одну штуковину. Она нервнопаралитическая, тебе понравится!
Я принялся глубоко дышать, вентилируя лёгкие, перекрыл "затычками" нос. Уши пока трогать не стал, чтобы лучше слышать, что делают невидимые противники. Тепловым зрением из-за "непрозрачного" стола мне их было не разглядеть. Правда, можно было "учуять" по дуновению воздуха, но я не хотел рисковать.
— Сейчас мы пустим тебе "дымку", а когда отключишься, возьмём тёпленьким. Посмотрим, как ты потом запоёшь! Господин полковник, закройте глаза и постарайтесь не делать глубоких вдохов, чтобы не сжечь слизистую. Не волнуйтесь, это ненадолго!
— Конечно, х... тут волноваться?! — поддержал я оратора, — Вам, Сергей Семёнович, даже медальку дадут,.. потом... посмертно. А чего вы ещё хотели, с такими-то подчинёнными?!
В меня полетела первая "дымовуха". Отрикошетив от обеих стен... я ведь сидел в углу... она отскочила к моей левой ноге.
Вдохнул. М-м-м, класс! Забористая хрень, "с перчиком", едва дым из носа и ушей не повалил, как у Змея Горыныча. Вот только мне сейчас не до кайфа. Делом надо заниматься, делом!
Катнул банку дальше, пусть чадит между тумбой и окном. Им же хуже! Я-то примерно представляю, кто где находится, даже никого не видя.
