Кнут и пряник

Отбомбившись, два самолета сразу ушли вверх и на восток, а третий, прежде чем присоединиться к ним, сделал круг на низкой высоте над лагерем посланников, покачав им крыльями. Илья с замиранием сердца разглядел опознавательные знаки на плоскостях — черные с голубым флаги посланников.

Ролик в интернете долго искать не пришлось. Двое мужчин в закрытых летными шлемами лицах, стоявших на фоне флага посланников на серой стене, сделали на чистом русском языке заявление, о том, что они представляют группу "анонимные пилоты за справедливость". Которым совершенно не нравиться, что исцеляющие народ посланники сидят в окружении хрен знает кого, а бандиты сбивают мирные самолеты, летящие к ним на помощь. Поэтому они категорически не советуют больше вести огонь по самолетам, пролетающим над районом, где удерживают посланников. Ответ будет обязательно. Если ответа "анонимных штурмовиков", окажется мало, то к ним добавятся в друзья "анонимные пилоты истребители" и "анонимные фронтовые бомбардировщики".

Лайков под постом было много, просмотров тоже хватало. Как ни странно, анонимных пилотов поддерживали даже англоязычные пользователи. Ситуация с посланниками перерастала в какой-то откровенный театр абсурда и все больше вопросов накапливалось к властям. Не только в России, по всему "цивилизованному" миру тоже. Илью с Надей можно любить, можно не любить, можно предъявлять им претензии. Но нельзя так долго валять дурака, кивая на мифические "официальные ливийские власти". Посланники реально проводят массовые исцеления, фактов накопилось слишком много, чтобы это отрицать. Исцеляют сидя в какой-то дыре, окруженные непонятно кем, и ведущим государствам до этого дела нет? Или они сговорились?

От вала обвинений, в том, что за анонимными пилотами стоит Россия, МИД вяло отбрехивался, заявляя, что он не в курсе и ничего не знает. Кто летал, откуда летал? Самолеты русской сборки? Так их полно по миру продано. Кто эти пилоты — решительно непонятно. Нет, это не мы и фиг докажете обратное.

Что же, хорошее начинание надо поддержать. Илья с Надей в очередной записи пожелали доброго здоровья участвовавшим в атаке пилотам и их родным. Периодических вечерних роликов посланников тоже ждало немало народу, хотя они и были не особо информативными. Так, краткое сообщение в стиле: день прожит и слава богу. Плюс сообщение о тех, кто будет исцелен сегодня.

Небольшой одинокий пикап под белым флагом медленно подъехал к самолету вечером. Не доезжая метров ста до позиций изготовившихся к стрельбе пулеметчиков автомобиль остановился, из кабины вылез водитель и, поднатужившись, перевалил через борт кузова какой-то мешок. Быстро вскочил обратно в кабину и, развернувшись, умчался обратно.

— Билли, проверь, — махнул стволом снайперской винтовки пленнику Сергей, сняв с него наручники. — Только без глупостей, сам понимаешь, — шаг влево, шаг вправо и все. Накрылся твой бизнес.

— А если он заминирован? — покачал головой наемник. — Или еще какая дрянь?

— Значит, тебе не повезло. Не нам же собой рисковать, правильно? — пожал плечами спецназовец.

В мешке оказался труп, опознанный наемником, как некий Фредд Камптон, служащий компании "феникс". Кто-то вогнал ему нож прямо в сердце. К мешку оказалась приколота небольшая бумажная записка с двумя именами, в которую была завернута простая флешка с одним— единственным коротким видеофайлом. Илья его просмотрел. Качество плохое, очевидно все снято скрытой видеокамерой, но понять было можно, — в коротком ролике Фредди, еще живой, получает из чьих-то рук премию за сбитый самолет, сверкая улыбкой и пересчитывая пачку купюр. А заодно рассказывает невидимому собеседнику, как ему удалось попасть второй ракетой из ПЗРК точно в цель.

— Вот вам и тело, вот вам и доказательства, — прокомментировал ролик Сергей. — Хороши ребята. Ты знаешь, Илья, я все-таки не верил, что они своего вальнут. Ну, нельзя же так откровенно... Ты же за него награду объявлял, это все знают. И на тебе... сдали хлопца. Кто же за них теперь впишется?

— Наплевать им, — покачал головой Алексей. Командир пришедших на помощь добровольцев переводил запись с английского. — Какой-то шишке очень надо выздороветь. Прямо сейчас надо. А проблемы с доверием исполнителей на местах ее не волнуют, бабки все разрулят. Исцелять этих двоих будешь, Илья? Формально речь шла о выдаче, а не о трупе в мешке.

— Буду, — утвердительно сказал парень. — С последующей оглаской. Пусть все знают, что мы свое слово держим, тогда следующего деятеля сдадут еще быстрее. Кстати, интересно сформулировано пожелание: исцелить тех, кого мы имеем в виду под именами... Наверняка настоящие имена и фамилии болезных настолько всем знакомы, что их и писать стремно. Бояться огласки, хитрованы. Я представляю, как сейчас угорают над нами в небесной канцелярии, где разбирают наши пожелания, прежде чем привести в исполнение. Стыдобища, мне и за себя, и за врагов неудобно.

Следующие четыре дня ничего не происходило. Илья уже начал терять счет, сколько времени они с Надей сидят в этой проклятущей пустыне. Третья неделя кажется? Или больше? Неважно. Занятие везде одно и то же — исцеляй, болей, восстанавливай силы. И полно времени для размышлений.

В мире же события шли своим чередом. Илья, больше для проверки, чем преследуя какие-то далеко идущие цели решил посмотреть, работают ли исцеления в мировом масштабе. Они с Надей, помня как чуть не добили парня онкологические больные в России, решили исцелить в Европе и южной Америке больных раком желудка, как одну из самых скоротечных и трудноизлечимых его разновидностей. Илью, не смотря на его удвоенные с некоторого времени силы, это желание вынесло сильно. Но ему валяться в постели и болеть не привыкать... Зато эффект того стоил. Еще с первых дней после появления флага над самолетом, в России люди стали прикалывать самодельные черно-синие значки к одежде. Началось все с тех, кого исцелили посланники, но затем флажки стали цеплять к одежде или машинам и те, кого чудеса напрямую не коснулись, просто в знак поддержки. Теперь же спрос на черно-синие флажки начался во всем мире. Народ в посланников поверил всерьез, как будто плотину прорвало. Несколько раз неизвестные самолеты сбрасывали на парашютах к лагерю контейнеры с водой и припасами. По ним уже никто не стрелял...

Сергей и Алексей были довольны — имена главных защитников Ильи и Нади благодаря ежедневным роликам знали все, а слава штука приятная. Тем более слава чуть ли не мирового масштаба. Над лагерем витало ощущение близкой победы. Как по секрету признался Илье спецназовец, в Ливии начал формироваться корпус помощи посланникам и желающих в него попасть множество. У наемников просто нет шансов. Илья вяло соглашался с ним. В последние дни он мрачнел все больше и больше.

Надя, погоди-ка, — задержал принесшую ему ужин комсомолку парень. Илья валялся в постели, глядя в потолок, который успел изучить до мелочей. — Побудь немного со мной.

— Тебе опять нехорошо? — Участливо спросила Надя. — Все Илья, сейчас завязываем точно. Я больше ни одного желания не выскажу, пока ты в норму не придешь, пусть хоть небо на землю рухнет.

— Одно желание выскажешь, Надюша — погладил ее по руке парень. — Мне, в общем, давно уже все ясно, я думал надо ли это говорить тебе. В итоге решил, что надо. Не имею права решать за нас двоих. Заодно и проверю это точно.

— Что проверишь, Илюша?

— Сначала желание. Пожелай, чтобы у нашего Сереги заболела нога. Просто пожелай, так же как лечишь, официально, что ли.

— Илья ты думаешь, ты думаешь, что....

— Вот именно. Желай.

Серая зона подтверждения желания появилась незамедлительно. Глаза бы ее не видели... Илья тут же высказал отказ и вернулся в обычный мир, смотреть в круглые от удивления глаза комсомолки. Ей сейчас пришел отбой, посланник не подтвердил.

— Я что, теперь караю? Но посланник боли ты!

— Уже нет дорогая. Уволен за прогулы. Ты знаешь, я думаю мой дар у нас двоих не отбирали вовсе. Просто отдали явочным порядком все приказы тебе, а весь откат мне. Все это время, тебе стоило только пожелать кары... Может, это потому, что я оказался плохим посланником боли, но хорошим страдальцем. Может чего-то там вымолили себе наши масоны, если все то, что говорил нам Витек не сплошная ложь. Или то и другое сразу... Не важно. Важно то, что теперь мессия ты Надя Ясенева. Карай и милуй, королева, все в твоих руках. Кнут и пряник теперь твои, а скоро и личная армия подтянется. Все к тому идет.

— А ты Илья? — потрясенная комсомолка заглянула Илье в глаза. — А ты...

— А я тот, кто будет платить собой за все твои желания Надя. И заодно твой единственный стоп-кран с волшебной монеткой, который проследит за тем, чтобы у тебя не сорвало крышу.

— Но я не хочу! — в синих глазах Нади появились слезы.

— И я не хотел, — вздохнул Илья и положил свою руку на руку девушки. Видимо, мы очень сильно нагрешили в прошлой жизни, раз с нами так поступили. Ничего, — постарался улыбнуться ей парень. — Не горюй Надюха, прорвемся! Будем жить дальше.

Надя вытерла заплаканное лицо и вдруг неожиданно посерьезнела. Уголки ее рта опустились вниз, губы сжались, глаза заблестели голубым льдом. Сейчас она напоминала Илье дружинника с копьем и мечом, стоящего в строю перед надвигающейся конной лавой врага.

— Приказывай! — Отрывисто сказала она.

— Что приказывать? — удивленно переспросил Илья.

— Приказывай, что делать и что желать, ты у нас главный. Помнишь, я это говорила тебе в кафе, в тот день, когда ты меня нашел на вокзале? Я скажу это еще раз теперь, когда я узнала тебя получше. Не увиливай от своего долга, посланник, и не перекладывай свой груз на других. Веди всех нас, — комсомолка обвела рукой вокруг, видимо имея в виду весь их лагерь, — вперед. Принимай командование за обоих и говори что делать. Я не королева, Илья, я комсомолка. А комсомольцы выполняют приказы своих командиров.