Отбор. Как царевна мужа выбирала

— Да, я. Что с ним не так?

Я грустно хмыкнула.

— Будто ты не понимаешь?

— А что я должен понимать?

— Ну, он же... дурак! — нашлась я.

— Что? — рассердился отец. Дотронулся до моего лба. — Дочка, ты здорова? Похоже, тебе ещё лежать и лежать!

— Батюшка... — хотелось плакать от отчаяния. Что он имеет в виду?

— Милая, когда это я тебе учил глядеть поверхностно? В душу надо глядеть. И внешность...

— Дело не во внешности...

— Человек может прикидываться кем угодно. А люди болтать могут всякое.

— Но отец... как ты не понимаешь!

— Да, я не понимаю! — резко ответил он.

— Но он же простолюдин!

— Дочка, не разочаровывай меня! — он встал. — У меня дел по горло, а ты со своими глупостями!

— Значит, так! Алан: он — хороший человек. Я его одобряю. Выходить замуж тебе за него, и жить с ним, а королевство — это всего лишь дополнение. Да, придётся жить по их законам, но... тебя к этому готовили. Девица всегда уходит в род мужа. И всегда будет у любого мужа окружение, которое может не нравиться. Надо подстраиваться и не лезть на рожон.

Я вздохнула.

— Второе. Свен. Свена я тоже одобряю. Да, он ошибся, с кем не бывает. Но он раскаялся. К тому же, разве не ты говорила, что не один он виноват. К тому же, ты его помиловала и не пресекла его возможность биться за твою руку, а значит, неприятия к нему нет, как такового. Да, скорее всего, простишь его не сразу, но скажи, разве ты б не расстроилась, ежели б он отказался биться за тебя?

— Я не...

— Молчи, дочка. Дослушай!

— По поводу Свена — я всё сказал. Я его простил. Остальное — решать тебе. Он тоже хороший человек. Но и к нему полагается окружение. Наверняка есть и друзья, и враги. Теперь по поводу Ивана.

Неужели отец всерьёз рассматривает его в качестве жениха?

— Он займёт место Наума в десятке.

— Но почему? — не удержалась от вопроса я.

— Глядеть надо в душу.

— Но жизнь с ним...

— Вот именно. Жить тебе с ним или нет, решать тебе. Что до Джерваса и Видара?

Я помотала головой. Мне только их и не хватает. И так голова пухнет.

— Понятно. Ладно. Значит, Видар — точно нет.

— Да.

— Тогда в четвёрку войдёт Джервас.

— А остальные?

— Алан, Свен и Иван. Больше я вмешиваться ни во что не буду. Можешь довериться судьбе, коль сама не определилась. Всё. Я пойду. Дел много. Завтра с утра зайду к тебе. Надеюсь, что ты сможешь присутствовать на казни.

Я побледнела.

— Но...

— Оскопления, к сожалению, не будет. Иначе косу тебе придётся отрезать вновь. И тогда уже восстановить не удастся. К слову, мы поняли одну вещь.

— Что же?

— Тот человек, что спас тебя и погиб... он погиб до выстрела.

— Что это значит?

— Всю жизненную силу он отдал на восстановление твоей косы.

— Нет, это моя сила. Я бы почувствовала чужую.

Вспомнила, как похититель, отрезав косу, вдохнул в себя мою силу. А потом, значит, восстановил.

— Значит, Свен отдал всю его силу, сохранив твою. Уж не знаю, на что... Но тот мерзавец умер до выстрела. Его внутренности были такими старыми, что... почти рассыпались в прах. Твой колдун принёс его в жертву, но к делу я его привлечь не могу. Бездоказательно. Он был здесь и не мог быть там. И Свен пойдёт по головам, ежели потребуется. Надеюсь, что такого врага мы себе не наживём. Поэтому это ещё один повод выйти за него. К тому же, он спас тебя, а похитителя наказал жестоко... Да и сила у него скована...

Я понимала, что отец прав. И это был ещё один повод не выходить за него. Так ли я ему нужна, чтобы стать матерью его детям? Иль тут что другое примешано? Да, к злодеям только так и надо относиться, пресекая на корню подобное...

— Я завтра буду! — сказала уверенно и с вызовом.

— Отлично! Тогда наденешь наряд... — отец окинул взглядом мою спальню, скользнул по нарядам. — Вот этот!

— Но... Он же похож на Зорькин.

— Вот и славно! Введём женихов в,замешательство перед следующим испытанием. Но я хочу узреть взгляд того сарацина перед смертью.

— А я могу сделать что-то...

— А ты сможешь? И это может оттолкнуть твоих женихов...

Я сжала кулак, стараясь побороть дрожь.

— Не знаю.

— Завтра поглядим. Отдыхай. Еду я принёс, Зорька зайдёт вечером.

Царь уже подошёл к лестнице.

— Постой, отец!

— Да, дочка.

— Скажи, а я могу поменяться с Зорькой телами? Ну, навсегда...

— Хочешь сбежать?

— Хочу! — не стала таиться. — Ты против?

— Дело твоё! Только ты станешь простолюдинкой. Но обмен должен быть добровольный.

— Благодарю, батюшка! — я обняла родителя.

— Ох, дочка-дочка, сколько хлопот с тобою, — он улыбнулся, — но я ни о чём не жалею.

И что ж мне делать?

Вечера я дождалась с трудом. Не могла усидеть на месте. Зато навела порядок, подмела, помыла полы и не только, даже окна в башне отдраила. Жаль, овощей да плодов нет. А то бы попробовала и готовкой заняться. Без колдовства уж день живу. Терпимо пока что.

К слову, дала себе зарок до последнего испытания женихов волшбой не заниматься. Вот и поглядим, смогу ли жить без чар. Смогу ли жить с Аланом.

А вечером Зорька пришла. Я ей так обрадовалась, что готова была даже обнять.

К тому времени самовар уже кипел и стол я накрыла.

Зорька даже удивилась, завидев сияющую чистотой башню, в которой играли розовые закатные лучи.

— Ого! Неужто царь-батюшка прислал кого?

— Ага, дождёшься от него, — буркнула я.

— Сама прибралась? — удивилась Зорька.

— А что тебя удивляет?

— Да нет, ничего. Помнится, раньше ты окна не мыла.

— Ты, кстати, тоже, — вернула я упрёк.

— Русана, давай не будем ссориться, — устало сказала подруга, ещё и зевнув. — Я устала за целый день. Нелегко быть царевной.

Я её отправила мыть руки, после чего пригласила за стол.

— А я как раз хотела спросить, не хочешь ли занять моё место навсегда?

— Нет, Русана, не хочу.

— И никто из женихов не приглянулся?

— Да они на меня и не глядят. А те, кто обращает внимание и красуется, тут же отвергаются твоим отцом.

— Может, ты просто не тех выбираешь?

И я решила показать ей лики женихов. Полезла в сундук. Взяла стопку и тут бросила взгляд на дно сундука. Все лики так и посыпались из ослабевших рук.

Это что ж получается?

Кое-как собрала всю стопку в охапку и понесла к столу.

Алан, Джервас, Свен, Максимильян, Джулиус, Грегор, Ролан, Эдгар, Видар, Ванька.

Десять! Но как такое возможно? Наума нет, но я точно помню, что Ваньку видела уже в тот день, когда на капище женихов просматривала. Получается, их уже тогда одиннадцать было?

— Мне вот этот нравится, — и Зорька показала на Джулиуса. — Ещё вот этот неплох! — теперь уже на Видара. — А вот этот — красавчик! — на сей раз на Ваньку.

Она его не узнала? Значит, это не тот дурак, который на печи лежит. Тогда кто он?

— А вот эти? — и я показала на Алана, Свена и Джерваса.

Она помотала головой.

— Колдун мне не нравится.

— Почему? — спросила не потому, что хотела его оправдать, просто хотелось знать причины, почему он ей не понравился. Может заметила что-то, что я упустила.

— Я боюсь его.

— Почему?

— Он будто в самую душу глядит. Мне всегда не по себе становится.

— И всё?

— Ну, он колдун, сама ж говорила. Так что не надо мне такого счастья...

— А Алан? — показала на бритта.

— Этот, может, и неплох, но чернявый. Да и очи тёмные. У меня брат встречался с такой девушкой, из цыган. Так вся семья шарахалась от неё.

— Но Алан не из цыган.

— Ну и что, а очи — тоже тёмные.

И вот как мне быть, когда даже на Родине суеверий много и по цвету очей уже людей боятся.

— А Мару знаешь?

— Мару? — удивилась подруга. — Девицу, что помогать сюда приходит.

— Да.

— Вот она как раз из цыган! С ней брат и встречался!

— Встречался. Уже не встречается?

— Нет. Его с другой девушкой сосватали. Правда, мы боялись проклятия со стороны родственников Мары, но их род получил хороший откуп. Семья поклялась на роду, что ничего плохого нам желать не станет.

— А твой брат? Он счастлив?

— Во всяком случае, недовольства с его стороны не было.

Я закатила очи.

— Значит, Видар? — решила я переменить русло разговора.

— Ну, он благородный, начитанный.

— А ещё хотел меня сегодня отшлёпать.

— Что? Когда?

— Ну, ты же меня сама собирала. Я с женихами чуток погуляла. Догулялась.

— А вот этот, светленький? — и показала на Джерваса.

Я пожала плечами.

— Я недостаточно хорошо его знаю. Пока нареканий не было.

— А вот этот? — показала на Ваньку.

— Красавчик. И испытания хорошо проходит. С первого раза, обычно.

— Да, силён, — сказала я, тоже о Ваньке задумавшись.

Какая выгода отцу за Ваньку меня сватать? Правда, королевичей да царевичей неплохо разбавить простолюдинами — будет чудно, коль дойдут до конца лишь одни благородных кровей женихи. А значит, он может и ещё кого-то пропустить. И довести Ваньку до самого конца. Хотя, можно это списать на то, что к царевне простой люд даже не осмелится свататься.

Вот только, ежели Ванька не тот дурак, которого знает Зорька, то люд его не знает. Одет он, правда, по-простецкому.

— Ладно, Зорька, я поняла. Нет у тебя возлюбленного.

— Ты не обижайся, ладно? — попросила подруга.

— Никаких обид. Ты мне и так очень многим помогла.

Подруга засмущалась.

— Русана, а можно тебя попросить?

— Конечно, о чём речь!

— А можешь поколдовать и сделать так, чтобы отец меня не сватал за Стеньку?

Это что-то новенькое!

И как подруге сказать, что я зареклась колдовать? Она обидится, скажет, что просто помочь не хочу.

— А он тебе совсем-совсем не нравится?

— У его семьи добра много. Да и сам он трудолюбив, но он такой рябой и щербатый, — подруга скривила рот.

— Есть кто другой на примете? — выпытывала я.

— Раньше мне Ирий нравился. Но... — она погрустнела.

— Что?

— Пока я сидела в башне, он к Любке переметнулся! — и подруга, как ни пыталась сдержать слёзы, а не смогла.

Я обняла её.

— Козёл он! Надо его проучить! Может, рога наколдовать? Бородка наверняка есть!

— Что? — удивилась подруга, отстраняясь. Слёзы тут же высохли.

— Нет, что ты! Мы сами разберёмся, я всё ещё надеюсь, что он извинится, скажет, что ошибся...С кем не бывает.

А эти слова вдруг царапнули душу.

— Я погляжу, что есть в моих книгах, чтобы отвадить Стеньку, — пообещала подруге. Да глянула на двор. Уж стемнело. — Милая, тебе домой пора! Или, коль хочешь, оставайся у меня ночевать.

— Нет, отец не одобрит. Пойду я.

И подруга ушла, заставив меня задуматься. Надобно поговорить с батюшкой, желательно с утреца. Может ли он помочь Зорьке волшбою иль просто, по-людски?

Глава 20

На удивление, спала как убитая. Утром хотелось с отцом встретиться, поэтому я просто взяла, да и вышла сквозь защиту. Это что-то новенькое!

А может, защита просто перестала действовать? Проверила. На месте. Чудно!

Отца я застала ещё в своей спальне, но уже проснувшегося.

— Русана? — удивился он моему приходу. А рядом матушка лежит. О как!

— Здравствуй батюшка, здравствуй матушка, — приветствовала родителей.

— Здравствуй, доченька! А как ты здесь очутилась? — удивилась матушка.

— Мне поговорить с батюшкой надобно.

Мама, кажется, обиделась.Накинула на себя халат да ушла в смежную комнату.

Почувствовала, что отец защиту от прослушивания,поставил.

— Что стряслось? — спросил он, переодеваясь.

— Хотела о Зорьке поговорить.

— Сказывай.

— Она просит меня вмешаться да жениха Стеньку отвадить.

— Волшбою? Ты ведь знаешь, влиять на волю разумного нельзя посредством чар.

— Я знаю. Но должна ей. К тому же я не могу.

— Почему?

— Я решила попробовать пожить без чар до последней четвёрки. Смогу ли?

Отец улыбнулся.

— Да ты растёшь, дочка!

— Так что ты скажешь? — решила переменить разговор. А то похвалил так, точно отругал.

— Ты и ответь мне. Что думаешь?

— Я б попробовала поговорить с этим Стенькой. Коль хороший парень, так чтоб поухаживал за девицей, и, ежели, она не захочет, так и не лез к ней.

— Дельная мысль! А коль не согласится с нею?

— Тогда, может, представить Зорьку в нелестном свете, хотя... — я задумалась. Слухами земля полнится. Нельзя. А то вообще женихов у неё не станет. — Можно пару мелких пакостей сделать, чтобы он воспринял это как знак свыше.

— Нет.

— Что?

— Никаких пакостей!

— Но...

— Я поговорю с её отцом и с родителями Зорьки. Попрошу отложить сватовство на одно лето. А там поглядеть, как отношения у них развиваться станут.

— Она по Ирию сохнет.

— Тем паче!

— А ещё...

— Что?

— Почему у неё женихов нет? Чудно! Она ж на виду вся. И народ ведь знает, кто исполняет мою роль.

— Боятся, что вести себя по-царски станет? — намекнул царь.

— Получается, мы ей всех женихов распугали?

— Как распугали, так и обратно найдём! Я в долгу не останусь. Вот только...

— Что? — насторожилась я.

— Я тогда сам ей жениха выберу. И её одобрения ждать не стану.

— Но...

— Коль сохнет по другому, то и не увидит никого боле. Надо на этого Стеньку взглянуть, может, хороший человек, зазря напраслину наводит. У тебя всё?

— Да, батюшка. Что мне делать?

— Коль выбралась из башни, пойдём вместе позавтракаем.

— А может, не надобно, — жалобно как-то вышло.

— Боишься, весь завтрак под ноги обидчикам вылить? Пойдём!

Завтрак прошёл в тепле домашнего очага. Как-то так уютно ещё не было. Мы с братьями да сёстрами шутили. Льдинка на Алана засматривалась и пожелала мне его не выбрать. Ну, как пожелала, не в открытую, конечно, а:

— Тебе ведь Алан не нравится...

— С чего ты взяла?

— Ну, вы совсем разные. Он такой весь из себя король, а ты...

— А я — царевна.

— Да ладно. На себя погляди. Сегодня ещё ничего выглядишь, а раньше вообще голодранкой. И где гордость, внутреннее достоинство?

А я сижу и улыбаюсь. Ну-ну!

— А кто ж мне подходит? — спрашиваю её.

— Колдун! Ты ж у нас колдовать любишь, вот, два сапога — пара! Он, кстати, тоже в рванье вечно ходит.

А я взглянула на старшего брата. Тот одевался как отец, в обычную одежонку, правда, добротную.

— Так разве ж в этом счастье? — спросил Мстислав.

— Так не голодранкой же!

Родители делали вид, что не замечают наших разговоров. Но уверена, слушают внимательно. — А мне Ваня нравится, — задумчиво сказала я. — Вот, кто точно не обидит да всегда поддержит.

Отец довольно улыбнулся. И хоть я нарочно так сказала, похоже, именно так и думает.

— Ты ж не взаправду?! — удивилась Льдинка.

— Он насквозь тебя видит. Даже в мужском обличьи, — продолжила я. — Как так, батюшка?

— Нужно уметь глядеть в душу. Я ведь учил. Тут не нужна волшба никакая, — ответил отец.

— А меня научишь? — оживилась наша младшенькая Нежа.