За хлебушком

— Лёля, возрождаются древние формы жизни, о которых уже забыли.

Вспомнила "Парк Юрского периода — 2" и подумала, что не всякое возрождение на пользу. И точно!

— Ты видела головы Хранителей родового замка лорда Этана? И герб на щите в тронном зале его замка?

— Ээээ... — насчёт голов я запомнила только многоглазие, длинные клыки и острые гребни, а рисунок на гербовом щите для меня вообще слился в расплывчатое пятно, — я даже рассмотреть не попыталась, твёрдо зная, что ни к чему хорошему это не приведёт. И так глаза заслезились, пытаясь "развидеть" это.

— Они возродились, и сейчас опустошают окраины протекторатов, перемещаясь по кромке Бездны. Лорд Этан с сыновьями их отлавливают и выпускают в своём протекторате, приучая не охотиться на разумных.

— А нужно ли такое возрождение? Если с ними способен справиться только носящий их на гербе?

— Младшая дочь лорда Шауга несёт в себе кровь давно исчезнувшего рода. Их герб засиял, когда ребёнка впервые принесли в храм Матери. Вся молодёжь высокой крови сражается за право посвататься к юной леди.

— Возрождаются древние роды?

— А я о чём тебе битый час толкую?

* * *

Мне и самой хватает забот с молодёжью высокой крови. Лорды Айт, Глау и Ронан, выигравшие три этапа турнира — боевой, созидательный и творческий — регулярно навещают дедову цитадель, и даже бабуля Арнора их не может отпугнуть. Они были столь счастливы получить из моих ручек (три раза ха!) заслуженную награду, что теперь считают своим долгом развлекать меня, отвлекая от занятий. Май не препятствует, а ещё рыцарь! Впрочем, юные (всего-то около четырёх тысячелетий — до места повелителей ещё не доросли) лорды держат себя в рамках. Даже нарычать не за что!

Бабуля Арнора советует терпеть, смирившись. Даже замужние леди окружены кавалерами, если, конечно, лорд-супруг не возражает. А я — девушка на выданье. Кавалеры — показатель статуса. Одно расстройство.

Помимо кавалеров меня сопровождает тётушка Зигрун и сменяющие друг друга молодые драконы из родственников. Вместо дуэний, ага. Скоро начну кусаться. И первым укушу Мая. Лорд-протектор протекторатом не занимается и в Совете не заседает — тоже изображает дуэнью.

— Лёля, мне приятно, что ты беспокоишься о моём статусе в Совете и протекторате.

— Вовсе я не беспокоюсь! Это твой статус и твой протекторат — сам и беспокойся.

Май скалит зубы в улыбке. Вроде бы взрослый лорд, самый старый из лордов-протекторов. Может уже в детство впадает?

— Лёля, я тебе уже говорил, что достаточно молод. В детство мне ещё рано впадать.

Высказался и уступил место возле меня следующему "кавалеру". Вот почему возле прабабеньки и всех бабуль только мужья обретаются?

— Потому что Повелитель драконов не приветствует кавалеров рядом с замужними дамами, Лёля.

Осмотрела свою свиту, и без связи с предыдущим разговором спросила

— Может мне в Школу Разума пойти учиться?

Там двести лет учатся — отдохну от светской жизни.

— Тебе ещё пятидесяти лет не исполнилось, так что забудь пока.

Безобразие! Скоро Академию закончу и вообще не отвлечёшься от светских мероприятий — Повелители не дадут "откосить". Ой, нет! После Академии пятилетний обязательный контракт полагается. Хоть пять лет отдохну на службе.

Шедиль, кстати, в Академии произвела фурор. Преподаватель по строевой подготовке в ней души не чает. Она помогает на занятиях, — подлетает и гаркает в ухо нерадивым курсантам. И все военные понимают её жаргон. А я — не всегда. Несправедливо!

* * *

— Нет, вы посмотрите на них!

Вытаращилась на бабулю. Леди Арнора выглядит фантасмагорически. Стоя на мощных драконьих лапах и упираясь в пол чешуйчатым хвостом, она потрясает тремя руками, в каждой из которых, уцепленный за шкирку маул. Маулы похожи на земных манулов. Только чёрные и шестилапые. Как они могут защитить своих хозяек я не знаю, но все говорят, что это одна из самых мощных защит. Бабуля где-то отловила Фурвуса леди Люсиль, Эги леди Ады и ещё одного самого маленького. Фурвус и Эги покорно свисают из рук леди Арноры, а малыш шипит и завывает, пытаясь вырваться. Но руки бабули крепки.

— Тётушка, в гневе ты необычайно прекрасна!

Это лорд Балли Саэльмо пытается сбавить накал страстей. Но леди Арнора не пожелала успокаиваться.

— Ты знаешь, где я их нашла, Балли? На нижних уровнях Бездны. Дразнили сумеречных котов! Это что вообще такое?!

Последний вопрос задан Фурвусу. Котик благородной Люциллы отвернулся, не желая объяснять глупой женщине очевидные вещи. По крайней мере так это выглядит со стороны.

— А это не опасно, так держать их? — Спрашиваю лорда Саэльмо, а получаю ответ от бабули. Ответ адресован крошке маулу.

— Я не угрожаю ни им, ни их хозяйкам.

Малыш зашипел громче и начал извиваться интенсивнее. В воздухе появился дверной проём. Запахло розами. Запах не приторно-удушающий, а холодный. Леди Арнора выпустила Фурвуса и Эги и перехватила поудобнее третьего маула. Из двери вышла невысокая женщина в патрицианской одежде.

— Вы его нашли! Благодарю! Благодарю вас!

Благодарная улыбка бьёт, как таран замковые ворота. А я-то думала, что у лорда Мары запредельное обаяние. Голос и улыбка неизвестной пронизали всю дедову цитадель и она засияла счастливо. Бабуля молча передала женщине котика. Та ухватила его под лапки и заворковала:

— Мурзик, ведёшь себя плохо. Я тебя потеряла...

Ещё раз осветила нас клыкастой улыбкой и исчезла в дверном проёме, истаявшем бесследно. Но...

— Мурзик?.. — Женщина не человек. Клыки, когти, длинные глаза...

— Так Меняющая назвала своего маула. Не знаю, что это слово означает.

Я рассмеялась.

— Всего лишь то, что он часто мурлычет. Там, где я росла, это распространённое кошачье имя.

Меняющая. Вот, значит, она какая — женщина, ради которой повелитель Мара рискнул своей жизнью. А повелитель Лаки рисковать не стал. Интересно...

Шедиль возмущённо выкрикнула армейское ругательство и запорхала под потолком зала. Ревнует лорда Мару, глупышка. Лорд Балли ответил на мои мысли:

— Повелитель, которого ты имеешь в виду, атаковал твоего рыцаря, Лёля. Возможно, если бы он его не отвлёк, Древний успел бы повторить своё нападение до явления Матери Бездны.

— Насколько я поняла, Меняющей удалось закрыться самостоятельно.

— Вопрос в том, как долго бы ей это удавалось.

— Она могла атаковать в ответ. Защищаясь.

— Возможно, Древний способен закрыться от тавматургии. Впрочем, неважно. Мы обсуждаем то, что могло быть, но чего не произошло.

— Странно, что Май вообще её атаковал. Если она всегда производит такое впечатление.

— Инстинкт. Видишь меняющего, убей меняющего. Древние передали эстафету лордам высокой крови. Лорд-опекун не стал её защищать. Решил избавиться при удаче и от Меняющей и от Древнего.

— Каким образом?

— Древний, убивший Меняющую, был бы казнён.

Подумала, что Совет поддержал бы такое решение не потому, что все так любят Меняющую, а чтобы избавиться от сильного лорда древней крови. Древняя и высокая кровь враждуют, объединяясь только в ненависти к клану меняющих. Хотя, если те не нападают сами, эта ненависть непонятна. Разве что... комплекс неполноценности перед первыми детьми Матери?

Балли рассмеялся, а у меня перед глазами всё замелькало и закружилась голова. Пришла в себя я в другом помещении.

* * *

Ах, Восток!.. Роскошь поражает воображение. Шелковистый белоснежный камень с алыми и золотыми прожилками гармонично сочетается с коваными решётками, как бы не из золота. По виду — точно золотые. Тяжёлыми они не выглядят, потому что изображают заросли вьющихся цветов. Живые цветы тоже присутствуют в изобилии. О шёлковых драпировках и тончайших занавесях, колышущихся от лёгкого ветерка, напоенного ароматами цветов и спелых фруктов, а также длинноворсовых коврах и говорить не приходится. В этом интерьере я, как нищенка. Поискала взглядом оружие, — собственное светить не хочется, — ничего не нашла. И Шедиль осталась в дедовом замке...

Радужный отблеск уловила краешком глаза, и возмущённо кричащая Шедиль вцепилась когтями в моё плечо. Слава Богу! Теперь я не одна. Ага, теперь ещё придётся присматривать за разъярённой малявкой, чтобы она не ввязалась в заведомо проигрышную драку.

В монолитной (!) стене открылся проём и в комнату вбежали пять юных женщин, похожих на райских птичек. Уж очень пёстрые одеяния на них надеты. И куцые. Все прелести наружу. Помимо прелестей видны ярко-алые клейма на бёдрах и ошейники в виде широких воротников, лежащих на плечах рабынь (?). Клейма глубоко вдавлены в кожу — наверняка выжигались калёным железом, а потом наносили краситель. Или специальной кислотой протравливали? Живой не дамся! Пусть лучше убьют. Опозорить семью я не могу. Гурии всплеснули руками, унизанными драгоценностями, защебетали: "Каспазя! Каспазя!.." и упали на пол лицами вниз. И что это значит?

Шедиль растерянно потопталась по моему плечу, потом выкрикнула что-то типа "Упали-отжались". Не выдержав напряжения, я рассмеялась. Передо мной замерцало зеркало Бездны.

Подготовилась к бою. В крайнем случае, буду пробиваться наружу в драконьем облике.

— Лёля, спокойно. Я не собираюсь нападать на тебя.

Май весело улыбается, а у меня в глубине души, где-то очень глубоко, вспыхнула радость.

— Я буквально на минуту. В моём замке тебе ничего не угрожает. Но ты побудешь здесь, пока я не разберусь с попыткой твоего похищения.

Радость сменилась яростью.

— С какой ещё попыткой?! Почему я тогда здесь?

— Потому что я повесил на тебя перенос. Кто бы ни пытался тебя похитить, ты окажешься в моём замке.

— Ты нарочно меня компрометируешь?

Вызову на дуэль! И откушу ему голову. Вот! Шедиль согласно выкрикнула армейскую команду.

Май повёл ладонью и от стен отделились семь теней. Не теней, а истощённых старух, одетых в пепельно-серые балахоны с капюшонами. А может и не старух, и не истощённых, — я всех меряю на человеческий манер, а мы в Бездне.

— Это гильдейские дуэньи, Лёля. Под их присмотром тебя не скомпрометирует даже пребывание в доме удовольствий. И ты правильно сообразила — к людям они отношения не имеют.

— Разве есть гильдия дуэний?

— Это подразделение гильдии нянек, Лёля. Те учащиеся, которым по результатам испытаний не рекомендуется работать с детьми, проходят специальное обучение, либо уходят из Школы. Плата за обучение не возвращается. Многие, не желая терять деньги, соглашаются переквалифицироваться в дуэнью. Они проходят дальнейшее обучение, специальные тренировки, и в ходе последнего испытания перерождаются, либо погибают, не сумев справиться с потоками силы. Дуэньи востребованы, Лёля. Если семья желает обеспечить безупречную репутацию своей дочери, она заключает договор с Гильдией.

— Они что, всё время за мной следили?

— Присматривали. Тебя не должно беспокоить их сопровождение. Воспитательные меры в договоре не отмечены.

Воспитательные? То есть, они ещё и по мозгам ездить могут начать? Баба Яга против!

— А зачем тогда перенос, если я не могу быть скомпрометирована?

— Перенос я повесил перед тем, как сопроводить тебя в Бездну. А договор с Гильдией возможно заключить только представителю семьи.

— Ты не представитель моей семьи, не примазывайся!

— Как только твой мудрый прапрадед дал мне разрешение оберегать тебя, я заключил договор с Гильдией на твоё сопровождение.

Надо же, какой продуманный! Начать, что ли, посудой швыряться? Кстати, о посуде:

— А кормить меня здесь будут? Я есть хочу.

— Приказывай, Лёля. Я твой рыцарь и раб.

Опять издевается. Подбить глаз своему рыцарю этикет позволяет, или нет? Надо у Несравненной спросить. Пока что, мне предложена рука, о которую я оперлась, и мы сделали шаг в... пиршественный зал. Или это малая трапезная? Огромное помещение с высоченными потолками, подковообразный стол, в разъёме которого возвышение с ещё одним столом, за который меня с почтением и усадили. Окунула пальцы в миску с розовыми лепестками, плавающими в воде, — вымыла руки перед едой. Опасаться дизентерии я уже перестала, у драконов её не бывает. Все столы буквально ломятся от экзотических яств. Скатерти длиннющие — под такими убийцам раздолье. Легчайшее дуновение музыки...

— А если я попрошу яичницу с луком и салом? Это будет считаться нарушением устоев?

— Ни в коем случае. Все твои желания здесь — закон. А ты действительно хочешь яичницу с луком и салом?

— Я просто так спросила.

Слуги, тенями скользящие вокруг нас, уже положили мне на тарелку кусочки нескольких привлёкших моё внимание блюд. Как они угадывают?

— Их специально обучают для этого, Лёля. Ты позволишь присоединиться к тебе?

— Ты здесь хозяин, зачем спрашивать?

— Потому что я вежливый?

Стиснула вилку, вспомнив присказку "два удара — восемь дырок". И поесть не даст спокойно.

— А семья знает о том, что меня сопровождают дуэньи? И почему их так много? Или это стандартный набор на неделю?

Май прижал к губам салфетку. На невероятных глазах показались слёзы.

— Лёля, ты меня уморишь когда-нибудь. Шесть дуэний издавна принадлежат моему клану. По традиции, с Гильдией заключается бессрочный договор.

— Всегда?

— В моём клане — всегда.

— Но зачем? Я так понимаю, что договор очень дорогой. А чем вы платите? Не деньгами же?

— Энергией. Силой. Договор очень дорогой. Лендлорды себе не все могут позволить.

— Хочешь сказать, Несравненную не оберегают дуэньи?

— Оберегают. Супруг Несравненной мог бы стать лордом-протектором, не принадлежи он к древней крови.

— А ты? Ты же тоже древней крови?

— Я уже лорд-протектор, Лёля. Меня можно казнить, но снять распоряжением Совета нельзя.

— Так я всё-таки не поняла, зачем повторно тратить силу и энергию, если дуэнья в семье уже есть?

— Традиция. Возможно, изначально это делалось в поддержку Гильдии. Я никогда не задумывался об этом. Это было само собой разумеющимся.

Подумала, заключал ли в прошлом сам Май договор с Гильдией. Подождала ответа на мысленный вопрос. Получила приятную улыбку. Негодяй! Шедиль согласно выкрикнула пару армейских слов.

— Лёля, одной дуэньи абсолютно достаточно для сопровождения. На Посвящении они соединяются с Матерью-защитницей, и получают её силу. Если способны её принять, конечно.

— А им не скучно простаивать без дела? И чем ты их кормишь? А спать им разве не надо? Или они заранее отсыпаются?

— Лёля! Дуэньи — часть Матери-защитницы. Пожалуй, их можно определить, как разновидность аватары. Они не спят и не кормятся. Могут мгновенно выпить силу и энергию из угрожающих подопечной. Могут применить воспитательные меры к самой подопечной, если в договоре имеется пункт об этом. И это отнюдь не беседы о достойном поведении.

— Среди твоих дуэний есть такие? Или переходя в семейную собственность они выполняют твои указания без договора?

— Договор не меняется. Пять из принадлежащих семье дуэний могут применить воспитательные меры. Ты разумная женщина, я не собираюсь тебя воспитывать — твоё семейство с этим успешно справляется.