Феникс - 1. Пламя теплится

— Похоже, это какая-то картотека... — задумчиво проговорил Кэр и уставился на развалины, от которых тянулся бумажный след. — Может быть, учет местных жителей.

Он наклонился, поднял одну фотографию. Она оказалась групповой. Пара дюжин мужчин и женщин с детьми стояли полукругом на фоне какой-то улицы. Слева и справа виднелись двухэтажные дома. Судя по ним и внешнему виду людей, фотография была очень старая.

— Что, умник, нашел что-то интересное? — ехидно заметил Гракх. — А ведь у вас нет даже такого. Видел я ваши проекции. Ничего не скажешь — красиво. Жаль, с собой не унесешь.

Кэр резко отбросил фотографию, взглянул на зарккана. Тот ухмылялся и не скрывал этого.

— Что ты так напрягся? — продолжал Гракх. — У вас есть явное преимущество. Посмотри под ноги. Что ты видишь?

Кэр молчал.

— У тебя под ногами история.

— Чего?

— Марна права, зря ты не накрывал голову. Я разве сказал что-то сложное? Эти фотографии и бумаги — что это, если не история? Прошлое этого города, чтоб я сдох! И теперь все это в грязи. Ничего не напоминает?

— А должно?

— Видимо, нет... — Гракх пожал плечами. — Точно мозги отсырели.

Глядя, как отходит зарккан, Кэр позволил себе кривую усмешку. Он все понял, но настроение спорить у него пропало. А что самое поганое — Гракх был прав.

И в том, что у эрсати не было технологии, способной запечатлевать изображения. Рисунок — разумеется, но ничего даже отдаленно напоминающего фотографию. Носителями прошлого были маги. Именно они преподавали в академиях, открывали взорам учащихся десятилетия и даже века. Очень удобно — ничего не могло потеряться, сколько бы ни прошло времени. Не могло, пока оставались маги, обладающие знаниями... Но сколько их осталось теперь? Кэр из детства помнил лишь одного — старого и уже слепого. Вряд ли он был еще жив. Яркие и почти осязаемые проекции выглядели волшебно. Но сейчас эрсати многое готов был отдать, чтобы иметь при себе хотя бы несколько черно-белых фотографий своего собственного мира, прошлого своего народа.

И пусть Гракх попал в точку. Да, история людей беспомощно тонула в грязи, расползалась в ничто. Но она у них была... А что у него? Что имел он? Только смутные воспоминания, которые за эти годы вполне могли исказиться настолько, что перестали иметь что-либо общего с действительностью.

Кэр сплюнул, нарочито медленно наступил на одну из фотографий. Клочок бумаги смешался с грязью, скрылся из виду.

— Будьте вы все прокляты, — процедил эрсати. Его душила злость. Такая же, как на заводе после разговора со старостой. Как давно это было... И вот очередной всполох. Нет рядом услужливой, готовой прыгнуть в его объятия Аманды, нет даже чертового самогона. Кэр сжал кулаки, исподлобья посмотрел по сторонам. Несколько человек во главе с Марной входили в разрушенное здание, из которого, судя по всему, вылетели фотографии и непонятные бумаги. Остальные сгрудились у лестницы, ожидая распоряжений. Гракх, активно жестикулируя, рассказывал какую-то историю. Слышались смешки — еще неуверенные, но люди потихоньку отходили от потрясений последних дней.

'Жизнь продолжается... — поморщился эрсати. — Все хорошо. Грязь под ногами, грязь в душах. Чего не хватает? Разве что парочки хорошо вооруженных мародеров, чтобы прекратить этот балаган. Хотя... о чем вообще можно говорить, если во главе стоит женщина?'

Он снова сплюнул и двинулся в сторону. Злость сменилась презрением.

Создавалось впечатление, что город не подвергся нападению. Его просто покинули. Причем покинули в спешке. На улице виднелись остовы автомобилей, какой-то трудно различимый мусор. Кэру показалось, что люди даже не сами уезжали — их эвакуировали. А значит, Марна могла оказаться правой, и где-то в магазинах или пунктах проката действительно осталась одежда. Ее-то эрсати и решил поискать, пока остальные так озаботились проникновением в историю.

Однако за прошедшие годы город не был позабыт. Одного брошенного на магазины взгляда было достаточно, чтобы понять: их навещали и, скорее всего, не раз. Разбитые стекла, вырванные двери, невообразимый бардак внутри. Все ненужное в лучшем случае бросалось на пол, в худшем — разрывалось, ломалось, портилось с заметным старанием.

— Ни себе, ни другим, — проговорил Кэр, осматривая очередной магазин. — Верное решение.

Он не отходил далеко от группы, благо разрушенное здание находилось на просторной площади и магазинов здесь хватало. К тому времени, когда Марна вновь собралась продолжить осмотр города, Кэр успел заглянуть в каждый магазин на площади и убедиться, что ничего полезного там нет. Тем более что многие крыши прохудились, и внутренние помещения покрылись плесенью.

— Знаешь, Марна, — эрсати был спокоен, его голос вновь обрел высокомерные нотки. — Я очень удивлюсь, если вам все же удастся найти себе новое жилье. Здесь были мародеры. Давно, но были. Вы же стояли стадом и блеяли на ветру — идеальная мишень, появись они снова. Тебе далеко до Зака. Спать со старостой совсем не то же самое, что быть им, не правда ли?

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом дождя да редким хлюпаньем переступающих ног.

— Мы? — голос Марны звучал глухо. — То есть ты не с нами?

— С вами, разумеется. Куда же я денусь? Просто подумай — какая на тебе ответственность. Сможешь ты ее нести дальше? Пока что я вижу жалкие попытки занять место старосты.

— Кэр, заткнул бы ты пасть, а? — послышался голос Кларка. — У тебя вообще есть понятие о такте?

— Такте? — эрсати широко улыбнулся. — Прошу прощения! Наверняка какой-нибудь вурст с пушкой в шесть стволов проявил бы верх такта, поливая вас огнем. Неужели так скоро забыли об элементарных мерах безопасности? Где хотя бы головной дозор? Кто-нибудь следит за тем, что происходит вокруг, высматривает подступы, пути к отступлению? Мы диверсанты на территории врага. Хотя нет, что я говорю... Мы экскурсанты по красотам древнего мира. Так?

— Никогда не понимал — как они с собой такую кучу патронов таскают? — немного оттаял Кларк, услышав упоминание оружейной темы. — Там же скорострельность бешеная.

— Куда лучше вопрос — откуда они их берут? — ответил Кэр.

— Придушить бы тебя, — хмыкнул Гракх. — Да ведь прав, чтоб ты сдох! Только, то же самое мог бы сказать иначе. В конце концов, все эти расстановки не женское дело. Сами разберемся.

Марна стояла бледная, как мел. Подбородок дрожал, но женщина не позволяла себе дать волю бушевавшим внутри чувствам. В голове всплыла старинная не то пословица, не то поговорка: 'Не делай людям добра — не получишь зла'. Раньше она не понимала, не хотела понимать ее смысла. Но теперь он стал ярким, кричащим. Сказать, что после услышанного от Кэра у Марны опустились руки, — значит, не сказать ничего. Со стыда она готова была провалиться сквозь землю. Хороша слава — подстилка главы общины. Что от такой можно ждать?

— Кларк, Винсент, смотреть в оба! — послышался голос Гракха. — Чтоб я облез! Совсем из ума выжили! Все тихо, держаться ближе к домам, на дорогу без необходимости не высовываться! Быстро, чего рты открыли?! — он указал в сторону ближайшего магазина: двухэтажного, с все еще цветной вывеской. Правда, в ней не хватало половины букв, и разобрать смысл написанного было почти невозможно.

— Полководец, не меньше, — засмеялся Кэр, за что получил испепеляющий взгляд из-под кустистых, сдвинутых к переносице бровей.

Марна двигалась, как в тумане. Самой себе она казалась безвольной куклой. Сказали — она сделала, не задумываясь, не рассуждая. Было не столько обидно расписываться в своей некомпетентности, сколько слышать о Закэри. При этом не в лучшем свете. Старательно скрываемая боль вновь просилась наружу.

Передвигаясь короткими перебежками, внимательно осматривая улицы и крыши домов, беженцы осматривали первые этажи. Как правило, магазины располагались именно на них. Осмотр верхних этажей было решено оставить на самый крайний случай, если не получится найти вообще ничего.

Ближе к городской окраине им все-таки посчастливилось выйти к нетронутому мародерами району. Совсем небольшому — в несколько домов. Но этого оказалось достаточно. Здесь было целых два магазина лыжного снаряжения. Забитые под завязку — они стали настоящей сокровищницей для продрогших беженцев.

Вещи собирали быстро, но организованно. Марна все еще не пришла в себя, и потому все руководство взял на себя Гракх. Он весьма успешно распределил обязанности и очередность примерки. Без лишней паники каждый смог выбрать себе подходящий комбинезон. Старались брать лишь самые нейтральные, трудно различимые с большого расстояния цвета. Кроме верхней одежды, здесь было специальное термобелье — удобное и функциональное.

— Ну что, удачно мы закупились, — Гракх был до крайности доволен. Сам себе он взял темно-коричневый комбинезон, который тут же и надел. — Меньше, чем за два часа управились. Еще успеем выйти из города и найти место для ночлега. Даже дождь закончился. Никак боги обратили на нас свой скорбный взгляд. Чтоб они сдохли!

* * *

— Марна, ты же знаешь Кэра. Мне иногда кажется, что у него дерьмо из ушей потечет, — говорила Дезире. — Если принимать близко все, что он говорит, — впору руки на себя наложить.

— Но ведь он прав, Дез. Ты это знаешь, я это знаю, все знают. Мне плевать на то, как он это сказал. Мне не плевать на судьбу общины. Того, что от нас осталось. Я действительно не знаю всего, что нужно старосте. Просто хорошему лидеру.

— Но ведь люди сами выбрали тебя главой. Пусть не было голосования, но это ничего не меняет. Ни Кэра, ни Гракха, ни кого-то еще. Именно тебя.

— Скорее, это было продиктовано растерянностью и желанием хоть немного почувствовать стабильность. Стабильность может дать староста. А раз нет его — та, кто была к нему ближе всего. Ну и не забывай, что врач не последнее лицо в экстремальных ситуациях. Нет, Дез, я действительно могла угробить нас всех. Теперь все встанет на свои места.

— На какие места? — девушка задохнулась от возмущения. — Гракх — мастер. Хороший, умелый, но только мастер. Он не может вести нас.

— Но вел же. И обрати внимание — все очень быстро организовал. Признаю, я и сама удивлена. Но приятно.

Дезире всплеснула руками, уставилась в полумрак комнаты. Темноту рассеивал лишь лунный свет. Этой ночью небо было чистое, и лимонно-желтая луна висели совсем низко.

На ночь беженцы остановились за пределами городской окраины. Здесь, на горном склоне, они заприметили не то небольшой отель, не то перевалочную базу для тех, кто потом поднимался выше в горы. Как бы то ни было, но трехэтажное здание неплохо сохранилось. Вот только почти все окна оказались выбиты. И, судя по осколкам, разбились они не сами собой.

— Марна, ну хотя бы совсем не отстраняйся, — предприняла новую попытку убеждения Дезире. — Пусть Гракх возьмет на себя военные вопросы, а ты все остальное: тот же быт, разрешение спорных моментов, в конце концов — обустройство общины. Мы же когда-нибудь осядем...

— Не много ли нас двоих на две дюжины человек? Хочешь конфликтов — отдай власть в несколько рук. Как это называлось раньше... — Марна потерла лоб. — Децентрализация власти.

— Чего? — Дезире помотала головой. — Ничего не поняла.

— Не обращай внимания. Завтра утром я предложу кандидатуру Гракха в старосты. Люди немного отошли после взрыва. Могут рассуждать трезво.

Дэзире закусила губу.

* * *

— Как думаешь, когда-нибудь будет такое время, что нам больше не придется бороться за выживание? — ночную тишину нарушил женский голос.

В сотне метрах от того здания, в котором остановились беженцы, на старом поваленном дереве сидели двое. Между ними и спящей общиной был густой лесок, и потому их не могли услышать. Тайком выбравшись из окна первого этажа, они прокрались сюда — подальше от глаз и ушей. За последнее время произошло так много всего, что молодые люди уже позабыли, что такое уединение. Но сегодня погода благоволила, и упускать столь романтическую ночь показалось им непозволительной глупостью.

— Конечно! — послышался мужской голос. — Я не думаю, а знаю. Вспомни, что нам рассказывали: еще лет двадцать назад пересекать пустоши отваживались лишь хорошо вооруженные отряды. А теперь? Крупных банд практически не осталось. Ну, или они начали вести вполне праведную жизнь. Тот же Ганс Могила. Какие о нем ходят слухи? И не думаю, что они надуманы.

— Фу! Ну, зачем ты о нем? Смотри, какая луна... Знаешь, я тебе глупость скажу. Ты только не смейся.

— Обещаю не смеяться...

— Я хочу домик. Свой маленький домик — такие иногда строят в общинах. Не таких, как наша. Раньше это называли... — девушка задумалась, — деревня. Да, деревня.

— Я помню. Но сейчас таких почти нет. Это небезопасно.

— Знаю, — послышался вздох. — Но мне так хочется. Почему нам так не повезло? Почему мы не родились сто лет назад?

— Не знаю, как тебе, а лично мне очень повезло... — мужчина поцеловал спутницу в щеку. — Если бы мы родились в другое время, то наверняка бы не встретились.

— Жак, так нечестно, — деланно возмутилась девушка. — Ты меня обезоруживаешь.

— Что ж, тогда сдавайся и надейся на милость победителя...

— Вот еще, — девушка вскочила на ноги, показала язык. — Попробуй догони сначала.

Она извернулась и, звонко смеясь, бросилась бежать. Прохладный воздух приятно касался кожи, а залитая лунным светом поляна дарила чувство спокойствия. Будто бы и не было за ее пределами жестокого мира, в котором за считанные минуты гибнут те, кого ты знала и любила.

— Не жди пощады! — воскликнул Жак и сорвался с места.

Однако, сделав всего несколько шагов, он почувствовал, как ноги теряют опору и проваливаются в пустоту. Земля словно расступалась под ним.

— Эльза! — выкрикнул он.

Девушка обеспокоенно обернулась. В крике любимого больше не было игривых ноток. Он не шутил. Либо делал это очень искусно.

Она не сразу поняла, что случилось. Тело Жака было видно лишь по грудь. Он раскинул руки и отчаянно хватался за траву, стараясь не провалиться еще глубже. Девушка побледнела, сердце бешено забилось.

— Не подходи ко мне! — выкрикнул Жак. — Можем провалиться вместе. Беги в общину и приведи помощь. Я еще держусь.

— Нет! — Эльза метнулась к нему.

— Стой! Прошу!

— Я не оставлю тебя одного! — в голосе Эльзы слышались слезы. — Сейчас, подожди, я найду какую-нибудь палку. Вытащу тебя.

— Милая, успокойся, — Жак старался говорить как можно мягче. — Пять-десять минут ничего не изменят. Здесь недалеко, ты успеешь привести помощь. Я никуда не денусь, обещаю, — он попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой.

Девушка все еще стояла в нерешительности.

— Ну же!

— Я быстро, — пролепетала она. — Я приведу людей. Только держись!

Продираться сквозь лес оказалось непросто. Эльза старалась не замечать хлещущих по лицу веток, старалась не терять ни мгновения. Но корни словно нарочно лезли под ноги, заставляли спотыкаться и падать. Один раз ей показалось, что из-за спины — со стороны поляны — послышался сдавленный крик. Замерев и похолодев всем сердцем, она прислушалась. В голове шумело, а собственное дыхание, казалось, вырывается из огромного кузнечного меха, наподобие того, какой иногда использовали заркканы. Ничего более не услышав, девушка продолжила путь.