Феникс - 1. Пламя теплится

Зато течения эмоций захлестывали. Они смешались и превратились в бушующую пучину, которая старалась утащить на дно, свести с ума. Девушка пыталась отгородиться от боли, страха и голода, что довлели над ней, становились ее сутью. Если еще недавно ей удавалось хоть как-то сдерживать обрушившийся на нее поток, то теперь он сминал волю и разум. Прежние корчи не шли ни в какое сравнение с теми, что пришли им на смену. Если физическая боль стала тише, то паника лишь сгустилась. Она тисками сдавливала разум, вцеплялась в него мельчайшими невидимыми крючками, раздирала на части.

Дезире плавала в пылающей пустоте и кричала. Именно она сейчас испытывала нестерпимый голод, от которого внутренности наполнялись едкой кислотой. Именно она бросалась на вожделенную добычу и впивалась в теплую, еще живую плоть, наслаждалась живительным током крови. Она билась в конвульсиях, моля о скорейшей смерти. Она не сдавалась и боролась, отводя смертоносные удары, и она же била, кромсала, норовя пробить защиту с виду хрупкого существа. Она подкрадывалась к двум скорчившимся комкам еще нетронутой плоти — напряженным и перепуганным, и она же больше всего мечтала о том, чтобы слиться со стеной, сделаться невидимой, обратиться бесплотным духом...

Все чувства и эмоции пересекались в ней. Они одновременно были и чуждыми, и ее исконными — плоть от плоти. Краем еще принадлежащего ей сознания Дезире понимала, что долго так продолжаться не может. Либо она сойдет с ума, либо послужит пищей для невидимых ею тварей. Но вырваться из заточения собственного разума не получалось. Ее трепало подобно мельчайшей щепке, попавшей в бурю.

Девушка судорожно искала опору. Нечто такое, что могло помочь вернуться в реальный мир, избавиться от наваждения. Она действовала инстинктивно, повинуясь скорее порыву, нежели доводам разума. Сначала перед внутренним взором возник колышущийся образ мужчины средних лет. И если по лицу непрерывно пробегала рябь, скрадывающая детали, то глаза смотрели уверенно и ясно. На короткое, еле уловимое мгновение Дезире почувствовала ноющую боль утраты.

— Отец, — беззвучно прошептали несуществующие губы.

Его глаза улыбались. В них светилась уверенность и спокойствие. Девушка протянула несуществующую руку. Пальцы беспрепятственно прошли сквозь образ, однако почувствовали исходящее от него тепло. И это тепло всколыхнуло окружающее ее сумасшествие. Буря отпрянула, сжавшись отдельными разноцветными сгустками. Они по-прежнему лучились сильнейшими эмоциями, но на этот раз их можно было терпеть.

Дезире видела перед собой иссиня-черные образования. Чувствовала исходящую от них опасность. Каким-то образом твари поняли, что с ней происходит нечто странное. Поняли и попятились, чтобы тут же перестроиться, собраться полукругом. Они больше не играли, не охотились. Они шли убивать.

Дезире поняла, что видит отражение происходящего в реальном мире. Неведомые ей чудовища были совсем близко. Ждать пощады или снисхождения — глупо. Надеяться на помощь извне — пустая трата времени. Ударить самой...

Девушка потянулась к сгусткам. Они отозвались резкой болью не то в теле, не то в разуме. Но боль лишь придала сил. Все, что ее мучило, что заставляло балансировать на самой грани сумасшествия, обернулось оружием. Не зная, что делать с накопленной мощью, Дезире просто выплеснула ее, вытолкнула из себя, направив на уже изготовившихся к атаке тварей. Она гнала их прочь, гнала на поверхность, гнала... гнала...

Опустошение навалилось сразу. Еще недавно бушевавшая, буря ушла без следа. Ей на смену пришла сонная усталость и безразличие. Дезире пыталась удержать ускользающее сознание, но тщетно. Разум погружался в ничто и не желал думать о том, что опасность могла не исчезнуть, а всего лишь затаиться.

* * *

На люке имелось несколько рукояток. Кэр ухватился за одну, дернул. Металлический блин даже с места не сдвинулся.

— Тяжелый, — сообщил Абель. — Его втроем обычно открывали.

Эрсати с досады саданул кулаком по гладкой поверхности.

— Отойди, — Рурк отодвинул его в сторону, одним движением оторвал люк от пола, толкнул. Протяжный грохот разнесся по комнате, провалился вниз, поднялся кверху.

— Чтобты сдох! — зажмурившись и вжав голову в плечи, проговорил Гракх. — А потише нельзя?

Всеобщему взору открылась ниша, которая некогда могла служить для проведения технического осмотра или ремонта расположенных под полом агрегатов. Мало того что она сама по себе была тесной, так хаотично наваренные распорки, по совместительству образующие ступени, скрадывали оставшийся объем. На самом дне зияла дыра: развороченный металл, вскрытый железобетонный фундамент, а в конце — выдолбленная в каменной толще лестница.

Грубые, но широкие ступени скрывались в полумгле, которую еле-еле рассеивал свет редких фонарей из толстого мутного стекла. Связанные кабелем, они висели на стене, словно древняя новогодняя гирлянда. Имелись здесь и перила — вполне современные, выполненные из металла и пластика.

Кэр почти сразу нырнул в открывшийся проход. Для того чтобы оценить обстановку, ему хватило нескольких секунд.

По всей видимости, под общим фундаментом изначально были пустоты. Почему строители прошлого решили, что возводить тяжелые сооружения в подобном месте будет безопасно, — оставалось загадкой. Но именно этими пустотами и воспользовались жители общины, когда вырубали ступени. Им не пришлось перелопачивать горы породы, не пришлось возводить на поверхности подобие террикона. Достаточно было удалить лишнее, двигаясь вниз, вдоль сообщающихся пещер. Породу оставляли тут же. Где-то в этой толще натужно гудел разрушающийся генератор, где-то несла свои воды подземная река или озера. Но Кэр не задумывался об этом. Его интересовала только одна пещера. Все остальное было лишним и не требовало внимания.

— Стой! — прыгнул за ним Гракх. — Я знал, что эрсати тупы, но настолько... А если там лабиринт, если ловушки или двери? Вот, его вперед!

Зарккан отклонился, пропуская вперед Абеля.

— Ты остаешься, — пророкотал Рурк, протискиваясь мимо Гракха.

— Чтоб я сдох! Это еще почему?!

— Люк — опасно оставлять. Ты вооружен.

— Никогда еще зарккан не оставался в...

Но наемник не стал спорить, он просто вытолкнул Гракха обратно в комнату. Да так, что тот растянулся на полу. Витиеватая брань еще какое-то время преследовала спускающихся.

* * *

С каждым шагом дышать становилось все труднее. Абель то и дело норовил остановиться, отдохнуть. Но Кэр подгонял его очередным уколом ножа в спину. На слова не было ни сил, ни времени. Мир вокруг казался ирреальным. Сгустившийся туман скрадывал очертания пещер, гасил звуки. Несмотря на глубину, не было ощущения замкнутости или тяжести. Напротив — пространство словно раздвинулось.

Наконец, они достигли коридора.

— Там дверь, — указал на узкое жерло Абель. — Прошу, позвольте отдохнуть. Я задыхаюсь.

— А твой рыжий друг ногу разорвал, да? — процедил Кэр. — Там, в Генке. Помним, проходили. Топай.

— Тогда лучше убейте, — предатель облокотился спиной о стену, сполз на пол. — Не могу больше...

— Идем. Пусть сидит, — сказал Рурк.

Кэр махнул рукой, нырнул в коридор.

Вскоре они действительно увидели дверь: ржавую, с такой же рукоятью, что и на входе. Эрсати остановился, сердце отплясывало нечто быстрое и безумное. Спуск занял не больше пары минут, но что за это время могло произойти? Дурные мысли сами лезли в голову.

Несмотря на удручающий вид двери, рукоять поворотного механизма поддалась легко и беззвучно. Пронзительно скрежетнули петли. Кэр скривился — подобраться незамеченными не удалось. Ну и черт с ним! Главное — чтобы не было поздно!

Затаив дыхание, он шагнул было через порог, однако опоры под ногами не оказалось. Эрсати успел отпрянуть обратно, врезался в Рурка. Тот непонимающе уставился на спутника.

Дверь располагалась на высоте примерно двух метров над уровнем пола. Сразу под ней в стену был вмонтирован уже знакомый тусклый фонарь. Именно он позволял разглядеть все, что творилось внизу.

'Опоздали...' — обводя взглядом место недавней схватки, подумал Кэр. Внезапно он почувствовал себя разбитым и уставшим. Смертельно уставшим... В груди что-то сжалось, окаменело.

— Что встал? Спускайся! — послышался над ухом голос Рурка.

Кэр обернулся, рассеянно взглянул на громилу.

— Они мертвы...

— Спускайся! — повторил Рурк.

Эрсати пожал плечами, потом уселся в дверном проеме. Перед глазами все плыло. Никогда он не замечал за собой подобного.

— Ну! — голос наемника понизился до рыка.

Кэр развернулся, оперся на руки, повис, прыгнул. Каменный пол ударился в ноги. Очевидных следов драки заметно не было. Ни тебе оружия, ни трупов нападавших или кусков плоти. Разве что кровь... Эрсати склонился над шиверой — боевая трансформация с нее уже почти спала, оставив по себе лишь несильно удлиненные ногти и тусклый цвет кожи. Пол вокруг нее был измазан черной дрянью.

Изрезанная на множество полос, одежда 'демонессы' превратилась в лохмотья. Лицо больше походило на маску: огромные синяки и кровоподтеки перемешивались со страшного вида царапинами.

Машинально Кэр коснулся пальцами ее шеи под подбородком, и тут же его глаза расширились. Она жива!

В голове словно разорвалась граната, взор очистился, сердце вновь пустилось отбивать чечетку.

— Жива? — держа ружье наготове, спросил Рурк. Он сидел на корточках в дверном проеме и смотрел то на эрсати, то в темноту за его спиной.

— Да, — неуверенно ответил Кэр.

— Сдержала атаку. Неси сюда!

Но эрсати медлил. Он отлично понимал, почему первым делом начал осматривать камни и даже не взглянул на ту, ради которой так торопился. Страх! Страх перед осознанием непоправимого. Не убедившись окончательно, еще можно было тешить себя надеждами, оттягивать момент истины. Но что делать потом, развеяв иллюзии? Кэр тряхнул головой, шагнул в сторону Дэзире и Ани.

* * *

Никогда в жизни он не думал, что сдерживать слезы так трудно. Стоя на коленях перед Дезире, эрсати дрожащими от волнения руками гладил ее по волосам. Он не опоздал. Та, ради кого он так торопился, была жива. Обессиленная, без сознания, но живая. Девушка словно спала. Кэр позволил себе легкую улыбку. Хорош бы он был, увидь его Дезире с мокрыми глазами.

'Если бы могла видеть... Ничего! Еще сможет!'

Но вслед за облегчением и радостью пришел страх. Когда Кэр прыгал в пещеру, то не задумывался о том, куда же делись нападавшие. Если вспомнить рассказы Абеля, здесь должны были крутиться знакомые по Генку твари. Только более опасные. Теперь, вновь обретя способность рассуждать более-менее здраво, эрсати с опаской обернулся. Ему показалось, что спину сверлят десятки, сотни голодных взглядов. Что стоит ему подняться, как чернильная пелена ощерится тысячами клыков.

— Неси сюда! — повторил Рурк. В его голосе отчетливо слышались нетерпеливые нотки.

— Все тихо? — спросил Кэр, однако с места не двинулся. — Не нравится мне здесь...

— Пока тихо. Не нравится — шевелись!

— Дядя Кэр?..

Эрсати дернулся, словно от неожиданного выкрика, сместил взгляд. На него раскрасневшимися из слез, полными ужаса глазами смотрела Ани.

— Еще живые? — недоверчиво спросил Рурк.

Девочка взглянула на ухмыляющегося вурста и попыталась снова спрятаться за Дезире.

— Тише, тише, — сказал Кэр, стараясь, чтобы голос звучал как можно убедительнее и мягче. Общение с детьми не было его коньком. Обычно он их просто игнорировал или отделывался парой ничего не значащих фраз. Теперь же приходилось вспоминать на ходу, импровизировать.

— Не рычи там, — повысив голос, бросил он наемнику. — Ребенок и так напуган, ты еще там отсвечиваешь.

— Дети... — многозначительно пожал плечами Рурк. — Я готов принимать.

— Все будет хорошо, — Кэр протянул руки к Ани. — Иди ко мне. Здесь плохое место, надо поскорее выбираться.

Девочка закусила губу, неуверенно протянула в ответ грязную ладошку.

— Что здесь случилось?

— На нас напали большие чудовища. Страшные. Я очень испугалась.

— И где они теперь?

— Дезире их прогнала, — в голосе девочки звучала гордость.

Кэр предпочел не развивать тему, решив, что малышка еще не отошла от пережитого волнения.

— А мы заберем мою сестренку? — спросила Ани.

— Сестренку? — переспросил эрсати.

— Да — Дезире моя сестренка. Ты забыл?

— Конечно, мы ее заберем. Сейчас я подсажу тебя, а потом мы с тем... дядей, — обращение 'дядя' по отношению к вурсту коробило ухо эрсати, но ничего иного он придумать не смог. — Мы с ним вытащим всех остальных. Хорошо?

Девочка кивнула.

Кэр взял Ани на руки, осторожно передал наемнику. На огромных четырехпалых ладонях она выглядела сущей малышкой — еще меньше, чем была на самом деле. Эдакий затравленный, готовый бежать зверек.

— Посиди там тихонько, хорошо? — сказал Кэр. — Никуда не уходи.

— Ладно, — пискнула девочка.

Следующей на очереди была Дезире. Кэр оторвал ее от земли. Девушка показалась ему на удивление легкой. Даже ему — представителю самой физически слабой расы, измотанному после случившегося в Генке. Словно самую большую драгоценность на свете, он как мог высоко приподнял ее, стоя под самой дверью. Рурку не потребовалось даже переваливаться через порог.

— Осторожнее с ней, — сказал Кэр, наблюдая, как тело девушки исчезает в зеве спасительного коридора.

С шиверой дела обстояли хуже. Мало того что на ней не было ни одного живого места, так она оказалась очень тяжелой. И это несмотря на внешнюю хрупкость и миниатюрность. Кэр еще раз проверил пульс. Сомнений быть не могло — 'демонесса' жива. Пришлось тащить ее по полу, ухватив под мышками. Пальцы скользили по пропитанной кровью коже. Однако за то, что вся кровь принадлежит шивере, эрсати не поручился бы.

На этот раз Рурку пришлось свеситься из дверного проема, в противном случае он не дотягивался до тела шиверы. Эрсати смог лишь привалить ее к стене и немного приподнять.

Сил оставалось катастрофически мало. Жара и влажность комом вставали в горле, затрудняя дыхание. Внезапный шорох заставил Кэра забыть об усталости. Увлеченный размышлениями о том, как они будут подниматься, эрсати упустил направление, откуда послышался звук. Рукоять ножа сама собой очутилась в руке.

— Правильно, Кэр, прирежь меня, чтобы не мучилась...

— Марна, мать твою! — эрсати всплеснул руками. — Предупреждать надо. Хочешь, чтобы я поседел?

— А что, седым я тебя еще не видела, — морщась, усмехнулась женщина.

Она сидела, облокотившись спиной о стену и смотрела на застигнутого врасплох эрсати.

— Откуда ты здесь? Где грайверы?

— Помочь вам пришли, — вновь надевая обычную маску высокомерной брезгливости, ответил Кэр.

— Вот спасибо, — женщину передернуло. — Вы их убили?

— Кого?

— Не ломай комедию! Я же сказала — грайверов.

— Да не было здесь никого, — отмахнулся Кэр. — Встать можешь?

Марна оперлась рукой о стену, поднялась. Спина болела жутко, но, по сравнению с тем, что все остальное еще было при ней, это казалось ерундой.