Феникс - 1. Пламя теплится

— Я что сказал?! Убери от него руки! Убрать руки! Пристрелю! Так, теперь назад. Я сказал: назад! К стене! Мордой в пол!

В голосе кричащего слышались панические нотки. Дезире знала, что в таком состоянии люди способны на все, что угодно. Она сжалась в комок, каждое мгновение ожидая выстрела или удара.

— Не подходи к ней! Вытащи Криса — и все. Я держу ее на мушке.

— Но...

— Завтра с ними разберутся. Крис сам виноват. Староста не зря предупреждал.

— Твою мать, ее же обыскивали! Чем она его?

— Вытаскивай! Языком потом будешь. Вроде ногой задела...

Дезире услышала плохо сдерживаемые ругательства и шорох оттаскиваемого тела. Что-то бренчало, что-то скрежетало по полу.

— Не поднимать морду!

— Надо бы ее отделать!

— Себе дороже выйдет. Что действительно надо было сделать, так сразу ее пристрелить. Тоже мне — деликатес! Тогда троих голыми руками, теперь Крис. Сколько еще будет?

— Нисколько. Завтра избавимся. Но на будущее знать будем.

— Смотри — как бритвой...

— Вот гадина! Правду говорил староста — они умеют только убивать. Уже подыхать пора, а она все не успокоится.

— Ладно, давай закрывать, пока еще что-нибудь не случилось.

Вновь послышался скрежет, и приток свежего воздуха оборвался.

Дезире сидела, боясь шелохнуться. Ей казалось, что все вокруг залито кровью и стоит сделать хоть движение, как она непременно вляпается в склизкую лужу.

— А ты молодец, — услышала она голос Йарики.

— Почему? — свой собственный голос казался мышиным писком.

— Я все думала, как заставить его отвлечься, а то пялился на меня. Ты вовремя подгадала с вопросом.

— Я не спрашивала, а просила.

— Какая разница? Еще одним меньше.

— Я пить хочу.

Признаваться в своей слабости было стыдно. Тем более после того, как только что рядом умер человек. Пусть даже бандит.

— Пить? — рассмеялась шивера. — Тут целая лужа.

Дезире передернуло.

— Здесь есть вода? — почти умоляюще спросила она, зная, каким будет ответ.

— Конечно! Только немного солоноватая и чуть более густая.

— Нет, спасибо...

— А зря. Странно, что ты все еще не избавилась от брезгливости. Мы не в тех условиях, чтобы выбирать. Хочешь бороться — имей на то силы. Используй все, что можно и не оборачивайся. Если этого не сделаешь ты — сделает противник. И уж будь уверена, он не станет маяться муками совести или воротить нос от вида крови. Будь сильна! Слабость наказуема.

— Прости, но не всем быть сильными. Я химик — не солдат. Я не привыкла убивать. И... я не хочу убивать. Хочу заниматься тем, что мне нравится, что умею делать. Чтобы вокруг не умирали дорогие мне люди, чтобы...

Девушка больше не могла говорить. Ее душили слезы.

— Так или иначе, но завтра все кончится. У тебя еще есть время обдумать мои слова...

* * *

Они сидели в подвале. Широкая металлическая дверь была закрыта наглухо и заблокирована с внутренней стороны. Закрепленный на массивной металлической раме фонарь тускло освещал помещение: выложенные кирпичом стены, плесень и сырость, кучи какого-то полусгнившего мусора и останки деревянной мебели.

— Пивной бар! — осматриваясь, заключил Кэр.

— А как думаешь, могло... — глаза Гракха загорелись.

— Нет, вряд ли. Если только их погреб до сих пор наглухо задраен, в чем я сильно сомневаюсь.

— Чтоб сдох! Хоть бы глоток.

Зарккан передвигался самостоятельно, но медленно, сильно припадая на одну ногу.

— Ты сидел здесь, когда услышал стрельбу? — спросил Кэр.

Вурст кивнул. Он разгреб сваленные в кучу вещи. Как оказалось, не все из них было мусором. Рама, с которой светил фонарь, оказалась частью знаменитого бронекостюма.

— Клянусь первородными цехами! — забыв о боли, воскликнул Гракх. — Он работает?

Вурст отрицательно покачал головой:

— Сломан.

— Все равно вещь! Как же вы... в общем, как вам удалось создать такое и проиграть войну?

Кэр опередил вурста.

— Так и вы, Гракх, тоже не дети. Кто удачнее всех вжился в этот мир? Кто объединял технологии всех рас? Не вы ли? И что? Сейчас там же, где и все остальные.

Зарккан заворчал, отвернулся, рассматривая покрытые грибком стены.

— Все потому, что делали все сообща, — продолжал Кэр. — Вместе пришли. Почти в одно время. Разница была незначительная. Вместе осваивались, растекались по миру, проникались его идеями, делились своими. А потом бах! Что-то пошло не так. Ты знаешь, как я презираю этот мир и тех, кто решил поставить чудовищный эксперимент, благодаря которому все мы здесь. Люди и без нас не могли ужиться в своем мирке. Что уж говорить о странных пришельцах? Думаю, что первая эйфория быстро сменилась подозрением, а потом и неприязнью. Но были и те, кто понимал всю выгоду, которую можно вынести из мирной жизни. Как там говорилось в древности... Благими намерениями вымощена дорога в ад? Ну, или вроде того. Вот мы и получили. Не ад, конечно. Но на чистилище вполне потянет.

— Утомил ты меня, — поморщился Гракх. — Болтаешь, как баба на деревенском рынке. А по сути ничего не сказал, — он уселся на опасно скрипнувший стул. — Кстати... Меня зовут Гракх, этот говорливый тип — Кэр. Благодарим за помощь! Хоть и такую громкую...

— Рурк, — пророкотал вурст. — Свободный наемник.

— Ну да, как будто бывает иначе, — скривился эрсати. — Ты обещал рассказать — кто ты и как тут оказался.

— Рассказал.

— Когда это?

— Сейчас.

— Я понимаю, что краткость — сестра таланта, но не всегда. Поверь. Не в нашем случае. Я знаю, что тебе трудно говорить, что любой из наших языков для тебя чужд и болезненно воспроизводится гортанью. Но все же...

Вурст тяжело вздохнул, будто собирался не рассказывать историю, а в одиночку разбирать перекрывающую улицу баррикаду.

— Давай так — ты будешь говорить, как можешь, а мы потом уточним, если что не поймем. Договорились?

Рурк кивнул.

— Наняли девять дней назад. Охранял группу людей. Куда идти — не сказали. Зачем идти — не сказали. Платили хорошо. Здесь попали в засаду. Двое ушли лечиться. Мы остались. Все умерли. Я выжил. Спрятался. Ждал. Слышал выстрелы, стрелял. Встретил вас, помог.

Вурст замолчал, выжидательно уставился на собеседников.

— Чтоб я облез, — прочистил горло Гракх. — Я ничего не понял.

— Давай по порядку... — сказал Кэр. — Вы были в дороге девять дней, так?

Утвердительный кивок.

— Не спрашиваю, откуда вышли, — это пока неважно. Я так понял, что кем были твои наниматели, ты не знаешь.

Снова кивок.

— Сколько их было?

— Пять.

— То есть ты сопровождал пять человек. Хорошо...

— Еще один охранник.

— Что?

— Я и другой охранник.

— Был еще один охранник?

— Да.

— Тоже вурст?

— Нет, демон.

— Ничего себе, — Кэр взглянул на Гракха. — Недешевое себе выбрали сопровождение.

— Такую убойную связку просто так не нанимают. Ты точно не знаешь, куда они шли?

Рурк покачал головой:

— Если бы знал — не сказал. Контракт.

Зарккан фыркнул.

— Хорошо, — продолжил Кэр. — Какого черта вам понадобилось в этих руинах? Ладно, мы — набитые навозом ослы — повелись на сказки.

— Попрошу не обобщать, — встрепенулся зарккан. — Я себя ослом не считаю!

— Ну да, ты все знал, но тактично молчал. Вот и дальше молчи.

— Нет, — сказал Рурк. — Направили сюда. Показали дорогу.

— Кто?! — Кэр затаил дыхание.

— Люди. На востоке. Полдня пути.

— Дай угадаю... Их немного. Недавно подверглись нападению. Живут в недостроенном автомобильном заводе. Старосту зовут Петром.

Кэр готов был поклясться, что в чуть раскосых глазах вурста мелькнуло удивление.

'В точку!'

— Это что же получается? — лицо Гракха вытянулось. — И их тоже привели сюда эти ублюдки? Значит, все же ловушка?

— И, похоже, что хорошо отработанная. Вот только зачем все это?

— Мощь единых цехов мне в подмогу! — зарккан вскочил на ноги, принялся расхаживать взад и вперед. — Я выдавлю глаза их старосте! А Абеля... как его... ван Рейна утоплю в канале. Хочу увидеть, как этот шакал будет давиться отравой!

— Уже и нога не болит? — ухмыльнулся Кэр. — Послушай, Рурк, а сюда вы попали по мосту? Недалеко отсюда, перекрытый с одной стороны. Там еще куча машин.

Вурст задумался.

— Мост, — наконец, кивнул он. — Не перекрыт — обвалился. Трудно идти. Один сорвался. Ушел лечиться.

— Слышишь, инквизитор, оказывается, есть и другая дорога.

Гракх с силой пнул стул, на котором недавно сидел. Несчастный предмет мебели разлетелся в щепы.

— Я так понимаю, что сорвался кто-то из нанимателей, — продолжил Кэр. — Кстати, ты же сказал, что они знали дорогу. Зачем тогда вам понадобилось спрашивать ее?

— Сбились, — пожал плечами Рурк.

— А где демон? Неужели съели?

— Нет. Ушла с раненым.

— Ушла?! — переспросил Гракх. Оказалось, что он тоже все еще слушает.

— Да.

— А что, говорят, у шиверов девки огонь! А, Кэр? Не смотри, что рогатые — с живого не слезут! Ну и с виду ничего. Получше многих, с кем ты спал.

Зарккан веселился. Вся злость слетела с него без следа. Однако эрсати не разделял такой радости.

— Похоже на то, — произнес он, — что и вы, и мы — стали жертвами обмана. Я не знаю, зачем им заводить нас в логово грайверов. Но очень хочу это узнать. А еще... еще хочу узнать, что случилось с теми, кого мы оставили в общине?

Гракх перестал смеяться так резко, словно подавился.

* * *

— Зачем тебе эта дура?! — не унимался Кэр. — Сколько она весит? Да и патронов не напасешься. Или у тебя с собой целый арсенал на колесах? На своем же горбу придется нести.

— Огневая поддержка, — сказал Рурк. Он не обращал внимания на возмущения эрсати, что выводило последнего из себя.

— Какая к чертям поддержка?! Ты сам сказал, что до моста порядка километра. Так?

Вурст кивнул.

— А раз так — нам надо добраться до него минут за шесть-семь. Не больше. Я не уверен, что у нас будут даже эти минуты. Если станем стрелять направо и налево, то точно не будет.

— Четыре с половиной килограмма пулемет. Десять — патроны. Не критично.

— Ну да, а еще ружье, тоже с патронами. Пистолет... что еще? И в чем все это нести? В зубах? У тебя ни разгрузки, ничего. Рурк, пойми меня правильно. Бросать оружие — это плохо и крайне неразумно. Но в другой ситуации, сейчас у нас нет выбора. Выбраться сможем только налегке.

— Не критично, — не повышая голоса, повторил вурст.

— Отстань от него, Кэр, — вступился Гракх. — Ему двадцать лишних килограммов не помеха. Проблема не в этом.

— А в чем?!

— Ты же знаешь его специализацию. Знаешь, почему часто берут связку из вурста и шивера.

Кэр осекся.

— Чтоб я сдох! А ты на пулемет взъелся.

Эрсати взглянул на вурста. Тот склонился над бронекостюмом, что-то ища в его недрах. Казалось, здоровяка нисколько не заботят споры свалившихся на голову попутчиков, возомнивших о себе не бог весть что. Он делал то, что умел, чем жил. И не собирался слушать ни чьих советов.

— Как же мы тогда? — спросил Кэр.

— Неужели великий Кэр не знает что делать? — усмехнулся Гракх. — Молчу, молчу... Он прикрытие, но не нападение. Без костюма не сможет бежать наравне с нами.

— А костюм совсем мертв?

— Совсем. Погорела вся проводка и электроника. И это только то, что видно без глубокого осмотра. Это больше не знаменитый бронекостюм вурстов, а так... — он махнул рукой. — Хотя оставлять все равно жалко. Мне бы мою мастерскую. Эх...

Между тем, Рурк закончил поиски и теперь стоял с рюкзаком в руках. Тот походил на ранец: прямоугольный, из плотного, держащего форму материала, с металлическими уголками.

— А ты говорил — в зубах нести, — сказал Гракх, наблюдая за действиями наемника.

Вурст уложил в ранец несколько мягких коробов. Затем несколько магазинов разного размера — по всей видимости, одни для ружья, другие для пистолета. Все это разместилось в специальных отсеках. Еще по паре магазинов нашли свое место в карманах скафандра.

— Рурк, а чем это ты нас там так грохнул? — спросил Кэр.

— Грохнул?

— Ну да. Это же не гранаты. У тебя осколочные, так ведь?

— Осколочно-фугасные.

— Тем более. Нас бы всех там посекло. Так чем?

— Больше нет.

— Чего нет?

— Ничего нет. Заряды кончились.

Кэр закатил глаза.

— А осколочных нет?

— Нет.

— Плохо. Можем сами под свои же осколки попасть... — внезапно эрсати изменился в лице. — Слушай, а что ты там говорил про мост?

— Обвалился. Трудно идти.

— Это хорошо...

— Чего задумал, умник? — спросил Гракх.

— У нас есть шанс, — задумчиво произнес Кэр. — Мы взорвем мост. Тогда получим фору и сможем оторваться. Но это значит, что гранаты мы должны сохранить до моста.

— Думаешь, на той стороне грайверов нет?

— Не знаю. Не было же там, где мы шли.

— Разумно... — зарккан почесал бороду. — Но проблема остается — до моста надо сначала добраться.

— Готов, — пророкотал Рурк. — Идем. Скоро темно — смерть.

В руках он держал пулемет с пристегнутым коробом. Еще один короб он каким-то образом пристегнул к предплечью левой руки. За спиной висел ранец, из-за плеча выглядывал приклад ружья, на левом бедре кобура с пистолетом. Вурст дважды подпрыгнул — металлических звуков не было.

— Чувствую себя пацаном, — пробубнил Гракх, беря наизготовку 'Плевок'.

— Уж лучше пацаном, чем куском мяса в зубах тех тварей, что ждут наверху, — сказал Кэр.

— Думаешь, ждут?

— Я не думаю, — эрсати передернул затворы пистолетов. — Я знаю.

— Тоже верно.

* * *

Первым по лестнице поднялся Кэр. Нависающий над ним Рурк вытащил лом, которым была заблокирована дверь. Толкнул ее. Тишину разрезал тонкий скрип. Эрсати поморщился, проклиная несмазанные петли. На улице никого. В нескольких метрах правее виднелась баррикада. Троица, стараясь ступать тихо, выбралась из подвала. Сквозь прорехи в баррикаде было хорошо видно, что творится за ней. Воронка примерно в метр диаметром отчетливо выделялась на черно-зеленом фоне. Вокруг расплылись влажно поблескивающие в лучах заходящего солнца кляксы.

— А где трупы или раненые? — шепотом спросил Гракх.

— Они пожирают своих раненых, — так же шепотом ответил Кэр.

По очереди, не отрывая напряженных глаз от улицы, они перелезли через нагромождение машин. Проржавевший металл гнулся и стонал под тяжестью неповоротливого вурста. Эрсати каждое мгновение ожидал услышать знакомый вой или увидеть оскаленные пасти, увенчанные гребнями головы. Но пока город не подавал признаков 'жизни'.

Они старались прижиматься к домам. Тени с каждой минутой становились все гуще, вот только могло ли это помочь в противостоянии существам, которые видят ночью чуть хуже, чем днем, — оставалось вопросом.

Попытка идти сквозь дома сразу же увенчалась неудачей: большинство из них находилось в столь плачевном состоянии, что представлялило собой непроходимые завалы из мебели и элементов самих домов.

Почти каждый шаг вурста сопровождался хрустом. Мелкие камушки превращались под его ногами в пыль.