Восьмой медальон. Том 3 (черновик)

— И знаете... — добавил молодой человек перед тем, как подняться в свою комнату. — Ограбление? Почему бы и нет?..

Глава 14

Родной посёлок, откуда Энгерранду пришлось столь поспешно бежать, чтобы не оказаться разорванным на части обезумевшими зеленодольцами, давно остался позади, а Энгерранд всё стоял и смотрел в ту сторону, где остался его дом. Лишь когда телега едва не перевернулась, наткнувшись колесом на камень, он уселся на солому, обхватил колени руками и задумался. Купец временами поглядывал на него, ухмылялся, кивал стражникам — и те скалились в ответ. Никто не говорил ни слова.

В полдень сделали привал.

Тут купец впервые обратился к своим спутникам:

— Скоро будем на месте. Глядите в оба.

Охранники молча кивнули. Энгерранд с удивлением подумал, что так ни разу и не услышал от них ни единого слова. В душу его вновь закралось подозрение: верно ли он поступил, доверившись незнакомцу? Согласился отправиться невесть куда, пойти в услужение к какому-то магу... И что за дело у купца, с кем понадобилось встречаться посреди леса?

"Скормит сейчас каким-нибудь тварям — будешь тогда знать!" — пригрозил сам себе юноша.

— Что-то лицо у тебя совсем уж кислое, — внезапно сказал мужчина. — Радоваться, конечно, не стоит — эти деревенщины так с тобой обошлись, что шкуру с них нужно спустить. Но вообрази только своё будущее! Разве не мечтал ты увидеть большие города? Не притворяйся, всякий мальчишка втайне думает об этом. И знаешь, куда мы направляемся?

— Куда? — тихо спросил Энгерранд.

— В столицу графства! В Гранвиль!

Юноша не выказал особого восторга, напротив, в глазах его заблестели слёзы: Когда-то дядя так увлечённо рассказывал о больших городах, где можно всему научиться, а сейчас... какой толк в этом? Хоть Гранвиль, хоть Везерхард — какая разница?

Купец хмыкнул.

— Развязывай свой мешок и ешь, — приказал он.

— Не хочу!

— Ну и демон с тобой. Теперь уж до самой ночи не придётся набивать желудок.

На этом разговор оборвался. Охранники ели в полном молчании, Энгерранд к пище так и не притронулся.

Через полчаса крошечный караван тронулся в дорогу. Однако вместо того, чтобы преспокойно двигаться по тракту, путешественники, пройдя с полмили, вдруг свернули на узкую дорогу, едва различимую среди травяного ковра. При этом они то и дело оглядывались, точно боялись нападения грабителей или чьих-нибудь любопытных взоров.

Тут Энгерранд наконец стряхнул с себя оцепенение и оживился.

— Что происходит? — спросил он. — Не думал, что Гранвиль стоит посреди лесной чащи.

— Испугался? — хохотнул купец.

— Да это ваши люди, похоже, чего-то боятся, — кивнул юноша в сторону главы стражников, который, приподнявшись в стременах и вытянув шею, словно гусь, без устали крутил головой направо и налево.

Купец ткнул Энгерранда в бок:

— А ведь верно подметил. Нравятся мне смышлёные мальчишки. Даже жалеть начинаю, что придётся отдать тебя в услужение магу. Только это не трусость. В нашем деле всегда нужно быть настороже. Знаешь, во скольких переделках я успел побывать?

Юноша передёрнул плечами.

— Не хочешь знать?

— Нет.

Между тем, дорога становилась всё уже и вскоре превратилась в лесную тропинку. Стражникам то и дело приходилось раздвигать ветви, норовившие вцепиться им в волосы своими когтистыми лапами, стянуть шапку с головы купца кривыми пальцами; телега, в которой сидел Энгерранд, каждую секунду подскакивала на кочке, цеплялась колесом за какую-нибудь корягу, да ещё и скрипела до того жалобно, словно вот-вот должна была развалиться.

Через четверть часа лес стал редеть, и вскоре отряд выбрался на открытое пространство. Юноша увидел сперва в паре сотен шагов от себя берег реки, усыпанный валунами, а затем, окинув пространство быстрым взором, — несколько повозок, стоявших у самой воды, торговца в яркой одежде, окружённого полудюжиной охранников, и десятка полтора слуг и носильщиков.

"Ага! — подумал он. — Поглядим сейчас, как ведёт торговые дела..."

И не закончил мысль, осознав, что не знает даже, как зовут спутников.

Когда между двумя караванами оставалось шагов тридцать, купец поднял руку вверх, приказывая остановиться, а затем прокричал:

— Хо-хо! Давно не виделись, метр Галлу!

Торговец поклонился и негромко ответил:

— Давненько, метр Гавэн. Надеюсь, не зря вы проделали такой долгий и опасный путь...

— Это уж от вас зависит!

С этими словами купец спешился и подал сигнал главе охранников. Тот на землю и занял место подле господина.

Метр Галлу в свою очередь отдал какие-то приказания слугам. Один из них отбросил тяжёлую ткань, которой был укрыт товар, и Энгерранд увидел два больших сундука.

— Проверь товар, — сказал метр Гавэн.

Охранник подошёл к сундукам. Слуга чуть приподнял крышку. Энгерранд вытянул шею, силясь разглядеть, что же находится в сундуках, однако ничего не увидел.

— Ну что? Всё в порядке? — спросил купец и, получив в ответ утвердительный кивок, сказал охранникам: — Забирайте!

Двое из них подошли к возу, подняли сундук и понесли к одной из пустых телег. Энгерранд следил з ними блестящими от любопытства глазами. Когда то же проделали и со вторым сундуком, глава охранников достал из-под полы плаща ларец и протянул метру Галлу. Тот осторожно заглянул внутрь — и облизнул пересохшие губы.

— Я плачу по-королевски, правда? — хохотнул купец.

Торговец с трудом выдавил:

— Да.

— Как там, к слову, поживает наш глупенький королёк? Давно я не бывал в столице, а вы ведь прямиком оттуда.

— Ну... — замялся метр Галлу. — Жить он никому не мешает...

— И это главное.

Этот краткий диалог поразил Энгерранда до глубины души. Как может этот жалкий торговец, что стоит перед метром Гавэном, втянув голову в плечи, запахнувшись в своё пёстрое, точно оперение птицы, одеяние, — как может он столь пренебрежительно отзываться о правителе Алленора? И приглядевшись повнимательнее, юноша увидел вдруг короткий и широкий, словно сплюснутый ударом кулака, нос, толстые губы, сложенные в неприятную усмешку, бегающий взгляд чёрных глаз, густая всклокоченная борода...

"Да это не торговец, похоже, а разбойник! — осенила Энгерранда внезапная догадка. — А что же в сундуках? Добыча!"

Следующей мыслью юноши, наверное, должна была стать такая: "С кем же ты связался, дурень?!" Однако в эту секунду случилось нечто неожиданное: торговец — или бандит — выругался и отскочил в сторону. Через мгновение на землю, на то самое место, где он только что стоял, упала стрела.

— Проклятье! — крикнул купец — и едва успел отбить новую стрелу своим мечом.

А вот один из слуг торговца этого сделать не сумел — и повалился под колёса телеги, хрипя и зажимая ладонью рану в животе. Не вполне понимая, что делает, Энгерранд спрыгнул с повозки и прижался к ней спиной, причём проделал это быстрее охранников, которые, опустившись рядом с ним, стали готовиться к бою.

Зазвучали вопли, зазвенела сталь, заржали кони — и с ближайшего пригорка, густо поросшего лесом, вниз покатилась волна всадников. Одни из них сжимали в руках луки, другие потрясали в воздухе мечами и дубинами. Все вместе они ревели не хуже дикарей, что когда-то населяли земли, ставшие затем богатыми и процветающими под властью королей Алленора. Особо выделялся один здоровяк в начищенных до блеска доспехах. Не было никаких сомнений, что именно этот рыцарь и руководит нападением.

На телегу, за которой прятался Энгерранд, посыпался град из стрел.

— Вы чего ждёте?! — рявкнул метр Галлу своим людям. — Не понимаете, болваны? Если эти твари сюда доберутся, всем головы снесут! Стреляйте, паршивцы!

Возглас этот словно послужил приказом для охранников купца. Все они разом вскочили на ноги и пустили стрелы в нападающих. Энгерранд осторожно выглянул из своего укрытия. Несколько лошадей мчались вперёд — но уже без всадников. Впрочем, врагов это ничуть не смутило. Им оставалось преодолеть совсем немного, чтобы обрушиться всей своей мощью на несчастных людей метра Галлу. "И нас сметут тоже..." — с грустью подумал юноша.

И тут случилось такое, о чём Энгерранд даже помыслить не мог. Метр Гавэн вдруг вскочил на телегу и не целясь направил стрелу точно в голову рыцарю, успевшему заметно вырваться вперёд. Шлем выдержал этот удар, а вот всадник — нет: потеряв на секунду сознание, он вывалился из седла. Шлем покатился по земле. Тогда начальник охраны, совершив два громадных скачка, очутился рядом с ним и приставил меч к горлу.

— Стойте! — крикнул купец, но требование его было излишним — увидев, что предводителю грозит смерть, нападающие придержали своих коней. — Пусть только что-нибудь сделает глупость — увидите, как голова этого молодца полетит с плеч.

Рыцарь засмеялся и прохрипел:

— Ах ты, демоново отродье! Неужели тебя не убить никому?

Купец внимательнее посмотрел на пленника — и хлопнул в ладоши:

— Ба! Поглядите только, метр Галлу, кто хотел пустить вам кровь! Это же сеньор Хельмар собственной персоной. Огромная честь, ничего не скажешь!

Торговец осторожно подошёл к рыцарю.

— И правда... — без особой радости подтвердил он.

— Зачем же вы забрались так далеко? — продолжал метр Гавэн насмешливо. — Нехорошо рыскать в полусотне миль от границы своих владений, правда ведь? Жадность ещё никого до добра не доводила, разве не знаете?

Сеньор Хельмар громко засопел:

— Прикажи своему человеку опустить меч...

— А вы своим — спешиться и бросить оружие. Тогда и поговорим.

Люди рыцаря неохотно расстались со своими луками, мечами и дубинами. Делать было нечего: господин в опасности, да и надежды на лёгкую добычу не оправдались. Даже самые горячие головы поняли: можно получить стрелу в брюхо или клинок в горло. Лучше договориться...

Поднявшись с колен, сеньор Хельмар смерил своих врагов взглядом, полным ненависти.

— Хоть понимаете, что сотворили минуту назад? — спросил он.

— Мы защищались, — возразил купец. — Или считаете, будто вам всё дозволено? Даже лучший ваш друг — уж насколько был ненасытен, всё же знал меру и не хватался сразу за оружие. Угрожал, требовал... Благородный был человек, демон меня побери! А вы... вы давно перешли все границы...

— Поосторожнее со словами, прошу вас! — пролепетал метр Галлу.

— Следить нужно не за словами, а за поступками, — отрезал купец. — Если я назову вас "свиньёй", вы ответите мне тем же, а вот если без предупреждения засажу вам нож в брюхо, тут уж возразить будет нечего. Подохнете, а меня когда-нибудь схватят и отправят на эшафот. Кому это нужно? Никому! Поэтому я и говорю: во всём нужно знать меру. Или забыли уже, как появились здесь предки барона да Рево?

— Не забыли, — глухо ответил сеньор Хельмар.

— Всё шло своим чередом, пока один болван не зарвался вконец и не стал резать всех купцов без разбору. Конечно, можно возразить: мол, государь Хильдеберт ни на что не годен, куда ему до прежних королей! Но у любого щенка есть клыки, не забывайте об этом! Если ему шепнут...

— Кто?!

— Тот, кому не нравится, что все договора нарушены, все правила забыты...

— Какие, к демону, правила!

Метр Гавэн пристально посмотрел на сеньора Хельмара — и тот поспешно опустил голову.

— Правила существуют, и нужно их соблюдать. А если...

— Прекратите! — пролепетал метр Галлу. — Не говорите ничего, умоляю вас! Конечно, всё должно быть по закону, кто ж спорит! Никто и не думал ни о чём таком... о предательстве...

Какое-то время трое мужчин молчали, только тяжело дышали, точно после драки, и смотрели друг на друга. Наконец сеньор Хельмар горько рассмеялся:

— Да! Конечно, я буду следовать правилам. Но только не забудьте: они и вас касаются. Поэтому, — глаза его жадно блеснули, — если когда-нибудь окажетесь на моих землях...

— Не тревожьтесь! — расхохотался купец. — Вы в накладе не останетесь, даю слово. Даже вперёд заплачу, демон меня побери!

Начальник охраны достал спрятанный на дне повозки сундучок и с поклоном отдал рыцарю. Тот несколько раз нервно облизнулся, сглотнул, пробормотал хриплым голосом:

— Хорошо. Будете желанным гостем в моих владениях, — а затем приказал своим людям: — Уходим отсюда!

Метр Галлу долго провожал взглядом удалявшихся всадников, и лишь когда последний из них скрылся в лесу, обратился к метру Гавэну:

— Зачем вы это сделали? Откупиться от врага, который должен рыдать от счастья, что ему не отрубили голову... Проклятье! Ничего не понимаю.

Купец хмыкнул:

— Вы болван, мой друг! Нам изрядно повезло, что всё так обернулось и в вашем жирном брюхе до сих пор не проделали дыру. Да если бы мы пустили кровь этому паршивцу, его молодцы разгулялись бы вовсю, и ваша туша — да и моя тоже — валялась бы сейчас под колёсами телеги, а сундуки наши стали бы их добычей... И что, будь вы прокляты, делали ваши люди, скажите-ка мне! Перепугались до смерти, будто куропатки!

Торговец стал мямлить в ответ что-то невразумительное, но метр Гавэн резко перебил его:

— Неужели не поняли? Опасность ещё не миновала. Меня-то сеньор Хельмар не тронет — благо, я заплатил неплохой выкуп, — а вот вас с радостью схватит за горло. Дайте ему только прийти в себя.

— Да... да... Вы правы, — чуть слышно пролепетал метр Галлу.

Затем он обрушил на своих людей такой мощный поток ругательств, какого Энгерранд не слышал прежде ни разу за всю свою жизнь. Слуги стали поспешно собираться в путь, а мужчина — безжалостно раздавать им тумаки и затрещины и сыпать угрозами, самой безобидной из которых было обещание прирезать "парочку ублюдков, если к вечеру караван не окажется в сотне миль отсюда". Поскольку до заката оставалось не столь уж много времени, ясно было, что с наступлением темноты в лесу разыграется кровавая трагедия. Видимо, люди торговца прекрасно понимали это и, смирившись с судьбой, безропотно принимали от господина удары, слушали брань, но шевелиться быстрее не стали. В конце концов метр Галлу осознал, что усилия его ни к чему не приведут, и отошёл в сторону.

Только когда караван торговца тронулся в путь, Энгерранд выбрался из своего укрытия. Во время разговора трёх мужчин он боялся пошевелиться и даже саму мысль о том, что случится, если сеньор Хельмар обнаружит его присутствие, старался отогнать подальше. И с радостью притворился бы, будто не слышал ничего, однако нетрудно было догадаться, что купца так просто не проедёшь: конечно, метр Гавэн понимает, что подобное невозможно. И как он поступит с человеком, узнавшим вещи, в которые ему не полагалось совать нос — этот вопрос занимал юношу в первую очередь.

Поэтому Энгерранд не стал притворяться, а вместо этого встал во весь рост, с хрустом потянулся и сказал:

— Да-а-а... Ну и работёнка у вас, как я погляжу! Некоторые думают, что купец ни на что не годен, только и может деньги считать, а вы, значит, любого рыцаря уложите, если придётся.

— Что за ерунда! — отмахнулся метр Гавэн. — Хочешь, чтобы мне отрубили голову за убийство аристократа?

— Зато и сам аристократ ничего вам не отрубит — вот что главное.