Вот это да! Верное направление? Ура! Спасибо Жогу! Шанс есть, и вот он, болтается передо мной в руке долговязого лесоруба!
— Можно посмотреть? — Спросил я в надежде понюхать. Хотя надобности не было: перчатка пахла Жогом, Ктори и "Одеколоном а-ля Гильдия Магов".
— Да забирай, мне она уже незачем, — Жог великодушно плюхнул ее мне на колено и продолжил радовать меня. — Еще я уточнил по крысиной почте у одного своего друга из Ракотлуша, он говорит, что у них там в последнее время пропало два человека. Совершенно разных. Думаю, это Ктори, — завершающим тоном, но слишком спокойным для такой важной новости, сказал он.
Как я не подумал об этом раньше!!! В этом направлении же Ракотлуш! Ктори вполне могла бы оставаться там... Хотя...
Я сразу же сообщил об этих двух догадках Велуду. Тот задумался.
— Прятаться легче там, где нет людей, — предположил я.
— Или же где живет сотня-другая, — отрезал лесник. — В любом случае, она хотя бы начала бежать туда. Нужно будет очень постараться и уловить запах, или же найти ее труп.
— Велуд!
— Ах да. Если бы ее убили, то не разыскивали бы.
— Я ведь не про то...
— ...Но она могла умереть просто так, а никто и не узнал...
— Подожди! Мы вообще считаем, что она жива! Понятно?
— Ладно, Редви. Не ори только. Вообще хорошая идея, просто отличная и до гениального простая.
— Скажи это Жогу.
— Спасибо, каланча, — улыбнулся лесник.
Пришлось устраиваться на ночлег просто на земле. Она была холодная и мягкая — прямо чувствовалось, что пропитана водой. По совету Велуда я обложился нагретыми на костре камнями, чтобы было теплей, и (удивительно!) довольно быстро задремал. Рядом сопел лесник, а вызвавшийся подежурить Жог сидел на кочке и вертел во все стороны головой. Его голова частенько останавливалась, и он пялился на пленного вампира. От того это не укрылось.
В конце концов лесоруб, проверив, спим ли мы, повернулся всем телом к вампиру, опасливо оглядел глазами место ночевки и прошептал:
— Говори тихо.
Тот кивнул.
— Что тебе известно о девчонке, которую я ищу, Ктори? Рассказывай.
— Что я получу? — расхрабрился спросить пленник.
— Я ничего тебе не могу дать, — честно сказал Жог.
— Вообще-то, в твоих силах меня освободить, — оскалил в хитрой улыбке клыки вампир.
— Нет уж! Одной информации недостаточно для такого смелого шага! — с пафосом ткнул себя в грудь кулаком Жог.
— А если... — вампир сделал вид, будто задумался, хотя уже давно понял, что у него в рукаве козырь. — Если я расскажу кое-что о твоем друге Редви, чего не знаешь ты? Это очень важная информация для тебя. И она касается Ктори.
— Важная информация? Насколько важная?
— Она перевернет все твои представления о дружбе, — оскалился пленник.
— Ну, говори, — кивнул Жог и еще раз воровато проверил, спим ли мы с Велудом.
Глава VII. Не бывает приключения без проблемочек
Вампир, не желая остаться здесь и умереть, упрямо настаивал на своем:
— Сначала освободи меня.
— Убежишь же и не скажешь свою тайну! — поморщился Жог.
— Ты всегда сможешь остановить меня и убить, разве нет?
Это притянутое за уши убеждение убедило лесоруба. Он взялся за ремень и, поднатужившись, рывками вытащил корпус пленника из трясины. Кровопийца, не веря своему везению, помог себе руками выбраться на более-менее сухую почву, ощупал суставы и привстал. Человек так быстро не смог бы справиться с изменением давления, так что зубастому повезло.
Жог в который раз посмотрел на спящих. Велуд храпел и не воспринимал даже комаров, сидящих на его подбородке, а Ред слишком умаялся за день, чтобы спать чутко. Все складывалось как нельзя лучше.
— Спасибо. Теперь я окажу тебе услугу. Редви не тот, за кого себя выдает, — сказал вампир.
— А кто же? — насторожился Жог, его ум заработал, похоже, на полную, а внимание возросло втрое.
— Он нелюдь. Оборотень! Как и Ктори. И постоянно тебе врет, что человек.
Жог ненадолго задумался. Лишь минут на пять. Он вспоминал, что случилось между ним и Редом, как именно в смерти его друзей были виноваты Разнокровные. Он вспомнил, что Редви был ранен и что за ним почему-то гнались вампиры, как Редви заточили в Гильдии, как он оттуда сбежал. Вспомнилось Жогу и то, что возможный оборотень отказался есть зайчатину в жареном виде.
— Врешь ты все! Никакой он не оборотень! Он бы мне сказал! — решил лесоруб.
Вампир треснул себя ладонью по лбу в знак удивления недалекости "гиганта мысли", но решил, что спорить с дураком — это стать ему подобным.
— Думай как знаешь, а я пойду искать девчонку-оборотня. Перед этим избавившись от этих вот, — он показал на спящих друзей. — Они только мешают и даже могут быть опасны. А ты, ты под ногами не путайся.
За освобождение он честно заплатил информацией., ну а что проку от дурака, возомнившего себя детективом, подумал вампир и быстро подкрался к жертвам. Оборотень спал как младенец, а Велуд щедро кормил уже второй десяток комаров своей левой рукой.
— Не спеши так! Ктори нужна мне, — остановил вампира за плечо лесоруб.
— Тебе? Не смеши. Да и что теперь ты сделаешь, придурок, — прошипел озлобляющийся и обнаглевший от свободы враг.
Жог разрушил все его представления о своей силе и скорости, ударом по затылку сбив вампира на землю и одновременно с этим надавив тому на пах коленом. Посеребренный клинок, впившись в кадык, прижал врага к земле.
Велуд перевернулся во сне, чем предоставил комарам свою правую руку.
Серебро тихонько зашипело, соприкоснувшись с кожей Разнокровного, и погрузилось чуть глубже в горло.
— Отпусти! Пожалуйста! Сделаю что хочешь! — перепугался вампир. Пусть регенерация хорошая, горло — уязвимое и опасное место, повредишь в диких условиях — ничто не поможет. А выбраться благодаря большой скорости движений нельзя: совпадение или нет, но блок Жог поставил мастерски.
— Расскажи мне, зачем тебе Ктори, а я не запачкаю землю твоей, ну то есть чьей-то кровью, которую ты выпил, — Жог и не думал ослаблять давление на нож.
— Да, — просипел вампир и начал свою недлинную, но важную историю. У Жога все больше и больше открывались глаза со ртом, пока он ее слушал, и даже после конца повествования они не закрылись. Вампир, довольный тем, что произвел впечатление, сумел даже криво улыбнуться.
Кроме комариного писка и нечасто долетающих воплей из чащелесья, было тихо. Велуд с Редви просыпаться и не думали, хотя последний пару раз за последние несколько минут дернулся. Разговор двух врагов слушало разве что темное болото, в знак согласия булькая, но пока что больше никак не выказывая своего участия.
Любопытный комар залетел Жогу в рот, и тот поспешно его закрыл, машинально глотнул и пробормотал:
— Значит, она в опасности? Нет, все они в опасности! Нужно будет рассказать кому-нибудь... господину Текесу!
— Теперь ты меня отпустишь? — Настаивал пленник.
— Нет, — коротко ответил лесоруб и, надавив всем своим весом на нож, отрезал вампиру голову, потом кинул тело в мутную и как будто изголодавшуюся по мясцу воду, немножко постоял, собираясь с мыслями, и затем ушел в сторону Ракотлуша. В тишине леса остался только храп лесника, тихие голоса комаров (и сытых, и еще голодных) и довольное бульканье старого болота.
Утро показалось мне восхитительным, невзирая на легкое ощущение собственной неправоты. Было солнечно, тепло и светло, хотя Велуд разбудил меня довольно рано. Даже стыдно из-за того, что я так недооценивал сон в одежде под открытым небом! Неповторимая утренняя свежесть воздуха и сытность зайчатинки — что может быть лучше?
Еще этим утром произошла небольшая странность. Исчезли Жог с вампиром, хотя их запахи, пусть блеклые, еще держались на некоторых вещах и на земле рядом. Лесоруб не умер, уже хорошо. Я бы почувствовал смерть. А вот с вампиром чувствам пришлось повозиться. Как определить, жив ли полумертвый организм или нет, или же не очень? Так что как раньше я не чувствовал в вампире ничего кроме биения сердца, так и сейчас.
Лесник подогрел для себя свою часть зайца, которую предусмотрительно стащил из котомки Жога, и затем стал с аппетитом уплетать ее вместе с костями. Я с некоторой завистью удивлялся его аппетиту. Даже мне далеко еще до такого мастерства поедания! Нужно быть или невероятно голодным, или не понаслышке знать, что такое настоящий голод.
К несчастью, Природа сделала своих подопечных не идеальными. В их телах полно всяких неприятных мелочей вроде внутренностей или кровеносных сосудов. Такое знать не ест! И пусть я лишь бездомный оборотень, все равно меня приучили есть лишь самые качественные, отборные кусочки мяса, а не этот безумный конструктор из тошнотворных на вид и на ощупь деталей. Хотя в основном зверек был весьма неплох. Как же объяснить вкус сырого мяса не-Разнокровным? Для начала, человеческие вкусы во мне вроде бы остались. Я вспоминаю вкус роморского мясного гвокса, маминых пирожков с картошкой и яблоками, и текут слюнки. При этом они льются и тогда, когда я нюхаю сырое мясо. Глаза отказываются верить в его съедобность, но и нос, и язык заставляют откусывать кусочек за кусочком. Зубы настолько острые, что это делается без затруднений, и даже кости не помеха. Без крови довольно пресно, поэтому, как ни прискорбно, без сосудов не обойтись. Для людей это как аромат остывшего вареного мяса, именно аромат, который многократно усилили и сделали из него еду. Вкусовые рецепторы кричат, что это именно то, что нужно для организма, как роморский капустно-кукурузный гвокс с квасом после тяжелого дня работы.
— Ну и ладно, пусть себе ушли, даже если вдвоем и в обнимку, — с набитым ртом разглагольствовал Велуд. — У нас есть перчатка и направление, ничего не украдено...
— Кроме зайца, — вставил я.
— А также у нас есть превосходная ищейка, — закончил лесник и похлопал меня по спине.
Понимаю, куда он клонит. Ладно уж, пускай поиздевается, я должен привыкать, да и от истины он недалеко. Нет-нет, с другой стороны, зачем это терпеть?
Я двинул его по довольно твердому плечу.
— Ты понюхай и ищи по запаху, а я попробую расспросить жителей, манипулируя их памятью с помощью визуального образа перчатки, — Велуд протягивал мне элемент гардероба, почти что тыча под нос.
Я опять вдохнул ее запах, еще цепляющийся за старую кожу даже после стольких других, и постарался задействовать памятью все остальные ресурсы организма. Словно бы чувствовалось, как какая-то частица информации воздуха холодной змейкой пошла в легкие, а какая-то — прямо в голову. Там запахом занялась память, тщательно анализируя его, осмысливая и записывая в свой большой, но, увы, довольно часто теряющий страницы журнал. А ведь еще месяц назад я не был ищейкой лесника...
— Только представь, Велуд, как все резко изменилось! Только жил обычной жизнью, а теперь в бегах, вокруг кипят страсти, а Гильдия магов хочет поймать меня!
— Да, а чуть дальше вокруг тебя крутятся интриги мирового масштаба, проводятся войны, вымирают люди, случаются катастрофы и великие научные открытия, способные перевернуть твое представление о мире, — отрезал лесник. Не согласиться с ним я не смог.
Ракотлуш был недалеко, уже через час упорной ходьбы мы были там. Велуд отлично ориентировался в лесу, поэтому мы даже на градус от намеченной точки не свернули. И что же, как вы думаете? Поселочек, расстеленный посреди обширной низины; ничего пышного и бросающегося в глаза. Одинаковые деревянные дома, максимум двухэтажные, серые и грязные люди. Вообще это указ виноват, изданный в Веорской области: простолюдины могут носить лишь одежду неярких цветов вроде серого и коричневого. Чернеющие квадраты и прямоугольники полей лишь добавляли к общему впечатлению справедливую угрюмость этого места. Да и что я хотел увидеть? Вторую Веору? Это обычный поселок, Редви, глупо разочаровываться на пустом месте! Так что, увы, ничего, кроме зелено-желтой травы и домиков цвета грязи.
— Не правда ли, прекрасное место? — Непонятно почему широко улыбаясь, обратился ко мне мой спутник, театрально обводя рукой открывшийся мне вид.
— Трущобы, — отмахнулся я.
— Как ты можешь так говорить, Редви? Ты посмотри, какие трудолюбивые люди с мужественными лицами! Какие симпатичные коровки щиплют изумрудную траву! Сочные, как арбузы, груши тянут ветки деревьев к земле! Какой прекрасный колокол стоит в центре поселка!
И правда, грязная перевернутая чаша какая-то вдалеке на столбах висит.
Видимо, Велуд прожил в лесу дольше, чем я представлял, как еще можно объяснить его слишком уж яркое видение мира? На самом деле слишком невзрачно.
Я решил не спорить и продолжил путь к старому лесничему домику. Закрытый до поры до времени, но у Велуда были ключи на случай, если случится проходить рядом с Ракотлушем, так что лесник мог ночевать под крышей.
Домик был совсем уж скромный и необитаемый, даже тараканов не было. Да и как бы они прожили здесь без еды и воды? Маленькая будочка, высотой в рост Жога, шириной в половину Жога и длиной Жога в три (а в нем удобно измерять расстояние!), с малюсеньким одноногим столиком, приделанным к углу стены, сломанным стулом, табуреткой, парой окон и двумя, если можно так сказать, комнатами. Сделана избушка, конечно, крепко, но даже туалет в моем доме больше по размерам. Никаких удобств, только огромное скопление досок, выглядящих так, как будто их просто приколачивали одна к другой. Куски дерева разного размера, поэтому ни одной ровной стены не виднелось вообще.
— Здесь место встречи, — гордо кивнул лесник и демонстративно плюхнулся на табуретку. Хитрец, она ведь целая, мне остался стул с двумя передними ножками.
— Все предусмотрено, — понял Велуд. — приставь к стене, там можно наблюдать прибитую горизонтально досточку. Сможешь сидеть.
— Спасибо, я сидеть не хочу, — отмахнулся я. Пойду лучше к старому другу, Франьену, он здесь охранник. У него будет где посидеть и что поесть.
Меныр побери! Забыл, что человеческая еда мне теперь не по зубам! Велуд рассказывал, что произойдет аллергическая реакция, мое горло распухнет и я не смогу дышать. Продержусь минутки две.
— Удачи в поисках. Ищи ее по запаху, а я буду искать с помощью глаз и рта, как это делают люди: спрашивать прохожих и высматривать рыжую девушку, — лесник помахал непонятно откуда взявшимся в руке листиком с неумелым портретом Ктори. — А лучше поищу своего знакомого глашатая, он мне поможет. А то что-то спать хочу.
— Лучше ищи просто рыжую, этот портрет нарисован бездарно и без знания дела.
— Учту.
Мы с Велудом вышли одновременно, но сразу же разошлись. Я пошел к центру поселка, где около перевернутой чаши, верней, колокола, должен был дежурить Франьен.
К несчастью, мантия мага делала меня слишком заметным в толпе одетых преимущественно в коричневое земледельцев. Эдакий василек посреди навозной кучи. Даже не половина — наверное, каждый обращал на меня внимание, а детишки так вообще следовали за мной, прячась на почтительном расстоянии за углами домов и кубами сена.
