Король-тень (старое название "Иной")

Горгулья, усевшаяся было на низенькую скамейку перед очагом, заметив приготовленную трактирщиком еду, тут же перебралась за стол.

— Видишь, какие убытки приходиться терпеть, — с тяжелым вздохом махнув рукой в сторону двери, за которой находился пустой зал таверны, — сообщил Калле.

— И что так каждую ночь? — лениво наблюдая за пляшущими в очаге языками пламени, поинтересовался Альто.

— Каждую. Те горожане, что оказались на улице после захода солнца, предпочитают укрываться в храмах. Эти глупцы думают, что они будут в большей безопасности, находясь под защитой богов, — уныло сообщил трактирщик, разливая в глиняные кружки горячий травяной отвар. Повесив котел на крючок, он тяжело вздохнул, словно воочию увидел исчезающие в туманной дымке медяки и сребры потраченные не в его таверне. Стряхнув наваждение, Калле взглянул на юношу: — Альто, ты вот лучше расскажи мне, как ты умудрился спутаться с заговорщиками?

— Долго придется рассказывать, — ответил скальв, садясь за стол. Собираясь с мыслями, он пододвинул к себе кружку, над которой вился тонкий завиток пара, распространяя по кухне крепкий, душистый аромат мяты и лимонника. Рассеянно следя за плавающим на поверхности отвара листиком, Альто поведал другу о своих злоключениях. Умолчав только о печати и той власти, которую она над ним имела.

— Нельзя тебе оставаться в городе, — выслушав его, деловито сообщил Калле. — За то время, что тебя здесь не было, в Ангеборге произошли большие перемены. Архимаг исчез. Никто не знает куда. Вместо него всем управляют Провидцы. Люди шепчут, что они как-то причастны к появлению ночных тварей. Императорский Сенат занят склоками и бездействует — впрочем, как обычно. Дом Форгер находится в опале, а император, под охраной Провидцев, покинул столицу и переехал в Лэйллаин.

Подув на травяной чай, толстяк сделал осторожный глоток и, поставив кружку на стол, продолжил:

— Провидцы в первую очередь будут искать вас в городе. Они не успокоятся, пока не перевернут здесь каждый камень.

— Надо полагать, — хмыкнул Альто. — Калле, я хочу забрать те деньги, что отдавал тебе на хранение. И еще... мне понадобится новая одежда вместо этих лохмотьев и все необходимое для длительного путешествия. Сам я не могу появляться в городе...

— Не беспокойся, я куплю все что нужно. Да вот завтра же с утра этим и займусь. За трактиром, пока меня не будет, Нати присмотрит. Только куда же вы пойдете?

— В Тиасс.

Рассказать другу об истинной цели своего путешествия Альто не решился. Дорогу же в Приграничье можно было разузнать и без помощи Калле.

— В Тиасс? — толстяк покосился на горгулью, от усталости заснувшую прямо за столом. — Они там не очень-то любят чужаков.

— Верну малышку родителям, — выдержав его пристальный взгляд, ответил Альто, — а дальше видно будет. Нам бы только пройти мимо Провидцев за городские ворота. Я ведь надеялся, что мы сможем покинуть Ангеборг, так же как и пришли — через катакомбы.

— Об этом нечего и думать, — заявил Калле, поднимаясь из-за стола. — Ладно, завтра что-нибудь решим. А сейчас надо устроить вас на ночлег.

* * *

Альто сидел на подоконнике в кабинете Калле, равнодушно наблюдая за копошащимися внизу людьми. Окно выходило на оживленную улочку с построенными вплотную друг к другу узкими домами в несколько этажей высотой. Солнечные лучи, освещая остроконечные крыши, покрытые потемневшей от времени черепицей и фасады домов, придавали ей жизнерадостный и веселый вид.

Взглянув на друга, старательно выводящего заостренной палочкой буквы на восковой дощечке, парень подбросил в воздух, стащенный со стола трактирщика, морион. Поймав его, скальв поднес камень к глазам и, прищурясь, посмотрел сквозь него на солнце.

— Что ты хочешь там увидеть? — отрываясь от своего занятия, поинтересовался Калле. — Он ведь не прозрачный.

— Душу демона, — засмеялся скальв, крутя в руках черный кварц. — Как ты думаешь — это правда, что темные маги умеют заключать их в такие камни?

— Не говори глупостей, — вновь возвращаясь к письму, заявил Калле, — у демонов нет души.

Прикусив кончик языка, толстяк вывел подпись и довольный результатом взглянул на дощечку.

— Ну вот, отдашь ее моему старинному приятелю Венделину Хорфу. Он поможет вам выбраться из города через западные ворота.

Спрыгнув с подоконника, Альто вернул камень на место и, поправив сползающий с головы капюшон, протянул руку за табличкой.

— Осторожней с ней, не сотри воск.

Горгулья, расположившаяся в кресле и придирчиво осматривающая изнутри мешок, в котором ей предстояло путешествовать по улицам Ангеборга, подняла уши, с любопытством проводив взглядом перешедшую из рук в руки деревяшку.

— Не переживай — передам в целостности и сохранности, — аккуратно укладывая письмо в перекинутую через плечо сумку, пообещал Альто.

— Еще бы, ведь это в твоих интересах! Теперь что касается денег... — Калле поднялся из-за стола и, подойдя к стене, надавил рукой на одну из резных дубовых панелей украшающих кабинет. За ней оказалась небольшая ниша. Забрав оттуда кожаный мешочек, трактирщик с тяжелым стуком положил его на стол:

— Вот те деньги, что ты отдавал мне на хранение. Здесь все до последнего медяка.

Взвесив мешочек на ладони, Альто развязал тесемки. Вытащив несколько монет, он спрятал его за пазуху, пристроив рядом с амулетом Манфрида. Ссыпав монеты в пристегнутый к поясу кошель, один медяк скальв оставил себе.

Поблескивая, монетка, словно золотая рыбка, заскользила между ловкими пальцами вора. Прислушавшись к доносящемуся снизу многоголосому шуму, Альто подбросил медяк в воздух и, поймав, сжал в кулаке, кивнув в сторону закрытой двери:

— А у тебя сегодня многолюдно.

— Гервин устраивает очередной бой. Он выкупил в Нангрите заключенного и собирается выставить его против Гатто. У Проныры большие планы на него.

— Против Кувалды? — поразился Альто. — У парня нет никаких шансов! Гатто его или убьет, или сделает калекой. Интересно, это кто же так не угодил Проныре? Я знаю этого бедолагу?

— Вряд ли, парень из Дэмерфельда. Он бывший боевой маг, так что ставки в этом поединке будут высоки.

Скальв и горгулья переглянулись. Подвинув стоящий у стены деревянный стул к столу, Альто уселся напротив толстяка.

— Его ведь держат в подвале?

— Тебе-то какое дело? — поднимая голову, удивился Калле.

'Он знает дорогу в Приграничье. Да и путешествовать вместе с Манфридом намного безопаснее, чем в одиночку', — мысленно ответил Альто, припоминая с какой легкостью им удалось пройти мимо переписчика у ворот Норгейла. В слух же он ответил:

— Я его знаю, мы вместе добирались до Ангеборга.

— Что это ты задумал, мальчик? Уж не собираешься ли ты устроить ему побег?

— Собираюсь.

— Ты с ума сошел! Проныра с тебя шкуру спустит, когда поймает.

— Не поймает, — глаза вора азартно заблестели. — Когда все раскроется, мы уже будем далеко. Просто отдай мне ключи от подвала...

— Просто? Для тебя все просто! И вообще, какого демона ты так беспокоишься о нем?

— Он мне жизнь спас. Пойми, Калле, я его должник!

Мрачно насупившись, Калле отвернулся, вперив немигающий тяжелый взгляд в окно. Повисло тягостное молчание, казалось, даже воздух в кабинете зазвенел от напряжения.

Альто мог и не просить друга о помощи, выкрав висящую на его поясе связку ключей. Но тогда заметив пропажу, Толстяк Калле сразу бы поднял тревогу. А скальву требовалось время на то чтобы открыть подвал и ускользнуть из 'Золотого дракона' вместе с магом до того как их хватятся.

— Альто, я уже не так молод и хочу умереть в собственной постели, — наконец, тихо ответил Калле. — Как только Гервин узнает, что я отдал тебе ключи...

— Зачем ему об этом знать? Если он станет задавать вопросы — скажи, что я их у тебя украл.

— Мне не нравится то, что ты задумал, — покачал головой трактирщик.

— Ладно. Пускай госпожа Удача решит за нас, — в руках Альто вновь блеснул медяк. — Если выпадут львы — я откажусь от этой затеи, а если наоборот ты отдашь мне ключи. Идет?

— Делай, как знаешь, — махнул рукой Калле.

Поставив медяк на ребро, Альто крутанул монетку. С мелодичным звоном она завертелась волчком. Затаив дыхание, все трое наблюдали за ее танцем. Айннэ, чтобы лучше видеть происходящее, приподнялась в кресле, замерев и вытянувшись в струнку — напоминая в этот момент медорийскую статуэтку созданную руками древних мастеров-камнерезов.

Станцевав несколько замысловатых па, монетка прокрутилась вокруг своей оси и встала на ребро. В комнате повисла тишина, лишь слышно было, как бьет по потолку крылышками залетевшая в окно бабочка.

— Простая случайность, — побледнел Альто. — Надо было подбросить ее в воздух.

— У тебя нет судьбы, — не отрывая глаз от монетки, испуганно выдохнула горгулья. — Альто, тебя прокляли!

Парень потянулся к медяку, но Калле остановил его.

— Что бы это не означало — оставь все как есть. Не стоит испытывать терпение богов.

Ни на кого не глядя, трактирщик отстегнул от пояса связку ключей и положил ее на стол. Негромко звякнув, ключи, нанизанные на кольцо, рассыпались по кругу. Встав из-за стола, Калле подошел к двери и, останавливаясь на пороге, произнес:

— Пойду, проверю как там дела у Нати. У тебя два часа, используй это время с умом. Проклят ты или нет, я все равно желаю тебе удачи.

Глава 11

Манфрид неподвижно сидел на скамье, обхватив голову руками. Откуда-то снизу, пробиваясь сквозь толщу стен, донесся приглушенный стон. Пытаясь заткнуть уши, чтобы не слышать криков, он сильней сжал ладони.

Разыгравшееся воображение рисовало картины одна ужасней другой, превратив ожидание пытки в едва ли не худшее испытание, чем сама пытка. Вина его доказана, осталось только получить признание.

Он попробовал молиться в надежде на то, что Создатель даст ему силы не оклеветать себя и невинных людей. Молитва не получалась. Боги отвернулись от него и губы Манфрида привычной скороговоркой шептали пустые слова, в то время как мыслями он был далеко; в родных горах Эйрре под низким серым небом с бегущими по нему облаками. К действительности его вернул истошный полный невыносимой муки вопль.

Вздрогнув, маг посмотрел на выбоину в каменной плите на полу. Плескавшийся в ней солнечный луч давным-давно перебрался на потолок. Наступил вечер и солнце, прежде чем окончательно исчезнуть за горизонтом, посылало сквозь крохотную бойницу последний красноватый отсвет тусклым пятном подрагивающий на потемневшем от влаги и плесени камне.

В коридоре послышались шаги, затихшие рядом с его камерой. Сердце узника бешено забилось, щеки запылали от прилившей крови. Подняв голову, он с тревогой посмотрел на дверь. Заскрипели засовы, впуская на порог темницы четырех человек.

— Сними с него кандалы, — блеснув кольцами на пухлых пальцах, велел тюремный смотритель кузнецу.

Не в силах скрыть охватившее его волнение, Манфрид уставился на низенького пузатого смотрителя. Зажав под мышкой тугой сверток, коротышка наблюдал за работой кузнеца, рассеянно теребя золотую цепочку, соединяющую две парные фибулы около ворота плаща. Из-за его спины выглядывали два простоватых на вид крепких парня, беззастенчиво шарящих взглядами по узнику и убогому убранству камеры.

Расклепав кандалы, кузнец отошел в сторону. Заскучавший было смотритель оживился, бросив на колени заключенному завязанную в узел одежду.

— Переодевайся.

— Зачем? — удивился северянин.

— Господин маг, излишне любопытен, — осклабившись, просипел коротышка и, стряхнув с лица ухмылку, совсем другим тоном заявил: — Делай что говорят. Или может быть, господин маг, желает, чтобы ему помогли?

Несмотря на угрожающий тон, он явно нервничал. Переминающиеся за его спиной верзилы одобрительно усмехнулись, готовые в любой момент выполнить угрозу.

— Обойдусь, — покосился на них Манфрид, разворачивая сверток.

Изрядно поношенные, принадлежащие простолюдину вещи совсем не подходили для человека его происхождения. Впрочем, выбора у него не было. Теряясь в догадках, зачем вообще понадобился этот фарс с переодеванием, Манфрид, брезгливо морщась, надел на себя чужие тряпки.

Смотритель сделал знак своим людям:

— Заносите.

Громилы подхватили лежащий на полу мешок и, сгибаясь под тяжестью, втащили его в камеру, потеснив заключенного к дальней стене.

Небрежно брошенный на пол мешок с глухим стуком повалился к ногам мага. Манфрид невольно отступил назад. Сквозь натянувшуюся холщевую ткань явственно проступили очертания человеческого тела.

Развязав веревки, молодчики вытащили труп мужчины. Манфрид смог разглядеть только спутавшиеся пряди светлых волос и полураскрытые бледные губы мертвеца.

— Этот ваш, — как только верзилы уложили мертвое тело на каменный лежак, кивнул в сторону северянина коротышка. — Можете забирать.

— Что здесь происходит? — изумился Манфрид. — Я...

Договорить он не смог. Задохнувшись от боли, он как подкошенный рухнул на пол, получив неожиданный и подлый удар в пах. Не давая ему опомниться, громилы заткнули магу рот кляпом и, связав по рукам и ногам, впихнули в тот самый мешок, в котором лежал покойник.

Последнее что успел заметить Манфрид: склоняющегося над мертвым телом смотрителя, суетливо пытающегося помочь кузнецу облачить мертвеца в оставленную им одежду.

Мешок подняли и поволокли. Манфрид попытался сопротивляться, но несколько несильных, зато чувствительных тумаков быстро умерили его пыл. К двум крепышам, судя по приглушенному переходящему в хриплый шепот голосу, присоединился третий. Громилы торопились, мешок несколько раз выскальзывал у них из рук и разозленный маг, ударяясь об стены и выступающие углы, мысленно призывал гнев Силя на головы тащивших его негодяев.

Их стремительное продвижение по лестницам, тесным проходам и залам Нангрита неожиданно прекратилось. Манфрид с облегчением перевел дух, и в этот момент мешок резко качнулся вверх, отчего у мага возникло ощущение затягивающей внутренности воронки. Он невольно задержал дыхание, а уже в следующее мгновение глухо замычал от боли.

Его похитители, ни сколько не заботясь о том, что внутри находится живой человек, грубо швырнули поклажу на дно повозки. Раздался знакомый скрип ворот. Прогрохотав по мосту, перекинутому через наполненный водой ров, повозка понеслась по улицам города.

Возница, тихо переругиваясь с приятелями, нетерпеливо подхлестывал лошадей.

— Какого демона вы там так долго копались?

— Сам бы и ходил, — ответил самый молодой из них. — А у меня от этого места до сих пор мороз по коже...

— Но-о, пошли! Да пошли же! — раздался свист рассекшего воздух кнута и вслед за ним звук удара. — Если так будем ползти, чего доброго повстречаем ночных тварей!

— Лошадей загонишь. И прекрати поминать проклятых порождений Тьмы!

Петляя и подскакивая на брусчатке, повозка летела по узким городским улицам. Манфрид отбив себе бока, молил Создателя только об одном: ' Скорей бы все это закончилось!'

Похоже на этот раз его услышали. Возница, натянув поводья, резко осадил лошадей. Дернувшись, колымага остановилась, и мешок вместе с магом выволокли наружу.