— Черт, — с тоской пробурчал Матвей и потер затылок ладонью, с недоумением посмотрел на руку и гулко стукнул кулаком по стенке кухонного шкафа. Там задребезжала посуда. — Лучше бы вы мне ничего не говорили. Это самое доброе, что сейчас есть у меня в жизни. Самое светлое. А вы свели это к какому-то навязанному инстинкту опеки. И что, по-вашему, я теперь буду избегать Алинку?
— Ты не будешь, — улыбнулся Чет с пониманием. — Для тебя это ничего не меняет, да?
— Да, — буркнул Ситников и сделал еще глоток. Передал бутылку Чету, сел рядом, и они некоторое время молча пили. И дракон заговорил — рассказал о том, как попал к нему долговязый и удививший его Марк Лаурас, как упорно он учился и как гордился им учитель, как встретились они на поле боя — каждый со своей стороны, и что пообещали друг другу.
— Марк вернулся к Седрику после обучения у меня, — с той же царапающей горечью и гордостью проговорил Четери. — Вернулся после приказа, но не потому, что не мог отказаться. Техники дают контроль над телом и разумом, подчиняют плоть и дух воле. Но он был честен и приносил клятву. И вернулся, потому что клялся служить, а не потому, что кровь позвала. И на бой со мной вышел не потому, что защищал короля, а чтобы остановить войну. Ты — истинный Лаурас, молодой Матвей. И будет существовать привязка или нет, ты все равно останешься с этой девочкой.
— Да.
— Я понял тебя. Думай. Я не могу разорвать кровную клятву, но я могу научить тебя очищать сознание и контролировать разум. Решишь идти в гвардию — иди, но я обяжу тебя приходить ко мне дважды в день учиться, пусть мне придется связывать тебя, как барана, и утаскивать в Тафию на плечах. Хотя это баловство, конечно, тебе надо ставить мышцы, руки, ноги, гибкость, учить ритму... днями и ночами. Но пусть. Решишь — иди служить Рудлогам. А если надумаешь все же переехать в Пески, знай, что тебя там ждут. Ты ведь можешь построить ко мне Зеркало?
— Надо пробовать, — обстоятельно и задумчиво ответил Ситников.
— На неделе попробуй, — посоветовал дракон, — сейчас все равно никто не может. Приводи семью. Пусть пока хотя бы на выходные приходят. Вас будет ждать дом и содержание.
— Не нужно денег.
— Не спорь, — строго сказал Чет, — я задолжал Марку пять веков назад. Я тоже связан с тобой, Матвей, клятвой. Деньги не освободят меня от нее.
— Не нужно, — упрямо буркнул Матвей.
— Отработаешь, — коварно предложил Чет, — если мне понадобится куда-то попасть, обращусь.
Ситников угрюмо сверкнул глазами, опустошил бутылку и встал. У двери оглянулся.
— Светке привет передавайте, — проговорил он. — Я приду. Посмотрю.
Мастер Клинков проводил его взглядом, послушал, как гулко будущий ученик прощается с родными, подумал, залез на полку за тарелкой, и положил себе из пузатенькой голубой кастрюли наваристого мясного борща. Пусть родители порадуются — а потом сразу во дворец.
Марина
Пятница, 23 января
Я вернулась с работы вовремя — закончилась рабочая неделя, и, как ни странно для этого безумного предпраздничного периода, день прошел спокойно. Плановые операции, ничего срочного. Но усталость все равно брала свое, и я уселась в кресло, потянулась, лениво погладила Боба, нетерпеливо прыгающего вокруг и зовущего меня на улицу.
— Не верьте ему, госпожа, — умильно проговорила горничная, принесшая мне чай и печенье, — полчаса назад с ним гуляли.
Пес не смутился — завилял хвостом, жадно глядя на угощение.
— И кормили тоже, — безжалостно сдала попрошайку Мария. — Вам еще что-то нужно, ваше высочество?
— Вы купили, что я просила?
— Да, госпожа, — женщина кивнула на полку, где лежала небольшая квадратная коробка.
— Тогда больше ничего, спасибо, Мария, — отозвалась я, крутя в пальцах печенье. Есть от усталости не хотелось вообще.
Бобби артистично закатывал глаза и давился слюной, изображая, что вот-вот упадет в голодный обморок, горничная все еще топталась у двери.
— Госпожа, — застенчиво попросила она, — там у дворца сейчас дракон. Разрешите пойти посмотреть?
— Так их полный дворец, — удивилась я, — не насмотрелась еще?
Моя почтенная, почти сорокалетняя горничная покраснела.
— Остальные уже ушли, — сообщила она, — а этот в обороте, на него грузят что-то. Можно?
Вот так всегда. Стоит кому-то отрастить крылья и хвост, и успех у женщин ему обеспечен. Хотя эти красавцы и в человеческом обличье очень хороши. Как тут не понять Ангелину? Она, с ее практичностью, не могла не выбрать лучший генофонд на Туре. И, конечно, бонусом получила еще и отличное транспортное средство. И на сдачу — страну в личное пользование.
"Завидуешь?"
"Давненько тебя не слышала".
"И все же?"
"Вот уж точно нет. Красивые мужики всегда вызывают смутное недоверие. А если он еще и оборачивается в чудовище размером с гору, то все преимущества на его стороне — какие тут семейные ссоры, если он тебя проглотить за раз может?"
Мария шевельнулась, привлекая мое внимание — я и забыла о ней.
— Конечно, иди, Мария, — разрешила я, — только близко не подходи, а то они горазды похищать прекрасных дев. Унесет в гарем — что я буду без тебя делать?
Горничная с надеждой посмотрела на меня, покраснела еще больше и выскользнула за дверь. А я достала телефон, еще раз перечитала дневное сообщение от моего некрасивого, незубастого и нечудовищного Кембритча и, млея, с предвкушением потянулась.
"Мы с океаном ждем тебя. Позвоню в девять вечера"
Интересно, как он умыкнет меня на этот раз?
До океана нужно было решить один вопрос, и мне при всей моей медицинской закалке требовалось усилие, чтобы пойти на это. Поэтому я оттягивала, как могла — сходила в душ, долго сушила волосы, выбирала лак для ногтей. Но все же оделась, захватила коробочку и пошла в Зеленое крыло.
В парадной части нашего дворца все окна были заполнены прислугой — и когда я появилась, народ смущенно отпрянул от стекол. Я приблизилась, посмотрела — прямо перед крыльцом расположился дракон, нетерпеливо переступающий передними лапами по вычищенной от снега площадке. Было светло, как днем — горели фонари, большие плоские прожекторы. Вокруг крылатого гостя суетились люди, что-то грузили — даже небольшой кран подогнали. Перед страшной мордой я с удивлением увидела Алинку — а чуть поодаль и Василину в тонкой шубке, стоящую рядом с Марианом. Был там и Тандаджи, так что встреча с ним откладывалась.
Я подумала-подумала и вышла на улицу. Поежилась — последние дни зимы радовали прямо-таки эталонными морозами, и я почти бегом направилась к Василине, встала рядом с ней, кутаясь в тонкую кофту.
Дракон был огромен, зубаст и прекрасен. Мне кажется, я пешком бы шла вдоль него минуты две, не меньше. Алина что-то увлеченно толковала ему, размахивая руками — а он согласно или отрицательно (но одинаково уныло) урчал в ответ.
Я покосилась на нашу королеву — Вася улыбалась, — и прислушалась.
— ... но у вас же должны быть представления о собственной анатомии! Четери, можете в следующий раз нарисовать мне свой скелет?
Дракон затрясся от смеха, и закрепленные конструкции на его спине задрожали.
— У него точно получится взлететь? — с сомнением спросила я у Васи.
— Уверяет, что да, — ответила она, взяв меня под руку и прижавшись. Сразу стало теплее. Мариан бросил на меня внимательный взгляд, снял форменную куртку, накинул на плечи. Я благодарно кивнула.
— А что грузят, кроме телепорта? Он же совсем небольшой, размером с двустворчатую дверь должен быть, если мобильный.
— У них нет электричества, — пояснил Мариан, — поэтому добавили два генератора, топливо. Инженеры и маги ушли с основной делегацией раньше, а Четери полетит отсюда.
Кран отъехал, отошли рабочие и военные, что следили за погрузкой. Алина, ничего не замечая, продолжала пытать крылатого бедолагу, и тот почти нежно ткнул ее носом и что-то прорычал.
— Ой, — сказала она, оглянулась, увидела нас и покраснела. — В-вам нужно уже лететь, да?
— Рррру, — поспешно согласился дракон.
— Тогда до свидания?
— Рррруру-рррууу, — ответил ящер с облегчением, подождал, пока наша въедливая студентка отойдет, потоптался на месте, подпрыгнул несколько раз, проверяя, не посыплется ли все со спины. Но прикрепили намертво. Интересно, как это будут сгружать там, в Песках.
Ящер повернулся к нам, изящно согнул длинную шею — поклонился. Василина величественно кивнула в ответ, Алинка изо всех сил махала ладошкой. Я улыбнулась.
— Какой все-таки он красивый, — восхищенно прошептала Алина, прижимаясь ко мне с другого боку, когда дракон сорвался с места, сразу набрав высоту. Мы с Василиной одновременно согласно вздохнули, глядя, как длинные крылья исчезают в ночном небе.
Я краем глаза увидела, как Тандаджи уходит, двинулась за ним — но Василина сжала мою ладонь.
— Марина, мне нужно поговорить с тобой.
— Пойдем, — согласилась я, немного насторожившись. Но ее лицо не было сердитым, так что, может, сегодня обойдется без скандала?
— Прихорашиваешься? — спросила Василина, увидев на столике в моей гостиной батарею флакончиков с лаком и бросив взгляд на мои руки.
Я очень постаралась не покраснеть, присела в кресло, поставила коробку на стол.
— У меня вечером свидание, Вась. Думаю, я задержусь немного... до воскресенья. Так что... ты не переживай, если я пропаду.
Она присела в соседнее кресло. Я опустила голову, пошевелила пальцами рук с алыми ноготками — у Кати это смотрелось ошеломляюще, а сегодня я хотела быть очень ошеломляющей, покосилась на сестру. Только бы не начала стыдить или кричать.
— С лордом Дармонширом? — устало уточнила она.
Я угрюмо кивнула.
— Я сегодня общалась с ним, — на удивление спокойно сообщила Василина. — Он помог нам разрешить ситуацию с Ангелининым замужеством. Не смотрела новости?
— Некогда было, Васюш.
— Он по-прежнему кажется мне неподходящей парой для тебя, Марин, — проговорила она с грустной искренностью. — Но сегодня, признаю, он добавил плюсов в моих глазах. Повел себя достойно. И так как помолвка с Ани фактически расторгнута, я, все обдумав, дала ему разрешение ухаживать за тобой.
— Правда? — улыбка вышла жалкой и глупой от счастья.
— Правда. С условием, что вы пока оставите отношения в тайне. Хотя бы пару-тройку месяцев.
— Вася, Васенька! — забормотала я, вскочила, обняла ее со спины, поцеловала в щеку. — Спасибо! Сестричка моя любимая, дорогая, добрая!!!
Она гладила меня по рукам и вздыхала. Повернула голову, и я с удивлением увидела, что она краснеет.
— Мариш, — волнуясь, проговорила моя лучшая в мире сестра, — в связи с этим я хотела обсудить с тобой очень серьезный вопрос. Мир аристократии не очень добр к тем, кто имеет детей вне брака, а вы оба довольно безрассудны. Ваша связь — это твой выбор, но если ты забеременеешь, мне не останется ничего кроме как срочно заставить тебя выйти за Дармоншира замуж. И все равно твое дитя будет похоже на тебя — и ему придется всю жизнь нести печать зачатого в добрачной связи.
Я захихикала ей в макушку — так деликатно и витиевато она вещала и убеждала меня.
— Не смейся, — строго сказала она, и я сделала серьезное лицо, — это очень важно. Я позволила себе запросить у Зигфрида противозачаточный амулет. Серьгу. И никуда тебя не отпущу, пока ты не наденешь ее.
— Вась, — проникновенно протянула я и еще крепче обняла ее. — Я уже неделю думаю, как их раздобыть, Васенька. В магазин-то мне не выехать. Уже решила идти шантажировать Тандаджи или отвлекать Кляйншвитцера и устраивать кражу. Не могла же я просить Марию! И к тебе не могла обратиться. Так что давай серьгу, мамочка.
Она с облегчением протянула мне простой гвоздик — самый обычный, неприметный, и я быстро вставила его в дырку в верхней части уха.
— Я предупредила Зигфрида, что тебе открыт телепорт, Марина.
Я улыбалась, с любовью глядя на нее. На самом деле я собиралась озадачить Люка — вшитая капсула это хорошо, но рекомендовалось предохраняться обоим партнерам, чтобы избежать сбоев. Хотя очень-очень редко, но бывало, что и при таких предосторожностях появлялись дети.
— Васюш, — надеюсь, мой тон был достаточно жалобным. — Если уж у тебя день прощения твоей бестолковой сестры, может, ты и с Катей мне разрешишь видеться? Ну пожалуйста... Она сейчас в монастыре с детьми, темные на святой земле даже при всем желании неопасны. А она меня и так бы не тронула. Ты просто не представляешь, какая у нее жизнь была! Как я нужна ей!
Василина хмурилась, но я уже знала, чувствовала, что она согласится, и мурчала ей в ухо, какая она сегодня хорошая и отзывчивая, пока она не рассмеялась.
— Ну? — нетерпеливо потрясла я ее за плечи. — Да? Ну скажи, да, ведь да?
Она, к моему удивлению, не сразу растаяла — постаралась собраться, задумалась, сурово глянула на меня снизу вверх и я мгновенно затихла.
— Только в сопровождении охраны, Марина. И прошу, будь осторожна. Мы все еще в опасности, поэтому ни в коем случае не снимай переноску и при любой угрожающей ситуации используй её.
— Клянусь, — сказала я убежденно, сама в это веря. — Я не подведу тебя больше, Вась. Клянусь.
Сейчас я была поклясться в чем угодно. Вася ласково поцеловала мою ладонь, скептически покачала головой и поднялась.
— Скоро ужин, я пойду к детям. Сходишь со мной? Или будешь готовиться к свиданию?
— К двум, — фыркнула я. — Сначала у меня романтическая встреча с Тандаджи, — я подняла со своего кресла куртку, — передай Мариану, Вась. Встретимся за ужином. А я побегу в Зеленое крыло, пока наш суровый тидусс не избежал счастья в моем лице.
Начальник разведуправления был на месте. Зал Управления уже почти опустел, а в его кабинете все еще горел свет.
— Ваше высочество, — крокодил встал, поклонился. В голосе ни капли удивления, и лицо без единой эмоции.
— Полковник, — в тон ему ответила я. — Садитесь. Я ненадолго.
Он опустился на место, и я подошла, протянула ему коробку.
— Это вам.
Тидусс взял ее, открыл. Достал подарок — большую чайную кружку с тонкой надписью "Спокойствие побеждает все". Поднял на меня глаза — лицо его было каменным.
— На самом деле я хотела подарить вам набор из шести кружек с нашими портретами, — поделилась я таинственным голосом. Села в кресло. — Но подумала, что это будет жестоко.
Он не улыбнулся.
— Ваше выс...
— На самом деле я пришла принести свои извинения, — торопливо перебила его я. — Я повела себя непростительно и грубо, полковник. Мне очень жаль. Вы ведь простите меня? Только не говорите что-то типа "вам нет нужды извиняться" или "я и не обиделся". Скажите, что не держите на меня зла.
— Так точно, ваше высочество, — ответил он, чуть сощурившись. — Я не держу на вас зла.
Я вздохнула.
— Какой вы сложный человек, полковник. Может, вас растрогает, если я начну плакать?
Он еще больше сузил глаза.
— Безнадежно, да? — улыбнулась я как можно очаровательнее.
— Я служу вам вне зависимости от того, гневаетесь вы на меня или нет, моя госпожа, — проговорил тидусс ровно. — Но если это вас успокоит — я принимаю ваши извинения и надеюсь, что больше не расстрою вас.
