* * *
Созданное заклятие нельзя было назвать действительно исключительным ни по своей силе, ни по искусству исполнения — по крайней мере таким его не могли назвать маги, практиковавшие магию всю свою жизнь под надзором Ассоциации. И конечно же искусным это заклятие не мог назвать и Слуга, превосходивший на голову практически любого мага Ассоциации.
Конечно, Моцарт, Слуга класса Кастер, не был самым выдающимся из Слуг, но все же тот оставался Слугой, для которого практически любая современная магия оставалась детским лепетом по сравнению с тем, что мог сотворить он.
Поэтому с точки зрения стороннего наблюдателя Моцарта не должно было удивить сотворенное заклятие Ольги-Марии.
Однако вместо того, чтобы поступить так, как диктовала тому логика и здравый смысл — легко погасить заклятие, после чего расправиться со своим противником ответным маневром — Моцарт лишь бросил взгляд на заклятие Анимусферы и сделал шаг вперед, оказываясь на пути следования магии.
-Ха?— Ольга-Мария бросила взгляд на своего спарринг партнера несколько удивленно, прежде чем ее заклятие врезалось в Моцарта.
Спустя еще секунду магия Ольги-Марии взорвалась яркой вспышкой — после чего по ушам Моцарта ударила знакомая мелодия.
Конечно же, если бы на месте Моцарта находился бы другой маг, пусть даже и Слуга, ничего особенного тот бы не услышал — в отличии от Моцарта, способного сплетать саму музыку в магию — Ольга-Мария не достигла такого уровня, из-за чего ее воспринятая от Моцарта магия Орфея выглядела достаточно похоже на любую другую магическую систему.
Однако — Моцарт покачнулся, когда заклятие врезалось в него, после чего непроизвольно зашипел — возможно магия Ольги-Марии и была не на уровне Слуги Кастера, однако была все же достаточно болезненна для того, чтобы спокойно принимать ее без защиты — вне всякого сомнения, это была магия Орфея.
Моцарт даже позволил магии Ольги-Марии врезаться в него для того, чтобы убедиться в этом, после чего качнул головой, ловя взглядом глаза Ольги-Марии, что с немым вопросом взглянула на того.
-Достаточно,— вздохнул тот, после чего попытался вздохнуть — и неожиданно обнаружил, как в его груди неприятной ноющей болью отдалось сломанное ребро.
"Ха..." — Моцарт мысленно вздохнул — "Сломала ребро, ха..."
Конечно же для мага не было ничего удивительного в том, чтобы сломать ребро одним случайным использованием заклятия.
Не было бы, если бы не два факта.
Первым фактом являлось то, что Моцарт был — пусть и далеко не самым выносливым — но все же Слугой.
Вторым фактом являлось то, что Ольга-Мария использовала для этого заклятие магии Орфея.
Магии, что она изучала... Не более трех недель.
-Достаточно,— Моцарт еще раз повторился, после чего взглянул на Ольгу-Марию, что, услышав его, медленно кивнула и двинулась к Моцарту, заставив того хмыкнуть про себя — и тут же скривиться от сломанного ребра.
Спустя еще секунду раздалась тихая мелодия — и Моцарт ощутил, как с неприятным щелчком его сломанное ребро встало на место и медленно начало возвращаться к своей полноценной форме.
-Ну что же, Ольга-Мария,— Моцарт кивнул, после чего улыбнулся,— Поздравляю. Я научил тебя всему, что мог.
На секунду в небольшом тренировочном зале установилась тишина...
-Что?— прежде чем Ольга-Мария взглянула на Моцарта непонимающе,— Ты серьезно?
-Вполне,— Моцарт выдохнул и покачал головой.
-Но... Ведь прошло...— Ольга-Мария моргнула в непонимании,— Всего три недели?
-Да,— Моцарт выдохнул,— Это меня и пугает, однако...
Фраза Моцарта оказалась оборвана на полуслове.
Неожиданно тот просто замер на месте, после чего развернулся по направлению ко входной двери.
-Ха?— Ольга-Мария взглянула на Кастера в непонимании.
Однако вместо ответа Моцарт тот лишь бросил на нее взгляд, после чего прислонил указательный палец к губам, показывая ей необходимость вести себя тихо.
-Ч-что?!— Ольга-Мария взглянула на Моцарт в непонимании, однако продолжить свой вопрос та не смогла.
-Ах, вот вы где, шеф!— голос, разнесшийся по комнате заставил внутренности Ольги неприятно заворочаться — настолько добродушно и даже приятельски звучал тот, что Ольга-Мария могла понять без использования всяческой магии, насколько неестественным и отточенным актерским мастерством был тот,— Вы не поверите, а я вас везде ищу!
-Баал,— голос Моцарта прозвучал сухо, прежде чем измениться полностью, превратившись в наиболее добродушный из всех возможных,— Мой дорогой друг, как давно я тебя не видел!
-Моцарт...— взгляд Баала скользнул по фигуре мага и от одного вида человеку с меньшей устойчивостью захотелось бы отмыться — настолько липким и скользким тот был — прежде чем Баал улыбнулся,— Действительно, Моцарт, как давно нам не удавалось побыть вдвоем!
Спустя секунду Ольге удалось увидеть промелькнувшая за спиной Баала фигуру девушки, закутанной в фиолетовый плащ.
-Хм, как я вижу вы в середине тренировочного спарринга,— Баал окинул взглядом Ольгу-Марию и Моцарта, после чего покачал головой и улыбнулся,— Странно, я думал вы уже закончите к этому времени...
Моцарт на подобную ремарку лишь нахмурился — впрочем, внутренне, не позволяя своим мыслям проступить на его лице,— Ох, мы как раз решили взять перерыв...
В самой фразе "я думал, вы уже закончите к этому времени" не было ничего особенно странного — если думать о том, что эта фраза относилась к занятию — или самому тренировочному спаррингу.
Однако Баал не имел это ввиду.
Моцарт мог прекрасно слышать Слуг на уровне, на котором их слова и поступки значили мало — это нельзя было назвать полноценным чтением мыслей, но сравнение с подобным также не было бы полной неправдой.
И даже кто-то отточивший свое актерской мастерство до предела, подобный Баалу, не мог полностью скрыть свой разум от Моцарта.
Хотя, возможно, более верными словами было бы не "не мог", а "не желал".
И Моцарт прекрасно мог почуять, что Баал имел ввиду совсем не что-то столь безобидное, как могло бы показаться простому человеку.
Моцарт улыбнулся, но внутренне его разум был в раздрае.
Пожалуй, проще всего было бы сказать, что Ольга-Мария совершила скачок в своем развитии. Абсолютно ненатуральный скачок.
Моцарт, безусловно, был хорошо осведомлен в том, что магия Орфея была не той магической системой, которую легко мог бы освоить любой маг. В конце концов, если твоя магия основана на идеальной мелодии, созданной Богом Музыки — было бы логично предположить, что музыкальный слух и умение играть на музыкальных инструментах являлись необходимыми знаниями для любого мага, решившего коснуться подобной магии. И хотя определенные музыкальные навыки, безусловно, можно было натренировать в любом человеке — существовала определенная черта, называемая "талантом" или "врожденными качествами", выше которой было практически невозможно прыгнуть. Поэтому было абсолютно ясно с самого начала обучения, что Ольга-Мария однажды освоит все, что может предложить ей Моцарт — и наступит время, после которого Моцарт не сможет ей помочь.
Моцарт знал, что это время наступит...
Но он даже не мог предположить, что это время наступит через три недели после начала обучения.
И дело было вовсе не в том, что сама Ольга-Мария оказалась настолько плоха, что смогла уловить только крохи способностей Моцарта...
Ольга-Мария оказалась нечеловечески хороша. И это пугало Моцарта.
В конце концов, тот уровень, что могла усвоить сама Ольга-Мария была не особенно высок — ни по меркам Моцарта, ни по меркам других значимых магов.
Это был вполне посильный и постижимый уровень, что мог бы освоить практически любой маг с подобным генеалогическим древом и достаточным старанием и усердием.
За пять лет. Возможно, если бы маг продемонстрировал бы усидчивость и желание постигать предоставленную ему магию — за три года.
Ольга-Мария смогла усвоить все за три недели.
Это было невозможно. По всем показателям и способностям — три недели были не сроком, за время которых маг мог бы получить примерное понимание о сути магии Орфея, но не освоить ее. Ни в каком случае.
Моцарт улыбнулся Баалу. Баал улыбнулся Моцарту.
И Баал знал об этом.
Баал знал что-то об этом феномене, об Ольге-Марие... Знал — и молчал.
Даже если сам Моцарт был одареннейшим гением, что продал свою душу музыке — на то, чтобы освоить магию на уровне Ольги-Марии — у него ушло шесть месяцев.
И пускай Ольга-Мария достигла пика и более не могла продвинуться в этом направлении — если сравнивать лишь итоговые достижения — Ольга-Мария превзошла величайшего гения музыки примерно в девять раз.
Ольга-Мария была достаточно неплохим магом сама по себе — не самым лучшим, но и не самым худшим. Самое подходящее описание, что Моцарт мог бы подобрать для нее было бы "выше среднего". И это было бы хорошим результатом — многие маги достигали подобного ранга лишь к тридцати или сорока годам, изучая магию всю свою жизнь — такова была сила качественного образования наследной "принцессы" семьи Анимусфера — и тщательного процесса селекции в магических родах Ассоциации. В конце концов, в сорок или в пятьдесят лет, выйдя на самый пик своих магических сил, когда ее развитие и знания, накопленные до этого момента могли максимально пересилить слабость ее тела — она вполне смогла бы перерасти уровень Фес, достигнув уровня Прайда... Ранга, которой удостаивались только действительно выдающиеся маги своего поколения.
Однако это ни в коем случае не могло объяснить аномалии, что встретил Моцарт.
В конце концов, уже сейчас Ольга-Мария была сравнима с полноценным, тренированным магом... Нет, больше, она превосходила по своей голой мощи и арсеналу многих тренированных магов. Кто-то с ее способностями уже сейчас вполне бы мог вступить в ряды профессиональных Исполнителей, магов, что занимались охотой на других магов — иными словами, вооруженной силы Ассоциации.
И хотя, конечно, никакое чудо не могло помочь Ольге-Марии обрести опыт десятилетий использования своей магии, из-за чего сейчас ее полный потенциал не был раскрыт в полной мере — сам факт того, что это произошло был невероятен.
Более того, Моцарт мог поклясться всем своим творчеством, что до начала своих тренировок Ольга-Мария не выделялась среди подобных ей магов ничем особенным — и ее невероятный рост произошел на глазах самого Моцарта, всего за три недели.
Это пугало. Это завораживало.
И Баал знал о причине подобного — даже если не точно, однако тот имел несколько весьма хороших предположений на этот счет.
-Ох, шеф, прошу простить,— в конце концов, выждав секунду для соблюдения приличий, Баал обратился к Ольге,— Честно сказать, совсем недавно мне стало известно о том, что вы всеми силами стремитесь увеличить свою магическую силу...
-Не поймите превратно!— тут же поспешил Баал, сохраняя на лице улыбку самого искреннего радушия, что только было возможно представить человеку,— Я всеми силами за — даже больше того, я бы желал всеми силами поддержать ваше стремление! В конце концов, как можно понять — я и сам восхищен возможностями магии и лишь желал бы предложить небольшую посильную помощь в этом вопросе...
-Вот как...— несмотря на то, что сама Ольга-Мария открыла рот для ответа — голос раздавшийся в ответ принадлежал Моцарту, заставив Баала сместить свой взгляд на того,— Прошу прощения, но мне всегда казалось, что ученику лучше всего было бы сконцентрироваться на одном субъекте, нежели распыляться на несколько... И мне кажется, что Ольге все еще необходимо продолжение обучения магии Орфея...
Ольга бросила взгляд на Моцарта, но памятуя о его странных действиях до появления Баала — все же решила не вмешиваться в диалог двоих. Как бы сильно ее характер не желал сейчас влезть в разговор с громким замечаниям наподобии "вы сейчас обо мне разговариваете, вообще-то!" — та все же могла держать себя под контролем, если это было необходимо.
-Ох, мой друг, но мне кажется, что ты уже передал молодому поколению все, что только было возможно,— Баал бросил взгляд на Моцарта.
"Он знал" — Моцарт выдохнул.
Это было уже не предугадывание и не предположение. Это было четкое знание.
-И, признаться честно, лично я не считаю себя достойным учителем,— в этот момент Баал выдохнул грустно, взглянув на Ольгу-Марию, после чего пожал плечами,— Увы талант учителя один из немногих талантов, что не был мной обретен за всю мою долгую жизнь. Однако я, безусловно, хотел бы помочь вам, шеф — поэтому...
Баал сделал шаг в сторону, в конце концов представляя Ольге... Медею.
Подобная атмосфера и действия наводили, скорее, на мысли о модной выставке собак, во время которой Баал хвастался своим новым питомцем — дрессированным и наученным подавать лапу, лаять по команде и приносить тапочки.
Ольга бросила взгляд на Медею.
С физической точки зрения Медея выглядела совершенно обычно — возможно даже прекрасно. Она была вполне здорова, с густыми фиолетовыми волосами и бледной кожей — невозможно было определить ничего особенного в ней одним поверхностным взглядом...
Однако — Ольга-Мария взглянула на Медею и та подняла на секунду взгляд.
Взгляд Медеи был...
Умоляющим.
Словно у... Затравленного зверя.
-Безусловно, шеф смогла получить от меня базовую информацию,— Моцарт улыбнулся Баалу,— Однако мастерство произрастает из практики, из опыта, поэтому...
-Я была бы рада учиться у величайшей ведьмы Греции,— Ольга-Мария вмешалась в разговор мгновение спустя.
Моцарт моргнул... После чего сконцентрировался на Медее — затем на Ольге-Марие — и выругался внутренне.
Улыбка Баала стала только шире.
-Конечно, шеф,— Баал улыбнулся, сделав полушаг назад, после чего бросил взгляд на Моцарта,— Всегда рад помочь.
Моцарт выругался еще раз.
Баал действительно не желал скрывать своих эмоций... Однако это не значило, что его гордыня затмила ему разум.
Не скрывая своих эмоций Баал вынудил Моцарта сконцентрироваться на нем, пропустив мимо себя состояние Медеи... Вместе с тем заставив Ольгу перенести свой взгляд на ту.
И Ольга могла быть жестокой и холодной... Но она не была бессердечной. Уже не была.
Лишь один взгляд Медеи мог заставить ту поступить именно так, как того желал Баал.
Моцарт нахмурился, после чего тут же расплылся в улыбке,— Конечно, шеф. Честно сказать, мне даже было бы радостно, если бы вашим обучением занялась Медея. Все же, я действительно не учитель, а лишь скромный музыкант, мои наставнические способности весьма ограничены.
Моцарт бросил взгляд на Баала. Баал улыбнулся в ответ.
И хотя разум Баала был открыт для Моцарта — чтение мыслей или нечто подобное было за гранью способностей Моцарта.
Впрочем, одну единственную мысль тому удалось определить... Потому, что Баал желал, чтобы Моцарт смог это услышать.
"Один — ноль".
Баал улыбнулся, после чего бросил взгляд на Медею — заставив ту рефлекторно напрячься — прежде чем улыбнуться,— Моцарт, мой друг... Мне кажется, мы здесь сейчас лишние — поэтому я хочу спросить тебя... Не против ли ты того, чтобы мы удалились? Мне кажется, у меня найдется бутылочка или две самого качественного вина, что ты просто обязан попробовать.
