Да провались ты! Кто ж знал про этого Капку?! Но так ли, этак ли, отвечать было нечего. А надо. Я подумал и только руками развел. Посчитав за лучшее вовсе рта не раскрывать. Чтобы опять чего-нибудь не ляпнуть. Ну что я им объясню?

Но реплика все же нашлась:

— А чего вы тогда союз со мной заключили? Да еще так спокойно? — вопросил я со всем жаром. На какой был способен.

И только после этого в очередной раз сообразил, что никто всерьез меня ни в чем не подозревает. Мои спутники рассматривали меня как исключительную загадку — но не опасность. Иначе бы никто и речи со мной не вел.

— Но... почему? — только и пролепетал я, деморализованный совершенно. Да еще старушенция, совсем вылезши за порог, тоже высвечивала меня своими "юпитерами". Этой-то чего надо?

— Но Гар, — ответил мне Аниз, причем самым расспокойным образом. — Ведь это же было вполне очевидно! После всего, что мы о вас узнали. Никто ведь из нас — ни мы, ни ты — в компанию друг к другу не набивались! Ты разве забыл?

Мне захотелось плюнуть. А ведь действительно: разве кто-то кого-то тянул? Нет. Все происходило при взаимном непротивлении сторон.

Добрый Ангрест ободряюще положил мне руку на плече и благодушно улыбнулся. Физиономия его стала сильно напоминать портрет барона Пампы в какой-то иллюстрации к "ТББ". Невозможно было не оттаять душой при виде такой образины. Я вздохнул.

— И долго мы, кстати, будем еще тут околачиваться? — спросил я у троицы. — Время-то уже: глядите — темнеет. До вечера почти что просидели. А нам еще до деревни ехать.

— Ступайте, ступайте, благородные господа! — поддержала меня неожиданно бабулька, сползая с крыльца. — За помощь вам от старой бабки благодарность будет: в легкий путь обратится, в удачу превратится и вовек не отвратится! Садитесь-ка на лошадку, она вас быстро домчит! Как раз успеете к котлу!

Как-то никто не подумал сопротивляться. И под управлением бабки мы снова проделали весь прежний путь по двору, вплоть до перелезания через собачью цепь и выхода за ворота.

Облепленный репьями пес, на мой взгляд, так и лежал все это время, даже на другой бок не перевалился. А у стоящей за частоколом телеги уже ждал, переминаясь, возница с шапкой в руках.

Мы влезли на сено, и телега тронулась в обратный путь. Бабка скрылась во дворе. Снова началось буколическое истязание на безрессорном вибростенде. Мы привычно уже повалились в устилающее жесткий короб сено.

— Ангрест, — спросил я чуть погодя трясущегося рядом со мной здоровяка. Валяться так, без дела, было очень скучно. — А батальный магистр — это что?

Лучшего адресата моему любопытству было, наверное не найти. Молчаливый Ангрест и бровью не повел, чтобы показать, что мой вопрос его хоть как-то удивил. Хотя я явно спрашивал о вещах всем здесь известных. Помолчав, он спокойно ответил:

— Звания. Войсковые. Для магистров. Боевой, батальный, стяговый. Полный — высшее. Дальше только гроссмейстеры. Мало. — и, видя, что я все равно ничего не понял, объяснил еще, как, наверное, ребенку: — Боевой — в роте. Батальный — в баталии. Стяговый — при полке. Полный может идти с отдельным войском.

— Ага, — неуверенно ответил я, что-то, впрочем, соображая. Названия в систематизации подразделений кое в чем прозвучали достаточно знакомо.

Но Ангрест видимо решил, что мне еще недостаточно и добавил еще:

— Магистры — военные маги. Сопровождающие войска. Сильнее маг — он сопровождает более сильный отряд. Может и один действовать. Обычно — редко.

Для Ангреста, наверное, эта речь съела весь дневной запас слов. Выговорившись, он умолк. Мне даже совестно стало. Но, тем не менее, объяснение я понял. И известие о возможном стяговом магистре оценил в новом свете.

И еще меня радовало, что закончилось разбирательство относительно меня. Оказывается, Аниз с Архом имели насчет меня какие-то сомнения. Ну-ну... Слава богу, теперь, кажется, по этому вопросу от меня отстали.

* * *

ГЛАВА 8. НЕТ ТАКИХ КРЕПОСТЕЙ...

"Он начал стучаться —

где друг, домочадцы?!

Ему отвечают — запой!..."

— Странно все-таки, — сказал Аниз, опуская бинокль от глаз.

— Что странно? — не понял я. Я тоже смотрел в бинокль и тоже на замок Цын.

Мы с Анизом сидели на верхушке дерева, росшего чуть за вершиной холма со стороны противоположной замку. В паре километров от последнего. Обзор отсюда имелся превосходный, и вся крепость представала как на ладони.

Я по привычке снял с окуляров светофильтры и приближенная оптикой картина, казалось, плыла перед самыми глазами в туманной дымке. Словно сам я парил там — в считанных метрах от крепостных стен.

Ничего представляющего собой интерес по-прежнему заметно не было. Среди построек умеренно бродили люди. Торчали коронами резные верхушки замковых башен. Над воротами вяло трепалось полотнище знамени.

В отдалении виднелись домики прилежащей деревеньки. Вокруг простирались уже настояшие предгорья. Поросшие лесом отроги Серых гор подымались на западе сплошными волнами.

К югу за замком чередой тянулись округлые спины холмов Инзерат-Явора. Из таежного марева местами заметно проглядывал гранитный цвет скал. Видимо именно из-за этого Цын действительно напоминал настоящий рыцарский замок.

Наружные стены, башни и все первые этажи замковых построек были сложены из множества обломков дикого камня, имеющегося в окрестностях в изобилии. И только сверху над всем этим помещался рубленый надстрой из аккуратных лиственничных бревен. Или не лиственничных... Впрочем, не знаю.

— Над замком только знамя Ветриба. Видишь, над воротами? — Аниз снова поднес бинокль к глазам. — А где Потур? Если он здесь, его стяг должен быть вывешен — Ветриб его вассал.

— Обязательно? — поинтересовался я.

— Обязательно. В такой глуши, как здесь, верховный сюзерен — солнце в небе. Нипочем скрываться не станет.

— Даже если этого требует обстановка? — уточнил я.

Аниз даже покосился на меня. Он, кажется, так и не понял, отчего я задаю свои вопросы.

— Да от кого ему скрываться? В его же собственных владениях!

Ах да, конечно же! Пришлось стукнуть себя кулаком по лбу. Разумеется, действительно — чего же скрываться-то?

— Ну, значит, его нет уже в замке. Или и не было вовсе.

Мне эта мысль казалась логичной. Но Аниза и она не устраивала. Он покачал головой, не отрываясь от бинокля.

— Нет... Залиба сказал, что они отправились именно сюда. С полдороги его вернули — ловить тебя в лесах Брида — но место сбора было назначено все равно здесь. Куда им еще деваться?

— Ну, мало ли... — я не знал — куда, но отозваться счел нужным.

Но Аниз снова помотал головой.

— Ветриб здесь. Судя по знамени. А он у Потура в этом деле был главным доверенным. Значит — и Потур должен быть тут. Но... нет, — решил он и принялся слезать с дерева. — Надо еще раз поговорить с Залибой. Что-то не то он нам сказал. Или — не то ему самому известно...

Я спускаться на землю не стал. Видел я уже, как Аниз с Залибой "разговаривает". Мне грешным делом показалось давеча у знахарки, что он того раненного допрашивал. Куда там!

Тот — сам отвечал. Вполне свободно. А тут... Залиба превращался в куклу с вытаращенными глазами и говорящим ртом. Причем рот, похоже, говорил совершено самостоятельно. В связи с чем у колдуна явно возникала масса проблем.

Вроде по описанию ничего особенного, но смотреть на это дважды, без особой необходимости, не возникало никакого желания. Тем более вряд ли Залиба что-то новое скажет.

Только за последние дни Аниз "беседовал" с ним несколько раз, проверяя дорогу к замку. Опасался ловушек. И, по моему, из колдуна было выжато все. Так что я остался разглядывать замковые стены Цына.

Прикидывая, каковые варианты в связи с ними приходят в голову. Замок я готов был брать сейчас независимо — есть там кто-нибудь или нет. Причем как бы по причинам ни с Потуром ни с Ветрибом вплотную никак не связанным.

Если честно признаться, то можно сказать, что за последние несколько дней я почти озверел. Причиной же тому послужило следующее...

После эпизода с посыльным огнем мы еще двое суток подымались по реке, почти до самых истоков — ширина Крутички сузилась до нескольких метров, наш струг просто уже не вписывался в повороты.

Там, в верховьях, в небольшой торговой фактории Терета, мы сошли на берег, чтобы дальше идти пешком. Фактория выглядела как осажденная крепость: бревенчатый палисад, башни с часовыми, приготовленные на стенах котлы с дровами под нимим...

Несомненно, здесь жили люди лучше деревенских жителей умеющие организовать оборону. Мне еще раз подвернулся случай убедиться, что Словинец не исказил информации. Поскольку причина мобилизации была как раз в волколаках.

По словам управителя фактории, передвигаться по окрестностям в одиночку стало по настоящему опасно. А совсем недавно оборотни и вовсе словно с ума посходили. Стали нападать на кого ни попадя.

Нашу компанию он, впрочем, посчитал вполне безопасной. Поскольку даже пристегнул нам попутчиков через холмы. Как оказалось, на другой стороне гряды располагалась небольшая деревенька — крайние граничные владения Ветриба. Из нее народ время от времени приходил на сторону Терета — делать покупки.

Пришлось согласиться. Все равно другого пути на ту сторону не было. Трехдневный поход лесом гораздо веселей смотрелся в большой компании. Тем более что несколько мужиков из ветрибовой деревеньки выглядели вполне крепкими и не шибко нервными.

Хотя оборотней и побаивались. Но не очень. Причина их такого спокойствия выяснилась довольно быстро: как оказалось, в их деревне с оборотнями инцидентов было как раз ровно в десять раз меньше.

И можно было считать их жизнь абсолютно нормальной, если бы не жуткие новости от соседей. Под влиянием этих новостей их деревня мало по малу тоже превращалась в крепость. А кое-кто и вовсе подумывал удариться в бега. Куда вот только?

Аккурат на второй день, где-то посередине, в поросших веселенькими рощами распадках между холмами водораздела, мы и наткнулись на следы волколаков. Первым шел в тот раз Аниз. С ним Ангрест.

Деревенские посередине. А мы с Архом — в арьегарде. В таком порядке мы и вырулили на поляну, вдруг встав. Начался какой-то смутный шум, а потом мужики стали расползаться по кустам, оставив только нас четверых.

Ну, пятерых, если считать Залибу, которого опекал Ангрест. Мы с Архом подошли поближе... И тут стало ясно, отчего мужиков потянуло блевать. Я и сам себя почувствовал абсолютно так же.

Не знаю, на каких крохах самообладания мне удалось удержаться. Во всяком случае, вид у нас у всех пятерых в тот момент стал довольно бледный. Четверых, точнее — не считая Залибу.

Пожалуй, только Робинзон, обнаруживший у себя на острове объедки пиршества каннибалов, испытывал, наверное, похожее чувство. Остатки разорванных людей усеивали центр поляны.

Во всем неприглядном виде, в каком могут быть валяющиеся на земле части тел. Толстым слоем на них копошились мухи. По траве тянулись перепутанные внутренности.

Уже и не поймешь, кто были эти люди и сколько их. Несколько лисиц и прочей лесной мелочи, отбежав в кустарник, сверкали оттуда на нас глазами.

— Великое Небо!... — пробормотал вдруг Аниз, взглянув куда-то в сторону.

Я повернул голову туда и увидел что-то, висящее на кустах. Что я даже не сразу и опознал. Причем это что-то еще дышало...

Не хочется это описывать. Мы до вечера хоронили остатки. Мужики все стали совершенно уже зелеными. Ребенка с содранной кожей пришлось добить нам самим — Аниз ничем не мог помочь.

А то, какого пола э т о было когда-то, — удалось определить далеко не сразу. Мы после этого, не задерживаясь, шли всю ночь. Озираясь по сторонам, как насмерть перепуганные вороны.

А мне по моим способностям выдалось изображать постоянное боевое охранение. Держа автомат наизготовку. Никто на нас, понятно, не напал — дураки, что ли? А когда мы вечером следующего дня, еле живые, явились в деревеньку, то узнали некоторые подробности.

Оказывается, несколько дней назад, ночью, волколаки напали и на эту — баронскую деревню. Переполох вышел немалый, но пострадавших почти не оказалось. За исключением одной семьи, пропавшей полностью — их дом стоял с краю.

Перепуганные селяне до сих пор не знали, что делать.

Я же от всего виденного был настолько зол, что даже материться не мог. С волколаками — а следов на поляне имелось достаточно — надо было кончать. И чем скорее, тем лучше.

Казначейский секретарь был безусловно прав. Так что я твердо решил этим делом заняться. Правда, сперва требовалось закончить с другим...

К замку Ветриба я вышел во вполне боевом состоянии.

* * *

Посидев еще сколько-то на вершине сосны и разглядев замок в деталях, я полез вниз. С Залибой, судя по всему, Аниз уже побеседовал. Так что оставалось — ужин. А после ужина — военный совет.

Ужин, по немой договоренности последнее время каждый раз оставался за мной. Нетрудно догадаться, почему. Газовая конфорка и набор полуфабрикатов сильно сокращают приготовление еды в любом походе.

Это я уже сообразил. Вот и нынче я сварганил закуску, не спрашивая, чья очередь. Забавно, что спутники мои никаких вопросов мне не задавали. Почему? Неужели репутация заморского колдуна путешествующего инкогнито столь красноречива?

Или что-то другое? Тем не менее, каждому досталось по миске, и некоторое время все в молчании посвятили трапезе. Залибу тоже накормили. Забавно, на первый взгляд, что пленный колдун вел себя совершенно свободно.

Если так можно выразиться. Во всяком случае, не был связан и не напоминал собой ходячую куклу. Только старался не смотреть никому в глаза. Для меня такая практика представлялась чем-то непостижимым.

Тем не менее, демонстрация способностей Аниза была налицо. Каких только — этого я пока сообразить не смог. Между тем, поужинав, мы закурили. Кроме Ангреста и Залибы. Колдуна и вовсе отвели в сторонку подальше.

— Что ж, — сообщил Арх всем присутствующим, окутываясь клубами дыма из трубки. — Залиба по-прежнему ничего другого не говорит. Потур должен быть здесь. Но знамя его отсутствует. И это мне не нравится. В то же время ничего другого взамен у нас нет. Таким образом, прошу высказываться. Будем решать, что делать.

Вообще-то у меня было мнение. Что он сам давно уже все решил. Но по каким-то соображениям устраивает парламент. Поэтому времени тянуть не стал, а сразу высказал, что считал нужным:

— На мой взгляд, Потур вполне может быть здесь. А флаг не вывешивает как раз для маскировки. Не знаю, почему вы считаете это невозможным. Поэтому думаю, что действовать надо по тому плану, что был заранее вами намечен.

Я был тут в компании младшая величина и потому высказывался первым. Арх, ни слова не говоря, пыхнул трубкой и посмотрел на Аниза. Носатый вояк сообщил: