Фэнтези-2018 Девять дней исправления

— А если однажды эльмуры, после того как научаться полноценно говорить и изобретать орудия, тоже обретут волю?

— Тогда я буду готов назвать их людьми. Видишь, в чём разница? Я не животное и моя природа не заставит меня выбирать себе в жёны самую красивую и стройную. Я выбрал тебя, потому что ты другая. С кем ещё я бы мог, лёжа в постели, разговаривать о различии меду человеком и животным?

Аррадра рассмеялась, и Трилон тоже.

Идя по тёмному и холодному замковому коридору, он всё ещё держал этот разговор в голове и всё ещё улыбался. Свет его факела вылавливал двери, только недавно очищенные от завалов и паутин, а он не мог вспомнить, как выглядит нужная ему. Потом, увидев ориентир — старую, потрескавшуюся статую Ширтанара, — выбрал нужный поворот.

Фаралон сидел на своём месте, спиной к нему.

— Так и знал, что ты не спишь, — сказал Трилон и, подойдя ближе, увидел, что на столе перед его другом покоится книга, уже без защитного тканевого покрова. Её листы лежали ровно, как будто их только что аккуратно сложили друг с другом. Никто бы не сказал, что ей почти сотня лет. — Уже читал её?

— Нет, — едва слышно ответил директор. Трилон не расслышал, а понял всё из покачивания головы.

— А когда собираешься?

Фаралон повернулся к нему лицом.

— Когда наберусь смелости.

— Боги! Прекрати уже разыгрывать спектакли и просто прочитай её! — Трилон сел на своё место, напротив директорского. — Я бы и сам прочёл, но, ты же знаешь, не могу.

— Пять последних страниц написаны на колоридском...

Трилон опешил, потом потянулся к книге, но замер с рукой, занесённой над ровной обложкой, замешкал. Волнение накатило откуда ни возьмись. Отогнав его, он всё же взял книгу в руки, раскрыл на последней странице.

— Ты обманул меня!

— Да, — без тени улыбки, тем не менее с усмешкой в голосе сказал директор. — Но ты понял, каково это. Почувствовал страх. А если бы осознавал всю полноту ответственности, которая ложится на того, кто прочтёт эту книгу, то боялся бы ещё больше.

Трилон вернул книгу на стол и облокотился на спинку стула.

— Мы сможем что-нибудь изменить? — спросил он.

— Возможно, — ответил Фаралон. — Но вопрос, захотим ли?

— Ты в последнее время какой-то сам не свой, друг. Такое чувство, что ты перечитал пафосных книжек и теперь пытаешься подражать героям. На тебя плохо влияет твоё бремя. Хватит. Я уже давно готов нести его вместе с тобой. Выучи меня этому языку...

— Ты всё ещё не до конца понимаешь, что нам попало в руки, — серьёзно, слишком серьёзно процедил директор. — Это уникальное, неповторимое явление, с которым в нашем мире не сталкивался никто, кроме автора этой книги. И тот факт, что она покончила с собой сразу же, как только дописала последние строки, говорит о многом.

Он помолчал немного вместе с Трилоном, но потом договорил:

— Хотя в одном ты прав...

...

Шестой день

Из коридора послышались частые шаги, и вскоре, распахнув дверь так, что она ударилась о стенку, в кабинет вбежал Хэрик.

— Магистр Трилон! Какой-то человек настойчиво требует разговора с вами. Говорит, у него срочные новости и вы должны торопиться.

— Что за человек? — директор с трудом поднял утомлённые недосыпом глаза.

— Я первый раз его вижу, магистр. Он в красной шапке, как у гонцов. Молодой, но с усами.

Алатос!

Соскочив со своего стула и уронив на пол некоторые бумаги, Трилон последовал за Хэриком.

У входа в школу их и впрямь ждал мужчина с усами и в аккуратной шапочке, которая, правда, казалась мятой из-за того, что контуры искажал магический барьер, заслоняющий вход.

— Зачем ты пришёл? Что случилось? — спросил директор Алатоса.

Тот опёрся руками о магическую преграду, пускай это должно было вызывать у него неприятные ощущения, и громко и серьёзно проговорил:

— Её собираются казнить! Ты должен помочь спасти её! Мы должны ехать на центральную площадь?

— Что? Как? Почему? — растерялся Трилон. — Хорошо, я сейчас выйду. Ты сможешь поймать нам повозку?

— Внизу мой человек оставил для тебя коня. Езжай как можно быстрее. Я буду ждать тебя на площади.

Сказав это, Алатос со всех ног побежал вниз, к основанию держащей школу скалы.

Игнорирую вопросы Хэрика, Трилон быстрым шагом двинулся обратно к своему кабинету. Из-за поворота появился Дардарон.

— Отлично! Хорошо, что ты мне встретился, — обрадовался директор. — У тебя есть с собой стерень?

— Есть, — опешив, ответил тот.

— Дай его мне. Я иду за город.

Трилон протянул руку, всем своим видом показывая, что не может ждать.

— Постой. Зачем тебе?

— Просто дай мне. Я спешу. Да, у меня в последнее время очень много тайн от тебя. Прости за это. Обещаю, когда вернусь, всё тебе расскажу.

— Говоришь так легко, будто есть большой шанс, что ты не вернёшься.

Трилон не ответил, а ещё выше поднял протянутую руку, намекая, чтобы Дардарон торопился. Тот вынул из кармана серые камни и вручил их другу. Директор, даже не поблагодарив его, быстрым шагом двинулся к выходу из замка.

— Помнишь, — прокричал ему вслед Дардарон, — что мы говорили? Что бы ни случилось, мы не должны уходить из школы. Наши враги именно этого от нас добиваются, любой ценой.

Трилон остановился.

— Помню.

— Может пора прибегнуть к этой умной мысли?

Директор, чуть обернувшись к нему, ответил:

— Вот тебе ещё одна умная мысль. Иногда может возникнуть такая ситуация, когда не твой враг решает, какой ценой ему добиться победы, а ты сам должен решить, какую цену готов заплатить за то, чтобы не проиграть.

Потом решительными движениями приблизился к магической преграде, протянул руку и прошёл сквозь неё. Дардарон стал у выхода, глядя ему в спину.

* * *

Сонный и задумчивый, Старагон вышел из своей комнаты. Сон стал подбираться к нему, только когда солнце уже начало пробиваться в окна. Всю остальную ночь, после того, как они втроём пробрались в школу и поговорили с магистром Дардароном, парень лежал на кровати, глядя в потолок, и прокручивал в голове всё случившееся, и сон никак не мог даже подступиться к нему.

Оказавшись в коридоре, он услышал хлопок двери, повернул голову и встретился взглядом с Алион. Стыдливость заставила их обоих резко отвернуться, и потом они, не глядя друг на друга, вместе побрели по пустому коридору в сторону лестницы на первый ярус.

— Я смотрю, ты тоже не спал, — заметила девушка.

— Конечно, — ответил он. — Я думал о тех людях, которых мы встретили. Кусочки мозаики никак не хотят складываться. Об этом тайном входе до вчерашнего дня знали только магистры Дардарон и Трилон и госпожа Аррадра. Какой шанс того, что кто-то случайно наткнулся на этот путь?

— Раньше этот замок принадлежал контрабандистам, и они проносили через этот проход товары. Кто-то из них остался жив и мог разболтать о проходе.

— Но как Гэльвский Каганат смог найти кого-то из тех контрабандистов? — Старагон протяжно зевнул. — Зря мы не спали. Этой ночью тоже будет не до сна. Два дня прошло с момента убийства магистра Палтанона. Сегодня ночью убийца должен снова выйти.

— Всё этот идиот, Таралон! — процедила девушка.

— Как думаешь, что учителя предпримут в этот раз? Снова будем рассаживаться по комнатам?

— Если это не сработало в прошлый раз, то и смысла повторять нет. Скорее всего...

Она замолчала, увидев двух стражников впереди себя. Старагон тоже присмотрелся к ним. У одного, более высокого, под глазами виднелись серые круги.

— И стражники не спали, — сказал парень. Лицо Алион стало почему-то мрачным и испуганным. По виску даже покатилась капля пота. Старагон ещё раз взглянул на стражника, облокотившегося о стену рядом с входом в зал, и вдруг понял. Он уже видел такие круги под глазами, они были вовсе не от недосыпа.

— Эй, ты, — позвала стражника Алион. Откликнулся его напарник, до этого дремавший в углу.

— Не слышишь, баран? Тебя зовут!

Он встряхнул друга, который выглядел так, словно не спал неделю. Потом тоже напрягся, заметив круги, отшатнулся, выругался.

— Ты заражён. — Произнесла Алион, твёрдо и жёстко.

Стражник с кругами уронил второй меч, который держал в руках, руками в перчатках потрогал пространство под глазницами. Коридор зашуршал эхом его участившегося дыхания. Лицо его отражало страх.

И Старагону тоже стало страшно.

* * *

Толпа вокруг висельного помоста хоть и расширялась прямо на глазах, была пока не такой уж большой. Когда соскочивший с лошади Трилон примкнул к её краю, то мог хорошо разглядеть лица мужчины в богатой одежде и троих приговорённых. Аррадра в грязной рубахе на голое тело стояла третьей с краю, ей на шею уже надели петлю.

Трилон огляделся и заметил Алатоса, стоящего недалеко, тоже с краю толпу. Волшебник подбежал к нему.

— Что случилось? В чём её обвиняют?

— Как будто ты сам не знаешь? — Алатос повернул к нему голову, взгляд его был диким, обозлённым. — За встречи с тобой. Тут почти каждое утро казнят по несколько человек, кого подозревают в магии или в связи с магами.

— Но как же суд?

— Больше он никого не интересует! Если речь заходит о волшебстве, люди просят казни без суда. А власть только и рада. Послушай, — Алатос одёрнул Трилона, глядевшего на Аррадру. — Ты виноват, ты и должен спасти её. Придумай же что-нибудь! Слышишь, ты обязан!

Маг закивал, но чувствовал внутри невероятно сильную беспомощность.

Человек на помосте, единственный, на ком не было петли, кашлянул, поглядел на толпу, которая уже успела разрастись до конца улицы, заговорил речь с листа. Это был приговор.

Трилон больше не стал ждать — решительно двинулся к помосту, расталкивая людей, словно высокую траву на поле. Как ни удивительно, они послушно уступали ему дорогу, а некоторые даже сами отскакивали, едва завидев его. "Точно, я ведь так и не переоделся из мантии", — дошло до него.

— Что ты творишь, смерд... — крикнул, состроив фальшивую злую мину, вельможа, но, когда присмотрелся внимательнее, тоже отступил. Трилон миновал его, обделив ответом, и обнял Аррадру.

— Спаси меня, слышишь! — умоляла девушка. — Пожалуйста!

Он глядел на её слёзы, чувствовал дрожание её тела, слышал недовольные крики людей, шаги по деревянной поверхности помоста двух крупных, по всей видимости, верзил, охранников вельможи, вышедших вслед за ним из толпы. Обернувшись, заметил, как они остановились в нескольких шагах от него, уже занеся крупные дубинки с округлыми железными шипами для удара и оскалившись. Трилону было плевать на них, он не боялся. Они же, как было видно, боялись, видя его одежду, и не двигались с места, ожидая приказа своего господина. Господин молчал.

— Тебя не казнят, обещаю. Я придумаю что-нибудь, — зашептал волшебник. — Если понадобится, убью их всех, но не позволю тебя тронуть. Клянусь!

Он повернулся к вельможе. Верзилы ещё сильнее напряглись.

— Какое право вы имеете казнить эту женщину без суда?

Толпа взвыла недовольными возгласами. Вельможа, явно почувствовавший себя увереннее, ответил:

— Я Вильтус Дарма, непосредственный заместитель графа Локсгера, властителя этого города. У меня есть право казнить преступников без суда. К тому же, граф Локсгер приказал казнить без суда магов!

— Эта женщина не имеет ничего общего с магией! — стараясь держаться уверенно, заявил Трилон. — Я являюсь директором школы магии... — он осёкся, когда толпа заглушила его недовольным, озлобленным шумом. — ...и вы не имеете права судить меня за магию. Эта девушка тоже входит в состав школы.

— Почему же она тогда живёт в городе, вместе с честными людьми? — озлобился Вильтус. — Вы, маги из школы, может и имеете защиту короны, но это не значит, что вам теперь позволено творить всё, что вздумается! Эта женщина обвинена в преступлении, и будет повешена, по всем законам Куастока.

— Не будет.

— У тебя нет здесь власти, маг! Посмотри на этих людей! Каждого из них хоть как-то задела беда Куастока. Каждый из них, если бы Боги создали этот мир хоть чуть справедливее, имел бы право собственноручно выпустить тебе кишки за всё, что случилось с ним и его семьёй! Моя дочь умерла от гаргены! — Вильтус сорвался на крик, полный ненависти и горя. — Я бы тоже с радостью повесил тебя прямо здесь и сейчас. Так что вали за стены своей школы, пока ещё можешь, и жди, когда мы, наконец, сможем с полным правом прийти к тебе и притащить на эту плаху! А не уйдёшь, то сделаем это прямо сейчас, повесим рядом с твоей шлюхой!

Трилон ничего не ответил ему. Вместо этого он повернулся к Аррадре и уверенными движениями принялся снимать с её шеи петлю.

— Не смей!

Верзилы подступили к нему ближе. Трилон бросил на них холодный, бесстрашный взгляд, и они снова застыли, не решаясь действовать. Убедившись, что эти двое не двигаются, а Вильтус строит злобную рожу, маг окончательно снял петлю с шеи девушки и, обхватив рукой её талию, повёл к ступенькам помоста. Верзилы стояли у них на пути. Трилон остановился рядом с ними, ожидая, когда они сами уступят ему дорогу. Он на это надеялся.

Постепенно в гул толпы прорезался звук трущегося металла и тяжёлых шагов. Толпа, расступаясь, пропускала к помосту отряд закованных в латы стражников с копьями. Навскидку их было пара дюжин.

Вильтус, заметно осмелевший, стал рядом со своими охранниками.

— Отойди от приговорённой, волшебник. Это твой последний шанс уйти.

— Я уйду, — сказал Трилон, которого распирала злоба. — Вместе с ней.

И зашагал дальше к ступенькам.

— Отберите у него девку! — приказал Вильтус охранникам. — Если маг будет препятствовать, применяйте силу.

Верзилы, тоже осмелевшие, подступили к Трилону вплотную. Тот заслонил Аррадру, продолжая идти поперёк. Когда эти двое вцепились в его руки, он произнёс заклинание щита, и их отбросило волной. Девушка тоже упала из его рук. Толпа разразилась испуганными криками.

Группа стражников, растолкав людей рядом с помостом, ощетинилась копьями и выпустила из себя троих, которые подоспели на помощь охранникам Вильтуса. Трилон закрылся от них щитом, но кто-то ударил ему по ногам, (видимо, один из лежащих на спине верзил) и он повалился на колени, хоть и удержал заклинание.

— Затащи девку обратно в петлю! — взревел Вильтус.

Один из верзил схватил Аррадру и поставил на место. Она сопротивлялась, но ничего не могла сделать. Тем временем стражники пробили щит Трилона и схватили того за руки. Он снова отбросил их заклинанием, но к нему подоспели охранники Вильтуса. Кто-то ударил его по голове.

— Вешайте их уже! — как будто из глубокого колодца донёсся голос вельможи, за ним последовал звук открываемой крышки, крик толпы. Трилон повернул голову и сквозь туман, покрывающий глаза, увидел висящую на петле Аррадру.

Он вырвался из хватких объятий верзил и обеими руками ударил по ним пузырём. Лицо Вильтуса, на которое упала кровь его охранников, словно сузилось, всё сжалось от страха. Стражники, бросив строй, все вместе стали забираться на помост. Трилон вовремя среагировал и пустил в их сторону волну пламени. Накалившееся железо заставило их повалиться и заёрзать, пытаясь снять его с себя. Огонь прошёлся дальше, попал на толпу. Вильтус же едва успел спрыгнуть с помоста и остался цел.