— Если честно, я сам не знаю, — смутился Невилл, смотря в пол. — Я всегда стараюсь всё учить, но когда профессор Снейп начинает ходить по классу, я будто замерзаю, и начинаю путаться в ингредиентах.
— Вот оно что. А ты не пытался от всего этого отстраниться? Ну, например, просто не обращать на профессора внимание?
— Пытался, — как-то жалобно проговорил Невилл. — Но не получается, особенно если профессор проходит рядом со мной.
— Не переживай. Я тебе потом пару приёмов расскажу, сможешь хотя бы так не реагировать на Снейпа.
Лицо Невилла озарила счастливая улыбка, оно и понятно, наконец, его мучения на зельях, если не окончатся, то станут полегче. Хогвартс-Экспресс тронулся, увозя нас из Лондона, а Гарри с Роном ещё не пришли, как впрочем, и Гермиона, что означает, мой путь в школу, в этом году, будет очень спокойным.
Ага, щас конечно.
— Всем привет! — раздался весёлый, командный голосок пушистой девочки.
Гермиона спокойно вошла в купе, держа в одной руке чемодан, а во второй клетку с котом. Следом за Гермионой в купе вошли Гарри с Роном, оба взъерошенные, и уставшие. Мы с Невиллом, поздоровавшись, помогли Гермионе поднять чемодан наверх, а если точнее, укладывали на верхнюю полку чемодан, только я и Невилл, пушистая в это время открыла клетку и достала котяру, шерсть которого, стала более пушистой, чем когда я его только купил.
— Теперь у нас в Гриффиндоре, будет двое пушистых, и очень много рыжего меха, особенно во время линьки— медленно проговорил я, готовясь на всякий случай защищаться.
— Живоглотик хороший, он не линяет, — буквально промурлыкала девочка, гладя кота. — А кто будет много болтать, того я заколдую.
— Ой, боюсь-боюсь-боюсь, — в притворном ужасе поднял я руки, сдаваясь.
Это же рыжее чудо, приоткрыло один глаз, посмотрел на меня, и клянусь, мне показалось, что этот котяра ухмыльнулся. Вот же, коврик для ног, обрею нафиг, наголо. Вместо пушистого, будет котом сфинксом.
— Гарри, Рон, вы чего такие? Что-то случилось? — стараясь отвлечься, спросил я у своих друзей, так как заметил, что отстранённо стал смотреть не на кота, а на его хозяйку.
— Угу, случилось. Мы с Гарри не смогли пройти барьер на платформу девять и три четверти, — зло бросил Рон.
— Как это? Такое ведь невозможно! — воскликнула самая умная студентка Гриффиндора.
— Ты об этом скажи тем, кто помогал разблокировать барьер. Папа вызвал коллег со своей работы, они минут десять пытались хоть что-то сделать. Мы буквально на последних секундах в поезд попали, бежали как сумасшедшие.
— Ужас, — подал голос Невилл, выпустив из рук Тревора. — Акцио, Тревор.
На морде жабы, было выражение полной обречённости, когда по мановению волшебной палочки, Тревор вновь оказался в руках Невилла.
— Ого, как ты это сделал, Невилл? — ошарашенно спросил Рон, не ожидая такой прыти от нашего товарища.
— Так Алекс, нас с Гермионой научил, когда мы ехали домой на каникулы. Мне теперь, хотя бы, не надо носиться, и искать Тревора, если он вновь убежит.
— А чего ты нас не научил? — уже у меня спросил рыжий. Мамочки, ведь теперь в Гриффиндоре не только двое пушистых будет, но и двое рыжих. Хотя каких двое, ещё же есть братья и сестра Рона. А-а-а, спасите.
— Так вы не просили, ребята. Я-то думал, что Гермиона вам рассказала и показала это заклинание. Если хотите, и вас могу научить.
— Я не против, — тут же выпалил Гарри, не дав Рону и слова сказать, хотя по его лицу было видно, что в данный момент ему не хочется учиться.
Следующие часа два, у меня ушли на обучение. Гарри научился этому быстро, минут за двадцать, остальное время ушло на Рона, причём к концу второго часа я уже так злился, что помочь мне вызвался Невилл, а потом и Гермиона. С горем пополам, втроём мы научили рыжего этому заклинанию, я же, с чувством выполненного долга, уселся возле окна, накрыв глаза капюшоном, и тихо прошептал:
— Areri mihi in via.
Быстро настроился, и отметил, что те артерии, которые отвечали за магию, сейчас светились голубоватым цветом, а вот те, что отвечали за врождённые силы, стали какими-то чёрными. Хм. Наверно это связанно с тем, что я пока не могу использовать силы на полную, значит, придётся усиленно тренироваться в этом году, чтобы Николас Фламель помог мне разобраться с тем волком. Проверил свои мышцы, со слабой улыбкой отмечая, что тонус стал выше, сами мышцы стали крепче, по сравнению с тем временем, когда я первый раз поехал в Хогвартс. Так-так-так, а это что такое?
Моя левая рука, как и правая, на более глубоком уровне анализа, была похожа на…. Ну, тут подойдёт аналогия, на цепи питания, как скажем на компьютере. За год, я так и не смог уверенно владеть левой рукой, пытаясь, есть ею, я обязательно ронял половину еды. Зато теперь понятно почему, несколько цепей, в моей руке, были, как бы отключены, излучая тусклую энергию. Попытки подключить, были похожи на удары током, цепи на некоторое время вспыхивали, но тут же снова тускнели. Мляха муха, неприятно очень, но как же я рад, что слишком упёртый, иначе спустя час, у меня не получилось бы по нормальному зажечь эти цепи.
— Кенори, проснись уже, — дёргал меня за плечо Гарри.
— Да, что такое? — очнувшись, спросил я. Боже, какая же это всё-таки хорошая способность. Вроде бы я не спал, но очнулся отдохнувшим.
— Наконец-то. Что с тобой было? Ты тут час сидишь и спишь, а твоя рука так дёргается, как будто тебя током бьют.
Протерев глаза, я заметил нового пассажира, Блейза.
— Блейз? Ты когда успел прийти? — зевая, проговорил я. Зевать пришлось, чтобы ребята думали, что я спал, а не путешествовал по своему организму.
— Да минут двадцать назад, пока ты тут дрых как сурок, — посмеивался Забини.
— Ха. Ха. Ха. Очень смешно, прямо плачу от смеха.
Из тамбура донёсся стук, а затем в купе заглянула улыбающаяся женщина.
— Хотите чем-нибудь перекусить, ребята?
— Конечно. Нам всего и понемногу, если можно, — выкладывая деньги и потирая от предвкушения сладостей руки, произнёс я.
Следующие пару часов, мы спокойно кушали сладости, переговариваясь и смеясь, иногда бросаясь друг в друга обёртками. На такой ноте, мы почти приехали к Хогвартсу, Гермиона вышла из купе, позволяя всем, кроме меня, переодеться. Как и в прошлый раз, голос машиниста оповестил нас, что мы через несколько минут приедем в Хогвартс, и нас попросили оставить свои вещи. Когда мы выходили из поезда, Рон споткнулся, и упал на землю, едва не разбив себе нос.
— Блин, рыжий. Под ноги смотри хотя бы, — проговорил Блейз, помогая ему встать.
— Да смотрел я под ноги, просто…. О нет! — Рон запустил руку под мантию, и достал какие-то ветки. — Моя палочка!
Так вот оно что. Это не веточки, а его палочка, ну, была, во всяком случае.
— Ребят, не тормозим и идём скорее, — быстро бросив свою фразу, я сразу побежал дальше, к каретам.
Если честно, я считаю это идиотизмом, что первокурсников доставляют на лодках, а остальных в каретах, рассчитанных на шестерых. Вот в чём тут смысл, а? Хотя, если вспомнить, как великолепно выглядел замок, то смысл есть, ведь дети буквально проникаются волшебством этого места, а запах, который чувствуется возле главных ворот, просто с ног сбивает. Задумавшись, я пропустил момент, когда нам сказали сесть в кареты, а просто стоял столбом, уставившись на тех, кто тянул кареты.
Фестралы. Мать моя женщина, отец мой прокурор. Как будто с коней сняли кожу, вынули внутренности, а на голый скелет вновь натянули кожу. Просто жуть, хотя то, что я их вижу, это не удивительно, я же сам в том году прикончил Квиррелла. Да и на моих глазах умер отец в той аварии. От мыслей об отце, сердце слегка сжалось, перед глазами вновь пронеслись моменты той катастрофы, самое отчётливое из которых, это момент удара об стену.
— Алекс, ты в порядке? — окликнул меня тихий голос. Сзади стояли мои друзья, обеспокоенно глядя на меня, и понятно почему, я ведь не только стоял столбом, но и как оказалось, из моих глаз текли слёзы. Чёрт, расплакался как маленький.
— Да. Всё хорошо. Поехали уже, а то я что-то голодный, сладостями не наешься.
Я первым залез внутрь, высунув голову из окна наружу. Наша карета медленно поехала к замку, а свежий ветер помогал мне снова начинать адекватно думать, хотя бы немного. Не удивительно, что я расплакался, ведь с того дня, как отец погиб, мне некому было выговориться, только маме, но и плакать при ней, я смущался, а при ком нибудь другом, тем более. Друзья, естественно, смотрели на меня, общаясь между собой, но я и не вслушивался в этот разговор, разве что краем уха слышал, как Рон сокрушается, по поводу сломанной палочки.
— Алекс, да что с тобой такое? Ты сегодня сам не свой, — слегка толкнул меня Гарри, всё же решив расспросить.
— Не знаю дружище, просто…. Просто на душе как-то тяжело сегодня, не обращай внимание, — стараясь улыбаться, ответил ему я.
Наконец, мы приехали к замку, нас собрали вместе, и повели в Большой зал, где через несколько минут, начнётся церемония отбора, и новые юные волшебники вольются в наш коллектив. Как же я не хочу сидеть за столом, и слушать учителей, не любил это со времён школы, но ведь надо блин.
Опять эта обстановка, четыре факультетских стола, ещё один стол для учителей, и много призраков, которых я бы, с большой радостью, изгнал. Распрощавшись с Блейзом, наша пятёрка расселась за своим столом, рядом со мной уселись Гарри с Роном, а Гермиона и Невилл сидели напротив. Через минут десять, первокурсников ввели в зал, которые явно нервничали от ожидания церемонии.
— Когда-то и мы там стояли и нервничали, да? — спросил Гарри, с улыбкой разглядывая новичков.
— А теперь, после того что мы в том году перенесли, мы теперь стали ветеранами, правда? — задал я с улыбкой встречный вопрос.
В церемонии не было ничего особенного, снова эта шляпа петь начала, от чего мои уши едва в трубочку не сворачивались, снова профессор МакГонагалл начала зачитывать свиток с именами учеников, и снова каждый из них надевал шляпу на голову. Хотя один момент всё-таки был интересным:
— Лавгуд, Полумна.
Юная блондинка, слегка пританцовывая, прошла к стулу, каждое её движение слегка гипнотизировало взгляды, во всяком случае, взгляд одного чёрноволосого паренька, который сидел, справа от меня, девочка точно к себе приковала, так как Гарри не мигая смотрел на девочку.
— Рэйвенкло! — громко закричала шляпа.
Вся школа захлопала девочке, как до этого другим детям, но вот справа, раздался тихий вздох разочарования. С усмешкой, я слегка ткнул Гарри локтем, и тихо зашептал, чтобы кроме нас никто не услышал:
— Что, Гарри, понравилась девочка?
Поттер не ответил, но очень сильно покраснел, а значит, я попал своим вопросом прямо в точку. Дальше всё было, так же как и в том году. Церемония закончилась, мы слушали глупую речь директора о том, что он рад видеть старых учеников, и рад приветствовать новых, потом наступило время ужина. М-м-м, ням-ням, как обычно тут много всего разного, а главное вкусного. И как обычно, Рон жрёт (именно жрёт, а не ест) как свинья.
— Рон, мля, — пнул я рыжего по ноге. — Хорош уже так жрать, будто тебя месяцами не кормят. Прояви хотя бы минимальные манеры.
Разумеется, рыжий с удивлением посмотрел на меня, не переставая жевать, вызывая у меня рвотные позывы.
— Господи, отвернись, — продолжил я, повернувшись к столу, с ненавистью смотря на кубок с напитком. — Ненавижу этот тыквенный сок, уж лучше сдохнуть от жажды.
— Ты чего, нормальный же напиток?
— Знаешь Гарри, это чай или кофе, нормальный напиток, но вот эту вот хрень, максимум можно назвать отстоем.
Ужин был не плохим, не считая тыквенного сока, дальше, старосты проводили нас до гостиной Гриффиндора и показали новичкам, кто, где спит. Но в этом году, после ужина, в сон меня не тянуло, поэтому прихватив из своей комнаты кофе, чайник и тетрадь с ручкой, я свалил из гостиной под руной невидимости, но не в заброшенный класс, как я делал раньше. Я же не дебил, чтобы проводить опыты с Непростительным заклинанием, почти в открытую, это будет то же самое, если я пойду в Министерство, и прямо при аврорах буду стрелять Авадой в стены. Нет-нет-нет, тут нужно другое место, более защищённое, а главное никому не доступное, пока я буду там находиться.
* * *
Выручай-комната, одна из самых лучших комнат во всём мире, наверное. Сейчас она предстала предо мной, в виде небольшой тренировочной комнаты, со шкафами книг, диваном и камином. Должен признать, эта обстановка мне очень понравилась, думаю, о чём то подобном, я иногда мечтал, проводя вечера в гостиной, дома или в Хогвартсе. Я даже ненадолго забылся, вот оно, то место, в котором я буду под защитой, и смогу учиться.
Книги, которые стояли в шкафах, по своему большинству, были по изучению древних техник магии и медицины, одна книга была по изучению магии крови. Если честно, пока я её читал, я несколько раз останавливался, чтобы меня не стошнило, слишком противны были некоторые обряды, например, чтобы улучшить свою физическую и магическую силу, нужно убить человека и впитать его кровь, в зависимости от силы убитого, увеличивается твоя сила. Тьфу, слишком противно.
Но вот кое-что из этой книги, оказалось полезно для меня. Кровавое копьё, которое можно создать из собственной или из чужой крови, мне приглянулось своей силой, а главное возможностью использовать почти в любое время.
Следующие пять часов я потратил на то, что бы с порезанной рукой создать копьё, попивая иногда кофе, но добился только лишь головокружения от небольшой потери крови.
Вот я дурак, как же я не подумал? Что же мне говорить теперь, когда все увидят у меня на ладони кровь или повязку? Ох, чёрт, какой же я всё-таки идиот, слишком редко думаю наперёд, от этого и влипнуть можно.
Наложив повязку на ладонь, я уселся перед камином с книгой по медицине, надеясь, что в следующие разы, мне не придётся бегать к Мадам Помфри, как завтра, если я конечно к ней пойду. А вообще, хороший сегодня день. Очень хороший.
Глава 16. Срывы.
Не спал я всю ночь, глаза буквально горели огнём, но зато я смог пополнить свой словарный запас медицинских терминов и выучить парочку самых простых лечебных заклятий. Меня всегда очень сильно интересовало такое явление, как регенерация организма, например хамелеоны, способны отращивать потерянный хвост, а дождевые черви могут из передней половины тела, регенерировать заново. А вот люди потеряли эту способность почти полностью, сейчас наш максимум, это регенерация кожи, волос и ногтей. Ну и клетки организма, в некоторой степени могут регенерировать. Но в лучшем случае, клетки, у обычного человека, держатся лет сто, у магов могут дотянуть до ста пятидесяти-двухсот лет.
