Танго с призраком. Том 2

— Безусловно.

— Освальдо не станет ждать еще двадцать лет, чтобы получить подходящего потомка. Ждать моей смерти... ему выгоднее жениться сейчас.

Эрнесто кивнул.

— Хорошо. Сейчас мы позавтракаем, ты мне расскажешь, как ты сюда приехала, я телефонирую на работу, и поеду к ритане Лассара. Поедем. Если хочешь.

— Эрни!

— Слово, Рита.

— Слово?

— Ты клянешься не вредить ей.

— Ей? Клянусь. Если... она не влюблена в Вальда?

Эрнесто качнул головой и даже улыбнулся.

— Ритана Лассара на редкость здравомыслящая девушка. Наш дорогой Освальдо ей решительно неприятен, — Эрнесто вспомнил кофе, кота и улыбнулся. — и она выражает это всеми доступными ей способами.

— Расскажешь?

— Обещаю. А ты мне о себе?

Сарита впервые улыбнулась, и Эрнесто едва не отвел глаза. Выглядело это откровенно жутковато.

— Если бы это стоило рассказывать?

— Потренируйся на мне, перед тем как идти к ритане. И пошли завтракать.

— Я не могу ничего есть.

— Сейчас сможешь. Идем.

Эрнесто даже смог не передернуться, когда Сарита прикоснулась к нему. И считал это своим большим личным достижением.

* * *

Как это бывает?

Очень... буднично.

История, увы, не нова, и повторяется из века в век, только и разницы, что здесь семья некромантов. А в обычных семьях такие вещи ядом решаются. Или несчастным случаем.

Ах, мы с супругой страшно любим лазить по скалам или гулять по крышам. Ах, у нее случайно закружилась голова.

Ах, я себя буду вечно винить... примерно с полгодика.

Потом женюсь, но вина останется со мной навсегда. Я ее раз в год буду доставать и проветривать. Наверное...

Сарита не могла рассказать ничего нового. Эрнесто за двадцать с лишним лет в полиции и не такого навидался.

Сначала девушка вышла замуж. Первые лет пять она была счастлива. Потом мужу очень захотелось сына, а рождались одни девочки. И следующие пять — десять лет он упорно делал супруге сына. Параллельно еще и скандалы, наверняка, устраивал. А чего она все никак не родит наследника? Ась?! И лучше — тройню!

Потом изношенный дамский организм запросило пощады и начал устраивать выкидыши и мертворожденных младенцев. Тоже понятно...

Потом супруг загулял, и семейная жизнь окончательно дала трещину. Хоть вдоль, хоть поперек... как нравится — так и считай.

Жена... в таких ситуациях все поступают по-разному. Но развод-то невозможен... Сарита бросилась устраивать судьбы девочек, которые не особенно волновали отца. Если только в их потомстве дар проявится, но вряд ли. Девчонки все в мать, пустышки...

Тьфу, одним словом.

Семья тоже была недовольна. Сарите напоминали, что ее взяли только из милости, а она даже сына родить не может... начали потихоньку травить, правда, морально. Но Сарита была неглупа.

Она отлично понимала, что это временно. До поры. До настоящего яда. Последние лет восемь она молилась только об одном.

Устроить дочерей ДО того, как от нее избавятся.

Это в восемнадцать у нее на глазах были розовые очки, а в ушах сладкая вата. Или сладкий сироп, разница несущественна...

В сорок она поумнела... немного.

Когда с ней началось... вот это... она тоже сообразила, что происходит. Не полная же дура! Так, частично. И насмотрелась, и наслушалась, и думала о многом.

И готовилась...

Когда понимаешь, что приговорить тебя могут в любой момент, что ты делаешь? Заботишься о тех, кто останется. А заодно обзаводишься союзниками, ну хоть какими, ищешь пути отступления...

Сарита искала.

И нашла себе союзницу в лице одной из горничных. В деньгах женщина не была ограничена никогда, и слугам помогать могла. Что иногда и делала.

У Эсми дочь была больна, и требовался хороший доктор. Сарита оплатила ей доктора, и получила всемерную признательность девушки.

Та и подслушала разговор.

И ритане пересказала.

Освальдо разговаривал с дедом по телефону. А если во время разговора осторожно взять трубку, то с другой стороны ничего слышно не будет. Тут главное вовремя положить ее на рычаг, когда закончится разговор. А то могут и понять, что кто-то подслушивал.

Эсми услышала достаточно.

И что Освальдо одобрил ритану Лассара.

И что дед согласился с его выбором.

И что Сариту пора убирать... впрямую они так не сказали, конечно. Но Освальдо вслух помечтал о вдовстве, а дед его поддержал. Что это значит, понимали обе женщины. И Сарита принялась размышлять о побеге.

Дочери были практически пристроены, младшая помолвлена, скоро свадьба, приданое Сарита перечислила на ее счет в банке...

Там все будет в порядке.

А вот с самой Саритой стало плохо...

Порча? Да, скорее всего... она думала и о яде, но не подозревала, как его можно дать. С порчей проще.

И доказать ее куда как сложнее.

Но когда живешь с некромантами, когда знаешь их привычки, когда...

Сарита решила поговорить с главой семейства Карраско. И расставить все точки над 'и', перечеркнуть все 'т' и прояснить ситуацию до предела.

Она умирает?

Ладно. Но ее дети неприкосновенны.

Глупо?

Ну да! Понятное дело, от умирающей женщины надо ожидать только разумных и взвешенных поступков! Правда же?

Сарита пошла к нему вечером. И оказалась свидетельницей разговора старого Карраско и его внебрачного сына. Тот тоже был в курсе появления Лассара и приехал к отцу не просто так.

Вовсе даже убеждая отдать Лассара ему. Дар у него был, но латентный, непроявленный. А вот супруги не было. А раз так...

Почему бы не жениться именно ему?

Хоть завтра! И дети у них могут быть с даром! Проявленным и активным!

Отказ был жестким. Дословно Сарита не пересказывала, но Карраско не церемонился. А чего? Все в его власти.

Сарита перестала быть полезна — ей пора умереть. Вальд будет холостым и пусть только попробует не жениться! В конце концов, можно и подлить чего девчонке, да и силой можно, они потом сами еще благодарить будут... вон, увезти ее куда-нибудь в глушь на недельку-другую, и там по всякому... авось и беременная приедет. И нет, не справится она с Вальдом. Как?

Она латентный некромант, непроявленный. А Вальд умный и опытный.

Эрнесто на этом месте хмыкнул, но Сариту перебивать не стал. Та и не заметила, увлеченная своим рассказом.

Тони планировалось использовать и как племенную кобылу, и добраться до всех секретов Лассара, благо, вступиться некому. А если дети пойдут...

Баба от детей — никуда. Ежели она нормальная, а не гиена!

Сарита слушала, и почти умирала там, в нише рядом с дверью.

Страшно было даже не то, как ее списали в отходы. За двадцать с лишним лет семейной жизни она поняла, что это может случиться. Свыклась как-то...

А вот то, с каким цинизмом говорили про юную еще девушку...

А если бы про ее дочь вот так?

Страшная штука материнский инстинкт. Сарита поняла, что ей просто жалко эту девочку... ну а кто она — взрослая, что ли? Восемнадцать лет, сирота... как ее младшенькая, считай...

Ну и...

Отомстить хотелось.

Даже не Антонии Лассара, которая, как следовало из разговора, от Вальда шарахалась. А вот всем Карраско...

Сарита подумала день — и решилась. Хотя подозревала, что старый Карраско был в курсе. Она решила лечь в больницу, потому как плохо себя чувствовала...

Что ж!

Ей разрешили — пусть Сарита умрет не в доме Карраско, а у всех на глазах. Меньше подозрений будет.

Кинуться к Эрнесто ей тоже не помешали.

Очень даже незатейливая история.

* * *

Эрнесто дожевал омлет, который казался ему не вкуснее травы, и бросил на стол вилку. Та покатилась, упала, зазвенела...

— Я сейчас переговорю с Барбарой, и мы поедем. Пять минут, Рита.

— Да, Эрни.

Эрнесто кивнул и вышел вон. А Сарита смотрела на упавшую вилку.

Вот так... и она сама упадет. Наверняка. А что с ней будет дальше? Куда она полетит? Во мрак? Или...

Больше всего пугала неизвестность. Карраско некроманты и властны даже над посмертием. Вот ведь беда...

Впрочем, долго предаваться печальным мыслям ей не дали. Эрнесто вернулся быстро, через пару минут, и помог Сарите встать. Погрузил ее в мобиль. Он был собой недоволен.

Сына не нашел.

А теперь, вот...

Хорошо ли это — взваливать на девушку такие задачи?

Плохо. Но разве он может поступить иначе? Дурак...

* * *

Тони проснулась поздно. Рита уже была в магазине и вовсю шуршала на кухне. Шальвена не было, но Тони его не звала и не искала. Призрак цел, а что занят своими делами...

А что — нельзя?

Она ему не запрещала, про синьора Пенья он очень удачно узнал, теперь они друзья навек, и Тони подозревала, что синьор даже ей чуточку больше обязан, чем она ему... Шальвен честно предупредил, что будет проверять свою гипотезу насчет колец, и девушка не станет его выдергивать. Особой надобности нет...

Пусть работает.

А она подумает, как лучше поговорить с Эрнесто Риалоном.

— Муррм? — поинтересовался с подушки синьор Мендоса. Как и всякий приличный кот, он полагал, что раз уж пустил в свой дом человека, тот должен приносить ему еду и служить грелкой. И проспал всю ночь на подушке у Тони.

Та не возражала.

Пушистое теплое тельце было приятно обнимать и гладить в полудреме, а мурчал кот вообще изумительно. Никакого сонного зелья не надо!

— Разберемся, правда, кот? А пока предлагаю одеться и позавтракать. Тебе-то хорошо, у тебя шкурка. А нам, людям... да, нам сложнее.

Тони уложила волосы, подумала, надела розовое платье, и спустилась вниз. Рита тут же поздоровалась, захлопотала вокруг, поставила перед Тони тарелку с овсяной кашей, положила в корзинку булочки, мед и варенье в розетки... и не сильно удивилась приглашению. Ясно же — ритана человек хороший, и не чванится.

Рита свое место не забудет, но уважение — не только кошке приятно. Мало ли, что она прислуга и из рыбаков? Ритана ее в обиду не дала, и расположение показывает...

Хорошая она, хоть и некромантка. Ну так... всякое ж бывает!

Да, и коту надо мяса положить. Пусть составляет дамам компанию.

Маркус Мендоса всецело одобрил такое решение, и тоже приступил к завтраку. Хорошо, когда люди правильно понимают свое место в кошачьей жизни!

Девушки как раз уничтожили содержимое корзины, и собирались пить кофе, когда Рита случайно взглянула в окно — и подскочила.

— Ритана! К вам!

— Кто?

Тони как раз сидела спиной к окну и видеть никого не видела. А вот Рита заметила. Ветерок тряхнул штору, открывая стекло, ну и...

К магазину медленно подкатывал мобиль. Явно — к магазину.

— И кого демоны с утра принесли? — недовольно проворчала Тони. И тут же улыбнулась. — Рита, можешь успокоиться.

— Ритана?

— Это тан Риалон. Считай, он свой.

Рита кивнула, решив потом прояснить, насколько и для кого этот тан — свой, но посуду убирать все равно не бросила. И быстро, быстро...

Свой там, не свой... Лучше не нарываться.

* * *

Женская фигура рядом с таном не понравилась девушке еще из окна. А уж в магазине... Вдвойне?

Еще и мало будет. Раз так в сотню, не меньше!

Не успела Сарита переступить порог, как Тони поднесла руку к горлу и отшатнулась. Синьор Мендоса вообще зашипел, словно три гадюки и с пробуксовкой когтей рванул из гостиной. Шляются тут, понимаешь...

Приличные коты от такого подальше держатся!

— Кто это?!

Какая там вежливость? Горло аж сдавило. И в глаза словно черного перца насыпали, аж защипало!

— Сарита Амалия Карраско, в девичестве Дюран, — представил Эрнесто. — А это Антония Даэлис Лассара.

Тони отступила еще на пару шагов.

— А... что с ней... с вами, ритана?

Сарита хотела открыть рот, или хотя бы поднять вуаль, но Эрнесто не дал. Некроманты...

— Тони, ты чувствуешь?

— Чего ту не чувствовать? Порчу? — непочтительно фыркнула Антония. — А что, можно ее НЕ почувствовать?

— Можно, — тихо произнесла Сарита. — Еще как можно...

И все-таки подняла вуаль.

Нельзя сказать, что Тони повторила высказывания Эрнесто. Но для восемнадцати лет у нее был неплохой словарный запас. Впрочем, долго она не разглагольствовала. А вспомнив, что в магазине есть посторонний, подняла руку и шагнула к кухне.

— Рита!

— Да, ритана?

— Рита, будь другом, оставь нас одних? Тут дела некромантские...

Рита кивнула.

Как и большинство слуг, она была любопытна. И в щелочку уже подглядела. И...

Что бы ни случилось с ританой под вуалью, она будет от этого держаться подальше! Это уж точно! Так что уговаривать не пришлось. Только дверь стукнула и юбка мелькнула. А Тони, опустив щеколду, вернулась к гостям. Хватило ей одного вопроса.

— Карраско?

— Да.

Сарите тоже его хватило. Задан-то он был правильно, чего уж там! Карраско. И причина, и следствие, и пролог, и некролог.

— Чем мне поклясться, что я не проявляла к Карраско никакого интереса? Вчера я сказала ему, что он мне не нужен. И никогда не будет нужен.

Сарита слабо улыбнулась.

— Можешь не клясться. Я просто хотела тебя предупредить. Но если ты и сама все поняла... тем лучше.

— Сложно было НЕ понять, — проворчала Тони. И посмотрела на Эрнесто. — Почему вы это не сняли? Эрнесто?! Почему!?

Эрнесто развел руками.

— Тони, посмотри внимательно. Ты эту порчу видишь?

— Да.

— Я тоже. И моих сил на нее не хватит.

— Так...

— А самое главное, если я ее сниму, это почувствует старый Карраско. И нашлет новую.

— Замечательно... и потому надо убивать ритану?

— Пока я замедлил течение болезни, — качнул головой Эрнесто. — И надо найти выход. Подходящий...

— Слушаю.

Не то, чтобы Тони была альтруисткой. Или кидалась на помощь всем и каждому, нет... Но есть вещи, которые спускать не стоит.

И свободный неженатый Освальдо Фаусто Карраско ей тоже рядом не нужен. Это уж точно...

Эрнесто потер лоб.

— Признаться честно, ританы, я не ожидал такого подхода...

Две женщины посмотрели на некроманта. Потом друг на друга. А потом вдруг, неожиданно даже для себя самой, Сарита хихикнула.

— Эрни, ты полагал, что мы станем тратить время на глупые бабские склоки? Когда у меня его почти не осталось?

Примерно это Эрнесто и предполагал. Но как о таком скажешь вслух?

— Я привык к самому нелогичному человеческому поведению, — выкрутился мужчина. И посмотрел на Тони. — Можно мне кофе?

— Насколько я понимаю, это значит, что тан Риалон придумал выход из ситуации, — хмыкнула девушка. Но кофейник был горячим и на плите, оставалось только разлить чудесный эликсир по маленьким чашечкам, добавить сахар, сливки, лимон и мед по вкусу (лимон — тану Риалону) и вручить чашечки гостям. Ну и самой устроиться в кресле.

— Я тебя хотела предупредить, — шепнула Сарита.

— Спасибо...

— Тебе надо поберечься. Освальдо может тебя просто похитить...

Тони хмыкнула.

— Ну-ну...

Вариант с насильником в ее жизни уже был. Не учел бедняга лишь одного, что ведьмы — это вам не простые прямолинейные некроманты. Ведьмы тебе так жизнь испортят, что некромантам там уже делать будет нечего.