— Вы хозяин этого замка? Ветриб? — голос Арха прозвучал как холодное железо. Я, отойдя в сторону, скромно решил наблюдать. Поскольку никакой надобности во мне пока что не наблюдалось.

— Да, это я... — несколько оторопело ответил Ветриб. Но вполне уверенно.

— Именем короля, вы арестованы! — продолжение последовало незамедлительно. Я даже поежился, представив себя на месте Ветриба.

— За что?! — завопил встрепанный барон, делая слабые попытки задергаться от волнения. — Я не виновен ни в чем! В чем меня обвиняют?! Кто вы такие?!

— Королевская Контрольная Комиссия, — тем же ледяным тоном уведомил Арх, и я чуть не расхохотался — настолько для меня это прозвучало нелепо. Комиссия партийного контроля!.. Мать-перемать!... Но при всем при том одно могу сказать: на месте Ветриба мне в тот момент совсем не хотелось оказаться.

Арх, между тем, продолжал излагать арестованному:

— Вы обвиняетесь в причастности к захвату в плен дочери покойного барона Клады, произошедшему в принадлежащем этой семье замке Ток, и нанесении этому семейству имущественного и морального ущерба!

И, выслушав всю эту довольно длинную формулу обвинения, к моему полному изумлению, Ветриб вдруг успокоился! Я не поверил своим глазам, но это было именно так: он успокоился. Почти совершенно.

— Так вы люди короля? — словно ничего не случилось, спросил он. И тут же продолжил весьма уверенно:

— Но ведь девушку уже забрал королевский уполномоченный! Чтобы препроводить ее в Поставль! Он был здесь несколько дней назад. Он полностью меня оправдал и принял у меня новую вассальную присягу взамен утраченной! Очевидно, господа, новости еще не дошли до вас?

Немая сцена, последовавшая за этим заявлением, могла бы быть достойной самого бессмертного "Ревизора". Правда следует заметить, не на столь длительное время. Первым опомнился Арх.

— Объяснитесь, сударь! — произнес он, держа руку на своем лавровишневом топоре.

Однако в этот драматический момент пришлось слегка отвлечься. В дверь начали колотить, призывая господина. Надо полагать, стража обнаружила источник произведенного шума.

Ветрибу недвусмысленно указали в сторону доносящихся из-за двери голосов. И минут пять ему пришлось утрясать дело с охраной. Уверяя, что он занят и что беседует с важными гостями.

Поскольку дверей Арх, судя по всему, открывать не собирался. Покуда не получит должных объяснений. Когда люди Ветриба, ворча недовольно, удалились, Ветриб, наконец, смог удовлетворить наше любопытство.

И удовлетворил.

Полторы недели назад, когда мы только еще начали подъем к истокам Крутички, под стены замка Цын прискакал, ни много ни мало, отряд королевского наместника на севере. Герцога Берана. Под королевским флагом и с королевскими полномочиями.

Для свершения правосудия. От Ветриба и Потура именем короля Дарека потребовали сдаться и выдать им плененную дочку барона Клады. Отказать им не было никакой возможности.

Поскольку в отряде, видимо именно на такой случай, присутствовал специально присланный столичный маг — полномочный военный магистр. А им с господином даже защищаться в этом плане было нечем.

Поскольку их единственный колдун, Залиба, сейчас находился далеко отсюда. Занимаясь умножением своих профессиональных знаний. Но даже с ним они ничего не смогли бы сделать против военного магистра, поэтому они вынуждены были сдаться.

Я, признаться, от услышанного слегка обалдел. Но оно и в сравнение не шло с тем, что последовало далее. Заняв сдавшийся на милость замок, королевские посланцы немедленно произвели следствие и суд.

Основываясь на показаниях самих задержанных, свидетелей из числа многочисленных слуг и солдат и на рассказе девушки, военный трибунал наместника его собственной волей вынес решение — казнить Потура за совершенное им бесчестное преступление.

Ветриба же, как вассала, суд решил помиловать, посчитав его невиновным в замыслах и приказах господина. Которые Ветриб обязан был исполнять, раз уж дал клятву верности.

Надо признать, что молодая дочь барона Клады, полная милосердия, просила сохранить приговоренному преступнику жизнь, но наместнический трибунал продемонстрировал непреклонность.

И преступный барон Потур был немедленно казнен путем повешения прямо на воротах замка Ветриба. В качестве, надо полагать, наглядного экспоната — в воспитательных целях и вообще в немалое назидание.

Сам же Ветриб — от греха подальше и просто профилактики ради, был обращен в новые вассалы — на сей раз лично к герцогской семье. В чем и был приведен торжественно к присяге.

Сразу же после завершения заседания суда, вынесшего свой приговор, скорый, но справедливый. После чего отряд отбыл обратно в резиденцию герцога. А приходящие в себя от очумения обитатели замка едва успели похоронить повешенного Потура.

Единственным из нас, кто сохранил жизнеспособность после всего увиденного, остался Арх. Остальные впали в легкое грогги от невероятного результата похода. Ветриб же, исповедавшись, наоборот — слегка приободрился.

— Если благородные судари пожелают, — предложил он. — Я могу послать за дарованной мне королевской грамотой, подтверждающей решение суда, и объявляющей меня совершенно невиновным по этому делу!

Арх в ответ только поморщился. Потом спросил:

— С каких это пор рядовые командиры отрядов собирают наместнический трибунал? Не пытаешься ли ты нас надуть, Ветриб?

— Я? — благородно оскорбился Ветриб на это. — Зачем? Трибунал был действительно собран командиром отряда. Но его ранг позволял отправлять правосудие такого рода.

— Да уж не сам ли наместник это был? — не успокоился Арх.

Но Ветриб не смутился совершенно. Чувствуя за собой букву закона в полный, так сказать, рост:

— Но я же сказал, что это был особо доверенный человек герцога? — напомнил он. — Отрядом командовал его сын. Граф Ластура.

Секунду Арх смотрел на Ветриба не мигая. Потом по привычке потер пальцем возле уха.

— Сам герцогский наследник, — медленно повторил он, раздумывая.

Я же к этому времени уже достаточно пришел в себя и бросил по вопросительному взгляду на Ангреста и Аниза. Однако оба ответили мне искренним пожатием плеч. О, эта благородная лапидарность!

Все мы торжественно помолчали. Только по разным, очевидно, причинам. А ведь где-то недалече "занимался умножением знаний" Залиба. Лежа под кустом в лесу. При этом неожиданном воспоминании о пленном колдуне я чуть не рассмеялся.

Но все же удержался от смеха. Но все равно: что за дурацкая ситуация — постоянно брать штурмом замки, которые мне вовсе и не нужны! К чему, спрашивается, такие шутки, граждане? Право слово — это даже как-то становится утомительно.

Тишину нарушил голос Аниза:

— Похоже, мы зря пришли, судари.

На глазах воспрянувший Ветриб энергично кивнул головой.

— Совершенно зря, господа! Уже все выяснено и разрешено. Никаких проблем! — бодро заверил он нас. Я чуть опять не захохотал.

— Помолчите, сударь, — сухо остановил его размышляющий о чем-то своем Арх. О чем, бога ради? И так же, вроде, все ясно. — Что бы окончательно убедиться во всем вами сказанном, — сообщил Арх Ветрибу. — Нам остается только осмотреть замок. Для подобных действий у нас есть все необходимые полномочия. Убедитесь, — он полез за пазуху, вынул и предъявил какую-то бумагу. — Личный указ короля Дарека. Потрудитесь дать соответствующие распоряжения.

О господи! Обыск! После всех этих лазаний то под землю, то по стенам! Но ведь очевидно же, ясно, что Ветриб совершенно спокоен на этот счет! К чему же затевать эту канитель? Или только проформы ради?

Но оказалось — нет. Арх и в самом деле решил организовать обыск. Ветриба подняли с постели. Вызвали слуг. Коридоры наполнились звуками голосов, шумом шагов и мечущимися тенями.

Дотошность Арха показалась мне не совсем понятной. Он и в самом деле задумал производить досмотр прямо сейчас. Не отходя, так сказать, от кассы. Аниз и Ангрест, как-то не очень уверенно молча, последовали за Архом не отставая.

Мне оставалось только не отбиваться от коллектива. Что делать? Совершенно уже оправившийся духом Ветриб во главе процессии, сопровождавшей высокую прибывшую комиссию, повел нас в путь по замку. На ходу давая пояснения. На мой взгляд — не нужные.

Мимо тянулись какие-то лестницы, стены, коридоры. Мне нисколько не хотелось смотреть на них, тем более обыскивать. А хотелось лечь спать и поскорей плюнуть на эту дурацкую операцию по проникновению в замок. Куда просто можно было постучаться.

Меня, собственно, происходящее уже не касалось. Девушка была спасена. До замка Цын мы добрались. Злодея покарали без нас. А разбираться, например, с Ветрибом, у меня не было абсолютно никакого желания.

К тому же он, как ни как, официально признан невиновным — и все такое прочее...

Но тут мы вышли, наконец, из башни во двор. И сопровождающая свита шустро дунула куда-то в сторону. Я даже не понял, куда. И почему? Стал оглядываться. И тут в свете многочисленных факелов разглядел по сторонам двора плотный строй фигур...

— Стойте и не двигайтесь! — велел металлически лязгнувший голос кого-то, оставшегося в тени.

Комментариев не требовалось: в руках у застывших спереди справа и слева солдат узнаваемо темнели взведенные арбалеты. Вояки схватились за оружие. Аниз сделал руками какой-то характерный жест — не то плащ отбросить за плечи, не то к богу воззвать...

И вдруг, словно судорога исказила окружающее. Как-то... Даже не знаю. Как в голивудских фильмах любимый эффект — изображение из плоского вытягивается в "трубу", все перекашивается. Вот так и тут.

Только... все было как бы невидимо. Лишь какие-то намеки в воздухе, чуть искривленная перспектива... Ну, в общем, так вот это воспринималось. Но на ногах я устоял с трудом. Запоздало вскинув ненужный автомат: я не успевал.

Очень просто и весьма элементарно. Я бы, пожалуй, еще уклонился от нацеленных на меня стрел. Но на всех остальных... Им уклоняться было бы некуда и некогда. Встреча задумана была очень грамотно.

Я подумал было про ту странную растяжку времени. Что вышла у меня в потуровом застенке. Но — не знаю, откуда, но я знал это без сомнения — здесь эта штука не сработает. Обстоятельства не те.

Я замер. Замерли вояки. Ничего не происходило. Словно все так и должно быть. Потом все тот же голос посоветовал:

— Сложите оружие. В вас не станут стрелять, если сдадитесь.

— Аниз! — встревожено вскричал Арх.

И только тут я стал соображать. Что с чародеем нашим что-то не так. Аниз стоял столбом. Напряженно разведя чуть в стороны руки — все в той же странной позе, что и в начале. И ветер шевелил полы его плаща.

— Бросьте оружие! — повторил тот же голос все так же спокойно. Хотя в нем и прорезалось заметное напряжение. — Колдун ваш вам не поможет. А от арбалетов не спрятаться. Бросьте!

Мы переглянулись. Ну, скажу я им пару ласковых! Если мы после всего этого уцелеем. План у них, видите ли, был! Да еще какой! Да ведь нас же здесь ждали! И Аниз хорош: повязал Залибу — и уже решил, что крутой! И я, дурак, не подумал!

Но все эти выражения я употребил исключительно, так сказать, для внутреннего пользования. Арху и Ангресту, сжимающим свои бесполезные железяки, я просто пожал плечами — не все же им быть лапидарными. Могу и я.

Выждав немного, я нагнулся и положил "аксушку" на землю. Лучше уж, как известно, стрижену быть, чем биту...

— Колдуна хватайте! Колдуна в пятнистом! — раздался сразу же другой голос. В котором я без усилий узнал Ветриба. Ничего все-таки не понимаю: он же совершенно спокоен был и насчет проверки и до этого, насчет обвинений. Неужели врал? Так не похоже. Что тогда?

— Вяжите его! — не унимался Ветриб, знакомый со мной не понаслышке.

— Уймись! — тяжело упал из темноты неожиданный ответ. Говоривший произносил слова с усилием. Словно удерживал на весу немалую тяжесть. Так что говорить ему приходилось сквозь зубы. — Этот твой "колдун" — никто. А вот тот, низенький... Полный магистр! Вяжите его в первую очередь!

Из тьмы сноровисто вынырнули оснащенные веревками солдаты и через минуту началась всеобщая возня, завершившаяся нашим связыванием. В этом процессе с меня сдернули рюкзак, кобуру со "стечкиным", нож с правой голени и запасные лезвия с левой.

В итоге руки у меня оказались стянуты за спиной. Чувствовал я себя довольно спокойно. Поскольку успел рассудить, что убивать нас прямо на месте не собираются. Зачем иначе было вязать? Шлепнули бы без проволочек — и все.

А так попались — хуже детей малых. Ай да Ветриб... Все-таки — ловушка? Теперь, когда непосредственная опасность — на его взгляд — миновала, Ветриб позволили себе приблизиться, выйдя на свет.

Вид он имел вполне довольный. Хотя близко старался не подходить. Но поязвить отважился.

— Надеюсь, — заявил он с полупоклоном, — Что ваш визит ко мне полностью удовлетворит короля Дарека, судари. Ему не надо будет никого казнить. А мне не надо выслушивать никаких обвинений! — и он в завершение издевательски расхохотался. Как и положено любому злодею по сценарию. Меня, честно признаться, передернуло.

Впрочем, кроме ближних Ветриба никто на него внимания не обратил. Что выглядело как-то странно. Правда в это же время проходила как раз транспортировка крепко упакованного по рукам, ногам и с кляпом во рту Аниза.

Куда-то мимо нас в темноту. По звуку судя — в башню. В подвалы, стало быть. Все равно я пока ничего не понимал и продолжал стоять индифферентно, насколько возможно. Ветриб оказал мне честь, обратив непосредственно свое внимание:

— А ты, бродяга, оказывается, просто дешевый шут, — резюмировал он, выразительно скривившись. — Ты ловко притворялся. Надеюсь, в преисподней тебе уже приготовили поудобней сковородку.

Да, конечно. И даже масла налили — чуть было не произнес я в ответ. Поскольку уже начинал злиться. Но сдержался: а ну как он по моей интонации заподозрит что? Я даже специально глаза опустил в землю: мол, стою, никого не трогаю.

Приготовился, одним словом, к долгой беседе в одни ворота. Но тут опять раздался какой-то шум и из тьмы на свет вышли новые действующие лица. И даже Ветриб от их приближения попятился обратно в сторону, держась подальше.

Стрелки между тем опустили арбалеты. Вновьпришедшие смени при нас стражу из замковых солдат. Все мы узнали этих новеньких. Поскольку не далее как перед отъездом из Терета все вместе присутствовали при осмотре тел волколаков, укокошенных мной в "Петухе".

Эти выглядели — один к одному: гривы волос, меховые безрукавки, штаны. Сапоги, крепкие фигуры. Даже кинжалы — или ножи? — были того же фасона. Униформа, одним словом.

Я успел изумиться: ночь же! Оборотням положено иметь хвостатый вид! Но тут на свет вышел некто, чей облик однозначно объяснял все сразу — по меньшей мере, хотя бы частично.

Это, безусловно, был колдун. И колдун весьма сильный. Во всяком случае этот человек совершенно естественно привык отдавать приказания. Это читалось на его лице.