| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Поравнявшись со мной, этот железный монстр немного притормозил.
— Эй, красотка! Прокатиться не желаешь?
Я ускорила шаг, не оборачиваясь. Ну, почему?! Мне осталось пройти всего-то ничего — каких-то пятьсот метров, или около того, а тут эти придурки!
Машина тащилась параллельно со мной, её пассажиры активно упражнялись в остроумии и сальных шуточках, самыми приличными из которых были "кис-кис-кис" и призывный свист.
Я стиснула зубы. Ещё немного...
— Эй, детка, ты не замёрзла? — Голос показался смутно знакомым. Я мельком взглянула на машину, и сразу же отвернулась: их там четверо и, судя по всему, все они не первой трезвости...
— Лиса!.. А я тебя и не узнал! Прыгай к нам, покатаемся...
— Вы меня с кем-то спутали. Езжайте дальше. — Сквозь зубы, стараясь ничем не выдать того, как я боюсь...
— Эй, Лиса, такое тело нельзя забыть. Харе ломаться, прыгай к нам. Не строй из себя фифу. Раньше ты была посговорчивей... — Гадкий смешок. Мудачьё!
Страх отступил перед злостью. Гнев нарастал волной, сметающей всё на своём пути. Скрипнули тормоза, щёлкнул замок одной из дверей. Что им помешает затолкать меня в машину?..
Я затравленно взглянула на останавливающуюся машину. Не надо... Всплеск ярости — и эмоции пропали, осталась лишь звенящая пустота...
Что-то в очередной раз грюкнуло, и машина покатилась под уклон.
..."Тормози..." "Уёбок!.." "Ручник, блядь!.." Я заворожено наблюдала, как машина, набирая скорость, зигзагом рыскала по дороге... Рывок в сторону, и автомобиль, подпрыгнув на низеньком бордюрчике, въехал в столб.
Какое-то время я не могла заставить себя сдвинуться с места. Способность двигаться вернулась лишь тогда, когда из разбитой машины, жутко матерясь, начали вываливаться помятые молодчики...
Я не стала дожидаться, пока они придут в себя — нырнула в ближайшую арку и побежала...
* * *
Это случилось во вторник. С самого утра я не находила себе места и придумывала оправдания, чтобы не идти на подкурсы. Не знаю почему, но мне очень не хотелось попадаться на глаза Руслану Андреевичу — такая возможность пугала и нервировала меня, даже невзирая на то, что по вторникам я ни разу не видела его на кафедре. Может, всё же стоит подстраховаться и придти прямо к началу занятия — тогда мне точно удастся избежать встречи с ним?..
Не удалось. Он вошёл в аудиторию через несколько минут после начала лекции и, кивнув в ответ на наши нестройные приветствия, направился прямиком к преподавательнице. Они о чём-то говорили, настолько тихо, что мне не удалось ничего расслышать, хотя, впрочем, я не особо-то и старалась, полностью сосредоточившись на пытке слиться с окружающим фоном, как можно ниже наклонившись над тетрадью и прячась за спины сидящих передо мной одногруппников. Хорошо, что мальчики у нас не мелкие...
— Алиса, собирайте вещи — и на выход. — Сердце запнулось, внутри всё похолодело. Меня теперь отчислят? Вздрогнув, я выглянула из своего импровизированного убежища: Руслан Андреевич даже не посмотрел в мою сторону... чего не скажешь обо всех одногруппниках, которые с интересом разглядывали меня: кто-то — украдкой, кто-то — во все глаза... Опять в центре внимания...
Я отказывалась в это верить. Нельзя же так строго, в самом-то деле... Я же всего одно занятие пропустила... ну, не считая тех, первых... Я сидела, не в состоянии заставить себя пошевельнуться, и наблюдала, как мой наставник за что-то благодарит нашу преподавательницу, идёт к выходу... Он остановился у двери и обернулся, наградив меня испепеляющим взглядом.
— Хватит тянуть резину, вы тратите чужое время. — Кажется, я крепко влипла. Его предостерегающий тон не обещал ничего хорошего. Трясущимися, непослушными руками я затолкнула в сумочку тетрадку и ручки, даже не заботясь о том, чтобы разложить всё по отделениям.
— И верхнюю одежду не забудьте. — Эта фраза похоронила все мои надежды. На негнущихся ногах я поспешила к двери, боясь, что из глаз брызнут слёзы...
Он стоял прямо напротив выхода из аудитории, опершись на подоконник. Моё появление вызвало у него кривоватую усмешку, и он поманил меня к себе.
Я сделала пару шагов навстречу к нему, готовая в любой момент отскочить — как от ядовитой змеи. Окинув меня с ног до головы скучающим взглядом, он выдал вердикт:
— В преподавательскую. — Блядство. Это словосочетание скоро будет преследовать меня в кошмарах.
В преподавательской опять никого не было. Мой наставник указал мне всё на тот же стул, что и раньше, а сам начал расхаживать по проходу между столами.
Примостившись на краешке, я поставила сумочку на столешницу, а руки сложила на коленях. А он тем временем неспешно прогуливался передо мной, и, кажется, не обращал на меня совершенно никакого внимания.
Молчаливая пауза затягивалась, но я не решалась нарушить её — просто сидела и наблюдала за ним. Через какое-то время мне стало казаться, что он вообще позабыл о моём присутствии... вот тогда-то он и заговорил.
— Ничего не желаете мне сказать?
Этот вопрос выбил меня из колеи. К чему-чему, а к такому я точно не была готова.
— Эммм, мне правда жаль, что я пропустила ле...
Он резко развернулся, наградив меня таким взглядом, что мои оправдания оборвались на полуслове. Какое-то время он просто разглядывал меня, а потом шагнул ближе.
— Алиса, почему-то мне кажется, что вы способны на большее. Ну же, придайте своим словам убедительности — или придумайте что-нибудь более правдоподобное, чем избитая фраза из дешёвого американского фильма с плохим переводом.
Он опять глумится надо мной. Да сколько уже можно-то, а? Я поймала себя на том, что сижу, сгорбившись — в классической заискивающе-извиняющейся позе подчинённого. Разозлившись — на себя, на него — я резко расправила плечи, откидываясь локтями на стол. И при этом неосторожно толкнула сумочку, от чего она опрокинулась на бок, а всё её содержимое веером разлетелось по полу. Я затаила дыхание...
Руслан Андреевич с интересом разглядывал разноцветные фольговые квадратики, лежащие прямо у его ног... Блядство! Лучше бы я их дома спрятала! Лучше бы их мама нашла! Но — как всегда — случилось самое худшее из всего возможного!
Оценив содержимое моей сумочки, мой наставник хмыкнул, ухмыльнувшись. Затем его насмешливый взгляд переместился на меня. Я вспыхнула, страстно желая провалиться сквозь пол.
— Алиса, вот уж никогда бы не подумал, что вы из тех девушек, которые наивно полагают, что толщина как-то влияет на степень защищённости. — Лицо залила краска. Да, на свадьбе — в числе всего прочего — мне как раз вручили и пару особо толстых кондомов... Блядство!!!
— Это... это не моё. — Мой голос прошелестел настолько тихо, что я сама с трудом разобрала слова.
— Да? Как интересно. А что оно тогда делает в вашей сумочке?
— Это... это подарок.
— Дааа? — Господи, более глумливого тона не существует в природе! — Всё интереснее и интереснее...
— Я ни с кем не...
— Охотно верю. — Вся весёлость из его голоса испарилась. — Только в этом нет ни капли вашей заслуги.
— Да идите вы!.. Ой! — Я прикрыла ладонью рот, будто могла запихнуть слова обратно. Он прищурился.
— Не уточните, куда именно? — Ледяной тон, в котором сквозит ничем не прикрытая неприязнь...
Мерзавец. Да как у него наглости хватило строить теперь из себя оскорблённую невинность? Он заслужил это — и я ещё слишком долго сдерживалась. Он разозлил меня. Да кто он такой, чтобы читать мне нотации? Я сверлила его взглядом — надеясь, он прочтёт в моих глазах то же самое, что я услышала в его голосе.
— Извините, — выплюнула я.
— Вот так-то лучше. — Ещё минуту назад он чуть ли не шипел, а теперь — беседует со мной светским тоном. Псих. — К слову, в чём-то вы правы — я сейчас ухожу. А вы идёте вместе со мной...
Я не стала спрашивать, куда. Судя по тому, что он захватил пальто, нас ждёт административный корпус — и моё отчисление... Я молча оделась, взяла сумочку и покорно поплелась за ним следом...
Мы вышли с кафедры. Он молчал, я — тоже. Мне было над чем подумать...
Из головы не шли воспоминания о той единственной его лекции, на которой я поприсутствовала. А точнее, о том, что было потом...
...После лекции Леся зашла к Ольге Анатольевне, а мы с Ларой ждали её, расположившись за одним из столов, стоящих в коридоре. Я перечитывала конспект, а Лара обновляла боевую раскраску. На работу, что ли, собиралась?
Как она может оставаться такой спокойной? Когда после занятия все мы высыпали в коридор, "беспризорная" часть нашей группы просто-таки бурлила, и, если честно, я не понимала их причины такого подъёма и... восторга? Парни чуть ли не визжали от радости, что "наконец-то" и "наверное, скоро и в катакомбы полезем"... Что именно "наконец-то" и какие ещё "катакомбы" — на этот счёт у меня не было совершенно никаких идей. Бред какой-то. Те из нас, у кого были кураторы — наверное, все, кроме меня — выглядели более спокойными, хотя и немного — самую малость — удивлёнными.
А Лара... Ну, она была непробиваемой. А когда я спросила у неё, почему, она ответила, что Руслан Андреевич, оказывается, ещё на самом первом занятии пообещал рассказать кое-что совсем необычное и неожиданное... "И вообще", — сказала она, — "подумаешь, странности всякие. Вот", — говорит, — "бабка у меня в деревне, так та специалист по странностям. И верят же люди в гадания и прочую мистику, а в это, что — не должны?" Железобетонная логика...
Она на миг оторвалась от зеркала и, видимо, заметив выражение недоумения на моём лице, спросила:
— А ты что, на собеседовании при поступлении не была? И ни разу к нашему заведующему не ходила? И к этой — как её там... Василенко?
— Неа, а что, надо было? И кто это такая?
— Баба одна... толстая такая... Ты, Алиска, как не от мира сего. Всегда ни при делах, ничего не знаешь. Меня на собеседовании не меньше часа мурыжили — все соки выжали. Я там уже жалеть начала, что вообще пришла... — Я вспомнила, как Ольга Анатольевна привела нас с Лесей к Леониду Васильевичу, который подписал наши заявления и произнёс небольшую напутственную речь. Собеседование? Мурыжили? Не, не слышала...
А Лариса, видно, завелась, потому что продолжала тараторить без остановки.
— Конечно, за тебя же, наверное, Русик везде бегает... И правда, зачем тебе при таких раскладах во что-то вникать?
— Кто?.. Куда бегает?..
— Дуру не включай. Куратор твой. Он же, небось, уже всё тебе рассказал, что ты теперь пары сачкуешь...
— Что рассказал?
Она не ответила, продолжая активно работать кисточкой, нанося блеск на губы. Закончив, она пару минут придирчиво разглядывала своё отражение в зеркале, то надувая губки, то складывая их для поцелуя... Потом внезапно повернулась ко мне.
— Алиска, признавайся, как тебе это удалось — такого мужика отхватить?
— А? Ты о чём?
— Ой, да ладно, не придуривайся. Русик... Он такой клёвый...
— Лар, ну хватит уже. Все уши прожужжала. Тем более, что шансов у тебя — ноль. Ты же не думаешь, что такой во всех отношениях замечательный — как ты выражаешься — мужчинка будет грустить в одиночестве, дожидаясь тебя? У него, небось, жена есть.
— А ты у него кольцо видела? Я — нет. И вообще, жена — не стена, подвинется.
— В любом случае, не думаю, что он клюнет на малолетку. — Мои слова неожиданно больно ударили меня же. Я — такая же малолетка. И у меня тоже нет шансов... — Так что, флаг тебе в руки... — "И электричку навстречу..."
— Ой, Алиска, малая — не старая. Вот увидишь ещё. А какие у него глазки... Я такого цвета ещё ни у кого не видела. То ли светло-светло серые, то ли бледно-голубые...
— У него тёмные глаза. — Я поёжилась, вспоминая тот испепеляющий взгляд, который я заслужила, придя к нему на лекцию нетрезвой... — Ты прямо перед ним сидишь, и ещё не рассмотрела? Или ты смотришь только пониже пояса?
— Сама ты не рассмотрела с перепою. Светлые у него глаза!..
— Девочки, не ссорьтесь! — Леся опять успела вовремя. — Я проглотила едкое и оскорбительное замечание, которое чуть было не сорвалось у меня с языка, и обратилась к подруге.
— Лесь, скажи, пожалуйста, какого цвета глаза у Руслана Андреевича, а то Лара совсем голову потеряла от переизбытка гормонов.
Победно смотрю на Лару.
— Светлые... — Леся старательно вспоминает, наморщив лоб. — По-моему, голубые. Интересный такой цвет... как в толщу льда на свет смотришь. — Я была настолько потрясена, что даже не обратила внимания на высказывание Лары, которое при других обстоятельствах ни за что не спустила бы ей с рук.
— Что, выкусила? Пить надо меньше! — Лара торжествует, чуть ли не приплясывая от радости.
Я отмахиваюсь от неё как от назойливой мухи. С ней я разберусь позже...
У него тёмные глаза. Тёмные, как грозовые тучи. И молнии мечут не хуже... Сегодня я это хорошо рассмотрела. К слову, о неосведомленности...
— Почему вы мне ничего не рассказываете? — Я решилась нарушить молчание, осмелев, наверное, от того, что мы вышли с территории Университета... Кстати, а куда он меня ведёт?..
— С тем же успехом я могу задать вам встречный вопрос: а почему вы у меня ничего не спрашиваете? — Он немного замедлил шаг, и теперь я шла рядом с ним.
— Хорошо... Почему меня взяли к вам без собеседования? Это же, вроде бы, стандартная процедура?
— У вас, Алиса Денисовна, ситуация не стандартная. Поэтому, и процедура — тоже.
— А поподробнее можно?
— Алиса, если у вас есть конкретные вопросы — задавайте их. А если нет — этим займусь я.
Я вздохнула.
— Куда мы идём? И зачем?
— Я — гуляю. Вы — прогуливаете. Вам это не впервой, поэтому не утруждайте себя изображать праведное негодование. Всё равно, у вас это получится неубедительно.
— Руслан Андреевич, ну, может, хватит уже? Да, я поступила плохо. Но, ведь, и вы надо мной постоянно издеваетесь...
— Может, пока и хватит. Но не расслабляйтесь особо. А теперь — очень-очень детально, вплоть до мельчайших подробностей — опишите вечер пятницы. Часть о том, как вам жаль, что вы пропустили мою лекцию, можете опустить.
У меня отвисла челюсть. Вечер пятницы? Интересно, что ему известно? Надеюсь, что он не сидел там под каким-нибудь кустом... От этой мысли стало жарко... Он же истолковал моё молчание по-своему.
— Ладно, зайдём с другой стороны. Представьте, что я — ваша подружка. Подруге же вы всё рассказываете, верно?..
Я мямлила и запиналась, рассказывая о том, что случилось в пятницу. Всё, что касалось Олега, я ужала в одно предложение. Куратор слушал меня с задумчивым видом. Настолько задумчивым, что я начала засомневаться, слышит ли он меня вообще. Я замолкла после описания сцены, где Леся отвлекла меня от Олега. Пока я раздумывала, что ещё из того, что произошло потом, можно рассказать, не марая свою и без того потрёпанную репутацию, Руслан Андреевич наконец-то взглянул на меня.
— Алиса, а вам не кажется, что девушка, чья сумочка набита презервативами всех видов и мастей, могла быть и поразговорчивей?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
