| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
* * *
На следующий день я с самого утра заседала у Олега. Его родители собирались отвезти Вову к бабушке, и сейчас мы их провожали. Они и нам предложили присоединиться к этой поездке. Интересно, неужели о чём-то догадались? Дело в том, что, проторговавшись с собой всю ночь, я решилась. Я сделаю это. Не могу так больше. Неправильно всё это...
Не успели родственники Олега выйти из подъезда, а я уже тащила его к нему же в комнату. Если долго ждать, то можно и передумать, а я не люблю менять свои решения. Где-то я читала, что некоторым девушкам проще решиться на близость с незнакомым человеком, потому что... А что "потому что"? То, что вчера со мной случилось, говорит только об одном: мне пора. И вообще, я слишком много думаю. Действовать надо, а не думать.
Когда мы оказались в комнате, я застыла, не зная, что теперь делать. Как показать ему, что я уже готова?
Я прижимаюсь к нему всем телом, забираясь руками под его футболку. Пока я думаю, что же делать дальше, мои ладони беспорядочно скользят по его спине. Затем я просовываю их под пояс его шорт и начинаю стягивать их вниз.
Он застывает. А затем мягко отстраняет меня, заглядывая мне в глаза.
— Что ты делаешь?
— А на что это похоже?
— Ты куда-то торопишься?
— Нет. — "Да. Пока не растеряла остатки решимости".
— Успокойся. Всё хорошо. — Нежно целует меня в кончик носа. — Это из-за того, что ляпнул вчера Антон? Тебе не нужно мне ничего доказывать. И торопиться тоже не надо. Я подожду.
Антон? Вчера? А где была я? Хотя, кому я вру...
— А что вчера сказал Антон? Я прослушала... — "Я засмотрелась на незнакомого мужика и забыла обо всём на свете. А потом весь остаток дня думала о нём. И всю ночь — тоже. А теперь я думаю, что единственный вариант избавиться от этого наваждения — переспать с тобой, тёплым и реальным".
Олег вздыхает. Опускает глаза. Что-то новенькое. Так что там Антон сказал?
— Понимаешь, у меня были... отношения. Давно.
— Так. Стоп. Не хочу слушать. Или ты женат?!
— Нет, конечно, нет...
— Вот и замечательно. А теперь — не мешай мне.
Но момент был упущен, а вместе с ним улетучилась и вся моя решимость. Вскоре мы смотрели какую-то слезливую мелодраму, а я кулаком вытирала слёзы. Злые слёзы. А Олег успокаивал меня, думая, что я расчувствовалась. Да, я на самом деле расчувствовалась. Злость — тоже ведь чувство. Ненавижу, ненавижу эту слабачку внутри себя! А в ответ — лёгкая полуулыбка и дразнящий взгляд из-за зеркальных стёкол очков...
Ничего, мы сегодня опять играем, поэтому у меня будет возможность выместить своё недовольство собой на ни в чём не повинном мяче. Подумаешь, выбью пару раз за пределы площадки — ну и что с того? Зато полегчает.
Когда мы в условленное время подошли к моему подъезду, меня чуть удар не хватил. Помимо Леси и Антона, которые, якобы, просто общаются, там стояли и мои давешние знакомцы — сосед и его друзья. К их чести сказать, при свете дня и в протрезвевшем виде выглядели они получше, чем тогда, на лестничной площадке... Ещё там были те парни с гитарой, которые играли с нами в прошлый раз. Что это за сборище?
— О, Алиса! Привет-привет! — сосед, чтоб его, чуть ли не кинулся мне на шею. Хотя, если быть объективной, ничего плохого он мне не сделал, да улыбка его была дружелюбной, и тон тоже...
— Твои друзья? — Холодно поинтересовался Олег.
— Привет, — это компании. — Нет, соседи, — а это уже Олегу.
— Эй, вы там не сильно задерживайтесь, сейчас Артюха подойдёт, и пойдём. — Антон, как всегда, не смог промолчать.
Не уточняя, кто такой этот Артюха, иду переодеваться.
А когда я через десять минут выхожу из подъезда, то вижу того самого парня, который так проникновенно играл на гитаре. Ух, ты! "Летучая мышь" в его исполнении — это нечто! Если честно, никогда не думала, что мне удастся услышать эту композицию в живом звучании... Да ещё в таком! Может, он и сегодня что-нибудь нам сыграет?
Ожидания меня не обманули: пока развешивали сетку, Артём — это его мы ждали — бережно взял гитару и принялся перебирать струны. Набравшись смелости, я подошла ближе. Постояв некоторое время молча, я заговорила с ним.
— Мне понравилось, как ты играл в прошлый раз.
Он поднял голову, тряхнув волосами. Они у него были до плеч, и смотрелись уместно, не то, что у большинства других парней. Несмотря на мягкие черты лица, он не выглядел женственным
— Тогда — слушай, — улыбнулся он.
На этот раз он исполнил "Одинокую птицу". Захваченная игрой, я не заметила, что слушателей прибавилось. Олег, тихо подошедший сзади, положил руку мне на плечо.
— Идём? — Почему-то его тон прозвучал обижено.
— Конечно, — не оборачиваясь, ответила я. С чего бы это он? Что я уже сделала не так?
— Спасибо, Артём. Пойдёшь с нами?
— Идите, я сейчас.
Олег обнял меня за плечи. Но не так, как обычно. Сейчас этот жест был показательно собственническим. Он что, ревнует?
Когда стемнело и играть стало невозможно, мы засобирались домой. Сосед рассказал, что они обычно собираются компанией в беседке неподалёку от спорткомплекса. Приглашал "приходить, если что". Ну, мне это не грозит, даже если я очень захочу — во-первых, "детское время" для меня ещё никто не отменял, а во-вторых, Олегу все они явно не понравились. И ещё эта необоснованная ревность... Какая муха его укусила?
Глава 18
Неделя до моего дня рождения — он у меня шестого июня — пролетела совсем незаметно. Мы решили отметить его в узком кругу — с Лесей, Олегом и Антоном. Мои родители заранее предупредили меня, что их не будет весь день, поэтому Леся пришла с утра пораньше и помогла мне всё приготовить.
Парни пришли, как только мы закончили накрывать на стол — и на двадцать минут раньше назначенного времени. Не удивлюсь, если когда-нибудь выяснится, что у всех мужчин где-то внутри есть интегрированный будильник, настроенный на одну опцию "сейчас будут кормить". Шучу, конечно, но что-то мне подсказывает, что в этой шутке — только доля шутки...
Когда я встала из-за стола, чтобы поставить греться чайник, раздалась трель дверного звонка. Черри с лаем выскочила в коридор, а я обвела присутствующих непонимающим взглядом. Впрочем, они выглядели такими же удивлёнными. Что-то мне это напоминает. Может, у родителей планы изменились?
Я следом за Черри вышла в коридор и, придержав питомицу ногой, проскользнула в "тамбур". Интересно, кто бы это мог быть?
Подойдя к общей входной двери, я выглянула в "глазок". Почему даже днём на лестничной площадке царит полумрак? Мне удалось разглядеть только лицо молодого парня. А, наверное, этажом ошибся.
— Кто там?
— Курьер. — И диктует моё имя и адрес. Ничего себе дела...
— Сейчас, собаку закрою. — Возвращаюсь домой, зову с собой Лесю. Вкратце обрисовываю ей ситуацию. Она предлагает открыть дверь — в крайнем случае, мы дома не одни. Мудрый совет.
Лязгнув замком, осторожно приоткрываю дверь. Курьер оказался терпеливым — вот он, стоит, улыбается как ни в чём ни бывало. Профессионализм — это стабильность результата.
— Вы — Алиса, и у Вас сегодня День рождения? — Уточняет он, всё так же лучезарно улыбаясь.
Я совсем растерялась.
— Ааа... да.
— Тогда распишитесь в получении, — и протягивает мне раскрытую папку с какой-то бумагой и шариковую ручку.
— В получении чего? — Совершенно ничего не понимаю, это что, розыгрыш?
Он отступает в сторону, открывая нашим ошалелым взорам огромный букет в корзине.
— С Днём рождения. Распишитесь, и я не буду больше вас отвлекать.
Недоумённо качая головой, принимаю из его рук папку. Он показывает мне графу, в которой мне нужно оставить автограф. Немного помедлив, я спрашиваю:
— А кто... ммм... мне это подарил?..
— Там открытка.
— Ааа... хорошо. — Сама не ожидала от себя подобного косноязычия. Оставив на бумаге корявую загогулину, отдалённо напоминающую мою роспись, возвращаю ему папку.
Он поднимает корзину с пола — надо же, он подстелил под дно салфетку — и передаёт её мне: "Ещё раз с Днём рождения. Удачного дня".
— Спасибо... — Господи, какая же она тяжёлая! Я не я, там точно с десяток килограммов...
Неуклюже протиснувшись в дверь, прошу Лесю закрыть её за мной.
— Слушай, а что это было?
— Тебя поздравили с Днём рождения. — Очевидно, так оно и было.
— Я заметила. А кто?
— Мне кажется, что тебе должно быть виднее. — Смеётся. — Идём домой, почитаешь открытку. Ой, подожди, я пойду вперёд, закрою Черри в твоей комнате...
Занеся "добычу" в квартиру и поставив её на пол, тут же начинаю рассматривать цветы — полураскрытые бутоны роз совершенно немыслимого оттенка. Их бархатистые лепестки словно меняют цвет в зависимости от угла обзора и кажутся то насыщенно-розовыми, то — ярко-алыми. Как же их много! А в высоту этот букет достаёт мне до талии. Стоит, наверное, бешеных денег...
Леся, которой всё-таки удалось затолкать Черри в мою комнату, возвращается, на ходу стряхивая чёрную шерсть со светлой ткани своих брюк.
— Красивые! У тебя появился тайный поклонник? Что пишет?
Точно! Курьер говорил, что там вложена открытка.
— Сейчас посмотрим.
Антон, вышедший в коридор, тихо присвистнул.
— Ничего себе...
Шуршу целлофаном упаковки, пытаясь добраться до плетёной корзины. Где же эта открытка? Наконец, замечаю белый конверт. Ага, вот и она... С замиранием сердца открываю его, обнаруживая небольшой прямоугольник плотной бумаги. Тиснение в виде рамки, и надпись чернилами от руки: Алиса, будь счастлива. Без подписи. Ничего не понимаю. Ещё раз внимательно изучаю открытку и конверт. Ни-че-го.
Поднимаю голову и встречаю взгляд Олега, который стоит в дверях комнаты, скрестив на груди руки.
— Что пишут? — Ледяной тон. Опять эти приступы ревности, сколько уже можно...
— Желают счастья. Анонимно. Дать почитать?
— Нет, спасибо.
Леся опускается на колени возле цветов.
— Мальчики, ну разве это не прелесть? Алис, а может, это родители решили тебя порадовать? — Подмигивает. — Надо бы в воду поставить...
— Да, конечно — в тазик. Или в ванну. Потому что такой огромной вазы у меня нет...
Сошлись на ведре. Мама как раз недавно купила красивое семилитровое ведро из прозрачного розового пластика. Может, и правда, родители меня так поздравили?
Пока мы занимались цветами, Леся пересчитала их. Сто одна. Дорогой подарок. Интересно всё-таки, от кого? И Олег дуется... Кстати...
— Лесь, а что тогда сказал Антон? Ну, когда я прослушала. Помнишь, тогда, после торжественной линейки...
Леся потупила взгляд. Что-то предательски кольнуло в груди. Что же Антон такого сказал, что подруга не может мне этого повторить?
— Не молчи. Скажи мне, пожалуйста.
Она отрицательно мотнула головой.
— Нет. Спроси сама у Олега. Он тебе расскажет всё, что посчитает нужным. Извини, но я не хочу вмешиваться в ваши отношения.
Даже так... Настроение, и без того не фонтанирующее, теперь опустилось ниже нулевой отметки...
* * *
Дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась. Засунув руки в карманы спортивной курточки, я побрела домой. Обычно на все тренировки мы с Лесей ходим вдвоём. И точно так же вместе пропускаем их, когда кому-то из нас не здоровится, или просто появляется желание устроить себе выходной. Но сегодня, несмотря на то, что Леся не смогла прийти, я была здесь. Мне просто нужно было сбросить пар, чтобы не взорваться.
Олег не женат. Больше не женат. Его — как он там сказал... "ошибка молодости" — растит их общего ребёнка и безуспешно устраивает личную жизнь. Точнее, она её устраивает активно и с недолговечным результатом. А после каждой очередной неудачи приезжает к своему бывшему мужу — поплакаться в жилетку. И, думаю, он её успокаивает не только вербально... Содержимое его стола говорит само за себя... Мерзость какая!
Он женился в восемнадцать. Говорил — "так получилось, не хотел запятнать её репутацию..." И до, и после свадьбы предохранялись методом прерванного полового акта. Результат — скоропостижная беременность. Через два месяца после рождения ребёнка — развод. Зачем только он мне всё это рассказывал? Зачем?! Зачем просил меня понять? Зачем мне было знать все пункты его послужного списка? Я сама ещё ребёнок. Мне едва исполнилось шестнадцать — и двух недель не прошло. Я просто не в состоянии понимать такие вещи. И, уж тем более, принимать их.
Со стороны может показаться, что я — неисправимая идеалистка. Ну, какое мне дело до того, что было до меня? Ан, нет. Спокойно всё выслушала, поблагодарила за откровенность. А потом ушла. Ушла от него. Совсем. Тихо, мирно, без слёз и выяснения отношений. А что выяснять, если и так всё ясно. По крайней мере, для меня. А он, похоже, поначалу даже не понял ничего. Или не поверил. Всё ещё звонит...
Как всё надоело... Наверное, я просто искала причину. Если бы я любила его, то приняла бы... каким бы б/у-шным он ни был. Нет. Не хочу об этом думать. Наверное, я — чудовище, которое по природе своей не способно любить... Ну и не надо — целее нервы будут.
Выйдя за забор школы, в спортзале которой проходили наши тренировки по самбо, я на миг приостановилась, раздумывая, какой дорогой пойти. До дома — три квартала. По этому району мы с Лесей обычно срезаем путь через дворы. Я взглянула на тусклый фонарь. Уже стемнело. Да, сегодня я задержалась — сейчас почти одиннадцать, странно, что тренер не выпроводил меня раньше. Ладно, баллончик при мне, бегаю быстро — дойду как-нибудь. Не хочу в обход топать, на это уйдёт минут пятнадцать лишних, да и дорога мне та не нравится...
А улице сейчас хорошо — приятная ночная прохлада, лёгкий ветерок треплет волосы... Дневной шум города уже стих, и можно различить отдельные звуки — тихий рокот проезжающих где-то одиноких машин, чей-то разговор... И прохожих на удивление много — кто-то спешит домой, кто-то просто гуляет... компании возле подъездов...
Из окон дома, вдоль которого я сейчас иду, на дорожку падают пятна света. Слышен грохот посуды — да уж, поздновато кто-то ужинает. Подъезды этой длинной многоэтажки выходят на другую сторону, и возле каждого всегда кто-то сидит — то бабушки, обсуждающие последние сплетни, то молодёжь. Не люблю ходить по той стороне, сама не знаю, почему. Может, потому, что всё время ожидаю, что ко мне снова кто-нибудь пристанет, как уже было раз возле этого дома... Зато с этой стороны — асфальтированная аллея, палисадники и ни одной души. Рай для человека, которому нужно побыть наедине со своими мыслями.
До меня доносятся обрывки какого-то разговора. Похоже, по поводу пустынности этой аллеи я погорячилась. Вглядываюсь в маячащие впереди тени. Какая-то компания. Стоят. Немного замедляю шаг. Может, повернуть назад?
Слышен какой-то писк, который в следующее мгновение перерастает в пронзительный крик. Я останавливаюсь — отсюда уже можно различить тонкую женскую фигурку возле коляски-люльки, в которой, видимо, и заходится в крике несчастный малыш. Не поздновато ли для прогулок? Странная какая-то мамаша. У неё ребёнок надсадно кричит, а она стоит, с кем-то разговаривает... Теперь я замечаю возле неё две тени. Ничего себе, компания. Может, она успокоит, наконец-то, ребёнка?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
