Иди на Свет

— Я знаю о том, что и где происходит, — улыбнулся Тэан. — А ещё я знаю тьму и её пристрастия.

— Пристрастия? У тьмы? Что ты такое говоришь?

— Её отражение появляется в твоих глазах, когда ты злишься, — вдруг сказал Тэан, опустив руки на мои плечи и наклонившись ко мне. Глаза — в глаза, он был совсем близко, и я чувствовала прохладу его дыхания на своих губах. Его нежелание ничего объяснять раздражало, хотелось оттолкнуть Тэана или даже ударить. В то же время близость пьянила, и губы, что были совсем рядом, притягивали к себе. В душе бушевала буря противоречивых эмоций, готовых в любой момент перерасти во взрыв, и, не выдержав, я дёрнулась назад, сбрасывая руки Тэана со своих плеч. Боже, что он со мной делает!

— Не уходи от ответа! Единственное, чего хочет тьма — это разрушить и поглотить всё, что существует! — воскликнула я, с упрямством глядя в янтарные глаза.

— Какая разница, что хочет тьма? — рассмеялся Тэан и проникновенным голосом добавил: — Гораздо важней, чего хочешь ты.

— Зачем ты разбудил меня? — возмутилась я, глядя на Стаса, склонившегося надо мной. Сквозь неплотно прилегающую "дверь" палатки внутрь пробивались солнечные лучи. Тихий звук постукивания о ткань говорил о том, что снаружи опять моросил дождь.

— Затем, что уже утро и пора завтракать, — холодно ответил Стас. За долгое время нашей дружбы мы привыкли к периодическим вспышкам раздражения, а потому научились почти на них не реагировать и не обижаться. За исключением, быть может, тех моментов, когда воздействию тьмы подвергались все трое одновременно.

— Мне, между прочим, хороший сон снился, — хмуро заметила я, выбираясь из своей постели. Как бы ни раздражало это снисходительно-насмешливое поведение Тэана, мне не хотелось с ним расставаться, и прерванный сон злил ещё больше.

— Что, опять этот прекрасный незнакомец? — иронично поинтересовалась Лина.

— Именно! А тебе завидно?

— Конечно, у меня ведь никогда не было выдуманного друга.

Терран с интересом наблюдал за нами, а вот Стас, помрачнев ещё больше, вдруг рявкнул так, что мы сразу замолчали:

— Прекратите перепалку! — Довольно отметив, что завладел нашим вниманием, друг добавил: — И давайте уже завтракать, нам пора в путь.

Во время завтрака мы почти не разговаривали, зато успели успокоиться, так что вещи собирали уже в довольно хорошем расположении духа.

— Сегодня мы должны наконец пересечь границу и покинуть земли Повелителей Дождей, — сообщил Стас.

— Отлично! — обрадовалась я. — А то уже начинаю ненавидеть дождь.

— Интересно, что нас ожидает у Повелителей Огня? — задумчиво проговорила Лина.

— А представляете, там огонь везде пылает, текут реки лавы... — оживленно начал фантазировать Стас.

— И черти грешников пытают, — подхватила я, уловив ассоциацию с представлениями об аде.

— Уверен, ради нас сбежится сразу пара сотен.

— А потом обратно разбежится, — хихикнула Лина.

Мы весело рассмеялись. Так, за пустой болтовнёй, вскоре мы выехали к опушке леса. Да, никаких сомнений не было — вместе с лесом обрывались земли Повелителей Дождей, которые резко сменялись мрачным пейзажем территорий, принадлежавших уже Повелителям Огня.

— Я снова люблю дождь, — сказала я, из-под сени деревьев разглядывая открывшееся взору зрелище.

— М-да, не вдохновляет, — согласился Стас.

Перед нами раскинулась пустынная равнина. Иссохшая земля, местами превратившаяся в красную глину и жёлтый песок, тянулась во все стороны, насколько хватало глаз. Кое-где одиноко росли скрюченные деревья, поражая болезненно-изломанными линиями, или такие же кусты без единого листочка, сухими ветвями торчавшие из земли. Раздался порыв ветра, подняв в воздух пыль вперемешку с песком, и медленно прошелестел перекати-поле, покоряя бесконечные просторы.

— Не думаю, что здесь аллиры особо заботятся о своих землях, — наконец высказался Стас.

— Может, так выглядят только границы? — предположил Терран. — Вдруг у них есть прекрасные цветущие места, где и живут люди?

— Ага, как Радужный город среди рабских селений.

— Пока не проверишь, не узнаешь, — заметила я.

— Что ж, придётся ехать дальше.

Перекусив под слабым моросящим дождём, мы собирались пересечь границу, но виллеты неожиданно заупрямились. Видать, всё же не универсальными оказались эти лошади, и если легко, с поразительной флегматичностью вошли в густой туман, то пустыню посещать отказались наотрез. Виллеты испуганно всхрапывали, взбрыкивали, били копытами о землю и даже пытались встать на дыбы, норовя скинуть несговорчивых хозяев и броситься назад, к пушистым деревьям и сыпавшим с неба каплям дождя. С трудом удержавшись в седле, я позволила своей кобыле повернуть назад, и она постепенно начала успокаиваться. Примерно так же поступили остальные, проиграв спор с лошадьми. Пришлось спешиться.

— И что теперь делать будем? — поинтересовалась я, глядя на виллетов, которые с невозмутимым видом принялись щипать траву.

— Хм-м-м, — глубокомысленно протянул Стас, растрепав чёлку. — Если логически подумать, то виллетов можно понять. Их пугает сухая земля и отсутствие травы. Им там даже питаться будет нечем.

— Придётся оставить их здесь? — вздохнула Лина, сразу погрустнев.

— Ну не тащить же их силой, — заметил Стас.

— Да вы посмотрите, — воскликнула Лина, махнув рукой в сторону бескрайней пустыни, — эта равнина бесконечна! Нам самим никаких припасов не хватит, да и на своих двоих мы далеко не уйдём, рухнем под ближайшим деревом, и всё! Оно даже от солнца не укроет...

— Можно набрать дождевой воды, — сказала я.

— Пешком идти не придётся, — добавил Терран. — Можно использовать крылья. Да и от жары тьма убережёт.

— Видимо, другого выхода нет, — сказал Стас, стиснув кулаки.

Я подошла к другу и осторожно коснулась его руки.

— Не беспокойся, — тихо сказала я. — Раздражительность и злость быстро пройдут. Я уверена в этом. Ты ведь видишь Террана, он ни на ком не срывается, несмотря на использование тьмы.

— Ладно, пусть будет по-вашему.

Оставив виллетов на территории Повелителей Дождей, мы вызвали тьму и, создав крылья, взлетели над выжженной землёй. О животных мы не беспокоились — те были достаточно умны, чтобы выжить без хозяев, или даже сами могли набрести на какое-нибудь людское селение, где у них появились бы новые владельцы, ведь чистокровных виллетов очень ценили.

Горячее солнце, нагрев и высушив воздух, проливало на нас свои лучи, словно желая вытянуть всю влагу, которая ещё оставалась в наших организмах. Мощные широкие крылья закрывали от прямых солнечных лучей, слегка, но не полностью оберегая от безжалостной жары. Тяжёлые сумки, которые теперь приходилось нести самим, мозолили плечи. С палаткой, к сожалению, пришлось расстаться — слишком тяжёлой она была. Впрочем, от этого стало легче не намного. Каждое мгновение контролировать силой мысли сотканные из тьмы крылья было непросто, постепенно напряжение нарастало, и крылья, будто самые настоящие, начали уставать.

— Может, передохнём? — предложила Лина, первой не выдержав утомительного напряжения.

— Давайте, вон у того дерева, — согласился Стас. — Хоть какая-то тень от него.

Спустившись на землю, мы сбросили с плеч тяжёлые сумки и буквально рухнули в пыль, не в силах стоять на ногах. От невыносимой жары кружилась голова. Скрюченные ветви иссохшего дерева едва ли защищали от солнца. Сухой воздух обжигал горло и, казалось, даже застревал в нём. Откупорив свою фляжку с водой, я жадно припала губами к горлышку.

— Алиса, хватит, — спустя некоторое время предостерёг Стас. — По моим подсчётам, до ближайшего людского поселения мы доберёмся только через два дня. Нужно экономить воду.

Понимая, что друг прав, я нехотя оторвалась от фляжки. Правда, осознание его правоты не спасало от раздражения.

— Чёртова пустыня! — разозлилась я. — Не могу больше этого терпеть.

Решив провести небольшой полезный эксперимент, я призвала тьму. С каждым разом я всё меньше задумывалась о том, что когда-то мы запрещали себе использование этой опасной, разрушительной силы. Она мягко окутала меня и подарила долгожданную прохладу. Странно, наверное, я выглядела в этом чёрном клубке, словно завернулась в одеяло — открытым оставалось только лицо. Самочувствие сразу улучшилось, тело постепенно начало остывать, без сожаления расставаясь с накопленным от солнца жаром и отдавая его ненасытным глубинам тьмы. Стало легче дышать, и я, блаженно прикрыв глаза, откинулась на ствол дерева.

— Алиса, знаешь, ты мне подкинула очень хорошую идею, — задумчиво сказал Терран.

— Это какую же? — лениво поинтересовалась я, игнорируя недовольные взгляды Стаса. Если он до сих пор считал использование тьмы неприемлемым, то это вовсе не означало, что я тоже должна страдать от жары.

Лина последовала моему примеру, превратившись в очередной слегка колышущийся комок. Тьма, словно живая, не желала замирать без движения, продолжая изменять форму и очертания.

— Насчёт нашего передвижения в пустыне. Крылья — вещь хорошая, но почти не уберегает от жары, — пояснил Терран. — Есть другой вариант. Можно целиком укутаться во тьму и в ней же передвигаться.

— Это будет почти равносильно тому, что мы идём пешком, — возразила я.

— А что если создать некоторый вихрь? Обычный смерч в природе довольно быстро движется. У нас же вместо завихрений воздуха будут завихрения тьмы. Это позволит нам быстро перемещаться по земле, что должно быть легче, чем контроль над постоянными взмахами крыльев.

— Надо попробовать! — оживилась я и поднялась на ноги. Ощущение приятной прохлады быстро отгоняло прочь усталость, тьма бурлила внутри и снаружи, поддерживая мой настрой — ей тоже не терпелось начать активные действия.

Больше я ничего не замечала, лишь где-то на периферии сознания ощущая близость друзей, экспериментировавших с новой идеей. Тьма, до сих пор довольно спокойно опутывавшая меня, разделилась на множество тончайших нитей, с невероятной скоростью закружившихся вихрем, в центре которого находилась я. Со стороны могло показаться, что это самый настоящий смерч, поднявший в воздух пыль и землю, от чего стал совсем чёрным. Тонкие, почти неразличимые нити закручивались вокруг меня, то сужая круг, то расширяя, они находились настолько близко друг к другу, что казались сплошной пеленой, через которую ничего невозможно было разглядеть. Однако это тот, кто находился снаружи, ни за что бы не сумел увидеть спрятанную в центре небольшого смерча меня, я же, используя те новые чувства, которые дарила тьма, прекрасно знала, где нахожусь. Я отчётливо ощущала иссохшее дерево, мученически поникшее и склонившееся к земле, я ощущала каждую песчинку, поднятую вихрем в горячий воздух, который пытался проникнуть сквозь пелену тьмы ко мне и опалить своим неиссякаемым жаром. А рядом возникли ещё два смерча, спустя некоторое время, чуть подумав, появился третий. Мы вновь ощущали единство четверых, зная о каждом движении друг друга и даже улавливая течение мыслей, предназначенных для всех.

— По-моему, эксперимент удался! — весело констатировал Терран. — Чувствую, могу промчаться вихрем сквозь всю пустыню.

— Через всю не нужно, достаточно добраться до ближайшего города, — сказал Стас. Чувствовалось, он тоже начал получать некоторое удовольствие, позволяя тьме действовать, выпуская её на свободу, а не сдерживая, как было обычно.

— Тогда отправляемся?

Ощутив общее согласие, подбадриваемое желанием самой тьмы, и более не задерживаясь, мы рванули вперёд. Четыре маленьких смерча помчались по пустынной местности, оставляя за собой столбы пыли, которая ещё долго не могла осесть на землю, словно с удивлением застывая в воздухе.

Глава 6.

О жарком солнце, пустынной местности и бесчеловечных экспериментах аллиров

Издалека заметив странное изменение поверхности земли, мы замедлили скорость и постепенно совсем остановились. Завихрения из нитей тьмы упали к ногам, и мы уже обыкновенным человеческим шагом добрались до странной границы. Здесь пустынная земля становилась совсем чёрной, словно по ней прошлась огромная волна огня, сжигая всё на своём пути, въедаясь в глубины земли и безжалостно уничтожая любые проявления жизни. Не пыль и не песок — пепел тихо шелестел под ногами, навевая далеко не радужные ассоциации. Казалось, пожар пылал здесь очень давно, однако до сих пор жизнь не вернулась в эти края, и трудно сказать, вернётся ли когда-нибудь. Прожженная насквозь земля теперь была совершенно мертва и хранила в себе воспоминания о чём-то непоправимом и страшном. Эта мёртвая чернота, начинаясь здесь, тянулась далеко вперёд до самого горизонта.

— Как ужасно, — прошептала Лина, бледнея от впечатляющего зрелища.

— Учитывая, что это земли Повелителей Огня, нет ничего удивительного в том, что когда-то здесь бушевал пожар, — сказал Стас.

— Или, наоборот, удивительно. Ведь они могли остановить огонь и не позволить ему всё здесь уничтожить, — заметила я.

— Значит, они не пожелали этого делать.

Я передёрнула плечами. Не хотелось думать о том, где мы оказались. Да, здешние аллиры любили огонь, но люди, самые обыкновенные люди не обладали способностью аллиров, а потому для них такой чудовищный пожар мог стать последним. В какой-то момент даже показалось, что слышны стоны боли и страданий, раздающиеся со всех сторон. Тряхнув головой, я решительно отогнала неприятные мысли. В конце концов, мы ведь не знаем наверняка, что здесь произошло. К чему строить предположения, от которых нет никакого толку?

— Не знаю, как вы, а я предпочёл бы ночевать на обычной земле, не заваленной пеплом, — наконец сказал Стас, прервав молчаливое созерцание. — Так что предлагаю скорей продолжить путь.

Мы вновь окружили себя вихрями тьмы и помчались вперёд. Более ясное восприятие, которое давала тьма, теперь стало мешать. Мрачная атмосфера, царившая в черной пустыне, угнетала и подавляла. Теперь уже не оставалось сомнений, что здесь произошло что-то ужасное. Животный страх, неконтролируемое отчаяние, невыносимая боль, предсмертная агония и сама смерть пропитали это место, навеки став его неотъемлемой частью. И тьма не могла закрыть меня от этих призрачных эмоций, с наслаждением вкушая коктейль страданий, она щедро делилась им со мной, как ребёнок, который гордится своей находкой и желает продемонстрировать её во всех подробностях. Самой же отгородиться от этого потока никак не получалось, и мне оставалось лишь надеяться, что в скором времени этот кошмар останется позади.

Солнце медленно клонилось к закату, уступая место разливающимся по земле сумеркам, а те, в свою очередь, стремительно сгущались, наполняясь ночной темнотой и пока ещё едва ощутимой прохладой. Земля по-прежнему оставалась чёрной и покрытой пеплом, который теперь оседал и в душе. На ночь здесь останавливаться не хотелось, но силы постепенно покидали нас, растраченные на целый день передвижения с помощью тьмы. Не привыкли мы так активно её использовать, а потому всё-таки сдались, устроив временный лагерь на выжженной земле.