Иди на Свет

— Хорошо, я не буду его убивать, — пообещал Лой. — Только вы следите за ним получше.

— Ага, следим, — мрачно поддакнула я. — Сегодня вот следила за Терраном, а в спину получила от тебя!

— Я не хотел, — засмущался парень, опустив взгляд и принявшись разглядывать свои ноги. Одет он был не как Последователь Света, а как обычный мальчишка, любящий активное времяпрепровождение, от чего одежда запачкалась, растрепалась и местами порвалась.

— Откуда, кстати, ты знал о потайном ходе?

— Я в этом городе вырос, — ещё больше засмущавшись, признался Лой. — Вернее, на этих улицах. А потом меня взяли к себе Последователи Света.

Балконная дверь отворилась — показался Альрайен. Видимо, и ему надоело выслушивать очередное выяснение отношений на тему использования тьмы.

— Лой, завтра ты отправляешься с нами, — сообщил аллир. — А пока можешь занять мою комнату.

— А как же... ты? — Обращение на "ты" далось парню с трудом.

— Я собираюсь пройтись этой ночью по улицам и сорвать несколько портретов. Так проще будет завтра выбраться за пределы города.

— Спасибо! — обрадовался Лой и, повернувшись ко мне, смущённо сказал: — Извини, Алиса. Я, наверное, пойду. Денёк выдался не из лёгких.

— Да уж, — фыркнула я, вспомнив весёлую пробежку. — Иди отдыхай.

Когда Лой покинул балкон, я отвернулась от унылого зрелища серой стены и посмотрела на парк, раскинувшийся возле гостиницы. В лучах заходящего солнца деревья приобрели розоватый оттенок, а вспыхивавшие временами молнии добавляли яркости цветам и вливали в них новые оттенки. Казалось, длинные тени, которые отбрасывали деревья, вместе с каждой молнией начинали мерцать, после чего вновь становились неподвижными.

Подойдя ко мне со спины, Альрайен неожиданно коснулся моих волос и, отбросив их назад, поцеловал плечо. Затем его губы осторожно поднялись по моей шее, продолжая нежно, но настойчиво целовать. Я повернулась к нему лицом, попытавшись отстраниться, но сзади был только парапет, а руки Альрайена обхватили меня за талию и не позволили отпрянуть назад.

— Куда же ты? — В глазах аллира вспыхнул странный огонёк, напомнивший наш совместный ужин за день до начала игры, что мне совершенно не понравилось. В последнее время Альрайен смотрел на меня по-другому. Мягче? Бережнее? Трудно объяснить, но возвращение прежнего взгляда пугало и вызывало желание скорее сбежать, оказаться как можно дальше от аллира. И какая разница, что я могла вывалиться с балкона, если б Альрайен не поддержал меня! Третий этаж... ведь не смертельно? В некоторых случаях.

— Отпусти меня, — тихо, но уверенно сказала я.

— И не подумаю, — улыбнулся Альрайен, однако улыбка получилась какой-то... холодной. Наклонившись, он потянулся к моим губам, но я опустила голову, не позволяя себя поцеловать.

— Зачем ты это делаешь, Альрайен? Что тебе от меня нужно?

— Какая же ты непонятливая, Алиса, — усмехнулся аллир. Одна его рука продолжала лежать на моей талии, вторая же коснулась подбородка и подняла голову, что заставило меня вновь взглянуть на Альрайена.

— Да, я не понимаю! Если ты хочешь всего лишь поразвлечься, то обратился не по адресу. А чего ты ещё можешь хотеть, находясь рядом с недостойной смертной? Но я так не хочу. Поэтому прошу, оставь меня в покое. Мне вовсе не хочется становиться чьей-то игрушкой, тем более в руках того, кто считает себя богом.

Теперь эти слова можно было произнести. Теперь я могла сказать правду, не обманывая саму себя. Если раньше с помощью Альрайена я пыталась забыть Тэана, заглушить боль такой невыносимой разлуки, то теперь в этом не было необходимости. И я действительно не желала быть всего лишь развлечением. Возможно, относись Альрайен ко мне серьёзней, испытывай он на самом деле какие-то чувства, помимо уязвлённого самолюбия и желания избавиться от скуки, я бы задумалась. Но не в нашем случае.

Синие глаза внимательно меня изучали и... покрывались льдом.

— Неужели ты забыла свои собственные слова? — ласково спросил Альрайен. Нет, не ласково. В его голосе таилось что-то страшное, пугающее, но я никак не могла разобрать, что именно. — Ты сказала, что я могу прикоснуться к твоему телу. Что же теперь? Забираешь слова назад? Я не лезу к тебе в душу, я всего лишь беру то, что ты сама позволила взять. Попытаюсь довольствоваться только этим. Но тело ведь — это тоже неплохо, верно, Алиса?

От слов Альрайена перехватило дыхание. Казалось, он снова и снова вонзал в мою грудь кинжал, наслаждаясь производимым эффектом, а боль медленно растекалась по телу, не давая пошевелиться, она вгрызалась всё глубже, полностью заполняя собой. Настойчивый поцелуй окончательно лишил возможности дышать и помог кинжалу слов срастись со мной, чтобы его уже невозможно было вынуть. Боже, как я ненавидела себя! За то, что подпустила к себе Альрайена. За то, что поверила, будто он не сможет причинить мне боль. За то, что понадеялась, будто он заглушит мои чувства к Тэану. Какая же я наивная! Было невыносимо больно, и я уже не могла понять, сбросил Альрайен сейчас свою маску или, наоборот, надел её? Где то, что я видела, когда рисовала аллира? Может, я тогда была слепа? Или же... или он был настоящим, а я всё испортила своей глупостью?

— Боишься? — спросил Альрайен, оторвавшись от моих губ. — Зря. Если бы я хотел всего лишь развлечься, то давно бы заполучил тебя.

С этими словами аллир покинул балкон, оставив меня одну, а я всё хватала ртом воздух, которого по-прежнему не хватало, и прижимала руки к груди, но она отчего-то продолжала болеть.

Глава 5.

О явлении великого чуда народу. Даже о двух чудах, только одно лучше бы не являлось

Лой предпочитал держаться рядом со мной. Несмотря на то, что его приняли в команду, друзья продолжали относиться к нему настороженно, а вот между нами двоими никаких напряжений не возникало, благодаря давнему и очень неформальному знакомству. Не так уж много людей приставляло к моему горлу клинок и при этом выживало. Аллиры не считаются. Что же касается Лоя, то и он относился ко мне особенно, благодаря тому, что именно я, к добру или нет, но разрушила всю его веру в Последователей Света и их благое смертоубийственное дело.

— А что ты планируешь потом? — поинтересовался Лой.

— Потом? — непонимающе переспросила я.

— Ну да, после того, как Первозданный Свет победит тьму и ты освободишься от её влияния.

— Домой вернусь, — сказала я и уже после этого поняла, что не стоило, наверное, напоминать ему о доме. Кто знает, почему парень вырос на улице.

— Здорово! — улыбнулся Лой, но сразу же погрустнел и неуверенно спросил: — Как думаешь, когда Последователи Света узнают, что вы победили тьму, они примут меня обратно?

— Конечно! Особенно, если узнают, что ты поспособствовал победе над тьмой. — Подмигнув Лою, я хитро добавила: — А они узнают...

Засмущавшись, парень уткнулся взглядом в дорогу, а я, продолжая светло улыбаться, поглядывала на него. Юный охотник наполнял душу странной радостью и теплом. Несмотря на всю тяжесть предательства по отношению к Последователям Света, он считал, что сделал правильный выбор, и уверенно шёл выбранной дорогой, какой бы сложной она ни была. Это достойно уважения. Открытость, идеалистичность и даже наивность Лоя не позволяли смотреть на него без улыбки. Как хорошо, что он не переступил себя и не попытался меня убить, тем самым сохранив врождённый свет, которого охотникам, именуемым Последователями Света, не постичь никогда.

Ехал Лой на странной лошади, которая больше по виду походила на обычных земных скакунов и виллетом не являлась, но по скорости и выносливости от тех не отставала. По крайней мере, пока мы двигались в среднем темпе. Внешнее отличие от лошади обыкновенной у неё всё же имелось, но небольшое — по острому шипу на каждом локте. Я долго задавалась вопросом, зачем лошади нужны шипы на локтях, и наконец, не выдержав, поинтересовалась:

— А твоя лошадь разве умеет локтями бить?

— Умеет, — подтвердил Лой, не заметив моего замешательства, потому что продолжал смотреть на дорогу... и, наверное, не считал данный факт сколько-нибудь необычным, но всё-таки пояснил: — От диких зверей она так защищается, если те вздумают напасть.

— Стойте! — вдруг воскликнул Терран и, заставив виллета остановиться, напряжённо осмотрелся по сторонам.

Мы последовали его примеру, но ничего, насторожившего Террана, я не видела. Всё та же широкая дорога, всё тот же пушистый лес по краям, всё то же пурпурное небо над головой, изредка разрываемое всполохами молний. Однако... что-то всё же было не так. Неправильно. Остальные тоже это почувствовали, а потом все мы и увидели это.

Прямо в воздухе перед нами материализовался он. Узкая чёрная куртка длиной примерно до середины бедра с заниженным поясом, когда-то напомнившая средневековый котарди и развеселившая меня непропорционально большими золотистыми застёжками и пуговицами, теперь вызвала целую гамму неприятных эмоций. Взгляд медленно поднимался вверх — прошёлся по длинным тёмно-каштановым волосам, скользнул выше, отмечая до боли знакомые чёрные пряди и две золотистые. Вот только глаза изменились. Они не были тёмно-карими, как прежде, они обрели странный серый цвет, выглядевший удивительно пустым. Было страшно смотреть в такие глаза. Казалось, в них можно раствориться, потерять себя навсегда, перестать существовать. Потому что в них плескалась пустота.

— Хельфион? — спросила я неожиданно севшим голосом. — Как ты умудрился вернуть себе человеческое тело?

— Хранитель Тьмы? — не менее удивлённо проговорил Альрайен. Судя по всему, аллир опознал одежду и весь специфический облик Хельфиона, символизировавший Равновесие. Чёрта с два! Этот демон явно не собирался заботиться о равновесии!

Друзья ошеломлённо взирали на Хельфиона, видимо, пытаясь понять, как демон, исполняющий желания, который однажды захотел получить мою силу, оказался Хранителем Тьмы. И что он здесь делал? А Хельфион тем временем смотрел на меня и не узнавал. Лицо застыло бесчувственной маской, глаза не выражали ровным счётом ничего. От Хельфиона исходило что-то странное, пугающее, невыносимо чуждое всему окружающему, чуждое не только этому миру, но и тьме, что противилась присутствию демона и отчаянно рвалась куда-то прочь.

А потом он ударил. Это не походило на обыкновенную магию, не походило ни на что, ранее нами виденное. Серое "ничто", доселе плескавшееся в глазах, вырвалось наружу и потекло в нашу сторону. Там, где оно появлялось, исчезал воздух, тонул свет, переставало существовать само пространство, на смену которому, всё разрастаясь, приходила дыра, и в ней не было ничего.

Неожиданно что-то толкнуло меня в бок, я свалилась с перепуганного виллета на землю, больно ударившись правым плечом и бедром, на которые упала. Сверху на меня повалился Альрайен, а над нами в этот момент пронеслось серое марево, поглощавшее всё на своём пути. Казалось, оно разрывало ткань мира и выдирало из неё целые куски.

— Что это? — простонала я, сталкивая с себя аллира.

— Пустота...

— А старина Дербиан ошибся, она не перестала существовать, — с нервным смешком заметила я.

— Это небытие, Алиса. Оно никогда и не существовало, — возразил Альрайен, помогая мне подняться. Поглощённого Пустотой пространства мы старались не касаться.

Встав на ноги, я огляделась по сторонам и с облегчением убедилась, что друзья живы. Испуганные лошади уже мчались назад по дороге туда, откуда мы приехали. Друзья поднимались с земли, а демон, застыв в воздухе, пустыми глазами взирал на нас с равнодушной, отсутствующей улыбкой. Да, это больше не было Хельфионом, всего лишь оболочка, внутри которой скрывалась Пустота, точно так же, как внутри нас — Тьма. Только демон больше не принадлежал себе, им целиком и полностью завладела эта ужасающая сила. Какая ирония судьбы — нам представился случай со стороны полюбоваться на то, что будет с нами, если вовремя не разделаемся с тьмой.

— Но её ведь как-то можно победить? — спросила я.

— Нет. Тьма, которой ты владеешь, символизирует жизнь, — сказал Альрайен бесцветным голосом. Неужели готовился к смерти? Неужели смирился?! — Пустота — это небытие. Всё, что коснётся её, перестаёт существовать. Ты же видишь, что случилось с пространством. Пустота не просто поглощает, как тьма, она растворяет, словно этого никогда не было! Это конец, Алиса. Конец всему...

— Ты сдаёшься?!

— Нет.

В воздухе поднимался сильный ветер, но, натыкаясь на уничтоженное Пустотой пространство, вздрагивал и опадал, после чего сразу поднимался снова и настойчиво летел вперёд, безуспешно пытаясь настигнуть Хельфиона. На губах демона блуждала странная улыбка, из тела вытекала Пустота, с удивительным равнодушием стиравшая ветер из мира и вместе с ним сам мир.

Мы с друзьями направили навстречу Пустоте свою тьму, объединяя силы и создавая невероятно мощный поток, какого не было ещё никогда. То, что мы использовали в сражении с Повелителем Огня, несравнимо с тем, что мы выпустили сейчас. Верила ли я, что мы сможем справиться с Пустотой? Я хотела верить, очень. Но в глубине души я знала, что всё это бесполезно. Мы — всего лишь простые смертные, ставшие сосудами Первозданной Тьмы. Мы — её способ находиться в этом мире, но в то же время мы — её слабость. А Пустоте не нужно находиться в этом мире, ей не нужно ничего, ведь она сама — ничто.

Направляемая нашей волей тьма бесконечно вливалась в поток Пустоты, но при встрече с ним исчезала, словно её никогда и не было. Пропуская тьму через себя, через свои души, мы позволяли ей находиться в этом мире, в этой Вселенной, именно поэтому она становилась уязвима для той силы, которой не было преград. Пустота поглощала, растворяя в себе тьму, как и мир, в котором она находилась. Это был конец. Альрайен оказался прав.

Она приближалась, медленно, неотвратимо, словно смакуя. Впрочем, это была всего лишь пустота, равнодушная, холодная, чуждая человеческому разуму и любому другому существу. Наверное, это страшно. Когда она настигнет нас, мы тоже перестанем существовать, слившись с пустотой воедино. Не будет ни чувств, ни эмоций, ни души. Ни следа, ни напоминания. Нас сотрёт, как ластик стирает с бумаги ненужные каракули карандаша, а вместе с тем протирая бумагу до дыр. Мир будет стёрт вслед за нами, и не только этот мир. Забавно, все так опасались, что Вселенная погрузится во тьму, и никто не ожидал, что смерть придёт от Пустоты. А это намного страшнее.

Я уже готовилась к смерти, когда вдруг почувствовала прилив сил. Таких знакомых, таких родных! Невероятно. Сердце пропустило удар и продолжило бег с новой силой, с гулом разгоняя кровь по венам, казалось, ещё немного, и сердце разорвёт грудь, вырываясь на свободу, устремляясь к тому, кто был теперь совсем близко.

Он встал между нами и Хельфионом, останавливая собой Пустоту. Первозданная Тьма, не ослабленная прохождением сквозь призму человеческой души, совершенно чуждая этому миру, почти настолько же сильно, как сама Пустота, за одним лишь исключением — Тьма всё-таки существовала. Два первозданных элемента схлестнулись в борьбе, и волна Тьмы накрыла собой Пустоту, сметая всё на своём пути, но не уничтожая бесследно. Хельфион не кричал. Он ушёл так же беззвучно, как Пустота растворяла в себе пространство, превращая его в ничто. Тьма схлынула, оставив после себя странное полупрозрачное марево на месте того, что было стерто Пустотой. Маленькие пористые облачка колебались и меняли свои очертания, но я уже не смотрела на них. Я смотрела на Тэана.