Танго с призраком. Том 2

Импотенция?

Ага, а проказу вкруг не хотите?

Мгновенную? И приступы тошноты, и головокружение... ладно! Чуточку они перестарались, негодяй помер без причастия. Но Тони насильника не пожалела. Сам виноват, она его в кусты не тащила, штаны на нем не рвала и не обещала, что ему понравится.

Вот и не понравилось, какие претензии? Ах, высказать не может?

Ничего, призрака всегда вызвать можно. Пообщаться. Нет претензий? Вот и ладушки...

* * *

Эрнесто Риалон выпил кофе. Подумал пару минут.

— Тони, а как получилось, что ты увидела порчу практически сразу?

Ответом ему был недоуменный взгляд.

— А разве не видно?

— Мне — нет.

— А я у Долорес такого навидалась...

Тони действительно не понимала, в чем проблема. Видно же!

Вот порча, вот она по крови течет... странная какая-то, но наверное, у некромантов так? Или нет? Недоуменный взгляд на Эрнесто показал, что он тоже не понимает.

— А Долорес — это кто? — воспользовалась шансом Сарита.

— Моя тетушка. Ведьма, — пояснила Тони. И хлопнула себя по лбу. — Ох!

Эрнесто почти синхронно повторил ее жест.

— Я — идиот! Ведьма? Порчи!?

Тони закивала.

А ведь и правда! Кому в этом еще и разбираться, как не ведьме? Вот и Тони у нее научилась! А что порчу некромант наслал, так и она... не мимо пробегала. Она и увидела!

— А снять ее ты сможешь?

Тони присмотрелась к Сарите повнимательнее, качнула головой.

— Нет. Долорес тоже не смогла бы. То есть... у меня опыта не хватит. А у нее, наверное, сила не того направления. Я не знаю, как это можно совместить.

Эрнесто кивнул. Лучше бы и он не сформулировал.

Но...

— Тони, а ты хотела бы помочь? — прищурился он.

— Да, — не стала колебаться девушка.

— Тогда у нас есть небольшой шанс. Рита, прости, но он действительно мизерный.

— Я на любой согласна, — спокойно отозвалась женщина. Со смертью она уже смирилась. Но с жизнью? С возможным выздоровлением?

Простите, страшновато... так что лучше не верить. Тогда и разочаровываться не придется.

Эрнесто принялся постукивать пальцами по столу..

— Придется нарушить закон. И сильно.

— Что-то в законе неправильно. Если доказать убийство по нему нельзя, а предотвратить можно только его нарушением, — в тон ему отозвалась Тони.

Откуда ей было взять почтение к закону? От ведьмы и картежника? Ну-ну...

Эрнесто с уважением посмотрел на девушку.

— Хорошо. Тогда излагаю свой план. Тони, и тебе придется потерпеть гостью в доме. Я сейчас очерчу все защитным кругом...

— Ой! А может, не надо?

— Тони?

Девушка замялась, но потом махнула рукой, и решила потом сознаться Эрнесто во всем. Еще и с Шальвеном познакомить.

— А от чего или кого будет защищать круг?

— Ни от чего. Просто нельзя будет почуять, кто внутри.

Тони потерла кончик носа, и сообразила.

— Амадо... именно в таком круге?

— Да — кивнул Эрнесто. И внес коррективы. — Ладно. Весь дом я не окружу, одной комнаты хватит. И ты в ней будешь сидеть, Рита. Поняла?

Сарита кивнула.

Какая ей, по большому счету, разница? Хотелось бы перед смертью еще дочек повидать, но... она им напишет. Раз уж за руки подержаться не судьба...

— Хорошо.

— Сегодня-завтра я все организую. И завтра ночью будем проводить ритуалы. Тони, я вынужден просить тебя о помощи дважды. И о приюте для Сариты, и о помощи, как некроманта...

Тони взмахнула рукой в воздухе.

— Сочтемся.

Эрнесто медленно кивнул.

— С меня будет причитаться. И сильно.

Девушка покачала головой.

— У меня есть пара вопросов по некромантии. Вполне законных. Если поможешь с ними справиться, буду признательна. Очень.

— Помогу, конечно. Я тебе и так за Амадо обязан... боюсь, не расплачусь.

— А я не буду взыскивать проценты, — пообещала Тони.

Ответом ей была улыбка Эрнесто.

— Договорились. Пойду я рисовать звезду защиты. В какой комнате можно это сделать?

Тони задумалась.

— Наверное, в гостевой... там и ванная есть...

Эрнесто замялся еще раз.

— Тони, Рита, я могу нарисовать звезду размером с комнату. Больше надо было вкладывать на стадии постройки дома. Или весь его окружать, но это уж точно привлечет внимание... поэтому одна комната. И НЕ ванная...

Тони догадалась первая.

— Ночная ваза у меня есть.

Эрнесто развел руками и повернулся к Рите.

— Пару дней придется потерпеть. Если выйдешь за контур, Карраско тебя почует. А он у Тони бывает.

Рита молча кивнула. Риторических вопросов, вроде: 'в каком месте были мои мозги, когда я выходила замуж?' она не задавала. К чему? И так понятно, что не головой думала...

Эрнесто вытащил из кармана мел, и взглянул на Тони.

— Куда идти?

— Я провожу, — поднялась девушка.

Сарита осталась сидеть.

Она чувствовала себя намного лучше, чем вчера, позавчера... да вообще, лучше, чем последние пару недель. И не ожидала такого.

Эрнесто бросился ей помогать.

Лассара тоже не отказала. И собирается приютить ее в своем доме.

Даже Барбара...

Оказывается, мир полон хороших людей? Как странно, при таком разнообразии, она умудрилась найти себе в мужья такую законченную сволочь? Уметь надо!

* * *

Оставшись наедине с Тони, Эрнесто решил не терять времени, а спросить прямо.

— Чем я могу отплатить за доброту?

Тони вздохнула.

— Это достаточно деликатный вопрос, и касается он не одной меня. Я посоветуюсь, и скажу, хорошо?

Эрнесто прищурился.

— Я знаю этого человека?

Тони решительно качнула головой.

— Нет.

— Требуется моя помощь именно, как некроманта?

— Да.

— Хорошо. Я помогу в любом случае...

А про укол ревности Эрнесто решил промолчать.

Антония Даэлис Лассара ему никто. Он женат. И вообще... куда ты лезешь, старый козел? Совсем ума нет...

* * *

Когда Эрнесто уехал, Тони поднялась к Сарите. Женщина лежала на кровати, и выглядела очень уставшей.

— Я могу вам чем-то помочь?

Защитный контур Тони благоразумно не переступала. Мало ли что...

Сарита качнула головой.

— Нет, Антония. Вы позволите вас так называть?

— Почему нет? — и Тони все же не удержалась. — Я правильно понимаю, что ваши дети мне ровесники?

— Неправильно, — с легкой иронией (прогресс, раньше она была на это не способна) отозвалась Сарита. — Вы младше.

— Тем более.

— Тогда я так и буду вас называть. Антония, я понимаю, что принесла в вашу жизнь сложности....

Тони качнула головой.

— Нет. Вот Освальдо Карраско в нее принес бы и сложности, и ужас кромешный. А вы, не знаю уж из каких побуждений, пытались помочь. И я за это благодарна.

— Даже если я хотела отомстить мужу?

— Но вы ведь не хотели меня убить?

— Нет.

— Вот и весь ответ. Вы хотели меня предупредить, пусть из своих собственных побуждений, но мне-то это лишь на пользу?

— Верно, — вздохнула женщина. — Антония, скажите, между вами и Эрнесто есть... что-то?

Тони даже не задумалась.

— Да.

— Берегите его. И не теряйте. Я была дурой в свое время, не будьте вы такой — в ваше.

— Не буду, — согласилась Тони. И поставила на стол у двери маленький колокольчик. — Позвоните, если вам что-то понадобится. Я прибегу.

— Спасибо, Антония.

— Не стоит благодарности.

* * *

Вниз Тони спускалась со смешанными чувствами.

Вот зачем она сказала про Эрнесто?

Но.... Между ними и правде есть нечто. Есть дружба. Есть симпатия. Есть приязнь.

Любовь?

Нет, любовью это как раз не назовешь. Но у них ведь хорошие отношения, верно? Вот, об этом она и сказала. А что там себе подумала бывшая Дюран...

А это ее трудности!

Но почему Эрнесто ей помог?

Потому что бросить человека на произвол судьбы в такой ситуации было бы подлостью. Невероятной и неизмеримой подлостью.

Или потому что до сих пор любит?!

Эммм... Тони это не касается. Ведь правда же?

Правда! Наверное... но вообще, она заинтересована в том, чтобы Сарита оставалась жива. И Освальдо будет женат, и Эрнесто...

Риалон заслуживает кого-то получше своей грымзы, это уж точно. Но кого? Не эту же Дюран? Которая больше двадцати лет назад предала его, польстившись на богатство и титул...

Тьфу, дура!

Но ведь за это не убивают, правда?

Жила себе, и жила бы, внуков растила, детей любила... а она их любит. И вот! Как хотите, а это подлость. Освальдо поступил, как гадина. Не в отношении Антонии, так что ей и прощать тут нечего. Но и забывать...

Долорес старалась вложить в голову девочки частичку своего жизненного опыта, и Тони отлично понимала, что применялось сейчас. О чем она помнила.

Люди часто делают подлости. Не тебе, не обязательно тебе. Может, родным, может,, близким, чужим — чаще всего. Вроде как если не в семье, то и подлость сделать можно. Натура у них такая.

Казалось бы — что тебе до этого? Но ты смотри... Если человек делает подлости посторонним, ты можешь подпустить его к себе. Помни, что дрянь, но общаться, разговаривать, даже пользоваться — можно. Только помни, что доверять ему нельзя ни при каких условиях.

А вот если человек в своей семье подлости делает... Гони такую мразь! Потом тряпку вымой — и снова гони! Не допускай в свою жизнь! Если он родных и близких во имя своих интересов не пожалел, тебя-то такое уж точно телегой переедет и не обернется. Это даже не человек. Это нелюдь.

И учти, оправдываться такие существа любят и умеют. У них и язык хорошо подвешен, и аргументы наготове, а то и верой прикроются, словно на дерьмо простынку накинут. Таких век не переговоришь, а значит, и говорить с ними не о чем. Есть поступок? Есть. Он подлый? Подлый. И не надо никаких разговоров больше. Ты ж с нужником не беседуешь? Вот и с такими не о чем...

С одной стороны, Сарита не семья Освальдо. Кровью она с ним не связана. Не мать, не сестра, не бабушка.

С другой...

Он давал ей слово перед Творцом. Что будет любить и заботиться, почитать и делить все трудности. Он жил с ней двадцать с лишним лет, спал в одной кровати, ел за одним столом, сделал детей и растил их... это — не семья? А куда еще-то семейнее?

И такое предательство.

Освальдо может говорить, что ему вздумается. Но Тони не подпустит его к себе и на три метра! На одном поле... спать не ляжет!

И не надо говорить, что это обстоятельства, что Сарита сама виновата, что с другой женщиной...

Нет никакой разницы! В какую булочку дерьмо не запихни, повидла не получится! Так что определенную благодарность к Сарите Тони испытывала. Но не настолько, чтобы отдать ей Риалона.

Пусть сам потом решает, нужна ему эта дама или нет.

Сам, все сам... но потом! Позднее...

Додумать о соках Тони не успела. Из стены вылез Шальвен.

— Тони, у меня новости. У нас гостья?

— У меня тоже новости. Обменяемся? — предложила Тони. — Кажется, я нашла, что предложить Риалону в обмен на твою привязку ко мне.

— Отлично! А я нашел владельца твоего перстня. Того самого...

— И? — Тони видела, что призрак не договаривает.

— И перстень сейчас у него.

* * *

Амадо проснулся в полной темноте.

Голова болела, подташнивало...

— Где я?

Юноше казалось, что он произнес эти слова. Но на самом деле, их не услышали бы, и стоя в метре от него. Так слаб и тих был его голос...

Амадо попробовал поднять руку — бесполезно.

Встать?

Тоже не получится... сил нет, их совсем нет... он умирает?

Умер?

И все же, одного его не оставили. Слабый свет тусклой лампы показался ему ярче полуденного солнца. Амадо тихо простонал — и опустил каменно-тяжелые веки.

— Полагаю, тан, вы в недоумении, — произнес рядом с ним тихий голос. Амадо не пытался открыть глаза, но даже если бы смог... это ничего не дало бы ему. Собеседник был одет в плащ, который закрывал его с ног до головы. Наружу не выбивалось ни пряди волос, ни кусочка кожи. И даже рука, которая держала лампу, была затянута в перчатку, а потом закутана рукавом. — Я развею его. Вы у нас в гостях, и останетесь здесь на некоторое время. Возможно, продолжительное.

Амадо опять застонал.

— Не переживайте, умереть вам не дадут. Так получилось, нам нужен один человек,, и возможно, вы будете полезны. А пока располагайтесь поудобнее. Вскоре вас придут кормить.

Юноша слушал молча. После нескольких дней без воды и еды сил у него не было даже на стоны.

Этим людям кто-то нужен?

Что ж... отец наверняка ему поможет.

А что дальше?

Сейчас у Амадо не было сил над этим думать. Вообще не было сил. Выжить бы....

Как же ему плохо!

Глава 10

Тони безумно хотела послушать рассказ Рейнальдо. Но — некогда!

Ей надо было спешить к мастеру Доменико, потом к портнихе, а вечером — прием. И она должна еще приехать к дяде, чтобы попасть на него вовремя...

Она бы все равно наплевала на все, и расспросила Рейнальдо, но... но в дверь постучали. Дядя прислал мобиль с водителем, и Тони пришлось спешно собираться.

Примерно через шесть часов она стояла в гостиной дядиного дома, и смотрела на себя в зеркале.

Это — она?

Или не она?

Тони не верила себе... и в свое отражение не верила, и вообще... разве она может быть такой?

Нет, не может, это обман зрения...

Мастер Доменико сотворил чудо, на один вечер убрав всю свою псевдомагическую раскраску с ее лица. Он уложил Тони волосы нарочито простой прической, закрепил в них простую серебряную заколку, которую прислала портниха, и чуточку подкрасил лицо. Глаза. Самую малость.

Нельзя одновременно делать акцент на глаза и на губы, для юной девушки это будет смотреться вульгарно. Поэтому — глаза. Да и губы, ритана у вас хороши сами по себе, яркие, хорошо очерченные. Можете их покусать, только не до крови. До яркости.

А вот глаза надо немножечко выделить. Они и так яркие, и броские, но мы их еще подчеркнем. Прием диктует свои правила, и женщина вовсе без косметики будет выглядеть... эпатажно. Это ни к чему. Люди должны смотреть с восхищением, а не крутить пальцем у виска.

Тони была к этому безразлична, но...

Там будет Дженио.

Дженио...

Его голубые глаза, словно незабудки, его улыбка, его... какой же он красивый! Невероятный!

Разве можно упустить такой случай? Не показаться ему во всей красе?

Он не бросит Альбу, Тони это понимала. Но... пусть видит, чего лишился! Глупо? Но у влюбленных ум отключается напрочь. В том, что касалось любого другого мужчины, Тони судила достаточно здраво. Но одна мысль о голубых глазах Эудженио, выбивала ее напрочь из колеи.

О, Дженио...

Портниха тоже сотворила шедевр, за который Тони простила ей и иголки, и ворчание, и все остальное. Лет на десять вперед простила.

Юным девушкам не к лицу яркие тона. А блеклые убили бы Тони так же верно, как выстрел в упор. И потому ее платье было сшито из бледно-бледно-голубого шелка. Цвет голубого хрусталя, так назвала его портниха. И Тони готова была с ней согласиться.

Глаза ее сверкнули — и приобрели тот самый голубой оттенок.