Просто судьба

— Ну не люблю я помидоры, — скорчила мордашку Катя. — А в салате, между прочим, еще остались огурцы. Кстати, а ты чего опять дома? — поинтересовалась Катя.

— У меня незапланированный отгул, — не моргнув глазом, соврала Алена.

— Который длится почти неделю? — ехидно уточнила Катя. — Скажи мне, где ты работаешь, и я приду к тебе наниматься.

— А что в этом странного? — пожала плечами Алена. — Я что, отдохнуть не могу?

— Да не, можешь, можешь. — задумчиво протянула Катя. — Только успокой меня и отдыхай. Скажи мне, что ты не была любовницей собственного шефа, а теперь вы поругались, и он выставил тебя за дверь. Все остальное поправимо.

— Да Бог с тобой! — от неожиданности Лёна даже палец порезала. — Что ты такое выдумываешь?

— А что я могу подумать? -вопросительно уставилась на нее Катя. — Или ты думаешь, я совсем дура? Ты всю неделю как зомби ходишь. Как подменили тебя. Глаза на мокром месте, вся бледная, щеки впали. А ты и так щепка. Тут есть два варианта — мужик или мужик-сослуживец. Какой из них?

— Мужиик, — тяжко вздохнув, призналась Лёна.

— Решаемо, — махнув рукой, вынесла вердикт Катя. — Я уж думала...

— Ты еще хуже, чем Ната, — заключила Лёна.

— Это еще почему? — соседка аж на стуле выпрямилась. — Что я не так сказала?

— Ты оптимистка, а Ната — законченный циник. Определенно, она мне нравится больше, — с улыбкой закончила Лёна.

Катя уже собралась что-то сказать, но тут на кухню маленьким ураганчиком залетел Кирилл.

— Я помыл! Помыл ручки! — крикнул ребенок демонстрируя свои мокрые ладошки. — Видишь, да? Ты видишь?

— Да вижу, Кирюш, вижу, — улыбнулась племяннику Катя. — Умница. Теперь за стол садись. Ты что будешь, пюре или макароны?

— Макароны, — ребенок залез на стул и схватил со стола вилку на манер копья. Катя легонько шлепнула его по руке. — А можно с пиццей?

— Заяц, да кто же макароны с пиццей ест? — засмеялась Лёна. — Макароны кушают с котлетами или с мяском. Ты что будешь?

— Пиццу, — упрямо повторил Кирилл. — Но если не будет пиццы, тогда мясо. Аля, только давай тогда завтра пиццу?

— Кирюш, — попыталась одернуть племянника Катя. — Мы же в гостях!

— Да ладно, Катюш, все нормально, — попыталась успокоить девушку Лёна, а потом повернулась к ребенку. — А с тобой...если будешь хорошо себя вести, то завтра будет пицца. Понял?

— Ага, — усиленно закивал малыш. — Давай тогда макароны. Я их все съем, и ты будешь знать, что я уже начал вести себя хорошо. А чем быстрее я начну вести себя хорошо, тем быстрее будет пицца.

Девушки рассмеялись.

— Ешь давай, — сквозь смех выговорила Катя. — А потом мультики пойдем смотреть.

Алена наблюдала за тем, как Катя и Кирилл резво и мило препираются. Они выглядели семьей, хоть Кирилл и не был родным сыном Кати. Когда Лёна смотрела на этого ребенка...она бы сама себе врала бы, если бы не призналась, что не задумывалась о собственных детях. Задумывалась, еще как задумывалась. Она всегда хотела детей от Игоря, и когда узнала о беременности матери, тогда, четыре года назад, представляла себя на ее месте. Что если бы это был Лёнин ребенок? Их с Игорем?

Она часто представляла, какими могли быть их дети. Такими, как Игорь, с темными волосами и испытующим взглядом голубых глаз, или такие как она, светловолосые миленькие малыши с ямочками на щеках? Ей было плевать. Она бы многое отдала просто за то, чтобы у них были дети.

И глядя на маленького Кирилла, Алена не могла успокоиться. Ее всю переворачивало. Она почти видела СВОЕГО ребенка, забавно поедающего обед, СВОЕГО ребенка, весело играющего в игрушки, СВОЕГО ребенка, засыпавшего с ней в одной постели по ночам. С ней и с Игорем. Семья.

По сути, у нее никогда не было семьи. Была, лет до четырех-пяти, но Алена даже не помнила почти ничего. А что помнила...это вытеснили куда более мрачные воспоминания. Наверное поэтому Лёна так привязалась к Кириллу, если не как к сыну, то как к любимому племяннику это точно.

Где-то через полчаса Кирюша, наконец, поел и побежал в зал смотреть мультики на компьютере. Алена только сначала с ним сходила и отключила пароль, чтобы дальше мальчик мог сам выбрать то, что ему нравится, а потом снова вернулась на кухню к Кате, которая сосредоточенно переливала кофе из джезвы в кружку.

— Тебе бутербродов сделать? — поинтресовалась Лёна у соседки.

— Нее, Аль, не нужно. Я уже и так на работу опаздываю. Я тебя попросить хотела, — Катя покраснела. Она всегда так делала, когда просила кого-то о помощи, просто потому, что не привыкла. — Можно у тебя сегодна Кирюшу оставить? Мне сегодня в ночную смену, но все выходные получатся свободные. Я понимаю, что напрягаю, но просто...

— Кать, успокойся, — перебила ее лёна. — Конечно, пусть остается. Ты же знаешь, мы с Наташей не против. Да и понимаем все. Успокойся. Иди работай и ни о чем не волнуйся.

Катя послала ей мимолетную и благодарную улыбку. Потом быстрыми глотками допила кофе, поблагодарила за обед и пошла в зал к Кириллу — попрощаться.

— Кирилл, милый, будь хорошим мальчиком, ладно? — слышала Алена из комнаты тихий голос Кати. — Слушайся Наташу и Алену, ладно? А утром я приду. Хорошо, родной?

— Да, теть, я тебя ждать буду, -ответил ей Кирилл. — А пока мультик посмотрю.

Алена не знала почему, но в этот момент ей хотелось рыдать. Именно в этот момент она поняла, что не имеет ничего.Работа? Хрен с ней, не самое важное в жизни. Деньги? Полезная мелочь, но мелочь. Наташа? Да, Наташа, но что если и ее она лишится? Подруга же не будет жить с ней всю жизнь, а Алена не эгоистка, чтобы насильно держать ту рядом. Жить с нелюбимым мужчиной Лёна вряд ли сможет. А с любимым...Алена оборвала свои мысли.

Хватит. Она не готова снова ко всему. Этих эмоций слишком много, и все противоречивые. А Алене уже надоело быть сильной, надоело постоянно решать тяжелые вопросы и проблемы. Ей нравилось быть сильной, но в меру, а не сверх ее. Наверное, усталость сказывается. Возможно, нервы. Возможно, Игорь. Кто его знает...

— Ален, — крикнула Катя, — закрой за мной.

— Да, да. Иду, — Алена встряхнулась. У нее слишком много дел сегодня, и времени на всякие идиоткие мысли нет. — Иду.

Катя ушла, и в доме остались только они с Кириллом. Алена перемыла посуду, убрала немного и приготовила ужин для Наты.

Вечером, переделав все дела и устроившись на диване с Кириллом, Алена решила немного поработать. Заодно и отвлечься. Сбросила Наташе письмо, чтобы та прислала материалы ей в почту, и стала ждать ответа.

Письмо пришло через несколько минут. Все файлы на месте, аккуратно рассортированы, а в заголовке надпись: "Приеду — убью тебя, мерзкая маленькая лентяйка и засранка. С любовью, Н.".

Алена против воли ухмыльнулась. Наташа, как всегда, в своем репертуаре. Она всегда знала, как поднять подруге настроение.

Несколько часов напряженной работы помогли Лёне успокоиться и отрешиться от всего мира. К тому же грустить не давал и малыш, постоянно отвлекающий и сопевший над ухом. Но Алене даже нравилась такая домашняя и уютная обстановка.

Часам к десяти вечера, когда Кирилл уже спал на Наташиной тахте, а Алена всерьез раздумывала над тем, не начать ли пить кофе, чтобы не уснуть, в квартиру вползла Ната. И видок у нее был еще тот.

— Привет, — шепотом поздоровалась Ната, войдя на кухню и без сил опускаясь на табурет. — Как дела?

— Нормально, — так же тихо ответила Лёна. — Есть хочешь? — Ната кивнула, и девушка пошла разогревать ужин. — Я, кстати, все сделала, что ты мне прислала.

— Хорошо, — пробормотала Ната и устало откинулась спиной на стену. — Завтра меньше работы.

Остальное время девушки не разговаривали, приходя в себя после насыщенного дня.

— Как на работе? — вроде бы безразлично спросила Лёна.

— Хорошо, — оторвавшись на миг от еды и пристально взглянув на подругу, ответила Ната. — Но тебя же не это интересует. Вернее, совсем не это. Если ты спрашиваешь о том, о ком в нашем доме говорить нежелательно, то он был. Хмурый, грустный, одинокий и злобный как стая собак. Злобный даже для меня, а это что-то да значит. Про остальных я вообще молчу. Правда... — Наташа резко замолчала.

— Что? — не скрывая своего любопытства, выпалила Лёна. — Ну не тяни же.

Ната, словно рассчитывая именно на эту реакцию, удовлетворенно улыбнулась и продолжила:

— Одному из наших сотрудников не хватило ума держаться от него подальше. Вернее, одной из сотрудниц, — эти слова заставили Лёну напрячься, но она не перебивала. — Хотя и не удивительно. Зоя всегда была...недалекой.

Зоя...выдра блондинистая. Алена заскрежетала зубами. Ревность? Она самая.

— И что? — Лёна постаралась говорить спокойно. — Что дальше?

— Да ничего, — пожала плечами Ната. — Он ее послал. Зато знаешь, так красиво и поэтично. Мне б так научиться — из мата стихи сочинять, — девушка мечтательно подняла глаза вверх.

Алена расслабилась, изо всех сил пытаясь не показывать облегчение. Хотя умом-то понимала, что ее поведение нелогичное и глупое. Кто она такая, чтобы ревновать? Кто ОН такой, чтобы ревновать его?

— Жаль Зою, — скупо посочувствовала секретарше Лёна. — Игорь может быть очень непростым в общении, если захочет.

— Непростым? — переспросила Ната. — Ну если ты это так называешь...Хотя ладно, не мое дело. Но признайся.

— В чем? — Алена недоуменно посмотрела на подругу.

— В том, что ревнуешь. В том, что прячешься здесь. В том, что прямо сейчас хочешь сорваться из дома и поехать к нему, — во время своей тирады Куцова не сводила с подруги глаз.

— Нат, заткнись, а, — резко отрезала Лёна, отворачиваясь от подруги спиной, чтобы скрыть пылающие щеки. — Вечно ты напридумываешь себе...

— Да что я, я ничего, — хитро опустив глаза в тарелку, пробормотала Ната. — Так, мысли вслух.

— Лучше расскажи, что там на работе, — попросила Лёна.

Пока Наташа рассказывала обо всех первых сплетнях, делах и реакции начальника на Аленину "ЧП-неделю", Лёна пыталась успокоиться. Пыталась напомнить себе, что по прошествии стольких лет они с Игорем стали друг другу чужими людьми, которых соединяли разве что не сильно приятные воспоминания. Не то чтобы они у Алены вызывали неприязнь и отвращение, скорее наоборот, ее сердце сжималось от тоски и боли, но прошлые воспоминания еще больше бы осложнили всю ситуацию.

У него теперь есть своя семья, напомнила себе девушка. Ребенок. Жена. Своя жизнь. Алена повторяла себе эти слова постоянно и непрерывно, надеясь, что они врежутся ей в память. А сердце...оно просто не обращало на них внимание, заставляя думать о том, как скучала. О том, как хотелось подойти, обнять и никогда никуда не отпускать. Захотелось встать рядом и пальцем расправить ту морщинку между бровей, которая появлялась у Игоря, когда он злился или был расстроен.

И своя реакция на его появление раздражала Алену. Черт, она училась жить без него четыре с лишним года! ЧЕТЫРЕ! И понадобилось всего пару минут посмотреть ему в глаза, чтобы все, чего она добилась, разрушилось. И за это она злилась на Игоря еще сильнее. Хотелось...У Лёны так и чесались руки что-нибудь с ним сделать.

— В общем, как-то так все, — закончила свой рассказ Ната. — Но без тебя тяжеловато. Теперь вся работа на мне. И мне одной приходится общаться и с поляками, и с "агатовцами".

— А что у тебя с Артемом? — поспешила перевести разговор Алена в более безопасное для себя русло. К тому же этот вопрос безумно волновал девушку. — И откуда ты его знаешь? Я думала, что ты не знаешь сына дяди Олега.

— Я тоже думала, что не знаю, — пробормотала себе под нос Куцова, а потом чуть громче сказала: — Ален, это уже давно было. Еще в Екатеринбурге.

— И все же? Ты никогда мне об этом не говорила.

Теперь настала очередь Наташи смущаться и переводить разговор.

— Ну вот что ты ко мне прицепилась? — пробурчала она. — Давно это было. ДАВ-НО! Когда я еще в клубе работала. И видела я его всего один раз. Так что тут совершенно нечего обсуждать! — отрезала подруга.

— Что ж ты такого сделала за один раз, что вы до сих пор друг друга забыть не можете? — ехидно отозвалась Лёна.

— АЛЕНА! — предостерегающе посмотрела на подругу Ната. — Не начинай, очень тебя прошу.

— Да что я, я ничего, — передразнила Алена Наташу. — Так, мысли вслух.

Куцова возмущенно засопела и отодвинула от себя тарелку.

— Спасибо, — сузив глаза от негодования, сказала Ната. — Все было очень вкусно. А сейчас, после, — здесь она сделала особый акцент, — тяжелого трудового дня я пойду спать. Надеюсь, ты завтра собираешься на работу?

Алена потупилась. По правде сказать, идти ей не хотелось. И на сей раз, причина была настоящей. Она же не могла бросить Кирилла одного дома. В принципе, девушка могла бы успеть на работу, потому что Катя, если ее попросить, могла бы прийти к девяти. Но Алена не собиралась рассказывать об этом шефу. В конце концов, ей требовалось время, чтобы привести себя и свои мысли в порядок.

— Ясно, — прокомментировала Наташа затянувшееся молчание. — Ну ладно. Как хочешь. Сиди и дальше в четырех стенах и прячься от всего мира. Я не буду тебе мешать.

Наташа давно легла, а Лёна раздумывала над всем, что происходило в их жизни. Неожиданный приезд Игоря и Артема отразился на них самих и их жизни. Ну, с Игорем все ясно, а Артем? Хотя еще тот жук, конечно. И Наташа так на него реагирует...

Алена встряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок. Посмотрела на часы. Уже перевалило за полночь. А завтра придется рано вставать, дети же пташки ранние, а мальчишки — вообще жаворонки. Но спать не хотелось. Ее волновало сейчас совсем другое. Девушка подошла к окну и немного отодвинула штору в сторону, оглядывая пустынный двор, слабо освещенный парой фонарей.

На улице никого не было. Еще бы, в такую погоду! Где-то вдалеке мелькали фары машин. Алена не знала почему, но ей казалось, что там, где-то среди этих машин рядом с ее домом едет Игорь. Она не знала, с чего так решила или что натолкнуло ее на эти мысли. И продолжала все также стоять у окна, глядя на далекие и приглушенные огни ночного города. По щеке покатилась слеза. Одинокая маленькая слезинка, которую Алена и не заметила вначале.

Она не знала, почему появилась эта слеза. Зачем? Из-за боли? Разочарования? Страха? Любви? Нет, Лёна к ним давно привыкла. Усталость? В двадцать два года? Нет, вряд ли это усталость. Тогда что? Тоска?

" Не хватает только сигареты", — печально подумала девушка.

Алена не любила такое ощущение, которое всегда приходило к ней по ночам. Когда весь город замирал, все дела были сделаны, а люди, которые ее окружали, засыпали. Она оставалась одна. Наедине с собой. Одинокая. Снимая все маски и позволяя плечам опуститься от усталости. За это Алена и ненавидела ночи.

Какой-то порыв заставил ее выйти в коридор и взять домашний телефон. Интересно, изменился ли за все эти годы номер телефона у Игоря? Наверное, да. О всяком случае Лёна свой номер поменяла сразу, как приехала в Питер.

Она до сих пор помнила его номер наизусть. Каждую цифру видела перед глазами, видела, как набирает его, лишь бы услышать голос. Никогда не вбивала номер в свой телефон. Да и зачем? Обычно сохраняют номера тех, кто нужен. А кто дорог — ты знаешь о них все, и тебе не нужен бездушный аппарат, чтобы помнить, как с ними связаться.