— Молодец, справился! — хрипло выдохнул Траес. — А я уж думал, все, конец.
Мужчина выглядел несколько помятым: попробуй выдержать удар тяжелого тела, рухнувшего с высоты нескольких ярдов.
Воин, болезненно поморщившись, потер ушибленный бок и выругался:
— Вот чего тебя носит ночами одного?! Пороть тебя надо, да некому! — Мрачно глянул искоса. — Попробовать, что ли?
Леа немедленно оскалилась, не хуже лежащей в стороне кошки:
— Только попробуй!
Траес снова открыл было рот, но его прервало громкое мурлыканье. Хищная красавица терлась о медленно приходящего в себя самца. Ядовитая паутина не только не успела убить животное, но даже не причинила ему особого вреда. Паралич постепенно проходил, вскоре зверь смог встать и, пошатываясь, удалиться восвояси. Рядом с ним преданно трусила подруга, на ходу пытаясь лизнуть кота в морду.
Траес глубоко вздохнул и зло поинтересовался:
— Ну что, стоили эти киски таких усилий?
Девочка, упрямо вздернув подбородок, уверенно ответила:
— Несомненно!
Воин снова вздохнул, а потом разразился длинной тирадой, из которой ее высочество не поняла ни слова. По-видимому, гном все-таки что-то упустил при обучении.
Леа, с интересом вслушиваясь в незнакомые слова, шевелила губами, пытаясь хоть что-то запомнить. Траес же, заметив ее усилия, обреченно закатил глаза, круто развернулся и решительно пошел к лагерю, вполголоса ругая Вечную Тьму, наплодившую мерзких тварей, тупых кошек, не чующих беду, безголовых юнцов, лезущих куда не надо, и себя, дурака, не сумевшего остаться в стороне от всех этих напастей.
Глава 15
Высохшая грязь образовала черную, сетчатую корку, с хрустом крошившуюся под копытами лошадей. Гнедой Тиара, ступая по ней, нервно подрагивал кожей и косил на седока влажные глаза.
Тиар успокаивающе похлопал животное по крутой шее — он хорошо понимал верного друга. Молодому человеку тоже не нравилось это место.
Правитель Кенлира посмотрел на товарищей. Они столпились на краю провала, который неровной воронкой уводил к нагромождению валунов, поросших зеленой слизью. За ними и скрывался вход в пещеру.
В воронку скатывался клокочущий ручей, а от нее расползались в разные стороны вереницы разнообразных следов, навсегда отпечатавшихся в вязкой жиже. И ни один из них не вел обратно.
— Это и есть Гиблое озеро? — Звонкий голос Леона разрушил мрачное молчание воинов, заставив их повернуть головы к подростку. Тот остановился у озера, которое сейчас походило на большую глубокую лужу.
— Ты, малец, от края отойди-ка, а то неровен час без ног останешься, — вместо ответа ворчливо сказал Деруен.
"Малец" и ухом не повел, продолжая пристально вглядываться в водную гладь. Она отражала лишь безмятежную синеву и легкие облака на небе. Юноша разочаровано пожал плечами. С его точки зрения лужа явно не стоила тех легенд, которые о ней слагали. А легенд набралось много, причем одна страшнее другой.
Гиблое озеро на протяжении многих веков оставалось головной болью правителей северных земель. Оно занимало овальную котловину между высокими холмами и большую часть времени особых хлопот не причиняло, если не считать таинственного исчезновения излишне отважных рыбаков, рискнувших закинуть сети. Но иногда, всего за одну ночь, вся вода исчезала, обнажая дно и пещеру. И вот тогда для ближайших городков начинались тяжелые дни. Пещера изрыгала из утробы отвратительных тварей, расползающихся по королевству моровой язвой. Потом внутри пещеры что-то рушилось, и котловина снова заполнялась водой. Освободившихся тварей уничтожали ценой больших жертв. И проходило немало лет, прежде чем опустевшие города снова заселялись.
На этот раз Тиар не собирался ждать милостей Трехликого. Со времени последнего опустошения прошло уже шестнадцать лет, но он до сих пор помнил страшные дни, лишившие маленького принца родителей. В тот раз у отца и в помине не было оружия, которое лежит сейчас в походных сумах.
Тиар посмотрел на Марка, давний товарищ, перехватив взгляд правителя, понял все без объяснений. Он спешился и осторожно достал из заплечного мешка несколько железных шаров, полных смертельной начинки. И пока Марк выкладывал снаряды на землю, один из них успела сцапать проворная рука неугомонного южанина.
— Что это? — спросил энданец.
Тиар досадливо вздохнул — поистине не было ни одного события, куда бы мальчишка не сунул любопытный нос!
— Похоже на заряд для фейерверка, только железный. — Леон беспечно перебросил шар с руки на руку. — У кого сегодня праздник?
— У нас! — Сердитый Траес отобрал заряд и ядовито закончил: — Если доживем до вечера рядом с тобой!
— Подумаешь! — фыркнул в ответ подросток. — Как будто я гномьих фейерверков в руках не держал!
Тиар, до этого момента молча наблюдавший за происходящим, заинтересованно спросил:
— А с чего это ты решил, что гномьих?
Юноша упрямо вздернул подбородок, ткнул пальцем в затертый узор, вытравленный на железе, и уверенно сказал:
— Вот, плоховато видно, конечно, но это точно клеймо гномов из Красных гор, — и видя недоверие товарищей, обиженно насупился. — У меня дома во... в Награне каждое лето огненную потеху устраивали, так гномы еще не такие привозили!
Тиар усмехнулся — вот так запрет! То-то оружейник краснел как девица на выданье, когда врал правителю про запасы умершего "вот буквально месяц назад" мастера. Значит, наиболее шустрые из подданных до сих пор тайком торгуют с гномами, наплевав на все королевские указы и громкие проклятия жрецов.
Правитель посмотрел на чужеземца, в который раз подивившись его хрупкой красоте, и спросил:
— Как обращаться с зарядами знаешь?
Подросток быстро кивнул.
— Сможешь спуститься вниз, поджечь фитиль и вернуться?
— Да, государь, — снова кивнул Леон, добавив: — Только прикажи всем уехать отсюда. Пусть ждут на берегу, мало ли, вдруг земля провалится. А я легкий, я выберусь!
Тиар, уловив рядом беспокойное движение, отрезал:
— Один не останешься! С тобой будут Марк и... — Он оглянулся в поисках желающих помочь мальчишке. Все воины как один шагнули вперед. — И Траес... — выбрал Тиар. — Остальные, на берег!
Затем правитель Кенлира спешился и принялся наблюдать, как Траес обвязывает веревкой энданца, что-то негромко ему втолковывая. Леон слушал вполуха, поминутно отвлекаясь, словно не замечал растущего раздражения помощника. Наконец, Траес не выдержал и отвесил легкий подзатыльник юному олуху.
Мальчишка моментально взвился и ткнул воина пальцем в грудь, пообещав:
— Выберусь, будем драться!
Траес наклонился, что-то сказал подростку на ухо, тот, густо покраснев, рассмеялся, а рыжий насмешник, закрепив последний узел на веревке, оглянулся на короля и мрачно спросил:
— А может все-таки я пойду? Он же совсем ребенок!
Тиар увидел, как вытянулось от обиды лицо Леона, как он замер в ожидании решения.
Что ж, Траеса можно было понять, нелегко стоять в стороне, когда видишь, что рисковать жизнью придется зеленому мальчишке. Тиар готов был поручиться, что подобные мысли одолевают сейчас многих воинов.
Молодой человек еще раз задумался, взвешивая все "за" и "против".
Нет, он не имеет права рисковать! Больше зарядов нет, а южанин лучше всех знает, как с ними обращаться.
Словно прочитав мысли короля, Леон, сверкнув бесшабашной улыбкой, вкрадчиво пообещал:
— Траес, не огорчайся, я тебе на память камешек со дна прихвачу.
И пока Траес собирался с ответом, сорванец исчез за краем провала. Воину оставалось только выругаться и покрепче перехватить веревку.
Трое мужчин напряженно следили за тем, как легкая фигурка скользит вниз по склону, постепенно скрываясь в зеленоватом сумраке.
— Пора, государь. — Марк подвел королевского жеребца.
Тиар кивнул, запрыгнул на лошадь, еще раз глянул вниз, после чего пришпорил животное. Впрочем, он мог бы этого не делать — конь, почувствовав свободу, сам поспешил унести седока подальше от страшного места.
* * *
Глина под ногами, покрытая толстым слоем подсохшего ила, становилась все более влажной, пока не превратилась в скользкое мыло, по которому приходилось продвигаться очень осторожно, чтобы не упасть.
Ее высочество нащупала ногой подходящую опору, но камень скатился вниз, и Леа упала, влепившись лицом в дурно пахнувшую жижу.
— А, чтоб тебя! — выругалась принцесса, выпрямляясь.
— Что случилось? — тут же донесся встревоженный голос Траеса.
— Все хорошо! — успокоила она друзей и спустилась еще ниже.
Неожиданно веревка натянулась, и Леа посмотрела наверх. Там неподвижно застыли Марк и Траес. Случилось то, чего опасались — длины мотка не хватило до дна воронки.
Девочка прикусила губу в раздумье — если отцепить веревку, шансов выбраться невредимой станет намного меньше. Но останавливаться на полдороге из-за страха за собственную жизнь... недостойно настоящего воина! Тем более что спуститься осталось совсем немного. Буквально пару ярдов.
Ее высочество, решившись, смело отпустила веревку и съехала вниз, балансируя широко раскинутыми руками.
Мутный ручей, с клокотаньем стекавший на дно, прежде чем уйти под землю, размыл широкую расщелину. Вокруг царил вечный сумрак, а камни покрывала щедрая поросль нитчатых водорослей, в которых копошились белесые рачки. Хаотичное нагромождение глыб делало дно провала похожим на зеленый плесневелый сыр.
Девочка осмотрелась — ну как тут отыскать тот ход, из которого лезет на поверхность всякая пакость? Леа присела на корточки перед одной из дыр — из черного лаза тянуло холодом. Ее высочество осторожно в него заглянула, но разглядеть что-нибудь в непроглядном мраке не получилось. Вздохнула с сожалением, вспомнив не требующие топлива гномьи огни.
И как она не догадалась прихватить хотя бы один? Придется обойтись факелом.
Девочка достала из заплечного мешка толстый сук, который был обмотан пропитанной горючей смесью паклей. Одной искры хватило, чтобы вспыхнул жаркий огонь. Принцесса поднесла факел к облюбованному ходу. Пламя, дернувшись, затрепетало.
Леа осторожно двинулась вперед, придерживаясь за мокрую стену рукой и напряженно всматриваясь в плотную темноту. С первых шагов стало ясно, что ход тупиковый: огромный обломок стены преграждал дорогу, позволяя лишь заглянуть в узкую щель. Чем девочка не преминула воспользоваться. Она увидела маленький зал, похожий на перевернутый колокол, своды которого состояли из цепляющихся друг за друга камней. Это было подходящее место для заряда — небольшой взрыв, и тонны породы обрушатся, похоронив под собой все ходы и выходы.
Леа довольно улыбнулась — лучшего места просто не найти! Достала ядра и еще раз заглянула в щель, пытаясь найти место для заряда. То, что Леа увидела на этот раз, заставило ее испуганно спрятаться за камни.
Мрак разогнало мертвенное голубое свечение, исходившее от самого мерзкого существа, которое можно вообразить: оно было похоже на полупрозрачный бурдюк, опирающийся на многочисленные выросты. Голову чудища венчал круглый рот, вооруженный костяными крючками. У животного не было глаз, что не мешало ему уверенно двигаться вперед, время от времени изгибаясь и приподнимая голову. Казалось, существо ощупывает воздух. Вот оно остановилось напротив щели, качнулось вперед и тоненько заверещало.
— Что, малыш, кровушку почуял? — неожиданно рассмеялись во тьме. Неизвестный говорил на языке кенлирцев.
Злобный смешок заставил девочку отпрянуть, но любопытство тут же взяло верх, и Леа снова осторожно заглянула в щель. Рядом с "бурдюком" стоял крупный мужчина.
Он пнул страшилище в бок:
— Пошевеливайся! Выберемся на поверхность, будет тебе кровушка!
Зверь развернулся и попытался кинуться на "поводыря", но тот вытянул перед собой какой-то предмет, и существо снова тоненько заверещало, только теперь от боли.
— То-то же! — довольно сказал мужчина. — Еще раз дернешься, оставлю здесь подыхать от голода!
Леа, отодвинувшись, закрыла глаза, пытаясь решить, как быть дальше. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять: выпускать страшную парочку из пещеры нельзя! И оставить снаряд, как хотела сначала, тоже не получится. У человека достаточно ума, чтобы выдернуть фитиль.
Ее высочество нахмурилась, прикусив губу — придется рискнуть!
Принцесса коротко обрезала один из фитилей, потом подожгла остальные и по очереди метнула снаряды вглубь зала, целясь в противоположные углы. Последний же, с коротким фитилем, уронила у самой щели.
Крик ярости подтвердил, что затея удалась. Правда, теперь у Леа не оставалось времени, чтобы убраться невредимой, но умирать она тоже не собиралась. В один прыжок достигнув выхода, Леа успела выскользнуть из лаза, когда земля дрогнула от первого взрыва.
Все вокруг заходило ходуном, огромные валуны зашатались, грозя похоронить в общей могиле со светящейся тушей и черным человеком, но девочка все-таки успела ухватиться за узел веревки.
Леа открыла рот, чтобы подать сигнал, но не успела — сила второго взрыва подбросила ее вверх вместе с грудой камней. Уши заложило от грохота, острый обломок больно ударил в плечо, заставив выпустить веревку, но в следующее мгновение сильные руки схватили девочку за шиворот, как маленького котенка, и потащили из стекающих вниз обломков...
Леа, посмотрев на Траеса, выдохнула:
— Будет третий взрыв!
— А... чтоб тебе! — выругался воин и поволок ее вверх и прочь от воронки.
Он успел закинуть девочку на седло к Марку, когда случилось неизбежное: сначала громыхнуло, земля под ногами зашевелилась как живая и стала проседать. Кони рванули вперед, не ожидая команды, а за их копытами ссыпалась вниз, проваливалась, рушилась в бездну земная твердь, решившая не выпускать ускользающую добычу.
Люди выиграли партию игры со смертью, на кону которой стояли их жизни. Перепуганные лошади вынесли седоков, остановившись только у границы леса. Леа сползла на землю, недоверчиво ощупала себя, удивившись, что ничего не сломано, нашарила за пазухой туники что-то твердое, оказавшееся каменным осколком. Некоторое время девочка недоверчиво его разглядывала, потом расцвела довольной улыбкой и позвала:
— Траес! Лови! — В ответ на немой вопрос, как можно небрежнее пожала плечами, напомнив: — Я стараюсь выполнять обещания.
Траес поперхнулся уже готовыми сорваться с уст ругательствами, недоуменно покачал головой и рассмеялся. Леа с удовольствием его поддержала, и когда подъехал с поздравлениями правитель Кенлира, он обнаружил грязных, покрытых синяками и ссадинами героев, обессиливших от смеха.
Сидящий поодаль Деруен, в ответ на невысказанный вопрос короля, только махнул рукой и сказал тоном опытного лекаря, поставившего окончательный диагноз:
— Молодость!
* * *
Оказывается, дома тоже бывает страшно — это открытие перевернуло мир мальчика, сделав его ненадежным, как весенний лед на реке. Крики на улицах города, крики в каменных коридорах, лязг оружия. Уже давным-давно ночь, но никто и не думает спать: мама сидит на краю кровати, сжимая в руках изящный кинжал. Ее бледное лицо светится в темноте. Видно, как вздрагивают мамины плечи, когда раздается особенно сильный вопль.
