| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Да уж, только наверняка по нему уже никто не ответит, — Яр смягчился и, сам не ведая того, натолкнул меня к логическому продолжению этой темы.
— А давай проверим! — телефон уже лежал у меня под рукой, и я быстро набрал номер. Яр едва успел открыть рот, чтобы что-то сказать, как длинные гудки дозвона уже резали моё ухо. Я улыбался, но внутри меня клокотало пламя напряжения. Какой разговор ждал меня, да и ждал ли он вообще?
— Ты что, реально ему звонишь? — единственное, что смог произнести призрак.
Он почувствовал что-то неладное, но прицепиться здесь почти ни к чему не мог, поэтому покорно ждал окончания моей затеи. Я, конечно, мог позвонить Догматову без прелюдий, ошарашив Яра прямотой, но объясняться с ним потом будет очень нелегкой задачей, в ходе выполнения которой придется сдать Миру, а это дополнительный скандал, крики и брызганье призрачной слюной.
— Проверим, может, действительно... — я не успел договорить, дозвон оборвался на пятом гудке: трубку с той стороны сняли. Мое сердце подскочило к подбородку и замерло.
— Да, говорите! — сонный голос принадлежал мужчине, которому уже за пятьдесят.
— Николай Федорович? — мой голос настолько сел, что я закашлялся.
Яр хмурился: призрак не был глуп и уже не сомневался, что старому следователю я звонил не просто так.
— Да-да, говорите! — голос собеседника стал ещё раздражительней, и теперь я без труда узнал в нём бывшего следователя убойного отдела.
— Простите, что разбудил, это Рома, Рома Ярцев, помните меня? — от волнения я начал слегка заикаться.
— Ярцев?! Рома, это ты?!
Я буквально услышал, как он подскочил с кровати и, судя по звуку, упал в районе пола.
— Да, это я, дело Урицкого, вы нас тогда с Хворостовым освободили из плена, помните? — слова вязли на языке, голова кружилась. Я тёр лоб, чтобы хоть как-то прийти в себя и прогнать нахлынувшее наваждение. Мира была бесконечно права в своём предсказании, и это ужасало меня все больше и больше. Что будет в следующий раз, она предскажет мне дату смерти?
— Рома! Да золотой ты мой человек! Ты и вправду экстрасенс! Так! Ты только не бросай трубку! — Федорович почти кричал, на заднем фоне слышался какой-то шум; мне показалось, что Догматов на радостях принялся крушить спальню.
— Да здесь я, здесь, не торопитесь.
Я побледнел, не в силах бороться с голосами неизбежности в своей голове. Я судорожно вспоминал, о чём еще говорила Мира. Ужасные беды ждут меня впереди? Кажется, там было что-то такое...
— Чертов халат! — Догматов рычал в трубку, одеваясь, он свалил стул и настольную лампу. — Слушай, Ромка, ты мне нужен! Как воздух нужен! Я тебя уже ищу два дня, все свои связи на уши поставил!
— Я тут, не надо меня искать, что случилось, Николай Федорович?
— Ага, только свистни, он появится... — Яр побелел от злости, он стрелял в меня суровым, пронизывающим взглядом.
— Ромка, мне срочно надо с тобой встретиться! Есть важное дело, дело жизни и смерти! — Федорович так быстро говорил, словно в любой момент нас могли разъединить; он действительно считал меня какой-то спасительной соломинкой в своей судьбе и уж если я сам вышел из тени, то уйти в неё и не помочь старому знакомому у меня уже не получится. Федорович — тот ещё клещ.
— Да, конечно, я готов, — я фальшиво усмехнулся и пожал плечами.
— Пионер, блин! — Яр шипел как змея.
— Давай тогда сегодня. Ты сможешь? Давай сейчас! Ты где живешь? В Москве? Далеко от метро? Может, я сам к тебе приеду?
Напор, с которым давил Догматов, прижал меня к стулу, а миллион вопросов и предложений в секунду не давали опомниться.
— Я да, в Москве. Я работаю, сейчас встретиться не получится, давайте... — я судорожно вспоминал когда у меня будет подходящее "окно". Само собой, напрашивался обеденный перерыв и сегодняшний день, но я вовремя вспомнил о курсах по психологии: кровь из носа, но сегодня они должны быть взяты победоносным штурмом. — Может, завтра, а еще лучше на выходных? Давайте в субботу?
— Нет, я боюсь, до субботы это дело не подождёт. Ты сегодня точно не сможешь? — тон Догматова сменился, выдавая в нём опытного дознавателя.
— У меня сегодня по расписанию важная деловая встреча, никак не могу отменить. А что у вас случилось? Опишите в двух словах.
Яр тянул шею, чтобы лучше слышать наш разговор.
— Это не для телефона, Рома. Но всё очень серьезно, и времени ждать у меня нет, понимаешь? — заговорщически шептал Федорович, от чего по спине моей поползли мурашки.
— Да, понимаю, но сегодня точно не получится, давайте тогда завтра в обед, в каком-нибудь кафе.
Это единственное что я мог предложить старому знакомому. Догматов недовольно чавкал в трубку, но был вынужден согласиться.
— Хорошо, тогда до завтра. Я позвоню тебе вечером, только ради бога не пропадай! — отчаянье Федоровича заставляло мою кровь холодеть в жилах.
— Да что у него могло случиться? — невольно озвучил я свои мысли, завершив звонок и положив телефон на стол.
В памяти всплыл образ старой цыганки Паридай. Мира говорила, что всё будет кружиться около этой личности. Человек Урицкого? Я опомнился, когда взгляд Яра уже нельзя было игнорировать. Призрак стоял, скрестив руки на груди, и ждал объяснений.
— Что ты на меня так смотришь? Я откуда знал, что он меня ищет?! — я решил, что буду стоять на своём до конца и ни за что не сдам Миру.
— Ну, конечно! — процедил Яр сквозь зубы.
— Да и чего ты злишься? Ну повидаюсь со старым знакомым, пятнадцать лет его не видел, между прочим! Выслушаю, может, совет какой дам, я же не знаю, что ему от меня нужно...
Я отстраненно допивал уже остывший чай. В книгах и фильмах любили показывать, как главный герой, едва заслышав о проблемах своих друзей, бросал все дела и мчался им на помощь; в жизни же любого нормального человека при подобной ситуации посещала только одна мысль: боги, в какое дерьмо он вляпался на этот раз и почему всё это разгребать именно мне?!
— Смотри на работу не опоздай, добрый самаритянин! — Яр исчез, оставив развязку нашего разговора на потом.
* * *
— Ну и что ты забыл мне рассказать? — Яр снова пристал ко мне уже в метро.
— О чём ты опять?
Я не удержал зевок и, игнорируя предупреждение, уронил голову на стекло двери, у которой стоял. К концу этой недели я окончательно перестал высыпаться и восстанавливать силы. Вставать по утрам было всё тяжелее, а происходящие в жизни события не вселяли энергичного оптимизма. Я не хотел говорить с Яром на злободневные темы, только не сейчас, когда у меня появилась возможность побыть наедине с самим собой и хоть немного отдохнуть, но предок знал, в какие моменты можно развязать мне язык, чем успешно и пользовался.
— Не ври мне, Рома, ты не случайно позвонил тому следователю, что происходит? — Яр тактично не начинал разговор с крика, но если всё начиналось мирно, не факт, что так же мирно и закончится. К счастью, за время нашего общения я уже достаточно изучил характер своего беспокойного предка.
— Конечно, не случайно, я хотел проверить, возьмут там трубку или нет. Тебе же тоже было это интересно, ведь так?
Я собирал волю в кулак, заставляя мозг проснуться. Лампы за окном вагона мелькали блеклыми полосами, убаюкивая своей монотонностью. Можно было, конечно, сесть на свободное место и доехать до Александровского сада с комфортом, но я боялся, что просто просплю свою остановку.
— Не интересно! — Яр всплеснул руками.
Почему-то мои воспоминания о былых подвигах всегда вызывали в нём раздражение и даже тревогу. Может, он боялся, что я снова пущу кольцо по рукам? Но после катастрофы в метро и начала нашего союза оно перестало ко мне возвращаться.
— Как будто мало тебе тех проблем, что уже свалились тебе на голову, ты бы с ними сначала разобрался!
— Разберусь!
Яр что-то недовольно пробубнил себе под нос и исчез. Я насупился, скрестив на груди руки: судорожно вспоминал, что мне надо сделать сегодня. А ведь день обещал быть не особо напряженным, единственное, что меня беспокоило по-настоящему, это молчание со стороны Борисыча. Если он не позвонит до обеда, моё игнорирование ситуации относительно разгрома офиса можно будет интерпретировать как чистое хамство. Сегодня мне придётся извиняться перед директором в любом случае. А если при этом удастся решить проблему с курсами по психологии, это будет очередной плюс в мою копилочку профессиональных заслуг. Я как нельзя вовремя вспомнил о хомяке Матвея, чей труп уже два дня покрывался инеем в моём холодильнике, и да, я опять забыл его выкинуть. Думаю, по пути с курсов загляну в ближайший зоомагазин. В кои-то веки утру нос Яру и своей лени, а то они на пару уже загнобили меня своим скепсисом.
Призрак появился снова на пересадочной станции, и прежде чем он затянул свою пластинку, я успел отвлечь его вопросом:
— Я тут кое-что вспомнил из своего сна... Она погибла в том бою?
Не особо меня и волновала судьба той чернявой ведьмочки, но сон прервался на самом интересном месте, и, по сути, развязку боя я так и не увидел.
— Кто погибла? — от неожиданности Яр испуганно отступил.
"Люблю ошарашивать его всякой ерундой".
— Эта твоя Лизавета, я помню, её ударили ножом под конец боя.
— Нет... В каком бою?! — Яр раздраженно встряхнул головой. — Ты опять путаешь вымысел своих снов с реальностью! Пётр просто бросил её после войны, и всё. Ты забыл, о чём я говорил? Аллегории!
— Чёрт, точно... — я совсем запутался в том, что происходило в моей жизни. Этот мини-сериал во снах, который мне приходилось переживать вместе с героями прошлого, уже входил в мою жизнь чистой монетой. Бред, конечно, но разуму тяжело это объяснить...
Мне ужасно хотелось рассказать Яру о той битве подробнее, упомянуть про оружие, которое дала мне тьма и которым чуть не убила. Интересно, что предок мог бы сказать по этому поводу? Увы, его ответ вполне предсказуем и очевиден, жаль что мне приходилось держать все эти перипетии при себе. Яр молчаливо провожал меня до самого поезда, словно от чего-то охраняя. К счастью, в метро я не встретил ни старой ведьмы, ни каких-либо других опасностей. Видимо, колдунья взяла выходной, если, конечно, Инферналы окончательно не загнобили её. А ведь проклятие ещё оставалось со мной и, если признаться честно, отказываться от него я уже и не планировал...
* * *
— Роман Валерьевич! — Мохова почтенно кивнула, увидев меня у своей стойки.
— Дарья Максимовна! — я поддержал её игру и так же заговорщически подмигнул в ответ. — Есть какие-нибудь новости? Слухи, сплетни?
— Тиран на втором этаже. Ремонт почти закончен, — Дашка еле сдерживала смех, проговаривая всё это уголком рта.
— Наш старший не звонил? — на самый главный вопрос, который мучил меня эти дни, Мохова лишь покачала головой. Я пробил пропуск и выдвинулся к лестнице на второй этаж. Надеюсь, смогу просочиться в кабинет и не потревожить затаившегося там "минотавра". У двери меня нагнал Димон. Выражение его лица недвусмысленно дало понять, что сейчас произойдёт обмен важной информацией. Я с пониманием отнесся к этой игре и так же, как с Моховой, охотно её поддержал.
— Фадеева вчера ушла с работы раньше обычного. Ничего важного или странного подслушано не было, — Димон почесал затылок. — Правда, особо ничего подслушано и не было... Девчонки вчера обсуждали косметику, скидки в Афимолле и разгром офиса, конечно, — Хворостов нервно хихикнул. — Никто ничего не понимает, много догадок. И ты, кстати, обещал рассказать мне правду.
— Обязательно расскажу, но потом, — я похлопал друга по плечу и уже собрался уходить, но Димон не хотел отпускать меня.
— Подожди, это ещё не всё. Ты просил подметить странности в её поведении, ну, в общем, мне показалось, что она стала какой-то замкнутой, почти всё время молчит, о чем-то всё время думает. Кстати, сегодня она так же пришла на работу раньше всех, засела в офисе, даже не попив чая, как это бывает обычно! — Димон неуверенно заулыбался. — Ну вот, в принципе всё, что хотел сказать.
— Это очень полезная информация, полковник, продолжайте наблюдение! — я ещё раз хлопнул друга по плечу. Беспечная улыбка не сходила с моего лица, однако морально я уже готовился ко встрече с Мирошкиной. Интересно, мог ли пройти хоть один день без её выкрутасов?
Дверь второго этажа захлопнулась, и я встал как вкопанный, услышав грозный голос Борисыча. Меня обманули, и шеф все-таки уже вернулся из командировки? Я не слышал весь разговор, лишь обрывки фраз, которые становились все более разборчивей по мере того, как я подкрадывался к дверям переговорной.
— Ситуация здесь намного сложнее, чем мне говорили! Что у вас там, второй этаж восстановили? — Борисыч кричал так, что мне сначала показалось, что они с Мирошкиной говорили по громкой связи, но звук доносился из динамика телефонной трубки.
— Да, Юрий Борисович, сегодня доделают потолок, и, кроме стекла в офисе Романа Валерьевича, следов не останется, — голос Мирошкиной не просто дрожал, я всей душой ощущал её страх.
— Долго! Кругом лентяи и разгильдяи! Приеду — всех уволю!
Борисыч поставил жирную точку в разговоре и оборвал связь. Уж не знаю, куда он уехал и зачем, но нервы ему там накрутили превосходно. В переговорной чиркнула зажигалка, и я с изумлением заглянул в дверной проём, не веря в происходящее. Виктория Павловна сидела в кресле управляющего, белая как полотно. Она закурила сигарету и сожгла её на треть всего одной затяжкой. Мирошкина смотрела в пустоту перед собой, упорно не замечая моего присутствия. Я учтиво постучался в косяк и кашлянул:
— Виктория Павловна, вы бы хоть форточку открыли или кондиционер включили.
Она вздрогнула от слов и испуганно затушила сигарету, послюнявив палец.
— Ой, Роман Валерьевич, я вас не заметила... — Мирошкина налилась краской от стыда — на мой скромный взгляд, так было лучше, чем сидеть бледным как мертвец. — Вы что-то хотели?
Виктория Павловна не то чтобы совсем не входила в пул людей, которым я доверял, но изливать ей душу было рискованным делом, тут как на допросе: всё, что вы скажете, может быть использовано против вас. Бегло оценив подавленность её настроения, я всё же решил, что Виктория не представляет для меня угрозы, по крайней мере, сейчас.
— Всё совсем плохо?
— Он очень сердится, — Мирошкина нервно сглотнула, она всё ещё крутила в руках потушенную сигарету и не спешила её выкидывать, видимо, надеясь докурить бычок, когда я уйду.
— Вот незадача... а я хотел ему позвонить, объясниться, — действительно, теперь звонить Борисычу будет крайне неудобно, а когда дозвонюсь, ещё и крайне больно. Всё-таки сначала надо разобраться с курсами по психологии и положить этот треклятый диплом начальнику на стол.
— Нет! — глаза Мирошкиной болезненно сверкнули. — Ни в коем случае, он строго-настрого запретил его беспокоить. Юрий Борисович сказал, что будет звонить сам, когда найдёт для этого время.
— А что случилось-то? Куда он уехал? — я задавал этот вопрос без особой надежды получить хоть какой-то ответ. Борисыч часто уезжал в командировки по долгу службы, но в этот раз он как будто выполнял какое-то секретное задание ФСБ. Мирошкина прикусила губу от испуга, заговорила быстро, себе под нос:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
