| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Вот чертовка, она даже не планирует отдавать деньги! — Яр появился сбоку, деловито скрестив руки на груди. — Ромка, спасай ситуацию!
Я пригляделся к клиентке. Красное длинное обтягивающее платье, что едва скрывало складки на животе, алая сумочка и черные туфли. Её обвисшие как у бульдога щёки чуть припудрены. Женщина воровато бегала глазками. Вот, пожалуй, к этому уже можно придраться. Я отложил недоеденный бутерброд и, направляясь к двери, как бы случайно коснулся плеча Киселёвой:
— Можно тебя на минутку?
Она улыбнулась клиентке, извинилась и вышла следом за мной.
— Ты чего, Ром?
— Мутная она какая-то, не одобряй ей кредит. Боюсь, кинет компанию, а тебя оштрафуют.
— Мне она тоже не понравилась, но кредитная история у нее чистая, банк предварительно уже одобрил депозит, — пожала плечами Машка.
И я мог ее понять: откажет клиенту — недополучит премии. Откуда же ей знать, что у той барышни на уме. А я не смог бы адекватно объяснить все тонкости моей чуйки. Мы вернулись в кабинет. Я пересекся с Яром холодным взглядом. Он с досады махнул рукой:
— Нагреют вас как пить дать!
Я незаметно пожал плечами. С грустью и тоской смотрел, как неприятная клиентка приторно улыбалась Машке. Их разговор продолжился, и тут я обомлел. Вокруг Киселёвой вдруг появилась свечение. Яркое, почти ослепляющее. Оно замерцало и поблекло. Словно кто-то невидимый убавил контраст.
— Это что? — от неожиданности я вжался в спинку стула.
Клиентка улыбалась, как и прежде, но теперь с явным усилием, словно отвлекаясь на что-то ещё. Киселёва напряглась, читая текст с монитора, её качнуло.
— Ого! — присвистнул Яр. — Вот об этом я и говорил!
— О чём говорил? Что происходит? — я старался говорить в пол, не отрываясь смотрел на разворачивающуюся картину. Она до ужаса напоминала мне ситуацию с Аркадием, когда тот становился под луч своей машины. — Что это за аура вокруг?
— Защитная. Такая есть у каждого человека, и эта в красном её ломает, — Яр прошёл стол насквозь, остановился у клиентки и грозно посмотрел на неё сверху. — Сейчас придут они.
Предок смотрел на меня с ужасом. Пространство наполнилось шипением, которое, к моему глубокому ужасу, сменилось писком ультразвука, пробирающим до мозга костей. Такое ощущение, что Урицкого освободили досрочно и дали в аренду подвал нашего офиса. Меня вжимало в кресло против моей воли. Белая стена рядом с Киселевой побагровела словно под действием высокой температуры. Появившиеся пятно захватило календарь и бумажки с личными заметками Маши.
Яр долго не решался на какие-либо действия, но в итоге кинулся к стене и приложил к пятну руки. Вспыхнувшая печать прервала ритуал проникновения в наш мир Инфернальных тварей. Я долго и с изумлением рассматривал печать, пока она не растворилась в пространстве. Теперь взмокла от напряжения клиентка. Она чем-то поперхнулась и, извинившись, выскочила в коридор.
— Пошла обраточка, пошла, да не в то горло, — гоготнул Яр провожая колдунью взглядом.
Я кинулся к Киселёвой, но предок остановил меня взмахом руки. Машке было плохо. Он склонился над ней и, сделав несколько пасов рукой, восстановил свечение её ауры. Я пристально смотрел Киселевой в глаза, не проронив ни звука. Она пришла в себя, но смотрела опустошённым, ничего не понимающим взглядом.
— Наверное, пора углубить твои знания, — задумчиво проговорил Яр, когда закончил со спасением Машки. — С ней всё будет хорошо, не переживай, а вот с той ведьмой, что решила действовать исподтишка, такого точно не будет.
Я кивал. Действительно, пора углубить мои знания. Интересно, много ли фокусов в рукаве Яра?
— Что это была за печать?
— Запрещения, о ней я расскажу, когда прибудем на полигон, — призрак встал по левую руку от меня.
— Опять в Ховринку? — я невольно вздрогнул.
Место, от которого у меня бегали мурашки.
— Да, в Ховринку, там это будет идеально.
Яр запнулся на полуслове, из коридора до нас донесся недовольный выкрик одного из клиентов:
— Как не одобряют! Да мы же главный застройщик Москвы! Мне-то и надо всего миллион! Я буду жаловаться!
— Ага! — Яр почему-то злобно сверкнул глазами. — Уж кого-кого, а этого я тут точно не ждал увидеть!
— Кого? — я непонимающе крутил головой.
Меж тем возмущенный голос недовольного клиента приближался. Через мгновение он буквально выбил дверь кредитного отдела ногой, от чего взвыл от боли. Высокий худой мужчина лет тридцати ворвался к нам ураганом. Он остановился в дверях, окинув большую часть отдела ненавистным взглядом.
— Я его сейчас огрею чем-нибудь, — не унимался Яр, шипя по-змеиному
— И кто из вас не одобрил мне кредит? — клиент ударил тонкой тростью по паркету и обернулся на звук моего неловкого вздоха.
Это был Хворостов. Злость на его лице сменилась недоумением, потом шоком, а потом и широчайшей улыбкой.
— Ромка... — он присел на стул. Смотрел на меня не моргая. — Ромка Ярцев?
Я потерял дар речи, так как пару лет назад потерял телефон, по которому мы периодически созванивались с Димоном и делились новостями. С тех пор мы не слышали друг о друге ничего нового. Хворостов подлетел ко мне с раскрытыми объятиями, забыв и о больной ноге и хромоте, и о том, что на нас глазеет весь кредитный отдел. Он обнял меня и поднял на ноги. Не удержал равновесие и со смехом рухнул на стол. Яр зашипел, целясь Димону в шею. Я прикусил губу: точно! Тогда же идея барыжить кольцом пришла в голову именно ему.
— Ого! Что это ты в очках? В последний раз когда я тебя видел, ты был без них.
— Долгая история, потом расскажу, — я усадил друга в кресло и уже кипятил чайник. — Так что там у тебя за проблема?
* * *
Настоящее
Обеденный перерыв опять пришлось потратить на собственные нужды. До станции Кожуховская я добрался без особых приключений. Уже по привычке выискивал в метро свою старую знакомую, но без особого фанатизма. Предстоящая встреча с Мирой заняла почти все мои мысли. Мне неудобно и неуютно было обращаться к ней за помощью, тем более зная нрав Яра, который только от упоминания о гадалке приходил в бешенство, но в вопросе Инфернальных тонкостей только она могла пролить свет на истинные причины происходящих атак и тех событий, что, подобно цепи из сна про Фадееву, неумолимо сжимались вокруг моей собственной шеи.
Чтобы спокойно встретиться с Мирой, мне пришлось оставить родовой перстень в камере хранения одного из супермаркетов. По пути прихватив любимых пряников к чаю, я сложил их в пакет и незаметно кинул печатку на его дно. Очень удобно, когда надо где-то оставить лишние вещи, до закрытия магазина никто из персонала не будет вскрывать ячейку. Мира назначила встречу в старом месте, в том, где мы встретились в первый раз. Десять лет назад. Символично, учитывая обстоятельства. До этого мы обычно или просто созванивались, или её каморка появлялась недалеко от моего дома. Мира помогала мне не просто так, и в знак дружбы я так же оказывал ей целительские услуги; правда, я уже подзабыл, когда работал с Бахт последний раз.
Район Южного порта сильно застроили за это время, того стихийного рынка уже давно не было, но, прогуливаясь по улице, я всматривался в витрины магазинов, красиво вписанных в первые этажи пятиэтажек. До боли знакомая вывеска на торце Г-образного дома указывала в подвал. Я морщился от приторного запаха, когда, огибая кучи мусора, прибирался к ржавой двери, замок на ней отсутствовал.
— Я думал, ты уже не посещаешь эти места, — я не знал, как начать разговор, и скомкано улыбнулся: — Здравствуй, Мира.
Внутри крохотного салона, в котором десять лет назад мы впервые встретились, царил приятный полумрак, а в воздухе витали облака благовоний. Я по привычке сел за круглый стол без разрешения, вольготно откинулся в удобном кресле. Внутри салон ничуть не изменялся, и совершенно не было важно, откуда вёл в него вход.
— Ты всё такой же сумасшедший, Роман. Всё так же смотришь на одного человека, но обращаешься к другому, — старуха цыганка закурила папиросу и хрипло рассмеялась. Она всё время подкалывала меня этим, не обошла эту святую традицию и в этот раз.
— Да, Мира, я действительно схожу с ума, но сейчас мне еще активно в этом помогают.
Пришлось тактично свернуть разговор в нужное русло. Я достал из кармана черное перышко, оставшееся после трапезы Прокла, и положил его в центр стола.
— И зачем ты принёс мне эту гадость? — Бахт смерила перо презрительным взглядом. — Думаешь, я не в курсе твоих злоключений?
— Почему они атакуют меня?
Я старательно не подавал вида о том, что последнее высказывание гадалки меня задело. Знает она всё, видите ли, а вот предупредить старого друга ну никак нельзя?!
— Хех, ты и сам знаешь почему. Ты пришёл ко мне не за этим, не обманывай себя.
Разговор с Мирой никогда не отличался простотой, но эта маленькая чертовка действительно знала очень много, и каждый раз она заставляла меня копаться в себе и искать корни проблем гораздо глубже, чем они казались на первый взгляд.
— События, которые происходят в моей жизни, меня очень... пугают.
Пришлось подбирать слова, чтобы выразиться как можно корректнее и не соврать.
— В твою жизнь входят люди и существа с особыми желаниями. И ты сейчас ничего не сможешь с этим поделать, терпи, Роман.
Цыганка выпустила из ноздрей клубы густого дыма.
— Что за люди и существа? — в глубине души я, конечно, понимал о чём говорит Мира, но все же хотелось пройтись по конкретному списку. Цыганка подняла правую руку, пошевелила пальцами: безымянным и мизинцем.
— Беспалый Инфернал, чей прародитель умер в участке, когда ты завладел белым осколком, — Бахт странно улыбнулась. — У него есть только одно особое желание.
— Какое же, кроме того, чтобы убить меня?
Про этого персонажа мне и рассказывать было не надо. Странная вендетта за не менее странного суицидника, глупее повода для драки и не найти.
Цыганка рассмеялась:
— Ты не прав, у него совсем другое желание. Оно тоже связано со смертью, но не с твоей.
— Даже так? — я признавал, что ответ Миры меня несколько озадачил. — И когда он отстанет от меня, если я ему не нужен?
— Я не сказала, что ты ему не нужен, скорее, очень нужен, но ты сам всё поймёшь, когда этот момент наступит.
Прямых ответов на прямые вопросы ожидать не приходилось, но разве я на это рассчитывал?! Уходя от Миры, забываешь, зачем приходил.
— Значит, мне надо ждать момента? Просто ждать, и он придёт сам?
Бахт молча кивала, прикуривая очередную сигарету.
— Хорошо, я ничего не понял, но с этим разобрались. Меня беспокоит еще один человек — женщина с работы. Мне снился плохой сон про неё, — снова пришлось подбирать слова. По поводу Фадеевой вообще складывалась странная ситуация, которой я пока не мог дать хоть какого-то вразумительного объяснения.
— Девушка с фотографией? — Бахт хрипло затянула: — Да, это очень странная ситуация, и тебе пока невозможно разобраться в ней. Но есть один человек, он поможет тебе, даст верное направление.
— Какой человек?
— Это человек из прошлого, человек, что уже однажды помог тебе, очень давно. Цыганский барон, помнишь?
— О, боги, Урицкий? — последнее время я слишком часто слышал эту фамилию.
— Барона тяжело забыть, если столкнулся с ним хоть однажды. Я приготовила тебе предсказание... — Бахт рассмеялась, скидывая со стола широкий шелковый платок под цвет скатерти. Я сначала и не заметил его, а теперь с интересом и легким ужасом смотрел на разложенные рубашкой вверх карты Таро. Что, опять?!
— Думаешь, в этом есть необходимость?
Я болезненно сощурился: именно поэтому Яр злился на мои посещения Миры. Когда гадалка начинала предсказывать судьбу, она неизменно вмешивалась в её ход.
— Конечно, Роман. Именно за этим ты и пришёл сюда. Твоя судьба опять в моей колоде, как десять лет назад.
— Ну, давай рассказывай...
Я навалился на стол, чтобы лучше видеть карты. В конце концов, я действительно пришёл сюда именно за этим.
Глава 8:
Паридай
Заветные карты на столе цыганки лежали в виде равностороннего креста, одна карта в центре, четыре остальных по её краям. Бахт провела над ними рукой, знаменуя начало гадания.
— В этот раз, Роман, твою судьбу предскажет колода из Таро Бакленда. Это колода колёс.
Так вот почему на рубашках карт нарисованы колеса телеги. В предвкушении таинства по моей спине побежали мурашки: теперь я начинал понимать, что на самом деле означает выражение "куролесить". Главное чтобы об этом не узнал Яр, а еще важнее, чтобы пакет с пряниками не умыкнули из камеры хранения, пока я тут сижу с умным видом.
— Первая карта, Роман, — Бахт загадочно улыбнулась, когда перевернула её. — И это, к сожалению, пятёрка колёс!
Пятёрка. Согласен, не самое моё любимое число; на рисунке были изображены старая цыганка и две её дочери, все в каких-то лохмотьях и платках на головах, правда, дети улыбались, хотя старухе, как и мне, было не до смеха. А пятеркой карту называли из-за количества нарисованных на ней колёс. Та самая пресловутая пятёрка была нарисована на витраже окна за их спинами. По общему настрою карта не сулила ничего хорошего, что тут же Бахт и подтвердила:
— Карта знаменует собой разгул земных стихий, неконтролируемые события в твоей жизни, большие беспокойства и тревоги. Это начало войны.
Хотелось присвистнуть от удивления, но то ли оно меня не посетило, то ли я забыл, как свистеть. Однако теперь я понял, что имела в виду Мира, когда говорила, что я не в силах повлиять на события, происходящие в моей жизни.
— Война? Война с кем? — в моём горле вырос ком, уж не Инфернальное ли царство она имела в виду?
Бахт сконцентрировалась, взмахом руки отрезала все вопросы.
— Следующая карта — и это перевернутый туз колёс!
Цыганка открывала их против часовой стрелки, внимательно смотря мне в глаза. Всего лишь туз? После первой карты я уже приготовился услышать точную дату своей смерти. В прошлый раз к подвешенному за задние лапы зайцу Шуши мы подбирались вполне равномерно, по нарастающей. На Таро было изображено старое колесо от кибитки, прислоненное к каменной ограде и наполовину заросшее травой.
— Эта карта говорит о том, что ты неправильно используешь своё имущество, свои возможности, это может привести к твоему проигрышу. Возможны проблемы в деловых отношениях, они могут быть расторгнуты.
Я невольно вздрогнул от последней фразы. А ведь Борисыч еще не звонил мне по поводу произошедшего в офисе компании инцидента, его молчание страшнее любого крика.
Бахт улыбалась.
— Пересмотри подход к своей работе, используй все возможности, которые дарит тебе судьба, это поможет устоять на ногах... И, кстати, о работе!
Она не дала мне вставить ни слова, перевернула следующую карту.
— Двойка колёс!
На карте молодой цыган, он держал над головой два разноцветных колеса, связанных между собой веревкой в виде петли Мёбиуса. Не самый легкий труд, да и по выражению лица цыгана было видно, что это действо ему не слишком по душе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
