Все комедии заканчиваются свадьбами!

Поскольку в космических кораблях не возят альпинистского снаряжения, вместо верёвок использовали стропы парашюта. Сначала тренировались налегке, потом облачались в скафандр, продевали стропы через кольца в скафандре, спускались и поднимались по довольно сложной скальной стене. Это заняло весь день, а вечером медики принимали в полевых условиях зачет по оказанию первой помощи — испытуемые останавливали кровь, накладывали повязки на условно поломанные конечности и боролись с гипоксией.

На следующий день отрабатывали выживание экипажа после посадки: экипажам, в каждом по четыре человека, нужно было определить место лагеря, развести костер, приготовить пищу, построить укрытие.

— Важно сохранить жизнь, используя после приземления подручные средства и все, что дает окружающая среда, — парни из Туапсинского спасательного отряда МЧС всё сказанное прекрасно демонстрировали на практике. Серебро с детства мотались по лагерям, любимым занятием были исторические реконструкции, а потому соорудить что вигвам, что палатку, развести огонь в ливень и не умереть с голоду в лесу или возле реки для них было проще простого.

Утро третьего дня — начало автономной части тренировки — космонавты встретили на пятнадцатикилометровом маршруте по крутым травянистым склонам и каменным осыпям через расщелины и реки от Семашхо к Индюку. С собой был только носимый аварийный запас, возможности пополнить запас воды не было не только по условиям задания, но и потому, что родников и ручьев по дороге и в обычный год было мало, а уж этой засушливой весной и вовсе не найти. Не смотря на жару, переход Рита переносила легко. Она вообще пока себя беременной не чувствовала. Знание было, а осознания — нет. Их четверка — кроме Серебро ещё Елисей Фёдоров, ночевали в большом гроте, где можно было укрыться от ветра и сохранить огонь костра до рассвета. Немного перекусили, попили, экономя воду. По очереди спали, вели радиообмен с поисково-спасательной службой, имитируя своё будущее спасение. На рассвете покинули убежище, двинулись к конечной цели — скалам Индюшка и Индюк. Сегодня было ещё жарче, хотелось пить, сказывалась усталость после трёх суток интенсивных тренировок пусть на небольшой, но высоте. Им нужно было дойти до определённой точки, построить укрытие из парашютного нейлона и лежать в нем до появления спасателей — бороться с потерей влаги. И к тому моменту, как они дошли, им уже не нужно было притворяться. Воды осталось минимум, мучила жажда.

— С жарой бороться невозможно, единственный способ минимизировать потери влаги — это полное бездействие. Полное означает полное, даже никаких разговоров, нужно просто лежать, — напутствовали их инструкторы.

И они лежали, каждые два часа выпивали сорок миллилитров воды из специального мерного стаканчика. Вадим, как командир экипажа, контролировал. Все были спокойные, даже расслабленные. Рита лежала ближе всех к выходу, на неё немножко дуло, и, если бы не камешки под спиной, вполне себе комфортно. Она улыбнулась, облизнула губы, мысли текли легко.

— Рита, попей, — Женька протягивал ей бутылку.

— А что, два часа уже прошло? — удивилась Ритинья, тем не менее, охотно отвинчивая крышку и прикидывая, можно ли выпить всё или отлить в стаканчик.

— Допивай, — не открывая глаз, велел из дальнего угла Лис.

— Давай-давай, — поторопил старший.

Рита попила, закрыла глаза, укладываясь поудобнее, даже задремала. Проснулась от того, что её тряс за плечо Вадим.

— Что, вертолёт? — пробубнила она сонно.

— Нет. Воду пить пора.

— Опять? — почти сразу сообразила, села. — Это вы меня внепланово поили?!

— Не возмущайся, — сунул ей в руку стакан, налил положенные сорок грамм, проследил, чтобы выпила. — И молчи, не испаряй влагу.

Их забрали после того, как солнце село. Недолгий полёт и они вернулись в стационарный лагерь. Всех разобрали медики, Риту персонально увёл Камара.

— Как чувствуешь себя? — начиная отбирать у нее кровь на анализ.

— Нормально.

— По крайней мере внешне всё в порядке, — кивнул Бью. — Так, давай я тебе давление измерю. Ну, практически норма, чуть пониженное. Сейчас начинай пить не холодную воду понемногу, лучше через соломинку. После душа у вас ужин, потом опять пьёшь. Орехи возьми обязательно, банан.

— Поняла. Я могу идти?

— Конечно. Будет что-то беспокоить — немедленно сообщай.

Рита фыркнула про себя, но вежливо согласилась.

В их палатке было пусто. Рита быстро собрала чистые вещи, пошла к санитарному блоку. Откуда-то со стороны слышались голоса и тон разговора был то ли возбуждённым, то ли злым. Рита на ходу пожала плечами и пошла мыться.

— Многие сначала просто не верили, — говорил Александр Никитич Герман, замначальника ЦПК, на подведении итогов. — Что они смогут выжить в таких условиях и с таким скудным набором вещей, как НАЗ. А мы еще научили, как можно обходиться даже без этих вещей — построить укрытие, если парашют застрял в кроне деревьев, прожить без ножа и мачете. Элементарные навыки, которые вам дали в этом курсе — разжечь костер под проливным дождем, например, ориентироваться на местности — достаточно полезны. Но все равно, когда мы заканчиваем курс подготовки, мы желаем космонавтам, чтобы эти навыки вам никогда не пригодились.

— А какой из экипажей был лучше? — поднял руку Зайцев. Он сидел, вальяжно откинувшись на складном стуле. Вообще, они все на них сидели, но только у него была поза самоуверенного ковбоя в салуне.

— Я не помню, чтобы вы соревновались, — взгляд у Германа стал острым. — Но видно было, кто имел опыт турпоходов, а кто провёл детство в интернете. У меня всё, психологи что-то скажут?

— Я думаю, мы поговорим обо всём подробно на 'круглом столе' в Центре, — уклонился Константин Борисов.

— Тогда всем отдыхать, завтра выезжаем по регламенту.

— Ну что, спать? — повернулся к Рите Женька, от души зевнул, вставая.

— Давайте хоть погуляем, посмотрим окрестности, — Ритуля посмотрела на Вадима в поисках поддержки.

— Марго, ты батарейка энерджайзер. Мало отмотали сегодня, что ли? Природой не налюбовалась?

— Куда гулять ночью? — возмутился Женя. — Я тебя за ногу сейчас привяжу, чтоб не сбежала!

— Я тебе привяжу, — погрозила сестрица. — Ладно, спать идём. Скучно с вами, как старики, честное слово. Песок из вас не сыпется, нет?

— Бу-бу-бу, бу-бу-бу, — передразнил младший. — Сама как бабка.

Беззлобно переругиваясь, тройняшки дошли до своей палатки, улеглись и Рита сама не заметила, как уснула, едва коснувшись подушки.

Дома побыли только день прилёта, субботу, и воскресенье. С понедельника начался очередной этап подготовки, но пришедшие на первое занятие Серебро с удивлением заметили, что их теперь семеро. Не было Ивана Зайцева.

— А где? — кивнул Вадим на свободное место. Не то, чтобы они трое были с Зайцевым в конфликте, но в отношениях точно был холодок, отчуждённость и неприятие. Бывает, что подсознательном уровне человек тебе не нравится.

— Ушёл, — коротко ответил с соседнего тренажёра Алексей Платонов.

— С занятий? — довольно глупо спросила Рита.

— Из отряда, — и отвернулся.

Серебро переглянулись с Федоровым и больше ничего не спросили. Интересно было, конечно. У родителей узнавать бесполезно — если официально не объявили, значит, на кухне точно не скажут. У Елисея блеснули глаза, едва заметно повёл плечом в сторону парней, типа, узнаю.

Во второй половине дня Борисов проводил анкетирование по итогам выездного тренинга. Выяснял, как там с командообразованием. Елисей сидел сразу за Витом Зубрицким. Что писал тот, неизвестно, но по напряжённой спине, в которую как будто кол вбили, видимо, ничего хорошего. Из всей четвёрки условного второго экипажа он был всех разговорчивей, с Лисом они часто по субботам заходили в кафе или бар потрепаться. Вечером на стоянке Федоров окликнул.

— Виталь, мож, по пиву? Ну его нахрен, этот сухой закон, хотя бы на сегодня. Или хоть безалкогольного давай выпьем. Подзадолбался я что-то за эту экскурсию!

Разговор склеился под большие кружки крепкого кофе и стейки.

— Ты же с Зайцевым общался, знаешь — ему всегда надо было первым, во всём. У меня дед говорил, что с такими хорошо дерьмо наперегонки есть, — Вит усмехнулся в ответ на ухмылку Фёдорова.

— Типа лидер. Всё старался горлом брать, — Елисей хмыкнул.

— Вот, например, Вадим. Он не бегает, не суетится, в грудь себя не бьёт. Говорит мало, спокойно.

— По делу, — кивнул Федоров. — А ты заметил, как он слушает? Каждого. Идеи и сам генерит, и тебя слушает — ты даже толком сам не понял, а он вычленяет на раз, за какое-то слово зацепится и раскрутит. Но никогда не скажет — это я придумал.

— И его все слышат, признают авторитет. Он ещё и знает много.

— Мне кажется, всё, — посмеялись.

— И Женька грамотный чел.

— По характеру они совсем разные. Младший может любой конфликт разрулить. Юморной, лёгкий. Но на место, если надо, на раз поставит.

— Кстати, я поначалу удивлялся, что они друг с другом совсем не конкурируют, — Виталий жестом подозвал официанта.

— Точно! Я не замечал, что они в чём-то соперничают. Интересно, они в детстве дрались? Мы с братом п...сь только так. Ну что, ещё по кофейку?

— Да, — и подошедшему официанту. — Шарлотка есть? Две несите.

— Четыре, — подкорректировал Лис. — И кофе! Да, так что там с Зайцевым?

— Да мы ... с ним эти четыре дня! Во всё лезет, всеми командует.

— У вас же Валерку Прокопьева командиром экипажа назначили?

— А Зайцеву фиолетово. Но это не главное, — помолчал, Елисей терпеливо ждал. — Он воду отжал и заныкал.

— В смысле?

— НАЗ разделён на четыре укладки. Этот ... деятель... нёс ту, в которой вода, четыре бутылки по два литра. Он вытянул из рюкзака типа 'свою' и закрысятничал. Пил со всеми и ещё из спрятанной тянул. По итогу вода кончилась раньше контрольной отсечки, Прокопьев в непонятках — как так? Зайцев его ещё подкалывает, сволочь! А потом Вовка Платонов заметил, что он, сука, из горла пьет втихую.

Федоров передёрнул плечами от омерзения.

— И что? Не признался?

— Если бы... Мы ..., когда он говорить начал. Гордился, представляешь? Выживает сильнейший, кто умнее, тот и прав. Цель была выжить — лично он выжил. Остальные лохи, сами виноваты.

— ...! А дальше что?

— Мы с Платоновым драться с ним полезли. Прокопьев разнимал. Эта сука стоит, скалится. Прилетели, сразу договорились — или он уходит из проекта, или мы трое. На него давили — раз ты считаешь, что всё сделал правильно, иди, доложи начальству. Тебя наградят, может. В звании повысят.

— Пошёл?

— Нет, — Зубрицкий зло и горько рассмеялся. — Но мы так орали, что на пол-лагеря слышно было, по-моему. Вещи его собрали и выкинули на... . Где ночевал, не знаю, до Москвы все вместе летели, а в понедельник его не было уже. Сам ушёл или отчислили — без понятия.

— Да и пох, — Лис непроизвольно сжал кулаки. — На Земле, при очень условных ограничениях — и у человека планку сорвало. А представь, он бы отбор прошёл и полетел?

— Рита, завтракать! — постучала в дверь мама.

— Иду, — откликнулась Ритинья, любуясь на себя в зеркало. В нём отражалась молодая улыбающаяся женщина с сияющими глазами, упругими волосами, свежей кожей. Даже большой и круглый, как астраханский арбуз, живот выдавался вперёд весело и залихватски. Поправила красивое белье, надела футболку и шорты, и, напевая, поскакала по ступенькам вниз.

— Зависть — плохое чувство, я с ним борюсь, — сообщила Ангелина, утрамбовывая близняшек в детские кресла и повязывая им нагруднички. — Но как вспомню, какая я была бегемотиха на тридцать седьмой неделе — и цветом лица, и его размером тоже, посмотрю на Ритулю и зависть расширяется, как Вселенная!

— Ты была очень милая и уютная, — Мила улыбнулась своим девочкам, поцеловала внуков в пушистые макушки. — Но Рите идёт беременность, это правда. А что Лялька не идёт со своими? Пойду посмотрю.

Но с лоджии уже слышались детские голоса, Алина открыла дверь и в комнату горошком закатились Захарчик, Игорёшка и Лизочка. Говорили все вместе, смеялись, прыгали, подбежали обниматься. Двойняшки с креселок подхватили, шум усилился до уровня работающего авиационного двигателя.

— Тихо, — приструнила Лялька, рассаживая свои ясли. — Завтракаем и идём играть!

Дети неожиданно дисциплинированно взяли ложки и с аппетитом атаковали кашу с изюмом и цукатами. Вадимовичей кормили мама и бабушка.

— Тишина, — облегчённо выдохнула Алина, торопясь позавтракать. — Хоть десять минут помолчат.

— Чем сегодня заниматься будешь?

— Как обычно, — вздохнула Лялька, вытирая подбородок Лизе и отнимая солонку у Захара.

— Ты забыла, у тебя сегодня выходной, — Рита подвинула Игорёне непроливайку с компотом. — Я буду на твоих котятках тренироваться. А то зачем же я отпуск по беременности и родам оформила?

— А завтра у меня, — Лина отбила по столешнице задорный марш. — Потом у мамы!

— А через неделю — с нового года — Катя увольняется, — тем же тоном продолжила Людмила Евгеньевна. — Нянь прибавится.

— И детей, — рассмеялась Рита, поглаживая живот.

— Наши оболтусы идут в детский сад, я на работу, — протянула Лялька мечтательно.

— Я тебя понимаю, — погладила её по руке свекровь. — Два года День Сурка, кто угодно озвереет. Ты ещё хорошо держишься.

Алина вздохнула, вспоминая свой последний срыв. Дело было в июне, дня за два до дня рождения свекрови. Она с детьми пошла в детскую поликлинику, на прививку. Обычно одну её не отпускали, кто-то всегда помогал. Но тут настойчиво звонил участковый педиатр, говорил, что одну плановую прививку они почти пропустили, скоро по срокам вторая, и 'чтобы завтра, и никаких отговорок больше', а свекровь сдаёт дела, Никита и Кирилл — экзамены, Камилла и та в летнем лагере, ну, а про мужа со свёкром говорить не приходится. Звёзды сошлись, как говорится — жара, очередь в процедурный кабинет, дети устали, то орут, то носятся, она вся мокрая, лицо лоснится, футболка прилипла с спине, спереди пятно от сока, сзади на шортах отпечатки ладошек в шоколадных конфетах, волосы растрепались как у Бабы Яги. Запихнула Лизу в слинг, мальчишек в коляску, под возмущённо-жалобные крики семейства как могла быстро пошла домой и вдруг...

— Здравствуй, Алина, — сказал знакомый голос совсем рядом.

Лялька как в замедленной съемке повернула голову. В двух шагах от неё в ослепительно-белой футболке и таких же кроссовках, в светлых брюках со стрелками стоял Денис Абашев.

— Здравствуй, — медленно, как ленивец из мультика, ответила Алина, машинально вытирая дочке сопливый нос. Простое движение усилило градус возмущения у всей троицы.

— Какие большие уже, — Абашев дружелюбно кивнул на тройняшек. — А нам рожать в августе. Марина захотела у своего гинеколога наблюдаться, здесь, в городке. Вот, на очередной осмотр приехали.

До Ляльки звуки доходили как из-под воды. Она слышала, конечно, анекдоты про то, что бывших девушки обязательно встречают, когда первый раз в жизни похожи на бомжа, но никак не думала, что станет его героиней.