| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На почве противодействия России возникли контакты между, казалось, непримиримыми врагами, секретной службой Англии и орденом иезуитов. Inimica inimicus — Amicus meus (враг моего врага — мой друг).
Сузившимися глазами лжеаптекарь несколько секунд рассматривал монету, затем протянул руку к Вилберну. На мягкую ладонь беззвучно упал золотой луидор. Подойдя к прилавку, вытащил другую монету. Края их сошлись, словно их изуродовали одним прессом. Он вновь превратился в доброго заботливого дядюшку, встретившего заблудшего родственника. Отослав недоумевающих слуг назад, любезным голосом обратился к англичанину:
— Ну и зачем так волноваться, когда можно было просто предъявить монету?
— Но вы напали первым! — вкладывая в ножны так и не изведывавшую крови шпагу ответил Вилберн.
— Неважно кто начал, важнее кто закончил миром! — поднимая глаза к небу произнес иезуит, — Не хотите ли вина? Я совсем недавно получил небольшую партию из Шампани.
— Боже упаси с ваших рук брать его. Орден иезуитов известен искусными отравителями!
Лжеаптекарь беззаботно засмеялся, вежливо прикрывая рот ладошкой:
— Ну право же, что вы такой недоверчивый? Не верьте наговором на наш орден, к тому же мы же союзники!
— Сейчас да, наши интересы сходятся, но кто сказал что на следующий день мы не станем врагами?
Иезуит слегка поджал губы и бросил разраженный взгляд на собеседника.
— Так что же вы хотите от скромного монаха?
— Вы давно живете среди moskovit, у вас наверняка есть множество местных помощников ... — Вилберн незаметно притронулся к предплечью, которому достался особенно сильный удар, но лжеаптекарь заметил движение и приторно ласково улыбнулся.
— Кое-кто помогает нашей матери святой католической церкви.
— А есть ли среди этих добрых людей те, кто работает в царском дворце?
— Для вас найдутся...
* * *
После того, как чины министерства иностранных дел уладили с французским посольством все протокольные вопросы, царь Петр пригласил Людовика, герцога Бургундского на тайный обед в свой любимый, построенный с помощью мастерградцев одноэтажный домик на окраине Москвы рядом с казармами преображенцев.
Людовик вежливо-холодным взором наблюдал за столь многого добившемся азиатом, но еще больше следил за пришельцем из будущего: мастерградским послом. Оба одеты чудно: короткий камзол под которым виднеется рубашка, узкие брюки темных цветов. Этот стиль, называемый мастерградским, лишь недавно проник из азиатских глубин в цивилизованную Европу и не пользовался популярностью во Франции. Оценили его лишь практичные немцы и голландцы. Петр сидит спиной к уютно пылающим дровам камина, Петелин — по правую руку, дорогого гостя усадили напротив. К вечеру поднялся ветер. Белые, мокрые хлопья снега, вылетая из кромешной темноты, липли к оконному стеклу, бессильные проникнуть в жарко натопленную комнату. На пестрой полотняной скатерти в высоких хрустальных бокалах краснели вина, на тарелках грудами лежали пряные колбасы и нарезанная буженина. От широкого, едва не шире плеч парика француза тянуло мускусом, заставляя русских незаметно морщиться. Чудные электрические лампочки на потолке щедро освещали довольные лица русских и приторно-вежливое француза, отражались в большом, в полстены, темном зеркале напротив входа. Это кстати еще одна загадка. Мастерградцы и русские прекрасно изготовляют большие зеркала, куда там венецианцам с острова Мурано, так почему царь держит на стене это, столь черное?
— За брата моего, короля французского Людовика, — провозгласил Петр и первый лихо опрокинул бокал.
Высокий гость отпил благородного напитка и, откинув букли парика на плечи, принялся деликатно покусывать мелкими зубками мясную колбаску.
После третьей перемены блюд, когда молчаливые слуги убрав пустые блюда и оставив на столе медные тарелки с фаршированными грецкими орехами молодыми гусятами, удалились, посол посчитал, что приличия соблюдены и откинулся на стуле назад. В левой руке табакерка, правая свободна для приличествующих изящных движений.
— Ваше Величество, мой милостивый монарх и дед зная вашу приверженность законам и обычаям обращается к вам с братскими посланием, — произнес он на французском, которым оба его собеседника владели.
Людовик вытащил из-под обшлага украшенное массивной печатью письмо и с поклоном протянул царю.
— Благодарю брата моего, — ответил Петр принимая послание и откладывая его на край стола. Вытащил из кармана коротенькую трубку и зажигалку. Ароматный дымок поплыл по комнате, посол вежливо ждал, когда царь закурит. Петр, позвенел в стоящий на столе колокольчик и велел заглянувшему в дверь слуге принести еще вина, затем повернулся к французу.
— Прочту потом, вместе с советниками — произнес Петр указывая пальцем на письмо, — расскажи мне герцог, что именно хочет от меня король?
Людовик откликнулся с небольшой заминкой чтобы собраться с мыслями. Если он хочет упрочить собственное положение при престоле, то должен во что бы, то ни стало склонить азиата к военному союзу. Говорил медленно, тщательно подбирая слова.
— Ваше величество. Несколько лет продолжается злосчастная война за попранные права законного наследника французского и испанского престола короля Филиппа, внука его величества Людовика Великого, но сердца людские, даже венценосцев полны черной завистью. Англия с Голландией и Священной римской империей вместе с многочисленными союзниками хотят отобрать трон у того, кто в соответствие с испанскими законами единственный законный владыка Испании! Мирные селения и города подвергаются насилиям и грабежам. Несчастная Европа жаждет покоя и мира. Только вы, ваше величество с вашей доблестной армией, блистательно победившей шведского льва и магометан, способны принести в Европу справедливость и мир. Мой милостивый монарх и дед предлагает вам свою руку, вечную признательность и братский союз!
— Дай бог, дай бог... Рука и братский союз с сильнейшим королевством Европы это много, — благодушно произнес Петр, попыхивая дымком, — но зачем это нам, что скажешь, Александр? — царь с холодной улыбкой на губах повернулся к мастерградцу.
— Помочь Европе в восстановлении справедливости, это хорошо, но что будет от этого иметь Россия и Мастерград?
В глазах царя мелькнуло одобрение.
Герцог возмущенно вскинул подбородок, но ответить не успел.
Разливавший вино слуга, смертельно побледнел и рухнул на пол, бутылка упала рядом. Он лежал скрючившись в позе эмбриона, руки судорожно прижимались к животу, на губах выступила пена.
— У него припадок? — произнес герцог, поднимаясь с кресла и глядя на лежащего на полу лакея столь же удивленно, сколь и презрительно. — Милейший, вы что, не могли найти другого места чтобы падать на пол?
Внимательно наблюдавший за слугой Петелин, движением руки остановил француза. Что это? В медицине Александр разбирался не больше чем любой офицер. Первую помощь оказать мог, но не более этого. Что с слугой? Инфаркт? Откуда тогда нехорошая пена изо рта? Это больше похоже на отравление. А что нужно делать в этом случае? Больше пить и срочно вызвать врача!
— Да нет, это не припадок...
Петр был согласен с мастерградцем. Он побледнел, ноздри у него раздулись. Бешено топнув, неистово затряс лежащим на столе колокольчиком.
— Что болит? — не обращая внимание на ворвавшуюся в комнату толпу, Александр наклонился над слугой.
Но мужчина в ответ лишь глухо мычал, прижимая руки к животу и крючась. На сине-белом словно мел лице страшно закатились глаза, черный рот дрожал в муке.
— Тебя должно стошнить! Тошнит? Что ты ел?
Увы, слова Петелина не доходили до сознания бьющегося в конвульсиях мужчины. Или ему было настолько больно, что он не слышал их. Между тем пена изо рта пошла еще интенсивнее. Александр судорожно сглотнул, это агония.
До герцога дошел смысл происходящего. Он откинулся на золоченом стульчике, завитки парика прилипли к побледневшим щекам.
У Петра Алексеевич бешено расширились глаза:
— Доктора — заорал он.
Врач появился буквально через минуту, в руке украшенный красным крестом белый чемоданчик. Растолкав взволнованно перешептывающуюся толпу, опустился на колени перед бьющимся в судорогах мужчиной несколько секунд вглядывался в лицо страдальца.
— Что с ним случилось, — отрывисто бросил в сторону.
— Наливал вино и неожиданно упал на пол, — произнес Петелин, — и вот — он указал рукой на бьющееся в судорогах тело. Доктор вытер платком рот несчастного и попытался сделать непрямой массаж сердца. Внезапно по телу пробежала крупная, судорожная дрожь, он затих. Лицо вмиг осунулось, из глаз ушла жизнь. Тут уже ничем не поможешь. Врач больше не нужен. Впору звать священника, а потом и гробовщика:
— Что с ним? — почти спокойно спросил Александр. Лишь гулявшие желваки на скулах говорили, что он не чужд страстей.
Доктор взял руку несчастного, пощупал пульс на запястье. Лицо омрачилось, негромко произнес:
— Он мертв!
Хотя сказал он едва слышно, замершая в испуге толпа тут же подхватила ужасную новость.
— Умер!
— Боже! — прошептал француз, с ужасом поглядев на заставленный полупустыми тарелками стол, потом на кроваво-красную лужу вина из уроненной слугой бутылки.
— Предположительно это отравление, — доктор немного помолчал. 'Синий цвет лица, точно! Как я сразу не обратил внимание! Скорее всего применен цианид!' Затем негромко добавил, — Цианид...
Проведенное расследование показало, что отравлена вино в принесенной слугой бутылке. Видимо несчастный отхлебнул его перед тем как принести на стол. Подозрение в отравлении упало на слуг, со слезами на глазах и призывая в свидетели Господа, они отрицали свою причастность к злодейству, зато сразу выяснилось, что на кухне незадолго до обеда крутился истопник, на месте, в небольшой кочегарке его не нашли, зато исчезли все его личные вещи. Обнаружили его через несколько дней, раздетый до исподнего труп лежал недалеко от Кукуйских ворот.
Глава 10
У бревенчатых ворот Немецкой слободы, напротив лютеранской кирхи молча стояла толпа: сытые, краснощекие кукуйцы, многие в мастерградского фасона пальто и куртках. Автомобиль затормозил, на последних мгновеньях негромко рыкнув мотором. Из распахнувшейся двери вылез Александр Петелин и поплотнее застегнул куртку. С хмурого набрякшего неба падал тихий снежок, на высоком тыну сидели галки, было не сколько холодно, сколько ветрено. На снегу под охраной мрачных преображенцев лежал раздетый до окровавленного исподнего бородатый мужик. Александр подошел поближе. Тело уже закостенело, на лице навечно застывшее выражение ужаса.
— Точно он? — повернувшись к сбшнику спросил мастерградский посол. Тот несколько мгновений молча смотрел в лицо, затем глухо откашлялся, он болел когда произошло покушение, потом криво усмехнулся и ответил:
— Царская челядь его опознала.
— А шел он к кому? Не верю я что его просто так обворовали и убили! Шел он к кому-то!
— Выясняем, — неопределенно пожал плечами сбшник.
Петелин поджал губы, собираясь сказать что-то резкое, но сдержался и только процедил:
— Плохо, очень плохо! Скоро так перетравят пол-Москвы а вы лишь тогда выяснять начнете!
Сбшник набычился, но не станешь здесь рассказывать что Москва перекрыта так, что без ведома даже мышь не ускользнет, что поднята на уши агентура, что трясут дворников и целовальников, но все тщетно, пока никаких следов кроме трупа отравителя. Он не интересен, он отработанный материал, нужен организатор и заказчики! Сбшник шумно выдохнул, так ничего и не сказав в оправдание.
Стоя в толпе кукуйцев Вилберн Лэнгфорд наблюдал за варварами и мысленно посмеивался. Простодушные московиты хотели найти исполнителя? Ха-ха-ха три раза! Дурачок надеялся получить обещанные деньги... В таких делах свидетелей не оставляют!
Когда из самоходной повозки выбрался мастерградский посол, англичанин вздрогнул от неожиданности. Невольно отшатнувшись, напялил поглубже меховой треух. Не дай бог узнает! Злоба сотрясла Вилберна. Опять этот mastergradez! Это он виноват в провале миссии в Moscow. Из-за него начались все несчастья рода Лэнгфорд, заболела и умерла матушка, — клубился в голове кипящий ком мыслей, — это он был во время злосчастной встречи царя Петра и французского посла. Наверняка он и расстроил мои планы! Достать бы его шпагой, но проклятый mastergradez даже не думал подходить к толпе кукуйских жителей. Пенная злоба поводила губы. 'Ну ничего, не получилось выполнить первое поручение, выполню второе, собрать технические диковинки и учебники.' Многообещающая улыбка проскользнула по узким губам выбирающегося из толпы гостя Кукуя.
Прошло два дня, поиски таинственных злодеев не давали результатов. Они словно растворились в серых московских сумерках. Солнце давно уже скрылось за горизонтом, когда Александр Петелин подъехал к собственному дому. После балтийского похода на подаренные царем Петром деньги он построил уютный особняк рядом с охраняемой зоной посольства и уже два года жил отдельно. На втором этаже горел свет, жена не спала, ждала мужа со службы.
— Виктор, езжай! Дальше я сам — закрывая дверь автомобиля и улыбнувшись произнес Александр водителю: крепкому парню с наголо бритой головой, заодно тот выполнял функцию телохранителя.
— Как всегда к без пятнадцати восемь?
Александр молча кивнул. По хрустящему, свежевыпавшему снегу прошел к крыльцу, заодно решив: встану пораньше, сам почищу двор. Собственным ключом открыл дверь. В доме царила тишина и полумрак, тусклая лампочка качнулась под порывом ветра, зашевелились таинственные тени по углам. Со второго этажа пробивались лучики света и раздавался невнятный шум голосов. 'А Силантий-охранник где? Ладно потом разберусь...' Он нащупал в кармане подарок, коробку с золотым кольцом. 'То-то сюрприз Оленьке будет! Заодно избавлюсь от упреков за поздние приходы домой'. Осторожно поднялся по узкой лестнице на второй этаж. В густой тени под лестницей не заметил ногу в сапоге. Остановился перед спальней. За плотно прикрытой дверью слышался грубый мужской голос, хотя слов не разобрать. 'Кто это? Они никого не ждали... А где вся прислуга?' Первые неясные подозрения какой-то особой, тяжелой тоской лег на сердце. Александр вдруг ощутил укол ревности или что-то другое — разобраться в собственных чувствах он пока был не в состоянии. Неужели другой мужчина занял его место? И Гаврика, пса породы московских сторожевых во дворе нет, неожиданно вспомнил он. Его убрали, чтобы не мешал любовнику? Лицо скривилось в болезненной гримасе.
Он резким рывком открыл дверь и ворвался вовнутрь. Увиденная картина заставила на миг замереть на месте. В комнате резко пахло гарью, сгоревшим порохом и кровью. Оля неподвижно лежала на полу. Над ней, спиной к входу склонился неизвестный в черном, подбитом мехом плаще. Правее в луже крови валялся зверовидный бородатый мужик с топором в руке.
— Стоять! Ты кто? — неистово взревел Петелин одновременно выхватывая пистолет из кобуры и с облегчением понимая, что его подозрения беспочвенны.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
