| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Запорожцы вначале не поверили и продолжали отбиваться, но Галаган поклялся в верности своих слов, и тогда казаки бросили оружие. Войска заняли бывшую Запорожскую Сечь. За неподчинение императорскому указу верхушку: кошевого атамана Петра Сорочинского, войскового есаула и писаря, трибунал приговорил к смертной казни, приговор был немедленно исполнен. В присутствии толпы мрачных и безоружных казаков их повесили на обширной площади, где проходили сечевые рады. Взятых в плен запорожцев отправили в Сибирь, где они пополнят ряды местного казачества. Клейноды (символы) войска: бунчук, булаву, печать серебряную и другие изъяли. Жарко запылали укрепления, курени и все строения в Сечи, оставив после себя лишь дымящиеся пепелища. Так закончилась славная и кровавая, доблестная и преступная, полная невероятной жестокости с подлостью и благородной самоотверженности история Войска Его Царского Величества Запорожского.
Часть казаков, до пяти тысяч бойцов, не готовая расстаться с вольницей, и не желавшая подчиниться императорской воле, ушла в Турцию. Султан предоставил им земли для поселения и не препятствовал исповедовать веру. За это предатели обязались по первому требованию выставлять в его распоряжение несколько полков.
* * *
Первые лучи брызнули в лицо Ивану Степановичу, старожилу деревеньки переселенцев в двадцати верстах от Мастерграда. Над нежно-розовой полоской рассвета громоздились рыхлые серые тучи. Прекрасный расцвет, пробуждение природы. От него становилось теплее на душе. Клубящийся над необъятным полем туман скрывает его границы. Скоро он растает под лучами поднимающегося над горизонтом солнца. Утренний воздух чист и прохладен. Каждый вдох бодрит, силы наполняют тело. Почти вся деревня с утра приехала на уборку картофеля. Позевывая и переговариваясь, слазят с подвод. С серых небес доносится крики перелетных птиц. Понимать надо! Осень. Сегодня каждый день — год кормит! Слава богу, что погода благоприятствовала и земля сухая. Урожай пшеницы сняли отменный, теперь осталось собрать картошку. По началу он принял новый овощ настороженно, зато когда распробовал, то уже не мыслил еду без варенного или жаренного да на маслице с лучком мастерградского овоща. Ух! Вкуснотища!
Бригадир Иван Степанович слез с велосипеда и положил его на землю подальше от дороги. Мало ли какой автомобиль или трактор поедет, не дай бог поломает. Был он по-крестьянски основательным и серьезным человеком. Не даром его, простого мужика, давно величали с -вичем, как боярина на Руси. Он оглянулся, вроде все слезли. Огладил короткую бороду, свою гордость.
— Ну что, мужики, — бригадир слегка запнулся, потому как в толпе деревенских хватало и баб. Только детей не было. Учитель-мастерградец, категорически запретил забирать их с школьных занятий. Может он и прав, по крайней мере все советы мастерградцев приводили только к добру, — ну и бабоньки, начнем?
— А что девкам, собирать картошечку не надо? — задорно выкрикнула Авдотья, дочь бобыля Семена. Бабы засмеялись, даже мужики заулыбались. Мать шальной девки уже три года как умерла, а отец так до сих пор и не женился, хотя многие ему за это укоряли. Любил он покойницу сильно.
— Я тебе ужо! — беззлобно погрозил кулаком Иван Степанович. Ну никакого сладу с бедовыми, разбаловались в школе да глядючи на порядки коренных мастерградцев. Сама одета по— мастерградски в портах называемых джинсы. Тьфу, срамота! И не скажешь ничего. Ты ей слово а она в ответ десять. А высечь нельзя. Иван Никитович, участковый за такое пожалуй сам горячих выпишет. Излишняя самостоятельность молодежи и бабского племени Ивану Степановичу категорически не нравилась, зато у мастерградских порядков было много других, хороших сторон, — Поговори мне! Не слушаться бригадира! Ужо нажалуюсь твоему батюшке, он быстро тебе горячих выпишет! Итить — колотить!
Некоторые слова коренных мастерградцев были донельзя приставучие.
Своенравная девка прыснула в кулак, но дальше действовать на нервы Ивана Степановича поостереглась. Батя ее хоть и молчалив, но руку имел тяжелую.
Иван Степанович расставил людей вдоль поля на 10-15 шагов, сам встал посередине. Почти все мужики деревни работали всем обществом, поля общие и каждый с урожая получает долю. А что? Земли на семью выделили каждому столько, что жилы порвешь а в одиночку не пропашешь, а вот совместно, да еще с тракторами, запросто! Работать всем миром русскому мужику привычно, а тут еще и льготы от Мастерграда есть, коль объединился. Кликали это мудреным словом кооператив, но мужики предпочитали звать обществом.
На ходу натягивая рукавицы, деревенские двинулись навстречу подымающемуся солнцу. Картофельные клубни собирали в небольшие мешки, отнеся к центру поля, там складировали в кучи. Вчера трактор за день выкопал больше половины поля. Работа шла с огоньком, весело, девки и бабы распевали песни, по очереди и деревенские и новые, подслушанные по радиоприемнику.
Дело шло к обеду, когда послышался рев трактора. Заехал на поле, в кабине виднелся белобрысый профиль старшего сына: Алексашки. Важный такой! Иван Степанович гордо подбоченился и окинул деревенских взглядом. Все видят его старшенького? Смотрите не кто-нибудь а его сын работает на мастерградстой машинно-тракторной станции трактористом. Выбился в люди! Не зря он не препятствовал ему учиться. А там глядишь присягнет Мастерграду и станет полноправным гражданином! От этой перспективы, от того что его внуки станут мастерградцами, еще совсем нестарый, и сорока нет, мужчина довольно прижмурился. Десять лет тому назад он вышел на границу городских владений с телегой, из которой выглядывает баба и двое малых сыновей, а всего добра только топор за поясом да лошадка верная. А сейчас он каков? Изба-пятистенка из лиственниц пахнет смолой, банька есть, в коровнике скотина по утрам мычит, требует заботливых рук хозяйки. Дома достаток, каждый день семья ест мясо и молоко. Дома и радиоприемник есть, а как без него? Музыка там хорошая, опять же новости городские. В последнее время он задумывался над приобретением телевизора. Дорого, но на следующий год обещали провести в деревню электричество. Так почему бы не прикупить мастерградскую забаву? Дюже жене нравилось смотреть мастерградские сериалы, вот только в сельсовет, где стоял единственный в деревне телевизор, не набегаешься да и работал он только по вечерам, когда заводили генератор.
Трактор лихо подъехал, остановившись около Ивана Степановича. Тот смущенно кашлянул. Хотя работу и уход за 'механической лошадью' освоили даже некоторые из его ровесников, он продолжал относиться к ним с некоторой опаской: воняют гадостно, не живое а двигается, хотя и признавал их пользу, за день трактор до трех десятин.
— Бать! Где тут копать картошку, показывай!
Сам стрельнул глазами на бедовую Авдотью, та зарделась, но от бдительного отцовского взора это не укрылось. Ну ужо домой придет, я ему!
Глава 8
Начало 1703 года сложилось для королевских дворов Парижа и Мадрида в целом удачно.
В Италии продолжалась позиционная война. Несмотря на превосходство своих сил, маршал Вандом предпочитал маневрировать, играя тем самым на руку противнику, желавшему выиграть время до подхода подкреплений. Недовольный Версаль категорически потребовал активности. Маршалу пришлось подчинится. 8 июня с 27 тысячной армией Вандом двинулся к городу Остилии. Длинные змеи ротных колонн замаршировали по пропахшим горячей пылью дорогам северной Италии, помнящих еще легионы древнего Рима. Вначале успех сопутствовал французам, но отступившие австрийцы взорвали большую плотину на реке По. Разлившаяся вода остудила воинственный пыл галлов, заставив беспорядочно отступить. В мае французов настигло новое разочарование: герцог Виктор-Амадея Савойский переметнулся в стан англо-голландцев, и французы были вынуждены начать против изменившего союзника военные действия. Силы савойцы имели небольшие: 8 тысяч пехоты и 3,5 тысячи кавалерии, но и это могло склонить неустойчивую фортуну на сторону антибурбонской коалиции. 27 июля после длительной осады перед французами капитулировал гарнизон города Бресчелло. Угроза наступления через перевал Бреннер на Вену стала реальной. Новым ударом по планам французов стал переход в марте в стан противников Бурбонов Португалии.
В Голландии успех сопутствовал армии герцога Мальборо, дальнего предка знаменитого Черчилля, премьер-министра Великобритании времен Второй мировой войны. Военные действия в основном сводились к осадам многочисленных крепостей. Англо-голландцы захватили Бонн и вынудили курфюрста Кельна бежать в одной карете. Пышный двор курфюрста не успела эвакуировать, победителям достались богатые трофеи. Бурбоны потеряли ряд укрепленных пунктов: 19 августа Мальборо осадил крепость Гюи, через шесть дней пятитысячный гарнизон вывесил над каменными бастионами белый флаг капитуляции. 17 сентября пал Гельдерн, осажденный ещё с февраля, а 27 сентября в руки союзников попал Лимбург, но коренного перелома Мальборо так и не удалось добиться. С наступлением холодов противники ушли на зимние квартиры.
В Германии успех сопутствовал Бурбонам. Французская разведка не зря ела свой хлеб с маслом и сумела нанести внезапный удар в спину Габсбургам. Год начался с общенационального венгерского восстания. Возглавил его потомок трансильванских князей Ференц Ракоци II. Вскоре огонь мятежа охватил всю страну и вынудил Габсбургов выделить крупные силы для его подавления, ослабив армию в Германии. Воспользовавшись этим французский корпус под командованием маршала Виллара 12 февраля двинулся вглубь страны по направлению к городу Кадерна, на соединение с единственным союзником на востоке — баварским курфюрстом Максимилианом. Перед превосходящими их по численности войсками противника имперцы медленно пятились. 18 февраля французская армия прибыла в город Альтенгейм, 19 февраля заняла Кинциг. Продолжая наступление Виллар овладел городом Оффенбург, 9 марта сдалась крепость Кель (2,5 тысяч гарнизона). Баварский курфюрст Максимилиан воспользовался отвлечением внимания имперцев и занял единственную переправу австрийцев на верхнем Дунае. 11 марта при селении Зигхардинге он атаковал 10-и тысячный отряд генерал Шлика. Потеряв в ожесточенной схватке 1200 человек убитыми и ранеными, разбитые австрийцы отступили. 18 апреля французы перешли Рейн у города Страсбурга и 8 мая соединились с баварцами. Соединенная армия достигла численности 60 тысяч человек. Появилась уникальная возможность осадою или захватом столицы вывести Габсбургов из войны. После настоятельных советов Версаля и Мадрида союзники приняли решение наступать долиною Дуная на Вену. Франко-баварская армия с запада, с юга, из Италии, армия маршала Вандома, создавали серьезную опасность столице Австрийской империи. Над антибурбонская лигой нависла угроза потери сильнейшего союзника.
11 августа в районе коммуны Бленхейм на юге Германии двигавшейся к Вене объединенной франко-баварской армии под командованием маршала Виллара и баварского курфюрста заступили путь войска под руководством знаменитого принца Евгения Савойского. Франко-баварские силы: 62 батальона пехоты и 48 эскадронов кавалерии, получив донесение разведки о приближении неприятеля, остановились на господствующих позициях на склонах холмов за небольшой, заросшей густым камышом рекой Небель. Правый фланг армии упирался в полноводный Дунай. Для защиты левого — развернули несколько батальонов и конницу, вдоль фронта вырыли ров. Над линией обороны повисли воздушные шары с корректировщиками.
В пять часов следующего дня еще холодно и темно. На востоке поднимался огромный шар солнца, утренний туман на холмах начал расходиться, оставляя после себя ледяную росу. В низинах за речкой, где притаился враг, он расстилался молочно-белым морем. Кусты, словно громадные деревья, дым костров, куда бросали все лишнее, что нельзя увезти с собою: стулья, столы, запасные колеса, кадушки, смешивался с туманом и ел глаза. Солдаты торопливо пережевывали сухари. Офицеры пили кофе и завтракали. Застегнув мундиры, надевали шпаги и ранцы. Адъютанты, командиры батальонов и полков садились на лошадей. Осенив себя крестом, отдавали последние приказания. Крики команд, конское ржание, заглушал однообразный топот тысяч ног. К шести часам войска центра, резервы и фланги выстроились на холмах.
Черноволосый и худощавый, со смуглым лицом на котором горели проницательные глаза, маленького роста человек внимательно смотрел на холмы, где выстроились ровные ряды французской пехоты. Его бывших земляков. Это был знаменитый принц Евгений Савойский, главнокомандующий австрийской армией. Позади толпился штаб, сверкало золото эполет, офицеры негромко перешептывались на немецком. Туман расходился, в версте впереди стали видны занявшие холмы неприятельские войска. Позиции французов, чрезвычайно сильные на флангах, в центре выглядели достаточно слабыми, чтобы успешно атаковать их. Утвержденный принцем план был дерзок до безумия, но основывался на технических новинках, коих в последнее время стало множество. Бог помогает дерзким и счастливцам и сегодня ему повезет! Когда солнце брызнув по полям лучами, вышло из тумана, прогоняя его последние остатки, он махнул рукой в белоснежной перчатке и произнес:
— vorwаrts (вперед — по-немецки).
Через несколько минут, необходимых адъютанту, чтобы доставить приказ, в центре французской линии воцарился кромешный ад. В свежем утреннем воздухе оглушительно заревело больше сотни орудий. Расположенная в центре позиций батарея окуталась плотным пороховым дымом. Звук эхом отразился от застывшей реки, пошел гулять по холмам. В нарушение общепринятых правил Евгений Савойский сосредоточил в центре всю артиллерию. Стволы изрыгали на позиции врага настолько частые выстрелы, что они слились в один протяжный и грозный рев. Над пехотой французов пронзительно засвистели ядра, попадая в плотный строй они сносили по несколько человек, убивая и калеча, отрывая руки и ноги, беспрестанно охали и падали солдаты. Надрывая душу кричали раненые. В первые минуты десятки, сотни, пали на окровавленную землю. Огонь столь плотный, что не в человеческих силах его снести. Стройная линия французских батальонов заколебалась, попятилась, послышались первые панические крики.
Вслед им на подступах к речке блестя штыками появились густые стрелковой цепи австрийской пехоты, часть орудий двигалась в их рядах. Впереди ехало несколько самодвижущихся повозок из далекой Московии. Солнце блестело на их покрытых железом телах, лишь впереди узкая амбразура, из которой высовывается хищное рыльце орудия. Каким образом они появились у австрийцев, непонятно, московиты не продавали их иностранцам. Послышались перекаты ружейной пальбы, но на редкие выстрелы пятящихся французов, имперцы отвечали плотными залпами. Ядро ударило двигавшуюся справа повозку, но бессильно отскочило назад, словно это мячик а не смертоносный снаряд. В французских рядах закричали: 'Это смерть, братцы! Бежим!' Паника овладела солдатами. Смешанные, все увеличивающиеся толпы побежали назад, чтобы под прикрытием холма скрыться от австрийских ядер, увлекая даже тех, кто сопротивлялся постыдной трусости.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
