Третья сила

Всё произошло мгновенно.

И Акселератор спас только ту, что по старой привычке вцепилась ему в брюки. Спас от быстрой смерти, вместо этого преподнеся смерть долгую и мучительную.

— Нет, нет, нет... — шептал он во второпях нацепленную кислородную маску, не обращая внимания на то, как организм девочки выливается ему на руки, и пытаясь сделать хоть что-то. Перенаправить хоть какие-то вектора, сделать ей такой же выдерживающий атаку щит, убрать эту резко покрасневшую кожу, прекратить хаотичные дёрганья всего тела, вернуть жизнь в закатившиеся глаза...

— Живи, пожалуйста, только не ты... — но он уже слышал хрипы из её горла, уже понимал их суть, вновь и вновь пытался заставить работать кровь, сердце, мозг... изгнать из каждой её клетки страшную невидимую смерть...

Не было никаких улыбок на прощание, красивых слов, печальных вздохов. Были только хрип последней агонии организма, трясущегося в безнадёжной попытке избежать неизбежного — и последняя конвульсия, после которой тело Мисаки-Мисаки расслабилось, остановилось и затихло. Акселератор встал и поднял её, дабы не оставлять в грязной луже человеческих отходов, и попробовал вновь прикоснуться, напрячься, хоть как-то оживить... он ведь сильнейший эспер в мире, Первый, он должен оживить, иначе в чём смысл...

Спустя вечность он сдался и положил тело на самое чистое место. Вокруг царила полнейшая темнота, но Акселератор и так знал, что происходит в зрительном зале, ещё недавно заполненном болтающими девушками.

Его сначала цель, а затем ночной кошмар.

Потому он не глядел туда. И не глядел туда, где до всего этого сидела и медитировала Эстер. Вообще никуда не глядел, просто выпрямился и шагнул на улицу — хотя здания больше не было. Шагнул, сам не зная, куда идти, но уже представляя, что делать.

Ядерный Протокол. Кто-то из входящих туда возомнил себя крутым. Неважно кто, гордыня должна быть наказуема.

Пробраться к ним всем. Прийти к главному дворцу главного правителя. Убить его, убить всех его министров, убить любого, кто заступится за них, и разрушить в пыль само здание. Неважно, устраивали они эту атаку или нет, ответный удар должен быть всеобъемлющим. Чтобы больше ни один подонок не посмел даже заикнуться о желании подвергнуть маленькую девочку такой смерти.

Чтобы весь мир понял, что за неё есть кому отомстить, и навсегда запомнит, что имя этой мести — Акселератор.

Он выбрался на то, что осталось от дороги, и зашагал, оставив за ногами право выбирать путь. Кислородная маска не продержится долго, надо быстрее убраться из этой тьмы. Нечего тут делать, в таком кошмаре не выжил никто заслуживающий внимания.

Кроме...

Ну разумеется. Кто же ещё.

Из мрака и пыли вырисовывалась медленно подходящая фигура. Изодранная, окровавленная, шатающаяся — и тем не менее Камидзе Тома был жив. Он подошёл к замершему Акселератору едва ли не вплотную, и только тогда остановился, а затем поднял измученный взгляд.

Не нужно было никаких слов. Они посмотрели друг на друга — а затем зашагали рядом. И через пару секунд Тома безо всякого приглашения начал:

— Они как-то успели вцепиться в меня. Каори и Ицува. Влить всю свою лечебную магию. И, может, моя правая рука помогла. Как ты думаешь, она может помочь при ядерном взрыве?

— Не знаю.

— Да и без разницы. Я всё равно умру от радиации. — Тома говорил будто о ком-то другом, не о себе, настолько равнодушным был его голос. — День, наверное, поживу, и всё. Отправлюсь вслед за Мисаки и Индекс. Они там, наверное, меня уже ждут... если мы попадём в одно место, если я не... получу ответ на свою правую руку...

Акселератор взглянул на него и крепко задумался. Тома же продолжал идти и продолжал монотонно говорить:

— Это за то, что я убил Хёку. Я должен был плакать и раскаиваться, но Мисаки заставила чувствовать себя лучше, и вот как всё обернулось. И все остальные... все остальные тоже кого-то убивали? Наверное. И все разом. Открываю глаза — особняка нет, а вместо него... лежат.

— Да.

— Интри оказался прав. Надо было его пощадить, не думаешь? Пощадили бы его, и ничего бы этого не было.

— Он хотел уничтожить город, так что сейчас был бы доволен. И не стоило его щадить. — Акселератор на ходу повернулся к Томе. — Надо было заботиться о клонах.

— Заботиться о клонах? — вяло спросил тот.

— Каждый раз, когда я к ним приходил, я слушал одно и то же. Нам скучно без братика Томы и сестры Мисаки, нам хочется их увидеть, они всё время заняты, мы будем самоотверженно терпеть. И ты должен был прекратить это их нытьё. А ты что?

— Их там тысяч десять... было.

— И что? Берёшь одну и общаешься, раз в неделю с как можно большим числом говоришь. А ты их игнорировал как невесть кто. Если бы ты их не игнорировал, той ночи не произошло бы.

— Они переспать со мной хотели.

— Ну и переспал бы.

— Мисаки было бы обидно.

— Переспал бы и с ней.

— Это не так просто...

— Нет, это именно так просто. Если ты спас милую девушку, если ты стал для неё сияющим рыцарем, то изволь снизойти, а не оставаться образом в облаках!

Акселератор сказал это злобно, но тут же замолчал, не сбиваясь с шага. Тома тоже не замедлился, а затем печально произнёс:

— Так мне бы пришлось с кучей девушек разом в отношениях быть.

— Вот и сделал бы.

— Чтобы каждая из них чувствовала себя обделённой.

— Спросил бы их для начала. Вдруг согласятся.

— Согласятся? — Тома криво усмехнулся. — Я не бог этого мира. Я не смогу держать кучу девушек только потому, что захочу. И никто из них не согласится. Только сделаю им всем больно, и себе тоже.

Акселератор аж споткнулся. Затем замер. Затем свернул с дороги и подошёл к еле заметному железному выступу там, где недавно был чей-то дом.

— Садись. — бросил он Томе.

— Ещё больше радиации впитать, ещё раньше умереть. — парень сказал это совершенно безжизненным голосом и устроился прямо на земле. Даже сложил ноги по-турецки.

— Подожди умирать. — Акселератор тоже устроился как мог и взглянул на сгущающуюся тьму неба, в некоторых местах прорываемую багровыми кляксами гигантских пожаров. — Знаешь... ещё когда всё это началось, Цучимикадо попросил меня оценить твою силу. Он не сказал прямо о тебе, вообще не знал, что мы... знакомы. Просто что есть парень, рассеивающий сверхъестественное прикосновением. Включая удачу, что якобы идёт от бога. И что нельзя ли ему как-то помочь эту самую удачу не рассеивать, а то смотреть жалко.

— Тут по условиям ничего не сделаешь. — только и моргнул Тома.

— Да. Но я всё возвращался к этому и думал. — Акселератор слегка наклонился к нему. — Думал — а какого хрена у тебя вообще неудача?

— Пожил бы как я...

— Ну что у тебя там было? — поморщился эспер. — Шнурки развязывались? Вещи ломал? Падал с лестницы? Мелочи. Абсолютные мелочи, потому что когда... ты выступил против меня, то ничего из этого не было. Никаких шнурков и падений. Наоборот — я кидал в тебя строительные балки и крутил смерчем, а тебе хоть бы хны. Разве это неудача?

— Знаешь...

— А эти твои девушки? Даже те, кого я увидал, впечатляют. И ты их привлёк чем, просто спас? Вновь, и вновь, и вновь? Даже если они действительно скандальные, то что, кто-то всерьёз назовёт само их существование неудачей?

— Ну...

— А всё остальное? Все эти твои приключения, твоя Индекс, твоё... кого ты выбрал девушкой? Чёртову Королеву, на которую каждый посмотрит и облизнётся. И это не она снизошла до тебя в своём величии, а ты выбрал её сам, отвергнув кандидаток, я прав?

— Ну и что ты хочешь мне сказать, Акселератор? — покачал головой Тома. — Что моя неудача совсем не неудача? И что же это тогда?

— Что же это... — Акселератор вновь посмотрел на небо. — Ты развеиваешь удачу, что идёт от бога. Соответственно, если что-то ещё идёт от бога, то ты развеиваешь и это тоже. И дьяволу показываешь средний палец, получается. То есть, оба они вообще никак не могут на тебя повлиять.

Акселератор тяжело вздохнул, только сейчас осознавая пришедшее ему на ум.

— Знаешь, почему люди так боятся всех этих чудовищ Лавкрафта? Не только что зубы и щупальца, и не только что превращают в раба одним чихом. А ещё и то, что все они из иной реальности, противной и даже чуждой нашей — и когда появляются, то приносят к нам законы этой самой реальности. Противные и чуждые нам законы.

Акселератор даже коротко хохотнул, хотя на душе было совсем не весело. Всё-то... оказалось так просто...

— Так что ты — чудовище Лавкрафта. Третья сила, на которую не могут повлиять ни бог, ни чёрт. Устанавливающая свои собственные законы реальности. — он посмотрел на абсолютно неподвижного, но внимательно слушающего Тому. — Законы, по которым ты, обычный парень, грезишь жить. Спасаешь город и мир, рядом увиливаются красивые девушки, в драке просто бьёшь морды, сильные мира сего кланяются... и побеждаешь сильнейшего в мире эспера. Побеждаешь, не имея ни единого шанса на успех.

Акселератор сжал кулаки, вновь вспоминая ту боль и унижение. Обычный мальчишка, осмелившийся бросить ему вызов... и победивший.

Вопреки здравому смыслу.

— Возможно, мой щит отражает что-то из этого. Я хочу надеяться, что отражает. Потому что иначе я, как и все остальные — всего лишь игрушка в твоих руках жаждущего приключений идиота, заставляющего нас участвовать в них просто потому, что он хочет. И всё, что нас спасает — ты мазохист и, не знаю, нормален? — Акселератор дёрнул плечами. — Хочешь добиться всего своими силами, желаешь выбрать единственную и неповторимую, стараешься сделать счастливыми всех, не только себя любимого. Потому что иначе я бы уже прыгал вокруг тебя, изображая хорошего друга, постель согревали бы четыре девушки, враги ходили бы на цыпочках... ну, что там ещё подобного можно намечтать. — он поморщился и даже сплюнул.

Плевок вышел чёрным.

— Всё это очень интересно, Акселератор, но оглянись. — наконец подал голос Тома. — Хочешь сказать, что сейчас тоже моя мечта? Знаешь, как-то не очень похоже. Скорее это кошмар. Так что твоя теория опровергается практикой.

Акселератор улыбнулся.

А затем визгливо расхохотался, своим привычным безумным смехом. Хотя каким ещё, здесь только безумство и сгодится.

— Ты что?! — он вскочил и прошёл мимо парня, продолжая хохотать. — Что, так до сих пор ничего не понял?!

Два тёмных вихря вышли из его спины, подобно крыльям — неровным, изгибающимся, тянущимся вдаль, а не ввысь. Тома тоже встал, повернулся — и прикрыл лицо рукой, когда оба этих крыла изогнулись и ударили по разрушенной земле, поднимая эспера в воздух. Ещё четыре крыла вылезли, образовав жуткую, воющую, нестабильно меняющую очертания шестиконечную звезду, поднимающую Акселератора всё выше, вмещая его в центр багрово-чёрного полотна миллионов смертей.

На этом фоне беловолосый альбинос с горящими кровавыми глазами выглядел демоном, пришедшим из Ада за падшими грешниками, и его дьявольский хохот принуждал землю трястись в новом приступе агонии.

Тома рухнул на колени, бессильный перед разбушевавшейся стихией абсолютного зла. Он не знал, как её остановить, и лишь чувствовал, что слабеет с каждой секундой. Перед глазами заплясал калейдоскоп цветов, всё ярче и ярче, где-то вдали вновь послышались крики падающих зданий, а ветер вокруг него что-то издевательски хохотал прямо в уши. Казалось, сам мир начал рушиться, трескаться перед глазами, разрываясь на части. Цвета забегали так интенсивно, что на это нельзя было смотреть, вой гигантского урагана грозился выдавить мозг, а все чувства притупились до полного онемения...

И сверху, заглушая всё и вся, искривляя саму картину реальности, донёсся неистово громкий вопль Акселератора:

— Я РАЗРУШУ ЭТУ ИЛЛЮЗИЮ!!!

И в ответ мир разлетелся на мириады крошечных осколков.

Тома лежал на холодном полу.

Лазурном холодном полу коридора базы Интри.

Он повернул голову — и увидел шевелящегося, медленно встающего Акселератора. А рядом безжизненную Уихару, с головой прямо на его руке.

Тома сел.

Мисака тоже была тут, стояла на четвереньках и моргала. Тоже только пришедшая в себя.

Живая Мисака. Не лежащий рядом с дверью труп, превращённый пламенем в исковерканную куклу с обрывками белого платья — живая, целая Мисака.

Тома встал. И повернулся.

Интри стоял с клинком в руках. Тоже живой, тоже целый — но всё ещё трясущийся от ужаса.

— Святая троица. — прошептал он. — Обожающая свой город настолько, что каждый раз, когда ему что-то угрожает, хоть один да встаёт на его защиту. И страх однажды не защитить Академия-сити, стать свидетелем его гибели — это ваша слабость. Вы ведь увидели это, да? — Интри указал на них клинком. — Увидели будущее без меня? Будущее, на которое вы все обречены без меня? Будущее, в котором никто не остановил свару между крупными игроками и позволил им вариться в своей безнаказанности? — корявая улыбка исказила его лицо, растянув след ожога на виске. — Ну как, понравилось оно вам?

Акселератор поднялся первым — и с ненавистью взглянул на Интри.

— Весёлую ты картинку нам показал, не спорю. — его голос был тих, и это пугало больше всего. — Весёлую, но невозможную. Или ты хочешь убедить меня, что ни одна система защиты Академия-сити не сработала? И что кто-то осмелится сбросить разом множество бомб на нас без страха о последствиях?

— В его версии страны с ядерным оружием собирались на совещание, дабы решить, что с нами делать. — сказал тоже поднявшийся с пола Тома.

— Тем более. — гримаса ненависти перекосила лицо эспера. — Чтобы все эти тупые морды договорились, дали добро и сумели атаковать за один день? Только в иллюзии и возможно. — он поднял руку и шагнул к Интри. — Вот теперь я убью тебя медленно, засранец, так же медленно, как...

— Акселератор, я хочу с ним поговорить.

На секунду воцарилась тишина, а затем эспер перевёл жаждущий крови взгляд на сказавшего это Тому.

— Поговорить? — зарычал он. — Неужели этот говнюк убедил тебя своей паршивой обманкой?

— Нисколько. — Тома встал между Акселератором и Интри, полуобернувшись, дабы видеть обоих; Мисака тем временем, ворча про бесполезных парней, поднимала Уихару и усаживала её обратно в офисное кресло. — Но мне нужно с ним поговорить, Акселератор. Действительно нужно.

Тишина стояла ещё несколько секунд, а затем Акселератор дёрнул головой, словно собираясь устроить нервный припадок, плюнул прямо на пол и отвернулся.

— Спасибо. — Тома повернулся к Интри, оценивающе посмотрел на него — а затем резким движением коснулся лезвия. То мгновенно растаяло, лишая мужчину шанса защищаться.

— Во избежание. — просто сказал парень, опуская руку. — Интри, для начала... я хотел бы извиниться за своё лицемерие.

Акселератор успел отойти к Мисаке, словно не желая находиться рядом с этими двумя, и нахмурился одновременно с ней. Интри же захлопал глазами — такого он явно не ожидал.

— Я говорил вам, что ни за что не буду работать с убийцей, но... уже ведь это делаю. — Тома даже поёжился. — Моя девушка... заставила два десятка людей перестрелять друг друга, возможно не впервые делала такое, и я ведь... люблю её и даже не думаю бросать. И остальные... Цучимикадо убивал при мне, Серья и Етцу нет, но тоже однозначно... Мисака вон... Акселератор, хоть мы и не работали вместе до сих пор... да я сам убийца. Пусть даже убил не человека. Так что всё это моё, что не буду с убийцами... подростковый идиотизм. — Тома даже улыбнулся и развёл руками, а Интри словно бы успокоился. По крайней мере, дрожать перестал.