Детский сад-11. Лето

— Это Эден?

— Эден, — подтвердила Селена, и девочка забралась к ней на диван, чтобы сесть рядом. Помолчала и спросила:

— А когда он... ему скажут?

— Понимаешь, Фритрика. Он был очень маленьким, когда остался один. И он обиделся на родителей, думает, что они его бросили. Он очень обижен. Расти ему пришлось в условиях пострашней Серого Лабиринта. И когда он что-то вспоминает, ему снятся страшные сны. Поэтому мы хотим постепенно вас познакомить — твою семью и его. Но главное — он сам должен вспомнить своих папу и маму.

Далее Селена промолчала — о том, что в этом ему может помочь кроватная пентаграмма братства: она только-только начинала понимать, что хочет сделать Коннор, пока у него есть ещё две ночи общения с Эденом в его снах.

— Мне кажется, он узнал меня... — прошептала девочка.

От неожиданности Селена покачала головой.

— Боюсь, в тебе он узнал сам себя. Вы очень похожи.

Фритрика вдруг рассмеялась.

— У него волосы длинней моих! И в них такие смешные штучки!

— Эден — маг. Эти штучки у него магические. А ты, Фритрика? У тебя есть магические способности? Как у Дэлмы, например?

— Не знаю, — легкомысленно, явно уже осваиваясь, ответила девочка. — Я больше хочу быть, как мама. Она не маг, но так красиво шьёт! И я тоже буду шить красивые вещи!.. А куда ушли все дети?

— У нас в доме есть час дневного сна. Все спят в это время. Ну что, Фритрика? Пойдём, я провожу тебя домой?

— Домой? — с недоумением повторила девочка. И засмеялась! — Домой!

Она сама схватилась за руку Селены и, подпрыгивая, засеменила рядышком. А когда они вышли их Тёплой Норы и обнаружили компашку Ирмы неподалёку, Фритрика расшалилась так, что помахала рукой обернувшемуся на шум Эдену. Тот нерешительно помахал в ответ... Селена усмехнулась. Сейчас надо отвести девочку к родителям, затем подумать вместе с ними над тем, стоит ли говорить Дэлме, если она приедет сегодня в составе группы Белостенных, что родители — вот они, рядом.

Они пересекли улицу — и Селена внезапно поняла, что решил испробовать Коннор! Нынешней ночью он доберётся до детской памяти Эдена и сновидениями напомнит маленькому некромагу не только лица родителей и Дэлмы, но и эпизоды из прошлой жизни, когда и как трёхлетний Эден видел своих родных... Аж сердце зачастило, когда она это поняла.

В доме Дэйти и Зиллы она быстро уточнила, что делать, если приедет Дэлма. Решили, что — будет возможность, девочку втихаря от Эдена проводят в новый дом её родителей. А не будет — в следующий раз придумают, что делать.

— Я уверена, что в следующий раз нам не надо будет прятаться от нашего мальчика, — страстно сказала Зилла.

Уходя, Селена слышала, как Фритрике родители и бабушка устроили настоящий допрос, едва узнали, что она видела своего брата и даже говорила с ним.

"Правильно ли мы делаем? — размышляла Селена. — Может, надо было сразу сказать Эдену, что его родители поселились в нашей деревне? Но не повлияло бы это резкое знакомство с ними опять-таки на его психику? А если бы кошмары стали постоянными — и даже братство с ними бы не справилось? Сплошные вопросы..."

Поймав себя на мысли, что им в деревне не помешал бы опытный психолог, она со вздохом усмехнулась и заторопилась на пейнтбольное поле.

Ильм обещал сегодня привезти будущих пейнтболистов того же старшего курса. Но кто его знает? Может, привёз и первокурсников, среди которых Дэлма?..

... Полгода без тренировок, пока он чаще был Коннором-младшим, здорово отразились на форме, и даже два месяца, пока Коннор пытался восстановиться, мало что дали. Мирт порой говорил ему, что он слишком требователен к себе. Даже Хельми качал головой, когда мальчишка-некромант злился на себя из-за собственной слабости. Но драка на чёрном рынке доказала, что он, Коннор, прав: он отнюдь не в форме. Слишком далеко до тех впечатлений, которые он ранее испытывал в поединках или в поневоле массовых боёвках.

А потому, когда прошло необходимое для разминки время после обеда, он пошёл на тренировочную площадку Колра, где чуть сбоку расположились его собственные снаряды. Братьев заранее предупредил, где он, чтобы не искали, пока сам не откликнется. После чего снял все блокирующие браслеты и, оставшись в одних штанах, засученных до колена, принялся за разминку, постепенно переходящую в настоящие тренировки. До сих пор никто не решался тренироваться в его "стиле": шарахаться от летающих и свистящих от сумасшедшей скорости спортивных снарядов не мог заставить себя даже Хельми. А Мирт нервно говаривал:

— Если ты умеешь уклоняться от них, значит — ты в форме! Прекрати издеваться над собой, Коннор! Ты и так лучший боец!

— На третьем месте ваш лучший, — насмешливо напоминал ему мальчишка-некромант. — После Колра и Трисмегиста!

— Они взрослые и опытные, а ты!.. — доказывал ему мальчишка-эльф.

— А у меня есть желание хотя бы приблизиться к их мастерству!

— Зачем тебе это?! — с досадой говорил Мирт.

— Не знаю, но надо. Хочу уверенности в себе.

Размявшись до первого пота и обмотав кулаки привычным тряпьём, чтобы уж совсем не сбивать пальцы до крови, мальчишка-некромант встал в центр собственной тренировочной площадки и постепенно, словно играя, раскачал все спортивные снаряды, висящие на столбах и на перекладинах. Вскоре он вошёл в подобие некоего транса, когда уже не осознанно, а на чистых инстинктах отшвыривал от себя кулаками и ногами все те бездушные игрушки, что абсолютно непредсказуемо и беспорядочно мотались вокруг него, пытаясь сбить с ног.

Где-то глубоко в памяти оставалось, что вот-вот должны приехать ученики Белостенные. Но так же крепко в памяти засело: если что, его найдут и напомнят, что и он должен быть на пейнтбольном поле.

... Коннор не подозревал, что Белостенные уже приехали и что им дали не только возможность снова прогуляться по пейнтбольному полю, но и походить по деревне. Так что трое юношей Белостенных переглянулись и поспешили в местечко, которое им вчера очень понравилось, — на местный, по-деревенски уютный пляж при тёплом пруде. Шли они от Тёплой Норы, как и вчера же. Проходя мимо учебки, один заметил нечто странное, о чём и сообщил остальным. Некоторое время они заворожённо стояли на месте, наблюдая за тренировкой воспитанника Тёплой Норы, который вчера, несмотря на его умение великолепно играть в пейнтбол, не очень-то произвёл на них впечатление в качестве, скажем, соперника и в магических делах. Но сейчас они даже не сразу узнали его... Поскольку о Конноре преподаватели Старого города не говорили с учениками, а только между собой, все трое заинтересовались. Больше всего их удивило, что старший преподаватель Ильм, живущий в этой же деревне, не завербовал паренька в храм Белой Стены. Боец — каких поискать. Или это только видимость, а с настоящими бойцами схватываться парень не будет?

— Время есть, — азартно сказал один из троих Белостенных. — Может, уговорим его?

Переспрашивать, на что надо уговорить этого паренька, двое не стали, а немедленно двинулись к спортивной площадке, которая с улицы виднелась не очень удобно для наблюдения за одиноким бойцом... Когда они очутились возле тренировочной площадки, мороз прошёл по спинам всех троих. Одно дело — смотреть издалека, как парень отбивается от хлещущих по воздуху убийственных предметов, другое — видеть настоящую скорость наверняка смертельных для неумелых бойцов снарядов.

Сначала все трое надеялись, что парень увидит их и остановится. Но тот, словно безразлично глядя в пустое пространство, продолжал энергично драться с бездушным врагом. Не хочет замечать?.. Потом двое попытались заставить парочку снарядов вышибить бойца с площадки, хотя один из них резко возражал против такого приёма обратить на себя внимание. Но, попытавшись это сделать, все трое ошарашенно выяснили, что площадка закрыта от магического воздействия. Плотно причём. Постаравшись прорвать эту защиту, ученики Белостенные обнаружили немыслимое: поставленная защита такова, что пройти её человеку, то бишь эльфу, можно, но прошибить магией — нельзя.

И тогда все трое переглянулись. Азарт всё ещё кипел в их крови, но появилось и опасение. Один сжал кулаки и сказал:

— Я попробую.

— Не советовал бы, — с огромным сомнением проговорил другой.

— Мы Белостенные! — заявил третий и снял рубаху. — И старший курс! Неужели спасуем перед воспитанником всего лишь приюта?

— Ничего себе — всего лишь, — пробормотал второй. И предложил: — Может, просто позвать его? И тогда уж схватиться с ним? Эй, как там тебя? Коннор?.. Не, не откликается. Идём! Втроём — уговорим.

Им повезло.

По улице шёл Ильм, собирая своих учеников.

Когда он ещё издалека увидел, что трое влезли на личную тренировочную площадку Коннора, что спортивные снаряды остановили своё движение, а мальчишка-некромант мгновенно переключился на живые снаряды, он помчался к учебке с криком:

— Коннор! Не смей!

Ильму тоже повезло: в учебке, на веранде с открытым окном, сидел Колр.

Он выскочил на панический крик Белостенного и сразу бросился к тренировочной площадке. Он успел поймать, чтобы не дать удариться головой о каменную дорожку вокруг ринга, первого Белостенного, рухнувшего без сознания после удара ногой мальчишки-некроманта. Быстро уложил Белостенного в стороне — и за пояс штанов второго буквально выдрал его, захлёбывающегося кровью, из-под кулаков Коннора. Третьего спасать не стал — бросился сам на площадку и вскинул блок из своих каменных лапищ перед Коннором. Тот охнул, получив по запястьям. И... пришёл в себя, растерянно заморгав на всех, кто оказался рядом. Ильм волоком вытащил с площадки третьего, ослепшего от крови, текущей с его разбитого лба.

Очнувшийся от боевого транса Коннор в первую очередь стремительно надел браслет Мирта: "Мирт! Быстро на площадку Колра! И позови Бернара!"

"Что случилось?!"

"Потом! Нужна помощь! Быстрей!"

И услышал затихающее недоумение мальчишки-эльфа: "Если тебе нужна помощь, почему должен явиться и Бернар? Я — что? Один не справлюсь?"

А Ильм с Колром уже хлопотали над тремя пострадавшими, причём чёрный дракон зло ругался с храмовником:

— Почему ты не предупредил с-своих вос-спитанников, что нельзя с-схватываться с-с Коннором? Ты же знал, что мальчиш-шка входит в боевой транс-с!

— Я не думал, что они могут...

— Твои ученики не впервые пытаютс-ся показать с-себя. Мог бы и подумать.

Коннор подошёл к ним и виновато спросил:

— Чем я могу помочь? Мирт и Бернар сейчас придут сюда.

Все трое учеников с ужасом скосились на него.

— Ос-станови этому кровь и обезболь его, — скомандовал чёрный дракон. — Пока у нас-с нет перевязочных материалов, придётся дейс-ствовать с-с помощью магии!

— Простите, — вполголоса сказал Коннор, очутившись рядом с Ильмом.

Тот только покосился на него, а Колр не преминул поучить мальчишку-некроманта:

— В с-следующий раз не забудь с-сделать площадку невидимой! Мало ли здес-сь любопытс-ствующих бегает!

Ильм с досадой опустил голову. Унизительно: старший курс Белостенных — и вдруг только любопытствующие!

К приходу старого эльфа-целителя и братьев (Хельми и младшие тоже прибежали. Интересно же: Коннор — и вдруг просит помощи ещё и у Бернара!) трое учеников Белостенных, обезболенные, лежали уже без стонов после неловких движений. Сообразив, что Коннора уже отругали, Бернар молча принялся за работу, время от времени требуя от Мирта или от Колина принести снадобья из любимой им старенькой котомки. Хельми помогал, не спрашивая.

Мика постоял, постоял, глядя на всех, а потом разочарованно спросил:

— А чё? Пейнтбола сегодня не будет? Эх, ты, Коннор! Испортил праздник!

Тот только развёл руками.

А Мирт исподтишка всё поглядывал на троих поверженных, а потом не выдержал и тоже укорил мальчишку-некроманта:

— Коннор! Без нас!

Ученик Белостенный, которому он в этот момент протирал лицо от засыхающей крови, ошеломлённо уставился на мальчишку-эльфа и сипло спросил:

— А... что? Ты... тоже?

Мика, абсолютно счастливый, хмыкнул:

— Это вы ещё с Эрно не встретились!

— Мика, рот закрой, — велел чёрный дракон, тем не менее очень довольный косвенно прозвучавшей похвалой его сыну. И добавил, словно бы утешая Ильма, если бы не искорки в его глазах — глазах учителя, довольного своими учениками: — У них-х с-специализация не та.

Белостенный поморщился, но промолчал. Учеников подняли и помогли им прошагать до учебки, в одном из кабинетов которой им предстояло сидеть, пока полностью не придут в себя. Мика всё рвался предложить перевести их в библиотеку, чтобы знали: у них не только бойцы отличные, но и умники имеются! С трудом закрыли мальчишке-вампиру рот и оставили ребят, пообещав позже подогнать машину, чтобы отвезти их на пейнтбольное поле, где они посидели хотя бы в качестве зрителей.

Глава девятнадцатая

А потом во двор учебки примчалась разгневанная Селена, нечаянно подслушавшая братьев по браслетам, и, схватившись за голову при виде пострадавших учеников Белостенных, начала на всех отчаянно кричать. На Ильма, что не предупредил своих учеников не связываться с Коннором. На Колра, что тот плохо смотрел, что у него делается на спортивной площадке. На братство, что мальчишки вели себя безответственно и отпустили Коннора одного на тренировку.

В общем, ничего хорошего.

И компашка Ирмы, сидевшая в кустах и с открытыми ртами следившая за событиями с того момента, как Коннор принялся за разминку, отпрянула в те же самые кусты и растворилась в них. Добравшись до дальней беседки в саду при Тёплой Норе, волчишка шмыгнула носом, переживая увиденное, вздохнула и сказала Эдену:

— Видел, какой он — Коннор? Он и умный, и драться умеет. Верь ему всегда. Он никогда не обманет.

— А Селена его ругала, — нерешительно заметил маленький некромаг.

— И чё? — вскинулась волчишка. — Это она из-за него испугалась! Я, вон, тоже ругаюсь с Колином, если что. А про Коннора мы тебе ещё не всё сказали. Берилл, расскажешь ему, как ты с Тармо и Виллом убегали из города? А у нас здесь война по второму разу началась?

— Расскажем, — вместо мальчишки-вампира пообещал Вилл. — Ты, Эден, даже представить себе не можешь, что сделал Коннор, когда вторая волна магических машин здесь, около деревни, пошла...

— Расскажем вечером, — решил Берилл. — Сейчас — на пейнтбольное поле пора.

— Какое там — пора! — рассердилась Ирма. — Вы что — не поняли? Селена же здесь! А пока здесь, у нас ещё с полчаса есть свободных. Бежим к Ивару! Надо рассказать, как Коннор подрался с этими!

— Зачем? — удивился Берилл.

— А надоело мне, что Ивар всё лежит и лежит! — обозлилась волчишка. — Даже Айна не может его расшевелить! Разнежился он, пока болел. Пусть послушает про брата, как он драться умеет. Пусть ему завидно станет. Тогда на поправку пойдёт.

— Из зависти? — уточнил Тармо.

— Ага. Из зависти.

— Ха. Тогда мы ему так расскажем, что век помнить будет! — пообещал Тармо.

— А если в доме этот, Трисмегист? — встревожился Вилл.