Божественная охота (общий файл)

— Понимаю, — подумав, кивнула Элия, почему-то глядя в зеркало. — Возможно, тебе покажется это странным, но Злат чувствовал нечто похожее, когда узнал о своей роли Ферзя. У меня нет абсолютной уверенности в твердом намерении Дракона Бездны соответствовать роли, возложенной на него Творцом, однако его любопытство в достаточной мере сильно, чтобы заставить Повелителя Межуровнья принять участие в игре и оказать помощь.

— Только ли любопытство? — одним уголком губ улыбнулся Эйран. — Мне кажется, ты недооцениваешь или намеренно принижаешь свое влияние на него, на всех нас, свою власть.

— Оно настолько сильна, насколько вы захотите сами, — покачала головой принцесса.

— Загадка, красота, гордость, насмешливый ум... Элия — ты то, что ищет в каждой женщине каждый сильный мужчина, только не всегда отдает себе в этом отчет. Я вижу, пока еще находясь на краю этого безумного водоворота, как притягиваешь ты нас. С кем бы и где бы ни были принцы Лоуленда, в конце концов, они все равно вернутся к тебе, — раздумчиво промолвил маг, потирая подбородок, — а значит, и к самим себе, к своей истинной сути.

— Да ты философ, Эйран, — улыбнулась принцесса.

— Есть такой грех, — признал мужчина, подняв на сестру глаза. — Простишь?

— Разве можно не простить брата? — тихо спросила богиня.

— Спасибо, — шепнул маг.

— За что? — чуть изогнулась тонкая бровь Элии.

— За то, что ты есть во Вселенной. Я жил, никогда не испытывая скуки, но необъяснимая тоска и смутное ощущение некой недостачи подтачивало душу, теперь, обретя семью, я чувствую себя цельным, полным. Чтобы ни ждало меня в будущем, я ни о чем не пожалею, — сказал Эйран, и очень нежно перецеловал каждый пальчик тонкой руки богини.

— Я вновь повторю тебе, дорогой, приобрел не только ты, с твоим приходом богаче стали мы все, — поцеловав брата в щеку, подтвердила принцесса. — Вот, например, о пересмешнике никто в Лоуленде даже не слыхал!

— Как только будет готов настой, я извещу тебя, — пообещал Эйран, понимая, что и его, как прежде Мелиора, вежливо просят удалиться.

— Буду ждать, — кивнула Элия, и маг исчез, воспользовавшись заклятьем телепортации.

Богиня прошла до кабинета, приложила руку к двери и постояла, наблюдая за творящим подделку братом, через ставшее прозрачным (разумеется, в одностороннем порядке) дерево.

Джей по уши погрузился в работу. Весь заблаговременно освобожденный от вещей стол принцессы, ближайшее кресло и воздух вокруг принца был полон карандашей, палитр красок, кистей, каких-то мелков, набросков и заготовок.Бог самозабвенно творил! Пальцы Джея и без того всегда чрезвычайно подвижные, будто не имеющие суставов, двигались с такой быстротой, что движения их слились в сплошное размытое пятно. Постоянно взъерошиваемые волосы принца стояли дыбом, от колоссального напряжения капли пота катились по вискам и переносице, Джей периодически встряхивал головой на стороны, словно непокорный жеребец, чтобы вода не падала на стол. В воздухе витала сила.

Полностью удовлетворенная увиденным, Элия отняла руку от матовой поверхности двери. Основные приготовления к величайшему жульничеству во Вселенной шли полным ходом, сотворить что-либо еще для их ускорения было не во власти богини, она привела в движение все нужные шестеренки в великих часах, и теперь оставалось только ждать. Впрочем, можно было позаботиться еще об одной мелочи, а заодно навестить Нрэна.

Глава 14. Важные улики и наставления

Элия привела в бодрствующее состояние заклятье-страж на кабинете и вышла в коридор. Последнее время довелось столько перемещаться с помощью магии, что теперь захотелось просто пройтись. Впрочем, желание 'пройтись' в то же самое время и, разумеется, по тем же самым коридорам обуяло не только богиню. На пороге апартаментов ее остановил преклонивший колени юный паж.

— Что? — нетерпеливо бросила женщина, слегка досадуя на задержку.

— Отчет, моя леди, — еще ниже почтительно склонилась кудрявая головка.

— Слушаю.

— Вчера вечером герцог Лиенский заплатил двенадцать корон, чтобы узнать, от кого вы получили свиток письма с кольцом, — принялся перечислять паренек, Элия ухмыльнулась. А паж, не видя реакции хозяйки, четко и коротко продолжал доклад, по порядку излагая все новости, касающиеся желавших видеть принцессу, спрашивавших о ней и пытавшихся получить некую информацию в обмен на угрозы или подкуп, -...и последнее, ваше высочество, принц Лейм оставил заклятье-звонок, попросил известить его, когда вы покинете апартаменты.

— А сколько он заплатил?

— Он просто попросил, госпожа, — помявшись, признался паж. Было несколько неловко признаваться в безвозмездной помощи, но с неизменно благожелательного к ребятам принца, пронырливые мальчишки никогда не брали денег за информацию.

— Понятно, — богиня небрежно потрепала пажа по голове и вышла из комнаты, не замечая мечтательного выражения, проявившегося на лукавой физиономии мальчишки.

Богиня шла не спеша, остановилась полюбоваться новым гобеленом, изображавшим осень в Саду Всех Миров (резная белая беседка на заднем плане делала пейзаж вполне узнаваемым). Как всегда женщина не удержалась и коснулась пальцами статуэтки танцующей девушки из розового мрамора. Камень, согретый лучами солнца, дышал прямо-таки живым теплом, казалось, гибкая плясунья, замершая на месте, вот-вот сорвется с постамента и продолжит чарующий танец.

— Прекрасный день, Элия! — прозвучало за спиной принцессы, и она обернулась на нарочито спокойный голос Лейма.

— Прекрасный день, ты чем-то встревожен, дорогой? — спросила богиня, моментально отметив напряженность позы молодого бога и упрямо сжатые губы, точь-в-точь, как у Нрэна, намеревающегося отчитать провинившуюся Бэль.

— Я счастлив видеть тебя, Элия, — признался Лейм, любуясь прекрасной богиней, — но даже твоя красота, заставляющая трепетать душу, не в состоянии унять моих тревог. Во что втравил тебя Элегор на сей раз? Какое отношение ко всему этому имеют Нрэн и призрак? Что происходит?

— Сколько вопросов, — чуть насмешливо, но без злого ехидства протянула принцесса, покачивая головой. — Однако, мой милый, ни я, ни Гор пока не можем дать честного ответа ни на один из них.

— Утром я говорил с Бэль о взрослении, уверял сестру, что со временем к ней начнут относиться в семье как ко взрослой, приводил в пример свои отношения с родственниками. Оказывается, я соврал Мирабэль, — с горькой обидой признал Лейм, понурившись.

— Не думаю, — плавно заколыхались длинные юбки, Элия приблизилась к кузену, положила руки ему на плечи и заглянула прямо в зеленые гневные глаза, где плясало пламя досады. — Ты вырос, мой дорогой. И причина моей скрытности не в твоей молодости или неопытности. Секрет, обладателями которого стали мы с Элегором, не наш, да и знание его не принесет тебе ничего, кроме ненужных тревог, — пальчик принцессы погладил губы романтичного бога.

— Это настолько опасно? — пытаясь не поддаться очарованию момента, нахмурился Лейм.

— Для меня — нет, — нашла честный и в меру правдивый ответ богиня, опуская информацию, касающуюся угрозы для жизни Элегора и ловушки, в которой оказался Нрэн, благодаря деяниям прошлой инкарнации. — Я прошу тебя подождать, думаю, дней десять, ты узнаешь все вместе с остальными родичами. Полагаю, мы соберем Малый Семейный Совет.

— Я ничем не могу помочь? — почти требовательно уточнил молодой бог.

— Если бы мог, мы без зазрения совести использовали все твои таланты, — улыбнулась богиня, — и никакие отговорки о нежном возрасте не спасли!

— Никто бы не стал спасаться, — немного успокаиваясь, ответил на улыбку дорогой его сердцу женщины Лейм. Он наслаждался теплом ее тонких рук на своих плечах, тонким ароматом кожи, легкой щекоткой локона волос богини, скользнувшего по щеке, любовался совершенной красотой лика: стрелами ресниц, каждая из которых пронзала сердце сладкой болью, утопал в серебряной глубине глаз...

— Я учту на будущее, — шепнула Элия.

То ли принцу показалось, то ли, правда, в словах богини таился некий туманный намек на обещание, только сердце Лейма подпрыгнуло так, словно готово было выскочить из груди, он пылко шепнул в ответ:

— Надеюсь!

Успокоив мнительного кузена (любой ее кузен, сын Моувэлля, обладал поистине уникальным талантом сомневаться во всем и в первую очередь в себе) Элия спокойно направилась к апартаментам Нрэна. Вряд ли воитель ожидал визита гневающейся на него возлюбленной, оттого нежданно явиться пред его очами было для богини особенно интересным. Молчаливый, как немой от рождения, слуга или раб, они у принца вели себя абсолютно одинаково, поэтому идентификации не поддавались, открыл дверь принцессе. Одним единственным замысловатым поклоном он умудрился не только приветствовать гостью, но и указать ей местонахождение господина. Строгий принц не наказал еще ни одного слугу, впустившего Элию в его комнаты, поэтому женщина стала единственным живым существом, способным проникнуть в покои Нрэна без доклада и применения силы к привратнику. Впрочем, будь на то нужда, богиня не побрезговала бы и силой. Поначалу она именно так и поступала, теперь молчаливое соглашение, установившееся между принцессой и слугами Нрэна, вошло в более конструктивную фазу, что устраивало обе стороны. Слугам не перепадали тумаки, а Элия не тратила драгоценного времени на их раздачу.

Подобрав юбки, принцесса проплыла в узкий дверной проем, где, пожалуй, застрял бы Мелиор в его нынешнем состоянии, и оказалась в полупустом, как и всякая комната минималиста Нрэна, помещении. Правда, нельзя было отказать этой пустоте в изысканности и своеобразном уюте. Любимые богом расписные ширмы уменьшились в числе до одной, отображающей небесную синь и полет журавлей, зато на стенах появилась изящная роспись — сливовый сад, бушующий нежным весенним цветом, и вечерний берег озера с длинноногими цаплями в тростнике. Жесткие циновки на полу и пара подушек точно соответствовали в своей расцветке гамме пейзажей. У третьей стены, напротив окна оказалась ниша с белой фарфоровой вазой, по которой шел тончайший узор сосновых веток. В вазе стояли две сосновые лапы и цветущая ветка вишни, словно утверждающая торжество краткой красоты над незыблемостью вечности. Даже стойка у окна с великолепным оружием приняла некий умиротворяющий вид в этом экзотическом окружении.

— Прекрасный день, дорогой, — голос Элии заставил принца, углубленно созерцающего содержимое вазы, резко развернуться. — Ты куда-то собираешься?

— Прекрасный день, кузина, — Нрэн вздохнул и кивнул, почти поклонился возлюбленной, не решаясь приблизиться к ней, опасаясь резкого слова. — Мелиор попросил о тренировках.

— Он уже решился? Отлично! — одобрила богиня. — Погоняй братца на совесть! А впрочем, ты по-другому и не сумеешь.

— Я рад, ты высокого мнения обо мне, — кивнул принц, стараясь сохранить так тяжело дающуюся ему отстраненность в общении.

— Это честное мнение, — возразила Элия. — Такое же прямое, как ты сам, то, какое ты заслужил, дорогой. Я хотела тебя попросить...

— Да, — Нрэн обратился в слух, подавляя желание сграбастать Элию в охапку, прижать к себе, что есть силы, и завопить: 'Исполню все! Говори!'.

— Когда освободишься, зайди ко мне, я вызову Элегора. Постарайся детально пересказать ему все, что вспомнишь на белую тему, — осторожно, чтобы Источник Лоуленда, вздумай он подслушивать богов, все равно ничего бы не понял, пояснила принцесса. — Мальчику может понадобиться каждая мелочь на том пути, которым он собирается пройти вместо тебя.

— Это абсурд! У него ничего не выйдет! — фыркнул Нрэн, мотнув головой. Отросшие волосы, стянутые шнуром на затылке, ударили по спине, как хвост норовистого жеребца, отгоняющего приставучих мух.

— Абсурд? Что ж, возможно, ты прав, а может быть, права в своих предположениях я, — Возмущение воителя ничуть не обидело принцессу. — Ведь, чем более неосуществимым считается нечто, тем меньше должно возникнуть подозрений, что кто-то решится это проделать. Не суди, не выслушав аргументы, дорогой.

— А если я по-прежнему буду настаивать на абсурдности твоего замысла? — подозрительно уточнил Нрэн, как-то не слишком веря в готовность возлюбленной учитывать его мнение и уж тем более придавать ему решающее значение.

— На абсурдности — пусть, главное, чтобы не на невозможности, — усмехнулась богиня, проведя четкую черту между понятиями. — Мнение стратега будет выслушано со вниманием, обещаю.

— Хорошо, — кивнул бог, временно оставляя спор, и одним махом, словно нырял в прорубь, выпалил: — Как ты считаешь, Элия, мои волосы уже достаточно отрасли?

— Достаточно для чего? — 'призадумалась' женщина, оценивающе глядя на воителя. — Нормальную прическу по лоулендской моде из них соорудить можно, а вот заплести в косы, как у воителей-моряков, бороздящих Океан Миров на кораблях-драконах, боюсь, пока не получится.

— Достаточно, чтобы нравилось тебе, — понурился Нрэн от насмешливого тона возлюбленной. — Или теперь, — пристальный взгляд желтых глаз метнулся к лицу Элии, -ты отвергнешь меня, сочтя безумцем?

— Все мы чокнутые на свой лад, — пожала плечами принцесса. — И я, из всех мужчин Вселенной выбравшая в постоянные любовники Нрэна Лоулендского, ничуть не лучше.

Быстрая улыбка, полная надежды и радости сверкнула на мрачном лице бога, мгновенно разгладились вертикальные складки между бровями. Вздохнув, на сей раз с облегчением, Нрэн признался:

— Я боялся, что ты, узнав, как я радуюсь боли, причиненной тобой, отвергнешь меня, не пожелаешь более видеть и знать. Я смотрел, как выцветают шрамы, и мучительно боялся утратить единственную память о том, что ты касалась меня.

— Все зажило? Так быстро? — промурлыкала Элия.

— Почти, — жарко прошептал принц, и сдернул через голову рубашку, чтобы принцесса могла убедиться сама. Там, где еще совсем недавно пролегали глубокие кровоточащие царапины, виднелись едва заметные розоватые полоски.

— Ты ведешь себя как стриптизер из второразрядного клуба, — лукаво фыркнула богиня, приблизившись к принцу, и принялась водить пальцами по бледнеющим буквально на глазах отметинам.

— Что ты делала в таком месте? — мигом взревновав, потребовал ответа Нрэн, учащенно, хрипло дыша.

— Разумеется, любовалась симпатичными, прекрасно сложенными мужчинами, — заулыбалась Элия, не отнимая рук от груди бога.

У принца мир поплыл перед глазами, четким осталось только видение прекрасной богини. Жар охватил все тело мужчины, казалось, еще миг, и в том месте, где Элия касалась его кожи, вспыхнет пламя и сожжет его душу и плоть. Нрэн рванул прочный тяжелый пояс из крепчайшей кожи горного нарха и растерзал его, словно лист папиросной бумаги. Массивная золотая пряжка отскочила в угол комнаты...

— Чем это ты занимаешься? — полюбопытствовала богиня.

— Хочу лишь узнать, я не хуже? — пожирая взглядом женщину, резко спросил обнаженный Нрэн.

— О нет... — голос Элии стал на октаву ниже, глаза загорелись тем огнем, который так жаждал узреть бог. Воздух едва ли не искрился от напряжения, возникшего между любовниками. — Значительно лучше...