Она подошла, улыбаясь едва заметной милой улыбкой, и встала рядом с Василием, казалось, не замечая его, смотря единственно на своего мужа и его нового ученика. Кистенёв бросил на неё беглый взгляд, отметив про себя только то, что она снова, как всегда оставила две пряди свисать по краям лба, что его самого жутко раздражало по неизвестной ему самому причине.
Перед её появлением Семелесову, наконец, удалось занять Крейтона на небольшое время и провести, бездарную но напористую атаку, так что Мессеир через всю поляну отходил назад, увлекая за собой Алексея, впрочем, без особого труда, раз за разом отбивая его палку в стороны. И так продолжалось до тех пор, пока уже на обратном пути Семелесов вдруг не наступил на что-то ногой и тут же не поднял её, согнув в колене, запрыгав на одной ноге. Но Крейтон с разочарованным видом тут же подскочил к нему и подсечкой оставил Семелесова вовсе без опоры. Юноша рухнул на землю, уже пятый или шестой раз за то время что за ними наблюдал Кистенёв.
— Доброе утро, Мессеир, — раздался звонкий голос Клементины.
— С добрым утром, дорогая, — бросил Крейтон при этом, даже не посмотрев в её сторону.
Семелесов медленно поднялся и сел на траве, пытаясь отдышаться, при этом изо всех сил стараясь сделать наиболее непринуждённую с виду позу, как делал всегда при появлении девушки, словно хотел произвести на неё впечатление, но выглядело это до жути комично.
— Ты всегда ходишь с зонтом, когда на улице солнце? — спросил Кистенёв, перед этим сделав глубокий вдох и постаравшись придать голосу как можно большую уверенность. — Могла бы наоборот позагорать.
Клементина вдруг повернула голову и, посмотрев на Василия своим неподражаемым взглядом не то исподлобья, не то искоса, произнесла спокойным голосом, каким обычно объясняют прописные истины:
— Чтобы жена мантийского офицера, ходила с загаром будто ... — она вдруг осеклась. — Впрочем, это наши, мантийские причуды, не бери в голову.
Василий так и не понял, что она имела в виду, но спрашивать снова не осмелился, тем более что девушка, снова повернулась к Мессеиру и Семелесову, весело произнеся.
— Я вижу, ты нашёл себе достойного противника.
— Зря смеёшься, — угрюмо бросил Крейтон.
— Может, уже подерётесь по-настоящему, я хоть посмотрю.
— С ним-то, — Крейтон небрежно кивнул в сторону Семелесова. — Да, пожалуйста.
Алексей начал медленно подниматься с земли при этом укоризненно проговорил, обращаясь не то к Мессеиру, не то к воображаемой аудитории:
— Грешно издеваться над несчастным человеком, пытаясь произвести впечатление на девушку, которая и без того является твоей женой.
— Тебе то что, мы же не на настоящих шпагах дерёмся.
— Ну, так в чём проблема! — воскликнул Семелесов и, вскочив, бросился на Крейтона, вытянув перед собой 'шпагу'.
Мессеир сделал шаг назад, отбил выпад Алексея и стал быстро отходить с места на место, защищаясь от атак противника, всё столь же неумелых, но теперь куда более остервенелых, будто это была драка насмерть. Крейтон, казалось, даже не думал контратаковать, похоже, даже забавляясь этим шуточным поединком и тем, как серьёзно к нему подошёл его противник. Впрочем, даже Кистенёв замечал, что та осторожность, с которой Семелесов раньше ступал с непривычки по траве, вдруг куда-то пропала, и теперь он двигался так же легко как и Крейтон. Хотя на его лице то и дело появлялись скоротечные гримасы боли, когда он наступал в траве на что-то колкое, но всё равно продолжал, уже не обращая на это внимания. Стук палок друг о друга уже не прекращался сразу как раньше, и хоть всё это выглядело весьма забавным со стороны, у Кистенёва появилось даже слабое желание поменяться местами со своим другом. Пару раз Семелесов промахивался и проносился мимо Крейтона, оставляя его сбоку, а то и за спиной, но тут же поворачивался обратно. И хотя у Мессеира, было достаточно времени в те моменты, чтобы просто истыкать Алексея в бок концом палки, он, похоже, даже не думал это делать. И лишь на третий раз, когда Семелесов опять расставил широко ноги, пытаясь сделать выпад, быстро попытался их подобрать, с трудом удерживая равновесие, но тут же Крейтон срубил его подсечкой и Алексей снова полетел на землю, распластавшись на земле, головой возле крайней грядки с морковью.
— Да что б тебя! — бросил ему Крейтон голосом разочарованного учителя. — Вот и всё.
— Ещё не всё! — злобно бросил Семелесов, приподнимаясь с земли, подобравшись вплотную к тому месту, где кончалась трава и начиналась голая огородная земля.
Крейтон медленно прошёлся то в одну, то в другую сторону мимо Алексея, смотря больше куда-то вдаль, чем на него. Потом вдруг встал рядом с ним, смотря сверху вниз. Как вдруг Семелесов взмахнул рукой, которая до этого лежала на рыхлой земле и пронеся её по дуге вверх, раскрыл ладонь. В воздухе взметнулось облако серой сухой земли, прямо перед лицом Крейтона, и в то же мгновение он согнулся и схватился рукой за лицо, прикрывая глаза, в которые попал песок.
Семелесов резко вскочил с земли и занёс свою 'шпагу' над ослепшим Мессеиром, но тот быстро отпрыгнул в сторону и по прежнему ничего не видя, встал напротив Алексея приняв подобие боевой стойки. Семелесов на этот раз тут же бросился на него, но Крейтон, словно чувствуя его каким-то иным чувством, отошёл в сторону и отбил, удар. Семелесов развернулся, попытался каким-то уж больно хитрым образом поднырнуть под руку Мессеира, но тот опять ушёл в сторону, и, развернувшись, упёрся концом своей палки в шею снова оказавшегося на земле Алексея, в тот же самый момент когда ему в живот упёрся кончик семелесовской 'шпаги'.
И тогда в наступившей в следующее мгновение тишине раздались негромкие ритмичные аплодисменты. Повесив зонтик за ручку на изгиб локтя, Клементина медленно захлопала в ладоши, не отрываясь, смотря на 'фехтовальщиков'.
— Браво, — негромко, но звонко произнесла она.
— Они же закололи друг друга, — недоумённо проговорил Кистенёв. — Чему ты хлопаешь.
— Ничья с оперативником ордена, для вашего друга это просто прекрасно, — флегматично ответила девушка.
— Но это ведь подло.
— Дерись они насмерть, судить было бы либо некого, либо некому, — ответила она и искоса посмотрела на Василия.
Впрочем, это продолжалось недолго, тут же раздался громкий оклик Крейтона, отошедшего в сторону и всё тёршего свои глаза:
— Клементина... не стой же ты, дай воды.
Девушка, покачала головой и пошла ему навстречу, на ходу повернув голову, и бросила Кистенёву:
— Жизнь человека, слишком дорога, Василий, и цена её уж точно куда больше чем облик благородного человека. Честь трупа стоит недорого, — и, произнеся это, она лукаво улыбнулась.
Клементина взяла Мессеира за руку и направилась вместе с ним в сторону огородного шланга, что лежал в разветвлении ствола груши возле забора. Кистенёв остался стоять на месте, лишь краем глаза видя поднимавшегося с земли Семелесова. И что в тот момент его удивило, так это совершенно равнодушное выражение лица Алексея, как будто так всё и должно было произойти.
Крейтон промыл глаза водой, умылся и бодрым шагом направился обратно к дому пройдя между Кистенёвым и Семелесовым, настороженно следивших за ним, не двигаясь с места. Он ещё моргал глазами, и что-то тёр к носу, наклонив голову и смотря больше себе под ноги.
— Думаю, на сегодня хватит, — произнёс он, обращаясь Алексею, когда проходил мимо него.
— Мессеир, — окликнул его Семелесов, — ты прости насчёт песка, я всё-таки ... — после этого он осёкся, не зная толком что сказать.
Крейтон остановился, и, повернувшись, посмотрел на Алексея, и произнёс спокойным, как ни в чём не бывало голосом:
— Мы не оговаривали условий.
Потом он снова развернулся, но сделав буквально шаг, добавил:
— А у тебя есть шанс выжить в нашем мире, похоже, я сделал правильный выбор.
Всё это время Кистенёв недоумённо смотрел на мантийца и провожал его взглядом, пока он поднимался по ступеням и заходил внутрь дома, пытаясь понять, о чём же сейчас думал Крейтон, и отреагировал бы он сам так спокойно, заряди ему песок в глаза. А вот Мессеир об этом уже не думал вовсе, действительно не придавая большого значения их поединку с Семелесовым, он уже переключился на другие темы для размышлений, прежде всего касавшихся планов на сегодняшний день.
Крейтон быстро поднялся на второй этаж, где находилась его комната, не теряя времени, переоделся и достал пистолет, без которого сегодня он выходить на улицу не собирался. Переодевшись, Мессеир сел в кресло стоявшее посерди комнаты, в паре метров перед окном. Он откинулся на спинку, положил руку с пистолетом на подлокотник и, сделав пару глубоких вдохов, посмотрел на окно. Потом его взгляд переместился сначала на стену, затем на угол где в открытой наполовину коробке лежала, свернувшись кольцами Снежинка, как всегда неподвижно исподлобья смотря на своего хозяина. Крейтон посмотрел змее в глаза и изобразил на лице добродушную улыбку, предназначавшуюся больше для Снежинки, чем для него, и как бы говорившую: 'Скоро, змейка, скоро для тебя найдётся работёнка, а пока отдыхай'. Ещё в старые добрые времена, когда Крейтон занимался, чем ему полагается, действовал на службе империи и
светлого престола, Снежинке всё-таки удалось поучаствовать в операциях. Всего пару раз, но зато с жуткими последствиями. Мессеир вообще находил много забавного в использовании змей в качестве оружия. Отлаженная машина смерти, которой природа дала такой прекрасный инструмент, как клыки с ядом, чтобы она могла добывать себе пропитание. А потом пришёл человек, который стал заботиться о ней и давать пропитание, в обмен на то чтобы свободный теперь яд направлялся в кровь его врагов, хорошая сделка.
Переведя дыхание, Крейтон выпрямился и встал с кресла. Были иногда моменты в его жизни, когда что-то внутри него, что-то неосязаемое словно тянуло куда-то, тянуло что-то сделать. И этому голосу Мессеир привык доверять, по сути это было единственное, чему он доверял в этой жизни, и во многом благодаря этому оставался в живых. И вот сейчас в нём словно щёлкнуло, словно сказали 'пора'. И следуя этому совету, Мессеир засунул пистолет за пояс, накрыл его сверху рубашкой и вышел на лестницу.
Когда он спустился на первый, этаж Кистенёв с Семелесовым о чём-то оживлённо говорили на кухне, но Мессеир не стал вслушиваться. Встав одной ногой на порожке в двери веранды, он, придерживаясь за боковой косяк, чуть наклонился вперёд и окликнул своих товарищей.
— Мы куда-то идём? — спросил Кистенёв, настороженно посмотрев на мантийца.
— Я пойду, прогуляюсь, — ответил тот. — Нужно провести рекогносцировку.
— А мы? — спросил Семелесов.
— Пока останьтесь здесь. Я ненадолго, — Крейтон повернулся и шагнул назад, но сразу остановился и добавил. — Где Клементина?
— Вышла во двор почитать.
Мессеир кивнул, после чего вышел на улицу. Он быстро спустился по ступеням крыльца, и, бросив прощальный взгляд на девушку, присевшую в тени яблони на подстеленную тряпку, и что-то внимательно читавшую, он бодро направился к воротам и спустя полдюжины шагов оказался по ту сторону забора на широкой и пустынной деревенской улице.
Эту дорогу Крейтон хорошо запомнил ещё, когда они только приехали в эту деревню, и в последующие несколько раз проходя здесь, а потому теперь он обращал своё внимание лишь на отдельные интересные места, коих здесь, однако было немного. Перед многими домами теперь стояли легковые машины, кое-где даже по несколько штук на двор, но вот людей, которые на них приехали, видимо, чтобы провести выходные в деревне, видно не было. Мессеира это интересовало мало, сколько бы людей, не прибыло в деревню накануне заключительного дня операции, он не боялся свидетелей защищённый ослепляющей верой в невероятность того что должно было произойти, а что касается посторонних жертв, то когда в своей жизни Крейтон волновался о них. Сама деревня интересовала мантийца разве что как особенность ландшафта на предстоящем поле сражения, или же как заросли интересуют охотника, который знает, что в них затаилась его добыча.
Но с последней точки зрения эта часть деревни не интересовала Мессеира вовсе, так как он догадывался, что его будущих жертв следует искать в посёлке на противоположном берегу реки. К ней-то Крейтон как раз и направлялся.
Он вышел на пригорок близ берега реки и, повернув, прошёл по дороге что шла поверху параллельно реке, выходя под прямым углом к трассе чуть выше моста. Крейтон остановился только на самом мосту. Опершись на железные перилла, с постепенно
облупливающейся красной краской, обнажавшей оранжевые пятна ржавчины, Мессеир пристально посмотрел вдаль. Он смотрел на реку, что тянулась прямой синей лентой, где-то вдалеке сворачивая влево. А по берегам на склонах прибрежных холмов всё утопало в зелени, вперемешку растущими деревьями, кустарником и травой, а также полосками тростника, тянувшимися вдоль края воды, лишь в некоторых местах прерываясь, там, где находились заходы в реку, возле которых располагались импровизированные пляжи, в тот день заполненные народом.
Про себя Крейтон отметил, что пригорки на берегу реки, поросшие зеленью, весьма неплохое место для расположения стрелков и пулемётов. Река и противоположный берег оттуда была как на ладони, а заросли могли стать неплохим прикрытием при условии, отсутствия у врага передовых средств обнаружения.
Вдруг внимание Мессеира привлёк большой дом, стоящий вдали на холме. По большей части он был скрыт кронами деревьев, растущих рядом на склоне, так что полностью была видна только его крыша, высовывавшаяся из-за верхушек деревьев. Только местами проступали стены из красного кирпича, и как сумел оценить Крейтон, дом имел, по крайней мере, три этажа, и возвышался на холме, словно замок феодала над деревней. И Мессеир понимал, что это как раз то самое логово, которое он искал.
Но мантиец знал, что не стоит спешить, и потому смотрел на здание равнодушно. Отметив про себя расположение объекта, Крейтон опустил взгляд и посмотрел на воду, медленно текущую под мост и его дрожащее отражение на поверхности. За спиной по дороге с нарастающим шумом пронеслись две машины, ехавшие в разные стороны, обдав Мессеира потоком воздуха, заставив его почувствовать слабую вибрацию перилл. Крейтон даже не повернул головы, хотя и до сих пор не мог привыкнуть к этим устройствам передвижения, бывшим в этом мире в столь огромных количествах.
Вдруг он заметил, как вдоль отражения моста и перилл, по направлению к Крейтону стало двигаться отражение человека смутно ему знакомого. Вскоре послышались шаги, а через несколько мгновений, Мессеир уже боковым зрением видел, как молодой человек встал рядом с ним, также облокотившись на верхний край перилл.
— Опять вы, — проговорил Крейтон, смотря при этом куда-то вдаль. — Вы теперь будете появляться каждый раз, когда я остановлюсь на мосту.
Он уже узнал этого человека. Это был тот самый тип, с которым он встретился тогда на мосту через овраг, и его появление здесь едва ли удивило Крейтона, но насторожило его это точно. Он незаметно положил левую руку, дальнею от незнакомца, себе на бедро, чтобы в случае чего быстрее выхватить из-за пояса пистолет, хотя и не был уверен, что пули будут действенны против него.
