Финская Руна

Поэтому Викторов совершенно не спешил срывать покровы с тайн, дабы к нему самому сегодня вечером не прилетела птица "обломинго". Следовало немедленно сменить тему. Он взглянул в глубину широкого шкафа, в поисках подходящего повода.

— Надо же, бейсбольная бита! — воскликнул Слава и совершенно непринужденно достал этот спортивный инвентарь из ниши в шкафу.

— Ты знаешь про бейсбол?! — удивилась Лена. — Мне папа о нем рассказывал. Он в Карелии даже организовал несколько бейсбольных команд.

— Да я даже правил не знаю, просто палка знаковая, — начал выворачиваться вновь проговорившийся хронодиверсант. — Я такую узнаю сразу.

— Правильно, ты же из Кандалакши, а там тоже существовала, кажется, своя бейсбольная команда.

Викторов согласно, но в то же время неопределенно угукнул. Он точно помнил, что ни разу не рассказывал Лене про свое прошлое и не испытывал перед ней свою легенду на прочность. Получается — девушка сама про него навела справки. Наверняка у всезнающих по долгу службы личностей из отдела кадров, или приближенных к ним. Хронодиверсант не испытывал иллюзий и не считал людей его окружавших, глупее себя. Ведь если сложить все что на данный момент про него известно, складывая в единое панно как кусочки головоломки, паззлы, то у любого здравомыслящего человека в процессе сопоставления фактов возникнут закономерные и многочисленные вопросы, так как неадекватность современным реалиям, иногда просто кричащая, точно указывала на его инородность. Но в то же время, необычность, оригинальность и непредсказуемость точно также привлекала к себе противоположный пол. Это заложено в самой человеческой природе — искать себе пару с наиболее отличным набором генов и обладающих набором определенных, приносящих успех носителю данной комбинации нуклеотидов, качеств. Этим природой достигается максимальная живучесть каждого отдельного биологического вида в целом. Здесь можно упомянуть синдром "африканца", который всегда может найти себе девушку в "белом" городе.

Викторов совершил новую попытку отвлечь внимание.

— Ой, что это, тунгусские шахматы? — он указал на странную доску, на которой стояли фигуры. В центре находилось девять белых статуэток, похожих на шахматных "слонов", одна из которых заметно возвышалась над остальными. По краям доски располагалось шестнадцать темно-красных красных фишек, больше похожих на увеличенную пулю от ТТ.

— Дурачок! — ласково и нежно произнесла Лена. Несмотря на ярко проявляемые чувства к парню, лексикон ее не претерпел изменений. — Это саамская игра! Историческая древность и наверно шестнадцатого века. Папа правда считает, что вообще тринадцатого. Название ее хнефатафл. Многие иногда ее называют таблей или тавлеи. В центре шведский король со своими офицерами, а по краям, вот те красные фигурки — это московиты. Они должны убить белого шведского короля. У лапландцев нет ткани, с деревом тоже туго, поэтому игровая доска сшита из шкуры северного оленя, а затем саамские женщины ее еще и дополнительно украсили вышивкой.

Слава поразился. Слово "хнефатафл" он сейчас не смог бы правильно воспроизвести даже под угрозой смерти.

— А что должен сделать для победы шведский король? — поинтересовался он.

— Королевская сторона выигрывает, когда король доходит до края доски! — поведала ему хранительница правил древней игры.— Больше никак, только если добежит.

— Какие мудрые люди, эти саамы! И как чутко чувствуют геополитику! — восхитился хронодиверсант этим весьма прагматичным и верно отражающим реальность условиям. — Это получается, еще за несколько веков до Северной войны, что затеял Петр Первый, северный народ знал, что у шведов один путь — ретироваться "до канадской границы" и как можно быстрее!

Викторов в связи с этим вспомнил один исторический факт, который он услышал еще в университете на одной лекции по истории. Шведский король как то указал Ивану Грозному в переписке, что вся государственность российская — от шведов-рюриков, которые принесли свет цивилизации немытым кривичам, глупым полянам и жадным древлянам. Далее подразумевалось и то, что само слово "Россия" — производное от "росы", что ранее обозначало викингов-шведов.

Иван Грозный не зря носил свое прозвище, и в дальнейшем списывался со слишком умным шведом не напрямую, а через Новгород, чем здорово принизил статус выборного короля, убавив его с ранга государя до статуса всего лишь наместника. А потом вообще потребовал, чтобы король именовал русского царя в грамотах "властителем Швеции", включил в царский титул название шведского и прислал шведский герб для помещения его на царской печати. Но грамотный троллинг шведа не прошел даром и до сих пор споры норманистов и антинорманистов не затихают ни на миг, в общей сложности растянувшись уже на пять веков.

Пока он думал как облечь свои мысли в увлекательное историческое повествование, Лена взяла тем временем с полки какое-то перевитое стальное кольцо и сказала:

— А вот это священная саамская древность, волшебное кольцо. Если сквозь него посмотреть, сразу станет понятно кто перед тобой, демон или человек. Из этого мира существо или морок обманный!

Девушка навела кольцо, зажатое между указательным и большим пальцем, на Ярослава и пристально вгляделась в него. Неожиданно гримаса ужаса исказила ее лицо и Лена отпрянула, замахав свободной левой рукой, будто отбиваясь от испуганного таким поведением гостя.

— О боже! Не может быть! Нет! — воскликнула громко профсоюзница, не отрываясь от древнего прибора, позволяющего видеть потустороннее.

Сердце у Викторова екнуло от неожиданного поворота дела. "Меня раскусили!" — заметалась как вопль в пустом подвале, многократно отражаясь от стен, паническая мысль в его голове.

— Да я... Это то есть... — начал сбивчиво оправдываться вычисленный таким необычным способом хронодиверсант перед профсоюзницей.

В ответ девушка громко рассмеялась и затем просто сложилась от хохота.

— Ой как я тебя подловила! — захлебываясь от смеха выдавила она из себя. — Видел бы ты свое лицо!!

Покрасневший, а потом побелевший Ярослав, выдавил из себя гримасу, а затем чтобы хоть как то прийти в себя, и при этом перестать быть объектом странных шуток, перенес внимание на висящую в углу клетчатую тряпку с каким-то странным поясным ремнем.

— А это что за шотландка? Что, тоже гуронский наряд? — с натужным и вымученным смехом указал любопытный гость на красно-черный в клетку кусок плотной ткани.

— Нет, скорее боевой трофей, вроде скальпа. Это килт, одежда шотландских стрелков. — Лена многозначительно замолчала, доводя под таким психологическим давлением точку кипения любопытства у Славы градусов до трехсот.

— Отец взял его на память еще с Мурманска, как трофей.

— Трофей? Шотландский килт? Под Мурманском? — Викторов вполне обоснованно не спешил поверить в такую историю.

— Папа задумал дезертировать из Мурманского легиона, когда англичане решили его вывезти в Канаду. Там еще возникли проблемы с Карельскими легионерами. Он хотел вернуться к маме. И когда на одном из полустанков встретил, наконец, мою маму, патрульные его схватили и хотели расстрелять. Мама тогда погибла, а он в одиночку перебил весь патруль из этих шотландцев. Мне тогда еще и восьми не исполнилось. Отец оставил меня в семье у знакомых поморов, а сам уплыл в Канаду. Он не мог меня взять с собой. А потом, вот, вернулся... За мной вернулся!

Слава посмотрел на девушку и невольно восхитился — она смотрела на эту тряпку с совершенно неземным выражением лица и счастливо улыбалась. Не каждой сироте выпадает шанс вновь обрести родителей.

— Господи, ну ничего себе история! — Слава прикусил язык, но быстро отошел от испуга, и сориентировался — по его наблюдениям, анахронизмы вроде "Господи", "слава Богу" не чурался использовать в своей речи даже сам товарищ Сталин.

— Да-а-а! — задумчиво прошептала девушка и прижалась к Славе. А затем игриво куснула за ухо. Викторова все же немного настораживала такая внезапно проснувшаяся к нему глубокая любовь со стороны профсоюзницы, но с притягательной дороги соблазнения, куда вели колеи ухаживаний, он сходить отказывался категорически. Пусть кому-то кажется, что они с Леной друг другу не подходят — но даже следы от колесниц сходятся вместе вдали, пусть это и оптический обман. Да и кто сказал, что геометрия любовных отношений — Эвклидова, а не, например, Лобачевского. У Славы, возбужденного такой близостью, совершенно вылетело из головы, что утром, он, например, сам хотел саботировать эту встречу. Женщины все же правы в том, что мужчины устроены довольно просто, и ими, при должной сноровке можно легко манипулировать. Но тут и сам хронодиверсант, при изменившихся вводных условиях, когда стерва Ленусик оказалась такой компанейской барышней, был готов кардинально пересмотреть все свои начальные установки и предубеждения.

И здесь Лена нанесла коварный "удар милосердия", целясь в самый центр удовольствий несчастного, так тщательно ею обольщаемого мужчины. Мизерикордом выступила бутылка красного вина, чья этикетка с налипшей пылью и грязной пробкой, выступила лучшим сертификатом качества этого напитка. Слава, восхитившись внешним видом, профессионально вынул пробку лежавшим на столе штопором, и, не медля ни секунды, и даже не дав вину "подышать", разлил темно-бордовую жидкость по хрустальным фужерам.

Они выпили на брудершафт, глядя друг на друга. Лена смотрела открыто, нагло, с искринкой вызова в расширенных зрачках, своим поведением прямо провоцируя парня на конкретные поступки. Слава был не из тех, кто ночь напролет поет соловьем, заставляя женщину ждать. Но все же предусмотрительно поинтересовался, нет ли еще кого в квартире. А то мало ли, не вовремя зашедшая в комнату внучки бабушка могла увидеть слишком много интересного для своего возраста. Но Лена уверила, что квартира в полном их распоряжении и лишних людей нет. Подхватив со стола бутылку, Ярослав добавил ко вкусу купажа девичий поцелуй, а затем предельно вежливо поинтересовался у дамы месторасположением спальни. Попаданец в делах амурных успешно исповедовал принцип: "Наглость — второе счастье, а выпитая чашечка кофе в постели утром — третье".

Повидавший многое, опытный "Дон Жуан из грядущего" уже знал эту милую черту истинной стервы — суметь показать в первое свидание просто ураганную страсть и предъявить партнеру пятизвездочный уровень комфорта и ласки. Все что не прогибается под серыми ежедневными буднями быта, не замыливается повторением рядовых проблем — всегда свежо, красиво и притягательно. Беда в том, что блистательная любовница — часто отвратительный в обычной семейной жизни человек. Кто-то любит страсть за вспышку, за бурлящий адреналин, разрывающий устои и делящий на "до и после", а кто-то предпочитает тихонько подспудно тлеть, растягивая малыми долями удовольствие на срок длинною в жизнь. Но не дай вам Бог прогуляться с легкими намерениями по такому торфяному болоту, полыхающему в глубине своем огнем будущих раздоров, и в результате неосторожных действий провалиться в самое пекло семейного ада, связав волею судеб свою жизнь с подобной персоной.

* * *

Слава вынырнул из приятного усталого забытья и попытался сосредоточится. Девушка, больно уперев подбородок ему в грудь, повторила вопрос, пробежав игриво пальцами по ребрам любовника.

— Что ты имеешь в виду? — занял осторожную позицию хронодиверсант. В постельных разговорах он не любил откровенничать, заменяя ее хвалебной чушью в адрес партнерши.

— Я красивее чем эта Наташа, которая работает у Натальи Петровны машинисткой?

Викторов начал соображать быстро. Очень быстро. Скорость обмена информаций между синапсами в его мозгу в несколько раз превысила скорость света.

— Конечно ты, любовь моя! Мой белокурый ангел! Ты бесподобна! Моя ласковая нежная белая кошечка! — выдал в ответ Слава, практически рефлекторно, как спортсмен в спарринге на татами, инстинктивно проводя контрприем.

Девушка мяукнула и с улыбкой лизнула его грудь. Викторову такое обращение не особо понравилось, но нужно ведь и уважать желания соблазненной красавицы, пусть даже и немного взбалмошные.

— А кто из нас лучше? — вновь прозвучал очередной каверзный вопрос.

— Ты на свете всех белее, всех красивей и умнее! — Слава отбарабанил как у доски один из "заточенных" ответов, соблюдая все же проникновенную интонацию.

— Ой! — воскликнул хронодиверсант, когда женские ногти вонзились ему в спину.

— Кто из нас лучше?! — зарычала Лена выгнув спину. — Ну, кто, аморальный ты тип, Агасфен?

Викторов понял, что "глаза и уши" в профкомовском общежитии донесли его сегодняшней любовнице о всех делах, которые вытворялись прошлой ночью. Но тогда непонятно, зачем Лена пошла на свидание и устроила эту безумную ночь удовольствий? Вряд ли из одного желания узнать, кто из них лучше, методом прямого сравнения и последующего тестового опроса. Нет, тут дело в другом — в ней просто говорит обида и злость, ярость и комплексы: ведь он устроил развратную свиданку сразу после того как получил билеты в кино — а значит, не прыгал все оставшееся время от счастья и не ожидал с томлением как истекают минуты перед рандеву.

Ногти белокурой стервочки втыкались под ребра все больнее и глубже. Требовалось срочно выкручиваться, пока с нашего заигравшегося соблазнителя не сняли живьем кожу.

— Лена! Любовь моя! — ласковые слова из репертуара постельного разговора слетали с губ естественно и не фальшивя ни в одной ноте. Слава огромным усилием воли подавил стон и вскипевшее желание ударить эту ведьму наотмашь — так как полагается бить дьяволиц, согласно древним проверенным практикой поверьям. — Пойми меня правильно! До встречи с тобой я и не надеялся вновь полюбить! У меня давно никого не было и я должен был... Нет, обязан все проверить, перед этой волшебной ночью. Не мог же я заявиться перед тобой вот так вот и потом расписаться в собственном бессилии. Для мужчины это хуже чем смерть. Ты же людей видишь насквозь, Ленусик — а я не хочу быть в твоих глазах неудачником...

Убийственный нажим ослаб и сменился ласковым нежным поглаживанием. Викторов опять сумел пробежаться по острию ножа и не свалиться в пропасть. Тонкая грань отделяла его от провала.

*-*-*

Вставший с ложа греха, Викторов, нацепив брюки, и взяв махровое полотенце в левую руку, вышел из комнаты и попытался определить, где в этой огромной квартире находится туалет, и желательно, душ. "Сделал дело — вымой тело!".

Голова немного кружилась от выпитого. Все же вторая бутылка такого вкусного красного была небольшим перебором.

Он осторожно скрипя половицами пошел по коридору держась правой рукой за стену и ожидая пока глаза привыкнут к сгущенному сумраку внутри межкомнатного прохода. Внезапно одна из дверей приоткрылась и из проема на Ярослава прянула зловещая фигура, закутанная во все черное с головы до пят. Человек в темной накидке повел перед собой зажатой в руке янтарной стеариновой свечой в серебряном подсвечнике, и пугающие отсветы и блики задергались по стенам. Двое зеркал, висящие в коридоре, исказились в колебаниях света и тьмы вокруг этого, словно восставшего из ада потустороннего существа. В коридоре соткались из пелены сумрака еще двое таких же аспидных демонов со свечами. Они объемными контурами словно впрыгнули в проход, слева и справа от опешившего парня.