Рождество или Библия волшебника

— Только если ты скажешь мне своё имя, — парень обошёл Катю и остановился прямо перед ней. Девушка сделала шаг назад.

— Фу. Как тошно. Напоминает мыльную мелодраму. Десять лет вместе учимся, а ты моего имени так и не узнал? — она подняла свои рыжие брови, — Катя я, Канарейкина.

Генка улыбнулся, но ничего не ответил. Он засунул то, что осталось от плеера, в карман своей куртки и медленно потопал за девушкой.

— Ты бы шапку надел, — продолжила она разговор, переходя через дорогу, — уши и нос красные совсем.

— Уж кто бы говорил, — хихикнул он, глядя на насквозь промокшие Катины банты.

Смеющиеся прохожие остались где-то позади, впрочем, как и скользкая дорога.

Похоже, местные дворники следили за чистотой алеи перед стадионом тщательнее других улиц. Несмотря на падающий снег, Пипси, наконец, не терялась среди высоких сугробов, а могла спокойно ходить по асфальту. Она лишь изредка забиралась на белые горки, оставляя на них свою жёлтую собачью печать.

— Здесь её можно уже отпустить, — сказала Катя, проходя через калитку, ведущую прямо на стадион.

Мопс, почувствовав себя свободным, убежал к яблоням, растущим вдоль беговых дорожек.

— Отлично, — Гена, замешкавшись, наконец, отважился стряхнуть снег с намокших бантов девушки.

Катя сделала вид, будто этого не заметила. Однако в душе она страшно смутилась — хорошо, что чужое покалывание внутри нельзя почувствовать другому человеку. Девушка подошла к лавочке, и присела прямо на снег, глядя на резвившуюся в сугробах Пипси. Гена "упаковался" рядом.

— Мне казалось, что мопсы боятся снега, а твоя псина его жрёт, — начал он новый разговор.

— Ген, тебе поговорить не о чем? — отрубила девушка.

— Не понял, — удивился парень резко изменившемуся настроению собеседницы. — Я же тебя спас, могу теперь говорить обо всём. Такие правила. Даже врачи-копчиковеды о них знают.

— Хочешь прямо? — Катя посмотрела искренне в глаза своему новому знакомому, — какова цель твоего знакомства?

— Эээ... А что, просто так знакомиться нельзя?

— Во всех американских фильмах парни, такие как ты, знакомятся с девушками, такими как я, только поспорив с друзьями, — протараторила она тоном учительницы младших классов, — так вот, что ты хочешь?

Генка был ошарашен. Он ведь привык быть в центре внимания девушек, знал, что может всегда от них добиться буквально всего, чего только захочет, но такой оплеухи, тем более от замухрышек, ещё ни разу не получал. Это его заинтриговало, и он решил продолжить свою игру. Но...

— Я, пожалуй, пойду, — произнёс он, стуча зубами.

— Что с тобой? — Катя сказала это, как ни в чём не бывало.

— Замёрз немного, — Генка от холода аж трясся, а его уши покраснели ещё сильнее. — Похолодало, тебе так не кажется?

— Мне кажется, ты ушёл от темы, — девушка попыталась надавить на парня.

— Я лучше совсем уйду, — явно обижено сказал Генка. — Увидимся в школе.

— Ага, увидимся, — отвернулась Катя, снова устремив свой взор на играющую в снегу Пипси.

Парень медленно пошаркал по своим же следам — его ноги окончательно промокли. Он ещё раз взглянул на девушку. Хотел было что-то крикнуть, но промолчал.

А снег тем временем падал всё сильнее, становилось всё холоднее. Ветер, играя со снежинками, падающими с потемневшего неба, то поднимал их вверх, то снова опускал вниз. Началась сильная метель, и мопс скрылся из вида — перед глазами у Кати вмиг выстроилась белая стена, похожая на мокрую густую пену. Девушка поднялась со скамейки и побежала в сторону, где недавно гуляла её собака.

— Пипси! Пипси! — закричала она в пустоту, — Пипси! Ко мне! — но собака не отзывалась.

Катя, боясь наступить на своего четвероногого товарища, остановилась. Снег повалил хлопьями, уже похолодало не на шутку. Только сейчас девушка поняла, что зря надела праздничные банты. Ну не дура ли?

*

Да, погода преподнесла подарок всем любителям зимы: закончатся сегодня последние занятия перед двухнедельными каникулами и детвора побежит кататься на санках, лепить снеговиков, играть в кучу-малу. Вот только уборочным службам прибавится больше работы. Подумать только, всего через несколько дней под бой курантов все жители столицы выйдут на главную площадь встречать Новый год.

Катя старалась мыслями перенестись подальше из мира, в котором замерзает. Лилипуты. Элли. Холодный поток воздуха заполнял лёгкие девушки, проникая всё глубже и глубже. Тяжелее становилось дышать с каждым вдохом. Она посмотрела в небо, стараясь разглядеть окончание снегопада, но замёрзшая вода, как назло, попала в её зелёные глаза и, вызвав боль, крепко склеила ресницы.

Девушка почувствовала на голове тяжёлую шапку из снега, растущую с каждой секундой, боль, исходившую из глубины её тела, и то, что... кто-то её обнимает. Прижимает к себе за плечи. Таков он, приход смерти, смирившись с неизбежным концом, подумала Катя. Но смерть явно не собиралась забирать девушку. Напротив, она обнимала её всё крепче.

— Это я, — прошептал кто-то Кате в ухо. — Не бойся, я не дам тебе замёрзнуть. Shinta njefalat...

— Я ничего не вижу, — произнесла она хриплым голосом, — снег за...

Девушка не закончила фразу, почувствовав тепло касающихся губ. Это тепло разлилось по всему телу. Сердце забилось сильнее, и Катя поняла, что ей больше не холодно. И... и она впервые в жизни небезразлична! Этот кто-то обнял её сильнее. Девушка не сопротивлялась единственной возможности оставаться целой и невредимой. Она ответила на поцелуй незнакомца, обняв его, гладя мокрые волосы. Прикоснулась оттаявшей ладонью к его лицу и...

— Ты не Гена, — оттолкнула она того, который только что её целовал. Девушка почувствовала легкую щетину на лице незнакомца. Хотела посмотреть на того, кто осмелился переступить черту дозволенного, но глаза не поддавались. Вода, превратившаяся в сосульки, сковывала ресницы. Катя упала на землю и заплакала.

*

— Эй! — кто-то прошептал на ухо Кате, — Вы меня слышите?

— Уйдите, я вас очень прошу, — проревела девушка, прикрывая глаза ладонями, стараясь растопить лёд на склеившихся ресницах.

— Эй! — кто-то сказал уже громче, — вам требуется помощь!

— Я же сказала, уй... — Катя услышала лай собаки, и... открыла глаза.

Девушка сидела на льду, на котором недавно так по-мастерски поскользнулась.

— О Боже! У неё кровь! Вызовите "Скорую помощь"! — крикнул кто-то из толпы собравшихся вокруг неё зевак.

Катя осмотрелась по сторонам — повсюду лишь незнакомые люди. Некоторые из них кричали и суматошно бегали. Другие рассматривали девушку, беспомощно сидящую на льду.

— У меня ужасно кружится голова и, похоже, я сломала ногу, — её нога действительно имела странный изгиб в районе коленки.

— Не волнуйтесь, доктор скоро подъедет, — успокоил мальчишка в коричневом пальтишке.

— Ей нужно оказать первую помощь! — запыхавшись, произнесла полная дама, зачем-то дважды перебежавшая через дорогу туда и обратно.

Какой-то парень снял с себя куртку и, сев возле Кати, укутал девушку, облокотив её на себя. Другой незнакомец укрыл Катю дублёнкой, а полная дама отдала только свою доброту.

— Нужно остановить кровь, — продолжила полная дама, — у кого-то есть чистый платок?

Но помощь уже не требовалась: голоса становились всё тише, сознание помутнело, Катя перестала чувствовать своё тело... Девушка растворялась в пустоте...

Глава третья

"Серебряный петушок"

В это время...

"Незнание правил и законов не освобождает от ответственности"

Учительница сельской школы Елена Михайловна Гулько в этот день была омрачена. Её сына вот-вот должны были исключить из лицея за постоянные прогулы, муж несколько дней не появлялся дома, а её подругу Ирину пригласили в Италию. Ну, как здесь не расстроиться?

Женщина сидела на остановке, ожидая автобус, не замечая промчавшегося возле неё сани-мобиля...

А зеленый автомобиль, похожий на лимузин, мчал по заснеженному шоссе всё дальше от незнакомого города, увозя с собой Кирилла. Парень не знал, радоваться ему или переживать: всё-таки такой крутой поворот судьбы, а впереди — неизвестность. Его мучили тревожные мысли: как можно было согласиться на поездку с незнакомым человеком, да ещё и непонятно куда? Такое приключение могло быть непредсказуемым и даже опасным. Бедняга облокотился на мягкую спинку кресла и старался расслабиться, однако в голову снова полезла очередная порция беспокойных размышлений: а что, если шофёр — это маньяк, о котором рассказывают во всех выпусках новостей? Что, если это ним каждый день пугают на страницах всех газет? Странный маньяк на санях... Санта Клаус! Ужас! Да, тяжело быть заикой: нельзя задать вопрос напрямик Андрею — "ты маньяк?". А может, там, за поворотом, его уже поджидает смерть в виде старых ржавых ножей, лезвий, скальпелей и вилок, готовых вонзиться в его тело? Получается, велика вероятность, что Кирилл, возможно, едет на добровольную собственную смерть на роскошном авто? А это значит, что он больше никогда не вернётся в прошлую гнусную и серую жизнь? Так радоваться или переживать?

Парень глянул в зеркало заднего вида на своего нового шофёра. Надеялся увидеть его глаза, но Андрей не поднимал голову — он смотрел вдаль, лишь изредка бормоча себе под нос какие-то непонятные слова.

Тем временем автомобиль выехал за пределы города. Об этом свидетельствовала огромная надпись на окраине дороги "Вы покидаете город-герой. Мы, может, даже будем скучать!"

Снег и не думал останавливаться. Видимо, у него были свои планы — за шесть дней до Нового года засыпать собою все улицы, дороги, да и людей с собаками и кошками в придачу... И пони Дашку из киевского зоопарка.

— Lje al'min h'i! Как только станет возможным, дайте знать, — еле слышно произнёс Андрей явно не Кириллу и, медленно притормозив у поворота к какой-то деревне, крикнул через плечо своему пассажиру, — впереди снова буря, придётся пару минут подождать. Пипикать не хотите? — Он выключил мотор автомобиля и зажёг свет.

— Э-э-э... — выдавил из себя удивленный Кирилл и, почесав затылок, посмотрел в окно. Вокруг стояли сосны, укутанные белым пуховым покрывалом. По трассе ездили машины взад-вперёд. А люди по-прежнему куда-то спешили. Они почему-то не обращали внимания на длинный зелёный, одиноко стоящий у обочины, автомобиль с санными полозьями вместо колёс.

В салоне стало теплее, и Кирилл снял куртку, достал из рюкзака старый отцовский нож и, засунув его в задний карман своих джинсов, продолжил следить за прохожими. Так спокойнее.

— Lje al'min h'i, Центральная, вас понял — еще раз еле слышно произнёс Андрей. Он повернулся к Кириллу и добавил уже более официальным тоном, — прошу Вас проверить ремни безопасности. Дорога будет не очень долгой, — обычно это около сорока шести минут, тринадцати секунд. Да, кстати, меня попросили передать Вам одну вещь. А если быть точнее, то три вещи. Они перед Вами.

Бледными руками Кирилл пощупал ремни — всё было в порядке. Он увидел на правом сидении, как и сказал Андрей, одиноко лежащую толстую кожаную книгу, а под ней какой-то пакет.

Послышался двойной щелчок, и автомобиль, заурчав, как сытый довольный кот, стал потихоньку набирать скорость. Кирилл ещё раз проверил ремни безопасности. Машина поехала по заросшей тропе в самую чащу леса — в противоположную сторону от деревни.

— Эскорт Её Величества номер четыре просит разрешение на взлёт, — продекламировал водитель томным голосом. — Вас понял, — добавил он немного погодя, — lje al'min h'i.

Автомобиль начал разгоняться уже не на шутку, при этом осторожно объезжая деревья, преграды и детей, играющих в рождественских оленей. Всё быстрее и быстрее. Ещё пара секунд — и вот перестал слышаться шум скользящих по снегу поволзей — зелёный лимузин плавно поднимался вверх.

— Вы впервые на эскорте? — Андрей улыбнулся, увидев через зеркало удивлённый взгляд своего пассажира на заднем сидении. — Понимаете, нам запрещено взлетать на территории города.

— А-а-а... — понятливым тоном произнёс Кирилл, будто это сразу дало ответ на все его вопросы.

Тем временем автомобиль поднимался выше, и уже еле касался макушек деревьев.

— Прошу дать разрешение на увеличение скорости, — опять-таки тихим заговорческим голосом сказал шофёр. Видимо, он получил ответ, потому что сразу же засмеялся. — Диспетчер Олечка, как вам нестыдно, ай-яй-яй. Нет, я не могу сейчас говорить об увеличении этого в присутствии пассажира. Нет. Я не знаю, зачем. Сказали, просто доставить его в Александрийский. Думаешь, это он? — слова остались не услышанными пасажиром.

Кирилл посмотрел в окно на открывшийся великолепный пейзаж: город, дома, автомобили, похожие на муравьёв. Разноцветные, они хорошо были видны на белом фоне, несмотря на непрекращающийся снег. Неужели зелёный лимузин, летящий по воздуху, никто не замечает? Удивительно. Андрей хохотал и, по всей видимости, продолжал разговаривать с диспетчером Олечкой.

Парень вспомнил о книге, на которую указал его странный шофёр. Потянулся за ней. Толстая и тяжёлая. На первый взгляд — обычный словарь. Да и на второй взгляд, тоже — обычный русско-украинский словарь. "Издание 1980 года" — гласила надпись на первой странице. А ниже подпись — "составитель: профессор языковедения И.С. Олейник". Парень положил книгу себе на колени. И? Что с ней делать? Учить украинский язык, который он знает даже лучше русского?

— Тю, — пожал плечами Кирилл, начав листать старую потрепанную книгу, — э-э-э...

— Двойной щелчок, — улыбнулся Андрей, оторвавшись от своей беседы, — пальцами два раза щелкните! Да это я не тебе, — продолжил он уже явно своей собеседнице на другом конце провода. Дверца на окошке между водителем и пассажиром начала закрываться, дав Кириллу понять, что далее разговор будет уже не для лишней пары ушей. Автомобиль продолжал набирать скорость.

Парень вертел в руках толстую книгу. Ему казалось глупым щёлкать пальцами и при этом листать словарь. Действия похожи... на джазовый оркестр в сольном исполнении заики. Да, в общем, здравого смысла в полёте на машине без колёс со словарём на коленях тоже не было. Но второй день после побега из дома давно уже вышел за грани реальности... Почему бы не сделать его ещё более непонятным и необъяснимым? Кирилл щёлкнул пальцами. Естественно, ничего не произошло. Щёлкнул ещё раз — картина не изменилась. Книга как смотрела на своего читателями жёлтой надписью "Словарь", так продолжала это делать и дальше. Парень ещё раз щёлкнул пальцами, но на сей раз уже дважды. И вдруг словарь, будто почувствовав призыв к действию, завибрировал, а буквы на кожаной палитурке стали меняться местами, образовывая новое название. Наконец Кирилл уже смог прочитать "Правила поведения и короткая история". Ничего себе, короткая... 800 страниц.

Автомобиль мчался на всех парах, и парню стало казаться, что за окном с каждой минутой становилось темнее.

*

Лимузин и не думал сбавлять скорость. Наоборот, он летел так быстро, что можно было заметить белые завихрения из облаков, образовывающихся позади. Кирилл листал старую потрёпанную книгу с пожелтевшими от старости страницами. Там шла речь о каких-то правителях.