Рождество или Библия волшебника

Удивлённый Кирилл только сидел на кровати, наблюдая за происходящим. Клоуны оказались вежливыми. Перед тем, как сгореть дотла, они попрощались, замигав красными носами.

Кирилл только успел посмотреть на часы в виде ещё одного страшного клоуна, которые висели на его стене, как и те, послушно мигая красным носом, отправились в кучу сгоревших игрушек.

Что происходило внутри парня в тот момент — знал только он сам. И мы, конечно: волнение и страх вперемешку с чувством... одиночества.

Бывший заика подошёл к окну, всматриваясь в пятерки из облаков. Посмотрел на город, на башню Энгельса с часами. Где-то прогремел салют.

— Скоро же Новый год, — вспомнил Кирилл. Как только парень отвернулся от окна, комната изменилась до неузнаваемости: она стала шире и просторнее. Была украшена гирляндами. В углу стояла пышная наряженная ель, а у противоположной стены появился камин с висящими на нём красными носками. В самом камине, потрескивая поленьями, горел огонь.

— А у меня комнатка-то похуже, — без стука вошла Катя. Она переоделась и имела свежий вид. На голове красовались бессменные и бессмертные банты.

— Да я и сам пока ничего не понял.

— А что тут понимать? Ну, хоть нога зажила. Я ещё недавно хромала. Чёрт, почему мне дали трущобку третьесортную. Девочку, как всегда, обделили. И это за то, что я пережила?

— У меня была такая же...

— О, и газеты здесь, — перебила его девушка, осматривая комнату, — ты на первой странице. Ничётак. Сейчас почитаем.

Она залезла на кровать в шерстяных носках фиолетового цвета.

— У тебя тоже такие должны быть, — увидев, куда устремился взгляд Кирилла, ответила Катя. — Посмотри в шкафу. Да, и тебе бы следовало принять душ.

— Я...

— Иди-иди, — Катя сегодня не церемонилась, — я пока газету почитаю. Вслух. Дверь не закрывай. Я зайду.

— Да, но...

— Внимание, начинаю читать. Не слышу, как шумит вода...

Раскрыв глаза широко, Кирилл хотел что-то произнести, но лишь повернулся в поисках душа в новой комнате. Дверь нарисовалась напротив кровати.

Ванная комната была просторной. Фиолетовый кафель был в тон Катиным носкам. Кирилл решил принять не душ, а ванную. Напустив себе воды, добавил пенки, стоящей у огромного зеркала, разделся. Катя зашла в ванную как к себе домой: без стука и предупреждений. Парень даже не успел полностью залезть в воду. Благо, пышная пенка, выросшая вмиг, скрыла все пикантные подробности юношеского максимализма.

— Вот, тебе это будет интересно, хоть и все газеты здесь чёрно-белые, — продолжая незаконченную беседу, произнесла девушка, усевшись в просторное кресло, стоящее возле душевой кабинки. — Это пишет "Красная зоря". Гляди заголовок!

Катерина поднесла под нос Кирилла газету.

— Не обращай внимания, — улыбнулась она, — у них тут все газеты в одну страницу.

На первой полосе стоял Кирилл, махая рукой. Возле него улыбался премьер-министр. Заголовок говорил сам за себя.

СКОРО КТО-ТО УМРЕТ! НО КТО?

Книга Судеб наконец-то дала ответ на давно стоящий вопрос, кто же будет принесен в жертву в новогоднюю ночь. Однако данная информация пока недоступна общественности. Королевская семья пока воздерживается от комментариев. Уже известно имя и потомка Короля. Эксперты считают, что прибывший недавно в АйсГрад Кирилл Андреев — возможный претендент на сожжение. О заслугах его и действующего принца Доброслава читайте в специальном номере нашей газеты.

Кирилл отложил лист в сторону.

— Да. У них и принц есть. Настоящий! Хоть я его ещё не видела, но уже заочно влюблена! И понятно, для чего ты здесь. А для чего здесь я? Наверное, чтобы "позажигать" с Его Высочеством, — развела руками Катя.

Парень посмотрел на своё улыбающееся изображение в газете, задержал дыхание и нырнул под воду.

Он потерял чувство времени, пролежав под водой несколько минут. Что-то непонятное вскружило ему голову. Лёгкие наполнились свежим воздухом. Его тело обдувало лёгким летним ветерком.

Парень протёр глаза и буквально открыл рот от удивления. Он стоял в одних трусах по колено в воде. Его ступни глотал неприятный и скользкий ил, а вокруг резвились незнакомые соседские деревенские ребята, с которыми Кирилл никогда не общался. Но всё закончилось очень быстро. Парень почувствовал, как невидимая рука хватает его и тащит вверх. Несомненно, это была рука Кати.

— Не вздумай умирать, оставив меня здесь одну, — пробурчала девушка.

— Я и не думал.

— Вот и хорошо. Пойду, телек посмотрю, а ты пока мой голову.

По волевому она вышла.

Кирилл долго приходил в себя. Он лежал, опустив голову под воду, оставив на поверхности только нос. Если то, что сейчас с ним произошло — видение, то очень знакомое...

Он поднял другой лист газеты с холодного кафеля. Покрутив в руках "Колдунью", убедился, что других страниц нет. Посмотрел на второй по важности заголовок, снова покрутил газету в руках, поняв, что пролистать её не возможно, а затем машинально провёл мокрым пальцем по буквам, которые выстроились в надпись "Очередное нападение на магические сообщества в Европе".

Буквы быстро переместились из одной заметки в другую, выстроившись в один большой текст. Неведомо откуда появились и изображения того самого нападения, о котором описывалось в статье. А говорилось в этом материале о том, что по всей Европе начали пропадать младенцы. И, несмотря на то, что правоохранительные органы бросили все силы на поимку злодеев, их усилия оказались четны. По рекомендации премьер-министра Олупия Женевьева, о случаях похищения детей ни один источник информации в Европе не распространялся. И вся операция по нахождению неизвестных преступников проводилось под чрезвычайной секретностью.

Кирилл не успел дочитать статью. Прямо поверх материала выскочило сообщение, напечатанное ярко-красной краской цвета "вырвиглаз": "Специальное заявление Его Величества о смене руководства страны читайте в завтрашнем номере!".

— Ой, тут нас показывают, — Катя вбежала в ванную.

Убедившись, что пенка уже растворилась и вода стала совершенно прозрачной, она подошла ближе к Кириллу. Парень, смутившись, прикрылся газетой, которая тут же намокла и стала совершенно бесполезной.

— Там нас показывают по телевизору, — продолжила Катя, усевшись на ванную. — Мы там руками машем и всё такое. Вытирайся давай, и выходи.

*

Пока Кирилл одевался, вытирая нос от набежавших козявок, в дверь постучали.

— Заходите, — крикнула Катя, сделав звук телевизора тише. Но войти отказались. Девушка подошла к замочной скважине, наклонилась, чтобы посмотреть сквозь неё. В дверь постучали снова.

— Ничего не разглядеть, — сказала она вышедшему из ванной Кириллу.

— А ты открой, — он вытирал голову зелёным полотенцем, пахнущим хвоей и ванилью с корицей.

Катя отворила дверь. О, ужас, — в комнату влетела отремонтированная дудочка Ефрема. Она тут же заиграла, повиснув над потолком. Ребята и подставляли стул, чтобы её достать, и кресло с диваном и столом передвигали, но хитрая дудочка выскальзывала и не давалась в руки.

— Пойдём отсюда, — Катя зло замотала головой, бросив в дудочку рождественским носком.

— Пошли, — парень хоть и оделся в новую одежду, но высохнуть так и не успел. В коридорах замка было холодно.

Новоиспечённые друзья решили устроить для себя экскурсию — они гуляли, рассматривая старинные картины и статуи неизвестных мужчин и женщин. Под некоторыми были прикреплены памятные знаки, и можно было понять, где стоит бывший король, а где — голая леди, символизирующая плодовитость здешних земель. Мимо проходили горничные: приветливо улыбаясь, они кланялись. Но так и не решались заговорить. За углом восьмого этажа ребята обнаружили огромнейшую библиотеку. По ней бегали розовые кролики. Некоторые из них читали книги, а другие просто бегали, перепрыгивая друг через друга. Катя посмотрела на Кирилла, сплюнула на пол библиотеки и закрыла дверь.

— Так, сюда мы точно не пойдём...

Будто попятам за ними следовала волшебная дудочка.

— Похоже, эту тварь выпустили из комнаты, — Катерина разозлилась. Кирилл подумал, что от злобы у девушки даже банты на голове стали серыми. Или время их не пощадило.

— Зайдём сюда, — он открыл дверь напротив библиотеки.

Ребят окружила кромешная тьма. Но ненадолго. Постепенно стало светлее: то ли глаза начали привыкать, то ли освещение изменилось.

А дудочка была за дверью. Она играла в щёлочку мелодию и стучала, пытаясь войти.

Ребят тем временем ослепил яркий свет. Но рассмотреть его не удалось — дверь открылась, впустив навязчивую дудочку.

— А я вас повсюду ищу, — Ефрем улыбался, — ужин будет через несколько минут. Вы должны поторопиться.

— Что это за комната? — Катя сделала вид, будто и не слышала приглашения.

— Это... это закрытая информация. Пойдёмте скорее, пока вас тут не увидели.

Кирилл старался осмотреться. Но всё, что попало под взгляд, было закрыто простынями.

— Можно же здесь походить? — Катерина будто не слышала приглашения.

— Это запрещено. Да и, к тому же, ужин, — мужчина в костюме зубра подпрыгнул на месте, стукнув о каменный пол копытами. — Не забудьте переодеться.

— Ещё чего, — оттолкнув Ефрема, Катя вышла в коридор. — Только переоделась и снова переодеваться?

— Такова традиция, — мужчина выпроводил из комнаты Кирилла, закрыв за ребятами дверь. — На ужин необходимо прийти в зелёном или фиолетовом костюме.

Дудочка летела над гостями, играя задорную мелодию. Краем глазом Катя смотрела на неё, надеясь, что та подлетит поближе.

— И не забудьте шерстяные носки. Это важно, — зубр поскакал по широкой лестнице куда-то вверх, прихватив с собой и подругу-дудочку.

— Лично я никуда не пойду. Тут одни ненормальные, — девушка была категоричной. Она развернулась, зашагав к себе в комнату. На улице начало стремительно темнеть. И кое-где в коридоре замка уже зажглись свечи.

*

На ужин Кирилл не пошёл. Он заперся в своей комнате, надел фиолетовую пижаму и лёг на кровати с книгой неизвестного писателя в руках. Начало романа ему совершенно не понравилось, и творение полетело в камин, залив помещение дополнительным светом. А вторая книга настолько захватила парня, что он не заметил, как пролетело время. Да и часов в комнате других не было. Дочитав очередную главу, он отложил книгу на письменный стол и подошёл к окну. Главные часы на башне Энгельса показывали, что через несколько минут наступит полночь. Кирилл подтянулся, встряхнув руками. Ему жутко захотелось есть. Небольшого бутерброда вполне бы хватило.

Он надел на шерстяные носки, тёплые унты и не нашёл ничего более умного, кроме как направиться в комнату Кати с вопросом, не голодна ли она.

Парень не заметил, как на его столе ниоткуда появился сочный бутерброд — в это время он стоял уже у двери Катиной комнаты. Тихонько постучал в неё — никто не ответил. Ждать он не стал. Вокруг не было ни единой души. Темнота. Дёрнул за ручку — дверь оказалась открыта. Холодный ветер пронизал Кирилла до самых косточек.

— Ты здесь?

Он вошёл в комнату — от сквозняка дверь тут же захлопнулась. Сильный снег мёл через распахнутое окно, осыпая лежащий на полу ковёр. Кирилл окутался в тёплую пижаму.

— Катя, ты здесь?

Что-то зловещее чувствовалось в атмосфере. Привкус смерти.

Юноша зажёг стоящую на столе лампу. Свет упал на белый конверт, привязанный к кровати Катиным белым бантом.

Он подошёл, чтобы закрыть окно. Глянул вниз — на земле на белом фоне была видна тёмная точка. Снег мёл сильнее.

— Неужели это она?

Он выхватил конверт, рассчитывая прочитать письмо по дороге вниз, и мигом помчался к ближайшей лестнице. Та находилась не очень далеко.

Сломя голову, парень бежал, перескакивая через ступеньки. Он хоть и недолюбливал свою новую подругу, но она хотя бы могла поддержать его в этом новом и незнакомом мире.

Прошёл пятый этаж, четвёртый. Очень странно, что он до сих пор никого не встретил. Неужели здесь нет охраны? Третий этаж, второй.

Он даже не понял, что произошло. То ли поскользнулся, то ли споткнулся, но вмиг Кирилл оказался на полу первого этажа. Голова загудела, погрузив парня в глубокий сон.

*

Дудочка играла пуще прежнего.

Кирилл проснулся резко. Резко вскочив на ноги, резко подбежал к зеркалу. Шишки на голове не было.

На столе стоял завтрак: два варенных яйца, гренки и большая чашка горячего шоколада. Запах ванильного тёмного напитка распространился по всей комнате, прилипнув даже к занавескам. В голове была только мысль о Кате. Не надев тапочки, он вышел в коридор, по которому куда-то спешили маленькие человечки в зелёных комбинезонах и тапочках с закрученными концами. Они не замечали Кирилла.

Парень прошёл вдоль стены к комнате его подруги. Заглянул внутрь — в помещении было пусто: аккуратно застеленная кровать, такой же нетронутый завтрак, неряшливо разбросанные вещи на полу. Где же она?

Голова закружилась, стало тяжело дышать, тело будто втиснулось в себя. Всё произошло настолько быстро, что Кирилл даже не понял, как оказался в большом зале. Высокие массивные колонны поддерживали стеклянный потолок. Под ним парила в воздухе целая солнечная система.

Лишь отдышавшись, Кирилл заметил более сотни устремлённых на него глаз.

— Мы Вас заждались, — подбежал Ефрем.

Глаза принадлежали персонам в странных и необычных одеяниях зелёного и фиолетового цвета, расположившихся за огромным столом, над которым кружили мошки. Каждый из сидящих хлопал ладошами, пытаясь убить как можно больше назойливых насекомых. На ногах всех гостей были шерстяные носки.

— Не обращайте внимания, — хлопанье заглушало слова Ефрема, поэтому мужчина в костюме зубра говорил, не стесняясь, — гости всё ждали, когда Вы спуститесь на ужин.

— Так это ужин?

— Немного затянувшийся ужин, — поправил парня зубр.

— Но почему они не могли без меня поесть?

— Такова традиция, — Ефрем подвёл Кирилла к месту во главе стола.

— Мне здесь...?

— Коронному гостю — коронное место, — подождав, пока парень сядет, зубр задвинул стул и объявил. — Ужин подан!

Неизвестно откуда он достал дудочку и заиграл.

Но гости не спешили есть. Как и Кирилл, они смотрели в свои тарелки, в которых было больше мошек, нежели еды.

— Ах, господа, — наконец заговорила леди в зелёном платье, — я, право, неголодна.

— И мы, и мы, — в один голос произнесли сидящие в другом конце стола белокурые близняшки.

Парень не понимал, что нужно делать. Есть то, что находилось перед ним, он не мог. Но и отказ в угощении мог показаться дурным тон. А вдруг он нарушает какие-то правила? Пересилив себя, он взял вилку. Но есть так и не довелось — бородатый мужчина, приподнявшись, взял в руку бокал с желтоватой жидкостью.

— Я поднимаю сей бокал, — начал он, — за прекрасного юношу, которому, возможно, суждено трудиться на благо всего народа нашей великой страны.

Другие гости также приподняли бокалы. Казалось, они были рады, что Кирилл отложил вилку в сторону.

— За Кирилла, — вскочил на ноги и другой старик.